Вернув шмотки на свои места, Саша вышла из комнаты и направилась на противоположную часть этажа, где жила Лера. Проходя мимо лестничной площадки, девушка почти нос к носу столкнулась с вынырнувшим прямо на нее Егором.
- Ой, Сашка, как хорошо, что я тебя встретил! - расплылся в широченной улыбке парень.
- Вот только не говори, что тебе опять мои "рисунки" потребовались, - попыталась сразу поставить приятеля на место Саша.
- Да нет, всё супер. У секретаря прокатило наше с тобой заявление, и я теперь с чистой совестью могу отправляться в поход.
- Тогда что еще тебе от меня нужно? - подозрительно спросила девушка.
Егор снял с плеча свой рюкзак и достал оттуда большую коробку с изображением натюрморта на крышке.
- Вот, познакомься, это твоя новая гуашь!- протянул Егор Саше картонную упаковку. - Продавщица сказала, что эта самая лучшая.
- Тебя жестоко надули, - усмехнулась девушка. - Но всё равно спасибо.
- Надули? - помрачнел Егор.
- Да шучу я! Отличная гуашь, - рассмеялась Саша, заметив это промелькнувшее микровыражение ужаса в глазах Егора. - Это была моя маленькая месть, за то, что ты сейчас чуть не сшиб меня.
Егор несколько натянуто улыбнулся, не успев до конца оценить шутку девушки из-за довольно несимволической стоимости только что отданной гуаши, а в душе еще раз порадовался, что поступил в класс с естественно-географическим уклоном, где до настоящего времени для полноценной учебы вполне обходился шариковой ручкой и парой общих тетрадок в клетку.
Через пару минут Саша уже стояла возле двери подруги и довольно громко по ней барабанила, зная, что Лера как обычно валяется на кровати с наушниками и слушает аудиокниги или и вовсе гоняет Крэдлов.
- Открыто, - послышалось из-за двери. Саша поглубже вздохнула для храбрости и вошла в комнату. Лера и в самом деле лежала на кровати, только на этот раз не с плеером, а с обычной книжкой в руках.
- Привет, Санька! Здорово, что ты зашла. Я как раз дочитываю "Маг в законе" Олди, - развернув обложку к подруге, сказала Лера. - Хотела вот у тебя выпросить привезти еще что-нибудь почитать из их творчества.
- Не вопрос, - улыбнулась Саша. - У мамы почти целая полка их книг.
- Ты проходи, садись. Я чайник поставлю греться. Правда, у меня только карамель осталась.
- Да я ненадолго. У меня к тебе небольшая просьба, - начала Саша. - Не знаю даже, как сказать. У меня сегодня вечером вроде как свидание намечается.
- Да ты что?! - почти подскочила Лера. - И кто этот счастливец?
- Да так, один парень из одиннадцатого физико-математического класса, - ответила Саша, присаживаясь на кровать рядом с Лерой. - Он мне на днях очень помог, поэтому я согласилась с ним прогуляться сегодня вечером.
- Ну вот, - разочарованно протянула подруга. – Я-то думала, что-то интересное. Так, погоди, я сама угадаю. Он страшненький ботаник и ты, переосмыслив ситуацию, решила, что не так уж сильно он тебе и помог, чтобы тратить на этого ботана целый вечер. А я тебе нужна для алиби, чтоб придумать какие-нибудь невероятно неотложные дела?! - Лера скрестила руки на груди и, довольная собой, ждала немедленной похвалы за гениальную догадку.
- На самом деле я хотела попросить у тебя какое-нибудь платье, - смущенно ответила Саша, от чего у подруги брови как-то странно и резко взметнулись вверх.
- Я тебя правильно расслышала? Тебе нужно платье для вечерней прогулки с ботаником? - не веря своим ушам, переспросила Лера.
- Да никакой он не ботаник, - возмутилась Саша. - Обычный парень. Даже симпатичный.
- Ну, если симпатичный, то значит не настолько и обычный, - снова заинтересовалась Лера. - Только почему же тогда наш симпатичный друг вынужден сначала спасти девушку, чтобы решиться пригласить её на свидание.
