Магистр разрешил, и Шардаш на пару минут исчез, устраивая Мериам и заботясь о том, чтобы та не осталась голодной. В конечном итоге он оставил ей целых два завтрака: поданный в кабинет Асваруса и отложенный для адептки в столовой.
Шардаш застал магистра в той же позе, в которой оставил, только на коленях возник огненный меч.
— Вот, — пояснил он, — все гадаю, не отдать ли вам. Не нравится мне, что Джаравел назвал вас трупом: слова у него пророческие…
— Пророки часто ошибаются, — покачал головой профессор. – Оставьте себе и поешьте, учитель.
Асварус нехотя поковырялся вилкой в тарелке, потом, не выдержав, встал и достал подаренную учениками бутылку вина. Без всяких тостов, в тишине они выпили по бокалу за погибших. После у магистра появился аппетит, и он, напутствуя Шардаша, проглотил-таки завтрак.
Допить бутылку мужчины не успели, помешал низкий вибрирующий звук, доносившийся из кабинета. Шардаш вздрогнул, но Асварус поспешил успокоить – это всего лишь переговорный шар:
— Я настроил его специальным образом, чтобы отсюда услышать. Пусть лучше разбудит, чем просплю все на свете.
Магистр поднялся и прошел в кабинет.
Шар раскалился от света: неизвестный собеседник горел желанием немедленно услышать Ролейна Асваруса и явно не одну минуту мысленно повторял его имя. Магистр коснулся светящейся поверхности волшебной палочкой: рукой побоялся. В поле зрения возникло встревоженное лицо молодой дроу, испуганно озиравшейся по сторонам. В руке она сжимала кинжал.
Не дав Асварусу поздороваться, темная эльфийка зашептала:
— Ролейн, я боюсь! Возле дома клубится тьма. Я не вижу, но чувствую их. Олорна не вернулась. Ее нет, совсем нет, понимаешь?! А она всего лишь переступила порог. Я…
Изображение внезапно пошло рябью, связь оборвалась. Как и сердце магистра. Несколько минут он стоял, держась рукой за грудь, будто получил смертельный удар, а потом сдавленно прошептал: «Аскания!»
Руки магистра дрожали. Впервые за долгие годы. Он пытался оправдаться последствием упадка сил, но знал – от волнения. Остатки вина Асварус заглотал прямо из бутылки, только тогда дрожь унялась.
Первым порывом было броситься к сестре, но разум холодно напомнил – вампиры успели сделать свое дело, если только пришли убивать. Аскания намекала на один из высших кланов, скорее всего, клан Вечности, иначе не сказала бы: служанки «совсем нет». Она имела в виду, что не могла найти даже ауру, а ведь та некоторое время парит над трупом. Работу выполнили ювелирно точно.
Но помимо вампиров существовали аромиты. Они походили на духов, но в отличие от них никогда не имели тела. Серыми тенями, сливаясь с воздухом, аромиты ночами выплывали на охоту, вселялись в жертву и убивали ее душу. Асварусу приходилось видеть трупы без зрачка и радужки, сохранившие ауру, но мертвые даже для Мрака и его прихожей – Преисподней.
Убить аромитов невозможно, только прогнать. По желанию они приносили хозяевам нужные души, будучи одновременно и поставщиками страшного сырья, и лучшими наемными убийцами.
Где в Солнечном мире водились аромиты, знали выпускники всех магических учебных заведений – в Империи. Джаравел ФасхХавел завез парочку из государства демонов, они прижились, расплодились и теперь служили его интересам. Радовало, что размножались аромиты медленно и нетрадиционным способом: раз в шестьдесят девять лет один из них делился надвое.
В любом случае, магистр знал, кто за этим стоит, как знал и то, что там, в Туманных землях, сжималась пружина обещанной кары – «Нет, умрешь не от него – чтобы больше и дольше мучился». И нельзя было попросить помиловать, забыв о гордости, броситься в ноги.
