— Да ладно, Ролейн, что ты переживаешь? Подумаешь, какой-то полувампир! Его мать, к слову, эльф обрюхатил. Уж как, не знаю, но именно блондинистой шевелюрой их отпрыск Кайру и привлек. И в койке был хорош, сестричка это любит.
Император задумался, хмыкнул и тихо поинтересовался:
— Я никогда об этом не спрашивал, но с женщинами у тебя как?
Магистр едва не ответил: «Никак!», живо представ себе любвеобильную Кайру в постели и незавидную участь не оправдавшего надежд мужа и зятя, но промолчал.
— Да не бойся, не заездит, любовников заведет, — Темнейший подошел и хлопнул Асваруса по плечу.
— Джаравел, а вдруг я… Словом, пусть лучше она за демона выйдет, чтобы не опозорить род ФасхХавелов вторично, — предложил магистр.
Ему вдруг захотелось немедленно сбежать из императорского дворца, пусть даже ценой дружбы с Темнейшим. В конце концов, жизнь дороже, а перспектива мучительной смерти из-за отсутствия детей в насильственном браке не впечатляла.
— Ты дроу, у вас все получится, — заверил император и расплылся в улыбке, обернувшись к двери: — А вот и моя младшенькая, Арабелла. Чиста и невинна. И от первой жены, что, несомненно, оценят твои родственники. Это статус, Ролейн.
Асварус взвыл и прохрипел:
— Я тебя голыми руками придушу, Джаравел ФасхХавел! Или сам сдохну – все едино, лишь бы все закончилось!
Стоявшая в дверях демоница удивленно округлила глаза, наблюдая за ругающимся магистром, отчаянно пытавшимся открыть коридор перехода. Император хохотал и, откровенно забавляясь, сводил все его попытки на нет, в конце и вовсе ухватил за шкирку, поставил перед дочерью и укоризненно шепнул:
— Ты как маленький, Ролейн, девочки застеснялся! Она же тихая, скромная и не виновата в твоих комплексах. Знал бы, давно любовницу тебе нашел, а то совсем одичал со своими рыцарями и паладинами.
— Пошел ты на карачках в Преисподнюю, Джаравел! – взорвался Асварус и оттолкнул императора. – Скотина демоническая! Скажи спасибо, здесь дама, а то бы…
— Ладно-ладно! — примиряюще поднял руки Темнейший. – Я просто шутил. Он, Белла, не стыдливый юноша-отшельник, он просто жениться не хочет, а я мягко так подталкиваю. Налей Ролейну вина, детка, и покажи, какая ты умница и красавица. Пусть этот дроу язык от восхищения откусит.
Арабелла чуть склонила голову и улыбнулась, обнажив характерные демонические резцы. Зато клыки у младшей дочери императора уступали внушительным зубам отца, хотя и превосходили нормальные размеры. Настоящая демоница, даже рогатая, с точеными черными ноготками.
Поправив фиолетовые волосы такого же оттенка, как у отца, якобы выбившиеся из высокой прически, обнажавшей лебединую шею с родинкой, Арабелла подошла к Асварусу и протянула руку для поцелуя. Магистр, уняв душившую его злость, приложился к холеным пальцам и попросил извинения за недостойное поведение.
— А я ничего не слышала и не видела, — вновь улыбнулась Арабелла и присела в неглубоком реверансе. – Рада видеть вас в нашем доме, Ролейн Асварус. Надеюсь, вы всем останетесь довольны. Тетя будет через минуту: ее задержала матушка.
Магистр невольно заглянул в декольте демоницы, благо платье к этому располагало: высокую грудь перехватывали две поперечные полоски ткани, соединяясь за спиной. И тут же отвел глаза, сообразив, для чего Арабелле потребовалось отдавать ему дань уважения. Асварус метнул гневный взгляд на императора – несомненно, инициатора всей этой комедии. Тот ответил задумчивым замечанием:
— Разве она не прекрасна?
Пришлось согласиться и принять из рук демоницы бокал с вином. Оно, как ни странно, вселило спокойствие и подготовило к явлению Кайры ФасхХавел.
