Я проиграл, слышишь?.. Амулет у него! И я не могу… вернуться обратно, к нему, попытаться снова забрать – не могу! Слабость, такая слабость… Что-то происходит… сила рвётся через горло… не могу удержать…
Дагборн… сорвал с меня амулет… когда наши поля уже переплелись – глубоко, жадно… больно!!! Тёмный был уже внутри… Проклятье, Дагборн словно вырвал занозу из пальца вместе с рукой. Поле внутри дрожит, едва сдерживаю… нарушены все потоки… рвусь… рвётся… не выдержу…
Мне страшно, сестра…
…помнишь, ты жаловалась на то, что Мартин слишком опекает тебя? Что эта забота изматывает? Будто кто-то другой не может умереть в любой миг. Будто это не Великий Дух господствует над душами, призывая их к себе каждую в свой час…
Может, зная это, ты и решилась залить собственную колдовскую силу в накопитель? В конце концов, после смерти магия уже ничем не поможет… Ты, как всегда, была права, сестра…
Тёмная сила?.. Это не самое страшное, чего можно лишиться.
Но ты ведь и так знала, верно?..»
С господином Иннаром творилось что-то неладное. Магические разряды, то и дело пробегавшие по обмякшему телу Сильнейшего, не доставляли Дагборну особых неудобств – так, лёгкая щекотка. Верно, будь на его месте кто другой, давно бы свалился к Тёмному с ящера, пронзённый одной из таких ослепительно голубоватых змеек. Но Илиан не зря выбрал телохранителем именно его – всплески тёмной энергии не могли навредить бывшему легионеру. Как там называл его Фалагар Морран? Пустой сосуд? После туманных событий прошлого Дагборн действительно не откликался на магические волны.
Однако сегодня – пробирало даже его. И раненое запястье, как назло, немело всё больше.
- Господин Иннар, - Дагборн поудобнее перехватил сползавшего мага, скривился от боли, наматывая цепь на окровавленную руку. – Мы сейчас привал сделаем, не возражаете? Не могу больше…
Огневик сделал полукруг, усаживаясь на первое же горное плато. Здесь только начавшаяся гряда ещё тонула в ядовито-зелёной траве восточного Доминиона, свежей и сочной, под которой телохранитель так и не смог разглядеть опасно притаившихся тект. Но они здесь, вероятно, были: тут и там трава вспыхивала разными цветами, когда луч солнца попадал на острые стебли.
- Сейчас, только рану перемотаю, Снежка проверю, и погоним дальше, - пообещал Дагборн, укладывая Илиана на разложенный плащ. Господин Иннар уже пришёл в себя, по крайней мере, широко распахнул и тотчас вновь сомкнул веки. Невнятно вскрикнул, вскинул руки в защитном жесте, и из скрещенных ладоней в небо вырвался гудящий столп синей энергии. Илиан надорвано закричал и тут же бессильно уронил руки на траву, вновь затихнув. Сквозь одежду прорывались ослепительные разряды, пробегали от головы к ногам и обратно, скапливались на груди – там, где висел амулет Тёмного.
- Вот же дрянь, - взглянув на небо, где всё ещё развеивался всплеск синей энергии Сильнешего, проронил телохранитель. Эдаким сигнальным огнём они привлекли к себе внимание всего Доминиона, не иначе. И если маги в столице всё ещё разгребали хаос, воцарившийся после небесного дождя из огня и камня, то ближайшие гарнизоны вполне могли и выслать воинов по их души.
Прихрамывая, Дагборн поспешил к утробно подвывавшему Снежку, достал из походной сумки ткань да мази, наспех обработал рану на руке, проверил ноющий бок. Под кольчугой расплывалось тёмное пятно – так, словно и впрямь вонзился в него арбалетный болт. И не будь на нём защиты, порвал бы кожу в клочья…
Проклятая диадема альдов, отражающая любой урон, наносимый противником! Проклятые колдовские штучки, которые сработали даже с ним…
- Сейчас, сейчас, родной… - уговаривал он рычащего ящера, выдергивая одну стрелу за другой. Во второй раз Снежок не выдержал: взревев от боли, взмахнул хвостом, отмахиваясь от хозяина, так, что Дагборн едва уклонился на излёте, успев всё же плеснуть на рану заживляющим бальзамом.