— Я уезжаю, — сообщил Асварус, пристегнул ножны с мечом, призвал кинжалы и заложил в сапог нож. – Коридор оставлю открытым, собирайтесь спокойно, не закроется в течение часа. А сам, увы, вынужден немедленно вас покинуть. Если выживу, встретимся в саду Правительницы у седьмого кристалла.
— И домой ко мне лучше не заходите, — посоветовал магистр. — Во всяком случае, с девочкой. Удачи!
Усилив магию волшебной палочкой, Асварус сотворил два пространственных коридора, выводивших в разные точки Туманных земель, и, подхватив со стула плащ, шагнул в один из них.
Шардаш проводил магистра задумчивым взглядом и вернулся к Мериам. Убедившись, что она сыта и одета, велел собрать вещи обоих. Профессор же разжился парой заряженных кристаллов перемещения дальнего действия и запасом провианта: опыт подсказывал, еда может оказаться не лишней.
Когда оба очутились в столовой магистра, второй коридор еще не закрылся, завывая не хуже февральской бури. От него веяло холодом.
— Ты можешь передумать, – напомнил Шардаш.
Мериам мотнула головой и, подхватив корзину со снедью, вплотную подошла к заветной черте. Ощутив на плече руку профессора, она смело сделала шаг и закрыла глаза, чтобы не навредить зрению: голову сдавило как при сильной мигрени.
Перемещение длилось долго, не меньше пяти минут, и вот, наконец, кровь отлила от лица, а уши перестали болеть.
Оглядевшись, Мериам впервые увидела Туманные земли – странный и непривычный край дроу, так мало напоминавший Лаксену. Все тонуло в сизой пелене, клубившейся на уровне пояса. И будто нет зимы, а вечная поздняя осень. Деревьев мало, и все они голые, сиротливые, низкорослые. Зато то здесь, то там мерцали камни – целые россыпи кристаллов всевозможных цветов и оттенков. Некоторые даже светились. А вот солнца нет, вместо него над головой все та же хмарь. Жилья не видно, вокруг тихо, будто в лабиринтах Мрака.
Мериам на всякий случай прижалась спиной к Шардашу, пытаясь отыскать что-то живое среди тумана и камней. Хотя бы птицу. Но глазу не за что было зацепиться.
— Магистр не ошибся, он точно нас туда перенес?
Профессор покачал головой:
— Туда, судя по описаниям. Мы с тобой сейчас не снаружи, а внутри Туманных земель. Благодаря тому, что магистр – местный, не пришлось искать вход. Снаружи, Мериам, просто горы. Обычные горы, только черные. А вот внутри… Никогда здесь не был, только читал. Занятно, однако!
Профессор смело зачерпнул рукой туман и, к ужасу адептки, нагнулся. Он отсутствовал пару минут, а потом вынырнул, довольный, и сообщил:
— Вся жизнь внизу. Даже цветы есть. Странные, но безобидные, вроде. Опасности не чувствую. Так что пойдем знакомиться с дроу.
Стараясь ступать туда же, куда Шардаш, Мериам, вздрагивая от биения собственного сердца, шла вперед. Она не разделяла оптимизма профессора: окружающий мир казался опасным и враждебным. Адептка надеялась, что идет по земле, а не, скажем, по ядовитым змеям, но проверить не решалась.
Шардаш остановился у одного из камней, самого высокого из всех, и коснулся его волшебной палочкой. Кристалл потемнел, на нем проступили буквы. Выглянувшая из-за спины профессора Мериам тоже прочитала надпись.
Камень оказался указателем. Если верить ему, впереди какой-то город, только идти до него предстояло пять миль. Поймав разочарованное выражение лица адептки, Шардаш улыбнулся и заверил, они без труда попадут туда прямо сейчас.
Пространственный коридор вынес их к самому удивительному, что когда-либо видела Мериам, — городу, вырубленному в скале. Посредине него пролегла расщелина, разделив селение на две неравные части. Над ней, как ни странно, серело обычное небо с привычными для взгляда тучками.
Адептка удивленно глянула на Шардаша – тот пожал плечами. Его знания о Туманных землях ограничивались книгами, а там не объяснялось, почему над городами светило солнце, когда как на прочей территории царил полумрак.