Сестра Темнейшего явилась одетой во все фиолетовое, видимо, чтобы лишний раз напомнить, что в ней больше крови вампиров, нежели демонов, хотя в ней кровь тех и тех была представлена в равных долях. Безрогая, как и брат, Кайра являла образец еще одного канона красоты, противоположного тому, что любила сама. Голубоглазая брюнетка с фигурой, способной прельстить любого мужчину. Зауженное в бедрах платье и глубокое декольте подчеркивали ее неоспоримые достоинства, не нуждавшиеся в иных украшениях.
На губах Кайры поблескивала капелька крови. Она ловко слизнула ее языком и прошествовала к брату, обдав Асваруса ароматом бергамота.
Кайра присела в реверансе и поблагодарила императора за то, что тот пригласил ее на ужин:
— В замке матушки так скучно, а охота надоедает.
Темнейший фыркнул и кивнул на магистра.
Кайра среагировала мгновенно, оттеснила Арабеллу и низким приятным голосом проворковала:
— Воистину, вечер обещает быть приятным! Редко встретишь такого галантного и умного мужчину. А то вокруг одни маги и охранники, сами понимаете, тоска!
Судя по смешку императора, он думал иначе, но промолчал.
Асварус задумался: зачем его так упорно желали женить? И, если Арабелла любезничала с магистром по приказу отца, Кайра желала очаровать его по собственному желанию. Не для очередной ли пробы деторождения? Темнейший обмолвился лишь о муже сестры, но кто знает, что становилось с ее любовниками? Вдруг Кайра ФасхХавел была бесплодна, и десятки мужчин унесли этот секрет в придорожные канавы?
Странно, для столь родовитой невесты до сих пор не нашлось жениха. Значит, существовал какой-то изъян, тайна, тщательно скрываемая ФасхХавелами. Император считал Асваруса другом и надеялся, что тот смолчит и одновременно принесет пользу.
Но каковы тогда тайны Арабеллы? Или ради скрытия недостатков Кайры Темнейший готов отдать за магистра еще и младшую дочь? Она прав на трон не имела, можно пожертвовать упущенной выгодой от замужества во благо семьи. В любом случае, сводничество императора выглядело в крайней степени подозрительно.
Асварус отделался общей вежливой фразой и, нахмурившись, глянул на Темнейшего:
— Джаравел, нам надо очень серьезно поговорить.
— Потом, — отмахнулся император и пригласил всех к столу.
Асваруса усадили между двух потенциальных невест, напротив Темнейшего – видимо, чтобы тот мог наблюдать за выражением лица друга. Император занял место во главе стола, Кайра – по правую руку от него, Арабелла – по левую, а магистр – на противоположном торце.
Слуги-духи, иные существа на личных застольях Темнейшего не прислуживали, ловко раскладывали блюда по тарелкам, разливали вино, разворачивали на коленях салфетки. Хлопок в ладоши – и они исчезли.
Император поднял тяжелый, выполненный мастерами Лунного мира кубок и провозгласил тост: «За процветание!».
Зашуршали юбки, и обе демоницы поднялись, обернулись к окну и, вытянув руки с бокалами, эхом повторили: «Победоносных столетий роду ФасхХавел!».
Осознав, что это не просто тост, а ритуал, Асварус тоже поднял бокал, как раз вовремя, чтобы успеть его осушить. Раньше магистру не доводилось видеть подобного, заговор на благополучие предназначался только для своих. Значит, его уже считали членом семьи, не спросив, желал ли он им стать.
Темнейший промокнул губы и занялся содержимым тарелки.
Асварус по просьбе Кайры отрезал ей кусок мяса дикого кабана. Ему было не по себе от внимания сестры императора – она буквально пожирала его глазами. Магистр не мог поручиться, что его не рассматривали еще и как пищу. Заметив беспокойство друга, Темнейший сделал Кайре замечание, напомнив о правилах приличия.
— Он мне нравится, Джаравел, — демоница откинулась на спинку стула и, изогнувшись, влила в рот остатки вина. Асварус сглотнул, резко вспомнив о принадлежности к мужскому полу. – Неужели ты сменил гнев на милость?
