ЧАСТЬ 1. НА ЛОВЦА И ЗВЕРЬ БЕЖИТ
Вслушиваясь в каждый звук, Рош медленно, осторожно пробирался вслед за цепочкой четких, хорошо отпечатавшихся на подмерзшем насте следов. Здесь, в тени, низкое зимнее солнце еще не успело подтопить его, и охотник без труда следовал за своей добычей.
Чуть поскрипывали лыжи, серебрился снег под ногами. На поляне он стал более рыхлым, а палки проваливались в него на целую пядь.
Идти стало тяжелее, но ведь и зверю тоже.
Рош остановился, задумчиво почесал кончик носа. Пальцы тут же прихватило морозцем. Студено! Отогревая их дыханием, он было потянулся к вороту куртки, но раздумал: лесные обитатели ощущают магию, только по-разному. Нечисть так сразу волшбу, даже остаточную, учует, опасное место обойдет, поэтому чары маскировать нужно. А зверье, если неподалеку, всплеск уловит, просто насторожится. И вспугнет какой-нибудь зайчишка его добычу….
Да и применять магию в таком деле нелепо. Узнают товарищи – засмеют! Ничего, он и без нее прекрасно справится, у них в селе все охотники. Только с тех пор, как Рош из города вернулся, на него косо смотрят. Что маг, что нечисть – одна сатана!
Рош и не собирался здесь задерживаться: приехал, чтобы навестить сестру, престарелую мать проведать, к отцу на могилу сходить. Он, отец то есть, тоже охотником был, в отличие от сына — настоящим, в одиночку на медведя ходил. Во всяком случае, так он рассказывал, сидючи вечерами в корчме за кружкой хмельной бражки. Рош думал, что привирал: медведь – зверь матерый и опасный.
Погиб отец нелепо, как и многие другие мужики из ближних и дальних мест, — утонул по пьяни. Подробностей Рош не знал, да и кого расспрашивать? Не водяного же. Хоронили без него, что наверняка еще добавило пищи для пересудов. Только колдун – он не ясновидящий, не телепат, видеть и знать, что в стольких верстах от него происходит, не может. А по осени выбрался на могилку, благо сезон сейчас мертвый, в услугах его не нуждаются. Вот опосля, когда праздники отгуляют, в воздухе весной повеет, тогда снова просители появятся.
Как выяснилось, приехал ко времени: сестра была в положении. Счастливая и довольная, ожидала первенца. Рош немного злился, что его не поставили в известность: мать боялась сглазить, ни словом не обмолвилась, но, с другой стороны, радовался, что у него скоро появится племянник или племянница.
Недаром, недаром приехал. И сестре заодно поможет, а то все эти деревенские бабки своими заговорами не лечат, а калечат. Еще запугают до смерти своими приметами. Лучше он сам все снадобья приготовит, советы даст: после Академии из головы еще не все вылетело. Конечно, до настоящего целителя ему далеко, но всяко лучше старых дев с сушеными мышами.
Мать тоже разговоры о женитьбе заводила, девок сватала, только колдун отмахивался: сам решит, выберет, когда время придет. Не осядет он в Залатках, не для него – где родился, там и пригодился.
Рош (а по документам – Рошер) не любил скитаться по дорогам, в отличие от своих менее удачливых или склонных к авантюрам коллег, вел оседлый образ жизни. Практика приносила достаточный доход. Безусловно, ради денег приходилось поездить по окрестным деревням и хуторам, но не далее, чем на пятьдесят верст.
Кроме Роша в Караторе колдунов не было, вернее, колдунов его профиля. Маг имелся. Пару раз пересекались, но не конфликтовали. Конкуренцию Рошу составляли проезжие чародеи, пара ведьм и знахарок. Они сбивали цену, переманивали клиентов, но работы все равно хватало. Своему колдуну всегда доверяют больше, потому как его хотя бы всегда можно найти и поколотить, а пришлый сбежит – и поминай, как звали.
Рош выслеживал лису. Рыжая паршивка повадилась захаживать в курятник, задавила уже двоих несушек. Убедившись, что капканы плутовка обходит и забирается к соседям, пришлось брать старые отцовские лыжи и самострел и отправляться на охоту.