- Наверное, он просто скромный, - предположила Саша.
- Хм, - фыркнула Лера. - В наше время это качество нельзя безоговорочно причислять к достоинствам молодого человека. А ты, значит, решила-таки его очаровать?
- С чего ты это взяла? - удивилась Саша. - Просто я сто лет никуда не выбиралась и поэтому сегодня вечером мне хочется выглядеть как-то необычно.
- Ага, именно потому, что ты давно никуда не выбиралась, - хитро закивала Лера. - Так, давай посмотрим, что у нас тут есть.
Подруга встала с кровати и открыла небольшой шкафчик. Нужно отметить, что Лера сама не была большой любительницей юбок и платьев, но из-за учителя, ведущего факультатив по старославянскому языку, девушке всё же пришлось обогатить гардероб девчачьими нарядами. Дело в том, что давно уже по лицею ходил слух, что процент девчонок, носящих брюки и получивших положительную оценку по старославянскому языку, стремительно приближается к нулю. Вот с некоторых пор девушки гуманитарных классов и придерживаются негласного правила в день, когда в расписании стоит старославянский, одевать что-нибудь с подолом.
- Я думаю, что вот это платье будет на тебе смотреться замечательно.- Лера достала из шкафа довольно короткое алое платье, усыпанное крупными подсолнухами. - Конечно, если тебя не смущает глубокий вырез.
- Меня скорее смущает, что оно такое яркое, - неуверенно сказала Саша.
- Ой, брось. На дворе май. Сейчас самое время для ярких нарядов. Тем более что к этому платью у меня есть обалденные босоножки.
- Но меня же будет видно за два квартала! - пыталась протестовать Саша.
- А кто пять минут назад заявил, что нынче вечером желает выглядеть необычно? Ты, конечно, можешь выбрать любое другое, но мой тебе совет - соглашайся. Положительный эффект гарантирую, - подмигнула Лера.
- А что в твоем понимании в данной ситуации будет являться положительным эффектом? - поинтересовалась Саша и тут же смущенно прикусила губу, осознав, насколько переборщила с официальностью во фразе.
- Чо? - не растерявшись, переспросила Лера.
- Ну, я хотела узнать, на какой именно эффект я по-твоему рассчитываю, - смущенно поправила саму себя Саша.
- Наверное, на второе свидание, - предположила Лера. - Хотя мне трудно рассуждать, основываясь лишь на твоем субъективном мнении о вышеупомянутом ухажере, - в тон подруге передразнила Лера.
- Ладно, давай попробуем, - вздохнула Саша. - Но если на меня начнут оборачиваться люди, то я никуда не пойду и вернусь в общагу.
- Другие девушки, понимаешь ли, мечтают, чтоб на них оборачивались. А наша Саша хочет быть незаметной.
- Хорош издеваться, - взмолилась Саша, пока Лера вручала ей платье и туфли. - А что делать с сумочкой? У меня только моя большая, с которой я в лицей хожу.
- Ой, Сашка, ты бы еще про обувной мешок вспомнила, - протестующе замахала руками Лера и оглянулась по сторонам. - На вот, держи, мучительница. Если так дело пойдет, ты меня совсем без порток оставишь, - засмеялась подруга и достала с полки маленькую сумочку. - Она, правда, Олина, но я с соседкой этот вопрос потом улажу. Не переживай.
- Лера, ты - чудо! - расплылась в благодарной улыбке Саша, с первого взгляда влюбившаяся в сей чудесный аксессуар. - Даже не знаю, как тебя благодарить!
- Ну, учитывая, что вчера ты спасла нашу комнату от голодной смерти, будем считать, что мы в расчете!
Денис стоял возле газетного ларька и перебирал в кармане связку ключей, чтобы хоть как-то отвлечься от ожидания. Как это всегда бывает, секунды бежали невыносимо медленно. До шести оставалось около пятнадцати мнут, продавщица из ларька начала присматриваться к молодому человеку, нарезающему круги возле её рабочего места, и Дэн уже почти пожалел, что вышел так рано.
