Риккардо покосился на Фиону, но она, занятая Генри, не слушала их.
— Да.
— Клянусь богом, я убью его, если снова увижу в «трясине», — пропыхтел Бобби, забирая у Хью сигареты.
Риккардо обогнул бревно и прижался к велосипеду.
— Как зовут-то тебя? — спросил Хью, прикуривая от сигареты Бобби.
— Риккардо.
— Это я знаю. А дальше?
— Бенитос.
— Бенитос, — пробормотал Бобби, — что-то знакомое…А, вспомнил! — он хлопнул Хью по плечу и Фиона с Генри повернулись к ним. — Это же твой брат в семьдесят четвёртом…
Не дослушав Бобби, Риккардо рванул к спуску. Он спотыкался об коряги, царапал лицо ветками и бежал, впившись в руль велосипеда, который не смог поднять на горку, и замер, когда звук хрустящих веток за спиной стал громче. Кто-то, кто остановился позади, подхватил велосипед и с первого раза закатил его на обочину, а после приподнял и поддержал Риккардо, чтобы он не свалился обратно вниз.
Выбравшись на обочину, Риккардо обернулся. На тропинке стоял Генри.
— Спасибо.
Генри не отреагировал.
— Никогда сюда не возвращайся, — пожёвывая травинку, он развернулся и побрёл назад к выжженному полю.
Викинг
27 сентября 1977 год
Далия ждала Риккардо на лестнице.
— Привет, — сказал он, слезая с велосипеда.
— Привет, — она спустилась по ступенькам и прошла мимо Риккардо.
— Ты куда? — Риккардо копался с заклинившим замком и следил за шагающей к перекрёстку Далией.
— Обедать. Можешь пойти со мной, если хочешь, — Риккардо чертыхнулся и дёрнул замок, — только без велосипеда, — предупредила Далия.
Риккардо вновь глянул на замок, на Далию, встретился взглядом с любопытной соседкой, возившейся в саду, и бросился следом за Далией.
— Ты злишься, — сказал он, догнав её.
— Нет.
— Что сказала моя мама?
— Второе предупреждение.
Риккардо поджал губы.
— Мне жаль.
— Плевать.
<Плевать?>
Они пересекли перекрёсток и Риккардо указал на Центральную улицу.
— Нам туда.
— Я знаю.
— Уже изучила город?
Она ускорилась.
Риккардо задержался у фонтана.
— Я не пойду.
Далия направлялась к «Крабовому утёсу». Риккардо сомневался, что Карла ходит туда без него, зато Оскар и его дружки гоняли в забегаловку как на работу, и если они увидят его вместе с Далией, то Оскар либо убьёт Риккардо сам, либо доведёт его до самоубийства своими шуточками про «малыша и няньку».
— Не ходи.
Её равнодушие пугало.
— Третье предупреждение! — крикнул Риккардо.
— Рада была с тобой познакомиться! — крикнула она в ответ.
Он смотрел на её удаляющуюся спину и гадал, обернётся Далия или нет. Но она не оборачивалась.
<Если кто-то расскажет матери, что Далия в это время гуляла в городе без меня, у неё будет третье предупреждение и её уволят. Появится другая. И всё начнётся сначала. Но она хотя бы не водит к себе парней и не висит часами на телефоне, обсуждая с подружками девчачьи журналы и глупые телесериалы>
Они поравнялись.
— Мне жаль, — повторил Риккардо.
Он остановился.
В десяти шагах от них Игорь раздавал листовки в плюшевом костюме краба. Костюм был ему велик и делал Игоря неповоротливым: верхушка сползала на лоб, а рукава давили на плечи и не давали согнуть руки. Он покачивался на месте и зазывал посетителей в «Крабовый утёс».
— Привет, Риккардо! — Игорь пошевелил пальцами руки свободной от листовок.
Далия улыбнулась и повернулась к Риккардо, а он наблюдал за троицей, подкрадывающейся к его однокласснику.
Маэстро толкнул Лося, и тот, ухмыльнувшись, пнул Игоря: он наклонился, выпрямился, но не удержал равновесие и шлёпнулся на спину под дикий хохот парней. Они веселились, пока слюни Лося не попали на Оскара и он не отвесил Лосю затрещину, чем вызвал новый приступ истерики у Маэстро и подавляемые булькающие звуки у Лося.
Далия подбежала к Игорю.
