- Почему именно Меррика? - спросил Эйн. - Он мертв, это позавчерашние новости. Сопротивление после его смерти наверняка все поменяло - пароли, адреса, номера счетов.
Он не боялся в этом признаваться, наверняка, Рьярра и Зайн уже знали. Да и глупо было бы оставить все по-прежнему.
Даже если бы Эйн не встретил Мару, и не узнал о метках, некоторые вещи он все равно бы изменил, просто на всякий случай.
Правда, теперь менять приходилось все. Вообще перестраивать структуру заново. Такое ему даже в кошмарах не снилось.
- Я просто говорю о том, что узнал.
- Я понимаю, - Мара кивнула. - Я хочу знать об агентах Детей Икара, которых вы нашли на Земле.
- Я пришлю вам информацию и продолжу расследование.
- Они пытались связаться с Ойлером?
- Нет. Или же у меня неполные данные.
Эйн скривился, и все же решил вмешаться снова. Ему плевать было на Зайна и на проблемы герианцев, но, если Дети Икара и правда могли устроить из-за этого полноценную войнушку, наверное, стоило хотя бы предупредить.
- Стальная су... Рьярра говорила, что илирианцев нельзя провоцировать. Вроде как они могут начать войну. Может, тогда лучше вообще оставить их в покое? Пара агентов погоды не сделают.
- Пара агентов могут вызвать команду и технику для постройки временных врат. Это крайняя мера и это дорого, - как идиоту пояснил ему Зайн, - но уже через несколько часов войска Детей Икара могут быть здесь. И они будут убивать вас Землян как животных. Не стоит недооценивать пару агентов.
- Тем более, лучше их не злить. Или что, обязательно лезть на рожон? Не настолько же тебе неймется, чтобы рисковать втянуть всю Империю в войну.
Зайн его не тронул - из-за Мары скорее всего, но взгляд у ублюдка был очень красноречивым.
- Эллар официально отстранен от должности, - вмешалась она. - За его действия отвечает только он сам. Если илирианцы поймают его, Герия объявит его предателем и потребует казни.
Эйну не нравился Зайн. Тот был слишком хорош и слишком опасен. Но вот от такого расчетливого, равнодушного прагматизма - от того как легко, как буднично Мара говорила о казни - искренне воротило.
- Я надеюсь, ты хоть понимаешь, как дерьмово это звучит, - сказал он.
Зайна это, кажется, позабавило:
- Ты пытаешься защищать меня, человек?
- Плевать на тебя. Можешь смеяться сколько хочешь, но это просто неправильно - так поступать со своими людьми.
- Герианцами, - спокойно поправила она.
- Суть от этого не меняется.
Зайн фыркнул, склонил голову - жестом, который Эйн много раз видел у Мары:
- Я понимаю, почему вы выбрали этого, дева Телура. Он забавный.
- Спасибо, - ехидно отозвался Эйн. - А еще я готовлю неплохо. Просто кладезь талантов. Тебя самого-то не бесит такое отношение?
- Нет, - просто ответил тот. - Я сделал выбор сам, понимая его последствия. Если попадусь, это будет закономерным наказанием.
Эйн ненавидел герианцев и герианскую логику. И больше всего то, как же по-уродски несчастным ублюдкам промывали мозги.
Зайн и правда не верил, что может быть ценен, достаточно важен, чтобы оставить его в живых, даже если облажается. Даже если будет слаб.
А Мара?
- Хорошо, что я не герианец.
- Но ты помогаешь нам, - Зайн подался вперед снова, на секунду показалось, вот-вот протянет руку и дотронется. - Ты предал своих ради помощи тем, кого презираешь.
- Я просто знаю на чьей стороне сила. Вот и все. Это еще не делает вас правыми.
- Ответ настоящего человека, - Зайн спокойно поднялся - одним плавным, безупречным движением. Как машина, идеальный механизм. - Мне пора, дева Телура. Благодарю, что уделили мне время.
- Я знаю, почему вы на самом деле пришли, - ровно отозвалась она. - Рьярра Элера боится, что я спровоцирую илирианцев на нападение. Она рассчитывает, что я доверю расследование вам, и отступлю.
Он нахмурился, помедлил, а потом кивнул:
- Да.
