- И что теперь? - спросил Эйн. - Ваша Императрица не побрезговала заскочить на Землю лично. Вряд ли ей понравилось, что она увидела.
Льенна остановилась, огляделась по сторонам, будто пыталась вспомнить дорогу, а потом свернула на совсем узкую дорожку. Ограждений по бокам не было, и Эйн прикинул, сколько пришлось бы лететь вниз, если бы он сорвался. Судя по всему, долго.
- Императрице нужно принять решение, - отозвалась Льенна. - Оставить ли Землю илирианцам, или сражаться за нее. Ей нужно знать, сложно ли оборонять планету.
- А что, твоим отчетам она не поверит?
- Это слишком сложный выбор, - Льенна пошла вперед по узкой дорожке, не глядя вниз и явно не опасаясь упасть.
Эйн последовал за ней, усмехнулся, когда подумал, что может просто сорваться вниз. После всего, что случилось, глупая и бессмысленная получилась бы смерть.
- Но ты не ждала ее так скоро, - это он понимал.
- Я думала, она поговорит с тобой на Герии. И только потом прилетит лично, - переход вывел их к белому куполу, под которым в огромных вертикальных садах росли странноватые растения. Какие-то напоминали мох из которого торчали развесистые фигурные листья, какие-то извивались лианами, и Эйн не мог отделаться от мысли, что они шевелятся, когда он не видит.
- Но вот она здесь, - он медленно огляделся по сторонам, отмечая входы и выходы. В центре зала был небольшой бассейн с темной водой. Если это, конечно, была вода. - Мы пойдем к ней?
Смех за спиной заставил его напрячься, схватиться за нож - игольник все равно был разряжен и бесполезен.
- Нет, мальчик. Ты не пойдешь к Императрице, пока она сама не позовет. Сейчас ты просто в гостях, наслаждайся.
- Где Ойлер? - Эйн заставил себя расслабиться и убрать оружие. Обернулся неспешно и заглянул Рьярре в глаза.
Видишь, тварь? Я тебя не боюсь.
Рядом с ней был Зайн и больше никого.
- Тоже здесь, но под охраной моих солдат, - Рьярра подошла к просвету между двумя вертикальными садами, на ходу снимая одежду. Льенна смотрела, и только напряжение в уголках глаз выдавало ее эмоции. Ей не нравилось, как Стальная Сука себя вела. - А где Телура?
Эйн не стал бы ей отвечать, но Льенна сказала:
- Она ранена. Я отправила ее в медицинскую капсулу.
Мара не закрывалась от него, Эйн чувствовал ее рядом, но она едва была в сознании, и ее мысли перетекали одна в другую бесконечным бессмысленным потоком. Ничего конкретного он разобрать не мог.
Стальная Сука разделась полностью, игнорируя и Зайна, и Эйна с Льенной, приложила руку к незаметной панели на стене, и сверху полилась вода.
Рьярра блаженно выдохнула, а потом повернулась к Эйну лицом и усмехнулась:
- Присоединяйся, мальчик. Ты тоже весь в гари. И в крови.
У нее было красивое тело. Стройное и подтянутое. Сильное, но женственное.
И всегда, когда Эйн на нее смотрел, он вспоминал пытки.
Он демонстративно отступил на шаг:
- Обойдусь.
- А ты, Зайн?
Тот старался не смотреть на нее, держал спину прямо, и ответил, будто каждое слово отчеканил:
- Вы знаете, что я не могу.
- Жаль, я не отказалась бы от компании, - Рьярра не стеснялась собственного тела, и не пыталась понравиться. Просто чувствовала себя раздетой так же естественно, как и в одежде. Вода смывала с нее кровь Ойлера, утекала прочь, - Сейчас Служба Безопасности разбирается с последствиями атаки. Управление разрушено, многие солдаты Льенны погибли, и большая часть нападавших или мертвы, или сбежали.
- Кроме бойцов Сопротивления, - вмешался Зайн.
Эйн заставил себя говорить спокойно и уверенно:
- Я хочу их увидеть. Мне надо знать, кто из них нарушил приказ, и кто выжил.