— Дроу – нейтральный народ, — успокаивая не то себя, не то Мериам, тихо сказал профессор. – Они со всеми ладят.
Но на всякий случай Шардаш сжал в руке волшебную палочку: в свете последних событий ни за что нельзя было поручиться.
Профессор первым шагнул в расщелину и, поправив сползшую сумку Мериам на плече, огляделся. Заплечный мешок тоже пришлось нести ему: нельзя же заставлять таскать тяжести девушку! С нее хватит и корзины с провизией.
Из скалы выступали только фасады домов. Они практически смыкались над головой, оставляя лишь узкие световые щели. Между домов вились улицы – прямые и, естественно, тоже каменные. Достаточно широкие, чтобы проехала повозка. Позаботились дроу и о тротуарах – пятифутовых бордюрах вдоль фасадов, чуть возвышавшихся над проезжей частью.
На окнах стояли горшки с кристаллами, белыми и синими цветами. Их головки напоминали мухоловку – знаменитое хищное растение.
Везде чисто, ни единой соринки. На дверях домов – защитные руны. Шардаш отнесся к ним с особым пристрастием, парочку даже перерисовал. Заодно прочитал короткую лекцию о полезности эльфийской магии: она двухкомпонентная, а посему действеннее. Мериам ничего не поняла и промолчала.
— Тебе бы это запоминать нужно, — с укором заметил профессор. – Я-то заклинаниями любого уровня владею, а вот ты… Защитные руны могут стать спасением. Те, что ты вывела на снегу в Фераме, — слабенькие, пятикурсник развеет. А тут – вещь интересная и мощная. Поверь обладателю ученой степени. Я таких не знаю.
Обещав на досуге выучить, Мериам поплелась вслед за Шардашем, вертя головой по сторонам.
Архитектура города удивляла прямыми линиями и рунными орнаментами. С одной стороны, так легче высекать дома из скалы, с другой – безопаснее, с третьей – величественнее. Только без зелени и фигурных вывесок лавок неуютно. Сами магазинчики были, но, увы, на человеческий язык дощечки с названиями над дверьми не переводили. Шардаш изредка пояснял, что и где продают. Он знал обе разновидности эльфийского языка: и темную, и светлую.
Чем дальше они углублялись вглубь горы, тем чаще попадались дроу. Передвигались они неспешно, обычно группками. Мужчины все при оружии, девушки и женщины обычно не одни, а с телохранителями. Мериам заметила, что при встрече первыми кланялись, прижимая руку к груди, мужчины, а вот слабая половина местного населения частенько игнорировала приветствия.
— Они из разных сословий, — пояснил Шардаш. – Да и главная в семье дроу – женщина. Именно по матери ребенку дают фамилию и заносят в сословные книги. При дворе это особенно заметно: там правят женщины. Так что, — он усмехнулся, — чувствуй себя королевой!
— Я и так королева, когда ты рядом, — лукаво улыбнулась Мериам и тут же умолкла, заметив приближавшуюся к ним группку верховых дроу. Они передвигались на существах, подозрительно напоминавших василисков, только морда и хвост иные, змеиные.
Шардаш тоже насторожился и попросил адептку встать между ним и стеной, но достаточно далеко, чтобы не задеть рукой при размахе. Пальцы профессора характерно сложились, будто сжимали рукоять меча. Мериам догадалась, что оружие Шардаш уже призвал, но пока скрывает под мороком. Она уперлась спиной в стену, чтобы обезопасить себя сзади, и заготовила доступное атакующее заклинание. На этот раз третьего уровня, не тактильное, под названием «Мельница». Необходимо было сконцентрировать энергию на кончиках пальцев, соответствующим образом настроиться, представляя, будто по венам вместо крови течет магия, и на выдохе, крутануть кистью по часовой стрелке, направив удар на врага. Заклинание требовало словесного закрепления, произнести его надлежало одновременно с движением.