- Это действительно хорошая альтернатива, - похвалила Мара. - Я соглашусь, если вы будете отчитываться мне лично. Приходите сюда, рассказывайте о том, что узнали, и я не стану вам мешать.
- Это будет подозрительно, дева Телура, - ровно заметил Зайн.
- Учитывая вашу репутацию и то, что мы работали вместе? - она снисходительно улыбнулась. - Не будет.
Эйн нахмурился, пытаясь понять, и уловил отголосок мысли, как объяснение без слов - Зайна добивались многие женщины. Ему часто предлагали метку, и он всегда отказывал. Никогда не оставался ни с кем надолго.
Кажется, многие недолюбливали его за это.
- Что насчет вашей репутации? - спросил он.
- Вы волнуетесь за меня? - она улыбнулась.
- Вы знаете, что да, - он не улыбнулся в ответ. И смотрел как-то слишком серьезно.
- Не нужно, - Мара села ровнее, едва ощутимо царапнула Эйна ногтями - инстинктивный жест, который выдавал ее нервозность. - Вам пора, эллар.
- Вы не хотите, чтобы я остался на ночь? - Зайн потянулся вперед, наверное, хотел коснуться руки Мары, но она убрала ладонь.
Эйн бы с удовольствием сломал ублюдку ребра за такие фокусы, если бы мог.
- Мне нужно поговорить с информатором, а вам - заниматься расследованием. Я свяжусь с вами через несколько дней.
Тот молча встал, опустился на одно колено, склонил голову. Все-таки ужасно пафосно выглядело это их церемониальное прощание. Пустая трата времени.
"Вали и никогда не возвращайся", - тихо буркнул Эйн ему вслед.
Мысленно он уже мечтал, как окажется с Марой под одеялом, и хотя бы на несколько часов забудет о войне, Сопротивлении и всех герианцах кроме одной разом.
- Он знает, - сказала Мара, как только за Зайном закрылась дверь.
- Что? - Эйн нахмурился. - О чем? О илирианцах?
- Нет. О том, что мы с тобой связаны меткой.
Наверное, при других обстоятельствах, Эйн бы нервничал. Срочно подорвался бы травиться стимуляторами дальше и исправлять ситуацию: если Зайн и правда узнал о метке, это грозило кучей проблем. Но Мара никуда не торопилась, вела себя привычно и невозмутимо, и это успокаивало. Расхолаживало.
Эйн занял освободившееся кресло, откинулся на спинку и прикрыл глаза:
- Ты уверена?
Ублюдок мог вычислить метку, или же Маре просто так показалось. В тот момент Эйну было искренне все равно, хотелось только спать.
- То, как он говорил..., - она замолчала, подыскивая слова.
- Я был рядом, ничего такого особенного не услышал. Посмотреть со стороны, этот урод просто к тебе клеился.
- Переводчик не может передать все, Габриэль.
Эйн устало потер лицо руками, пытаясь взбодриться, но этот и без того сомнительный способ перестал помогать еще позавчера:
- Ладно, хорошо. Безопаснее думать, что ты права и подстраховаться на всякий случай. Что дальше? Чем тебе это грозит?
Она равнодушно пожала плечами:
- Смертью.
Вот это заставило его открыть глаза и сесть ровно:
- Повтори.
- Ты слышал меня и в первый раз.
Она не боялась, понимала риск и шла на него осознанно, Эйн читал это в ее чувствах, в прохладном, усталом спокойствии ее разума.
Мара знала, чем ей грозит метка, еще когда только предложила ее поставить.
- Я предательница, Габриэль, - ровно, совершенно невозмутимо напомнила она. - Я выдаю информацию Сопротивлению, я напала на собственных солдат, я украла для тебя оружие.
Он знал об этом и раньше, и все равно никогда так о ней не думал. Слишком хорошо успел ее узнать и слишком многое подсмотрел в ее памяти.
Мара была верной, преданной до фанатизма - вот только служила она лично Льенне, а не Герии. И именно ради Льенны делала то, что считала должным.
- Даже если так, Зайн знает только о метке. Не о том, что ты сделала. Чем это грозит?
