— Да, госпожа. Спасибо, госпожа, — девушка принялась кланяться. В её серых глазах читалось непонимание и искренняя радость.
Подхватив папку, она выбежала за дверь, прислонилась спиной к прохладной стене и украдкой вытерла скатившуюся по щеке слезу. Это был шанс. Шанс, который не каждому даётся. Нужно не подвести Ингри, и тогда… тогда всё получится.
Руки Джи тряслись, когда она добралась до окна и раскрыла папку, пробегаясь глазами по ровным строчкам, отпечатанным на машинке. В целом, ничего нового, кроме того, что Ингри была весьма обеспокоена некоторыми вещами и просила стараться держать конкурсанток подальше друг от друга. Что ж, это не так уж и сложно. Главное, занять каждую. Придумать такое задание, чтобы девочка позировала перед камерой и не отвлекалась на всякие глупости. Чем-то подобным Джи уже занималась. Ничего сложного, но ответственности не умаляет.
Поправив лёгкое лиловое платье, Джишинь уверенной походкой пошла на противоположную сторону поместья. Невесты жили в левом крыле, а им, устроителям отбора, выделили правое. Центральное осталось семейству Ноэль, а первый этаж и раньше был в некотором роде публичным местом. Ничего не поменялось, левое и правое крыло раньше пустовали, а теперь обрели жизнь.
Остановившись у перил галереи второго этажа, Джи посмотрела вниз. Зоркий глаз нашёл несколько едва заметно поблёскивающих кристаллов. Никто не получит возможности уединится.
“Ты тоже не сможешь, Джи. Но ведь и нужно тебе другое. Давай, не дрейфь! Ты сможешь! Ради мечты!”
Тряхнув копной чернявых волос, она уверенно пошла на другую сторону поместья. Не хватало привычного стука каблучков, мягкий ковёр заглушал все звуки, отчего казалось, что поместье не совсем живое.
Найдя комнату первой участницы отбора, Джи ещё раз пробежалась по тексту в папке и постучала. Ответили ей на удивление быстро, и вскоре Джишинь оказалась в комнате. С удивлением отметила, что Каммия самостоятельно раскладывает вещи в шкаф, но виду не подала. У богатых могут быть свои причуды. Рано делать выводы.
— Меня зовут Джишинь. Я пришла, чтобы рассказать вам о правилах отбора.
На лице Каммии отразилось недоумение, потом лёгкий испуг, сменившийся неловкостью и радостью.
— Прошу, садитесь. Вы, наверное, устали. К сожалению, не могу угостить вас чаем, не знаю, как его попросить. Вы же просветите меня? — Мия указала рукой на кресла, убрала платье в шкаф, закрыла дверцу и села напротив гостьи.
— Да, я всё расскажу, леди Арвинт. Последнее время на мероприятиях, подобных этому, участились случаи так называемого экстремального соперничества между участницами. Поэтому для вашей же безопасности не советуем общаться с другими конкурсантками вне установленных рамок. Это не говорит о том, что вам запрещено, но мы не сможем гарантировать вашу безопасность.
— Джишинь, а как же постоянная запись? — удивлённо спросила Каммия, привычным жестом расправляя складки на юбке.
— Постоянная запись не означает постоянного наблюдения. К тому же, многие яды, которыми предпочитают пользоваться современные отравители, весьма действенные. Несколько минут, и всё, вас уже не спасти. Надеюсь, мы поняли друг друга.
— Да, конечно, — кивнула Мия, — Что ещё?
“Вот и где этот летающий… Пожалуй, определитель ядов очень бы пригодился!”
— Каждый вечер после начала отбора вам будут приносить расписание на завтрашний день, чтобы вы могли подготовиться. Не засиживайтесь, естественную свежесть и ясность взора не создаст ни один стилист. Для того, чтобы общаться со слугами этого дома, воспользуйтесь домашней сетью. Аппарат расположен у двери. Рядом карта вызовов. Вы раньше пользовались домашней сетью?
— Да, несколько раз приходилось, — смущённо ответила Каммия.