Он был близок к цели – впереди, на искрящийся полянке уже показался пушистый хвост воровки. Пригнувшись, замерев с согнутой передней лапой, она напряженно всматривалась в одну точку, чуя под снегом мышь-полевку.
Раз – и лисица резко подпрыгнула, взрывая лапами подтаявший снег. Морда нырнула вслед за ними. Клацнули челюсти.
Выпрямившись, лиса держала в пасти мышь.
Рош снял с плеча самострел и, не отводя взгляда от зверя, прицелился. Непослушные пальцы пришлось немного отогреть дыханием, чтобы вернуть им чувствительность.
Пружина распрямилась, выпуская болт на волю.
Лиса, видимо, услышала его, уловила в зимнем чистом воздухе тонкий свист, дернулась, но уйти с траектории полета не успела. Раненная, заметалась по поляне, пришлось выстрелить еще раз.
Рош досадовал на себя: испортил шкуру, теперь никому не продашь. Придется самому освежевать и использовать мех для личных нужд. Звериные сухожилия тоже пригодятся.
Колдун поднял палки и подошел на лыжах к поверженному зверю, опустился перед ним на корточки. Молоденькая, пушистая, вся в крови. Ему даже стало жаль ее.
Сам убил – а теперь думал: зачем, если просто пугнуть можно было? Он ведь маг, справился бы. И жизнь лисичке сохранил. Ведь не нужна ему ее шкура, всего-то, чтобы кур таскать перестала.
За это отец и высмеивал – за жалость к зверю. За то, что детенышей не убьет, из капкана беременную тварюшку вытащит.
Подхватив за хвост, Рош закинул лису за спину. Подумал и решил еще немного побродить по лесу, проверить, не очнулась ли от спячки какая-нибудь нечисть. Через неделю ему уезжать, не хотелось бы оставлять сестру и мать в опасном соседстве. Судя по рассказам, никого опаснее русалок, в округе не водилось, но из этого вовсе не следовало, что их нет. Абасы не следят, а дань в виде душ собирают исправно. А еще ближе к весне подбираются к человеческому жилью волкодлаки. И баньши со счетов сбрасывать нельзя.
Тщательно проверяя палкой снег перед собой: местные отлично маскируют капканы и волчьи ямы, не хотелось бы в них угодить, Рош медленно углублялся в снежное царство, внимательно осматривая землю, деревья и кустарники.
Лес выглядел девственным. Ни следа магии, ни намека на присутствие нечисти. Отпечатки сплошь звериные.
Его внимание привлекла странная куча возле припорошенного снегом пенька. Она могла оказаться и ворохом прошлогодней листвы, и сухим валежником, и входом в берлогу. Но что-то с ней было не так, что-то, что заставило колдуна нахмуриться.
Воткнув палки в снег, Рош отстегнул крепления лыж и инстинктивно нащупал на шее кожаный шнурок. Подумал и дернул за него, вытащив простенький плоский камушек с черной точкой в середине. Он походил на глаз какого-то зверя.
Что-то сдерживало его, мешало подойти. То ли страх, то ли неясное предчувствие. Будь Рош новоиспеченным выпускником Академии, не обратил бы внимания, но опыт приучил его доверять интуиции. Все свидетельствовало о том, что лес не так безопасен и тих, каким кажется. Оставалось понять, в нечисти ли дело, или здесь притаился кто-то серьезнее. Возможно, эта куча прикрывала логово волкодлака, а, возможно, скрывала коридор перемещений. О последних много рассказывали в Академии, но ни одного Рош вживую не видел. Вещь опасная, непредсказуемая, а потому вожделенная для многих магов, особенно некромантов, жаждавших найти новые источники силы.
На всякий случай заготовив в ладонях заклинание, окутавшее пальцы приятным жаром, Рош подкрался к куче, но сделать ничего не успел, услышав душераздирающий крик. Сначала один, потом второй. Судя по голосам и направлению, откуда они доносились, это были лесорубы. Но что могло так напугать этих сильных мужиков?