- Увидишь, - легко согласилась Рьярра, - но позже. Сейчас есть вещи поважнее. Илирианцы не смогли добраться до Ойлера. Они могут думать, что он мертв. Они могут думать иначе. И второй вариант не самый лучший.
Эйн и без лишних объяснений понимал, чем чревато это "иначе". Если илирианцы считали, что Ойлер раскрыл их планы, они могли напасть на Землю намного раньше.
- Ваша Императрица на планете. Не боитесь, что это может их спровоцировать? - Эйн пожал плечами. - По мне, так отличная возможность подкосить Герию одним ударом.
- Крейсер хорошо охраняется, - спокойно отозвалась Льенна. - И даже, если его смогут уничтожить, Императрица успеет улететь.
- Что, если не успеет? - Эйн прищурился. - Разве это не риск?
- Если не успеет, то у Империи еще семь наследниц. Поверь, мальчик, даже Императрицу есть кем заменить.
- Например, тобой, - сказал он.
- Верно. Ведь я тоже принцесса, - она выключила воду, достала из скрытого отсека длинное светлое полотно и завернулась в него. - Но мой путь к власти пока только начинается.
Экран ее личного компьютера возник в воздухе, будто по команде, и Рьярра улыбнулась:
- Императрица хочет видеть нас с Льенной. Ты подожди здесь, мальчик. И не отказывайся зря от душа. Тебе и правда стоит смыть кровь. Кто знает, когда на встречу позовут и тебя.
Когда Льенна и Рьярра ушли, Зайн остался с Эйном. Молча опустился на ступени у бассейна и застыл. Он не пытался начать разговор, не оглядывался по сторонам и ничего не спрашивал.
Эйн поймал себя на том, что начал к этому привыкать.
Он попытался дозвониться до своих людей в Сопротивлении, хотел узнать, сколько человек Леннер бессмысленно угробил в атаке на Управление. Но звонок не прошел. Не то, чтобы это сильно удивляло.
Эйн осмотрелся под куполом, включил воду и умылся - стер копоть и кровь хотя бы с лица, а потом пошел прочь из купола. Зайн двинулся следом.
- Приглядываешь, чтобы я ничего не натворил? - спросил Эйн.
- Слежу, чтобы ты не пострадал, человек.
- А тут опасно? - Эйн демонстративно оглянулся по сторонам, кивнул на охрану. - Или это только потому, что я человек?
- Это потому, что ты чужак без доступа, - Зайн поравнялся с ним возле еще одного перехода - широкого и светлого. - Охрана императрицы знает, что ты прилетел с Льенной, но они не позволят тебе нарушать правила.
Правила, о которых Эйн даже не знал.
А значит, мог нарушить даже случайно.
И он на самом деле был совсем не против поболтать с Зайном:
- Что насчет моих людей? Ты ведь знаешь, где их держат? Сколько из них уцелело?
Зайн мог ему соврать, а мог не ответить. Но даже молчание многое бы Эйну сказало.
- Они на военной базе, в камерах для нарушителей, - Зайн вызвал проекцию личного компьютера, нажал несколько опций в дереве управления, и перед Эйном возникла виртуальная запись: пустые серые боксы, люди в них. Леннера он почему-то заметил сразу. Ублюдок выжил.
Странно, что дался живым.
- Некоторых мы содержим под медикаментами, - бесстрастно заметил Зайн. Он смотрел на Леннера, только на Леннера. Похоже, узнал его. - Твои собственные бойцы пошли против тебя, но ты спокоен. Ты не злишься, принимаешь это как должное. Мне сложно это понять.
Да, в этом ведь и крылась главная проблема. Что они не понимали друг друга.
- Я злюсь, - Эйн фыркнул. - Я в ярости. Я бы проломил Леннеру его безмозглую голову, за то, что урод потащил за собой остальных. Но это меня не удивляет. Сопротивление слишком долго пряталось, слишком долго жило обещаниями победы когда-нибудь еще.
- Они знали, что им не выиграть, что бой бесполезен. Ты предупредил их сам.
Да, знали. Прекрасно понимали, на что шли.
Эйн остановился, повернулся к Зайну всем телом:
- А ты сам хоть понимаешь, почему люди приходят в Сопротивление? Ты же так уверен, что герианцы прекрасно живут. Что вы высшая раса, что вы знаете, как лучше. Так почему люди не сдались? Вы сильнее, вы лучше вооружены. Что двигает нас вперед?