— Да заткнитесь вы, — сказал Оскар. — Привет, Рикки, — он потрепал Риккардо по волосам и прошёл мимо.
Далия потянула за руку болтавшего ногами в воздухе Игоря и завалилась рядом с ним. На её смех обернулся Оскар. Риккардо заметил, как он улыбнулся и что-то шепнул Лосю. Тот покачал головой, получил вторую затрещину и поспешил к Игорю.
— Извини, парень, — Лось оторвал Игоря от земли, словно прилипшую жвачку, пару раз отряхнул его костюм и помог подняться Далии. Она кивнула Оскару. Оскар прижал ладонь к груди и поклонился.
<Интересно, где были твои манеры, когда вы с дружками украли у дядюшки Сэма свинью?>
Оскар подозвал жестом Лося и воссоединившаяся компания скрылась за поворотом.
— Спасибо, спасибо, спасибо, — говорил Игорь, когда Далия осторожно крутила его, чтобы проверить, цел ли его костюм. — Привет, Риккардо!
— Привет, — пробормотал Риккардо и сунул ему листовки, которые подобрал с земли.
Далия открыла дверь в «Крабовый утёс». Игорь боком прошёл в закусочную, извиняясь перед гостями, которых задевал несгибающимися руками.
— Иди, — сказала она Риккардо.
Он перехватил у неё дверь и, ударив себя кулаком в грудь, склонил голову.
— Дамы вперёд!
— Замолчи.
Риккардо отшатнулся.
— Ребята! — избавившийся от костюма Игорь подлетел к ним. — Идёмте, я угощу вас молочными коктейлями! — он схватил Далию за руку и повёл её вглубь закусочной, к маленькому столику в углу. Риккардо последовал за ними под испуганные взгляды детей, уплетающих бургеры, и их перешёптывания про Чака и «трясину».
<Ложь Хью добралась даже до младшей школы>
Игорь протёр стол и скользнул к барной стойке.
— Садись, — сказала Далия. Риккардо послушно опустился на стул.
— Я приготовил клубничные, — протараторил Игорь, расставляя стаканы, — вы любите клубничные?
— Конечно, спасибо, — ответила Далия и наступила Риккардо на ногу.
— Любим, — подтвердил он.
— Спасибо, что помогли мне! — Игорь плюхнулся на скрипучий стул, который притащил из-за барной стойки.
— Я ничего не сделал, — буркнул Риккардо.
— Ты подал мне листовки!
— Такая малость.
— Любая малость заслуживает благодарности! — Риккардо скривил губы, а Игорь обратился к Далии. — Кто ты? Я тебя раньше не видел. Вернее, видел, когда заносил тетрадь Риккардо пару недель назад, да и ты вроде заглядывала к нам в «утёс», но ты не местная, да?
Она откинулась на спинку стула.
<Почему ты постоянно улыбаешься?>
— Я Далия, племянница Молли Верберг. Знаешь её?
— Все знают Молли! — Игорь тоже улыбнулся и посмотрел на Риккардо, который с каменным лицом возился трубочкой в стакане. — Ты переехала к ней?
— Я присматриваю за домом, пока Молли в Австралии. Она выиграла поездку в лотерейном билете, представляете? — Игорь и Далия засмеялись. — А как зовут тебя?
— Я Игорь, Игорь Мишелс.
— Приятно познакомиться, Игорь Мишелс, — она пожала ему руку, — у тебя необычное имя.
— О, это забавная история! Хотите, расскажу?
— Расскажи, — отозвался Риккардо.
Он наклонился к ним и прошептал:
— Мы потомки викингов, только не смейтесь! — плечи Далии затряслись. Риккардо едва заметно улыбнулся, а Игорь продолжил бодрым голосом. — И первенцам в нашем роду дают имена в их честь. Папа хотел назвать меня Ингвар — в честь одного конунга, а мама настаивала на Игоре, в честь дедушки, её отца. Они долго спорили, пока папин друг не сказал ему, что Ингвар и Игорь — одно и то же имя, просто на разных языках. Как видите, папа сдался под натиском мамы, — он прижал палец к уху и закивал, подражая ведущему новостей, получающему сообщение от репортёра.
Риккардо хихикнул, задел стакан и покраснел, когда почувствовал коктейльную пену под носом. Он прикрыл лицо рукой, а Далия зачерпнула пальцем пену из своего стакана, сделала себе «молочные усы» и сказала, что она конунг Ингвар. Игорь испачкал нос и подбородок и прохрипел, что «раз Ингвар и Игорь одно и то же имя, то согласен, чтобы первенца звали Игорь».