Рош поспешно, позабыв об осторожности, снова надел лыжи и поспешил в ту сторону. Идти было тяжело, особенно без проторенной лыжни, пару раз полозья целиком проваливались под снег, предательски скрывавший пустоты.
Больше не кричали, и это пугало. Не обойдется сегодня без магии.
Вскоре Рош наткнулся на брошенные топоры. Дровосеки даже не воткнули их в поваленные деревья. Видимо, они обтесывали свежеповаленную сосну, когда кто-то или что-то их напугало.
Неподалеку от лесоповала обнаружились сани…с перегрызенными постромками. Разодранный в клочья хомут и покрасневший снег свидетельствовали о том, что мужики лишились средства передвижения.
Волки? Волкодлаки? Верлиока? А, может, кто и похуже.
Нахмурившись, Рош пустил по лесу волну поискового импульса. Сначала по периметру вырубки – ничего, ни единой живой и неживой души. Тогда колдун расширил круг поисков и добился успеха: импульс засек движение. Быстрое, стремительное. И, чуть в стороне, еще одно, парное, более медленное.
К сожалению, импульс не передавал картинки, так что разбираться придется самому. Одно Рош знал точно: те двое, медленные, — лесорубы, а быстрое – преследующая их нечисть. Волки охотятся стаями, да и не выйдут деревенские мужики на промысел без самострелов и факелов из смоленой пакли, так что отпор зверью дать сумеют. И вопить заполошными бабами не станут.
Рош засомневался: стоит ли углубляться в лес, не зная, какая опасность его там поджидает. Безусловно, маги должны помогать людям, но кодекс не обязывал бросаться с головой в неизвестность.
Повторно, на этот раз внимательнее, осмотрев окровавленный снег возле саней, Рош наткнулся на следы. Волкодлак, истинный оборотень, а то и демоны. Лесорубов, конечно, не спасти, а вот убить эту тварь можно попытаться. Сытая, она менее подвижна, обладает замедленной реакцией.
Порывшись в перекидной суме, Рош извлек небольшой флакончик, открыл его, высыпал на ладонь немного белой пудры и щедро осыпал ей всего себя. Порошок уничтожал любой запах, лишал зверя и нечисть одного из их преимуществ – обоняния. Оставались зрение и слух. С первым тоже можно было бороться, поставив зеркальный экран. Правда, действовал он лишь на расстоянии, вблизи любой бы распознал обманку.
Действие сей полезной вещицы заключалась в том, что она подменяла стоящего за ней человека отражением окружающей местности, будто и нет чародея, а одни елки да березки.
На установку Рош потратил пару минут, зато обезопасил себя.
К сожалению, справиться со слухом оборотня ничего не могло, приходилось полагаться на удачу и на всякий случай заходить с подветренной стороны.
Поисковый импульс, не останавливаясь, метался по лесу.
Как и предполагал Рош, уйти лесорубы не успели. Он наткнулся на развороченный труп буквально через дюжину саженей. Разорвали горло, вырвали печень, обглодали мясо с половины правого бока. До костей. Сами кости тоже разгрызены.
Следующие два лежали рядом, уже со свернутыми шеями. Их повалили, впиваясь острыми когтями в плоть (судя по состоянию тулупов, такие когти с успехом заменяли любые ножи), а потом сломали позвоночник. Одним рывком. Волкодлак желал сохранить общую целостность тела, не рвал, а ломал.
Рош нахмурился: так делают, если хотят заготовить пищу в прок. Или где-то неподалеку есть слабая особь или детеныш, которые сами не в состоянии добывать корм.
Люди – не основная пища волкодлаков, обычно они довольствуются зверьми или и вовсе, находясь в человеческом образе, едят растительную пищу. Неплохо готовят, разбираются в травах и охотничьих премудростях, посему ставить капканы на них бесполезно. Интерес к человечине проявляют во время бескормицы, но печенью при случае не побрезгуют, она у них считается деликатесом. Не просто так: печень содержит целую россыпь полезных веществ, важных для здоровья в трудные холодные месяцы. А уж беременной оборотнице они жизненно необходимы.