Сеть уже не новое изобретение, его могли позволить многие, но матушка предпочитала обзавестись чем-то, что по её мнению послужит статусу семьи. Упрощение общения в границах дома в эту категорию не входило.
— Хорошо. Если будут какие-то проблемы, скажете мне об этом вечером. Так, держите для ознакомления, — Джишинь достала из папки плотный лист и протянула Каммии. — Схема расположения записывающих кристаллов. Зелёные зоны просматриваются, красные, соответственно, нет. В них вы можете чувствовать себя в безопасности. Настоятельно не рекомендую оставаться в них слишком долго, распорядительница Ингри может быть очень недовольна подобным поведением, что повлечёт за собой последствия.
— Понятно, — кивнула Мия.
— Завтра прибудет вторая участница, а у вас будет важный день, леди Арвинт. Будет съёмка вашего утра. Я зайду вечером с оператором, чтобы вы познакомились и не стеснялись.
— Простите, Джишинь, а что входит в эту съёмку? — смущённо поинтересовалась Каммия.
— Подъём, умывание, физические упражнения, сборы самостоятельные. Не переживайте, для испытаний вас будут готовить стилисты.
— Джишинь, боюсь, у нас будут небольшие проблемы… — Каммия замялась, не зная, как правильно подобрать слова.
Под тёплым взглядом Джи не удавалось расслабиться. Слишком много участия и фальшивого понимания никому не понравятся, а Мия чувствовала странную неестественность в этом разговоре.
— Что такое, леди Арвинт?
— Я не брала с собой вещи для занятия спортом, — честно призналась Мия, чувствуя, как сами собой поникли плечи и от правильной осанки ничего не осталось.
— Хорошо. Я позабочусь об этом. Что-нибудь ещё?
— Если вы рассказали мне обо всех предстоящих завтра трудностях, то нет, больше ничего. Это единственная проблема, с которой мне придётся столкнуться.
— Да, тогда я пошла разбираться с этой маленькой неприятностью. Обед доставят вам в комнату. Ужин придётся заказывать самостоятельно.
— Угу, — кивнула Мия, поднимаясь вместе с гостьей. — Хорошего вам дня.
Оставшись одна, Каммия быстро закончила с немногочисленными вещами, припрятала алхимические принадлежности в чемодане и затолкала его поглубже под кровать, после чего вынула из шкафа один из новеньких махровых халатов и пошла в ванную. Новые банные принадлежности радовали, хотелось поскорее испытать их в деле.
В светлом помещении с большим окном до пола было уютно. Пол тёплый, явно согреваемый при помощи магических артефактов, за ширмой удобства, за второй огромная каменная чаша ванны, в которой вальяжно развалилась рыжая знакомая.
— Ну здравствуй, Маришия. Рада тебя видеть, — поприветствовала лису Мия. — Вылезай. Мне нужно помыться.
Рыжая красотка лениво махнула хвостом и грациозно выпрыгнула из ванны. Подошла к двери, ткнулась в неё мордой, закрывая. Мия не обратила на это должного внимания, увлечённо настраивая нужную температуру воды. Поэтому момент превращения лисы в бледную немного нескладную девушку она пропустила.
— Помогите мне! — просьба заставила Каммию вздрогнуть и испуганно прикрыться руками. — Это я, Маришия. Леди Арвинт, пожалуйста, помогите мне!
Лиса-человек упала на колени и бросила печальный взгляд на Каммию.
— Ты кто такая?
— Маришия. Я… я не лиса… Но я и не человек. Я химера. Вы ведь специалист в этой области. Помогите мне, молю! Я что угодно сделаю, только спасите!
Каммия бросила на девушку удивлённый взгляд. Всё это походило на глупый розыгрыш. Никто в здравом уме и трезвой памяти не будет делать антропоморфную химеру. Законами запрещено и точка. Хотя желающих прикупить милую слугу с чертами животного всегда было в достатке. Увлечённые рассказами о мифологических существах, люди мечтали о чём-то подобном.
— Кто ты такая? — повторила вопрос Каммия, пытаясь выиграть время.