Риккардо с опаской коснулся его руки: за барной стойкой стоял Бьорн Мишелс.
Игорь крикнул отцу:
— Правильно я говорю, мой капитан?
— Говорил бы неправильно, уже драил бы палубу! — хохотнул он и поставил на их стол три тарелки с бургерами. — Какие у вас забавные усы, но у меня лучше, — мистер Мишелс пригладил свои. — Как дела, Риккардо? — он положил тяжёлую руку ему на плечо.
— Отлично, мистер Мишелс, — Риккардо прятал испачканное лицо, сожалея, что вытереть его незаметно не получится.
— Хорошо, что ты заглянул. Не знаю, передал ли тебе отец мои извинения, но я рад возможности извиниться перед тобой лично.
— За что вы извиняетесь, мистер Мишелс?
— За ту драку около «Крабового утёса». Игорь рассказал мне, кто такой Чак, и чем он занимается. Я прошу прощения за то, что был груб с тобой в тот день. Мои извинения принимаются?
— Да.
— Но это вовсе не означает, что ты можешь драться и ругаться рядом с моей закусочной, — он улыбнулся, забрал пустые стаканы и понёс их к барной стойке.
Игорь кашлянул:
— А хотите, я расскажу вам смешную историю про то, как я убегал от собаки Молли?
— О, у меня тоже есть такая история! — Риккардо подпрыгнул на стуле, но тут же отвернул лицо и добавил. — Только она неинтересная.
Далия взяла его за руку, которой он закрывал «усы», и опустила её на стол.
— Откуда мы знаем, что она неинтересная, если ты её ещё не рассказал? — подражая угрюмым взрослым, Игорь нахмурил брови. — Рассказывайте, мистер Бенитос, иначе мне придётся вызвать ваших родителей в школу.
Риккардо засмеялся.
— Я расскажу её в другой раз. Лучше ты, у тебя здорово получается.
— Ладно, — согласился Игорь, — но за тобой останется должок! Итак, я познакомился с собакой Молли…
*
— Мир? — Далия протянула Риккардо руку.
Он снял велосипедный замок.
— Мир, — Риккардо коснулся её пальцев.
— Спасибо.
— За что?
— За этот день. Было весело, — она улыбнулась.
Риккардо махнул на прощание и покатил к перекрёстку.
Тем же вечером
— Пап, ты знаешь Бьорна Мишелса, владельца «Крабового утёса»?
— Угу, — ответил отец, — учились вместе в школе.
Риккардо отодвинул тарелку.
— Сегодня я познакомился с его сыном. Забавный парень.
— Такой же непутёвый потомок викингов, как и его папаша? Риккардо, — отец отложил приборы, — ты никогда не задумывался, почему с тобой хотят дружить только такие мальчики как сын Бьорна Мишелса?
Риккардо посмотрел перед собой: на пустовавший напротив стул.
Урок
4 октября 1977 год
Риккардо притормозил у дома.
— Где ты это взяла?
Далия изучала ржавый велосипед.
— Нашла у Молли в гараже.
— Ясно, — он повесил замок на свой «швинн» и поволок школьную сумку к лестнице.
— Научишь меня на нём кататься?
Риккардо усмехнулся.
— Нет.
— Почему?
— Я не умею. Понятия не имею, как это делается, — он вприпрыжку поднялся по ступенькам.
Далия опёрлась на руль.
— Но тебя же кто-то научил.
— Кто-то научил.
— Папа?
Он повернул ручку.
— Другой человек.
