ГЛАВА 1
Дуэйн
Безлунная ночь на кладбище — отличная обстановка для некроманта. Если бы не впивающаяся в живот кора раскидистого дерева, за которым я прятался, поджидая свою жертву.
Три маленьких поганца сидели на ветке и болтали ножками, даже не собираясь лететь на разведку. Вот как с таким инвентарём работать?! Но ведь сам начальник отделения королевских дознавателей подарил их на пятилетие службы. Откуда он только их взял?!
Кто бы только знал, как мне хотелось прихлопнуть этих малявок! Особенно одного из двоих рыжеволосых ушастых пикси, который даже после смерти носил с собой шпажку. Надо было сразу отобрать, как и острую шпильку из высокой причёски Гертруды.
— Рик, Зак! За работу! — Я высунулся из-за дерева, потряс кулаком в сторону стайки пикси, которые лениво посмотрели на меня и… полетели в разные стороны.
Мне хотелось бы верить, что они отправились на разведку, а не вытаскивать скелеты кошек из могил. Как же трудно работать с умертвиями пикси! Они-то и при жизни были те ещё пройдохи, и после смерти ничуть не изменились.
На кладбище наступила потусторонняя тишина. Несмотря на лес, окружающий это место, даже сов не было слышно. Значит, я на правильном пути…Что за шум?
Мои элитные разведчики громко пищали и активно размахивали своими маленькими, но сохранившими тёмно-зелёный цвет крылышками, таща по воздуху скелетик крысы.
Я прикрыл глаза рукой и покачал головой. И как теперь охотиться? Даже привидения вовсю смеялись над нашими потугами. Что уж говорить об умной нежити?!
— Тсс, — я замахал рукой, отгоняя их с траектории, расставленной магической ловушки, но они забылись и летели прямо в неё. — Гертруда, остановись! — призвал к порядку самую серьёзную пикси из троицы.
Она остановилась, озадаченно посмотрев на меня, затем на воздух перед собой… а потом за мою спину и как запищит, прижав руки к щекам, выронив ногу скелетика. Отчего Зак и Рик не удержали корпус, и он полетел на землю, разбившись о старое надгробие.
Если бы некроманты умели плакать, то я бы рыдал от такой неудачи.
Но, будучи профессионалом, только вздохнул, пообещав себе умертвить троицу повторно, как только получу специальное разрешение на утилизацию рабочего инвентаря.
— Грр, — раздалось рычание рядом со мной, а затем послышалась тяжёлая поступь хозяина этого кладбища — полулича.
— Разбудили они тебя? Да, приятель? Прости. — развернувшись лицом к нежити, спросил я. — Пикси же, они и на кладбище пикси. Что с них взять? Скелетик хочешь? Вон уронили, не донесли подарочек.
Я на мгновение встретился взглядом с подозрительно притихшим умертвием и улыбнулся, когда в его пустых глазницах вспыхнули опасные багровые огоньки.
— Гертруда, тащи сеть! — Бросил приказ пикси, поправляющей свою очень высокую причёску. Да уж, даже умертвиям не чуждо чувство прекрасного.
В ответ раздался негодующий писк.
— Сейчас же! А то упокою и отдам наглядным пособием для студентов факультета некромантии. И не посмотрю, что мне вас подарили за хорошую службу, — в сердцах воскликнул я, призывая магию к пальцам и готовясь отразить атаку нежити, которая скалилась во все острые клыки. — Хочешь, отдам их тебе? Они вкусные, магические, а крылышки какие. М-м-м! Хрусть-хрусть…
Утробный рёв и скрежет острых когтей о землю кладбища послужили мне ответом, а затем, едва мерцающая зелёным светом магическая сеть, приземлилась на нежить, захватывая в ловушку.
— Наконец-то, помощнички! — раздражённо отозвался навёрстывающим вокруг меня круги трём возмущённо пищащим пикси. — Да не издеваюсь над вами! Кыш! Только отвлекаете. Суовр дел морте, — заклинание упокоения понеслось в сторону ревущего полулича, ударив точно в район сердца.