Одно радовало – погода на улице стояла просто замечательная. Вокруг чувствовалось оживление, люди спешили с работы домой, по пути заглядывая в магазинчики кто за продуктами, а кто за отложенной еще позавчера блузочкой. Мальчишки во дворе пятиэтажки играли в футбол чьим-то рюкзаком, а три кота, пристроившихся на раскидистой яблоньке, свысока внимательно следили за ними.
- Молодой человек, время не подскажете? – услышал Денис хрипловатый голос из-за спины и, обернувшись, увидел седого невысокого старичка, опиравшегося на резную трость довольно внушительных размеров.
- Без четверти шесть, - ответил Дэн, не глядя на часы, так как смотрел на них буквально за минуту до этого.
- Есть еще шанс успеть к началу матча,- заулыбался старичок. – Футболом не увлекаетесь?
- Нет, как-то не цепляет, - улыбнувшись в ответ добродушному старичку, сказал Денис и тут же поправился. – Я хотел сказать, что игра меня не увлекает. Самому играть нравится, а вот по телевизору смотреть совсем не люблю.
- И правильно, - одобрительно кивнул старичок. – Я в твои годы тоже перед телевизором не сидел, а всё на улице пропадал. Да и не было у нас тогда ентих телевизоров-то, - усмехнулся дедушка. - Был патефон у деревенского старосты, вот он по субботам нам танцы устраивал. Мы готовы были всю ночь напролет танцевать, но в одиннадцать вечера всё гулянье нам сворачивали. Эх, где ж они, былые деньки, былые силы? – вздохнул старичок, и Денис обратил внимание, что дед держит в руках довольно увесистую авоську с продуктами.
- Вам до дома далеко? – поинтересовался Дэн у неожиданного собеседника. – Может помочь донести сумку, а то она у вас тяжелая больно.
- Сыночек, я думал в наше время уже и не осталось таких тимуровцев-то, - не веря своим ушам, охнул старик. – Завтра у моей внучки день рождения, Танюшка обещала после института в гости забежать. Я и решил к столу принести чего-нибудь вкусного. Да вот сил своих и не рассчитал.
- Давайте, я помогу, - Денис взял сумку у деда и внимательнее присмотрелся к старичку. Было совсем непонятно, как старик вообще поднял эту авоську. – Неслабо вы к празднику затарились, - приподнял Дэн сумку, оценивая вес. Тут явно было не меньше десяти килограмм всяких вкусностей. Для обитателя общаги такая авоська являлась предметом из самого сладкого сна. – Как вы подняли-то все эти покупки?
- А ты не смотри, что я такой старый, - ответил старичок, одновременно выпрямившись так, что показалось, в нем даже росту прибавилось. Я в войну орудийные снаряды подавал. Руки до сих пор крепкие. А вот ноги начали сдавать, - тут же прибавил дед, чтоб парень случайно не передумал помогать. – Ты не бойся, мне недалеко. Я вот тут живу, - махнул он рукой на ближайшую пятиэтажку, - в последнем подъезде. Правда, под самой крышей. Потому и рад помощи. Подниматься на пятый этаж мне и вхолостую тяжело, а с такой сумой я боюсь, что только к концу первого тайма доберусь.
Денис покрепче ухватился за авоську и двинулся вслед за дедом, который, освободившись о тяжелой ноши, начал оживленно вспоминать годы юности.
- Мы вот раньше тоже мимо стариков не проходили. И через дорогу переводили, и воды помогали наносить и дров наколоть. Каждый понимал, что старость никого стороной не обойдет. Хотя… - дед тяжело вздохнул. – Больше половины моих друзей даже усов еще не начали брить, когда за ними смерть пришла. Война, - коротко пояснил старик идущему за ним молодому человеку. – Ведь младше тебя были, когда пошли Родину отбивать у фашистов. А в деревню только мы с Петром вернулись, да и то Петруха пришел без левой руки. В бою его здорово осколком гранаты зацепило. Хорошо хоть сам жив остался, а вот руку врачам спасти не удалось. В госпитале спасли бы, да только до госпиталя сорок верст надо было отмахать по ухабистым да размытым дорогам. Так и отпилили Петьке руку. А в деревне его потом Левшой прозвали. Уже и не помню, то ли кто-то так жестоко пошутил, что у Петьки левой руки не было, то ли потому, что правой рукой он такие удивительные вещи из бересты и ивовых прутьев делал, какие не всякий и двумя руками смастерит.