Риккардо хлопнул дверью и прислонился к ней затылком, и вот ему уже не тринадцать лет, а пять, и он не в Америке, а в Сицилии — поливает апельсиновые деревья и в то же время гоняется за кошкой, несмотря на запрет наблюдающего за ним деда. И вот в сад приходит «другой человек»: он смеётся и трёт покрасневшую щёку, а дед смотрит на небо и благодарит Господа за то, что дожил до дня, когда соседские гуси сменились на соседских девушек. «Что ты сделал?» — спрашивает дед. «Поцеловал её», — отвечает «другой человек». Дед отвешивает ему подзатыльник: не в наказание, но в предупреждение, чтобы больше не смущал девушек. Риккардо бросает лейку и бежит к ним. Он хватает «другого человека» за руку и прижимается к ней лбом. «Вот его и целуй», — говорит дед. И он целует: опускается на колени и целует Риккардо в щёки, в лоб, целует его маленькие руки, а Риккардо обхватывает шею «другого человека» и хочет, чтобы его щека вновь стала смуглой, чтобы боль от пощёчины перешла к нему, к Риккардо: он смелый и не боится боли — не плачет, когда его царапает кошка. «Другой человек» целует его в висок, вынимает из кармана апельсин и отдаёт Риккардо. «Не заработал ещё», — ворчит дед. «Другой человек» улыбается и гладит Риккардо по волосам: «Я отработаю за него». Он поднимается на ноги, подбирает с земли лейку и поворачивается к деду, сидящему в плетёном кресле: «O, bella, ciao! Bella, ciao! Bella, ciao, ciao, ciao!» — поёт «другой человек». Он улыбается, поёт, пританцовывает и исчезает в глубине сада. «Вот засранец», — качает головой дед. Риккардо любит, когда «другой человек» поёт. И когда говорит на итальянском.
Сумка с глухим звуком плюхнулась на пол. Риккардо подскочил к столу, выбрал из тарелки с фруктами апельсин и, сжав в руке, вдохнул его аромат: апельсин пах не кровью, не по?том и даже не солнцем — он пах воспоминаниями и любовью.
Риккардо вернул апельсин в тарелку. Он не ел их уже три года.
За окном Далия боролась с велосипедом: «ржавый монстр» был тяжёлым и она с трудом поворачивала руль, однако, всё же села на велосипед, оторвала одну ногу от земли, второй нажала на педаль и, потеряв равновесие, улеглась вместе с ним на бок.
Риккардо кинулся к двери.
— Эй! — крикнул он и спрыгнул с крыльца, — Ты в порядке?
— Да, — пропыхтела Далия, стаскивая с себя велосипед, — не рассчитала силы. Я думала, будет проще: крути педали и всё.
— Так и есть, — Риккардо помог ей встать, — крути педали и всё. А ещё держи равновесие, смотри на дорогу и молись, чтобы никто не бросился тебе под колёса.
Она поправила юбку.
— Ты научишь меня?
— Я же сказал, что не умею.
— Вспомни, как учили тебя, — настаивала Далия.
— Это было слишком давно.
Риккардо поднял велосипед. В его движениях не было той лёгкости, как не было и того терпения, с каким «другой человек» учил маленького его кататься на велосипеде. Раз за разом пятилетний Риккардо путался, забывал про педали и, вцепившись в руль, сразу закрывал глаза — так боялся упасть, хотя никогда не падал: «другой человек» ловил его, а после поднимал велосипед — быстро и без усилий, словно опавший листик. «С первого раза ни у кого не получается», — говорил он, снова усаживая Риккардо на велосипед. «Даже у тебя?» — удивлялся Риккардо. «Даже у меня. И у папы. И даже у нашего дедушки, — шептал он и под хихиканье Риккардо лохматил его чёрные волосы. — Попробуем ещё раз?».
Риккардо пригладил волосы.
— Садись. С первого раза ни у кого не получается, — сказал он и Далия перекинула ногу через седло. — Я поймаю, если начнёшь падать.
Далия нажала на педаль, велосипед наклонился, и Риккардо, не удержавший её, завалился сверху.
— Нет, так не получится, — он встал и отряхнул руки, — я слишком низкий.
— Мы одного роста, — напомнила Далия.
— Да, но это не исключает того, что я низкий. Сколько тебе лет?
— Семнадцать.
— Хорошо, я не низкий. Это ты слишком высокая для своего возраста.
— Что?
Риккардо обогнул крыльцо, снял замок со своего велосипеда и подкатил его к Далии.
— Просто повторяй за мной.
Она забралась на тёткин велосипед и уставилась на Риккардо.
— Правую ногу поставь на педаль, — сказал он и Далия послушно коснулась педали, — левой оттолкнись от земли и…
Они не проехали и трёх футов. Рука Далии соскользнула с руля, она крутанула его и столкнулась с Риккардо: он растянулся на спине, а два велосипеда и Далия рухнули на него.
— Прости, прости, прости, — она стащила с Риккардо велосипед, — я такая дура!
— Вот уж правда, — ответил Риккардо и отодвинул ногой свой.
Далия присела.
— Больно?
Риккардо покосился на разбитое колено и указал на локоть Далии.