- Дурак! – выругался телохранитель, поднимаясь с колен. – Я же помочь тебе пытаюсь! Стиснул зубы и терпи, если мужчина!
- Не могу больше… - хрипло выдохнул вдруг Сильнейший, порывисто обхватив себя за рёбра. – Не… удержу…
Дагборн метнулся обратно к Илиану, доставая из лекарской сумки флакон с храмовой водой. Влил в запекшиеся губы несколько капель, подставил под жадные губы. Сильнейший застонал, надорвано и сипло, и из носа его стекла искрящаяся голубыми искрами кровь.
- До… мой, - выдохнул Илиан, не открывая глаз. – Даг… борн...
- Уже летим, - пообещал телохранитель, бегом возвращаясь к Снежку.
Ящер позволил ему проверить подпёкшиеся раны, но тотчас обиженно повернулся к нему хвостом, на что Дагборн только отмахнулся:
- Куксишься, как девица! Жить будешь…
Огневик тоже не сдерживал недовольства, уразумев, что ему придётся вновь тащить на себе двух тяжёлых всадников.
- Погнали! – бесчувственно велел Дагборн, дёрнув цепями-поводьями.
Господин Иннар бессильно откинулся к нему на плечо и затих, и лишь пробегавшие по всему телу разряды, то и дело скапливавшиеся на груди, доказывали: Сильнейший ещё жив. Телохранитель безжалостно погонял уставших ящеров, набрав высоту – так, чтобы не увидели и достали с земли. Правая рука давно отнялась, левое плечо, на котором Дагборн удерживал подопечного, - тоже, но телохранителя заботило лишь одно: стремительно слабевший Илиан Иннар, кожа которого то синела до темноты, то вновь обретала мраморную бледность. Сильнейший уже не стонал – хрипел едва слышно, так, что Дагборн даже сомневался в том, что слышит его голос наяву, а не в голове, как раньше. Кажется, Илиан пытался его позвать, но из приоткрытого рта вырывались лишь невнятные звуки, слабые и отрывистые, а ближе к границе – затихли и они.
…В северную крепость их пустили неохотно: даже признав знакомых ящеров и отчаянно махавшего Дагборна, дозорные сделали не один круг вокруг закоченевшего в небе телохранителя, который не чувствовал уже ни рук, ни ног. И самое страшное – уже долгое время не слышал даже прерывистых хрипов господина Иннара.
- Нужна помощь! – невнятно от усталости позвал Дагборн, как только Огневик тяжело ударился о внутренний двор крепости. Илиана принимали на руки подбежавшие воины – бережно, почти трепетно. Стонгардского Сильнейшего признали: частый гость в крепости и брат капитана Никанора и его правой руки Назара, Илиан обрёл тут уважение гораздо раньше, чем в прочей части Объединенной Империи. – Кто из магов на месте?
- Лекаря! – гаркнул один из воинов ближайшему сослуживцу.
- Он не ранен, - тяжело спрыгивая с загнанного, хрипящего Огневика, нетерпеливо перебил Дагборн. – Кто из магов в крепости?
- Никого, - тут же отбрил суровый воин. – Все из ходячих отправлены на ло-хельмский перевал, вместе с частью нашего гарнизона. У нас только раненый свежак прямиком из гильдии, да ещё обещал Стефан прилететь, хотя со сломанной ногой да, сказывают, с обожженными руками – толку с него?
- А Никанор? – снова попытал удачи Дагборн. Уж советник примипила придумает, как помочь брату… потому что у него идеи закончились.
- Так капитан Никанор и повёл гарнизон на перевал, - сочувственно пояснил дозорный, тоже спешившийся с ящера. – Там альды зашевелились…
- А примипил? – не выдержал телохранитель, едва не сорвавшись на крик. – Почему он не повёл?!
- Ранен, - тотчас откликнулся воин, пока вокруг бесчувственного Илиана собиралась толпа. Светящееся голубым тело Сильнейшего вызывало и страх, и сочувствие. – Остался с защитниками крепости. Отвести к нему?