— Решать ему, Кайра, — улыбнулся Темнейший. – Я лишь предположил, что ты подойдешь Ролейну на роль супруги. Он мой друг, со всеми вытекающими, поэтому твое «нравится» никого не волнует.
Демоница вздохнула и громогласно потребовала крови. На ее крик в этот раз явились не духи, а вампиры. Сначала с поклоном предложили багряную жидкость императору, а потом по кругу обошли остальных. Плеснули крови и магистру.
— Дайте мне, господин Асварус, — прощебетала Арабелла и без помощи рук перенесла фужер к себе.
Зеленые нити сорвались с пальцев демоницы, окутав жидкость. Минута – и Арабелла с приветливой улыбкой вернула бокал магистру, заверив: тот не почувствует привкуса крови.
— Не стесняйся, расспрашивай, присматривайся, — подбодрил друга император. – Тебе же с одной из них жить, выбор серьезный. Считай, меня нет.
Магистр хмыкнул: забыть о присутствии императора невозможно, отпил немного из бокала и, игнорируя любопытные взгляды демониц, напрямую спросил:
— Джаравел, что будет, если я не женюсь ни на одной? Они прекрасны, не спорю, но я намерен остаться холостяком.
— А ты не торопись с выбором, — промурлыкал Темнейший. – И не скажи, жена бывает полезна, будет потом, кому знания свои передать.
— То есть ты женишь меня насильно? – магистр смял салфетку и встал.
— Что ты, как я могу! – голос императора стал еще более приторным. – Девочки тебя забыть не могли, упросили пригласить… Что поделать, тянет моих женщин на блондинов, да еще и красноглазых.
— Не ври, Джаравел, — Асварус задвинул за собой стул и подошел к Темнейшему. – Они действуют по твоей указке, чуть ли не голыми бегают, лишь бы зачем-то женить меня на одной из ФасхХавел. В твою благотворительность я не верю, говори прямо: зачем?
— Потому что ты мне дорог, в знак примирения.
— Джаравел, – магистр склонился к императору и отобрал у него приборы, заставив взглянуть на себя, – не юли!
— Не отказывайся, Ролейн, — Темнейший щелкнул друга по руке и вернул вилку с ножом, – заодно вылезешь из болота Туманных земель. Кто ты там, даже не старший ребенок?.. А так... От дроу рождаются умные и талантливые дети. Словом, не глупи!
— Ты меня опять используешь, — резюмировал Асварус и оперся о стул императора. – По-дружески, ничего не скажешь! Так-то ты миришься!
В душе закипала обида. Демон, треклятый демон был и оставался сволочью, несмотря на извинения и стояние на коленях.
— Я хочу принять тебя в семью, — Темнейший отодвинул тарелку и тоже встал. – Если не понимаешь, что это значит, то дерьмовый из тебя магистр ордена Змеи! Первому встречному такого не предлагают. Отказаться ты можешь, я тебе не господин.
Асварус уловил в голосе императора обиду и не нашелся, что ответить. Пришлось вернуться на место и попытаться съесть хоть кусочек. Еда успела остыть, но магистр упорно ковырялся в ней вилкой.
— Не изображай мученика. – Раз – и кусочки птицы в грибном соусе со спаржей вновь стали горячими. – Не тебя же отвергли, а моих девочек. Вернусь через пару минут. Надеюсь, ты не сбежишь, Ролейн, это непорядочно.
Император стремительно покинул столовую, оставив друга на растерзание двум демоницам.
Темнейший прошел мимо замерших каменными изваяниями стражников и, не оборачиваясь, приказал:
— Орола ко мне!
Следующий шаг – и часового уже нет на посту, он спешит исполнить приказ.
Император остановился у окна, за которым поблескивал тончайшей пеленой снег, и распахнул створку. Вопреки логике, в дворцовые покои ворвался не студеный, обжигающий ветер, а лишь легкий вечерний бриз. Погода, как и все в Империи, была подконтрольна Темнейшему, тот не терпел холодов, поэтому в столице никогда не трещали морозы и дул юго-западный ветер, напоминая о море.
Император облокотился о подоконник и нетерпеливо глянул в темноту. Как оказалось, он ждал вампира. Тот влетел в окно и, едва коснувшись пола, замер в нижайшем поклоне:
— Вы звали меня, господин?