Она покачала головой, задумчиво царапнула подлокотники кресла кончиками ногтей, и Эйн мимоходом подумал - могут остаться царапины:
- Сама по себе метка не преступление. Никому не приходило в голову, что кто-то поставит ее человеку, и закона против нет.
- Сейчас я точно услышу какое-нибудь "но".
Эйн уже забыл, когда в последний раз в его жизни что-то шло гладко. Без постоянно нависшей угрозы и стойкого ощущения надвигающейся катастрофы.
- Наша метка обоюдная. Она сама по себе может привести к утечке информации. Так она устроена.
- И, если ублюдок сдаст тебя Императрице, он приплетет к этому предательство. Отличный повод избавиться от Зайна. Не нужно было вообще оставлять его в живых.
Мара долго смотрела на Эйна прежде, чем ответить:
- Он догадался не сам. Ему сказала Рьярра. Она знает, что твоя метка перестала действовать, и знает, что ты жив. Вычислить остальное не сложно.
Эйн заставил себя сидеть ровно, не дергаться, не стискивать пальцы. Не выдавать себя, хотя и понимал, что зря старается. Мара могла его чувствовать.
- Избавить меня от ее метки мог кто угодно другой. Не обязательно ты. И это ничего не доказывает.
А даже если и доказывало, Рьярра ведь не могла просто прийти и признаться, что пометила человека первая. И что игнорировала информацию о Сопротивлении.
- Чтобы заменить чью-то метку своей нужно быть сильнее, - Мара коснулась кончиком ногтя своего виска. - На планете не так много дев, и всего две сильнее Рьярры.
- Ты и Льенна, - сказал он.
- Да.
Он никогда особо не задумывался, как работают их ментальные штучки. Нужны ли на это силы, и как это ощущается девами. Он и не хотел об этом знать, даже вспоминать не хотел.
- Рьярра сможет обернуть это против тебя? - спросил он.
- Если она попытается, я выдам, что она скрывала информацию о Сопротивлении, - невозмутимо заметила Мара.
Эйн не спрашивал ее об этом раньше, хотя думал уже не раз:
- Почему ты не сделала этого сразу? Раскрыла бы Стальную Суку и не пришлось бы рисковать и связываться со мной.
Он уловил, как потемнели ее чувства - как прикосновение грозового облака. Как холодок по спине:
- Льенна запретила мне. Она считает, что пока в этом нет нужды.
- Нет нужды? - Эйн недоверчиво фыркнул. - Рьярра собирается ее убить. Самое время пошевелиться.
Он что-то упускал, что-то важное - последний фрагмент картинки. И не мог понять, что.
- Я совершила предательство, взломав личный компьютер Рьярры и скопировав ее файлы. Она не просто Стальная Дева, она принцесса Герии, одна из наследниц.
- Я понял. Разоблачишь ее - разоблачишь себя, и тебя накажут.
- Казнят, - поправила Мара. Эйн так и не сумел привыкнуть к тому как спокойно, как обыденно она говорила о смерти.
Хотя и не в смерти было дело, к смерти Эйн привык. Насмотрелся на нее во время войны. Мечтал о ней в плену, примирился после. Просто хотел успеть побольше, прежде чем все закончится.
Но он никак не мог привыкнуть к тому, как обыденно Мара говорила о том, что ее могли убить свои. Те, с кем она работала, кого защищала.
- Тогда твоя Льенна лучше, чем я о ней думал.
- Ты не осознаешь риск, Габриэль. Если мы ошиблись, если переоценили свои силы, поздно будет сожалеть. Я не могу позволить Льенне умереть. Не могу. Чего бы это ни стоило.
Она всегда говорила спокойно, взвешенно - правильные, разумные вещи. И только в том, что касалось Наместницы, Мара позволяла себе показать уязвимость. Она действительно любила Льенну. Любила ее одержимо и безоглядно, как Эйн любил Землю.
- Для нее риск того стоит.
- Да. Но она ошибается.
Он вспомнил - самое первое, что увидел в памяти Мары. Тот самый поворотный момент: "Ты должна бороться, бороться за свою жизнь изо всех сил. И тогда она станет такой, что ее захочется прожить".
