- Итак, - начал он, - Марисана Амбери, двадцать пять лет, спирит. Вы знаете в чем вас обвиняют?
Он был абсолютно спокоен и казался расслабленным. С таким выражением лица читают газету, а не ведут допрос. А ещё он был уверенным. Абсолютно, полностью уверенным в себе и своей правоте. Не знаю, может это профдеформация такая, но мою уверенность он поколебал.
Не в том, что я ничего не делала, а в том, что мне за это ничего не будет. И все-таки я постаралась ответить как можно спокойнее:
- Понятия не имею.
- Вы уверены?
– Уверена. Я абсолютно уверена в том, что не совершала ничего, за что меня можно было бы арестовать и притащить на допрос.
– Что ж, - протянул лейтенант так, будто и не ждал другого ответа, - я позволю себе все же усомниться в ваших словах. Вас обвиняют в убийстве Энтони Бронта.
– И у вас, конечно же, есть доказательства?
– Доказательств нет, но затем и мы с вами здесь.
– Уверяю вас, лейтенант, я его не убивала.
– Вы ведь знаете, кто это.
- Знаю. Это сын королевского советника.
Лейтенант Нельсон покивал головой, сложил губы трубочкой и будто о чем-то задумался.
- Ему было всего двадцать, - заговорил офицер, - молодой совсем. Почему именно он?
- О чем вы?
- Почему вы убили именно Энтони, Марисана?
- Говорю же, я не убивала его.
- А я думаю совсем иначе.
- Это я уже поняла. Могу узнать, из чего вы сделали такие выводы?
- Извольте. Две недели назад Энтони Бронт был найден мертвым в своих апартаментах в королевской резиденции. Без каких-либо следов насилия. Причина смерти - остановка сердца. Очень сложно поверить, что у двадцатилетнего здорового парня вдруг отказало сердце, не так ли? Но знаете что нас навело нас на мысль о спиритах? Его глаза, - он замолчал и посмотрел так, будто я сию же секунду должна была понять, в чём дело. В ответ я вопросительно приподняла брови. - Его глаза были открыты, и в них застыло выражение ужаса. Дикого, непередаваемого ужаса. Вряд ли он мог увидеть что-то настолько страшное. Вряд ли он мог увидеть это в реальности.
Лейтенант снова замолчал. Молчала и я. Но где-то на краю сознания начала формироваться мысль, от которой меня бросило бы в дрожь, но лейтенант опередил её, и в дрожь меня бросило уже от его слов.
- Вы воздействовали на него, Марисана. Вы натравили на него призрака. Он увидел чью-то ужасающую смерть и прожил её. Также, как это делаете вы. Только, в отличие от вас, он её не пережил. Вы убили его Сана.
- Что вы несете, лейтенант Нельсон? Почему вы вдруг решили, что я на такое способна? Как это - натравила призрака? Мёртвые люди по вашему что, собаки?
- Не отнекивайтесь Марисана. Я знаю, что спириты на такое способны, - с уверенностью ответил он.
- Чушь. На такое никто не способен. Я не маг, я не призываю призраков, они приходят ко мне сами. А если Энтони был спиритом и об этом никто не знал, то это лишь по недогляду близких. Причем здесь я?
- Энтони не был спиритом, он владел магией. И поверьте, если бы у него проявились способности спирита, это не осталось бы незамеченным.
- Я начинаю в этом сомневаться. Как и в вашей способности адекватно и объективно смотреть на вещи. Если вы так уверены в том, что говорите, расскажите же мне уже, зачем я это сделала?
- Мотив имеется, немного странный как по мне, но и вы девушка не совсем обычная. Непонятно другое, почему именно с Энтони вы поступили столь бесчеловечно?
- А мне непонятен ход ваших мыслей, лейтенант. Если вы уверены, что это дело рук спирита, почему обвиняете меня? Это мог быть любой другой спирит.