Орол принадлежал к клану Вечности, поэтому именовал Темнейшего не императорским величеством, а господином.
— Мог бы поторопиться, — скривился император. – Или амулет связи сработал с опозданием?
Вампир промолчал и практически распластался на полу. Темнейший обошел его и мановением руки захлопнул окно. Он ничего не сказал, не подал ни единого жеста, но Орол поспешил подняться и последовал за императором в один из пустых, поражавших величием залов.
Темнейший остановился на пороге и, сотворив полог тишины, отгородивший их от мира, приказал:
— Король Страден. Сроку – пять дней. Не убивать, не пить, но сделать так, чтобы не нашли. Ни его, ни вас. Отвечаешь сердцем.
Орол кивнул, с содроганием вспомнив о показательных казнях императора. Он вырывал сердце из груди провинившегося и либо заставлял съесть подчиненных провинившихся, либо дарил его в стеклянном сосуде семье погибшего. Такое было слишком даже для вампиров.
— И шпионы… Мне кажется, еще кто-то остался. Разберись.
Вампир поклонился и удалился выполнять поручения.
Темнейший улыбнулся и тихо промурлыкал: «Глупенькие людишки, вы тут же отзовете свое посольство и еще извинения пришлете».
Мериам во все глаза смотрела на жилище оборотней. Совсем не так она себе его представляла, не как обычный дом посреди леса.
Они с Шардашем прогостили в Онве без малого две недели. За это время профессор успел стать примером для подражания, который при каждом удобном и неудобном случае приводил родственникам и знакомым Себастьян Даргон. Отныне задачей Мериам стало не посрамить научное звание мужа и получить диплом.
Аише предстояло взять куда более высокую цель: Академию чародейства. Она, впрочем, не возражала, фыркая, заверяла, что вернется домой с кандидатской.
— Славная девчонка! – говорил, глядя на нее Себастьян. – И не трусиха, не то, что Мирри. А все ты, Зарина! Отдала бы нам на воспитание, мужу бы помощница была. А так только детей годна рожать. Может, хоть с этим справится.
— Дело нехитрое, — отмахивалась Зарина. – А учеба… Что поделаешь, не в тебя пошла. Мы с Арелисом тоже не в восторге, но зато мужа удачного отхватила. Ты уж позаботься, чтобы ратушный зал под торжество отдали.
— Переговорил уже.
Зарина благодарно чмокнула отца в щеку и пропела, что он самый лучший.
Свадьбу назначили на двадцатое февраля, чтобы молодые успели пожить немного вдвоем перед началом нового учебного семестра. Дата стала компромиссной: по правилам оборотней торжество надлежало назначить первого февраля, а семейство Ики ратовало за один из мартовских дней.
Мериам оказалась в самой гуще свадебной круговерти. Вся женская половина семейств Ики и Даргон, включая подоспевшую по такому случаю Власелену, засыпала ее советами по замужней жизни, завалила образцами платьев и эскизов брачного кулона – первого подарка жене от супруга. Для церемонии по обряду оборотней и вовсе полагались ошейники, но Шардаш пока молчал об этом, опасаясь, Мериам не оценит. Кольца – брачные символы по человеческому обычаю – он взял на себя, снял мерки и заказал у гномов в Бонбридже.
Теперь Мериам предстояло познакомиться с семьей Шардаша.
Профессор заверял, мать и сестры примут его выбор, но адептка слишком хорошо помнила реакцию Ноэсы и опасалась ее повторения.
Первой их приближение почуяла Майхаль и с радостным визгом повисла на шее брата. Затем приветливо поздоровалась с Мериам и толкнула Шардаша в бок: «А говорил, просто ученица!» Адептка смутилась: она до сих пор не могла привыкнуть к простоте нравов оборотней.
Майхаль все не унималась и задавала такие вопросы, которые не принято обсуждать с посторонними. Особенно ее интересовало, сколько раз за ночь брат близок с невестой: по словам оборотницы, этим определялась степень его любви.