Дроу остановились напротив Шардаша. Судя по тому, что тот не двигался и не отводил взгляда, Мериам ошиблась, ездовые животные не василиски. Зато боевая стойка профессора, с чуть расставленными, уверенно стоящими на камнях ногами, наводила на тревожные мысли.
Дроу переглянулись. Один что-то спросил, а Шардаш ответил.
Темноэльфийский язык оказался «акающим»: почти каждое слово содержало эту гласную, иногда и не одну, а сдвоенную или строенную. Невозможно понять, как настроен собеседник: артикуляция четкая, интонация плавная, чуть повышается в конце предложений. По лицам дроу тоже ничего не скажешь.
— Они нас проводят, — наконец обернулся к Мериам Шардаш. – Это местная стража. Все в порядке, устную проверку мы прошли.
Адептка удивленно глянула на него. Какую проверку? Или дроу задавали каверзные вопросы?
— Леди устала, не желает ли она сесть на кверфа?
Дроу говорил практически без акцента, будто с детства привык к языку людей. Он спешился и, поклонившись в пояс, протянул Мериам поводья странного двуногого змееящера. Адептка вцепилась в корзинку и замотала головой, не желая знакомиться с животным ближе. Но Шардаш решил иначе: поблагодарил и потащил Мериам к животному.
— Но я не хочу, я боюсь! – вырывалась адептка. – Он меня укусит, сбросит. Дроу увезут меня, украдут.
— Хватит меня позорить, — остановившись, шепнул на ухо Мериам профессор, покосившись на нахмурившихся темных эльфов. – Ты устала, а эти ребята ничего дурного не сделают. Мы гости рода Асварус, значит, взобрались практически на вершину иерархической лестницы. А ты всеми силами стараешься показать, что гневаешься на меня и требуешь уйти. И меня ведь выставят, Мериам, тут иные порядки. Если женщина дала по руке мужчине, то он не только обязан извиниться, но и не смеет заговорить с ней, пока не получит прощения. А тут выходит, будто я учиняю насилие.
Мериам испуганно ойкнула и поспешила улыбнуться Шардашу. Потом обернулась к дроу и пролепетала:
— Он ничего плохого не делает, совсем-совсем ничего!
Профессор невольно рассмеялся: настолько потешным было выражение лица адептки. Оно на миг заставило забыть, где и по какому поводу они оказались в Туманных землях.
Шардаш хотел помочь Мериам сесть на кверфа, но та заупрямилась, отказавшись ехать одна. Пришлось выяснять, выдержит ли животное двоих. Оказалось, да, но второму придется сесть на шею кверфа, а они этого не любили, иногда кусались.
Маленький отряд трусил по улицам скального города, все дальше и дальше от расщелины, пока не остановился у длинного фасада с барельефами птиц. Шардаш аккуратно, стараясь увернуться от зубов раздраженного кверфа и одновременно не задеть Мериам, соскочил на узкий тротуар, снял адептку и поблагодарил дроу за помощь. Те в ответ приложили руку к сердцу и удалились.
Профессор объяснил Мериам, что их доставили к странноприимному дому, где можно немного отдохнуть и связаться с кем-то из рода Асварус. До столицы Туманных земель пять дней пути, но они, разумеется, перенесутся туда посредством пространственного коридора, нужно только узнать точные координаты и внести свои изображения в списки временных жителей, чтобы не возникло проблем со стражей.
— И у нас останется всего четыре дня, — подытожил Шардаш, толкая тяжелую дверь. – Увы, праздновать Новолетье придется здесь. А второго числа, невыспавшимися и уставшими, изображать, будто весело провели время с друзьями. Хоть внешний вид на похмелье спишут!
Профессор рассмеялся.
Внутри гостеприимного дома, вопреки опасениям, оказалось светло. Даже несмотря на отсутствие окон, которые, казалось, прорублены в фасаде лишь для красоты. Десятки подвесных шаров парили под сводами потолка, освещая узкий длинный холл.
В углу виднелась лестница, буквально ввинчивавшаяся в скалу. Форма у нее была соответствующая – спиралевидная.
