Да и ради кого стараться – баронета с любовницей! Соэр поневоле всматривался в тени, отбрасываемые деревьями. Повсюду мерещились убийцы, рука поневоле то и дело ложилась на рукоять меча. Эллина не могла этого не заметить, но спрашивать ничего не стала. Зачем, если соэр всё равно не ответит.
Важный дворецкий встречал гостей у парадного входа. Рядом стоял один из судебных магов. Брагоньер с трудом поборол желание переброситься с ним парой слов. После, завтра.
- Ваше оружие, благородный сеньор, - дворецкий указал на меч.
- Увы, в доме его светлости я не чувствую себя в безопасности, - качнул головой соэр.
Слуга не стал возражать и с поклоном отворил перед гостями двери.
- Нас собираются убить? – шёпотом, так, чтобы слышал только соэр, спросила Эллина и впилась ногтями в его руку. Разговор с дворецким выхватил её из пучины собственных страхов и заставил вновь беспокоитьсябеспокоится за любовника. – Почему вы не сказали, я бы взяла кинжалы.
- Нет. А кинжалы… - Брагоньер усмехнулся. – Поверьте, госпожа Тэр, со своим я обращаюсь лучше.
Эллина не стала спорить и с восхищением уставилась на богатое убранство холла. Загородный дом, а будто дворец! Интересно, какова столовая? Возблагодарив Сорату за дружбу с Анабель, которая приучила к пышным интерьерам, гоэта отдала накидку слуге. Жутко хотелось взглянуть на себя в зеркало, но чего нет, того нет, не держал герцог в холле зеркал.
- А вот и мои гости!
На лестнице возник герцог. На губах его играла фальшивая любезная улыбка, соперничавшая с бриллиантомбриллиантов в булавке шейного платка. Золотая вышивка сюртука напоминала о статусе владельца дома, как и чёрная шёлковая рубашка, эффектно оттенявшая лёгкую седину в тёмных волосах. Министр показался Эллине величественным, как король. Она глубоко вздохнула, напоминая себе о бале. Сколько там было знатных особ! А тут всего один герцог.
Брагоньер приветственно склонил голову, гоэта присела в глубоком реверансе. Теперь собственное платье казалось ей недостаточно парадным. Зачем только послушалась соэра? Сам-то он одет с иголочки, будто всего час назад не явился потным и помятым.
- Рад, очень рад.
Герцог подошёл к Брагоньеру и пожал ему руку. Но от Эллины не укрылось его выражение лица: холодное, отнюдь не дружеское. Как у соэра. Они так похожи! Неужели Брагоньер станет таким же лет через пятнадцать-двадцать? Эллина никогда не интересовалась возрастом любовника, но предполагала, ему за сорок. Герцогу же явно за пятьдесят. Может, даже больше, но выглядел он потрясающе, язык не повернётся назвать стариком.
Соэр представил свою спутницу, и взгляд герцога скользнул на Эллину. Та замерла, всеми силами стараясь соблюдать спокойствие. Министр изучал её, пристально, внимательно, оценивающее. По этикету ему давно полагалось отвести глаза, но герцог игнорировал правила приличия. Радовало, что всё это время Эллине не пришлось просидеть в реверансе.
- Да, недурна, - задумчиво протянул герцог, наконец прервав пытку. – Есть пара недостатков, но женщины из одних достоинств скучна, не так ли, баронет?
- Я не вижу в госпоже Тэр недостатков, - возразил соэр.
- Может быть, - не стал спорить министр. – Я слышал, вы к ней крайне привязаны. Это произвело фурор при дворе. Она гоэта, верно? Расскажите о себе, госпожа, я должен знать, кому доверяют мои подчинённые.
Эллина открыла рот, но Брагоньер до боли сжал её запястье, призывая к молчанию. Закусив губу, чтобы не закричать, гоэта метнула недовольный взгляд на любовника. Тот не пожелал ничего объяснить и хмуро, исподлобья взирал на хозяина дома.
- Ваша светлость, извольте объясниться, - слова соэра звучали хлёстко и резко. – Мне показалось, или вы немного ошиблись с оценкой вещей?