— Меня зовут Маришия. Я химера, — повторила девушка, сводя вместе белёсые брови. — Я… Я теряюсь, леди Арвинт. Как бы это объяснить так, чтобы стало понятнее. Я не знаю, кто меня создал. Но очень многие члены команды Ингри Лонс химеры. К вам заходила Джишинь. Она тоже не человек. Мы её собственность, её рабы. Те, у кого нет второй сущности, в целом, живут спокойно. Разве что с запретом на тесное общение с кем-либо, но нас много, мы не страдаем от одиночества. Такие же как я…
— Погоди, ты понимаешь, о чём говоришь? Это очень серьёзные обвинения! — вспылила Каммия.
— Я прекрасно понимаю, что пилю сук, на котором сижу. Но я устала быть зверем. Находясь в облике лисицы, я теряю разум, теряю себя, если можно так сказать. Превращаться по своей воле я научилась недавно, но это тоже страх. Всегда нужно следить, чтобы никто не узнал об этом.
— И поэтому ты так просто раскрываешь мне все карты?
— А кому мне их раскрывать? Когда просишь помощи, нужно быть искренним и откровенным.
— И как же я могу помочь тебе? — Мия чувствовала себя очень неловко.
Казалось, что в любой момент в комнату может ворваться оператор с записывающим кристаллом, и тогда пиши “отдано дракону”.
— Вы же… Вы химеристка! Сделайте что-нибудь, чтобы я не могла превращаться в лисицу. Тогда я стану бесполезной, и Ингри меня отпустит.
Каммия грустно вздохнула. Похоже, стоящая перед ней девушка была не очень сведущей. И всё же что-то в душе всколыхнулось. Подумалось, что судьба раба не очень-то завидная. Отчасти поэтому и не делали человекоподобных химер, чтобы не скатываться в тёмные века.
— Превращайся в лису, чтобы проблем не было. Я не знаю, как тебе помочь, но твой план совершенно не рабочий. Утилизирует, и дело с концом. Нужно что-то другое.
— Но что? Я не смогу убежать. У меня нет документов, я… я никто! — чуть не плача, выкрикнула Маришия.
— Тише. Нас могут услышать из-за двери. Надо подумать. Когда я выберусь отсюда, можно будет как минимум подать прошение его величеству и попытаться сделать особый статус для вас, взять ко двору, а там посмотрим. Я не уверена, что меня послушают, но я попробую.
Ответом ей было обнадёживающее пофыркивание. На полу лежала лиса, укрывавшая пушистым хвостом нос. Каммия усилием воли заставила себя откинуться в ванне и расслабиться. Тёплая вода приятно грела кожу. Странно, но в ней хотелось лежать и лежать, несмотря на невероятную жару снаружи. А уж если добавить что-нибудь из баночек, стоящих возле бортика... Соль с лавандой, соль с бергамотом, соль с апельсином. Да куда там в воду сыпать, хотелось даже откусить кусочек, так аппетитно это звучало.
Но нужно было выпроводить лисицу и подумать. Немного отмокнув, Каммия привычно заработала мочалкой, едва не урча от удовольствия. Впервые за долгое время Мия почувствовала себя настоящей леди. Ну, почти. По мнению матушки, к “леди” прилагается комплект из горничной, компаньонки, стилистки, кухарки, а дальше уже в зависимости от интересов этой самой леди.
— Не бойся. Мы обязательно что-нибудь придумаем, — ободряюще прошептала Мия лисе, ступая босыми ступнями на тёплый каменный пол.
Хвост десятый. Первый скелет в отборочном шкафу
Илберт уселся в массивное кресло отца в кабинете родителя. Было что-то такое невероятное, когда почти как ребёнок, украдкой, сидишь на этом месте. Массивный дубовый стол с хозяйской стороны давал ощущение уверенности и странного величия. Руки лежали на подлокотниках, а пальцы поглаживали медные гривы львов.
Ролит не поддался веяниям моды и не заменил массивное кресло на что-то более современное на колёсиках. Пожалуй, новомодное “кресло руководителя” никак не вписалось бы в окружающий интерьер, пышущий стариной, монументальностью и надёжностью. Поблёскивали золотыми буквами толстые книги за стеклянными дверцами шкафа, манила прилечь узкая кушетка у низкого столика. На нём, на подносе лежали сложенные стопками письма. Отцу.