После я дождался, пока умертвие полностью затихнет, превращаясь в пепел. Вот как так получилось, что я, лучший работник дознавательского отдела, сидел в засаде на простого полулича, как некромант по найму, который, между прочим, пропал в столице. А меня попросили помочь без возможности отказаться.
— Уходим, — на всякий случай обошёл кладбище по периметру, но ничего опасного не обнаружил. Дело сделано, пора уходить.
Внезапно заунывная мелодия прорезала тишину кладбища. Я потянулся к карману, где лежал артефакт связи. Личный, а не рабочий. И кого в такую пору принесло?
— Кошмарной ночи, чем могу быть полезен? — ответил, прикрыв нос рукой, под писк резвящихся пикси, которые ныряли в кучку пепла, зачерпывая его и развевая по ветру.
— Дуэйн О’Майли?
— Имею неудовольствие быть им.
— Я Вильям Шейн, поверенный вашего дедушки Дугласа О’Майли.
— Что-то случилось с дедом? — Я нахмурился, предчувствуя не лучшие новости. Наши отношения с дедом заканчивались на звонке раз в месяц, ведь он так и не смирился, что я не унаследовал его дар фейри.
— Ваш дедушка скончался в результате несчастного случая при падении с лестницы. Когда вы будете готовы приехать, чтобы подписать все необходимые бумаги и вступить в наследство?
— Только не говорите мне, что он оставил мне свою грушевую ферму «Плющик», — с опаской сказал я, ведь у деда всегда было только одно желание – затащить меня на свою проклятую грушевую ферму и печь пироги.
— Именно так, господин О’Майли! «Плющик» ваш. Когда вы сможете приехать? Похороны завтра утром, успеете?
Я открыл рот, чтобы отказаться, однако вместо этого произнёс:
— Успею только к вечеру, до Гринхилла не менее день пути из столицы. Мне нужны будут все документы для предварительного изучения, — посмотрев на троицу пикси, подумал, что придётся брать их с собой. Всё равно одних не оставишь, а передавать запрещено. Рабочий подотчётный инвентарь всё-таки. Ладно, саквояж большой найдётся, поместятся там.
— Конечно-конечно, сейчас пришлю на ваш адрес магическое послание, господин О’Майли. Вы легко найдёте нашу контору на пересечении Цветочной и Радужной улиц, в самом центре Гринхилла. Желаете, чтобы я подготовил все документы к завтрашнему вечеру?
— Да, и встретьте меня возле фермы. Я вышлю магический вестник, как только буду подъезжать к Гринхиллу, — ещё не хватало мне искать контору нотариуса после дороги. На этом я отключил артефакт связи и невидяще посмотрел сквозь играющих пикси, которые даже сейчас оставались яркими представителями своего вида: беззаботные, непоседливые и такие живые даже после смерти. Как бы мне хотелось ни о чём не волноваться. А ведь я прекрасно знал, что теперь так просто не отделаюсь от наследства.
ГЛАВА 2
Милена
«Любовь к грушевому пирогу преодолеет всё» — так любит повторять моя бабушка. Я слышала эту поговорку тысячу раз, а может быть и больше!
Каждый год в начале осени на грушевом фестивале в Гринхилле жители города выстраивались в очередь, чтобы принять участие в конкурсе на лучший грушевый пирог, и моя бабушка всегда была первой в очереди. В этом году, вместо того чтобы поставить свою подпись в списке участников конкурса, бабушка записала меня. Однако единственная проблема заключалась в том, что я не знала, смогу ли заставить себя повторить рецепт бабушки без внесения своих штрихов.
— Доброе утро, Милена, — бабушка Дэйра оторвалась от перемешивания того, что было в миске, когда я вошла на кухню.
По запаху, витающему в воздухе, я догадалась, что бабушка готовит на завтрак шарлотку. Порезанные ломтики яблок весело шкворчали на сковороде в кленовом сиропе, щедро посыпанные корицей. Тесто уже было готово и настаивалось в форме.
У меня заурчало в животе. Я всегда любила бабушкины пироги. Они всегда получались особенными!
— Доброе утро, ба! Как тебе спалось?
— О, ты меня знаешь. Просто отлично, — бабушка серьёзно посмотрела на меня. — Потренируешься сегодня в приготовлении грушевого пирога?