— Да.
— Клянусь богом, я убью его, если снова увижу в «трясине», — пропыхтел Бобби, забирая у Хью сигареты.
Риккардо обогнул бревно и прижался к велосипеду.
— Как зовут-то тебя? — спросил Хью, прикуривая от сигареты Бобби.
— Риккардо.
— Это я знаю. А дальше?
— Бенитос.
— Бенитос, — пробормотал Бобби, — что-то знакомое…А, вспомнил! — он хлопнул Хью по плечу и Фиона с Генри повернулись к ним. — Это же твой брат в семьдесят четвёртом…
Не дослушав Бобби, Риккардо рванул к спуску. Он спотыкался об коряги, царапал лицо ветками и бежал, впившись в руль велосипеда, который не смог поднять на горку, и замер, когда звук хрустящих веток за спиной стал громче. Кто-то, кто остановился позади, подхватил велосипед и с первого раза закатил его на обочину, а после приподнял и поддержал Риккардо, чтобы он не свалился обратно вниз.
Выбравшись на обочину, Риккардо обернулся. На тропинке стоял Генри.
— Спасибо.
Генри не отреагировал.
— Никогда сюда не возвращайся, — пожёвывая травинку, он развернулся и побрёл назад к выжженному полю.
Глава четвёртая
Викинг
27 сентября 1977 год
Далия ждала Риккардо на лестнице.
— Привет, — сказал он, слезая с велосипеда.
— Привет, — она спустилась по ступенькам и прошла мимо Риккардо.
— Ты куда? — Риккардо копался с заклинившим замком и следил за шагающей к перекрёстку Далией.
— Обедать. Можешь пойти со мной, если хочешь, — Риккардо чертыхнулся и дёрнул замок, — только без велосипеда, — предупредила Далия.
Риккардо вновь глянул на замок, на Далию, встретился взглядом с любопытной соседкой, возившейся в саду, и бросился следом за Далией.
— Ты злишься, — сказал он, догнав её.
— Нет.
— Что сказала моя мама?
— Второе предупреждение.
Риккардо поджал губы.
— Мне жаль.
— Плевать.
<Плевать?>
Они пересекли перекрёсток и Риккардо указал на Центральную улицу.
— Нам туда.
— Я знаю.
— Уже изучила город?
Она ускорилась.
Риккардо задержался у фонтана.
— Я не пойду.
Далия направлялась к «Крабовому утёсу». Риккардо сомневался, что Карла ходит туда без него, зато Оскар и его дружки гоняли в забегаловку как на работу, и если они увидят его вместе с Далией, то Оскар либо убьёт Риккардо сам, либо доведёт его до самоубийства своими шуточками про «малыша и няньку».
— Не ходи.
Её равнодушие пугало.
— Третье предупреждение! — крикнул Риккардо.
— Рада была с тобой познакомиться! — крикнула она в ответ.
Он смотрел на её удаляющуюся спину и гадал, обернётся Далия или нет. Но она не оборачивалась.
<Если кто-то расскажет матери, что Далия в это время гуляла в городе без меня, у неё будет третье предупреждение и её уволят. Появится другая. И всё начнётся сначала. Но она хотя бы не водит к себе парней и не висит часами на телефоне, обсуждая с подружками девчачьи журналы и глупые телесериалы>
Они поравнялись.
— Мне жаль, — повторил Риккардо.
Он остановился.
В десяти шагах от них Игорь раздавал листовки в плюшевом костюме краба. Костюм был ему велик и делал Игоря неповоротливым: верхушка сползала на лоб, а рукава давили на плечи и не давали согнуть руки. Он покачивался на месте и зазывал посетителей в «Крабовый утёс».
— Привет, Риккардо! — Игорь пошевелил пальцами руки свободной от листовок.
Далия улыбнулась и повернулась к Риккардо, а он наблюдал за троицей, подкрадывающейся к его однокласснику.
Маэстро толкнул Лося, и тот, ухмыльнувшись, пнул Игоря: он наклонился, выпрямился, но не удержал равновесие и шлёпнулся на спину под дикий хохот парней. Они веселились, пока слюни Лося не попали на Оскара и он не отвесил Лосю затрещину, чем вызвал новый приступ истерики у Маэстро и подавляемые булькающие звуки у Лося.
Далия подбежала к Игорю.
— Да заткнитесь вы, — сказал Оскар. — Привет, Рикки, — он потрепал Риккардо по волосам и прошёл мимо.