- Да на кой… - Дагборн неосознанно прижал занемевшую правую руку к груди, закусил губу. Вскинул голову в последней надежде, - а Назар? Он не в крепости?
- С чего бы? Крылатые отряды иммуна Сибранда уже там, на границе, у перевала, - просветил дозорный, поглаживая своего ящера по шее. – А Назара в Ло-Хельме я в прошлый раз и вовсе не видел: пропал куда-то.
- Тёмный с вами! – ругнулся телохранитель, тревожно поглядывая на Илиана. – В Кристар! Нужны ящеры, наши выдохлись. Помогите, Духом прошу… если не успеем, господин Иннар…
- Думаешь, Мартин поможет? – проницательно догадался всё тот же осведомленный дозорный. – Он же после гибели Велены немного того…
Илиан закричал. Страшно, без предупреждения, не раскрывая глаз и выгибаясь дугой: так, словно господина Иннара в этот самый миг пытали все духи бездны. Из груди Сильнейшего вырвался слепящий голубой луч, ударил в пасмурное утреннее небо и полыхнул круговой вспышкой на земле, оставив после себя лишь злое гудение в воздухе. Дагборн даже не пригнулся, но окруживших их воинов снесло в стороны, раскидав по разным концам внутреннего двора, словно кукол.
Стонгардский самородок захлебнулся криком, застонал и рухнул обратно на пол, распластавшись по каменным плитам.
- Господин Иннар, - с трудом припав на колено у тела подопечного, позвал Дагборн. – Мы уже в северной крепости… сейчас дальше полетим… держитесь…
- Ящера моего возьми! – прохрипел с другого конца внутреннего двора дозорный, с гримасами поднимаясь на ноги. – Я ваших потом пригоню, как продышатся! Бери, говорю, и неси его прочь отсюда! Тёмный знает, что с ним, а он нам так всю крепость расшатает! Снесёт к бездне!
Дагборн огляделся и невольно признал правоту дозорного: кое-где на стенах красовались свежие выбоины, там, куда ударила взрывная колдовская волна, а воины, до того с интересом прислушивавшиеся к беседе, предусмотрительно спрятались за каменными колоннами.
- Дагборн… - вдруг слабо позвал Илиан, и телохранитель едва удержался от облегченного вскрика: живой! – Даг…
Господин Иннар не договорил: снова зарычал, не то от боли, не то от бессильной ярости, и в груди его зародился ещё один слепящий голубой сгусток. Закричали воины, падая на землю, натужно пыхнул Огневик, косясь на хозяина, отпрыгнул в сторону осторожный Снежок, припадая на здоровые лапы.
В этот раз повезло: сорвавшийся вверх гудящий шар лопнул в воздухе над башнями крепости, обдав находившихся внизу горящими, как раскалённая лава, голубыми искрами. Дагборн мельком отметил, как плавится камень под одной из таких вязких капель, и медлить не стал.
- Свистай ящера своего! – гаркнул телохранитель, подхватывая Илиана на руки. Ни боли в простреленной руке, ни ушибленного бока, ни отнявшейся хромой ноги бывший легионер в этот миг уже не чувствовал. – Бегом, пока…
Дважды упрашивать не пришлось: дозорный мигом перекинул ему поводья, помог взобраться в седло, с опаской косясь на стонавшего мага.
- Это пройдёт? – поинтересовался он, неопределённо кивая на стонгардского Сильнейшего. – Там, у перевала… капитан Никанор говорил, вся надежда на то, что младший брат, сиречь господин Иннар, что-то придумает… много их…
Дагборн даже ответом шустрого дозорного не удостоил. Из сикирийцев, судя по смуглой коже, непонятно за какие грехи переброшенный на север. Тряхнув поводьями, он обернулся лишь мельком – посмотреть на обиженно взревевшего Снежка, рванувшегося следом. Поводья верного ящера вовремя перехватил тот же дозорный; Огневика удержали подбежавшие воины, поманили к кормушкам. Крылатые звери не давались и кричали вслед, словно две нахохлившиеся, жуткие птицы. У Дагборна на миг даже в груди кольнуло.
