— Мы считаем, что необходимо отключить ее от аппаратов и кремировать, чтобы не допустить распространения заразы.
Вжавшись в стену, Шен боялся сделать вдох и случайно привлечь внимание Эльбед. Она напоминала дракона из древних легенд, способного уничтожить крупный город без усилий. Даже сквозь кружево маски видно, как исказилось ее лицо в гримасе злобы.
— Леди, прошу вас, успокойтесь, — залепетала медсестра, в ужасе отступая на шаг. Уперевшись в стол, бросила короткий взгляд за спину, но не нашла поддержки.
— Успокойтесь?! — зашипела Эльбед, скрестив руки на груди и закрыв глаза. — Вы говорите матери убить собственную дочь и просите при этом быть спокойной?! Вы в своем уме?!
— Леди, вам лучше обсудить данный вопрос с лечащим врачом, — внезапно вклинилась в беседу Мышонок.
Шегорн перевел дух и сделал глубокий вдох. Его тоже шокировало предложение эвтаназии, хоть он и понимал мотивы такого поступка. Возможно, окажись на месте его рыси какая-то другая, незнакомая, девушка, он бы был в числе тех, кто кричал “Сжечь!”, но Вильэд не просто знакомая, она пара Шена, и даже мысль о том, что ее может не стать, казалась кощунством.
— И где мне найти этого самоубийцу? — прошипела Эльбед, с шумом выдыхая воздух через нос.
— Она перед вами. Пройдемте в мой кабинет, — хмыкнула Мышонок.
С прищуром посмотрев на внезапно осмелевшую девушку, Шегорн мысленно зааплодировал ей. “И чего она перед ней стелилась-то? Могла бы сразу на место поставить! Так нет, изображала невесть что!”
Эльбед не сделала ни шага, скрестила руки на груди и свысока посмотрела на девушку.
— Леди, вы идете обсуждать возможные варианты развития событий? Кроме вашей дочери у меня еще три десятка зараженных. И каждому из них нужен индивидуальный уход!
— Да, конечно, — неловко ответила волшебница, растерявшись.
Шегорну почудилось, что в ее глазах на мгновение показался робкий огонек надежды. Друид сжал кулаки. “Только не сдавайся, мы обязательно что-нибудь придумаем, слышишь, будущая теща? Мы не дадим ей умереть!” Шен не решился крикнуть это вслед уходящей Эльбед, только вздохнул обреченно, когда за ней и Мышонком с тихим скрипом закрылась дверь. Шегорн уткнулся носом в холодное стекло, отделяющее его от Вильэд и сдавленно застонал. Все куда хуже, чем он предполагал.
Ужин прошел в напряженном молчании. Годран Аварро и вовсе не съел ни крошки, постоянно контролируя состояние Тэмлаэ. Он лишь бросил короткий взгляд на обеденный стол и обреченно вздохнул. Зато Кактум отъедался за двоих, не забывая отвешивать странные, порой неуместные, комментарии.
— Как она? — обеспокоенно спросил Ран, которому кусок в горло не лез. Голова раскалывалась после так неудачно подвернувшегося под руку вина.
— Скоро пройдем через очередной круг очищения, — откликнулся Годран. — Надеюсь, у меня хватит сил.
— А может позвать кого-то еще на помощь? — в попытке сделать для подруги хоть что-то спросил Раульфан.
На душе скребли кошки, магу техники казалось, что весь мир сошелся клином на том, чтобы сделать ему плохо. И от этого на душебыло страшно и тоскливо. Ситуация напоминала прыжок в темную бездну с обрыва: или потеряешь все, или выживешь… Варианта остаться победителем не существовало. А получать две незаживающие раны в столь юном возрасте — серьезный удар по психике. Вряд ли он когда-нибудь сможет забыть лучшую подругу или любимую.
— Чтобы тут кто-то еще толкался и мешал? Нет, спасибо, — тоном, не терпящим возражений, ответил Годран и, повернувшись к трапезничающим спиной, запел очередное заклинание.
— Муж хозяйки, жуй скорее. А то я заберу у тебя еще одно яблоко! — попытался вырвать Рана из неприятного состояния оцепенения и безразличия Кактум.