- Корзины, что ли, плел? – заинтересовавшись судьбой Петра, спросил Денис.
- И корзины, и туеса и даже шаркунки детям делал, - ответил дед. – Петр только тем потом и кормился, что наторгует по выходным в городе на базаре. Гордый был, милостыни от деревенских не брал. Только если уж совсем дело не шло, но такое редко бывало. К нам потом в деревню из города сами стали приезжать за его корзинками. Всех больше бельевые спрашивали. Они у Петра особенно хорошо получались.
- А вы чем после войны занимались? – спросил Дэн, заметив, как оживает старичок, вспоминая молодость.
- Сначала вечернюю школу закончил. В войну-то не до грамоты было. Потом понял, что ученье – это не моё и стал хозяйством заниматься. На ферме на тракторе работал. А еще за лошадьми присматривал. У нас их было пять на конюшне. Атаманка самая старшая была. Такая хитрющая кобыла, постоянно ждали от неё каких-нибудь пакостей. То она больной прикинется, чтобы не пахать поле. Ляжет на солому, дышит часто-часто, глаза закатывает. Я первый раз так напугался, что полдеревни криком собрал лошадь спасать. А мне Кузьма Фомич и говорит: «Ты возьми шапку овса, да положи в углу её стойла, а сам отойди подальше, спрячься и наблюдай, что будет». Я было руками замахал, мол, не до экспериментов, когда такая кобыла загибается и гляди того сдохнет, но Кузьма Фомич не отступал, и мне пришлось его послушаться. Наложил я, значит, в шапку овса, - в лицах изображал события дед, одновременно открывая кодовый замок на двери в подъезд, - положил шапку в углу стойла. Сам пошел в конец конюшни и спрятался за рулоном соломы, еле-еле из-за нее поглядываю. Прошло минут пять, смотрю, Атаманка начала ноздрями поводить в сторону шапки с овсом, головой потряхивает и по сторонам глазищами сверкает. Я спрятался и жду, что дальше будет. И тут хитрая кобыла как ни в чем ни бывало встает на все четыре ноги, идет к шапке и, хрустя на всю конюшню, бодро уплетает овес. Помню, находил я ей тогда прутом за такие проказы, но всё равно еще раза два-три попался потом на подобные же фокусы.
- Умная лошадь,- вставил Денис, чтоб поддержать разговор, пока они с дедушкой поднимались на пятый этаж.
- И не говори, сынок. Такой умной лошади я больше не встречал никогда. А уж как я ревел, когда кобыла сдохла, от старости, правда, в довольно солидном возрасте. Но до того я к ней привязался, что как родную оплакивал. Потом даже иной раз к её холмику заглядывал на жизнь пожаловаться. Атаманка ведь при жизни всегда меня внимательно слушала и кивала своею умною мордою. Да, нет сейчас таких лошадей, - горько вздохнул дед, останавливаясь возле новой массивной двери с блестящим номерком «98».
- Вот и пришли, сынок. Спасибо тебе, спас старика. Как хоть тебя зовут, родное сердце? Век не забуду, как выручил меня.
- Денис, - скромно потупив глаза, ответил парень, не привыкший к таким сердечным излияниям.
- А я Макар Иваныч, - сверкнув тремя золотыми зубами, разулыбался дед и протянул Денису руку. Рукопожатие у старика оказалось довольно крепким. – Может и я тебе чем пригожусь, - прибавил дед и неожиданно его лицо осветила только что пришедшая светлая мысль.- Сынок, ты ведь, наверное, из общежитских?
Дэн кивнул, еще не до конца осознавая, к чему клонит дед. А старик тем временем опустил руку в авоську и ловко достал палку копченой колбасы.
- На вот, родной, знаю я, что у вас там постоянно есть нечего. Сынок-то мой в своё время тоже в чужом городе учился, жил впроголодь. Да добрые люди не оставляли. Вот теперь и я могу кому-то помочь.