- В течение последних трех месяцев за Энтони замечали странное поведение. Иногда он был слишком отстраненным, будто погруженным в себя, часто имел вид, будто ему больно, но утверждал что все в порядке. Осмотр врачей не выявил никаких физических повреждений или отклонений. Он был здоров, но все окружающие все равно замечали что что-то не так. Именно в это время вы часто гостили в королевской резиденции. Я хочу сказать, что за все это время вы были единственным спиритом в его окружении. Других просто не было. Кроме того, вы обладаете редкой среди спиритов способностью - читать воспоминания призраков. Мы не знаем, конечно, как одно связано с другим, но думаем, в этом все дело.
- Бред какой-то, - я качала головой, будто пыталась отогнать слова, что так настырно лезли в уши, - вы что, действительно в это верите?
- В резиденции младшего принца хранится стеклянный шар, в который триста лет назад закачали всю мировую магию. С тех пор, как его нашли, я готов поверить во что угодно.
- Его, кстати, я нашла. И он не из стекла, он из зачарованного хрусталя.
- Да, я знаю. Но ваши прошлые заслуги не избавят вас от наказания за убийство в настоящем.
Нет, я так и не думала. И хвалится, конечно же не собиралась. Сказала просто… просто, чтобы удостовериться, что не сплю и владею хотя бы своим голосом, потому что ситуацией я не владела совершенно точно.
- Почему мы сейчас здесь, лейтенант? Почему вы меня допрашиваете, если уверены что нашли убийцу?
Меня действительно волновал этот вопрос. Отправили бы под суд если все уже решено.
- Вы же сотрудничали с полицией и знаете, что видение к делу не пришьешь. В суде мы можем вас обвинить, но пока не знаем, как доказать. Поэтому нам нужно ваше признание. С подробным описанием, разумеется. Итак, Сана. Как вы его убили?
Допрос продолжался три часа, но по ощущениям - целую вечность. Обратно в камеру я попала выжатой досуха: лейтенант знал свою работу. Десятки вопросов, каждый из которых он задавал, наверное сотни раз.
К слову, если бы не обстоятельства, я бы даже восхитилась его умением вести допросы. Он заставил меня вспомнить последние месяцы настолько подробно, насколько это вообще возможо.
Год назад, после всего произошедшего, когда виновные были наказаны, а отличившиеся - награждены, я удостоилась чести познакомиться лично с королем и его советником. Помню, тогда господин Бронт произвел на меня угнетающее впечатление. Рядом с ним было некомфортно, он словно давил своим присутствием. Даже рядом с королем - фигурой куда более властной и значимой - расслабиться получалось лучше.
Впрочем, я не придавала этому особого значения, поскольку совершенно не планировала пересекаться с советником.
Но в резиденции я была часто, и замечала иногда рядом с ним молодого человека. Тихого, спокойного, даже неуверенного, но очень вежливого и послушного. Тогда еще мы не были знакомы, о нем мне рассказал Макс.
А спустя некоторое время на одном из приемов мы с Энтони были представлены друг другу. Его отцом, кстати. Господин Бронт отчего-то вдру решил, что мы непременно должны потанцевать.
Тогда Энтони выглядел вполне здоровым, но все же слишком скромным, хоть и любопытным. Он сделал мне пару дежурных комплиментов и не удержался от вопросов о спиритах.
Я не люблю разговоры о своем даре, но Энтони казался таким безобидным и искренним, что я задвинула недовольство подальше и честно ответила.
Это был наш единственный разговор в тот вечер. Потом меня нашел Макс, и Энтони я больше не видела.
После я встречала его еще несколько раз. Мы обменивались привествиями и расходились. Лишь однажды я застала его в пустом коридоре. Ему совершенно точно было плохо. Он стоял, согнувшись, упираясь ладонями в стену, глаза были зажмурены, а на лбу выступил пот. Я тогда подошла к нему, позвала, но он даже не сразу меня услышал. Когда, наконец, выпрямился, улыбнулся через силу, сказал, что дурно стало из-за духоты и просил не беспокоиться.
Это был август, было действительно жарко. Не настолько, конечно, но он твердо стоял на ногах и ушел достаточно бодро.