Что примечательно – детей волкодлаки обычно не трогают. Видимо, они слишком костлявы. Или собственных детенышей напоминают. Колдун вспомнил случай, когда осоловелый от устроенной на него облавы волкодлак вырезал всю семью, пощадив только трехлетнюю девочку. Бедняжку нашли плачущей на полатях – единственном месте в избе, не залитом кровью и не испачканном ошметками внутренностей. К слову, лесоруба волкодлак выел аккуратно, что наводило на определенные мысли – убивал ради еды.
Рош приготовился обороняться, не зная, с какой стороны ждать нападения. Волкодлак обязательно вернется за добычей, да и трупы еще свежие, не успели остыть на студеном воздухе.
Пальцы нервно подрагивали, сжавшись на спусковом крючке арбалета.
Знал бы, прихватил серебряный болт, который вот уже два года постоянно таскал с собой, а теперь вот не взял. Зато нож гномьей ковки с червлеными, чуть заметно светящимися рунами поможет. Его делали по заказу, Рош выложил за него баснословную сумму, даже меч столько не стоил, даром что в храме освещенный, зато пробивал любую шкуру, ядом чар и нитей серебра впиваясь в тело нечисти. А если вдогонку еще заклинанием угостить…
Рош со вздохом подумал, что неплохо было бы посетить оружейника. Сколько можно таскаться с мечом, приобретенным на последнем курсе Академии? Но он каждый раз жалел денег – зачем, если клинок без зазубрин, и на нем божья благодать? Упырьи головы рубил исправно.
Время, казалось, превратилось в струну, звенящую, тонкую, растянувшуюся до бесконечности. Волкодлак не спешил показываться. Не находил его и поисковый импульс, без устали сновавший вокруг.
Холод делал свое дело – пальцы начинали подрагивать, терять чувствительность. Пришлось убрать самострел и немного похлопать ногами и руками.
Что ж, так даже лучше. К охоте на волкодлака нужно подготовиться, найти помощников. До этого Рошу не доводилось загонять столь крупного и серьезного зверя.
В последний раз оглядевшись, колдун повернулся спиной к трупам, решив вернуться в село. Только погоня за волкодлаком завела его в чащу, дезориентировав в пространстве, поэтому пришлось возвращаться по собственным следам.
Шкуру лисы он успел обронить и тоже планировал найти, подобрать по дороге – чем иначе докажет, что на что-то годен? Волшба среди сельчан не ценилась, а вот за неудачную охоту засмеют. Наверняка все соседи спросят, где рыжая плутовка, и, не увидев заветной шкурки, поспешать ославить его как лодыря и белоручку.
Труп лесоруба лежал на прежнем месте. Рош не стал его трогать, чтобы не оставлять запаха. Волкодлак непременно наведается в гости к тому, кто перебежал ему дорогу, а навлекать беду на мать и сестру он не хотел.
Колдун смолчал о происшествии: опечалившиеся селяне не преминут вздернуть, а то и сжечь его как сообщника нечисти. Был, видел – так почто тварь окаянную не изловил? И слушать не станут, навалятся гурьбой – тут и магия не спасет. Вместо этого он начал прикидывать, какую ловушку приготовить для волкодлака.
Тот подозрительный бугорок, скорее всего, место лежки. Жить в норе они не станут, потому как наполовину люди. Но местные лес знают, появись какая заимка, сразу заметили. Хотя бы от травницы или тех же лесорубов. Да и девчонки по ягоду далеко забираются. Значит, либо пришлый, либо живет среди людей.
Эх, знать бы, каков он в человеческом обличии, мужчина или женщина!
Нужно будет расспросить сельчан, нет ли кого подозрительного, кто знака божьего не выносит, храм обходит, по ночам гуляет. Но Рош сомневался, чтобы волкодлака не вычислили: шила долго в мешке не утаишь.
Расспросы ничего не дали, только привлекли к колдуну косые взгляды. Пришлось переменить тему разговора и заказать еще выпивки. Не помогло – едва по селу разнесся слух о трагическом конце лесорубов (случилось это на следующее утро, когда миновали все сроки возвращения беспутных мужей-пьяниц), как вспомнили, какие разговоры вел давеча в корчме Рош.