Денис отрицательно закачал головой и замахал руками, набирая что-то о том, что всё у них в общежитии хорошо и всего в достатке, но дед не отставал.
- Ой, Сашка, как хорошо, что я тебя встретил! - расплылся в широченной улыбке парень.
- Вот только не говори, что тебе опять мои "рисунки" потребовались, - попыталась сразу поставить приятеля на место Саша.
- Да нет, всё супер. У секретаря прокатило наше с тобой заявление, и я теперь с чистой совестью могу отправляться в поход.
- Тогда что еще тебе от меня нужно? - подозрительно спросила девушка.
Егор снял с плеча свой рюкзак и достал оттуда большую коробку с изображением натюрморта на крышке.
- Вот, познакомься, это твоя новая гуашь!- протянул Егор Саше картонную упаковку. - Продавщица сказала, что эта самая лучшая.
- Тебя жестоко надули, - усмехнулась девушка. - Но всё равно спасибо.
- Надули? - помрачнел Егор.
- Да шучу я! Отличная гуашь, - рассмеялась Саша, заметив это промелькнувшее микровыражение ужаса в глазах Егора. - Это была моя маленькая месть, за то, что ты сейчас чуть не сшиб меня.
Егор несколько натянуто улыбнулся, не успев до конца оценить шутку девушки из-за довольно несимволической стоимости только что отданной гуаши, а в душе еще раз порадовался, что поступил в класс с естественно-географическим уклоном, где до настоящего времени для полноценной учебы вполне обходился шариковой ручкой и парой общих тетрадок в клетку.
Через пару минут Саша уже стояла возле двери подруги и довольно громко по ней барабанила, зная, что Лера как обычно валяется на кровати с наушниками и слушает аудиокниги или и вовсе гоняет Крэдлов.
- Открыто, - послышалось из-за двери. Саша поглубже вздохнула для храбрости и вошла в комнату. Лера и в самом деле лежала на кровати, только на этот раз не с плеером, а с обычной книжкой в руках.
- Привет, Санька! Здорово, что ты зашла. Я как раз дочитываю "Маг в законе" Олди, - развернув обложку к подруге, сказала Лера. - Хотела вот у тебя выпросить привезти еще что-нибудь почитать из их творчества.
- Не вопрос, - улыбнулась Саша. - У мамы почти целая полка их книг.
- Ты проходи, садись. Я чайник поставлю греться. Правда, у меня только карамель осталась.
- Да я ненадолго. У меня к тебе небольшая просьба, - начала Саша. - Не знаю даже, как сказать. У меня сегодня вечером вроде как свидание намечается.
- Да ты что?! - почти подскочила Лера. - И кто этот счастливец?
- Да так, один парень из одиннадцатого физико-математического класса, - ответила Саша, присаживаясь на кровать рядом с Лерой. - Он мне на днях очень помог, поэтому я согласилась с ним прогуляться сегодня вечером.
- Ну вот, - разочарованно протянула подруга. – Я-то думала, что-то интересное. Так, погоди, я сама угадаю. Он страшненький ботаник и ты, переосмыслив ситуацию, решила, что не так уж сильно он тебе и помог, чтобы тратить на этого ботана целый вечер. А я тебе нужна для алиби, чтоб придумать какие-нибудь невероятно неотложные дела?! - Лера скрестила руки на груди и, довольная собой, ждала немедленной похвалы за гениальную догадку.
- На самом деле я хотела попросить у тебя какое-нибудь платье, - смущенно ответила Саша, от чего у подруги брови как-то странно и резко взметнулись вверх.
- Я тебя правильно расслышала? Тебе нужно платье для вечерней прогулки с ботаником? - не веря своим ушам, переспросила Лера.
- Да никакой он не ботаник, - возмутилась Саша. - Обычный парень. Даже симпатичный.
- Ну, если симпатичный, то значит не настолько и обычный, - снова заинтересовалась Лера. - Только почему же тогда наш симпатичный друг вынужден сначала спасти девушку, чтобы решиться пригласить её на свидание.
- Наверное, он просто скромный, - предположила Саша.
- Хм, - фыркнула Лера. - В наше время это качество нельзя безоговорочно причислять к достоинствам молодого человека. А ты, значит, решила-таки его очаровать?