Стены холла не позаботились даже отшлифовать, и Мериам с интересом разглядывала прожилки вкраплений различных пород. Они образовывали неповторимый узор.
Шардаш застал магистра в той же позе, в которой оставил, только на коленях возник огненный меч.
— Вот, — пояснил он, — все гадаю, не отдать ли вам. Не нравится мне, что Джаравел назвал вас трупом: слова у него пророческие…
— Пророки часто ошибаются, — покачал головой профессор. – Оставьте себе и поешьте, учитель.
Асварус нехотя поковырялся вилкой в тарелке, потом, не выдержав, встал и достал подаренную учениками бутылку вина. Без всяких тостов, в тишине они выпили по бокалу за погибших. После у магистра появился аппетит, и он, напутствуя Шардаша, проглотил-таки завтрак.
Допить бутылку мужчины не успели, помешал низкий вибрирующий звук, доносившийся из кабинета. Шардаш вздрогнул, но Асварус поспешил успокоить – это всего лишь переговорный шар:
— Я настроил его специальным образом, чтобы отсюда услышать. Пусть лучше разбудит, чем просплю все на свете.
Магистр поднялся и прошел в кабинет.
Шар раскалился от света: неизвестный собеседник горел желанием немедленно услышать Ролейна Асваруса и явно не одну минуту мысленно повторял его имя. Магистр коснулся светящейся поверхности волшебной палочкой: рукой побоялся. В поле зрения возникло встревоженное лицо молодой дроу, испуганно озиравшейся по сторонам. В руке она сжимала кинжал.
Не дав Асварусу поздороваться, темная эльфийка зашептала:
— Ролейн, я боюсь! Возле дома клубится тьма. Я не вижу, но чувствую их. Олорна не вернулась. Ее нет, совсем нет, понимаешь?! А она всего лишь переступила порог. Я…
Изображение внезапно пошло рябью, связь оборвалась. Как и сердце магистра. Несколько минут он стоял, держась рукой за грудь, будто получил смертельный удар, а потом сдавленно прошептал: «Аскания!»
ГЛАВА 10
Руки магистра дрожали. Впервые за долгие годы. Он пытался оправдаться последствием упадка сил, но знал – от волнения. Остатки вина Асварус заглотал прямо из бутылки, только тогда дрожь унялась.
Первым порывом было броситься к сестре, но разум холодно напомнил – вампиры успели сделать свое дело, если только пришли убивать. Аскания намекала на один из высших кланов, скорее всего, клан Вечности, иначе не сказала бы: служанки «совсем нет». Она имела в виду, что не могла найти даже ауру, а ведь та некоторое время парит над трупом. Работу выполнили ювелирно точно.
Но помимо вампиров существовали аромиты. Они походили на духов, но в отличие от них никогда не имели тела. Серыми тенями, сливаясь с воздухом, аромиты ночами выплывали на охоту, вселялись в жертву и убивали ее душу. Асварусу приходилось видеть трупы без зрачка и радужки, сохранившие ауру, но мертвые даже для Мрака и его прихожей – Преисподней.
Убить аромитов невозможно, только прогнать. По желанию они приносили хозяевам нужные души, будучи одновременно и поставщиками страшного сырья, и лучшими наемными убийцами.
Где в Солнечном мире водились аромиты, знали выпускники всех магических учебных заведений – в Империи. Джаравел ФасхХавел завез парочку из государства демонов, они прижились, расплодились и теперь служили его интересам. Радовало, что размножались аромиты медленно и нетрадиционным способом: раз в шестьдесят девять лет один из них делился надвое.
В любом случае, магистр знал, кто за этим стоит, как знал и то, что там, в Туманных землях, сжималась пружина обещанной кары – «Нет, умрешь не от него – чтобы больше и дольше мучился». И нельзя было попросить помиловать, забыв о гордости, броситься в ноги.
— Я уезжаю, — сообщил Асварус, пристегнул ножны с мечом, призвал кинжалы и заложил в сапог нож. – Коридор оставлю открытым, собирайтесь спокойно, не закроется в течение часа. А сам, увы, вынужден немедленно вас покинуть. Если выживу, встретимся в саду Правительницы у седьмого кристалла.