- Пожалуй, - кивнул герцог и усмехнулся. – Но не относительно вас. Что ж, уверен, госпожа Тэр – достойная спутница, и мне действительно интересно узнать её лучше.
Эллина ничего не понимала. Мужчины вели какую-то странную игру, разговаривали загадками и не позволяли друг другу расслабиться. Совсем не так гоэта представляла себе званый ужин.
Конец странному разговору положил дворецкий, доложив:
- Удин подан, ваша светлость.
Герцог кивнул и радушно пригласил гостей к столу. Только вот искренней радости в голосе не слышалось, всё тот же лёд. Эллина поневоле даже начала бояться министра больше, чем короля. Герцог напоминал Брагоньера во время судебных процессов, только усовершенствованного, что ли, ещё более властного, жестокого и бесстрастного. Наверняка отпечаток наложила власть.
Ужин накрыли в столовой. Огромный стол на троих. На одном конце восседал герцог, на другом – Брагоньер. Эллина, как спутница, а не супруга, сидела по левую руку от соэра на расстоянии вытянутой руки. Гоэта с удовольствием пересела бы к Брагоньеру, но не позволяли светские условности. Только сейчас Эллина оценила прелесть пышных приёмов: на них все сидят кучно, пусть и в соответствии с этикетом, заняты беседой и сверлят тебя взглядом, будто преступника. Расправляя салфетку на коленях, гоэта гадала, подавится ли первым же куском или сумеет его проглотить.
- Итак, госпожа Тэр, расскажите что-нибудь о себе.
Герцог поднял бокал с соломенным вином и пристально осмотрел его на просвет.
- Право, не знаю, что может заинтересовать вашу светлость, - попыталась замять неприятный разговор Эллина. – Я столь ничтожна.
- Меня может заинтересовать всё, - покачал головой министр, - а господин Брагоньер недавно доказал, что вы достойны уважения. У господина Брагоньера большое будущее, сами понимаете, как важна женщина рядом с ним. Мне следует пояснить, или вы поняли?
- Поняла, ваша светлость, - сглотнула Эллина и нервно отхлебнула вина. Оно оказалось отменным, как и полагалось в подобном доме. – Но вы напрасно опасаетесь, уверена, господин Брагоньер изберёт достойную женщину.
- Вы недооцениваете свою роль. Вы должны быть безупречны.
Ей только что дали понять, где её место, и намекнули, такой нечего делать даже в постели будущего высокого сановника. Значит, это смотрины, и назавтра Брагоньер скажет, что сказка закончилась. СталаСтало грустно и безумно обидно, но лишать любовника будущего Эллина не желала.
- Ваша светлость! – гневно сверкнул глазами Брагоньер. – При всём уважении к вам, дело может дойти до вызова. Я не позволю оскорблять госпожу Тэр даже вам.
Герцог многозначительно протянул: «О-о-о!» и поставил бокал на стол.
- Госпожа Тэр всё ещё ждёт, - напомнил Брагоньер.
- Чего? – сделал вид, будто не понял министр.
- Извинений, - соэр медленно сложил салфетку и положил её на стол. Внешне Брагоньер сохранял спокойствие, но его выдавал взгляд – взгляд человека, готового к нападению. – Вы оскорбили её в моём присутствии.
- Так вызов – это серьёзно?
Герцог поднялся и упёрся руками о стол. Брагоньер последовал его примеру. Звякнули ножны с мечом. Эллине захотелось встать между мужчинами и крикнуть: «Не надо!». Она готова на всё, пусть министр считает её шлюхой, поломойкой – кем угодно, только бы не дошло до дуэли.
- Если заденут честь моей дамы, да.
- В таком случае приношу свои извинения, - лицо герцога озарила вежливая улыбка. – Я не предполагал, будто мои слова вызовут подобную реакцию. Глубоко сожалею.
Министр встал, подошёл к Эллине и склонился над её рукой.
- Мои извинения приняты? – несильно сжав ладонь гоэты в своей, спросил герцог.
Однако Эллина понимала, вопрос предназначался не ей, а Брагоньеру. Тот расслабился и сел. Гоэта же заверила, будто ничуть не оскорбилась.