- Ничего, сейчас вас вылечим, и снова пересядем на своих зверей, верно? – обратился телохранитель к тихо застонавшему Илиану. – Мартин поможет… поможет…
Уговоры помогали слабо: не верил даже сам. Но всё равно говорил, говорил, шептал на ухо уже совсем холодному подопечному, чтобы не дать ему сорваться вновь, отвлечь от жуткой внутренней борьбы с собственной силой, не дать затихнуть совсем… не видеть призрачной тени Илиана Иннара, то и дело отделявшейся от безвольного тела… вновь услышать его голос – не в голове, а наяву, ушами…
- Кристар, - облегчённо выдохнул Дагборн пару часов спустя, сглатывая пересохшим горлом. – Добрались, господин Иннар!
В ответ по телу Сильнейшего пробежала жестокая судорога, отдавшаяся неприятным покалыванием в теле Дагборна. Слепящая колдовская молния пронзила тело стонгардского мага, и он скрючился в седле, вновь затихая.
На этот раз удалось, покружив, сесть у полуразрушенной крепости. Завалы кое-как разобрали, так что Дагборн даже привязал недовольного ящера у разрушенного загона, прежде чем вновь подобрать с земли белого, как снег, Илиана. Спуск от крепостных завалов к кристарскому храму с безвольным магом на руках оказался тем ещё испытанием; пару раз Дагборн едва не полетел кубарем по каменным ступеням – но сумел в конце концов дойти к дому отца Кристофера без новых ушибов.
- Дагборн, - без удивления признал телохранителя духовник, распахнув дверь. – Никак, вернулись?
- Н-не уверен, - хрипло буркнул телохранитель, не останавливаясь. – Тут… вот…
Больше вопросов старый исповедник не задавал: торопливо закрыл за собой дверь, поспешил следом за прибывшими. День оказался на редкость солнечным и пригожим: тряхнув головой, чтобы убрать волосы с лица, Дагборн мельком отметил и яркую весеннюю зелень в кадках у домов, и легко одетых горожан, провожавших их странную процессию пристальными взглядами. Илиана Иннара знали и любили – надежда Стонгарда, ответ альдским и бруттским магам, которых он превзошёл многократно. Его называли «наш Илиан», им гордились, как собственным сыном, про него сказывали детям. Символ бесспорного превосходства Стонгарда – земли, которая, по общему убеждению, не могла родить ни одного достойного мага…
К харчевне подтянулся хвост из нескольких горожан, пока они подошли к дверям.
- Разойдись, - хрипло велел Дагборн. – Подите… прочь…
Сил на то, чтобы объяснять, уже не хватало. А ведь кто знает, когда господин Иннар не сдержится вновь и отпустит тёмную энергию, позволив ей смести всё на своём пути.
Безразличное, отстранённое лицо Мартина враз посуровело, когда он увидел Дагборна с его ношей. Немногочисленные посетители харчевни даже приподнялись, когда телохранитель на уже негнущихся ногах последовал за хозяином по деревянной лестнице наверх, в комнаты.
- Сюда, - спокойно проронил кристарский маг, отворяя дверь их с Веленой бывшей спальни. В прошлый раз здесь стоял гроб; Дагборн непроизвольно напрягся. – На шкуры.
Дагборн осторожно опустил бесчувственного Сильнейшего на широкое ложе, выдохнул и пошатнулся, медленно опускаясь на деревянную лавку у стены. Отец Кристофер протиснулся в проем, оттеснив Мартина, подступил к тяжело хрипящему Илиану, тревожно заглядывая в бледное, покрытое липкой испариной лицо.
- Рассказывай, - сделав знак заглянувшему в комнату сыну, велел Мартин.
Рассказать Дагборн не успел: Илиан вскрикнул, вскидывая руки в защитном жесте, и комнату ослепило голубое сияние. Телохранитель даже на ноги вскочить не успел, с ужасом ожидая повторения того же, что в крепости. И если под открытым небом у присутствующих ещё была возможность увернуться, то тут, в четырёх стенах…
- Он нас убьёт, - так же спокойно проронил Мартин, вскинув ладони до того, как голубое сияние бы разрослось, поглотило тело Сильнейшего. Яркое свечение коснулось рук кристарского мага – и нехотя, тяжело, словно под давлением, впиталось обратно, в странно зыбкое тело Илиана Иннара.