— И домой ко мне лучше не заходите, — посоветовал магистр. — Во всяком случае, с девочкой. Удачи!
Усилив магию волшебной палочкой, Асварус сотворил два пространственных коридора, выводивших в разные точки Туманных земель, и, подхватив со стула плащ, шагнул в один из них.
Шардаш проводил магистра задумчивым взглядом и вернулся к Мериам. Убедившись, что она сыта и одета, велел собрать вещи обоих. Профессор же разжился парой заряженных кристаллов перемещения дальнего действия и запасом провианта: опыт подсказывал, еда может оказаться не лишней.
Когда оба очутились в столовой магистра, второй коридор еще не закрылся, завывая не хуже февральской бури. От него веяло холодом.
— Ты можешь передумать, – напомнил Шардаш.
Мериам мотнула головой и, подхватив корзину со снедью, вплотную подошла к заветной черте. Ощутив на плече руку профессора, она смело сделала шаг и закрыла глаза, чтобы не навредить зрению: голову сдавило как при сильной мигрени.
Перемещение длилось долго, не меньше пяти минут, и вот, наконец, кровь отлила от лица, а уши перестали болеть.
Оглядевшись, Мериам впервые увидела Туманные земли – странный и непривычный край дроу, так мало напоминавший Лаксену. Все тонуло в сизой пелене, клубившейся на уровне пояса. И будто нет зимы, а вечная поздняя осень. Деревьев мало, и все они голые, сиротливые, низкорослые. Зато то здесь, то там мерцали камни – целые россыпи кристаллов всевозможных цветов и оттенков. Некоторые даже светились. А вот солнца нет, вместо него над головой все та же хмарь. Жилья не видно, вокруг тихо, будто в лабиринтах Мрака.
Мериам на всякий случай прижалась спиной к Шардашу, пытаясь отыскать что-то живое среди тумана и камней. Хотя бы птицу. Но глазу не за что было зацепиться.
— Магистр не ошибся, он точно нас туда перенес?
Профессор покачал головой:
— Туда, судя по описаниям. Мы с тобой сейчас не снаружи, а внутри Туманных земель. Благодаря тому, что магистр – местный, не пришлось искать вход. Снаружи, Мериам, просто горы. Обычные горы, только черные. А вот внутри… Никогда здесь не был, только читал. Занятно, однако!
Профессор смело зачерпнул рукой туман и, к ужасу адептки, нагнулся. Он отсутствовал пару минут, а потом вынырнул, довольный, и сообщил:
— Вся жизнь внизу. Даже цветы есть. Странные, но безобидные, вроде. Опасности не чувствую. Так что пойдем знакомиться с дроу.
Стараясь ступать туда же, куда Шардаш, Мериам, вздрагивая от биения собственного сердца, шла вперед. Она не разделяла оптимизма профессора: окружающий мир казался опасным и враждебным. Адептка надеялась, что идет по земле, а не, скажем, по ядовитым змеям, но проверить не решалась.
Шардаш остановился у одного из камней, самого высокого из всех, и коснулся его волшебной палочкой. Кристалл потемнел, на нем проступили буквы. Выглянувшая из-за спины профессора Мериам тоже прочитала надпись.
Камень оказался указателем. Если верить ему, впереди какой-то город, только идти до него предстояло пять миль. Поймав разочарованное выражение лица адептки, Шардаш улыбнулся и заверил, они без труда попадут туда прямо сейчас.
Пространственный коридор вынес их к самому удивительному, что когда-либо видела Мериам, — городу, вырубленному в скале. Посредине него пролегла расщелина, разделив селение на две неравные части. Над ней, как ни странно, серело обычное небо с привычными для взгляда тучками.
Адептка удивленно глянула на Шардаша – тот пожал плечами. Его знания о Туманных землях ограничивались книгами, а там не объяснялось, почему над городами светило солнце, когда как на прочей территории царил полумрак.