- Я не знаю, - сказал Зайн. - Я смотрю на людей, и не вижу ничего, за что стоило бы воевать. Я вижу только слабость - отвратительную, беспомощную. Отсутствие цели. Вы превратили разрушение себя в искусство. Долгие годы я мечтал, чтобы на Герии что-то поменялось. Мечтал, чтобы женщины признали меня равными. Но теперь я смотрю на вас и думаю: неужели мы изменимся и станем такими, как вы?
Он смотрел на Эйна, будто хотел разобрать его на части, понять, что внутри. И найти ответы на собственные вопросы. И не видел.
Эйн не мог открыть ему глаза, но мог ответить на вопрос:
- Те, которые сегодня бросились на Управление, и правда сделали это от слабости. Потому что ненавидят герианцев. Потому что потеряли близких на войне, потому что хотят, чтобы весь мир сгорел в огне, но обязательно вместе с вами. Но есть и другие. Такие, как я. Которые смотрят на вас и понимают: вся ваша сила, все, чего вы добились, не стоит той цены, которую приходится заплатить. Есть те, кто воюет, потому что прав. Пусть не сейчас, пусть не сразу, но вы проиграете. И, знаешь, я живу с надеждой, что мы с тобой оба до этого доживем. Хочу посмотреть тебе в лицо, и чтобы ты сам понял и сам признал, что ошибался.
Эйн пытался разобраться, как все устроено внутри крейсера Императрицы, понять, где располагались выходы и запомнить посты охраны, но все вокруг казалось чуждым и странным. Переходы и дороги не шли параллельно, а расходились лучами от зданий и площадок с куполами.
Зайн не говорил Эйну куда идти, только один раз загородил дорогу, ничего не объясняя, когда увидел группу из нескольких герианцев впереди. Ничего особенного в них не было - свободная светлая одежда, уверенная походка, разве что оружия на виду они не носили.
Эйн не стал рваться вперед и выяснять в чем дело, свернул на другую дорожку, оглядываясь по сторонам и мысленно прикидывая собственный маршрут.
Над головой и внизу летали небольшие флаеры, но на самих дорожках было почти пусто. Герианцы, которые встречались Эйну по пути всегда рассматривали его спокойно и без смущения, и ни разу не пытались начать разговор. Эйн бы на их месте не удержался.
В какие-то моменты он ощущал присутствие Мары отчетливее, в какие-то оно затухало. И порой приходили образы, едва различимые, смутные воспоминания: холод, вес рукояти кнута в ладони, голос Льенны, занятия в герианском интернате - как нужно бежать, бежать вперед, несмотря на боль и на веру в то, что все бесполезно.
Эйн останавливался, пытался определить, в каком из зданий находились медицинские камеры, но улавливал только общее направление.
- Ваша Императрица всегда таскает с собой целый город, или это ради Земли она решила не мелочиться? - он повернулся к Зайну, указал на здания внутри крейсера.
Зайн равнодушно смотрел на него в ответ. Пластины полумаски матово блестели, и Эйн в которой раз уже подумал - а ведь так намного проще было казаться невозмутимым.
- Ей часто приходится улетать с Герии. У нас много колоний, все они требуют внимания.
- То есть, этот корабль ей как дом, верно?
Эйн так и подумал, когда присмотрелся получше. Просто с трудом верил, что кто-то стал бы так вкладываться в крейсер просто, чтобы полетать время от времени.
Значит, управлять империей она могла не только с Герии, откуда угодно. Наверняка, илирианцы это учитывали, если планировали войну.
- Зачем тебе знать? - спросил Зайн.
- Пытаюсь разобраться, как устроена власть на Герии. Ну, знаешь, раз уж нам придется вместе воевать.
Зайн склонил голову на бок, посмотрел на Эйна, как на любопытного жука, и пояснил:
- Власть на Герии - это не только Императрица. Есть ее наследницы и представители колоний. Есть традиции Герии. Императрице служат не потому, что она у власти - потому что ее власть поддерживает порядок, в который верят остальные.