Дагборн… сорвал с меня амулет… когда наши поля уже переплелись – глубоко, жадно… больно!!! Тёмный был уже внутри… Проклятье, Дагборн словно вырвал занозу из пальца вместе с рукой. Поле внутри дрожит, едва сдерживаю… нарушены все потоки… рвусь… рвётся… не выдержу…
Мне страшно, сестра…
…помнишь, ты жаловалась на то, что Мартин слишком опекает тебя? Что эта забота изматывает? Будто кто-то другой не может умереть в любой миг. Будто это не Великий Дух господствует над душами, призывая их к себе каждую в свой час…
Может, зная это, ты и решилась залить собственную колдовскую силу в накопитель? В конце концов, после смерти магия уже ничем не поможет… Ты, как всегда, была права, сестра…
Тёмная сила?.. Это не самое страшное, чего можно лишиться.
Но ты ведь и так знала, верно?..»
***
С господином Иннаром творилось что-то неладное. Магические разряды, то и дело пробегавшие по обмякшему телу Сильнейшего, не доставляли Дагборну особых неудобств – так, лёгкая щекотка. Верно, будь на его месте кто другой, давно бы свалился к Тёмному с ящера, пронзённый одной из таких ослепительно голубоватых змеек. Но Илиан не зря выбрал телохранителем именно его – всплески тёмной энергии не могли навредить бывшему легионеру. Как там называл его Фалагар Морран? Пустой сосуд? После туманных событий прошлого Дагборн действительно не откликался на магические волны.
Однако сегодня – пробирало даже его. И раненое запястье, как назло, немело всё больше.
- Господин Иннар, - Дагборн поудобнее перехватил сползавшего мага, скривился от боли, наматывая цепь на окровавленную руку. – Мы сейчас привал сделаем, не возражаете? Не могу больше…
Огневик сделал полукруг, усаживаясь на первое же горное плато. Здесь только начавшаяся гряда ещё тонула в ядовито-зелёной траве восточного Доминиона, свежей и сочной, под которой телохранитель так и не смог разглядеть опасно притаившихся тект. Но они здесь, вероятно, были: тут и там трава вспыхивала разными цветами, когда луч солнца попадал на острые стебли.
- Сейчас, только рану перемотаю, Снежка проверю, и погоним дальше, - пообещал Дагборн, укладывая Илиана на разложенный плащ. Господин Иннар уже пришёл в себя, по крайней мере, широко распахнул и тотчас вновь сомкнул веки. Невнятно вскрикнул, вскинул руки в защитном жесте, и из скрещенных ладоней в небо вырвался гудящий столп синей энергии. Илиан надорвано закричал и тут же бессильно уронил руки на траву, вновь затихнув. Сквозь одежду прорывались ослепительные разряды, пробегали от головы к ногам и обратно, скапливались на груди – там, где висел амулет Тёмного.
- Вот же дрянь, - взглянув на небо, где всё ещё развеивался всплеск синей энергии Сильнешего, проронил телохранитель. Эдаким сигнальным огнём они привлекли к себе внимание всего Доминиона, не иначе. И если маги в столице всё ещё разгребали хаос, воцарившийся после небесного дождя из огня и камня, то ближайшие гарнизоны вполне могли и выслать воинов по их души.
Прихрамывая, Дагборн поспешил к утробно подвывавшему Снежку, достал из походной сумки ткань да мази, наспех обработал рану на руке, проверил ноющий бок. Под кольчугой расплывалось тёмное пятно – так, словно и впрямь вонзился в него арбалетный болт. И не будь на нём защиты, порвал бы кожу в клочья…
Проклятая диадема альдов, отражающая любой урон, наносимый противником! Проклятые колдовские штучки, которые сработали даже с ним…
- Сейчас, сейчас, родной… - уговаривал он рычащего ящера, выдергивая одну стрелу за другой. Во второй раз Снежок не выдержал: взревев от боли, взмахнул хвостом, отмахиваясь от хозяина, так, что Дагборн едва уклонился на излёте, успев всё же плеснуть на рану заживляющим бальзамом.