- Слабое место – это очень плохо, баронет, - покачал головой герцог. – И с каких это пор на ужин приходят с оружием?
Соэр молча отстегнул ножны и демонстративно положил их на консольный столик.
Министр одобрительно кивнул.
- Понимаю, работа иногда делает людей забывчивыми.
Брагоньер промолчал и заново разложил салфетку на коленях. Ужин продолжился.
- Подумайте над моими словами, баронет. Мне очень хорошо известно, как одно слабое место приводит к краху всей жизни.
- Я знаю, ваша светлость, - помрачнев, глухо ответил соэр, - очень хорошо знаю. Так же, как и вы. Но, полагаю, госпоже Тэр не интересны наши заботы.
- Вы правы, - согласился герцог, - об этом мы с вами поговорим после за бокалом коньяка. Я попрошу экономку составить компанию госпоже Тэр, чтобы она не скучала во время чая. К сожалению, другой особы женского пола достойного положения в доме пока нет.
- Я приложу все усилия, - понял намёк Брагоньер.
- Уверен. Итак, - тон министра потеплел, - поведайте об истории вашего знакомства. Наверняка она полна тайн и загадок.
Разговор с Эллины плавно перешёл на политику. Гоэта с облегчением занялась содержимым тарелки. Кажется, она прошла проверку. Высший свет жесток и постоянно проверяет на прочность.
Внезапно зазвенело стекло. Брагоньер подскочил и выбил стул из-под Эллины, увлекая её на пол.
Что-то взорвалось, и столовая озарилась языками пламени.
Герцог выругался и метнулся к окну, в которую метнули бутылку с «огненной смесью».
- Схватить, задержать! – бушевал он.
Глаза выхватили из темноты человеческую фигуру. Министр выхватил спрятанный под сюртуком кинжал и метнул в поджигателя. Разочарованно стукнув кулаком по подоконнику, герцог развернулся к уже стоявшему рядом Брагоньеру.
- Видели?
Соэр кивнул и пробормотал:
- Уволю и пущу по миру!
Речь шла о дежуривших в парке солдатах и судебном маге.
Пока слуги гасили огонь, уничтоживший стул, часть паркета и штофной обивки стен, мужчины обсудили дальнейший план действий. Эллина же уселась на полу и подручными средствами чертила Большой круг. На неё всё равно не обращали внимания, к чему соблюдать условности? Зато так гоэта сможет помочь, указать, где скрылся поджигатель, может, даже назвать его имя, если духи попадутся покладистые.
В качестве указателей сторон света подошли столовые приборы. Эллина положила их на тарелку и, пару раз глубоко вздохнув, отправила зов по иному пространству. Ждать отклика пришлось недолго: незримую гоэту тут же окружил сонм духов. Они с неприязнью взирали на нарушительницу спокойствия, но не спешили оскорблять.
- Мне нужна ваша помощь, - твёрдо заявила Эллина. – Мне и владельцу этого дома – вашему потомку и хозяину. Кто тот человек, который бросил бутылку, и где он теперь?
Ответом гоэте стала непривычная тишина. Ни усмешек, ни попыток прорваться сквозь защитные круги, ни условий. Духи просто парили вокруг и молчали. Занервничав, Эллина повторила вопрос.
- Ничем не могу помочь, - прошелестел голос ближайшего духа. – Ищи сама, магичка.
- Почему? – в отчаянье спросила Эллина.
В первый раз она сталкивалась с подобным поведением. Лучше бы оскорбляли!
- Потому что он мёртв и полон тьмы. Никто из нас не рискнёт перерождением ради какой-то девчонки.
Духи разлетелись. Сколько гоэта ни звала, они не возвращались.
После пришло понимание странного поведения душ. Они боялись мести некроманта, который управлял зомби. Именно он неумело бросил зажигательную смесь в окно. И по иронии судьбы только из-за естественной неуклюжести живого мертвеца все сидевшие в столовой остались живы.
- Ольер, - позабыв об условностях, вернувшись в этот мир, дрожащим голосом сообщила Эллина, - там некромант. И он караулит теб… вас. Пожалуйста, не ходите!
Мужчины разом замолчали и обернулись.