Иногда мне стыдно признаваться, но зачастую мне нет дела до незнакомых и малознакомых людей, так что я быстро забыла о том эпизоде. И вообще обо всем, что связано с Энтони Бронтом. Просто выкинула из головы.
Но сегодня лейтенант Нельсон постарался, чтобы я вспомнила обо всем. О том, что спрашивал Энтони во время танца, о том, что в каждую последующую встречу он выглядел хуже, чем в предыдущую. О том, что тогда, в коридоре резиденции ему действительно было плохо. И да, это было похоже на транс спирита. Отдаленно, но все же.
Все это я отмечала еще тогда, краем сознания.
Но сегодня меня заставили вспомнить.
Вспомнить, но не усомниться в том, что я ничего не делала.
А вот лейтенант мою уверенность не разделял. Я убеждала, что мне нет и не было никакого дела до Энтони, у меня не было причин его убивать, да и способ откровенно странный. На что мне вновь и вновь отвечали, что я спирит и способ как раз логичный.
И мотив вроде как имеется. Да вот беда, я понятия не имела, какой. У меня не было никаких конфликтов с убитым, его смерть не несет для меня никакой выгоды, у меня не сложилось вообще никаких отношений с ним. Как и со всеми обитателями резиденции. Как и с отцом Энтони, которого в какой-то момент приплел лейтенант. Я была бы распоследней дурой, если бы перешла дорогу королевскому советнику.
Но лейтенант лишь недобро усмехался, говоря, что дурой я как раз и не была, ведь в момент смерти меня не было в резиденции. И это даже могло меня спасти, если бы и они были не пальцем деланы.
В конце концов он закончил допрос, посоветовав мне хорошо подумать. И пообещал, что в скором времени меня вызовут снова.
Все вопросы о Максе он умело проигнорировал.
Откинувшись на жесткую койку, закрыла лицо руками и застонала в голос. Я совершенно перестала понимать, что происходит.
Ясно было одно: так просто меня отсюда не выпустят. И почему Макс до сих пор не объявился? Где его черти носят?
Еще сутки я провела в абсолютном неведении, пока меня снова не повели на допрос.
Та же комната, те же серые стены, то же зеркало на одной из них, за которым, я уверена, снова собрались зрители.
Только на этот раз вместо лейтенанта допрос вел старший сержант Маркус Хармон. Ненамного старше меня, но печать недовольства на симпатичном вроде лице и неприязнь, даже какая-то затаенная злоба в глубине глаз отталкивали, заставляли напрячься. Хотя последние двое суток напряжение и так было моим постоянным спутником.
- Вы продолжаете отрицать свою вину? - без предисловий начал он допрос.
- Я не убивала Энтони. Или вы обвиняете меня еще в чем-то?
- Да нет, все в том же, - хищно оскалился Хармон. - Но не думаю, что дерзить в вашем положении - хорошая идея. Как вы это сделали, Сана?
- Вчера лейтенант Нельсон тоже спрашивал "как?". Но знаете, сержант, я так и не поняла "зачем?" Может, вы мне расскажете?
Хармон растянул губы в очень неприятную улыбку. Медленно, словно смаковал каждое мгновение.
- А давай расскажу. Девочка возомнила себя вершителем судеб, потому что ей повезло взлететь. Наверное, хотелось бы выше, но обаять принца ни красоты, ни харизмы не хватило. Соблазнить его друга оказалось гораздо проще, да? И ты подобралась-таки к советнику, - он или не заметил, как перешел на "ты" или сделал это сознательно, но в любом случае получал удовольствие, выплевывая обращение, словно в грязь окунал. - Ты отомстила советнику за ненависть к спиритам, убив его сына.
У меня глаза на лоб полезли. Я положила руки, закованные в наручники на стол перед собой и подалась вперед, заглянула старшему сержанту в глаза. Мне показалось, на миг, что в этот фарс затесался натуральный сумасшедший.
И я медленно проговорила:
- Вы, вообще, понимаете, что несете?