- Ты ее видел? - спросил Эйн.
- Когда получал кнут, - Зайн отвел взгляд, посмотрел на купола герианских садов вдалеке. - Всего один раз.
Что-то было в его голосе - под равнодушным спокойствием, за невозмутимой маской - едва уловимое напряжение.
- Какая она? - Эйн не видел даже записей, на Земле их не было. И в воспоминаниях Мары тоже.
Зайн помолчал, прежде чем ответить:
- Сильная. Не такая, как остальные девы. Единственная женщина, которую я боялся.
Эйн почувствовал, как холодок дурного предчувствия прошелся вдоль позвоночника, хотел спросить еще, но Зайн замер, потом медленно обернулся.
У входа в ближайший купол стояла невысокая герианка в свободной белой одежде. Широкий алый пояс перехватывал тонкую талию, казался кровавой полосой.
Эйн сам не мог этого объяснить, но его будто потянуло вперед. Он сделал шаг, другой и замер.
Зайн молча опустился на колени у него за спиной.
- Здравствуй, человек, - герианка улыбалась. Мягко и безмятежно. - Я Тана. Меня прислали за тобой. Императрица хочет тебя видеть.
Она была странная, эта Тана. Совсем не такая, как другие девы. Перед тем, как идти, она задержалась возле Зайна, мягко коснулась ладонью волос. И Эйн почувствовал - будто фантомное прикосновение к собственной голове. Отступила на мгновение усталость, внутри разлилось тепло, и он отшатнулся назад, потому что слишком неожиданным, и слишком навязчивым было это чувство. Словно чужое.
- Не бойся, - она улыбнулась ему снова. - Я просто хотела поддержать эллара Зайна. И будь осторожнее, здесь можно упасть.
Эйну стало неловко, и он сам не понимал, почему. Выдавил в ответ:
- Я и не боюсь. Идем уже.
Казалось звон в воздухе - где-то на границе слышимости - стал сильнее.
Тана подошла, легко коснулась его руки. Даже когти у нее были другие, не такие, как у остальных дев - белые, почти прозрачные, будто стеклянные:
- Я покажу дорогу. Следуй за мной. Здесь недалеко.
Она была босиком, и на лодыжке висели браслеты, переливались мелодичным звоном. Звук был приятным, его хотелось слушать, и Эйн подался к ней ближе. Тана приятно пахла - легкий свежий запах хотелось вдыхать глубже.
И что-то с ним было всерьез не так. Не об этом Эйн должен был думать по пути к Императрице. Не так смотреть на герианку.
Он остановился.
Тана обернулась:
- Что случилось?
Она вызывала безотчетную симпатию. Приязнь.
- Перестань, - потребовал Эйн. - Не знаю, что ты со мной делаешь, но перестань прямо сейчас.
Тана склонила голову на бок, словно не понимала смысл слов. И сквозь умиротворение и покой Эйн почувствовал злость, уцепился за эту злость, потому что она была его собственная:
- Не лезь ко мне в голову.
Она смотрела с неизменной улыбкой, и на какой-то миг ощущения - покоя и радости, приязни и желания оказаться ближе - захлестнули Эйна с головой. Это было... он плохо помнил, смутными урывками такое же чувство - как давно в детстве, когда обнимала мама.
- Отпусти, - непослушными губами прохрипел Эйн. И понял, что снова может дышать. Приязнь и умиротворение не исчезли полностью, но теперь их легко было игнорировать.
Тана смотрела на него без улыбки, спокойно и равнодушно:
- Это все, что я могу сделать. Я не пыталась влиять на тебя, человек. Я просто так устроена.
Он чувствовал, как внутри разливается паника - будто только избежал смерти, и не мог этого объяснить даже себе.
- Ты не стальная дева, - в этом он не сомневался.
- Конечно, нет, - подтвердила она. Провела его к одной из массивных двойных дверей у входа в здание, двери распахнулись сами собой. - Теперь сюда.
Внутри оказался просторный зал, залитый светом. Колонны уходили вверх полукружиями ребер и все вокруг снова напоминало помесь причудливых технологий и живого организма.
В дальнем конце был бассейн с темной водой, причудливая мебель, напоминавшая резные скамьи. Если бы эти скамьи делали из чего-то живого.