Эйн вдруг поймал себя на мысли, как по-идиотски все складывалось. Он сидел в квартире герианки - не выспавшийся, полудохлый от усталости, и пытался убедить эту герианку, что ее жизнь стоит любого риска.
- Если бы я могла умереть за Льенну, - сказала вдруг Мара. - Зная, что я выиграла для нее время, что помогла ей, какая славная получилась бы смерть.
Ее честность, абсолютная искренняя вера в то, что так было бы лучше, почему-то вызывали у Эйна злость.
Мара не хотела умирать, она любила свою жизнь и свою работу. Но Льенну она любила больше.
Эйну это не нравилось. Но он это понимал.
И в конце концов, Льенне Элере все же хватило мозгов не дать своей ученице натворить глупостей.
- Я не стану спорить, только потому что сплю уже на ходу. Так что сейчас в планах душ, еда и кровать. В идеале с тобой в роли грелки. А с утра мы поговорим снова.
Он не стал дожидаться ответа, попытался стянуть футболку и только потом понял, что не снял куртку. Руки не слушались и стимулятор выветрился окончательно.
Мара помогла Эйну выпутаться, потом потянула застежку на своей униформе вниз.
Он залип на скольжении ее пальцев. Все-таки женская герианская униформа... производила впечатление.
Точнее, производила бы, если бы Эйн был в тот момент хоть на какую-то реакцию способен.
А планы были в свое время. Завалиться с Марой в койку и трахаться до утра. Опробовать с десяток поз, устроить марафон.
Эйн самому себе казался теперь живым мертвяком из ужастика.
Мара раздевалась спокойно и экономно, а он смотрел и ничего не чувствовал.
- Слушай... я помню, что я говорил, но давай не сегодня.
Он еще никогда не отказывал женщине, потому что... ну, не стояло. Да.
Эйн не думал, что когда-нибудь будет краснеть перед герианкой от стыда, но вот довелось.
И, кажется, у Мары еще ни разу при нем не было такого изумленного, совершенно обалдевшего выражения лица.
- Что? - Эйн неловко поежился. - Знаешь сколько я без нормального отдыха? Тут у любого начнутся проблемы.
- Я знаю, - ответила она. - Я просто собиралась сходить с тобой в душ.
- Зачем?
Она же не экономила воду?
Мара едва заметно поморщилась:
- Я боюсь, что ты поскользнёшься и убьешься в таком состоянии.
Неужели он так плохо выглядел?
- Я... не настолько не в себе, - сказал Эйн. - Сюда же добрался.
Она, конечно, считала его слабее герианца, но это явно был перебор.
- Ты, - Мара на долю секунды помедлила и продолжила уже привычным своим спокойным, бесстрастным тоном, - выглядишь больным. Очень больным. Присмерти.
- Ну спасибо, - буркнул он и принялся стягивать остальную одежду. Мара подошла вплотную, мягко оттолкнула его руки и расправилась с застежками сама. Ее руки иногда задевали кожу, немного щекотно и приятно.
Эйн зевнул:
- Будешь баловать, я у тебя совсем размякну, стану тряпкой и подкаблучником, - пожаловался он.
- Это не страшно. Я знаю, как привести тебя в чувство.
Звучало это зловеще, но в тот момент, Эйн даже бояться толком не мог. Усталость, ненадолго отступившая во время разговора Зайна и Мары, похоже, вернулась в двойном объеме.
Может и стоило подстраховаться в душе, чтобы действительно не навернуться.
Идиотская получилась бы смерть.
- Идем, - Мара взяла его за руку и потянула за собой как ребенка. - Все остальное мы обсудим утром.
- В нескольких позах, - пробормотал Эйн. - Должно же мне хоть когда-то перепасть.
Уже в постели Эйн подгреб Мару к себе, уткнулся носом ей в шею и глубоко вдохнул запах. И, кажется, моментально отрубился, потому что так ничего больше и не запомнил. Ни снов, ни кошмаров, его будто выключило. Он открыл глаза уже наутро.
Точнее, это поначалу показалось, что еще утро - экран личного компа показывал двенадцать тридцать.
Пасмурный городской свет лился из окон, делал стены серыми, в квартире было очень тихо.
Эйн вдохнул, выдохнул, и выругался сквозь зубы. Можно было не сомневаться, что Мара уже ушла.