— Забирай… — безэмоционально ответил Раульфан, лениво ковыряясь ложкой в тарелке с супом.
— Эй-эй, муж хозяйки, выше нос. Ты как Илавин спасать будешь в таком состоянии?
Раульфан тяжело вздохнул, посмотрел на Морилин и Кальдена, о чем-то перешептывающихся в дальнем углу, кинул быстрый взгляд на Годрана и промолчал. В конце концов, это не его тайна, и раскрывать ее маг техники не имел права.
— Муж хозяйки!
— Угомонись, зеленый монстр, ему и так плохо, — вклинился в разговор Ден, который, казалось, до этого момента был настолько увлечен Морилин, что не обращал на остальной мир внимания.
— Да как угомонись? Он же сейчас сам себя в могилу тоской вгонит!
— А я говорю, успокойся. У него на глазах обрывается единственная ниточка, ведущая к Илавин. Как думаешь, ему легко и весело? — серьезно спросил Кальден, с прищуром поглядывая на Кактума.
— Это еще каким образом? — тут же навострил воображаемые уши кактус и притих, внимательно всех разглядывая.
— Да, вы меня тоже просветите, пожалуйста. От этого зависит судьба моей дочери как-никак! — Годран ненадолго оторвался от Тэмлаэ и посмотрел прямо в глаза Кальдену.
— Вообще-то, это закрытая информация… — недовольно пробурчал Ден. — Девочка двойной агент. Связь между культистами и орденом. И не думайте, что я рассказываю это просто так. Все равно лучше попытаться спасти мир, чем отдать его в лапы… этих.
Ран закусил губу, но промолчал. Когда он впервые узнал о принадлежности Тэмлаэ к культу, чуть не убил несносную девчонку. Но потом как-то все образумилось, маг понял ее мотивы и смог принять. “Глупая Тэм, зачем же так рисковать!”
— Тогда почему она пострадала? — неуверенно спросила Морилин, со странной смесью сочувствия и ненависти смотря на Тэмлаэ.
— Не знаю. Может быть, у нее не такой высокий доступ к информации, как нам хотелось бы. Или прокололась где-то… В любом случае, только она могла привести нас в логово культистов. Годран, — Дэн обратился к жрецу. — Она не должна умереть. Иначе все пропало!
— Неужели у ордена нет других вариантов? — с ехидством спросил Годран, нервно постукивая посохом об пол.
— Конечно, есть, — поспешил его заверить Кальден. — Но этот самый безопасный и надежный. К сожалению, завербовать кого-то еще не получилось. Знатно они ребятам мозги промывают, даже ей промыли. Но у Тэмлаэ очень крепкая воля, сама растянула свои цепи. Мне оставалось только немного помочь. Из нее получился бы очень сильный менталист, если бы обучать вовремя взялись.
Тэм закашлялась, и Годран, позабыв о разговоре, повернулся к жрице и снова запел.
— То есть лучшая подруга хозяйки виновата в том, что ее похитили? — недоверчиво спросил Кактум.
— В некотором роде, — расплывчато ответил Кальден. — Все не так просто, зеленое чудище…
— Может быть вы замолчите? — раздраженно спросил их Годран, резко ударив посохом по полу. Из навершия посыпались ослепительно-яркие искры.
— Мальчики, пойдемте наверх, и вправду, мешаем же, — предложила Морилин. — Идите в седьмой номер, а я пока соберу пожевать и присоединюсь.
Ран обреченно вздохнул, с усилием запихнул в себя ложку супа и побрел в сторону лестницы. Он замер на мгновение у "изголовья" Тэмлаэ, а потом не смог пошевелиться. Сразу же стало холодно, колючие мурашки побежали по коже, а дыхание сбилось. С трудом подавив рвотный позыв, Раульфан отвернулся и, сгорбившись, неуверенно стал подниматься. Перед глазами все еще стоял образ Тэмлаэ, покрытой жуткими язвами. Образ жизнерадостной жрицы, с которой слезала кожа, как с березы кора. Мелкими кусочками, но от этого не менее жутко.