Льенна остановилась, огляделась по сторонам, будто пыталась вспомнить дорогу, а потом свернула на совсем узкую дорожку. Ограждений по бокам не было, и Эйн прикинул, сколько пришлось бы лететь вниз, если бы он сорвался. Судя по всему, долго.
- Императрице нужно принять решение, - отозвалась Льенна. - Оставить ли Землю илирианцам, или сражаться за нее. Ей нужно знать, сложно ли оборонять планету.
- А что, твоим отчетам она не поверит?
- Это слишком сложный выбор, - Льенна пошла вперед по узкой дорожке, не глядя вниз и явно не опасаясь упасть.
Эйн последовал за ней, усмехнулся, когда подумал, что может просто сорваться вниз. После всего, что случилось, глупая и бессмысленная получилась бы смерть.
- Но ты не ждала ее так скоро, - это он понимал.
- Я думала, она поговорит с тобой на Герии. И только потом прилетит лично, - переход вывел их к белому куполу, под которым в огромных вертикальных садах росли странноватые растения. Какие-то напоминали мох из которого торчали развесистые фигурные листья, какие-то извивались лианами, и Эйн не мог отделаться от мысли, что они шевелятся, когда он не видит.
- Но вот она здесь, - он медленно огляделся по сторонам, отмечая входы и выходы. В центре зала был небольшой бассейн с темной водой. Если это, конечно, была вода. - Мы пойдем к ней?
Смех за спиной заставил его напрячься, схватиться за нож - игольник все равно был разряжен и бесполезен.
- Нет, мальчик. Ты не пойдешь к Императрице, пока она сама не позовет. Сейчас ты просто в гостях, наслаждайся.
- Где Ойлер? - Эйн заставил себя расслабиться и убрать оружие. Обернулся неспешно и заглянул Рьярре в глаза.
Видишь, тварь? Я тебя не боюсь.
Рядом с ней был Зайн и больше никого.
- Тоже здесь, но под охраной моих солдат, - Рьярра подошла к просвету между двумя вертикальными садами, на ходу снимая одежду. Льенна смотрела, и только напряжение в уголках глаз выдавало ее эмоции. Ей не нравилось, как Стальная Сука себя вела. - А где Телура?
Эйн не стал бы ей отвечать, но Льенна сказала:
- Она ранена. Я отправила ее в медицинскую капсулу.
Мара не закрывалась от него, Эйн чувствовал ее рядом, но она едва была в сознании, и ее мысли перетекали одна в другую бесконечным бессмысленным потоком. Ничего конкретного он разобрать не мог.
Стальная Сука разделась полностью, игнорируя и Зайна, и Эйна с Льенной, приложила руку к незаметной панели на стене, и сверху полилась вода.
Рьярра блаженно выдохнула, а потом повернулась к Эйну лицом и усмехнулась:
- Присоединяйся, мальчик. Ты тоже весь в гари. И в крови.
У нее было красивое тело. Стройное и подтянутое. Сильное, но женственное.
И всегда, когда Эйн на нее смотрел, он вспоминал пытки.
Он демонстративно отступил на шаг:
- Обойдусь.
- А ты, Зайн?
Тот старался не смотреть на нее, держал спину прямо, и ответил, будто каждое слово отчеканил:
- Вы знаете, что я не могу.
- Жаль, я не отказалась бы от компании, - Рьярра не стеснялась собственного тела, и не пыталась понравиться. Просто чувствовала себя раздетой так же естественно, как и в одежде. Вода смывала с нее кровь Ойлера, утекала прочь, - Сейчас Служба Безопасности разбирается с последствиями атаки. Управление разрушено, многие солдаты Льенны погибли, и большая часть нападавших или мертвы, или сбежали.
- Кроме бойцов Сопротивления, - вмешался Зайн.
Эйн заставил себя говорить спокойно и уверенно:
- Я хочу их увидеть. Мне надо знать, кто из них нарушил приказ, и кто выжил.
- Увидишь, - легко согласилась Рьярра, - но позже. Сейчас есть вещи поважнее. Илирианцы не смогли добраться до Ойлера. Они могут думать, что он мертв. Они могут думать иначе. И второй вариант не самый лучший.