— Она человек, с ней пока нельзя столько, — ответил за Мериам Шардаш и пояснил, отвечая на ее недоуменный взгляд: — Да, Мирри, после свадьбы будет несколько иначе, постепенно, чтобы привыкла.
Император задумался, хмыкнул и тихо поинтересовался:
— Я никогда об этом не спрашивал, но с женщинами у тебя как?
Магистр едва не ответил: «Никак!», живо представ себе любвеобильную Кайру в постели и незавидную участь не оправдавшего надежд мужа и зятя, но промолчал.
— Да не бойся, не заездит, любовников заведет, — Темнейший подошел и хлопнул Асваруса по плечу.
— Джаравел, а вдруг я… Словом, пусть лучше она за демона выйдет, чтобы не опозорить род ФасхХавелов вторично, — предложил магистр.
Ему вдруг захотелось немедленно сбежать из императорского дворца, пусть даже ценой дружбы с Темнейшим. В конце концов, жизнь дороже, а перспектива мучительной смерти из-за отсутствия детей в насильственном браке не впечатляла.
— Ты дроу, у вас все получится, — заверил император и расплылся в улыбке, обернувшись к двери: — А вот и моя младшенькая, Арабелла. Чиста и невинна. И от первой жены, что, несомненно, оценят твои родственники. Это статус, Ролейн.
Асварус взвыл и прохрипел:
— Я тебя голыми руками придушу, Джаравел ФасхХавел! Или сам сдохну – все едино, лишь бы все закончилось!
Стоявшая в дверях демоница удивленно округлила глаза, наблюдая за ругающимся магистром, отчаянно пытавшимся открыть коридор перехода. Император хохотал и, откровенно забавляясь, сводил все его попытки на нет, в конце и вовсе ухватил за шкирку, поставил перед дочерью и укоризненно шепнул:
— Ты как маленький, Ролейн, девочки застеснялся! Она же тихая, скромная и не виновата в твоих комплексах. Знал бы, давно любовницу тебе нашел, а то совсем одичал со своими рыцарями и паладинами.
— Пошел ты на карачках в Преисподнюю, Джаравел! – взорвался Асварус и оттолкнул императора. – Скотина демоническая! Скажи спасибо, здесь дама, а то бы…
— Ладно-ладно! — примиряюще поднял руки Темнейший. – Я просто шутил. Он, Белла, не стыдливый юноша-отшельник, он просто жениться не хочет, а я мягко так подталкиваю. Налей Ролейну вина, детка, и покажи, какая ты умница и красавица. Пусть этот дроу язык от восхищения откусит.
Арабелла чуть склонила голову и улыбнулась, обнажив характерные демонические резцы. Зато клыки у младшей дочери императора уступали внушительным зубам отца, хотя и превосходили нормальные размеры. Настоящая демоница, даже рогатая, с точеными черными ноготками.
Поправив фиолетовые волосы такого же оттенка, как у отца, якобы выбившиеся из высокой прически, обнажавшей лебединую шею с родинкой, Арабелла подошла к Асварусу и протянула руку для поцелуя. Магистр, уняв душившую его злость, приложился к холеным пальцам и попросил извинения за недостойное поведение.
— А я ничего не слышала и не видела, — вновь улыбнулась Арабелла и присела в неглубоком реверансе. – Рада видеть вас в нашем доме, Ролейн Асварус. Надеюсь, вы всем останетесь довольны. Тетя будет через минуту: ее задержала матушка.
Магистр невольно заглянул в декольте демоницы, благо платье к этому располагало: высокую грудь перехватывали две поперечные полоски ткани, соединяясь за спиной. И тут же отвел глаза, сообразив, для чего Арабелле потребовалось отдавать ему дань уважения. Асварус метнул гневный взгляд на императора – несомненно, инициатора всей этой комедии. Тот ответил задумчивым замечанием:
— Разве она не прекрасна?
Пришлось согласиться и принять из рук демоницы бокал с вином. Оно, как ни странно, вселило спокойствие и подготовило к явлению Кайры ФасхХавел.