Маг техники невольно перенес страдания подруги на Илавин, и сердце заболело. Ран слышал, что где-то в морях есть скаты, способные проткнуть ядовитым жалом на кончике хвоста сердце. Такой удар смертельный и болезненный, и Раульфану казалось, что какой-то призрачный морской зверь сейчас без перерыва тычет своим хвостом, но не дает умереть.
В бреду добравшись до нужной комнаты, Ран толкнул дверь, нашел взглядом ближайшее кресло и рухнут туда как подстреленный. Голова гудела, сердце ныло. Хотелось спрятаться где-нибудь и получить короткую передышку на пять минут, чтобы, наплевав на запреты, подхватить под мышку Кактум и сорваться на поиски любимой.
Ран улыбнулся, вспомнив, как неловко Илавин целовала его. Как мило возмущалась и краснела, и стало немного теплее. Ему даже почудился ее сладковатый фруктовый запах.
“Держись, девочка моя, мы обязательно тебя вытащим. Тебя и всех тех, кого эти сволочи смеют удерживать силой!” Раульфан в бессильной злобе сжал кулаки и несколько раз ударил подушку, понимая, что его никуда не отпустят.
Скрипнула дверь, и в комнату вошел Кальден, неся Кактум под мышкой.
— Выше нос малыш, все не так уж и плохо, — с преувеличенной бодростью обратился к нему Кальден.
— Не так уж и плохо? — хмыкнул Ран, привстав на локте.
Маг техники забыл включить магический кристалл и сейчас недовольно щурился, пытаясь привыкнуть к ставшему внезапно ярким освещению.
— Да. Осталась еще одна девушка. Может, через нее нам удастся выследить культистов.
— Не так уж и плохо?! — вспылил Раульфан. — Илавин демоны знает где! Тэмлаэ при смерти. И не говорите, что вы не видели. Я, конечно, не сомневаюсь в способностях моего тестя, но и легендарность тумана не стоит сбрасывать со счетов. Не вы ли говорили, что у нас больше нет столицы?
— Все-то он услышал, — недовольно проворчал Кальден, подавая Кактуму яблоко. — Да, вместо столицы у нас сейчас безжизненный пустырь. К сожалению, стены, построенные для защиты, стали ловушкой для людей…
Ден помолчал, подбирая слова. Говорить о смерти всегда неприятно, порой даже бывает такое ощущение, что Черный Сонтум кладет свои холодные ладони в черных перчатках на плечо и внимательно слушает. Но ввести мальчишку в курс дела тоже нужно. Быть может, известия о чудовищных разрушениях приведут его в состояние вменяемости, и он не наделает глупостей? Кальдену очень хотелось в это верить.
— Люди не успели покинуть столицу. По счастливому стечению обстоятельств, императорская семья находилась в загородной резиденции. Но кабинет министров, а также советников мы потеряли. И всех жителей… те, кому удалось вырваться из западни, умирали долгой и мучительной смертью. Только благодаря героизму столичной стражи, пожертвовавшей своими жизнями, ворота закрыли, и яд был заперт…
— Итого, у нас есть огромное количество ужасно токсичного газа, сдерживаемого только каменными стенами. Какая прелесть, — ехидно прокомментировал Раульфан, чувствуя неприятное покалывание в области желудка.
Спустя мгновение живот заурчал, и маг техники смущенно отвернулся.
— Не совсем. Нам удалось сдержать панику. А император, как символ власти, не пострадал. Это даст народу надежду, малыш. А пока они верят, нет ничего невозможного…
— Тэмлаэ тоже верила, а вот что вышло…
— Опять ты о грустном.
— Она ведь так и не пожила для себя. То училась лучше всех, чтобы у семьи не осталось ни малейшего повода отозвать ее назад в горы, то на Длань работала, то на Культистов… Это несправедливо!
— Это жизнь, малыш, — осадил его Кальден. — Ее никто не заставлял. Не захотела бы быть двойным агентом, заперли бы в стенах ордена, и дело с концом.
— Ну и чем это лучше каменной тюрьмы? — с горькой усмешкой спросил Раульфан.