- Некромант, вы уверены?
Герцог мгновенно оказался рядом и с несвойственной людям его возраста лёгкостью поднял Эллину на ноги. Напряжённый взгляд впился в глаза гоэты, пронзая тысячью осколков.
Эллина кивнула и попросила воды. Отхлебнув, она слово в слово пересказала ответ духов. Герцог третий раз за вечер выразился неподобающим аристократу образом и махнул рукой Брагоньеру. Тот кивнул, подхватил ножны с мечом и велел порывавшейся последовать за ним Эллине не двигаться с места.
Столовая опустела, посреди разорённых блюд и подпорченной огнём и водой мебели одиноко осталась гоэта. Будь её воля, она бы нарушила приказ, но двери по приказу министра охраняли слуги, которые категорически отказывались выпускать Эллину.
Гоэта подошла к окну. Осколки разлетелись по всей комнате, чудо, что они никого не поранили. А ведь, пожалуй, если бы не реакция Брагоньера, Эллина заработала хотя бы пару порезов: её стул припорошило крошкой битого стекла. Гоэта рассеянно стряхнула её и отпила из бокала. Еда остыла, но для Эллины и холодные деликатесы казались вкусными. И вот, доедая паштет, гоэта смотрела на парк, на гирлянду огней центральной аллеи и старалась не думать о зомби. Но сердце продолжало болезненно сжиматься при мысли о Брагоньере. Он сильный, умный, но не маг, не подействует заклинание оцепенения на живого мертвеца. Эллина сжала пальцы, втянув запах гари, а потом, решившись, забралась на подоконник. Странно, охранные чары не стоят, хотя во всех подобных домах устанавливали двойные. Или они не реагируют на проникновение изнутри? Эллина решила проверить, как только спустится, благо столовая располагалась на первом этаже.
Лазать в платье оказалось безумно трудно. Гоэта боялась порвать его, поэтому задрала юбки выше всех приличий. Туфельки на тонком каблучке пришлось снять и, скрепив чулками, подвесить на шею: вторая рука требовалась для балансировки.
Примерившись, Эллина спрыгнула. Ноги тут же утонули в чуть влажной земле, а пятку больно кольнул шип. «Насажали цветов!» - с досадой подумала гоэта и, сгрузив туфли на злосчастный куст, зажгла магический светляк. Так и есть, шип воткнулся в пятку. Вытащив его, Эллина слюной очистила ранку, натянула чулки и обулась. Поправив выбившуюся из причёски прядь, гоэта выбралась из клумбы во двор и огляделась. Ага, вон там, солдат. Эллина погасила светляк и пригнулась, дожидаясь, пока он пройдёт. Увы, возле дома оказалось многолюдно, а гоэта при всём желании не могла слиться с мощением аллеи: наряд великосветской дамы ограничивал возможности. В результате её заметили и попытались арестовать.
- Да пошли вы! – огрызнулась гоэта. – Я госпожа Тэр, мне можно.
Она впервые вела себя так нагло, но странно, это возымело действие, патрулировавшие парк солдаты убрали руки. Видимо, министр не отдал им приказ относительно Эллины. Теперь бы не попасться на глаза слугам! Гоэта не собиралась до утра просидеть в столовой, ожидая с моря погоды.
Снова вспыхнул магический светляк. Эллина деловито вернулась к клумбе, в которую спрыгнула, и наклонилась. Зомби зомби, но следы-то он оставляет. Увы, мертвец вплотную к окну не подходил, бросал с дорожки.
Хорошо, подойдём с другого конца – поищем хозяина, то есть некроманта. Страшно? Ещё как, только чужие жизни важнее. Вернее, жизнь одного конкретного человека.
Эллина задумалась, окинув взглядом тёмные шпалеры и стриженые деревья. Где бы на месте некроманта она притаилась? Нужно видеть дом, окна столовой, своего подопечного. Значит, аллея. Вон та, котораякоторой стрелой устремилась прочь от вазона с цветами.
Сумку бы сюда! Там лаверика. Увы, без неё октограмма Мерхуса не сработает, оставалось только рассмотреть тепловую карту нематериального мира и проверить собственные догадки. Увы, сделать этого Эллине не позволили: из кустов вынырнул всклокоченный судебный маг. Разумеется, не один, а в сопровождении герцога и Брагоньера.