Сестра Темнейшего явилась одетой во все фиолетовое, видимо, чтобы лишний раз напомнить, что в ней больше крови вампиров, нежели демонов, хотя в ней кровь тех и тех была представлена в равных долях. Безрогая, как и брат, Кайра являла образец еще одного канона красоты, противоположного тому, что любила сама. Голубоглазая брюнетка с фигурой, способной прельстить любого мужчину. Зауженное в бедрах платье и глубокое декольте подчеркивали ее неоспоримые достоинства, не нуждавшиеся в иных украшениях.
На губах Кайры поблескивала капелька крови. Она ловко слизнула ее языком и прошествовала к брату, обдав Асваруса ароматом бергамота.
Кайра присела в реверансе и поблагодарила императора за то, что тот пригласил ее на ужин:
— В замке матушки так скучно, а охота надоедает.
Темнейший фыркнул и кивнул на магистра.
Кайра среагировала мгновенно, оттеснила Арабеллу и низким приятным голосом проворковала:
— Воистину, вечер обещает быть приятным! Редко встретишь такого галантного и умного мужчину. А то вокруг одни маги и охранники, сами понимаете, тоска!
Судя по смешку императора, он думал иначе, но промолчал.
Асварус задумался: зачем его так упорно желали женить? И, если Арабелла любезничала с магистром по приказу отца, Кайра желала очаровать его по собственному желанию. Не для очередной ли пробы деторождения? Темнейший обмолвился лишь о муже сестры, но кто знает, что становилось с ее любовниками? Вдруг Кайра ФасхХавел была бесплодна, и десятки мужчин унесли этот секрет в придорожные канавы?
Странно, для столь родовитой невесты до сих пор не нашлось жениха. Значит, существовал какой-то изъян, тайна, тщательно скрываемая ФасхХавелами. Император считал Асваруса другом и надеялся, что тот смолчит и одновременно принесет пользу.
Но каковы тогда тайны Арабеллы? Или ради скрытия недостатков Кайры Темнейший готов отдать за магистра еще и младшую дочь? Она прав на трон не имела, можно пожертвовать упущенной выгодой от замужества во благо семьи. В любом случае, сводничество императора выглядело в крайней степени подозрительно.
Асварус отделался общей вежливой фразой и, нахмурившись, глянул на Темнейшего:
— Джаравел, нам надо очень серьезно поговорить.
— Потом, — отмахнулся император и пригласил всех к столу.
Асваруса усадили между двух потенциальных невест, напротив Темнейшего – видимо, чтобы тот мог наблюдать за выражением лица друга. Император занял место во главе стола, Кайра – по правую руку от него, Арабелла – по левую, а магистр – на противоположном торце.
Слуги-духи, иные существа на личных застольях Темнейшего не прислуживали, ловко раскладывали блюда по тарелкам, разливали вино, разворачивали на коленях салфетки. Хлопок в ладоши – и они исчезли.
Император поднял тяжелый, выполненный мастерами Лунного мира кубок и провозгласил тост: «За процветание!».
Зашуршали юбки, и обе демоницы поднялись, обернулись к окну и, вытянув руки с бокалами, эхом повторили: «Победоносных столетий роду ФасхХавел!».
Осознав, что это не просто тост, а ритуал, Асварус тоже поднял бокал, как раз вовремя, чтобы успеть его осушить. Раньше магистру не доводилось видеть подобного, заговор на благополучие предназначался только для своих. Значит, его уже считали членом семьи, не спросив, желал ли он им стать.
Темнейший промокнул губы и занялся содержимым тарелки.
Асварус по просьбе Кайры отрезал ей кусок мяса дикого кабана. Ему было не по себе от внимания сестры императора – она буквально пожирала его глазами. Магистр не мог поручиться, что его не рассматривали еще и как пищу. Заметив беспокойство друга, Темнейший сделал Кайре замечание, напомнив о правилах приличия.
— Он мне нравится, Джаравел, — демоница откинулась на спинку стула и, изогнувшись, влила в рот остатки вина. Асварус сглотнул, резко вспомнив о принадлежности к мужскому полу. – Неужели ты сменил гнев на милость?
— Решать ему, Кайра, — улыбнулся Темнейший. – Я лишь предположил, что ты подойдешь Ролейну на роль супруги. Он мой друг, со всеми вытекающими, поэтому твое «нравится» никого не волнует.