- А ты понимаешь, что натворила? Мальчишке было всего двадцать, а ты убила его. Признайся уже и мы мирно разойдемся.
- Я не стану признаваться в том, чего не совершала.
- Каждый раз, когда Энтони становилось плохо, рядом с ним видели тебя. Каждое твое посещение резиденции ухудшало его состояние. Ты добилась, чего хотела. Представь, каково сейчас его отцу? Нелюбовь к спиритам повод убивать людей?
Я понятия не имела, о чем он говорит. Да, вроде Макс когда-то упоминал, что советник не слишком доверяет спиритам. Не знаю поэтому или нет, но в резиденции не живут люди с этим даром. На службе у короля состоят, но именно в резиденции не живут.
Я действительно была единственным спиритом, кто время от времени там проживал.
- Вы издеваетесь? - я просто не могла подобрать других слов.
- Как ты его убила? - настаивал он. - Как смогла натравить призрака? Что это за техника и почему о ней неизвестно? Или все же это был какой-то яд?
- Я не стану отвечать на бредовые вопросы. И где ваш начальник?
Лейтенант мастерски уходил от вопросов о Максе, интересно, что сделает этот...старший сержант.
В ответ он резко и сильно хлопнул ладонью по столу. Лицо его исказила гримаса злости. Я отпрянула от неожиданности и испуга от резкой перемены его настроения.
- Ты не в том положении, чтобы что-то требовать. И тот факт, что ты спишь с начальником управления, не поможет тебе избежать наказания за преступление.
- Тогда мне нужен адвокат.
Говорить больше с этим ненормальным не имело смысла. Уж лучше изображающий из себя доброго полицейского лейтенант, чем этот маньяк в форме.
- Нет, тебе нужно хорошо подумать, что ты скажешь на следующем допросе.
И он кивнул охраннику у двери, что привел меня сюда. На время допроса он застыл изваянием, но сейчас отмер и подошел ко мне, уже протянул руку, видимо хотел схватить за плечо, чтобы поднять и вывести, как куклу. Но я резко встала со стула и сделала шаг назад. Как же мне все это надоело!
- Меня не обязательно держать, я могу дойти сама.
Он бросил на меня недовольный взгляд, но посторонился, пропуская вперед. Несколько шагов до двери я неотрывно смотрела на зеркало, гадая, кто за ним стоит.
***
Следующие несколько дней превратились для меня в нескончаемый поток допросов. Меня приводили в одну и ту же комнату с серыми стенами, снова и снова задавали одни и те же вопросы. Все те же лейтенант Нельсон и старший сержант Хармон. И, если первый задавал вопросы твердо, но вежливо, то второй не стеснялся в выражениях.
Я устала раз за разом повторять, что не виновата. Они не слышали, не хотели слышать, им нужно было добиться от меня признания. Но мне нечего было сказать.
Лежа по вечерам на жесткой кровати в камере, я думала. Я буквально выпала из жизни на несколько дней, а меня даже никто не хватится. Маме, наверняка сказали, что я уехала и убедительно наврали о том, почему не выхожу на связь.
В баре я не работаю уже давно. В какой-то момент поняла, что эту страницу жизни стоит перевернуть. Я пряталась там от боли и непонимания после смерти отца. А, когда прятаться стало не от чего, вняла просьбам мамы и стала помогать ей в академии. Была, скорее, на подхвате, где-то помочь, где-то заменить. Я много времени проводила в Оферхолме, поэтому полноценно преподавать не могла. Но меня устраивал и такой вариант, сидеть совсем без дела не хотелось.
В бар вместо меня Сэм взял Эмили - симпатичную, веснушчатую девушку чуть младше меня. По мне Эмили была слишком уж жизнерадостной, но, возможно, это только на моем фоне. Она хорошо справлялась с обязанностями бармена, да и посетителям нравилась. Время от времени я приходила в "Рока" и мы нашли общий язык. Эмили открытая и добрая, у нас сложились хорошие отношения, и с Фрэнком мы продолжаем дружить. Но никому из них и в голову не придет, что я сейчас за решеткой в подвале управления.