Эйн и без лишних объяснений понимал, чем чревато это "иначе". Если илирианцы считали, что Ойлер раскрыл их планы, они могли напасть на Землю намного раньше.
- Ваша Императрица на планете. Не боитесь, что это может их спровоцировать? - Эйн пожал плечами. - По мне, так отличная возможность подкосить Герию одним ударом.
- Крейсер хорошо охраняется, - спокойно отозвалась Льенна. - И даже, если его смогут уничтожить, Императрица успеет улететь.
- Что, если не успеет? - Эйн прищурился. - Разве это не риск?
- Если не успеет, то у Империи еще семь наследниц. Поверь, мальчик, даже Императрицу есть кем заменить.
- Например, тобой, - сказал он.
- Верно. Ведь я тоже принцесса, - она выключила воду, достала из скрытого отсека длинное светлое полотно и завернулась в него. - Но мой путь к власти пока только начинается.
Экран ее личного компьютера возник в воздухе, будто по команде, и Рьярра улыбнулась:
- Императрица хочет видеть нас с Льенной. Ты подожди здесь, мальчик. И не отказывайся зря от душа. Тебе и правда стоит смыть кровь. Кто знает, когда на встречу позовут и тебя.
***
Когда Льенна и Рьярра ушли, Зайн остался с Эйном. Молча опустился на ступени у бассейна и застыл. Он не пытался начать разговор, не оглядывался по сторонам и ничего не спрашивал.
Эйн поймал себя на том, что начал к этому привыкать.
Он попытался дозвониться до своих людей в Сопротивлении, хотел узнать, сколько человек Леннер бессмысленно угробил в атаке на Управление. Но звонок не прошел. Не то, чтобы это сильно удивляло.
Эйн осмотрелся под куполом, включил воду и умылся - стер копоть и кровь хотя бы с лица, а потом пошел прочь из купола. Зайн двинулся следом.
- Приглядываешь, чтобы я ничего не натворил? - спросил Эйн.
- Слежу, чтобы ты не пострадал, человек.
- А тут опасно? - Эйн демонстративно оглянулся по сторонам, кивнул на охрану. - Или это только потому, что я человек?
- Это потому, что ты чужак без доступа, - Зайн поравнялся с ним возле еще одного перехода - широкого и светлого. - Охрана императрицы знает, что ты прилетел с Льенной, но они не позволят тебе нарушать правила.
Правила, о которых Эйн даже не знал.
А значит, мог нарушить даже случайно.
И он на самом деле был совсем не против поболтать с Зайном:
- Что насчет моих людей? Ты ведь знаешь, где их держат? Сколько из них уцелело?
Зайн мог ему соврать, а мог не ответить. Но даже молчание многое бы Эйну сказало.
- Они на военной базе, в камерах для нарушителей, - Зайн вызвал проекцию личного компьютера, нажал несколько опций в дереве управления, и перед Эйном возникла виртуальная запись: пустые серые боксы, люди в них. Леннера он почему-то заметил сразу. Ублюдок выжил.
Странно, что дался живым.
- Некоторых мы содержим под медикаментами, - бесстрастно заметил Зайн. Он смотрел на Леннера, только на Леннера. Похоже, узнал его. - Твои собственные бойцы пошли против тебя, но ты спокоен. Ты не злишься, принимаешь это как должное. Мне сложно это понять.
Да, в этом ведь и крылась главная проблема. Что они не понимали друг друга.
- Я злюсь, - Эйн фыркнул. - Я в ярости. Я бы проломил Леннеру его безмозглую голову, за то, что урод потащил за собой остальных. Но это меня не удивляет. Сопротивление слишком долго пряталось, слишком долго жило обещаниями победы когда-нибудь еще.
- Они знали, что им не выиграть, что бой бесполезен. Ты предупредил их сам.
Да, знали. Прекрасно понимали, на что шли.
Эйн остановился, повернулся к Зайну всем телом:
- А ты сам хоть понимаешь, почему люди приходят в Сопротивление? Ты же так уверен, что герианцы прекрасно живут. Что вы высшая раса, что вы знаете, как лучше. Так почему люди не сдались? Вы сильнее, вы лучше вооружены. Что двигает нас вперед?