Важный дворецкий встречал гостей у парадного входа. Рядом стоял один из судебных магов. Брагоньер с трудом поборол желание переброситься с ним парой слов. После, завтра.
- Ваше оружие, благородный сеньор, - дворецкий указал на меч.
- Увы, в доме его светлости я не чувствую себя в безопасности, - качнул головой соэр.
Слуга не стал возражать и с поклоном отворил перед гостями двери.
- Нас собираются убить? – шёпотом, так, чтобы слышал только соэр, спросила Эллина и впилась ногтями в его руку. Разговор с дворецким выхватил её из пучины собственных страхов и заставил вновь беспокоитьсябеспокоится за любовника. – Почему вы не сказали, я бы взяла кинжалы.
- Нет. А кинжалы… - Брагоньер усмехнулся. – Поверьте, госпожа Тэр, со своим я обращаюсь лучше.
Эллина не стала спорить и с восхищением уставилась на богатое убранство холла. Загородный дом, а будто дворец! Интересно, какова столовая? Возблагодарив Сорату за дружбу с Анабель, которая приучила к пышным интерьерам, гоэта отдала накидку слуге. Жутко хотелось взглянуть на себя в зеркало, но чего нет, того нет, не держал герцог в холле зеркал.
- А вот и мои гости!
На лестнице возник герцог. На губах его играла фальшивая любезная улыбка, соперничавшая с бриллиантомбриллиантов в булавке шейного платка. Золотая вышивка сюртука напоминала о статусе владельца дома, как и чёрная шёлковая рубашка, эффектно оттенявшая лёгкую седину в тёмных волосах. Министр показался Эллине величественным, как король. Она глубоко вздохнула, напоминая себе о бале. Сколько там было знатных особ! А тут всего один герцог.
Брагоньер приветственно склонил голову, гоэта присела в глубоком реверансе. Теперь собственное платье казалось ей недостаточно парадным. Зачем только послушалась соэра? Сам-то он одет с иголочки, будто всего час назад не явился потным и помятым.
- Рад, очень рад.
Герцог подошёл к Брагоньеру и пожал ему руку. Но от Эллины не укрылось его выражение лица: холодное, отнюдь не дружеское. Как у соэра. Они так похожи! Неужели Брагоньер станет таким же лет через пятнадцать-двадцать? Эллина никогда не интересовалась возрастом любовника, но предполагала, ему за сорок. Герцогу же явно за пятьдесят. Может, даже больше, но выглядел он потрясающе, язык не повернётся назвать стариком.
Соэр представил свою спутницу, и взгляд герцога скользнул на Эллину. Та замерла, всеми силами стараясь соблюдать спокойствие. Министр изучал её, пристально, внимательно, оценивающее. По этикету ему давно полагалось отвести глаза, но герцог игнорировал правила приличия. Радовало, что всё это время Эллине не пришлось просидеть в реверансе.
- Да, недурна, - задумчиво протянул герцог, наконец прервав пытку. – Есть пара недостатков, но женщины из одних достоинств скучна, не так ли, баронет?
- Я не вижу в госпоже Тэр недостатков, - возразил соэр.
- Может быть, - не стал спорить министр. – Я слышал, вы к ней крайне привязаны. Это произвело фурор при дворе. Она гоэта, верно? Расскажите о себе, госпожа, я должен знать, кому доверяют мои подчинённые.
Эллина открыла рот, но Брагоньер до боли сжал её запястье, призывая к молчанию. Закусив губу, чтобы не закричать, гоэта метнула недовольный взгляд на любовника. Тот не пожелал ничего объяснить и хмуро, исподлобья взирал на хозяина дома.
- Ваша светлость, извольте объясниться, - слова соэра звучали хлёстко и резко. – Мне показалось, или вы немного ошиблись с оценкой вещей?
- Пожалуй, - кивнул герцог и усмехнулся. – Но не относительно вас. Что ж, уверен, госпожа Тэр – достойная спутница, и мне действительно интересно узнать её лучше.