Дверь скрипнула еще раз, в комнату проскользнула Морилин с подносом, до краев заставленным разными вкусностями. В этот раз Ран не стал отказываться от угощения и принялся с аппетитом уминать наваристое жаркое. Моро, смешно подобрав юбки, села на диванчик рядом с Кальденом и подтянула к себе креманку с десертом. У Раульфана вновь защемило сердце. В памяти всплыли воспоминания об утре, когда матушка заперла их с Илавин в гостевом будуаре. Глаза защипало, и Ран поспешил отвернуться. Он не хотел показывать свою слабость, аукнется еще потом где-нибудь… Но не корить себя за то, что не проявил твердость и даже не попытался уговорить Илавин на близость, не мог. На душе стало противно, одно насилие не лучше другого. Хотя, без сомнения, Ран предпочел бы принять удар на себя, навсегда остаться в глазах любимой чудовищем, но не позволить той умереть.
В комнате повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь редким постукиванием ложек о тарелки. Кактум как-то подозрительно притих, притворившись самым обыкновенным кактусом. От этого было еще тоскливее, словно ничего хорошего в жизни и не осталось.
Берто домчался до деревушки резво. Пыль из-под копыт не летела. Прибитая тугими струями дождя к дороге, она превратилась в неприятную грязевую кашицу. Кассандре казалось, что жеребец даже брезгует ступать копытами на землю. Но все же желание укрыться под крышей было сильнее, и Берто, отталкиваясь мощными ногами, уверенно двигался вперед.
Касс успела продрогнуть и промокнуть до нитки. Внешность мокрой курицы удручала, девушка чувствовала себя никчемной и жалкой. Вместо обаятельного аристократа она видела облезлую чумную кошку. Единственной радость — полное отсутствие грима, который под таким проливным дождем мог и потечь, а там уже проблем не оберешься.
Казалось, гроза и не собиралась униматься. Громыхало все чаще, льющийся с неба поток воды с каждой секундой становился более холодным, а лужи ленивыми объевшимися змеями расползались по дороге уродливыми шрамами. Касс недовольно чихнула, остановившись перед небольшим деревенским частоколом. Очередная холодная капля скатилась по затылку сначала на шею, а потом скользнула на спину.
Неуверенно дернув плечами, рыжая направила коня в сторону дома деревенского старосты. По традиции путники просили приюта у него, если не построили никакой таверны. А ее не построили. Кассандра недовольно поджала губы, в очередной раз удивившись предусмотрительности Эльтиши.
— Господин, господин! — внезапный оклик заставил Кассандру вздрогнуть и поспешно влезть в шкуру золотого мальчика.
Небрежным движением откинув назад волосы, она чуть натянула узду, прося Берто остановиться, и медленно повернулась на звук. С широкого крыльца, не выходя под холодные струи дождя, ей махала рукой девушка лет двадцати пяти на вид. Мысленно выругавшись самыми нехорошими словами из всех миров, где довелось побывать, Касс натянула на лицо дежурную улыбку властного вельможи и свысока посмотрела не незнакомку. За этим пренебрежительным взглядом ей с трудом удавалось скрывать интерес и настороженность. Сомнений в том, что именно так кстати, или некстати?, подвернувшаяся девушка избранная, не было.
— Господин! У нашего старосты уже остановились гости. Негоже такой важной персоне, как вы, тесниться. Переночуйте у меня! — избранная призывно махнула рукой, а второй вцепилась в передник с неприятными желтоватыми пятнами.
“Волнуется? Забавно. Ну ничего, справимся”, — мысленно усмехнулась Кассандра, осторожно натягивая узду. Берто всхрапнул и недовольно повернулся, всем своим видом показывая, что он устал от непостоянства наездницы.
— Хорошо, — ответила Кассандра, смотря на избранную из-под прикрытых век.
На загорелых щеках проступил румянец смущения, девушка невольно подалась вперед, тряхнув копной смоляно-черных волос, вьющихся мелким бесом, и замерла. Касс ухмыльнулась: да, выходить под такой проливной дождь мало кому захочется. Рыжая с интересом наблюдала за тем, как на хорошеньком личике избранной отражается хоровод эмоций: страх, решительность, брезгливость, неожиданный ужас и радость.
Девушка на мгновение нырнула в дом и вытащила оттуда огромный зонт. С трудом открыв его, избранная выбежала навстречу Кассандре, уверенным движением принимая поводья жеребца одной рукой, а второй пытаясь укрыть гостя от непогоды.