- Я не знаю, - сказал Зайн. - Я смотрю на людей, и не вижу ничего, за что стоило бы воевать. Я вижу только слабость - отвратительную, беспомощную. Отсутствие цели. Вы превратили разрушение себя в искусство. Долгие годы я мечтал, чтобы на Герии что-то поменялось. Мечтал, чтобы женщины признали меня равными. Но теперь я смотрю на вас и думаю: неужели мы изменимся и станем такими, как вы?
Он смотрел на Эйна, будто хотел разобрать его на части, понять, что внутри. И найти ответы на собственные вопросы. И не видел.
Эйн не мог открыть ему глаза, но мог ответить на вопрос:
- Те, которые сегодня бросились на Управление, и правда сделали это от слабости. Потому что ненавидят герианцев. Потому что потеряли близких на войне, потому что хотят, чтобы весь мир сгорел в огне, но обязательно вместе с вами. Но есть и другие. Такие, как я. Которые смотрят на вас и понимают: вся ваша сила, все, чего вы добились, не стоит той цены, которую приходится заплатить. Есть те, кто воюет, потому что прав. Пусть не сейчас, пусть не сразу, но вы проиграете. И, знаешь, я живу с надеждой, что мы с тобой оба до этого доживем. Хочу посмотреть тебе в лицо, и чтобы ты сам понял и сам признал, что ошибался.
Глава 14
***
Эйн пытался разобраться, как все устроено внутри крейсера Императрицы, понять, где располагались выходы и запомнить посты охраны, но все вокруг казалось чуждым и странным. Переходы и дороги не шли параллельно, а расходились лучами от зданий и площадок с куполами.
Зайн не говорил Эйну куда идти, только один раз загородил дорогу, ничего не объясняя, когда увидел группу из нескольких герианцев впереди. Ничего особенного в них не было - свободная светлая одежда, уверенная походка, разве что оружия на виду они не носили.
Эйн не стал рваться вперед и выяснять в чем дело, свернул на другую дорожку, оглядываясь по сторонам и мысленно прикидывая собственный маршрут.
Над головой и внизу летали небольшие флаеры, но на самих дорожках было почти пусто. Герианцы, которые встречались Эйну по пути всегда рассматривали его спокойно и без смущения, и ни разу не пытались начать разговор. Эйн бы на их месте не удержался.
В какие-то моменты он ощущал присутствие Мары отчетливее, в какие-то оно затухало. И порой приходили образы, едва различимые, смутные воспоминания: холод, вес рукояти кнута в ладони, голос Льенны, занятия в герианском интернате - как нужно бежать, бежать вперед, несмотря на боль и на веру в то, что все бесполезно.
Эйн останавливался, пытался определить, в каком из зданий находились медицинские камеры, но улавливал только общее направление.
- Ваша Императрица всегда таскает с собой целый город, или это ради Земли она решила не мелочиться? - он повернулся к Зайну, указал на здания внутри крейсера.
Зайн равнодушно смотрел на него в ответ. Пластины полумаски матово блестели, и Эйн в которой раз уже подумал - а ведь так намного проще было казаться невозмутимым.
- Ей часто приходится улетать с Герии. У нас много колоний, все они требуют внимания.
- То есть, этот корабль ей как дом, верно?
Эйн так и подумал, когда присмотрелся получше. Просто с трудом верил, что кто-то стал бы так вкладываться в крейсер просто, чтобы полетать время от времени.
Значит, управлять империей она могла не только с Герии, откуда угодно. Наверняка, илирианцы это учитывали, если планировали войну.
- Зачем тебе знать? - спросил Зайн.
- Пытаюсь разобраться, как устроена власть на Герии. Ну, знаешь, раз уж нам придется вместе воевать.
Зайн склонил голову на бок, посмотрел на Эйна, как на любопытного жука, и пояснил:
- Власть на Герии - это не только Императрица. Есть ее наследницы и представители колоний. Есть традиции Герии. Императрице служат не потому, что она у власти - потому что ее власть поддерживает порядок, в который верят остальные.
- Ты ее видел? - спросил Эйн.