- Дурак! – выругался телохранитель, поднимаясь с колен. – Я же помочь тебе пытаюсь! Стиснул зубы и терпи, если мужчина!
- Не могу больше… - хрипло выдохнул вдруг Сильнейший, порывисто обхватив себя за рёбра. – Не… удержу…
Дагборн метнулся обратно к Илиану, доставая из лекарской сумки флакон с храмовой водой. Влил в запекшиеся губы несколько капель, подставил под жадные губы. Сильнейший застонал, надорвано и сипло, и из носа его стекла искрящаяся голубыми искрами кровь.
- До… мой, - выдохнул Илиан, не открывая глаз. – Даг… борн...
- Уже летим, - пообещал телохранитель, бегом возвращаясь к Снежку.
Ящер позволил ему проверить подпёкшиеся раны, но тотчас обиженно повернулся к нему хвостом, на что Дагборн только отмахнулся:
- Куксишься, как девица! Жить будешь…
Огневик тоже не сдерживал недовольства, уразумев, что ему придётся вновь тащить на себе двух тяжёлых всадников.
- Погнали! – бесчувственно велел Дагборн, дёрнув цепями-поводьями.
Господин Иннар бессильно откинулся к нему на плечо и затих, и лишь пробегавшие по всему телу разряды, то и дело скапливавшиеся на груди, доказывали: Сильнейший ещё жив. Телохранитель безжалостно погонял уставших ящеров, набрав высоту – так, чтобы не увидели и достали с земли. Правая рука давно отнялась, левое плечо, на котором Дагборн удерживал подопечного, - тоже, но телохранителя заботило лишь одно: стремительно слабевший Илиан Иннар, кожа которого то синела до темноты, то вновь обретала мраморную бледность. Сильнейший уже не стонал – хрипел едва слышно, так, что Дагборн даже сомневался в том, что слышит его голос наяву, а не в голове, как раньше. Кажется, Илиан пытался его позвать, но из приоткрытого рта вырывались лишь невнятные звуки, слабые и отрывистые, а ближе к границе – затихли и они.
…В северную крепость их пустили неохотно: даже признав знакомых ящеров и отчаянно махавшего Дагборна, дозорные сделали не один круг вокруг закоченевшего в небе телохранителя, который не чувствовал уже ни рук, ни ног. И самое страшное – уже долгое время не слышал даже прерывистых хрипов господина Иннара.
- Нужна помощь! – невнятно от усталости позвал Дагборн, как только Огневик тяжело ударился о внутренний двор крепости. Илиана принимали на руки подбежавшие воины – бережно, почти трепетно. Стонгардского Сильнейшего признали: частый гость в крепости и брат капитана Никанора и его правой руки Назара, Илиан обрёл тут уважение гораздо раньше, чем в прочей части Объединенной Империи. – Кто из магов на месте?
- Лекаря! – гаркнул один из воинов ближайшему сослуживцу.
- Он не ранен, - тяжело спрыгивая с загнанного, хрипящего Огневика, нетерпеливо перебил Дагборн. – Кто из магов в крепости?
- Никого, - тут же отбрил суровый воин. – Все из ходячих отправлены на ло-хельмский перевал, вместе с частью нашего гарнизона. У нас только раненый свежак прямиком из гильдии, да ещё обещал Стефан прилететь, хотя со сломанной ногой да, сказывают, с обожженными руками – толку с него?
- А Никанор? – снова попытал удачи Дагборн. Уж советник примипила придумает, как помочь брату… потому что у него идеи закончились.
- Так капитан Никанор и повёл гарнизон на перевал, - сочувственно пояснил дозорный, тоже спешившийся с ящера. – Там альды зашевелились…
- А примипил? – не выдержал телохранитель, едва не сорвавшись на крик. – Почему он не повёл?!
- Ранен, - тотчас откликнулся воин, пока вокруг бесчувственного Илиана собиралась толпа. Светящееся голубым тело Сильнейшего вызывало и страх, и сочувствие. – Остался с защитниками крепости. Отвести к нему?
- Да на кой… - Дагборн неосознанно прижал занемевшую правую руку к груди, закусил губу. Вскинул голову в последней надежде, - а Назар? Он не в крепости?