Вжавшись в стену, Шен боялся сделать вдох и случайно привлечь внимание Эльбед. Она напоминала дракона из древних легенд, способного уничтожить крупный город без усилий. Даже сквозь кружево маски видно, как исказилось ее лицо в гримасе злобы.
— Леди, прошу вас, успокойтесь, — залепетала медсестра, в ужасе отступая на шаг. Уперевшись в стол, бросила короткий взгляд за спину, но не нашла поддержки.
— Успокойтесь?! — зашипела Эльбед, скрестив руки на груди и закрыв глаза. — Вы говорите матери убить собственную дочь и просите при этом быть спокойной?! Вы в своем уме?!
— Леди, вам лучше обсудить данный вопрос с лечащим врачом, — внезапно вклинилась в беседу Мышонок.
Шегорн перевел дух и сделал глубокий вдох. Его тоже шокировало предложение эвтаназии, хоть он и понимал мотивы такого поступка. Возможно, окажись на месте его рыси какая-то другая, незнакомая, девушка, он бы был в числе тех, кто кричал “Сжечь!”, но Вильэд не просто знакомая, она пара Шена, и даже мысль о том, что ее может не стать, казалась кощунством.
— И где мне найти этого самоубийцу? — прошипела Эльбед, с шумом выдыхая воздух через нос.
— Она перед вами. Пройдемте в мой кабинет, — хмыкнула Мышонок.
С прищуром посмотрев на внезапно осмелевшую девушку, Шегорн мысленно зааплодировал ей. “И чего она перед ней стелилась-то? Могла бы сразу на место поставить! Так нет, изображала невесть что!”
Эльбед не сделала ни шага, скрестила руки на груди и свысока посмотрела на девушку.
— Леди, вы идете обсуждать возможные варианты развития событий? Кроме вашей дочери у меня еще три десятка зараженных. И каждому из них нужен индивидуальный уход!
— Да, конечно, — неловко ответила волшебница, растерявшись.
Шегорну почудилось, что в ее глазах на мгновение показался робкий огонек надежды. Друид сжал кулаки. “Только не сдавайся, мы обязательно что-нибудь придумаем, слышишь, будущая теща? Мы не дадим ей умереть!” Шен не решился крикнуть это вслед уходящей Эльбед, только вздохнул обреченно, когда за ней и Мышонком с тихим скрипом закрылась дверь. Шегорн уткнулся носом в холодное стекло, отделяющее его от Вильэд и сдавленно застонал. Все куда хуже, чем он предполагал.
ГЛАВА 24
Ужин прошел в напряженном молчании. Годран Аварро и вовсе не съел ни крошки, постоянно контролируя состояние Тэмлаэ. Он лишь бросил короткий взгляд на обеденный стол и обреченно вздохнул. Зато Кактум отъедался за двоих, не забывая отвешивать странные, порой неуместные, комментарии.
— Как она? — обеспокоенно спросил Ран, которому кусок в горло не лез. Голова раскалывалась после так неудачно подвернувшегося под руку вина.
— Скоро пройдем через очередной круг очищения, — откликнулся Годран. — Надеюсь, у меня хватит сил.
— А может позвать кого-то еще на помощь? — в попытке сделать для подруги хоть что-то спросил Раульфан.
На душе скребли кошки, магу техники казалось, что весь мир сошелся клином на том, чтобы сделать ему плохо. И от этого на душебыло страшно и тоскливо. Ситуация напоминала прыжок в темную бездну с обрыва: или потеряешь все, или выживешь… Варианта остаться победителем не существовало. А получать две незаживающие раны в столь юном возрасте — серьезный удар по психике. Вряд ли он когда-нибудь сможет забыть лучшую подругу или любимую.
— Чтобы тут кто-то еще толкался и мешал? Нет, спасибо, — тоном, не терпящим возражений, ответил Годран и, повернувшись к трапезничающим спиной, запел очередное заклинание.
— Муж хозяйки, жуй скорее. А то я заберу у тебя еще одно яблоко! — попытался вырвать Рана из неприятного состояния оцепенения и безразличия Кактум.
— Забирай… — безэмоционально ответил Раульфан, лениво ковыряясь ложкой в тарелке с супом.