- С чего ты это взяла? - удивилась Саша. - Просто я сто лет никуда не выбиралась и поэтому сегодня вечером мне хочется выглядеть как-то необычно.
- Ага, именно потому, что ты давно никуда не выбиралась, - хитро закивала Лера. - Так, давай посмотрим, что у нас тут есть.
Подруга встала с кровати и открыла небольшой шкафчик. Нужно отметить, что Лера сама не была большой любительницей юбок и платьев, но из-за учителя, ведущего факультатив по старославянскому языку, девушке всё же пришлось обогатить гардероб девчачьими нарядами. Дело в том, что давно уже по лицею ходил слух, что процент девчонок, носящих брюки и получивших положительную оценку по старославянскому языку, стремительно приближается к нулю. Вот с некоторых пор девушки гуманитарных классов и придерживаются негласного правила в день, когда в расписании стоит старославянский, одевать что-нибудь с подолом.
- Я думаю, что вот это платье будет на тебе смотреться замечательно.- Лера достала из шкафа довольно короткое алое платье, усыпанное крупными подсолнухами. - Конечно, если тебя не смущает глубокий вырез.
- Меня скорее смущает, что оно такое яркое, - неуверенно сказала Саша.
- Ой, брось. На дворе май. Сейчас самое время для ярких нарядов. Тем более что к этому платью у меня есть обалденные босоножки.
- Но меня же будет видно за два квартала! - пыталась протестовать Саша.
- А кто пять минут назад заявил, что нынче вечером желает выглядеть необычно? Ты, конечно, можешь выбрать любое другое, но мой тебе совет - соглашайся. Положительный эффект гарантирую, - подмигнула Лера.
- А что в твоем понимании в данной ситуации будет являться положительным эффектом? - поинтересовалась Саша и тут же смущенно прикусила губу, осознав, насколько переборщила с официальностью во фразе.
- Чо? - не растерявшись, переспросила Лера.
- Ну, я хотела узнать, на какой именно эффект я по-твоему рассчитываю, - смущенно поправила саму себя Саша.
- Наверное, на второе свидание, - предположила Лера. - Хотя мне трудно рассуждать, основываясь лишь на твоем субъективном мнении о вышеупомянутом ухажере, - в тон подруге передразнила Лера.
- Ладно, давай попробуем, - вздохнула Саша. - Но если на меня начнут оборачиваться люди, то я никуда не пойду и вернусь в общагу.
- Другие девушки, понимаешь ли, мечтают, чтоб на них оборачивались. А наша Саша хочет быть незаметной.
- Хорош издеваться, - взмолилась Саша, пока Лера вручала ей платье и туфли. - А что делать с сумочкой? У меня только моя большая, с которой я в лицей хожу.
- Ой, Сашка, ты бы еще про обувной мешок вспомнила, - протестующе замахала руками Лера и оглянулась по сторонам. - На вот, держи, мучительница. Если так дело пойдет, ты меня совсем без порток оставишь, - засмеялась подруга и достала с полки маленькую сумочку. - Она, правда, Олина, но я с соседкой этот вопрос потом улажу. Не переживай.
- Лера, ты - чудо! - расплылась в благодарной улыбке Саша, с первого взгляда влюбившаяся в сей чудесный аксессуар. - Даже не знаю, как тебя благодарить!
- Ну, учитывая, что вчера ты спасла нашу комнату от голодной смерти, будем считать, что мы в расчете!
Денис стоял возле газетного ларька и перебирал в кармане связку ключей, чтобы хоть как-то отвлечься от ожидания. Как это всегда бывает, секунды бежали невыносимо медленно. До шести оставалось около пятнадцати мнут, продавщица из ларька начала присматриваться к молодому человеку, нарезающему круги возле её рабочего места, и Дэн уже почти пожалел, что вышел так рано.
Одно радовало – погода на улице стояла просто замечательная. Вокруг чувствовалось оживление, люди спешили с работы домой, по пути заглядывая в магазинчики кто за продуктами, а кто за отложенной еще позавчера блузочкой. Мальчишки во дворе пятиэтажки играли в футбол чьим-то рюкзаком, а три кота, пристроившихся на раскидистой яблоньке, свысока внимательно следили за ними.