Далия потянула за руку болтавшего ногами в воздухе Игоря и завалилась рядом с ним. На её смех обернулся Оскар. Риккардо заметил, как он улыбнулся и что-то шепнул Лосю. Тот покачал головой, получил вторую затрещину и поспешил к Игорю.
— Извини, парень, — Лось оторвал Игоря от земли, словно прилипшую жвачку, пару раз отряхнул его костюм и помог подняться Далии. Она кивнула Оскару. Оскар прижал ладонь к груди и поклонился.
<Интересно, где были твои манеры, когда вы с дружками украли у дядюшки Сэма свинью?>
Оскар подозвал жестом Лося и воссоединившаяся компания скрылась за поворотом.
— Спасибо, спасибо, спасибо, — говорил Игорь, когда Далия осторожно крутила его, чтобы проверить, цел ли его костюм. — Привет, Риккардо!
— Привет, — пробормотал Риккардо и сунул ему листовки, которые подобрал с земли.
Далия открыла дверь в «Крабовый утёс». Игорь боком прошёл в закусочную, извиняясь перед гостями, которых задевал несгибающимися руками.
— Иди, — сказала она Риккардо.
Он перехватил у неё дверь и, ударив себя кулаком в грудь, склонил голову.
— Дамы вперёд!
— Замолчи.
Риккардо отшатнулся.
— Ребята! — избавившийся от костюма Игорь подлетел к ним. — Идёмте, я угощу вас молочными коктейлями! — он схватил Далию за руку и повёл её вглубь закусочной, к маленькому столику в углу. Риккардо последовал за ними под испуганные взгляды детей, уплетающих бургеры, и их перешёптывания про Чака и «трясину».
<Ложь Хью добралась даже до младшей школы>
Игорь протёр стол и скользнул к барной стойке.
— Садись, — сказала Далия. Риккардо послушно опустился на стул.
— Я приготовил клубничные, — протараторил Игорь, расставляя стаканы, — вы любите клубничные?
— Конечно, спасибо, — ответила Далия и наступила Риккардо на ногу.
— Любим, — подтвердил он.
— Спасибо, что помогли мне! — Игорь плюхнулся на скрипучий стул, который притащил из-за барной стойки.
— Я ничего не сделал, — буркнул Риккардо.
— Ты подал мне листовки!
— Такая малость.
— Любая малость заслуживает благодарности! — Риккардо скривил губы, а Игорь обратился к Далии. — Кто ты? Я тебя раньше не видел. Вернее, видел, когда заносил тетрадь Риккардо пару недель назад, да и ты вроде заглядывала к нам в «утёс», но ты не местная, да?
Она откинулась на спинку стула.
<Почему ты постоянно улыбаешься?>
— Я Далия, племянница Молли Верберг. Знаешь её?
— Все знают Молли! — Игорь тоже улыбнулся и посмотрел на Риккардо, который с каменным лицом возился трубочкой в стакане. — Ты переехала к ней?
— Я присматриваю за домом, пока Молли в Австралии. Она выиграла поездку в лотерейном билете, представляете? — Игорь и Далия засмеялись. — А как зовут тебя?
— Я Игорь, Игорь Мишелс.
— Приятно познакомиться, Игорь Мишелс, — она пожала ему руку, — у тебя необычное имя.
— О, это забавная история! Хотите, расскажу?
— Расскажи, — отозвался Риккардо.
Он наклонился к ним и прошептал:
— Мы потомки викингов, только не смейтесь! — плечи Далии затряслись. Риккардо едва заметно улыбнулся, а Игорь продолжил бодрым голосом. — И первенцам в нашем роду дают имена в их честь. Папа хотел назвать меня Ингвар — в честь одного конунга, а мама настаивала на Игоре, в честь дедушки, её отца. Они долго спорили, пока папин друг не сказал ему, что Ингвар и Игорь — одно и то же имя, просто на разных языках. Как видите, папа сдался под натиском мамы, — он прижал палец к уху и закивал, подражая ведущему новостей, получающему сообщение от репортёра.
Риккардо хихикнул, задел стакан и покраснел, когда почувствовал коктейльную пену под носом. Он прикрыл лицо рукой, а Далия зачерпнула пальцем пену из своего стакана, сделала себе «молочные усы» и сказала, что она конунг Ингвар. Игорь испачкал нос и подбородок и прохрипел, что «раз Ингвар и Игорь одно и то же имя, то согласен, чтобы первенца звали Игорь».