— Эй-эй, муж хозяйки, выше нос. Ты как Илавин спасать будешь в таком состоянии?
Раульфан тяжело вздохнул, посмотрел на Морилин и Кальдена, о чем-то перешептывающихся в дальнем углу, кинул быстрый взгляд на Годрана и промолчал. В конце концов, это не его тайна, и раскрывать ее маг техники не имел права.
— Муж хозяйки!
— Угомонись, зеленый монстр, ему и так плохо, — вклинился в разговор Ден, который, казалось, до этого момента был настолько увлечен Морилин, что не обращал на остальной мир внимания.
— Да как угомонись? Он же сейчас сам себя в могилу тоской вгонит!
— А я говорю, успокойся. У него на глазах обрывается единственная ниточка, ведущая к Илавин. Как думаешь, ему легко и весело? — серьезно спросил Кальден, с прищуром поглядывая на Кактума.
— Это еще каким образом? — тут же навострил воображаемые уши кактус и притих, внимательно всех разглядывая.
— Да, вы меня тоже просветите, пожалуйста. От этого зависит судьба моей дочери как-никак! — Годран ненадолго оторвался от Тэмлаэ и посмотрел прямо в глаза Кальдену.
— Вообще-то, это закрытая информация… — недовольно пробурчал Ден. — Девочка двойной агент. Связь между культистами и орденом. И не думайте, что я рассказываю это просто так. Все равно лучше попытаться спасти мир, чем отдать его в лапы… этих.
Ран закусил губу, но промолчал. Когда он впервые узнал о принадлежности Тэмлаэ к культу, чуть не убил несносную девчонку. Но потом как-то все образумилось, маг понял ее мотивы и смог принять. “Глупая Тэм, зачем же так рисковать!”
— Тогда почему она пострадала? — неуверенно спросила Морилин, со странной смесью сочувствия и ненависти смотря на Тэмлаэ.
— Не знаю. Может быть, у нее не такой высокий доступ к информации, как нам хотелось бы. Или прокололась где-то… В любом случае, только она могла привести нас в логово культистов. Годран, — Дэн обратился к жрецу. — Она не должна умереть. Иначе все пропало!
— Неужели у ордена нет других вариантов? — с ехидством спросил Годран, нервно постукивая посохом об пол.
— Конечно, есть, — поспешил его заверить Кальден. — Но этот самый безопасный и надежный. К сожалению, завербовать кого-то еще не получилось. Знатно они ребятам мозги промывают, даже ей промыли. Но у Тэмлаэ очень крепкая воля, сама растянула свои цепи. Мне оставалось только немного помочь. Из нее получился бы очень сильный менталист, если бы обучать вовремя взялись.
Тэм закашлялась, и Годран, позабыв о разговоре, повернулся к жрице и снова запел.
— То есть лучшая подруга хозяйки виновата в том, что ее похитили? — недоверчиво спросил Кактум.
— В некотором роде, — расплывчато ответил Кальден. — Все не так просто, зеленое чудище…
— Может быть вы замолчите? — раздраженно спросил их Годран, резко ударив посохом по полу. Из навершия посыпались ослепительно-яркие искры.
— Мальчики, пойдемте наверх, и вправду, мешаем же, — предложила Морилин. — Идите в седьмой номер, а я пока соберу пожевать и присоединюсь.
Ран обреченно вздохнул, с усилием запихнул в себя ложку супа и побрел в сторону лестницы. Он замер на мгновение у "изголовья" Тэмлаэ, а потом не смог пошевелиться. Сразу же стало холодно, колючие мурашки побежали по коже, а дыхание сбилось. С трудом подавив рвотный позыв, Раульфан отвернулся и, сгорбившись, неуверенно стал подниматься. Перед глазами все еще стоял образ Тэмлаэ, покрытой жуткими язвами. Образ жизнерадостной жрицы, с которой слезала кожа, как с березы кора. Мелкими кусочками, но от этого не менее жутко.
Маг техники невольно перенес страдания подруги на Илавин, и сердце заболело. Ран слышал, что где-то в морях есть скаты, способные проткнуть ядовитым жалом на кончике хвоста сердце. Такой удар смертельный и болезненный, и Раульфану казалось, что какой-то призрачный морской зверь сейчас без перерыва тычет своим хвостом, но не дает умереть.