— Можно сначала позавтракать, ба, прежде чем ты продолжишь рассказ о войнах за грушевые пироги? — я направилась к кофейнику, потянувшись одной рукой за графином, в то время как другой достала кружку из шкафчика наверху.
— Но фестиваль скоро начнётся!
— Бабушка, до него совсем недолго.
— Для уважаемой феи не так уж много времени. Мы должны испечь как можно больше пирогов, чтобы ты точно знала расчёты времени.
— Ба?!
— Чего? Так что, займёмся выпечкой?
Я взглянула на ожидающую моего ответа бабушку, колеблясь с вопросом, который хотела задать.
— Ба, я подумала, что, возможно, могла бы попробовать свой рецепт в этом году.
— Свой рецепт? — нахмурилась бабушка.
— Да. Тот, о котором я мечтала давным-давно, но ты никогда не позволяла мне испечь его.
— Только потому, что я знаю вкусы жителей Гринхилла, и не думаю, что новый рецепт победит в конкурсе.
— Вот давай и попробуем! Вдруг мой рецепт сможет занять первое место?
— Милена, ты ещё так молода и наивна, тебе нужно придерживаться традиционного семейного рецепта, чтобы победить. Немного попрактиковавшись, ты сможешь довести его до идеального выполнения.
— Но мы уже практиковались весь прошлый год.
— Да, но в последнем пироге, который ты готовила, груши были нарезаны слишком толстыми ломтиками.
Я нахмурилась. Да, так и было задумано экспериментом, но вездесущая бабушка всё-таки заметила.
— Итак, Милена, — продолжила бабушка. — Я подумала, что мы могли бы печь по пирогу каждый день, может быть, по два. Таким образом, у тебя будет немножко практики. Мы можем записать шаг для каждого пирога, а затем решить, какому из них ты будешь следовать на конкурсе.
— Два пирога в день? И что же мы будем делать со всеми этими пирогами? — Мне стало плохо от мысли проделывать одно и тоже действо два раза в день.
Бабушка пожала плечами и ответила:
— Мы можем отвести их Бриггсу. Я уверена, он с удовольствием продавал бы их в своём кафе.
— Но Бриггс сам печёт пироги, — я подумала о своём брате и кафе, купленном несколько лет назад.
— Твой брат может испечь хороший пирог, но он всё равно не такой, как мой. Особенно грушевый. Я уверена, что он сможет продать их. В преддверии фестиваля грушевые пироги пользуются большим спросом. — Тон бабушки не был злым, но в нём чувствовалась резкость, как будто она устала оттого, что у меня на всё есть оправдания.
Я прикусила губу и больше ничего не произнесла, продолжая делать себе кофе, добавляя сливки и сахар, прежде чем перемешать всё вместе, пока цвет не стал светло-коричневым. От горячей жидкости в кружке поднимался пар, и я почувствовала приятный, несравненный аромат, прежде чем сделать глоток и позволить вкусу осесть на языке. Мне всегда нравился первый глоток кофе по утрам. Тогда время, казалось, останавливалось, и я могла забыть обо всём. Например, об обязанностях по уходу за грушевым садом, которым владела моя семья, о городском фестивале, к которому я должна усердно готовиться, и о грушевой шарлотке.
— Итак, когда ты хочешь начать? — с нетерпеливыми нотками в голосе спросила фея.
— Ба, сначала завтрак! Не зря ты же готовила шарлотку с утра пораньше? — Я повернулась к ней и улыбнулась, кивнув в сторону остывающего пирога. — И сначала мне нужно осмотреть сад.
Бабушка махнула рукой и произнесла:
— Милена, оставь! Домашние дела не так уж важны в преддверии фестиваля.
— Ба, несмотря на то, что мы готовимся к грандиозной битве за звание лучшего грушевого пирога, мы также готовимся и к фестивалю. Нам нужно закончить сбор урожая и уложить в ящики как можно больше груш, чтобы отнести их в нашу лавку на фестивале. Ты ведь помнишь, что нам нужны деньги?
— Ты ужасно практична, Милена, — бабушка пожала плечами и закатила глаза, сдаваясь. — Просто подумай о тех, кто захочет купить наш сорт груш после того, как ты выиграешь соревнование.