Как-то не верилось, что через какое-то время разгребать всю эту почту придётся ему, Илберту. Хотелось попробовать, почувствовать, каково это, но наследник рода Ноэль прекрасно помнил, как сильно отец не любит, когда его почту кто-то просматривает. Так что… не в этот раз, определённо.
Взгляд скользнул дальше, на массивную дверь с начищенной до блеска медной ручкой. Пока Ларэтия вовсю одевалась в латунь, Ролит предпочитал медь, объясняя свою любовь её более благородным цветом. Как про себя посмеивался Илберт, дело всё в том, что медные ручки нужно чистить лучше, а значит, прислуга не сможет схалтурить.
Над кушеткой висели грамоты, медали, в изящных рамках красовались благодарственные письма, чуть сбоку примостилось родовое дерево. Рисунок был не очень старым, его заказали, когда родился он, Ноэль. Его имя красовалось на самой верхушке, намекая на то, что всё достанется первенцу. Всё состояние и вся ответственность.
Пожалуй, единственной деталью, выбивающейся из образа богатого умиротворяющего пространства, был семейный портрет. Чернявый мужчина держит на руках мальчика лет трёх, рядом, облокотившись на локоть главы семейства, стоит женщина. Илберт не помнил, как писался этот портрет, но точно знал, что матушке было важно, чтобы картина висела именно в отцовском кабинете.
Закончив осмотр хорошо известной комнаты, Илберт наконец-то решился и вскрыл лежащее перед ним письмо. Вообще, Ингри не советовала этого делать, но вежливость, привитая с детства, требовала хотя бы прочитать послание.
К удивлению Илберта, текст был написан от руки ровным наклонным почерком с минимумом закорючек. Разве что заглавные буквы первых предложений абзаца выделялись какой-то изящной вычурностью, иначе это и не назвать. Потерев переносицу, он погрузился в чтение.
“Уважаемый Илберт Ноэль!
Вы, наверное, меня не знаете. Впрочем, людям вашего положения подобные знания и не нужны. Меня зовут Тиммия Закронс, я мать Дивии, которой выпала честь стать одной из невест на Вашем отборе. Спешу заверить Вас, что с нашей стороны, как родителей, не будет никаких препятствий, если Вы действительно выберете её. Дивия девушка самодостаточная, но семейная. Сильное мужское плечо и руководящая рука пойдут ей только на пользу. Надеюсь, что Вы найдёте с ней общий язык”.
Вместо подписи стоял штамп с инициалами “Т.З.”
Вздохнув, Илберт поморщился. Что-то такое он и ожидал, что мамочка, как курица-наседка, будет заботиться о будущем своей дочери, даже когда та вырастет. Это было по-своему мило, но девица невольно потеряла несколько очков. Такая тёща не преминет залезть внутрь семьи и начать советовать уже им обоим.
Дверь кабинета распахнулась, и в комнату без стука вошла Ингри. Её фиолетовые волосы плащом лежали на обнажённых плечах, а в ложбинке груди покоился выточенный из аметиста кулон. Илберт бросил на неё удивлённый взгляд, но промолчал.
— Вы не прислушались к моему совету, как я посмотрю? — с лёгкой грустью спросила девушка, падая на узкую кушетку и закидывая ноги на столик.
— Я читаю все письма. Это вежливость. Отвечать не обязательно.
— Боюсь, вы, Илберт, можете испортить себе удовольствие…
— Отбор это не удовольствие. Я, кажется, об этом говорил уже не раз. Поэтому, пожалуйста, делайте свою работу, а я буду делать свою. Вам нужно, чтобы я выбрал невесту? Я выберу. Кажется, у нас сейчас время обсуждения конкурсов, да?
— Именно. Я приготовила просто замечательные. Например, будем делать торт, мука в воздухе будет выглядеть потрясающе!
Илберт скривился.
— Нет. Я уже вижу, что вы пытаетесь сделать что-то невероятно скучное. Думаю, к подобным заданиям можно подготовиться. Я сделаю свои, три, может быть, четыре. А дальше посмотрим.