Риккардо с опаской коснулся его руки: за барной стойкой стоял Бьорн Мишелс.
Игорь крикнул отцу:
— Правильно я говорю, мой капитан?
— Говорил бы неправильно, уже драил бы палубу! — хохотнул он и поставил на их стол три тарелки с бургерами. — Какие у вас забавные усы, но у меня лучше, — мистер Мишелс пригладил свои. — Как дела, Риккардо? — он положил тяжёлую руку ему на плечо.
— Отлично, мистер Мишелс, — Риккардо прятал испачканное лицо, сожалея, что вытереть его незаметно не получится.
— Хорошо, что ты заглянул. Не знаю, передал ли тебе отец мои извинения, но я рад возможности извиниться перед тобой лично.
— За что вы извиняетесь, мистер Мишелс?
— За ту драку около «Крабового утёса». Игорь рассказал мне, кто такой Чак, и чем он занимается. Я прошу прощения за то, что был груб с тобой в тот день. Мои извинения принимаются?
— Да.
— Но это вовсе не означает, что ты можешь драться и ругаться рядом с моей закусочной, — он улыбнулся, забрал пустые стаканы и понёс их к барной стойке.
Игорь кашлянул:
— А хотите, я расскажу вам смешную историю про то, как я убегал от собаки Молли?
— О, у меня тоже есть такая история! — Риккардо подпрыгнул на стуле, но тут же отвернул лицо и добавил. — Только она неинтересная.
Далия взяла его за руку, которой он закрывал «усы», и опустила её на стол.
— Откуда мы знаем, что она неинтересная, если ты её ещё не рассказал? — подражая угрюмым взрослым, Игорь нахмурил брови. — Рассказывайте, мистер Бенитос, иначе мне придётся вызвать ваших родителей в школу.
Риккардо засмеялся.
— Я расскажу её в другой раз. Лучше ты, у тебя здорово получается.
— Ладно, — согласился Игорь, — но за тобой останется должок! Итак, я познакомился с собакой Молли…
*
— Мир? — Далия протянула Риккардо руку.
Он снял велосипедный замок.
— Мир, — Риккардо коснулся её пальцев.
— Спасибо.
— За что?
— За этот день. Было весело, — она улыбнулась.
Риккардо махнул на прощание и покатил к перекрёстку.
Тем же вечером
— Пап, ты знаешь Бьорна Мишелса, владельца «Крабового утёса»?
— Угу, — ответил отец, — учились вместе в школе.
Риккардо отодвинул тарелку.
— Сегодня я познакомился с его сыном. Забавный парень.
— Такой же непутёвый потомок викингов, как и его папаша? Риккардо, — отец отложил приборы, — ты никогда не задумывался, почему с тобой хотят дружить только такие мальчики как сын Бьорна Мишелса?
Риккардо посмотрел перед собой: на пустовавший напротив стул.
Глава пятая
Урок
4 октября 1977 год
Риккардо притормозил у дома.
— Где ты это взяла?
Далия изучала ржавый велосипед.
— Нашла у Молли в гараже.
— Ясно, — он повесил замок на свой «швинн» и поволок школьную сумку к лестнице.
— Научишь меня на нём кататься?
Риккардо усмехнулся.
— Нет.
— Почему?
— Я не умею. Понятия не имею, как это делается, — он вприпрыжку поднялся по ступенькам.
Далия опёрлась на руль.
— Но тебя же кто-то научил.
— Кто-то научил.
— Папа?
Он повернул ручку.
— Другой человек.