— Дроу – нейтральный народ, — успокаивая не то себя, не то Мериам, тихо сказал профессор. – Они со всеми ладят.
Но на всякий случай Шардаш сжал в руке волшебную палочку: в свете последних событий ни за что нельзя было поручиться.
Профессор первым шагнул в расщелину и, поправив сползшую сумку Мериам на плече, огляделся. Заплечный мешок тоже пришлось нести ему: нельзя же заставлять таскать тяжести девушку! С нее хватит и корзины с провизией.
Из скалы выступали только фасады домов. Они практически смыкались над головой, оставляя лишь узкие световые щели. Между домов вились улицы – прямые и, естественно, тоже каменные. Достаточно широкие, чтобы проехала повозка. Позаботились дроу и о тротуарах – пятифутовых бордюрах вдоль фасадов, чуть возвышавшихся над проезжей частью.
На окнах стояли горшки с кристаллами, белыми и синими цветами. Их головки напоминали мухоловку – знаменитое хищное растение.
Везде чисто, ни единой соринки. На дверях домов – защитные руны. Шардаш отнесся к ним с особым пристрастием, парочку даже перерисовал. Заодно прочитал короткую лекцию о полезности эльфийской магии: она двухкомпонентная, а посему действеннее. Мериам ничего не поняла и промолчала.
— Тебе бы это запоминать нужно, — с укором заметил профессор. – Я-то заклинаниями любого уровня владею, а вот ты… Защитные руны могут стать спасением. Те, что ты вывела на снегу в Фераме, — слабенькие, пятикурсник развеет. А тут – вещь интересная и мощная. Поверь обладателю ученой степени. Я таких не знаю.
Обещав на досуге выучить, Мериам поплелась вслед за Шардашем, вертя головой по сторонам.
Архитектура города удивляла прямыми линиями и рунными орнаментами. С одной стороны, так легче высекать дома из скалы, с другой – безопаснее, с третьей – величественнее. Только без зелени и фигурных вывесок лавок неуютно. Сами магазинчики были, но, увы, на человеческий язык дощечки с названиями над дверьми не переводили. Шардаш изредка пояснял, что и где продают. Он знал обе разновидности эльфийского языка: и темную, и светлую.
Чем дальше они углублялись вглубь горы, тем чаще попадались дроу. Передвигались они неспешно, обычно группками. Мужчины все при оружии, девушки и женщины обычно не одни, а с телохранителями. Мериам заметила, что при встрече первыми кланялись, прижимая руку к груди, мужчины, а вот слабая половина местного населения частенько игнорировала приветствия.
— Они из разных сословий, — пояснил Шардаш. – Да и главная в семье дроу – женщина. Именно по матери ребенку дают фамилию и заносят в сословные книги. При дворе это особенно заметно: там правят женщины. Так что, — он усмехнулся, — чувствуй себя королевой!
— Я и так королева, когда ты рядом, — лукаво улыбнулась Мериам и тут же умолкла, заметив приближавшуюся к ним группку верховых дроу. Они передвигались на существах, подозрительно напоминавших василисков, только морда и хвост иные, змеиные.
Шардаш тоже насторожился и попросил адептку встать между ним и стеной, но достаточно далеко, чтобы не задеть рукой при размахе. Пальцы профессора характерно сложились, будто сжимали рукоять меча. Мериам догадалась, что оружие Шардаш уже призвал, но пока скрывает под мороком. Она уперлась спиной в стену, чтобы обезопасить себя сзади, и заготовила доступное атакующее заклинание. На этот раз третьего уровня, не тактильное, под названием «Мельница». Необходимо было сконцентрировать энергию на кончиках пальцев, соответствующим образом настроиться, представляя, будто по венам вместо крови течет магия, и на выдохе, крутануть кистью по часовой стрелке, направив удар на врага. Заклинание требовало словесного закрепления, произнести его надлежало одновременно с движением.
Дроу остановились напротив Шардаша. Судя по тому, что тот не двигался и не отводил взгляда, Мериам ошиблась, ездовые животные не василиски. Зато боевая стойка профессора, с чуть расставленными, уверенно стоящими на камнях ногами, наводила на тревожные мысли.