Ингри недовольно поджала губы и с вызовом посмотрела на Илберта.
Подхватив папку, она выбежала за дверь, прислонилась спиной к прохладной стене и украдкой вытерла скатившуюся по щеке слезу. Это был шанс. Шанс, который не каждому даётся. Нужно не подвести Ингри, и тогда… тогда всё получится.
Руки Джи тряслись, когда она добралась до окна и раскрыла папку, пробегаясь глазами по ровным строчкам, отпечатанным на машинке. В целом, ничего нового, кроме того, что Ингри была весьма обеспокоена некоторыми вещами и просила стараться держать конкурсанток подальше друг от друга. Что ж, это не так уж и сложно. Главное, занять каждую. Придумать такое задание, чтобы девочка позировала перед камерой и не отвлекалась на всякие глупости. Чем-то подобным Джи уже занималась. Ничего сложного, но ответственности не умаляет.
Поправив лёгкое лиловое платье, Джишинь уверенной походкой пошла на противоположную сторону поместья. Невесты жили в левом крыле, а им, устроителям отбора, выделили правое. Центральное осталось семейству Ноэль, а первый этаж и раньше был в некотором роде публичным местом. Ничего не поменялось, левое и правое крыло раньше пустовали, а теперь обрели жизнь.
Остановившись у перил галереи второго этажа, Джи посмотрела вниз. Зоркий глаз нашёл несколько едва заметно поблёскивающих кристаллов. Никто не получит возможности уединится.
“Ты тоже не сможешь, Джи. Но ведь и нужно тебе другое. Давай, не дрейфь! Ты сможешь! Ради мечты!”
Тряхнув копной чернявых волос, она уверенно пошла на другую сторону поместья. Не хватало привычного стука каблучков, мягкий ковёр заглушал все звуки, отчего казалось, что поместье не совсем живое.
Найдя комнату первой участницы отбора, Джи ещё раз пробежалась по тексту в папке и постучала. Ответили ей на удивление быстро, и вскоре Джишинь оказалась в комнате. С удивлением отметила, что Каммия самостоятельно раскладывает вещи в шкаф, но виду не подала. У богатых могут быть свои причуды. Рано делать выводы.
— Меня зовут Джишинь. Я пришла, чтобы рассказать вам о правилах отбора.
На лице Каммии отразилось недоумение, потом лёгкий испуг, сменившийся неловкостью и радостью.
— Прошу, садитесь. Вы, наверное, устали. К сожалению, не могу угостить вас чаем, не знаю, как его попросить. Вы же просветите меня? — Мия указала рукой на кресла, убрала платье в шкаф, закрыла дверцу и села напротив гостьи.
— Да, я всё расскажу, леди Арвинт. Последнее время на мероприятиях, подобных этому, участились случаи так называемого экстремального соперничества между участницами. Поэтому для вашей же безопасности не советуем общаться с другими конкурсантками вне установленных рамок. Это не говорит о том, что вам запрещено, но мы не сможем гарантировать вашу безопасность.
— Джишинь, а как же постоянная запись? — удивлённо спросила Каммия, привычным жестом расправляя складки на юбке.
— Постоянная запись не означает постоянного наблюдения. К тому же, многие яды, которыми предпочитают пользоваться современные отравители, весьма действенные. Несколько минут, и всё, вас уже не спасти. Надеюсь, мы поняли друг друга.
— Да, конечно, — кивнула Мия, — Что ещё?
“Вот и где этот летающий… Пожалуй, определитель ядов очень бы пригодился!”
— Каждый вечер после начала отбора вам будут приносить расписание на завтрашний день, чтобы вы могли подготовиться. Не засиживайтесь, естественную свежесть и ясность взора не создаст ни один стилист. Для того, чтобы общаться со слугами этого дома, воспользуйтесь домашней сетью. Аппарат расположен у двери. Рядом карта вызовов. Вы раньше пользовались домашней сетью?
— Да, несколько раз приходилось, — смущённо ответила Каммия.
Сеть уже не новое изобретение, его могли позволить многие, но матушка предпочитала обзавестись чем-то, что по её мнению послужит статусу семьи. Упрощение общения в границах дома в эту категорию не входило.