Он был абсолютно спокоен и казался расслабленным. С таким выражением лица читают газету, а не ведут допрос. А ещё он был уверенным. Абсолютно, полностью уверенным в себе и своей правоте. Не знаю, может это профдеформация такая, но мою уверенность он поколебал.
Не в том, что я ничего не делала, а в том, что мне за это ничего не будет. И все-таки я постаралась ответить как можно спокойнее:
- Понятия не имею.
- Вы уверены?
– Уверена. Я абсолютно уверена в том, что не совершала ничего, за что меня можно было бы арестовать и притащить на допрос.
– Что ж, - протянул лейтенант так, будто и не ждал другого ответа, - я позволю себе все же усомниться в ваших словах. Вас обвиняют в убийстве Энтони Бронта.
– И у вас, конечно же, есть доказательства?
– Доказательств нет, но затем и мы с вами здесь.
– Уверяю вас, лейтенант, я его не убивала.
– Вы ведь знаете, кто это.
- Знаю. Это сын королевского советника.
Лейтенант Нельсон покивал головой, сложил губы трубочкой и будто о чем-то задумался.
- Ему было всего двадцать, - заговорил офицер, - молодой совсем. Почему именно он?
- О чем вы?
- Почему вы убили именно Энтони, Марисана?
- Говорю же, я не убивала его.
- А я думаю совсем иначе.
- Это я уже поняла. Могу узнать, из чего вы сделали такие выводы?
- Извольте. Две недели назад Энтони Бронт был найден мертвым в своих апартаментах в королевской резиденции. Без каких-либо следов насилия. Причина смерти - остановка сердца. Очень сложно поверить, что у двадцатилетнего здорового парня вдруг отказало сердце, не так ли? Но знаете что нас навело нас на мысль о спиритах? Его глаза, - он замолчал и посмотрел так, будто я сию же секунду должна была понять, в чём дело. В ответ я вопросительно приподняла брови. - Его глаза были открыты, и в них застыло выражение ужаса. Дикого, непередаваемого ужаса. Вряд ли он мог увидеть что-то настолько страшное. Вряд ли он мог увидеть это в реальности.
Лейтенант снова замолчал. Молчала и я. Но где-то на краю сознания начала формироваться мысль, от которой меня бросило бы в дрожь, но лейтенант опередил её, и в дрожь меня бросило уже от его слов.
- Вы воздействовали на него, Марисана. Вы натравили на него призрака. Он увидел чью-то ужасающую смерть и прожил её. Также, как это делаете вы. Только, в отличие от вас, он её не пережил. Вы убили его Сана.
- Что вы несете, лейтенант Нельсон? Почему вы вдруг решили, что я на такое способна? Как это - натравила призрака? Мёртвые люди по вашему что, собаки?
- Не отнекивайтесь Марисана. Я знаю, что спириты на такое способны, - с уверенностью ответил он.
- Чушь. На такое никто не способен. Я не маг, я не призываю призраков, они приходят ко мне сами. А если Энтони был спиритом и об этом никто не знал, то это лишь по недогляду близких. Причем здесь я?
- Энтони не был спиритом, он владел магией. И поверьте, если бы у него проявились способности спирита, это не осталось бы незамеченным.
- Я начинаю в этом сомневаться. Как и в вашей способности адекватно и объективно смотреть на вещи. Если вы так уверены в том, что говорите, расскажите же мне уже, зачем я это сделала?
- Мотив имеется, немного странный как по мне, но и вы девушка не совсем обычная. Непонятно другое, почему именно с Энтони вы поступили столь бесчеловечно?
- А мне непонятен ход ваших мыслей, лейтенант. Если вы уверены, что это дело рук спирита, почему обвиняете меня? Это мог быть любой другой спирит.