В бреду добравшись до нужной комнаты, Ран толкнул дверь, нашел взглядом ближайшее кресло и рухнут туда как подстреленный. Голова гудела, сердце ныло. Хотелось спрятаться где-нибудь и получить короткую передышку на пять минут, чтобы, наплевав на запреты, подхватить под мышку Кактум и сорваться на поиски любимой.
Ран улыбнулся, вспомнив, как неловко Илавин целовала его. Как мило возмущалась и краснела, и стало немного теплее. Ему даже почудился ее сладковатый фруктовый запах.
“Держись, девочка моя, мы обязательно тебя вытащим. Тебя и всех тех, кого эти сволочи смеют удерживать силой!” Раульфан в бессильной злобе сжал кулаки и несколько раз ударил подушку, понимая, что его никуда не отпустят.
Скрипнула дверь, и в комнату вошел Кальден, неся Кактум под мышкой.
— Выше нос малыш, все не так уж и плохо, — с преувеличенной бодростью обратился к нему Кальден.
— Не так уж и плохо? — хмыкнул Ран, привстав на локте.
Маг техники забыл включить магический кристалл и сейчас недовольно щурился, пытаясь привыкнуть к ставшему внезапно ярким освещению.
— Да. Осталась еще одна девушка. Может, через нее нам удастся выследить культистов.
— Не так уж и плохо?! — вспылил Раульфан. — Илавин демоны знает где! Тэмлаэ при смерти. И не говорите, что вы не видели. Я, конечно, не сомневаюсь в способностях моего тестя, но и легендарность тумана не стоит сбрасывать со счетов. Не вы ли говорили, что у нас больше нет столицы?
— Все-то он услышал, — недовольно проворчал Кальден, подавая Кактуму яблоко. — Да, вместо столицы у нас сейчас безжизненный пустырь. К сожалению, стены, построенные для защиты, стали ловушкой для людей…
Ден помолчал, подбирая слова. Говорить о смерти всегда неприятно, порой даже бывает такое ощущение, что Черный Сонтум кладет свои холодные ладони в черных перчатках на плечо и внимательно слушает. Но ввести мальчишку в курс дела тоже нужно. Быть может, известия о чудовищных разрушениях приведут его в состояние вменяемости, и он не наделает глупостей? Кальдену очень хотелось в это верить.
— Люди не успели покинуть столицу. По счастливому стечению обстоятельств, императорская семья находилась в загородной резиденции. Но кабинет министров, а также советников мы потеряли. И всех жителей… те, кому удалось вырваться из западни, умирали долгой и мучительной смертью. Только благодаря героизму столичной стражи, пожертвовавшей своими жизнями, ворота закрыли, и яд был заперт…
— Итого, у нас есть огромное количество ужасно токсичного газа, сдерживаемого только каменными стенами. Какая прелесть, — ехидно прокомментировал Раульфан, чувствуя неприятное покалывание в области желудка.
Спустя мгновение живот заурчал, и маг техники смущенно отвернулся.
— Не совсем. Нам удалось сдержать панику. А император, как символ власти, не пострадал. Это даст народу надежду, малыш. А пока они верят, нет ничего невозможного…
— Тэмлаэ тоже верила, а вот что вышло…
— Опять ты о грустном.
— Она ведь так и не пожила для себя. То училась лучше всех, чтобы у семьи не осталось ни малейшего повода отозвать ее назад в горы, то на Длань работала, то на Культистов… Это несправедливо!
— Это жизнь, малыш, — осадил его Кальден. — Ее никто не заставлял. Не захотела бы быть двойным агентом, заперли бы в стенах ордена, и дело с концом.
— Ну и чем это лучше каменной тюрьмы? — с горькой усмешкой спросил Раульфан.