— Хорошо. Если будут какие-то проблемы, скажете мне об этом вечером. Так, держите для ознакомления, — Джишинь достала из папки плотный лист и протянула Каммии. — Схема расположения записывающих кристаллов. Зелёные зоны просматриваются, красные, соответственно, нет. В них вы можете чувствовать себя в безопасности. Настоятельно не рекомендую оставаться в них слишком долго, распорядительница Ингри может быть очень недовольна подобным поведением, что повлечёт за собой последствия.
— Понятно, — кивнула Мия.
— Завтра прибудет вторая участница, а у вас будет важный день, леди Арвинт. Будет съёмка вашего утра. Я зайду вечером с оператором, чтобы вы познакомились и не стеснялись.
— Простите, Джишинь, а что входит в эту съёмку? — смущённо поинтересовалась Каммия.
— Подъём, умывание, физические упражнения, сборы самостоятельные. Не переживайте, для испытаний вас будут готовить стилисты.
— Джишинь, боюсь, у нас будут небольшие проблемы… — Каммия замялась, не зная, как правильно подобрать слова.
Под тёплым взглядом Джи не удавалось расслабиться. Слишком много участия и фальшивого понимания никому не понравятся, а Мия чувствовала странную неестественность в этом разговоре.
— Что такое, леди Арвинт?
— Я не брала с собой вещи для занятия спортом, — честно призналась Мия, чувствуя, как сами собой поникли плечи и от правильной осанки ничего не осталось.
— Хорошо. Я позабочусь об этом. Что-нибудь ещё?
— Если вы рассказали мне обо всех предстоящих завтра трудностях, то нет, больше ничего. Это единственная проблема, с которой мне придётся столкнуться.
— Да, тогда я пошла разбираться с этой маленькой неприятностью. Обед доставят вам в комнату. Ужин придётся заказывать самостоятельно.
— Угу, — кивнула Мия, поднимаясь вместе с гостьей. — Хорошего вам дня.
Оставшись одна, Каммия быстро закончила с немногочисленными вещами, припрятала алхимические принадлежности в чемодане и затолкала его поглубже под кровать, после чего вынула из шкафа один из новеньких махровых халатов и пошла в ванную. Новые банные принадлежности радовали, хотелось поскорее испытать их в деле.
В светлом помещении с большим окном до пола было уютно. Пол тёплый, явно согреваемый при помощи магических артефактов, за ширмой удобства, за второй огромная каменная чаша ванны, в которой вальяжно развалилась рыжая знакомая.
— Ну здравствуй, Маришия. Рада тебя видеть, — поприветствовала лису Мия. — Вылезай. Мне нужно помыться.
Рыжая красотка лениво махнула хвостом и грациозно выпрыгнула из ванны. Подошла к двери, ткнулась в неё мордой, закрывая. Мия не обратила на это должного внимания, увлечённо настраивая нужную температуру воды. Поэтому момент превращения лисы в бледную немного нескладную девушку она пропустила.
— Помогите мне! — просьба заставила Каммию вздрогнуть и испуганно прикрыться руками. — Это я, Маришия. Леди Арвинт, пожалуйста, помогите мне!
Лиса-человек упала на колени и бросила печальный взгляд на Каммию.
— Ты кто такая?
— Маришия. Я… я не лиса… Но я и не человек. Я химера. Вы ведь специалист в этой области. Помогите мне, молю! Я что угодно сделаю, только спасите!
Каммия бросила на девушку удивлённый взгляд. Всё это походило на глупый розыгрыш. Никто в здравом уме и трезвой памяти не будет делать антропоморфную химеру. Законами запрещено и точка. Хотя желающих прикупить милую слугу с чертами животного всегда было в достатке. Увлечённые рассказами о мифологических существах, люди мечтали о чём-то подобном.
— Кто ты такая? — повторила вопрос Каммия, пытаясь выиграть время.