- С чего бы? Крылатые отряды иммуна Сибранда уже там, на границе, у перевала, - просветил дозорный, поглаживая своего ящера по шее. – А Назара в Ло-Хельме я в прошлый раз и вовсе не видел: пропал куда-то.
- Тёмный с вами! – ругнулся телохранитель, тревожно поглядывая на Илиана. – В Кристар! Нужны ящеры, наши выдохлись. Помогите, Духом прошу… если не успеем, господин Иннар…
- Думаешь, Мартин поможет? – проницательно догадался всё тот же осведомленный дозорный. – Он же после гибели Велены немного того…
Илиан закричал. Страшно, без предупреждения, не раскрывая глаз и выгибаясь дугой: так, словно господина Иннара в этот самый миг пытали все духи бездны. Из груди Сильнейшего вырвался слепящий голубой луч, ударил в пасмурное утреннее небо и полыхнул круговой вспышкой на земле, оставив после себя лишь злое гудение в воздухе. Дагборн даже не пригнулся, но окруживших их воинов снесло в стороны, раскидав по разным концам внутреннего двора, словно кукол.
Стонгардский самородок захлебнулся криком, застонал и рухнул обратно на пол, распластавшись по каменным плитам.
- Господин Иннар, - с трудом припав на колено у тела подопечного, позвал Дагборн. – Мы уже в северной крепости… сейчас дальше полетим… держитесь…
- Ящера моего возьми! – прохрипел с другого конца внутреннего двора дозорный, с гримасами поднимаясь на ноги. – Я ваших потом пригоню, как продышатся! Бери, говорю, и неси его прочь отсюда! Тёмный знает, что с ним, а он нам так всю крепость расшатает! Снесёт к бездне!
Дагборн огляделся и невольно признал правоту дозорного: кое-где на стенах красовались свежие выбоины, там, куда ударила взрывная колдовская волна, а воины, до того с интересом прислушивавшиеся к беседе, предусмотрительно спрятались за каменными колоннами.
- Дагборн… - вдруг слабо позвал Илиан, и телохранитель едва удержался от облегченного вскрика: живой! – Даг…
Господин Иннар не договорил: снова зарычал, не то от боли, не то от бессильной ярости, и в груди его зародился ещё один слепящий голубой сгусток. Закричали воины, падая на землю, натужно пыхнул Огневик, косясь на хозяина, отпрыгнул в сторону осторожный Снежок, припадая на здоровые лапы.
В этот раз повезло: сорвавшийся вверх гудящий шар лопнул в воздухе над башнями крепости, обдав находившихся внизу горящими, как раскалённая лава, голубыми искрами. Дагборн мельком отметил, как плавится камень под одной из таких вязких капель, и медлить не стал.
- Свистай ящера своего! – гаркнул телохранитель, подхватывая Илиана на руки. Ни боли в простреленной руке, ни ушибленного бока, ни отнявшейся хромой ноги бывший легионер в этот миг уже не чувствовал. – Бегом, пока…
Дважды упрашивать не пришлось: дозорный мигом перекинул ему поводья, помог взобраться в седло, с опаской косясь на стонавшего мага.
- Это пройдёт? – поинтересовался он, неопределённо кивая на стонгардского Сильнейшего. – Там, у перевала… капитан Никанор говорил, вся надежда на то, что младший брат, сиречь господин Иннар, что-то придумает… много их…
Дагборн даже ответом шустрого дозорного не удостоил. Из сикирийцев, судя по смуглой коже, непонятно за какие грехи переброшенный на север. Тряхнув поводьями, он обернулся лишь мельком – посмотреть на обиженно взревевшего Снежка, рванувшегося следом. Поводья верного ящера вовремя перехватил тот же дозорный; Огневика удержали подбежавшие воины, поманили к кормушкам. Крылатые звери не давались и кричали вслед, словно две нахохлившиеся, жуткие птицы. У Дагборна на миг даже в груди кольнуло.