Эллина ничего не понимала. Мужчины вели какую-то странную игру, разговаривали загадками и не позволяли друг другу расслабиться. Совсем не так гоэта представляла себе званый ужин.
Конец странному разговору положил дворецкий, доложив:
- Удин подан, ваша светлость.
Герцог кивнул и радушно пригласил гостей к столу. Только вот искренней радости в голосе не слышалось, всё тот же лёд. Эллина поневоле даже начала бояться министра больше, чем короля. Герцог напоминал Брагоньера во время судебных процессов, только усовершенствованного, что ли, ещё более властного, жестокого и бесстрастного. Наверняка отпечаток наложила власть.
Ужин накрыли в столовой. Огромный стол на троих. На одном конце восседал герцог, на другом – Брагоньер. Эллина, как спутница, а не супруга, сидела по левую руку от соэра на расстоянии вытянутой руки. Гоэта с удовольствием пересела бы к Брагоньеру, но не позволяли светские условности. Только сейчас Эллина оценила прелесть пышных приёмов: на них все сидят кучно, пусть и в соответствии с этикетом, заняты беседой и сверлят тебя взглядом, будто преступника. Расправляя салфетку на коленях, гоэта гадала, подавится ли первым же куском или сумеет его проглотить.
- Итак, госпожа Тэр, расскажите что-нибудь о себе.
Герцог поднял бокал с соломенным вином и пристально осмотрел его на просвет.
- Право, не знаю, что может заинтересовать вашу светлость, - попыталась замять неприятный разговор Эллина. – Я столь ничтожна.
- Меня может заинтересовать всё, - покачал головой министр, - а господин Брагоньер недавно доказал, что вы достойны уважения. У господина Брагоньера большое будущее, сами понимаете, как важна женщина рядом с ним. Мне следует пояснить, или вы поняли?
- Поняла, ваша светлость, - сглотнула Эллина и нервно отхлебнула вина. Оно оказалось отменным, как и полагалось в подобном доме. – Но вы напрасно опасаетесь, уверена, господин Брагоньер изберёт достойную женщину.
- Вы недооцениваете свою роль. Вы должны быть безупречны.
Ей только что дали понять, где её место, и намекнули, такой нечего делать даже в постели будущего высокого сановника. Значит, это смотрины, и назавтра Брагоньер скажет, что сказка закончилась. СталаСтало грустно и безумно обидно, но лишать любовника будущего Эллина не желала.
- Ваша светлость! – гневно сверкнул глазами Брагоньер. – При всём уважении к вам, дело может дойти до вызова. Я не позволю оскорблять госпожу Тэр даже вам.
Герцог многозначительно протянул: «О-о-о!» и поставил бокал на стол.
- Госпожа Тэр всё ещё ждёт, - напомнил Брагоньер.
- Чего? – сделал вид, будто не понял министр.
- Извинений, - соэр медленно сложил салфетку и положил её на стол. Внешне Брагоньер сохранял спокойствие, но его выдавал взгляд – взгляд человека, готового к нападению. – Вы оскорбили её в моём присутствии.
- Так вызов – это серьёзно?
Герцог поднялся и упёрся руками о стол. Брагоньер последовал его примеру. Звякнули ножны с мечом. Эллине захотелось встать между мужчинами и крикнуть: «Не надо!». Она готова на всё, пусть министр считает её шлюхой, поломойкой – кем угодно, только бы не дошло до дуэли.
- Если заденут честь моей дамы, да.
- В таком случае приношу свои извинения, - лицо герцога озарила вежливая улыбка. – Я не предполагал, будто мои слова вызовут подобную реакцию. Глубоко сожалею.
Министр встал, подошёл к Эллине и склонился над её рукой.
- Мои извинения приняты? – несильно сжав ладонь гоэты в своей, спросил герцог.
Однако Эллина понимала, вопрос предназначался не ей, а Брагоньеру. Тот расслабился и сел. Гоэта же заверила, будто ничуть не оскорбилась.
- Слабое место – это очень плохо, баронет, - покачал головой герцог. – И с каких это пор на ужин приходят с оружием?
Соэр молча отстегнул ножны и демонстративно положил их на консольный столик.