Дверь скрипнула еще раз, в комнату проскользнула Морилин с подносом, до краев заставленным разными вкусностями. В этот раз Ран не стал отказываться от угощения и принялся с аппетитом уминать наваристое жаркое. Моро, смешно подобрав юбки, села на диванчик рядом с Кальденом и подтянула к себе креманку с десертом. У Раульфана вновь защемило сердце. В памяти всплыли воспоминания об утре, когда матушка заперла их с Илавин в гостевом будуаре. Глаза защипало, и Ран поспешил отвернуться. Он не хотел показывать свою слабость, аукнется еще потом где-нибудь… Но не корить себя за то, что не проявил твердость и даже не попытался уговорить Илавин на близость, не мог. На душе стало противно, одно насилие не лучше другого. Хотя, без сомнения, Ран предпочел бы принять удар на себя, навсегда остаться в глазах любимой чудовищем, но не позволить той умереть.
В комнате повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь редким постукиванием ложек о тарелки. Кактум как-то подозрительно притих, притворившись самым обыкновенным кактусом. От этого было еще тоскливее, словно ничего хорошего в жизни и не осталось.
ГЛАВА 25
Берто домчался до деревушки резво. Пыль из-под копыт не летела. Прибитая тугими струями дождя к дороге, она превратилась в неприятную грязевую кашицу. Кассандре казалось, что жеребец даже брезгует ступать копытами на землю. Но все же желание укрыться под крышей было сильнее, и Берто, отталкиваясь мощными ногами, уверенно двигался вперед.
Касс успела продрогнуть и промокнуть до нитки. Внешность мокрой курицы удручала, девушка чувствовала себя никчемной и жалкой. Вместо обаятельного аристократа она видела облезлую чумную кошку. Единственной радость — полное отсутствие грима, который под таким проливным дождем мог и потечь, а там уже проблем не оберешься.
Казалось, гроза и не собиралась униматься. Громыхало все чаще, льющийся с неба поток воды с каждой секундой становился более холодным, а лужи ленивыми объевшимися змеями расползались по дороге уродливыми шрамами. Касс недовольно чихнула, остановившись перед небольшим деревенским частоколом. Очередная холодная капля скатилась по затылку сначала на шею, а потом скользнула на спину.
Неуверенно дернув плечами, рыжая направила коня в сторону дома деревенского старосты. По традиции путники просили приюта у него, если не построили никакой таверны. А ее не построили. Кассандра недовольно поджала губы, в очередной раз удивившись предусмотрительности Эльтиши.
— Господин, господин! — внезапный оклик заставил Кассандру вздрогнуть и поспешно влезть в шкуру золотого мальчика.
Небрежным движением откинув назад волосы, она чуть натянула узду, прося Берто остановиться, и медленно повернулась на звук. С широкого крыльца, не выходя под холодные струи дождя, ей махала рукой девушка лет двадцати пяти на вид. Мысленно выругавшись самыми нехорошими словами из всех миров, где довелось побывать, Касс натянула на лицо дежурную улыбку властного вельможи и свысока посмотрела не незнакомку. За этим пренебрежительным взглядом ей с трудом удавалось скрывать интерес и настороженность. Сомнений в том, что именно так кстати, или некстати?, подвернувшаяся девушка избранная, не было.
— Господин! У нашего старосты уже остановились гости. Негоже такой важной персоне, как вы, тесниться. Переночуйте у меня! — избранная призывно махнула рукой, а второй вцепилась в передник с неприятными желтоватыми пятнами.
“Волнуется? Забавно. Ну ничего, справимся”, — мысленно усмехнулась Кассандра, осторожно натягивая узду. Берто всхрапнул и недовольно повернулся, всем своим видом показывая, что он устал от непостоянства наездницы.
— Хорошо, — ответила Кассандра, смотря на избранную из-под прикрытых век.
На загорелых щеках проступил румянец смущения, девушка невольно подалась вперед, тряхнув копной смоляно-черных волос, вьющихся мелким бесом, и замерла. Касс ухмыльнулась: да, выходить под такой проливной дождь мало кому захочется. Рыжая с интересом наблюдала за тем, как на хорошеньком личике избранной отражается хоровод эмоций: страх, решительность, брезгливость, неожиданный ужас и радость.
Девушка на мгновение нырнула в дом и вытащила оттуда огромный зонт. С трудом открыв его, избранная выбежала навстречу Кассандре, уверенным движением принимая поводья жеребца одной рукой, а второй пытаясь укрыть гостя от непогоды.