И единственное, что Эйну удалось - так это выспаться нормально.
Он не боялся в этом признаваться, наверняка, Рьярра и Зайн уже знали. Да и глупо было бы оставить все по-прежнему.
Даже если бы Эйн не встретил Мару, и не узнал о метках, некоторые вещи он все равно бы изменил, просто на всякий случай.
Правда, теперь менять приходилось все. Вообще перестраивать структуру заново. Такое ему даже в кошмарах не снилось.
- Я просто говорю о том, что узнал.
- Я понимаю, - Мара кивнула. - Я хочу знать об агентах Детей Икара, которых вы нашли на Земле.
- Я пришлю вам информацию и продолжу расследование.
- Они пытались связаться с Ойлером?
- Нет. Или же у меня неполные данные.
Эйн скривился, и все же решил вмешаться снова. Ему плевать было на Зайна и на проблемы герианцев, но, если Дети Икара и правда могли устроить из-за этого полноценную войнушку, наверное, стоило хотя бы предупредить.
- Стальная су... Рьярра говорила, что илирианцев нельзя провоцировать. Вроде как они могут начать войну. Может, тогда лучше вообще оставить их в покое? Пара агентов погоды не сделают.
- Пара агентов могут вызвать команду и технику для постройки временных врат. Это крайняя мера и это дорого, - как идиоту пояснил ему Зайн, - но уже через несколько часов войска Детей Икара могут быть здесь. И они будут убивать вас Землян как животных. Не стоит недооценивать пару агентов.
- Тем более, лучше их не злить. Или что, обязательно лезть на рожон? Не настолько же тебе неймется, чтобы рисковать втянуть всю Империю в войну.
Зайн его не тронул - из-за Мары скорее всего, но взгляд у ублюдка был очень красноречивым.
- Эллар официально отстранен от должности, - вмешалась она. - За его действия отвечает только он сам. Если илирианцы поймают его, Герия объявит его предателем и потребует казни.
Эйну не нравился Зайн. Тот был слишком хорош и слишком опасен. Но вот от такого расчетливого, равнодушного прагматизма - от того как легко, как буднично Мара говорила о казни - искренне воротило.
- Я надеюсь, ты хоть понимаешь, как дерьмово это звучит, - сказал он.
Зайна это, кажется, позабавило:
- Ты пытаешься защищать меня, человек?
- Плевать на тебя. Можешь смеяться сколько хочешь, но это просто неправильно - так поступать со своими людьми.
- Герианцами, - спокойно поправила она.
- Суть от этого не меняется.
Зайн фыркнул, склонил голову - жестом, который Эйн много раз видел у Мары:
- Я понимаю, почему вы выбрали этого, дева Телура. Он забавный.
- Спасибо, - ехидно отозвался Эйн. - А еще я готовлю неплохо. Просто кладезь талантов. Тебя самого-то не бесит такое отношение?
- Нет, - просто ответил тот. - Я сделал выбор сам, понимая его последствия. Если попадусь, это будет закономерным наказанием.
Эйн ненавидел герианцев и герианскую логику. И больше всего то, как же по-уродски несчастным ублюдкам промывали мозги.
Зайн и правда не верил, что может быть ценен, достаточно важен, чтобы оставить его в живых, даже если облажается. Даже если будет слаб.
А Мара?
- Хорошо, что я не герианец.
- Но ты помогаешь нам, - Зайн подался вперед снова, на секунду показалось, вот-вот протянет руку и дотронется. - Ты предал своих ради помощи тем, кого презираешь.
- Я просто знаю на чьей стороне сила. Вот и все. Это еще не делает вас правыми.
- Ответ настоящего человека, - Зайн спокойно поднялся - одним плавным, безупречным движением. Как машина, идеальный механизм. - Мне пора, дева Телура. Благодарю, что уделили мне время.
- Я знаю, почему вы на самом деле пришли, - ровно отозвалась она. - Рьярра Элера боится, что я спровоцирую илирианцев на нападение. Она рассчитывает, что я доверю расследование вам, и отступлю.
Он нахмурился, помедлил, а потом кивнул:
- Да.