- Когда получал кнут, - Зайн отвел взгляд, посмотрел на купола герианских садов вдалеке. - Всего один раз.
Что-то было в его голосе - под равнодушным спокойствием, за невозмутимой маской - едва уловимое напряжение.
- Какая она? - Эйн не видел даже записей, на Земле их не было. И в воспоминаниях Мары тоже.
Зайн помолчал, прежде чем ответить:
- Сильная. Не такая, как остальные девы. Единственная женщина, которую я боялся.
Эйн почувствовал, как холодок дурного предчувствия прошелся вдоль позвоночника, хотел спросить еще, но Зайн замер, потом медленно обернулся.
У входа в ближайший купол стояла невысокая герианка в свободной белой одежде. Широкий алый пояс перехватывал тонкую талию, казался кровавой полосой.
Эйн сам не мог этого объяснить, но его будто потянуло вперед. Он сделал шаг, другой и замер.
Зайн молча опустился на колени у него за спиной.
- Здравствуй, человек, - герианка улыбалась. Мягко и безмятежно. - Я Тана. Меня прислали за тобой. Императрица хочет тебя видеть.
***
Она была странная, эта Тана. Совсем не такая, как другие девы. Перед тем, как идти, она задержалась возле Зайна, мягко коснулась ладонью волос. И Эйн почувствовал - будто фантомное прикосновение к собственной голове. Отступила на мгновение усталость, внутри разлилось тепло, и он отшатнулся назад, потому что слишком неожиданным, и слишком навязчивым было это чувство. Словно чужое.
- Не бойся, - она улыбнулась ему снова. - Я просто хотела поддержать эллара Зайна. И будь осторожнее, здесь можно упасть.
Эйну стало неловко, и он сам не понимал, почему. Выдавил в ответ:
- Я и не боюсь. Идем уже.
Казалось звон в воздухе - где-то на границе слышимости - стал сильнее.
Тана подошла, легко коснулась его руки. Даже когти у нее были другие, не такие, как у остальных дев - белые, почти прозрачные, будто стеклянные:
- Я покажу дорогу. Следуй за мной. Здесь недалеко.
Она была босиком, и на лодыжке висели браслеты, переливались мелодичным звоном. Звук был приятным, его хотелось слушать, и Эйн подался к ней ближе. Тана приятно пахла - легкий свежий запах хотелось вдыхать глубже.
И что-то с ним было всерьез не так. Не об этом Эйн должен был думать по пути к Императрице. Не так смотреть на герианку.
Он остановился.
Тана обернулась:
- Что случилось?
Она вызывала безотчетную симпатию. Приязнь.
- Перестань, - потребовал Эйн. - Не знаю, что ты со мной делаешь, но перестань прямо сейчас.
Тана склонила голову на бок, словно не понимала смысл слов. И сквозь умиротворение и покой Эйн почувствовал злость, уцепился за эту злость, потому что она была его собственная:
- Не лезь ко мне в голову.
Она смотрела с неизменной улыбкой, и на какой-то миг ощущения - покоя и радости, приязни и желания оказаться ближе - захлестнули Эйна с головой. Это было... он плохо помнил, смутными урывками такое же чувство - как давно в детстве, когда обнимала мама.
- Отпусти, - непослушными губами прохрипел Эйн. И понял, что снова может дышать. Приязнь и умиротворение не исчезли полностью, но теперь их легко было игнорировать.
Тана смотрела на него без улыбки, спокойно и равнодушно:
- Это все, что я могу сделать. Я не пыталась влиять на тебя, человек. Я просто так устроена.
Он чувствовал, как внутри разливается паника - будто только избежал смерти, и не мог этого объяснить даже себе.
- Ты не стальная дева, - в этом он не сомневался.
- Конечно, нет, - подтвердила она. Провела его к одной из массивных двойных дверей у входа в здание, двери распахнулись сами собой. - Теперь сюда.
Внутри оказался просторный зал, залитый светом. Колонны уходили вверх полукружиями ребер и все вокруг снова напоминало помесь причудливых технологий и живого организма.
В дальнем конце был бассейн с темной водой, причудливая мебель, напоминавшая резные скамьи. Если бы эти скамьи делали из чего-то живого.