Демоница вздохнула и громогласно потребовала крови. На ее крик в этот раз явились не духи, а вампиры. Сначала с поклоном предложили багряную жидкость императору, а потом по кругу обошли остальных. Плеснули крови и магистру.
— Дайте мне, господин Асварус, — прощебетала Арабелла и без помощи рук перенесла фужер к себе.
Зеленые нити сорвались с пальцев демоницы, окутав жидкость. Минута – и Арабелла с приветливой улыбкой вернула бокал магистру, заверив: тот не почувствует привкуса крови.
— Не стесняйся, расспрашивай, присматривайся, — подбодрил друга император. – Тебе же с одной из них жить, выбор серьезный. Считай, меня нет.
Магистр хмыкнул: забыть о присутствии императора невозможно, отпил немного из бокала и, игнорируя любопытные взгляды демониц, напрямую спросил:
— Джаравел, что будет, если я не женюсь ни на одной? Они прекрасны, не спорю, но я намерен остаться холостяком.
— А ты не торопись с выбором, — промурлыкал Темнейший. – И не скажи, жена бывает полезна, будет потом, кому знания свои передать.
— То есть ты женишь меня насильно? – магистр смял салфетку и встал.
— Что ты, как я могу! – голос императора стал еще более приторным. – Девочки тебя забыть не могли, упросили пригласить… Что поделать, тянет моих женщин на блондинов, да еще и красноглазых.
— Не ври, Джаравел, — Асварус задвинул за собой стул и подошел к Темнейшему. – Они действуют по твоей указке, чуть ли не голыми бегают, лишь бы зачем-то женить меня на одной из ФасхХавел. В твою благотворительность я не верю, говори прямо: зачем?
— Потому что ты мне дорог, в знак примирения.
— Джаравел, – магистр склонился к императору и отобрал у него приборы, заставив взглянуть на себя, – не юли!
— Не отказывайся, Ролейн, — Темнейший щелкнул друга по руке и вернул вилку с ножом, – заодно вылезешь из болота Туманных земель. Кто ты там, даже не старший ребенок?.. А так... От дроу рождаются умные и талантливые дети. Словом, не глупи!
— Ты меня опять используешь, — резюмировал Асварус и оперся о стул императора. – По-дружески, ничего не скажешь! Так-то ты миришься!
В душе закипала обида. Демон, треклятый демон был и оставался сволочью, несмотря на извинения и стояние на коленях.
— Я хочу принять тебя в семью, — Темнейший отодвинул тарелку и тоже встал. – Если не понимаешь, что это значит, то дерьмовый из тебя магистр ордена Змеи! Первому встречному такого не предлагают. Отказаться ты можешь, я тебе не господин.
Асварус уловил в голосе императора обиду и не нашелся, что ответить. Пришлось вернуться на место и попытаться съесть хоть кусочек. Еда успела остыть, но магистр упорно ковырялся в ней вилкой.
— Не изображай мученика. – Раз – и кусочки птицы в грибном соусе со спаржей вновь стали горячими. – Не тебя же отвергли, а моих девочек. Вернусь через пару минут. Надеюсь, ты не сбежишь, Ролейн, это непорядочно.
Император стремительно покинул столовую, оставив друга на растерзание двум демоницам.
Темнейший прошел мимо замерших каменными изваяниями стражников и, не оборачиваясь, приказал:
— Орола ко мне!
Следующий шаг – и часового уже нет на посту, он спешит исполнить приказ.
Император остановился у окна, за которым поблескивал тончайшей пеленой снег, и распахнул створку. Вопреки логике, в дворцовые покои ворвался не студеный, обжигающий ветер, а лишь легкий вечерний бриз. Погода, как и все в Империи, была подконтрольна Темнейшему, тот не терпел холодов, поэтому в столице никогда не трещали морозы и дул юго-западный ветер, напоминая о море.
Император облокотился о подоконник и нетерпеливо глянул в темноту. Как оказалось, он ждал вампира. Тот влетел в окно и, едва коснувшись пола, замер в нижайшем поклоне:
— Вы звали меня, господин?
Орол принадлежал к клану Вечности, поэтому именовал Темнейшего не императорским величеством, а господином.