Министр одобрительно кивнул.
- Понимаю, работа иногда делает людей забывчивыми.
Брагоньер промолчал и заново разложил салфетку на коленях. Ужин продолжился.
- Подумайте над моими словами, баронет. Мне очень хорошо известно, как одно слабое место приводит к краху всей жизни.
- Я знаю, ваша светлость, - помрачнев, глухо ответил соэр, - очень хорошо знаю. Так же, как и вы. Но, полагаю, госпоже Тэр не интересны наши заботы.
- Вы правы, - согласился герцог, - об этом мы с вами поговорим после за бокалом коньяка. Я попрошу экономку составить компанию госпоже Тэр, чтобы она не скучала во время чая. К сожалению, другой особы женского пола достойного положения в доме пока нет.
- Я приложу все усилия, - понял намёк Брагоньер.
- Уверен. Итак, - тон министра потеплел, - поведайте об истории вашего знакомства. Наверняка она полна тайн и загадок.
Разговор с Эллины плавно перешёл на политику. Гоэта с облегчением занялась содержимым тарелки. Кажется, она прошла проверку. Высший свет жесток и постоянно проверяет на прочность.
Внезапно зазвенело стекло. Брагоньер подскочил и выбил стул из-под Эллины, увлекая её на пол.
Что-то взорвалось, и столовая озарилась языками пламени.
Герцог выругался и метнулся к окну, в которую метнули бутылку с «огненной смесью».
- Схватить, задержать! – бушевал он.
Глаза выхватили из темноты человеческую фигуру. Министр выхватил спрятанный под сюртуком кинжал и метнул в поджигателя. Разочарованно стукнув кулаком по подоконнику, герцог развернулся к уже стоявшему рядом Брагоньеру.
- Видели?
Соэр кивнул и пробормотал:
- Уволю и пущу по миру!
Речь шла о дежуривших в парке солдатах и судебном маге.
Пока слуги гасили огонь, уничтоживший стул, часть паркета и штофной обивки стен, мужчины обсудили дальнейший план действий. Эллина же уселась на полу и подручными средствами чертила Большой круг. На неё всё равно не обращали внимания, к чему соблюдать условности? Зато так гоэта сможет помочь, указать, где скрылся поджигатель, может, даже назвать его имя, если духи попадутся покладистые.
В качестве указателей сторон света подошли столовые приборы. Эллина положила их на тарелку и, пару раз глубоко вздохнув, отправила зов по иному пространству. Ждать отклика пришлось недолго: незримую гоэту тут же окружил сонм духов. Они с неприязнью взирали на нарушительницу спокойствия, но не спешили оскорблять.
- Мне нужна ваша помощь, - твёрдо заявила Эллина. – Мне и владельцу этого дома – вашему потомку и хозяину. Кто тот человек, который бросил бутылку, и где он теперь?
Ответом гоэте стала непривычная тишина. Ни усмешек, ни попыток прорваться сквозь защитные круги, ни условий. Духи просто парили вокруг и молчали. Занервничав, Эллина повторила вопрос.
- Ничем не могу помочь, - прошелестел голос ближайшего духа. – Ищи сама, магичка.
- Почему? – в отчаянье спросила Эллина.
В первый раз она сталкивалась с подобным поведением. Лучше бы оскорбляли!
- Потому что он мёртв и полон тьмы. Никто из нас не рискнёт перерождением ради какой-то девчонки.
Духи разлетелись. Сколько гоэта ни звала, они не возвращались.
После пришло понимание странного поведения душ. Они боялись мести некроманта, который управлял зомби. Именно он неумело бросил зажигательную смесь в окно. И по иронии судьбы только из-за естественной неуклюжести живого мертвеца все сидевшие в столовой остались живы.
- Ольер, - позабыв об условностях, вернувшись в этот мир, дрожащим голосом сообщила Эллина, - там некромант. И он караулит теб… вас. Пожалуйста, не ходите!
Мужчины разом замолчали и обернулись.
- Некромант, вы уверены?
Герцог мгновенно оказался рядом и с несвойственной людям его возраста лёгкостью поднял Эллину на ноги. Напряжённый взгляд впился в глаза гоэты, пронзая тысячью осколков.