— Меня зовут Маришия. Я химера, — повторила девушка, сводя вместе белёсые брови. — Я… Я теряюсь, леди Арвинт. Как бы это объяснить так, чтобы стало понятнее. Я не знаю, кто меня создал. Но очень многие члены команды Ингри Лонс химеры. К вам заходила Джишинь. Она тоже не человек. Мы её собственность, её рабы. Те, у кого нет второй сущности, в целом, живут спокойно. Разве что с запретом на тесное общение с кем-либо, но нас много, мы не страдаем от одиночества. Такие же как я…
— Погоди, ты понимаешь, о чём говоришь? Это очень серьёзные обвинения! — вспылила Каммия.
— Я прекрасно понимаю, что пилю сук, на котором сижу. Но я устала быть зверем. Находясь в облике лисицы, я теряю разум, теряю себя, если можно так сказать. Превращаться по своей воле я научилась недавно, но это тоже страх. Всегда нужно следить, чтобы никто не узнал об этом.
— И поэтому ты так просто раскрываешь мне все карты?
— А кому мне их раскрывать? Когда просишь помощи, нужно быть искренним и откровенным.
— И как же я могу помочь тебе? — Мия чувствовала себя очень неловко.
Казалось, что в любой момент в комнату может ворваться оператор с записывающим кристаллом, и тогда пиши “отдано дракону”.
— Вы же… Вы химеристка! Сделайте что-нибудь, чтобы я не могла превращаться в лисицу. Тогда я стану бесполезной, и Ингри меня отпустит.
Каммия грустно вздохнула. Похоже, стоящая перед ней девушка была не очень сведущей. И всё же что-то в душе всколыхнулось. Подумалось, что судьба раба не очень-то завидная. Отчасти поэтому и не делали человекоподобных химер, чтобы не скатываться в тёмные века.
— Превращайся в лису, чтобы проблем не было. Я не знаю, как тебе помочь, но твой план совершенно не рабочий. Утилизирует, и дело с концом. Нужно что-то другое.
— Но что? Я не смогу убежать. У меня нет документов, я… я никто! — чуть не плача, выкрикнула Маришия.
— Тише. Нас могут услышать из-за двери. Надо подумать. Когда я выберусь отсюда, можно будет как минимум подать прошение его величеству и попытаться сделать особый статус для вас, взять ко двору, а там посмотрим. Я не уверена, что меня послушают, но я попробую.
Ответом ей было обнадёживающее пофыркивание. На полу лежала лиса, укрывавшая пушистым хвостом нос. Каммия усилием воли заставила себя откинуться в ванне и расслабиться. Тёплая вода приятно грела кожу. Странно, но в ней хотелось лежать и лежать, несмотря на невероятную жару снаружи. А уж если добавить что-нибудь из баночек, стоящих возле бортика... Соль с лавандой, соль с бергамотом, соль с апельсином. Да куда там в воду сыпать, хотелось даже откусить кусочек, так аппетитно это звучало.
Но нужно было выпроводить лисицу и подумать. Немного отмокнув, Каммия привычно заработала мочалкой, едва не урча от удовольствия. Впервые за долгое время Мия почувствовала себя настоящей леди. Ну, почти. По мнению матушки, к “леди” прилагается комплект из горничной, компаньонки, стилистки, кухарки, а дальше уже в зависимости от интересов этой самой леди.
— Не бойся. Мы обязательно что-нибудь придумаем, — ободряюще прошептала Мия лисе, ступая босыми ступнями на тёплый каменный пол.
Хвост десятый. Первый скелет в отборочном шкафу
ГЛАВА 11
Илберт уселся в массивное кресло отца в кабинете родителя. Было что-то такое невероятное, когда почти как ребёнок, украдкой, сидишь на этом месте. Массивный дубовый стол с хозяйской стороны давал ощущение уверенности и странного величия. Руки лежали на подлокотниках, а пальцы поглаживали медные гривы львов.
Ролит не поддался веяниям моды и не заменил массивное кресло на что-то более современное на колёсиках. Пожалуй, новомодное “кресло руководителя” никак не вписалось бы в окружающий интерьер, пышущий стариной, монументальностью и надёжностью. Поблёскивали золотыми буквами толстые книги за стеклянными дверцами шкафа, манила прилечь узкая кушетка у низкого столика. На нём, на подносе лежали сложенные стопками письма. Отцу.