- В течение последних трех месяцев за Энтони замечали странное поведение. Иногда он был слишком отстраненным, будто погруженным в себя, часто имел вид, будто ему больно, но утверждал что все в порядке. Осмотр врачей не выявил никаких физических повреждений или отклонений. Он был здоров, но все окружающие все равно замечали что что-то не так. Именно в это время вы часто гостили в королевской резиденции. Я хочу сказать, что за все это время вы были единственным спиритом в его окружении. Других просто не было. Кроме того, вы обладаете редкой среди спиритов способностью - читать воспоминания призраков. Мы не знаем, конечно, как одно связано с другим, но думаем, в этом все дело.
- Бред какой-то, - я качала головой, будто пыталась отогнать слова, что так настырно лезли в уши, - вы что, действительно в это верите?
- В резиденции младшего принца хранится стеклянный шар, в который триста лет назад закачали всю мировую магию. С тех пор, как его нашли, я готов поверить во что угодно.
- Его, кстати, я нашла. И он не из стекла, он из зачарованного хрусталя.
- Да, я знаю. Но ваши прошлые заслуги не избавят вас от наказания за убийство в настоящем.
Нет, я так и не думала. И хвалится, конечно же не собиралась. Сказала просто… просто, чтобы удостовериться, что не сплю и владею хотя бы своим голосом, потому что ситуацией я не владела совершенно точно.
- Почему мы сейчас здесь, лейтенант? Почему вы меня допрашиваете, если уверены что нашли убийцу?
Меня действительно волновал этот вопрос. Отправили бы под суд если все уже решено.
- Вы же сотрудничали с полицией и знаете, что видение к делу не пришьешь. В суде мы можем вас обвинить, но пока не знаем, как доказать. Поэтому нам нужно ваше признание. С подробным описанием, разумеется. Итак, Сана. Как вы его убили?
Глава 3
Допрос продолжался три часа, но по ощущениям - целую вечность. Обратно в камеру я попала выжатой досуха: лейтенант знал свою работу. Десятки вопросов, каждый из которых он задавал, наверное сотни раз.
К слову, если бы не обстоятельства, я бы даже восхитилась его умением вести допросы. Он заставил меня вспомнить последние месяцы настолько подробно, насколько это вообще возможо.
Год назад, после всего произошедшего, когда виновные были наказаны, а отличившиеся - награждены, я удостоилась чести познакомиться лично с королем и его советником. Помню, тогда господин Бронт произвел на меня угнетающее впечатление. Рядом с ним было некомфортно, он словно давил своим присутствием. Даже рядом с королем - фигурой куда более властной и значимой - расслабиться получалось лучше.
Впрочем, я не придавала этому особого значения, поскольку совершенно не планировала пересекаться с советником.
Но в резиденции я была часто, и замечала иногда рядом с ним молодого человека. Тихого, спокойного, даже неуверенного, но очень вежливого и послушного. Тогда еще мы не были знакомы, о нем мне рассказал Макс.
А спустя некоторое время на одном из приемов мы с Энтони были представлены друг другу. Его отцом, кстати. Господин Бронт отчего-то вдру решил, что мы непременно должны потанцевать.
Тогда Энтони выглядел вполне здоровым, но все же слишком скромным, хоть и любопытным. Он сделал мне пару дежурных комплиментов и не удержался от вопросов о спиритах.
Я не люблю разговоры о своем даре, но Энтони казался таким безобидным и искренним, что я задвинула недовольство подальше и честно ответила.
Это был наш единственный разговор в тот вечер. Потом меня нашел Макс, и Энтони я больше не видела.
После я встречала его еще несколько раз. Мы обменивались привествиями и расходились. Лишь однажды я застала его в пустом коридоре. Ему совершенно точно было плохо. Он стоял, согнувшись, упираясь ладонями в стену, глаза были зажмурены, а на лбу выступил пот. Я тогда подошла к нему, позвала, но он даже не сразу меня услышал. Когда, наконец, выпрямился, улыбнулся через силу, сказал, что дурно стало из-за духоты и просил не беспокоиться.
Это был август, было действительно жарко. Не настолько, конечно, но он твердо стоял на ногах и ушел достаточно бодро.