Риккардо хлопнул дверью и прислонился к ней затылком, и вот ему уже не тринадцать лет, а пять, и он не в Америке, а в Сицилии — поливает апельсиновые деревья и в то же время гоняется за кошкой, несмотря на запрет наблюдающего за ним деда. И вот в сад приходит «другой человек»: он смеётся и трёт покрасневшую щёку, а дед смотрит на небо и благодарит Господа за то, что дожил до дня, когда соседские гуси сменились на соседских девушек. «Что ты сделал?» — спрашивает дед. «Поцеловал её», — отвечает «другой человек». Дед отвешивает ему подзатыльник: не в наказание, но в предупреждение, чтобы больше не смущал девушек. Риккардо бросает лейку и бежит к ним. Он хватает «другого человека» за руку и прижимается к ней лбом. «Вот его и целуй», — говорит дед. И он целует: опускается на колени и целует Риккардо в щёки, в лоб, целует его маленькие руки, а Риккардо обхватывает шею «другого человека» и хочет, чтобы его щека вновь стала смуглой, чтобы боль от пощёчины перешла к нему, к Риккардо: он смелый и не боится боли — не плачет, когда его царапает кошка. «Другой человек» целует его в висок, вынимает из кармана апельсин и отдаёт Риккардо. «Не заработал ещё», — ворчит дед. «Другой человек» улыбается и гладит Риккардо по волосам: «Я отработаю за него». Он поднимается на ноги, подбирает с земли лейку и поворачивается к деду, сидящему в плетёном кресле: «O, bella, ciao! Bella, ciao! Bella, ciao, ciao, ciao!» — поёт «другой человек». Он улыбается, поёт, пританцовывает и исчезает в глубине сада. «Вот засранец», — качает головой дед. Риккардо любит, когда «другой человек» поёт. И когда говорит на итальянском.
Сумка с глухим звуком плюхнулась на пол. Риккардо подскочил к столу, выбрал из тарелки с фруктами апельсин и, сжав в руке, вдохнул его аромат: апельсин пах не кровью, не по?том и даже не солнцем — он пах воспоминаниями и любовью.
Риккардо вернул апельсин в тарелку. Он не ел их уже три года.
За окном Далия боролась с велосипедом: «ржавый монстр» был тяжёлым и она с трудом поворачивала руль, однако, всё же села на велосипед, оторвала одну ногу от земли, второй нажала на педаль и, потеряв равновесие, улеглась вместе с ним на бок.
Риккардо кинулся к двери.
— Эй! — крикнул он и спрыгнул с крыльца, — Ты в порядке?
— Да, — пропыхтела Далия, стаскивая с себя велосипед, — не рассчитала силы. Я думала, будет проще: крути педали и всё.
— Так и есть, — Риккардо помог ей встать, — крути педали и всё. А ещё держи равновесие, смотри на дорогу и молись, чтобы никто не бросился тебе под колёса.
Она поправила юбку.
— Ты научишь меня?
— Я же сказал, что не умею.
— Вспомни, как учили тебя, — настаивала Далия.
— Это было слишком давно.
Риккардо поднял велосипед. В его движениях не было той лёгкости, как не было и того терпения, с каким «другой человек» учил маленького его кататься на велосипеде. Раз за разом пятилетний Риккардо путался, забывал про педали и, вцепившись в руль, сразу закрывал глаза — так боялся упасть, хотя никогда не падал: «другой человек» ловил его, а после поднимал велосипед — быстро и без усилий, словно опавший листик. «С первого раза ни у кого не получается», — говорил он, снова усаживая Риккардо на велосипед. «Даже у тебя?» — удивлялся Риккардо. «Даже у меня. И у папы. И даже у нашего дедушки, — шептал он и под хихиканье Риккардо лохматил его чёрные волосы. — Попробуем ещё раз?».
Риккардо пригладил волосы.
— Садись. С первого раза ни у кого не получается, — сказал он и Далия перекинула ногу через седло. — Я поймаю, если начнёшь падать.
Далия нажала на педаль, велосипед наклонился, и Риккардо, не удержавший её, завалился сверху.
— Нет, так не получится, — он встал и отряхнул руки, — я слишком низкий.
— Мы одного роста, — напомнила Далия.
— Да, но это не исключает того, что я низкий. Сколько тебе лет?
— Семнадцать.
— Хорошо, я не низкий. Это ты слишком высокая для своего возраста.
— Что?
Риккардо обогнул крыльцо, снял замок со своего велосипеда и подкатил его к Далии.
— Просто повторяй за мной.
Она забралась на тёткин велосипед и уставилась на Риккардо.
— Правую ногу поставь на педаль, — сказал он и Далия послушно коснулась педали, — левой оттолкнись от земли и…
Они не проехали и трёх футов. Рука Далии соскользнула с руля, она крутанула его и столкнулась с Риккардо: он растянулся на спине, а два велосипеда и Далия рухнули на него.
— Прости, прости, прости, — она стащила с Риккардо велосипед, — я такая дура!
— Вот уж правда, — ответил Риккардо и отодвинул ногой свой.
Далия присела.
— Больно?
Риккардо покосился на разбитое колено и указал на локоть Далии.