- Это действительно хорошая альтернатива, - похвалила Мара. - Я соглашусь, если вы будете отчитываться мне лично. Приходите сюда, рассказывайте о том, что узнали, и я не стану вам мешать.
- Это будет подозрительно, дева Телура, - ровно заметил Зайн.
- Учитывая вашу репутацию и то, что мы работали вместе? - она снисходительно улыбнулась. - Не будет.
Эйн нахмурился, пытаясь понять, и уловил отголосок мысли, как объяснение без слов - Зайна добивались многие женщины. Ему часто предлагали метку, и он всегда отказывал. Никогда не оставался ни с кем надолго.
Кажется, многие недолюбливали его за это.
- Что насчет вашей репутации? - спросил он.
- Вы волнуетесь за меня? - она улыбнулась.
- Вы знаете, что да, - он не улыбнулся в ответ. И смотрел как-то слишком серьезно.
- Не нужно, - Мара села ровнее, едва ощутимо царапнула Эйна ногтями - инстинктивный жест, который выдавал ее нервозность. - Вам пора, эллар.
- Вы не хотите, чтобы я остался на ночь? - Зайн потянулся вперед, наверное, хотел коснуться руки Мары, но она убрала ладонь.
Эйн бы с удовольствием сломал ублюдку ребра за такие фокусы, если бы мог.
- Мне нужно поговорить с информатором, а вам - заниматься расследованием. Я свяжусь с вами через несколько дней.
Тот молча встал, опустился на одно колено, склонил голову. Все-таки ужасно пафосно выглядело это их церемониальное прощание. Пустая трата времени.
"Вали и никогда не возвращайся", - тихо буркнул Эйн ему вслед.
Мысленно он уже мечтал, как окажется с Марой под одеялом, и хотя бы на несколько часов забудет о войне, Сопротивлении и всех герианцах кроме одной разом.
- Он знает, - сказала Мара, как только за Зайном закрылась дверь.
- Что? - Эйн нахмурился. - О чем? О илирианцах?
- Нет. О том, что мы с тобой связаны меткой.
Глава 7
Наверное, при других обстоятельствах, Эйн бы нервничал. Срочно подорвался бы травиться стимуляторами дальше и исправлять ситуацию: если Зайн и правда узнал о метке, это грозило кучей проблем. Но Мара никуда не торопилась, вела себя привычно и невозмутимо, и это успокаивало. Расхолаживало.
Эйн занял освободившееся кресло, откинулся на спинку и прикрыл глаза:
- Ты уверена?
Ублюдок мог вычислить метку, или же Маре просто так показалось. В тот момент Эйну было искренне все равно, хотелось только спать.
- То, как он говорил..., - она замолчала, подыскивая слова.
- Я был рядом, ничего такого особенного не услышал. Посмотреть со стороны, этот урод просто к тебе клеился.
- Переводчик не может передать все, Габриэль.
Эйн устало потер лицо руками, пытаясь взбодриться, но этот и без того сомнительный способ перестал помогать еще позавчера:
- Ладно, хорошо. Безопаснее думать, что ты права и подстраховаться на всякий случай. Что дальше? Чем тебе это грозит?
Она равнодушно пожала плечами:
- Смертью.
Вот это заставило его открыть глаза и сесть ровно:
- Повтори.
- Ты слышал меня и в первый раз.
Она не боялась, понимала риск и шла на него осознанно, Эйн читал это в ее чувствах, в прохладном, усталом спокойствии ее разума.
Мара знала, чем ей грозит метка, еще когда только предложила ее поставить.
- Я предательница, Габриэль, - ровно, совершенно невозмутимо напомнила она. - Я выдаю информацию Сопротивлению, я напала на собственных солдат, я украла для тебя оружие.
Он знал об этом и раньше, и все равно никогда так о ней не думал. Слишком хорошо успел ее узнать и слишком многое подсмотрел в ее памяти.
Мара была верной, преданной до фанатизма - вот только служила она лично Льенне, а не Герии. И именно ради Льенны делала то, что считала должным.
- Даже если так, Зайн знает только о метке. Не о том, что ты сделала. Чем это грозит?
Она покачала головой, задумчиво царапнула подлокотники кресла кончиками ногтей, и Эйн мимоходом подумал - могут остаться царапины:
- Сама по себе метка не преступление. Никому не приходило в голову, что кто-то поставит ее человеку, и закона против нет.