Иногда мне стыдно признаваться, но зачастую мне нет дела до незнакомых и малознакомых людей, так что я быстро забыла о том эпизоде. И вообще обо всем, что связано с Энтони Бронтом. Просто выкинула из головы.
Но сегодня лейтенант Нельсон постарался, чтобы я вспомнила обо всем. О том, что спрашивал Энтони во время танца, о том, что в каждую последующую встречу он выглядел хуже, чем в предыдущую. О том, что тогда, в коридоре резиденции ему действительно было плохо. И да, это было похоже на транс спирита. Отдаленно, но все же.
Все это я отмечала еще тогда, краем сознания.
Но сегодня меня заставили вспомнить.
Вспомнить, но не усомниться в том, что я ничего не делала.
А вот лейтенант мою уверенность не разделял. Я убеждала, что мне нет и не было никакого дела до Энтони, у меня не было причин его убивать, да и способ откровенно странный. На что мне вновь и вновь отвечали, что я спирит и способ как раз логичный.
И мотив вроде как имеется. Да вот беда, я понятия не имела, какой. У меня не было никаких конфликтов с убитым, его смерть не несет для меня никакой выгоды, у меня не сложилось вообще никаких отношений с ним. Как и со всеми обитателями резиденции. Как и с отцом Энтони, которого в какой-то момент приплел лейтенант. Я была бы распоследней дурой, если бы перешла дорогу королевскому советнику.
Но лейтенант лишь недобро усмехался, говоря, что дурой я как раз и не была, ведь в момент смерти меня не было в резиденции. И это даже могло меня спасти, если бы и они были не пальцем деланы.
В конце концов он закончил допрос, посоветовав мне хорошо подумать. И пообещал, что в скором времени меня вызовут снова.
Все вопросы о Максе он умело проигнорировал.
Откинувшись на жесткую койку, закрыла лицо руками и застонала в голос. Я совершенно перестала понимать, что происходит.
Ясно было одно: так просто меня отсюда не выпустят. И почему Макс до сих пор не объявился? Где его черти носят?
Еще сутки я провела в абсолютном неведении, пока меня снова не повели на допрос.
Та же комната, те же серые стены, то же зеркало на одной из них, за которым, я уверена, снова собрались зрители.
Только на этот раз вместо лейтенанта допрос вел старший сержант Маркус Хармон. Ненамного старше меня, но печать недовольства на симпатичном вроде лице и неприязнь, даже какая-то затаенная злоба в глубине глаз отталкивали, заставляли напрячься. Хотя последние двое суток напряжение и так было моим постоянным спутником.
- Вы продолжаете отрицать свою вину? - без предисловий начал он допрос.
- Я не убивала Энтони. Или вы обвиняете меня еще в чем-то?
- Да нет, все в том же, - хищно оскалился Хармон. - Но не думаю, что дерзить в вашем положении - хорошая идея. Как вы это сделали, Сана?
- Вчера лейтенант Нельсон тоже спрашивал "как?". Но знаете, сержант, я так и не поняла "зачем?" Может, вы мне расскажете?
Хармон растянул губы в очень неприятную улыбку. Медленно, словно смаковал каждое мгновение.
- А давай расскажу. Девочка возомнила себя вершителем судеб, потому что ей повезло взлететь. Наверное, хотелось бы выше, но обаять принца ни красоты, ни харизмы не хватило. Соблазнить его друга оказалось гораздо проще, да? И ты подобралась-таки к советнику, - он или не заметил, как перешел на "ты" или сделал это сознательно, но в любом случае получал удовольствие, выплевывая обращение, словно в грязь окунал. - Ты отомстила советнику за ненависть к спиритам, убив его сына.
У меня глаза на лоб полезли. Я положила руки, закованные в наручники на стол перед собой и подалась вперед, заглянула старшему сержанту в глаза. Мне показалось, на миг, что в этот фарс затесался натуральный сумасшедший.
И я медленно проговорила:
- Вы, вообще, понимаете, что несете?
- А ты понимаешь, что натворила? Мальчишке было всего двадцать, а ты убила его. Признайся уже и мы мирно разойдемся.