— Мог бы поторопиться, — скривился император. – Или амулет связи сработал с опозданием?
Вампир промолчал и практически распластался на полу. Темнейший обошел его и мановением руки захлопнул окно. Он ничего не сказал, не подал ни единого жеста, но Орол поспешил подняться и последовал за императором в один из пустых, поражавших величием залов.
Темнейший остановился на пороге и, сотворив полог тишины, отгородивший их от мира, приказал:
— Король Страден. Сроку – пять дней. Не убивать, не пить, но сделать так, чтобы не нашли. Ни его, ни вас. Отвечаешь сердцем.
Орол кивнул, с содроганием вспомнив о показательных казнях императора. Он вырывал сердце из груди провинившегося и либо заставлял съесть подчиненных провинившихся, либо дарил его в стеклянном сосуде семье погибшего. Такое было слишком даже для вампиров.
— И шпионы… Мне кажется, еще кто-то остался. Разберись.
Вампир поклонился и удалился выполнять поручения.
Темнейший улыбнулся и тихо промурлыкал: «Глупенькие людишки, вы тут же отзовете свое посольство и еще извинения пришлете».
ГЛАВА 4
Мериам во все глаза смотрела на жилище оборотней. Совсем не так она себе его представляла, не как обычный дом посреди леса.
Они с Шардашем прогостили в Онве без малого две недели. За это время профессор успел стать примером для подражания, который при каждом удобном и неудобном случае приводил родственникам и знакомым Себастьян Даргон. Отныне задачей Мериам стало не посрамить научное звание мужа и получить диплом.
Аише предстояло взять куда более высокую цель: Академию чародейства. Она, впрочем, не возражала, фыркая, заверяла, что вернется домой с кандидатской.
— Славная девчонка! – говорил, глядя на нее Себастьян. – И не трусиха, не то, что Мирри. А все ты, Зарина! Отдала бы нам на воспитание, мужу бы помощница была. А так только детей годна рожать. Может, хоть с этим справится.
— Дело нехитрое, — отмахивалась Зарина. – А учеба… Что поделаешь, не в тебя пошла. Мы с Арелисом тоже не в восторге, но зато мужа удачного отхватила. Ты уж позаботься, чтобы ратушный зал под торжество отдали.
— Переговорил уже.
Зарина благодарно чмокнула отца в щеку и пропела, что он самый лучший.
Свадьбу назначили на двадцатое февраля, чтобы молодые успели пожить немного вдвоем перед началом нового учебного семестра. Дата стала компромиссной: по правилам оборотней торжество надлежало назначить первого февраля, а семейство Ики ратовало за один из мартовских дней.
Мериам оказалась в самой гуще свадебной круговерти. Вся женская половина семейств Ики и Даргон, включая подоспевшую по такому случаю Власелену, засыпала ее советами по замужней жизни, завалила образцами платьев и эскизов брачного кулона – первого подарка жене от супруга. Для церемонии по обряду оборотней и вовсе полагались ошейники, но Шардаш пока молчал об этом, опасаясь, Мериам не оценит. Кольца – брачные символы по человеческому обычаю – он взял на себя, снял мерки и заказал у гномов в Бонбридже.
Теперь Мериам предстояло познакомиться с семьей Шардаша.
Профессор заверял, мать и сестры примут его выбор, но адептка слишком хорошо помнила реакцию Ноэсы и опасалась ее повторения.
Первой их приближение почуяла Майхаль и с радостным визгом повисла на шее брата. Затем приветливо поздоровалась с Мериам и толкнула Шардаша в бок: «А говорил, просто ученица!» Адептка смутилась: она до сих пор не могла привыкнуть к простоте нравов оборотней.
Майхаль все не унималась и задавала такие вопросы, которые не принято обсуждать с посторонними. Особенно ее интересовало, сколько раз за ночь брат близок с невестой: по словам оборотницы, этим определялась степень его любви.
— Она человек, с ней пока нельзя столько, — ответил за Мериам Шардаш и пояснил, отвечая на ее недоуменный взгляд: — Да, Мирри, после свадьбы будет несколько иначе, постепенно, чтобы привыкла.