— Вот именно. Вот почему мне нужно ухаживать за деревьями, чтобы убедиться, что у нас есть что продать.
— Но ты ничего не продашь, если не выиграешь конкурс! — бабушка упёрлась одним кулаком в бедро, в то время как другой рукой направила деревянную ложку в меня, отчего капля смеси для пирога упала на деревянный пол.
Я подошла и слегка приобняла ба за плечи:
— Ба, я знаю, как конкурс пирогов важен для тебя. Но мы также должны позаботиться о множестве других вещей до фестиваля. Обещаю, я ненадолго, — говорила мягко и спокойно, надеясь смягчить раздражение, появившееся на нахмуренном лбу бабушки.
— Хорошо, только при условии, что это не займёт у тебя весь день, Милена. Мы не можем проиграть в этом году. Особенно этому старому болвану Дугласу.
Я посмотрела на свою кружку и подумала о том, что бабушка, очевидно, не слышала новостей о Дугласе. О её старинном и заклятом враге.
— Не думаю, что господин Дуглас планирует участвовать в конкурсе в этом году, — осторожно произнесла я, понимая, что должна рассказать ей последние новости.
— Почему ты так думаешь?
— Просто я слышала кое-какие слухи в кафе Бриггса вчера вечером.
— И что именно ты услышала? — бабушка пытливо посмотрела на меня.
— Поговаривают, что Дуглас упал с лестницы вчера днём и скончался. Нотариус упомянул, что из столицы вызвали его наследника, — я закрыла глаза, чтобы не видеть реакции бабушки.
— Так, так, так. Почему никто не сказал мне об этом? Мы его соседи и имеем право знать о таком событии первыми!
Открыла глаза и небрежно пожала плечами.
Широкая улыбка расплылась по лицу бабушки, и в глубине её глаз заискрился намёк на веселье.
— Бабушка? Не говори ничего такого, о чём ты потом пожалеешь.
— О, я ни о чём не жалею, когда дело касается таких, как Дуглас. Этот фейри — сварливый старый индюк. Он даже не смог передать свои магические силы внуку, который стал некромантом! Ты представляешь? Некромант! И что он будет делать с наследством?!
— Бабушка! Нехорошо так говорить о покойных, а если он вернётся в виде духа… А вообще, разве не ты говорила, что он был твоим кавалером в молодости? Тебе ни капли его не жалко? — Я постаралась переключить бабушкино внимание на воспоминания.
— Это произошло целую жизнь назад, Милена, — бабушка раздражённо вздохнула и отвернулась к шарлотке, задумчиво посматривая на идеальную золотисто-коричневого цвета верхушку с хрустящими краями. — Последние пятьдесят лет этот остроухий фейри делал мою жизнь невыносимой. Думаю, что мне позволено немного развлечь себя мыслями о его страданиях. Он бы смеялся надо мной точно так же, как и я над ним.
— Его внук всегда сможет призвать его призрак, — усмехнулась я, прикусив язык. Бабушка никогда не говорила о том, что произошло между ней и Дугласом. — Ба, я в сад. Вернусь к обеду, — поставив кружку в раковину, и, прежде чем бабушка успела сказать ещё хоть слово, вышла из кухни через заднюю дверь в сад.
ГЛАВА 3
Путь к сердцу призрака лежит через шарлотку
Дуэйн
Вдалеке прогрохотал гром, и небо потемнело до угольно-серого цвета. Тучи нависли над сонным городком, отбрасывая тени на пожелтевшие холмы.
Для меня погода была совершенна. Не только потому, что я всегда любил грозу, но и потому, что мои помощнички не любили мочить свои крылышки и тихо сидели в саквояже, пока я вёл переговоры с нотариусом деда у входа на ферму.
— Наша контора чтит и скрупулёзно выполняет последнюю волю своих клиентов. После похорон Дугласа О’Майли, в соответствии с завещанием покойного, вам передаётся жилой дом, грушевый сад протяжённостью пятьдесят акров, огород, уборочные машины… — заунывным голосом продолжал перечисление нотариус, удерживая зонтик под порывами ветра и переступая с ноги на ногу. Ему явно не терпелось убраться отсюда подальше.