- Сейчас я точно услышу какое-нибудь "но".
Эйн уже забыл, когда в последний раз в его жизни что-то шло гладко. Без постоянно нависшей угрозы и стойкого ощущения надвигающейся катастрофы.
- Наша метка обоюдная. Она сама по себе может привести к утечке информации. Так она устроена.
- И, если ублюдок сдаст тебя Императрице, он приплетет к этому предательство. Отличный повод избавиться от Зайна. Не нужно было вообще оставлять его в живых.
Мара долго смотрела на Эйна прежде, чем ответить:
- Он догадался не сам. Ему сказала Рьярра. Она знает, что твоя метка перестала действовать, и знает, что ты жив. Вычислить остальное не сложно.
Эйн заставил себя сидеть ровно, не дергаться, не стискивать пальцы. Не выдавать себя, хотя и понимал, что зря старается. Мара могла его чувствовать.
- Избавить меня от ее метки мог кто угодно другой. Не обязательно ты. И это ничего не доказывает.
А даже если и доказывало, Рьярра ведь не могла просто прийти и признаться, что пометила человека первая. И что игнорировала информацию о Сопротивлении.
- Чтобы заменить чью-то метку своей нужно быть сильнее, - Мара коснулась кончиком ногтя своего виска. - На планете не так много дев, и всего две сильнее Рьярры.
- Ты и Льенна, - сказал он.
- Да.
Он никогда особо не задумывался, как работают их ментальные штучки. Нужны ли на это силы, и как это ощущается девами. Он и не хотел об этом знать, даже вспоминать не хотел.
- Рьярра сможет обернуть это против тебя? - спросил он.
- Если она попытается, я выдам, что она скрывала информацию о Сопротивлении, - невозмутимо заметила Мара.
Эйн не спрашивал ее об этом раньше, хотя думал уже не раз:
- Почему ты не сделала этого сразу? Раскрыла бы Стальную Суку и не пришлось бы рисковать и связываться со мной.
Он уловил, как потемнели ее чувства - как прикосновение грозового облака. Как холодок по спине:
- Льенна запретила мне. Она считает, что пока в этом нет нужды.
- Нет нужды? - Эйн недоверчиво фыркнул. - Рьярра собирается ее убить. Самое время пошевелиться.
Он что-то упускал, что-то важное - последний фрагмент картинки. И не мог понять, что.
- Я совершила предательство, взломав личный компьютер Рьярры и скопировав ее файлы. Она не просто Стальная Дева, она принцесса Герии, одна из наследниц.
- Я понял. Разоблачишь ее - разоблачишь себя, и тебя накажут.
- Казнят, - поправила Мара. Эйн так и не сумел привыкнуть к тому как спокойно, как обыденно она говорила о смерти.
Хотя и не в смерти было дело, к смерти Эйн привык. Насмотрелся на нее во время войны. Мечтал о ней в плену, примирился после. Просто хотел успеть побольше, прежде чем все закончится.
Но он никак не мог привыкнуть к тому, как обыденно Мара говорила о том, что ее могли убить свои. Те, с кем она работала, кого защищала.
- Тогда твоя Льенна лучше, чем я о ней думал.
- Ты не осознаешь риск, Габриэль. Если мы ошиблись, если переоценили свои силы, поздно будет сожалеть. Я не могу позволить Льенне умереть. Не могу. Чего бы это ни стоило.
Она всегда говорила спокойно, взвешенно - правильные, разумные вещи. И только в том, что касалось Наместницы, Мара позволяла себе показать уязвимость. Она действительно любила Льенну. Любила ее одержимо и безоглядно, как Эйн любил Землю.
- Для нее риск того стоит.
- Да. Но она ошибается.
Он вспомнил - самое первое, что увидел в памяти Мары. Тот самый поворотный момент: "Ты должна бороться, бороться за свою жизнь изо всех сил. И тогда она станет такой, что ее захочется прожить".
Эйн вдруг поймал себя на мысли, как по-идиотски все складывалось. Он сидел в квартире герианки - не выспавшийся, полудохлый от усталости, и пытался убедить эту герианку, что ее жизнь стоит любого риска.