- Молодой человек, время не подскажете? – услышал Денис хрипловатый голос из-за спины и, обернувшись, увидел седого невысокого старичка, опиравшегося на резную трость довольно внушительных размеров.
- Без четверти шесть, - ответил Дэн, не глядя на часы, так как смотрел на них буквально за минуту до этого.
- Есть еще шанс успеть к началу матча,- заулыбался старичок. – Футболом не увлекаетесь?
- Нет, как-то не цепляет, - улыбнувшись в ответ добродушному старичку, сказал Денис и тут же поправился. – Я хотел сказать, что игра меня не увлекает. Самому играть нравится, а вот по телевизору смотреть совсем не люблю.
- И правильно, - одобрительно кивнул старичок. – Я в твои годы тоже перед телевизором не сидел, а всё на улице пропадал. Да и не было у нас тогда ентих телевизоров-то, - усмехнулся дедушка. - Был патефон у деревенского старосты, вот он по субботам нам танцы устраивал. Мы готовы были всю ночь напролет танцевать, но в одиннадцать вечера всё гулянье нам сворачивали. Эх, где ж они, былые деньки, былые силы? – вздохнул старичок, и Денис обратил внимание, что дед держит в руках довольно увесистую авоську с продуктами.
- Вам до дома далеко? – поинтересовался Дэн у неожиданного собеседника. – Может помочь донести сумку, а то она у вас тяжелая больно.
- Сыночек, я думал в наше время уже и не осталось таких тимуровцев-то, - не веря своим ушам, охнул старик. – Завтра у моей внучки день рождения, Танюшка обещала после института в гости забежать. Я и решил к столу принести чего-нибудь вкусного. Да вот сил своих и не рассчитал.
- Давайте, я помогу, - Денис взял сумку у деда и внимательнее присмотрелся к старичку. Было совсем непонятно, как старик вообще поднял эту авоську. – Неслабо вы к празднику затарились, - приподнял Дэн сумку, оценивая вес. Тут явно было не меньше десяти килограмм всяких вкусностей. Для обитателя общаги такая авоська являлась предметом из самого сладкого сна. – Как вы подняли-то все эти покупки?
- А ты не смотри, что я такой старый, - ответил старичок, одновременно выпрямившись так, что показалось, в нем даже росту прибавилось. Я в войну орудийные снаряды подавал. Руки до сих пор крепкие. А вот ноги начали сдавать, - тут же прибавил дед, чтоб парень случайно не передумал помогать. – Ты не бойся, мне недалеко. Я вот тут живу, - махнул он рукой на ближайшую пятиэтажку, - в последнем подъезде. Правда, под самой крышей. Потому и рад помощи. Подниматься на пятый этаж мне и вхолостую тяжело, а с такой сумой я боюсь, что только к концу первого тайма доберусь.
Денис покрепче ухватился за авоську и двинулся вслед за дедом, который, освободившись о тяжелой ноши, начал оживленно вспоминать годы юности.
- Мы вот раньше тоже мимо стариков не проходили. И через дорогу переводили, и воды помогали наносить и дров наколоть. Каждый понимал, что старость никого стороной не обойдет. Хотя… - дед тяжело вздохнул. – Больше половины моих друзей даже усов еще не начали брить, когда за ними смерть пришла. Война, - коротко пояснил старик идущему за ним молодому человеку. – Ведь младше тебя были, когда пошли Родину отбивать у фашистов. А в деревню только мы с Петром вернулись, да и то Петруха пришел без левой руки. В бою его здорово осколком гранаты зацепило. Хорошо хоть сам жив остался, а вот руку врачам спасти не удалось. В госпитале спасли бы, да только до госпиталя сорок верст надо было отмахать по ухабистым да размытым дорогам. Так и отпилили Петьке руку. А в деревне его потом Левшой прозвали. Уже и не помню, то ли кто-то так жестоко пошутил, что у Петьки левой руки не было, то ли потому, что правой рукой он такие удивительные вещи из бересты и ивовых прутьев делал, какие не всякий и двумя руками смастерит.