Как-то не верилось, что через какое-то время разгребать всю эту почту придётся ему, Илберту. Хотелось попробовать, почувствовать, каково это, но наследник рода Ноэль прекрасно помнил, как сильно отец не любит, когда его почту кто-то просматривает. Так что… не в этот раз, определённо.
Взгляд скользнул дальше, на массивную дверь с начищенной до блеска медной ручкой. Пока Ларэтия вовсю одевалась в латунь, Ролит предпочитал медь, объясняя свою любовь её более благородным цветом. Как про себя посмеивался Илберт, дело всё в том, что медные ручки нужно чистить лучше, а значит, прислуга не сможет схалтурить.
Над кушеткой висели грамоты, медали, в изящных рамках красовались благодарственные письма, чуть сбоку примостилось родовое дерево. Рисунок был не очень старым, его заказали, когда родился он, Ноэль. Его имя красовалось на самой верхушке, намекая на то, что всё достанется первенцу. Всё состояние и вся ответственность.
Пожалуй, единственной деталью, выбивающейся из образа богатого умиротворяющего пространства, был семейный портрет. Чернявый мужчина держит на руках мальчика лет трёх, рядом, облокотившись на локоть главы семейства, стоит женщина. Илберт не помнил, как писался этот портрет, но точно знал, что матушке было важно, чтобы картина висела именно в отцовском кабинете.
Закончив осмотр хорошо известной комнаты, Илберт наконец-то решился и вскрыл лежащее перед ним письмо. Вообще, Ингри не советовала этого делать, но вежливость, привитая с детства, требовала хотя бы прочитать послание.
К удивлению Илберта, текст был написан от руки ровным наклонным почерком с минимумом закорючек. Разве что заглавные буквы первых предложений абзаца выделялись какой-то изящной вычурностью, иначе это и не назвать. Потерев переносицу, он погрузился в чтение.
“Уважаемый Илберт Ноэль!
Вы, наверное, меня не знаете. Впрочем, людям вашего положения подобные знания и не нужны. Меня зовут Тиммия Закронс, я мать Дивии, которой выпала честь стать одной из невест на Вашем отборе. Спешу заверить Вас, что с нашей стороны, как родителей, не будет никаких препятствий, если Вы действительно выберете её. Дивия девушка самодостаточная, но семейная. Сильное мужское плечо и руководящая рука пойдут ей только на пользу. Надеюсь, что Вы найдёте с ней общий язык”.
Вместо подписи стоял штамп с инициалами “Т.З.”
Вздохнув, Илберт поморщился. Что-то такое он и ожидал, что мамочка, как курица-наседка, будет заботиться о будущем своей дочери, даже когда та вырастет. Это было по-своему мило, но девица невольно потеряла несколько очков. Такая тёща не преминет залезть внутрь семьи и начать советовать уже им обоим.
Дверь кабинета распахнулась, и в комнату без стука вошла Ингри. Её фиолетовые волосы плащом лежали на обнажённых плечах, а в ложбинке груди покоился выточенный из аметиста кулон. Илберт бросил на неё удивлённый взгляд, но промолчал.
— Вы не прислушались к моему совету, как я посмотрю? — с лёгкой грустью спросила девушка, падая на узкую кушетку и закидывая ноги на столик.
— Я читаю все письма. Это вежливость. Отвечать не обязательно.
— Боюсь, вы, Илберт, можете испортить себе удовольствие…
— Отбор это не удовольствие. Я, кажется, об этом говорил уже не раз. Поэтому, пожалуйста, делайте свою работу, а я буду делать свою. Вам нужно, чтобы я выбрал невесту? Я выберу. Кажется, у нас сейчас время обсуждения конкурсов, да?
— Именно. Я приготовила просто замечательные. Например, будем делать торт, мука в воздухе будет выглядеть потрясающе!
Илберт скривился.
— Нет. Я уже вижу, что вы пытаетесь сделать что-то невероятно скучное. Думаю, к подобным заданиям можно подготовиться. Я сделаю свои, три, может быть, четыре. А дальше посмотрим.
Ингри недовольно поджала губы и с вызовом посмотрела на Илберта.