Дроу переглянулись. Один что-то спросил, а Шардаш ответил.
Темноэльфийский язык оказался «акающим»: почти каждое слово содержало эту гласную, иногда и не одну, а сдвоенную или строенную. Невозможно понять, как настроен собеседник: артикуляция четкая, интонация плавная, чуть повышается в конце предложений. По лицам дроу тоже ничего не скажешь.
— Они нас проводят, — наконец обернулся к Мериам Шардаш. – Это местная стража. Все в порядке, устную проверку мы прошли.
Адептка удивленно глянула на него. Какую проверку? Или дроу задавали каверзные вопросы?
— Леди устала, не желает ли она сесть на кверфа?
Дроу говорил практически без акцента, будто с детства привык к языку людей. Он спешился и, поклонившись в пояс, протянул Мериам поводья странного двуногого змееящера. Адептка вцепилась в корзинку и замотала головой, не желая знакомиться с животным ближе. Но Шардаш решил иначе: поблагодарил и потащил Мериам к животному.
— Но я не хочу, я боюсь! – вырывалась адептка. – Он меня укусит, сбросит. Дроу увезут меня, украдут.
— Хватит меня позорить, — остановившись, шепнул на ухо Мериам профессор, покосившись на нахмурившихся темных эльфов. – Ты устала, а эти ребята ничего дурного не сделают. Мы гости рода Асварус, значит, взобрались практически на вершину иерархической лестницы. А ты всеми силами стараешься показать, что гневаешься на меня и требуешь уйти. И меня ведь выставят, Мериам, тут иные порядки. Если женщина дала по руке мужчине, то он не только обязан извиниться, но и не смеет заговорить с ней, пока не получит прощения. А тут выходит, будто я учиняю насилие.
Мериам испуганно ойкнула и поспешила улыбнуться Шардашу. Потом обернулась к дроу и пролепетала:
— Он ничего плохого не делает, совсем-совсем ничего!
Профессор невольно рассмеялся: настолько потешным было выражение лица адептки. Оно на миг заставило забыть, где и по какому поводу они оказались в Туманных землях.
Шардаш хотел помочь Мериам сесть на кверфа, но та заупрямилась, отказавшись ехать одна. Пришлось выяснять, выдержит ли животное двоих. Оказалось, да, но второму придется сесть на шею кверфа, а они этого не любили, иногда кусались.
Маленький отряд трусил по улицам скального города, все дальше и дальше от расщелины, пока не остановился у длинного фасада с барельефами птиц. Шардаш аккуратно, стараясь увернуться от зубов раздраженного кверфа и одновременно не задеть Мериам, соскочил на узкий тротуар, снял адептку и поблагодарил дроу за помощь. Те в ответ приложили руку к сердцу и удалились.
Профессор объяснил Мериам, что их доставили к странноприимному дому, где можно немного отдохнуть и связаться с кем-то из рода Асварус. До столицы Туманных земель пять дней пути, но они, разумеется, перенесутся туда посредством пространственного коридора, нужно только узнать точные координаты и внести свои изображения в списки временных жителей, чтобы не возникло проблем со стражей.
— И у нас останется всего четыре дня, — подытожил Шардаш, толкая тяжелую дверь. – Увы, праздновать Новолетье придется здесь. А второго числа, невыспавшимися и уставшими, изображать, будто весело провели время с друзьями. Хоть внешний вид на похмелье спишут!
Профессор рассмеялся.
Внутри гостеприимного дома, вопреки опасениям, оказалось светло. Даже несмотря на отсутствие окон, которые, казалось, прорублены в фасаде лишь для красоты. Десятки подвесных шаров парили под сводами потолка, освещая узкий длинный холл.
В углу виднелась лестница, буквально ввинчивавшаяся в скалу. Форма у нее была соответствующая – спиралевидная.
Стены холла не позаботились даже отшлифовать, и Мериам с интересом разглядывала прожилки вкраплений различных пород. Они образовывали неповторимый узор.