- Корзины, что ли, плел? – заинтересовавшись судьбой Петра, спросил Денис.
- И корзины, и туеса и даже шаркунки детям делал, - ответил дед. – Петр только тем потом и кормился, что наторгует по выходным в городе на базаре. Гордый был, милостыни от деревенских не брал. Только если уж совсем дело не шло, но такое редко бывало. К нам потом в деревню из города сами стали приезжать за его корзинками. Всех больше бельевые спрашивали. Они у Петра особенно хорошо получались.
- А вы чем после войны занимались? – спросил Дэн, заметив, как оживает старичок, вспоминая молодость.
- Сначала вечернюю школу закончил. В войну-то не до грамоты было. Потом понял, что ученье – это не моё и стал хозяйством заниматься. На ферме на тракторе работал. А еще за лошадьми присматривал. У нас их было пять на конюшне. Атаманка самая старшая была. Такая хитрющая кобыла, постоянно ждали от неё каких-нибудь пакостей. То она больной прикинется, чтобы не пахать поле. Ляжет на солому, дышит часто-часто, глаза закатывает. Я первый раз так напугался, что полдеревни криком собрал лошадь спасать. А мне Кузьма Фомич и говорит: «Ты возьми шапку овса, да положи в углу её стойла, а сам отойди подальше, спрячься и наблюдай, что будет». Я было руками замахал, мол, не до экспериментов, когда такая кобыла загибается и гляди того сдохнет, но Кузьма Фомич не отступал, и мне пришлось его послушаться. Наложил я, значит, в шапку овса, - в лицах изображал события дед, одновременно открывая кодовый замок на двери в подъезд, - положил шапку в углу стойла. Сам пошел в конец конюшни и спрятался за рулоном соломы, еле-еле из-за нее поглядываю. Прошло минут пять, смотрю, Атаманка начала ноздрями поводить в сторону шапки с овсом, головой потряхивает и по сторонам глазищами сверкает. Я спрятался и жду, что дальше будет. И тут хитрая кобыла как ни в чем ни бывало встает на все четыре ноги, идет к шапке и, хрустя на всю конюшню, бодро уплетает овес. Помню, находил я ей тогда прутом за такие проказы, но всё равно еще раза два-три попался потом на подобные же фокусы.
- Умная лошадь,- вставил Денис, чтоб поддержать разговор, пока они с дедушкой поднимались на пятый этаж.
- И не говори, сынок. Такой умной лошади я больше не встречал никогда. А уж как я ревел, когда кобыла сдохла, от старости, правда, в довольно солидном возрасте. Но до того я к ней привязался, что как родную оплакивал. Потом даже иной раз к её холмику заглядывал на жизнь пожаловаться. Атаманка ведь при жизни всегда меня внимательно слушала и кивала своею умною мордою. Да, нет сейчас таких лошадей, - горько вздохнул дед, останавливаясь возле новой массивной двери с блестящим номерком «98».
- Вот и пришли, сынок. Спасибо тебе, спас старика. Как хоть тебя зовут, родное сердце? Век не забуду, как выручил меня.
- Денис, - скромно потупив глаза, ответил парень, не привыкший к таким сердечным излияниям.
- А я Макар Иваныч, - сверкнув тремя золотыми зубами, разулыбался дед и протянул Денису руку. Рукопожатие у старика оказалось довольно крепким. – Может и я тебе чем пригожусь, - прибавил дед и неожиданно его лицо осветила только что пришедшая светлая мысль.- Сынок, ты ведь, наверное, из общежитских?
Дэн кивнул, еще не до конца осознавая, к чему клонит дед. А старик тем временем опустил руку в авоську и ловко достал палку копченой колбасы.
- На вот, родной, знаю я, что у вас там постоянно есть нечего. Сынок-то мой в своё время тоже в чужом городе учился, жил впроголодь. Да добрые люди не оставляли. Вот теперь и я могу кому-то помочь.
Денис отрицательно закачал головой и замахал руками, набирая что-то о том, что всё у них в общежитии хорошо и всего в достатке, но дед не отставал.