- Ничего, сейчас вас вылечим, и снова пересядем на своих зверей, верно? – обратился телохранитель к тихо застонавшему Илиану. – Мартин поможет… поможет…
Уговоры помогали слабо: не верил даже сам. Но всё равно говорил, говорил, шептал на ухо уже совсем холодному подопечному, чтобы не дать ему сорваться вновь, отвлечь от жуткой внутренней борьбы с собственной силой, не дать затихнуть совсем… не видеть призрачной тени Илиана Иннара, то и дело отделявшейся от безвольного тела… вновь услышать его голос – не в голове, а наяву, ушами…
- Кристар, - облегчённо выдохнул Дагборн пару часов спустя, сглатывая пересохшим горлом. – Добрались, господин Иннар!
В ответ по телу Сильнейшего пробежала жестокая судорога, отдавшаяся неприятным покалыванием в теле Дагборна. Слепящая колдовская молния пронзила тело стонгардского мага, и он скрючился в седле, вновь затихая.
На этот раз удалось, покружив, сесть у полуразрушенной крепости. Завалы кое-как разобрали, так что Дагборн даже привязал недовольного ящера у разрушенного загона, прежде чем вновь подобрать с земли белого, как снег, Илиана. Спуск от крепостных завалов к кристарскому храму с безвольным магом на руках оказался тем ещё испытанием; пару раз Дагборн едва не полетел кубарем по каменным ступеням – но сумел в конце концов дойти к дому отца Кристофера без новых ушибов.
- Дагборн, - без удивления признал телохранителя духовник, распахнув дверь. – Никак, вернулись?
- Н-не уверен, - хрипло буркнул телохранитель, не останавливаясь. – Тут… вот…
Больше вопросов старый исповедник не задавал: торопливо закрыл за собой дверь, поспешил следом за прибывшими. День оказался на редкость солнечным и пригожим: тряхнув головой, чтобы убрать волосы с лица, Дагборн мельком отметил и яркую весеннюю зелень в кадках у домов, и легко одетых горожан, провожавших их странную процессию пристальными взглядами. Илиана Иннара знали и любили – надежда Стонгарда, ответ альдским и бруттским магам, которых он превзошёл многократно. Его называли «наш Илиан», им гордились, как собственным сыном, про него сказывали детям. Символ бесспорного превосходства Стонгарда – земли, которая, по общему убеждению, не могла родить ни одного достойного мага…
К харчевне подтянулся хвост из нескольких горожан, пока они подошли к дверям.
- Разойдись, - хрипло велел Дагборн. – Подите… прочь…
Сил на то, чтобы объяснять, уже не хватало. А ведь кто знает, когда господин Иннар не сдержится вновь и отпустит тёмную энергию, позволив ей смести всё на своём пути.
Безразличное, отстранённое лицо Мартина враз посуровело, когда он увидел Дагборна с его ношей. Немногочисленные посетители харчевни даже приподнялись, когда телохранитель на уже негнущихся ногах последовал за хозяином по деревянной лестнице наверх, в комнаты.
- Сюда, - спокойно проронил кристарский маг, отворяя дверь их с Веленой бывшей спальни. В прошлый раз здесь стоял гроб; Дагборн непроизвольно напрягся. – На шкуры.
Дагборн осторожно опустил бесчувственного Сильнейшего на широкое ложе, выдохнул и пошатнулся, медленно опускаясь на деревянную лавку у стены. Отец Кристофер протиснулся в проем, оттеснив Мартина, подступил к тяжело хрипящему Илиану, тревожно заглядывая в бледное, покрытое липкой испариной лицо.
- Рассказывай, - сделав знак заглянувшему в комнату сыну, велел Мартин.
Рассказать Дагборн не успел: Илиан вскрикнул, вскидывая руки в защитном жесте, и комнату ослепило голубое сияние. Телохранитель даже на ноги вскочить не успел, с ужасом ожидая повторения того же, что в крепости. И если под открытым небом у присутствующих ещё была возможность увернуться, то тут, в четырёх стенах…
- Он нас убьёт, - так же спокойно проронил Мартин, вскинув ладони до того, как голубое сияние бы разрослось, поглотило тело Сильнейшего. Яркое свечение коснулось рук кристарского мага – и нехотя, тяжело, словно под давлением, впиталось обратно, в странно зыбкое тело Илиана Иннара.