- Я не стану признаваться в том, чего не совершала.
- Каждый раз, когда Энтони становилось плохо, рядом с ним видели тебя. Каждое твое посещение резиденции ухудшало его состояние. Ты добилась, чего хотела. Представь, каково сейчас его отцу? Нелюбовь к спиритам повод убивать людей?
Я понятия не имела, о чем он говорит. Да, вроде Макс когда-то упоминал, что советник не слишком доверяет спиритам. Не знаю поэтому или нет, но в резиденции не живут люди с этим даром. На службе у короля состоят, но именно в резиденции не живут.
Я действительно была единственным спиритом, кто время от времени там проживал.
- Вы издеваетесь? - я просто не могла подобрать других слов.
- Как ты его убила? - настаивал он. - Как смогла натравить призрака? Что это за техника и почему о ней неизвестно? Или все же это был какой-то яд?
- Я не стану отвечать на бредовые вопросы. И где ваш начальник?
Лейтенант мастерски уходил от вопросов о Максе, интересно, что сделает этот...старший сержант.
В ответ он резко и сильно хлопнул ладонью по столу. Лицо его исказила гримаса злости. Я отпрянула от неожиданности и испуга от резкой перемены его настроения.
- Ты не в том положении, чтобы что-то требовать. И тот факт, что ты спишь с начальником управления, не поможет тебе избежать наказания за преступление.
- Тогда мне нужен адвокат.
Говорить больше с этим ненормальным не имело смысла. Уж лучше изображающий из себя доброго полицейского лейтенант, чем этот маньяк в форме.
- Нет, тебе нужно хорошо подумать, что ты скажешь на следующем допросе.
И он кивнул охраннику у двери, что привел меня сюда. На время допроса он застыл изваянием, но сейчас отмер и подошел ко мне, уже протянул руку, видимо хотел схватить за плечо, чтобы поднять и вывести, как куклу. Но я резко встала со стула и сделала шаг назад. Как же мне все это надоело!
- Меня не обязательно держать, я могу дойти сама.
Он бросил на меня недовольный взгляд, но посторонился, пропуская вперед. Несколько шагов до двери я неотрывно смотрела на зеркало, гадая, кто за ним стоит.
Прода от 28.03.2023, 16:36
***
Следующие несколько дней превратились для меня в нескончаемый поток допросов. Меня приводили в одну и ту же комнату с серыми стенами, снова и снова задавали одни и те же вопросы. Все те же лейтенант Нельсон и старший сержант Хармон. И, если первый задавал вопросы твердо, но вежливо, то второй не стеснялся в выражениях.
Я устала раз за разом повторять, что не виновата. Они не слышали, не хотели слышать, им нужно было добиться от меня признания. Но мне нечего было сказать.
Лежа по вечерам на жесткой кровати в камере, я думала. Я буквально выпала из жизни на несколько дней, а меня даже никто не хватится. Маме, наверняка сказали, что я уехала и убедительно наврали о том, почему не выхожу на связь.
В баре я не работаю уже давно. В какой-то момент поняла, что эту страницу жизни стоит перевернуть. Я пряталась там от боли и непонимания после смерти отца. А, когда прятаться стало не от чего, вняла просьбам мамы и стала помогать ей в академии. Была, скорее, на подхвате, где-то помочь, где-то заменить. Я много времени проводила в Оферхолме, поэтому полноценно преподавать не могла. Но меня устраивал и такой вариант, сидеть совсем без дела не хотелось.
В бар вместо меня Сэм взял Эмили - симпатичную, веснушчатую девушку чуть младше меня. По мне Эмили была слишком уж жизнерадостной, но, возможно, это только на моем фоне. Она хорошо справлялась с обязанностями бармена, да и посетителям нравилась. Время от времени я приходила в "Рока" и мы нашли общий язык. Эмили открытая и добрая, у нас сложились хорошие отношения, и с Фрэнком мы продолжаем дружить. Но никому из них и в голову не придет, что я сейчас за решеткой в подвале управления.