Эллина кивнула и попросила воды. Отхлебнув, она слово в слово пересказала ответ духов. Герцог третий раз за вечер выразился неподобающим аристократу образом и махнул рукой Брагоньеру. Тот кивнул, подхватил ножны с мечом и велел порывавшейся последовать за ним Эллине не двигаться с места.
Столовая опустела, посреди разорённых блюд и подпорченной огнём и водой мебели одиноко осталась гоэта. Будь её воля, она бы нарушила приказ, но двери по приказу министра охраняли слуги, которые категорически отказывались выпускать Эллину.
Глава 8. Напряжение струны
Гоэта подошла к окну. Осколки разлетелись по всей комнате, чудо, что они никого не поранили. А ведь, пожалуй, если бы не реакция Брагоньера, Эллина заработала хотя бы пару порезов: её стул припорошило крошкой битого стекла. Гоэта рассеянно стряхнула её и отпила из бокала. Еда остыла, но для Эллины и холодные деликатесы казались вкусными. И вот, доедая паштет, гоэта смотрела на парк, на гирлянду огней центральной аллеи и старалась не думать о зомби. Но сердце продолжало болезненно сжиматься при мысли о Брагоньере. Он сильный, умный, но не маг, не подействует заклинание оцепенения на живого мертвеца. Эллина сжала пальцы, втянув запах гари, а потом, решившись, забралась на подоконник. Странно, охранные чары не стоят, хотя во всех подобных домах устанавливали двойные. Или они не реагируют на проникновение изнутри? Эллина решила проверить, как только спустится, благо столовая располагалась на первом этаже.
Лазать в платье оказалось безумно трудно. Гоэта боялась порвать его, поэтому задрала юбки выше всех приличий. Туфельки на тонком каблучке пришлось снять и, скрепив чулками, подвесить на шею: вторая рука требовалась для балансировки.
Примерившись, Эллина спрыгнула. Ноги тут же утонули в чуть влажной земле, а пятку больно кольнул шип. «Насажали цветов!» - с досадой подумала гоэта и, сгрузив туфли на злосчастный куст, зажгла магический светляк. Так и есть, шип воткнулся в пятку. Вытащив его, Эллина слюной очистила ранку, натянула чулки и обулась. Поправив выбившуюся из причёски прядь, гоэта выбралась из клумбы во двор и огляделась. Ага, вон там, солдат. Эллина погасила светляк и пригнулась, дожидаясь, пока он пройдёт. Увы, возле дома оказалось многолюдно, а гоэта при всём желании не могла слиться с мощением аллеи: наряд великосветской дамы ограничивал возможности. В результате её заметили и попытались арестовать.
- Да пошли вы! – огрызнулась гоэта. – Я госпожа Тэр, мне можно.
Она впервые вела себя так нагло, но странно, это возымело действие, патрулировавшие парк солдаты убрали руки. Видимо, министр не отдал им приказ относительно Эллины. Теперь бы не попасться на глаза слугам! Гоэта не собиралась до утра просидеть в столовой, ожидая с моря погоды.
Снова вспыхнул магический светляк. Эллина деловито вернулась к клумбе, в которую спрыгнула, и наклонилась. Зомби зомби, но следы-то он оставляет. Увы, мертвец вплотную к окну не подходил, бросал с дорожки.
Хорошо, подойдём с другого конца – поищем хозяина, то есть некроманта. Страшно? Ещё как, только чужие жизни важнее. Вернее, жизнь одного конкретного человека.
Эллина задумалась, окинув взглядом тёмные шпалеры и стриженые деревья. Где бы на месте некроманта она притаилась? Нужно видеть дом, окна столовой, своего подопечного. Значит, аллея. Вон та, котораякоторой стрелой устремилась прочь от вазона с цветами.
Сумку бы сюда! Там лаверика. Увы, без неё октограмма Мерхуса не сработает, оставалось только рассмотреть тепловую карту нематериального мира и проверить собственные догадки. Увы, сделать этого Эллине не позволили: из кустов вынырнул всклокоченный судебный маг. Разумеется, не один, а в сопровождении герцога и Брагоньера.