- Если бы я могла умереть за Льенну, - сказала вдруг Мара. - Зная, что я выиграла для нее время, что помогла ей, какая славная получилась бы смерть.
Ее честность, абсолютная искренняя вера в то, что так было бы лучше, почему-то вызывали у Эйна злость.
Мара не хотела умирать, она любила свою жизнь и свою работу. Но Льенну она любила больше.
Эйну это не нравилось. Но он это понимал.
И в конце концов, Льенне Элере все же хватило мозгов не дать своей ученице натворить глупостей.
- Я не стану спорить, только потому что сплю уже на ходу. Так что сейчас в планах душ, еда и кровать. В идеале с тобой в роли грелки. А с утра мы поговорим снова.
Он не стал дожидаться ответа, попытался стянуть футболку и только потом понял, что не снял куртку. Руки не слушались и стимулятор выветрился окончательно.
Мара помогла Эйну выпутаться, потом потянула застежку на своей униформе вниз.
Он залип на скольжении ее пальцев. Все-таки женская герианская униформа... производила впечатление.
Точнее, производила бы, если бы Эйн был в тот момент хоть на какую-то реакцию способен.
А планы были в свое время. Завалиться с Марой в койку и трахаться до утра. Опробовать с десяток поз, устроить марафон.
Эйн самому себе казался теперь живым мертвяком из ужастика.
Мара раздевалась спокойно и экономно, а он смотрел и ничего не чувствовал.
- Слушай... я помню, что я говорил, но давай не сегодня.
Он еще никогда не отказывал женщине, потому что... ну, не стояло. Да.
Эйн не думал, что когда-нибудь будет краснеть перед герианкой от стыда, но вот довелось.
И, кажется, у Мары еще ни разу при нем не было такого изумленного, совершенно обалдевшего выражения лица.
- Что? - Эйн неловко поежился. - Знаешь сколько я без нормального отдыха? Тут у любого начнутся проблемы.
- Я знаю, - ответила она. - Я просто собиралась сходить с тобой в душ.
- Зачем?
Она же не экономила воду?
Мара едва заметно поморщилась:
- Я боюсь, что ты поскользнёшься и убьешься в таком состоянии.
Неужели он так плохо выглядел?
- Я... не настолько не в себе, - сказал Эйн. - Сюда же добрался.
Она, конечно, считала его слабее герианца, но это явно был перебор.
- Ты, - Мара на долю секунды помедлила и продолжила уже привычным своим спокойным, бесстрастным тоном, - выглядишь больным. Очень больным. Присмерти.
- Ну спасибо, - буркнул он и принялся стягивать остальную одежду. Мара подошла вплотную, мягко оттолкнула его руки и расправилась с застежками сама. Ее руки иногда задевали кожу, немного щекотно и приятно.
Эйн зевнул:
- Будешь баловать, я у тебя совсем размякну, стану тряпкой и подкаблучником, - пожаловался он.
- Это не страшно. Я знаю, как привести тебя в чувство.
Звучало это зловеще, но в тот момент, Эйн даже бояться толком не мог. Усталость, ненадолго отступившая во время разговора Зайна и Мары, похоже, вернулась в двойном объеме.
Может и стоило подстраховаться в душе, чтобы действительно не навернуться.
Идиотская получилась бы смерть.
- Идем, - Мара взяла его за руку и потянула за собой как ребенка. - Все остальное мы обсудим утром.
- В нескольких позах, - пробормотал Эйн. - Должно же мне хоть когда-то перепасть.
***
Уже в постели Эйн подгреб Мару к себе, уткнулся носом ей в шею и глубоко вдохнул запах. И, кажется, моментально отрубился, потому что так ничего больше и не запомнил. Ни снов, ни кошмаров, его будто выключило. Он открыл глаза уже наутро.
Точнее, это поначалу показалось, что еще утро - экран личного компа показывал двенадцать тридцать.
Пасмурный городской свет лился из окон, делал стены серыми, в квартире было очень тихо.
Эйн вдохнул, выдохнул, и выругался сквозь зубы. Можно было не сомневаться, что Мара уже ушла.
И единственное, что Эйну удалось - так это выспаться нормально.
