человек думает невыразимо богохульно о Боге, в соответствии со своим ребяческим сознанием: он отнимает у Бога Его доброту, благость и милосердие – то, благодаря чему Бог на самом деле терпит грешников и злодеев. Такой человек приписывает Ему страстность – будто Он не согласился на их мучение здесь, так как уготовал им более тяжкое зло в обмен на кратковременное терпение. Такой человек не только не приписывает Богу что-либо правильное и достохвальное, но клевещет на Него».
Следовательно раз Сьюзен Пэвенси может раскаяться. То уместно искать её прообраз среди кающихся грешниц Библии.
Может быть это святая Мария Магдалина, что была исцелена Иисусом Христом от одержимости бесами?
Однако Мария Магдалина щедро благодарила Спасителя за исцеление о чём сказано в Евангелии от Луки: «После сего Он проходил по городам и селениям, проповедуя и благовествуя Царствие Божие, и с Ним двенадцать, 2 и некоторые женщины, которых Он исцелил от злых духов и болезней: Мария, называемая Магдалиною, из которой вышли семь бесов, 3 и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим».
После же Мария Магдалина оказалась достаточно верна и смела, чтобы присутствовать на Голгофе: «От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; 46 а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? 47 Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он. 48 И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить; 49 а другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его. 50 Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. 51 И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; 52 и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли 53 и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим. 54 Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий. 55 Там были также и смотрели издали многие женщины, которые следовали за Иисусом из Галилеи, служа Ему; 56 между ними были Мария Магдалина и Мария, мать Иакова и Иосии, и мать сыновей Зеведеевых».
Даже после смерти и до воскресенья Спасителя святая Мария Магдалина хранила верность: «Когда же настал вечер, пришел богатый человек из Аримафеи, именем Иосиф, который также учился у Иисуса; 58 он, придя к Пилату, просил тела Иисусова. Тогда Пилат приказал отдать тело; 59 и, взяв тело, Иосиф обвил его чистою плащаницею 60 и положил его в новом своем гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился. 61 Была же там Мария Магдалина и другая Мария, которые сидели против гроба»!
Зато известно об, оставшейся в ведомой на Земле истории безымянной, грешнице (блуднице), что раскаялась и постаралась как смогла искупить свою вину: «Некто из фарисеев просил Его вкусить с ним пищи; и Он, войдя в дом фарисея, возлег. 37 И вот, женщина того города, которая была грешница, узнав, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром 38 и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром. 39 Видя это, фарисей, пригласивший Его, сказал сам в себе: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница. 40 Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто сказать тебе. Он говорит: скажи, Учитель. 41 Иисус сказал: у одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят, 42 но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его? 43 Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил. 44 И, обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла; 45 ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги; 46 ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги. 47 А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит. 48 Ей же сказал: прощаются тебе грехи. 49 И возлежавшие с Ним начали говорить про себя: кто это, что и грехи прощает? 50 Он же сказал женщине: вера твоя спасла тебя, иди с миром».
Не только в Библии (Священном Писании) можно найти прообразы Сьюзен Пэвенси. Так в Священном Предании есть житие святой Марии Египетской, а в нём следующие слова и факты. Лев был подле тела бывшей блудницы Марии Египетской, искупившей вину покаянием. Монашествующий старец Зосима обратился с просьбой «Великая подвижница повелела мне погрести её тело, но я стар и не могу выкопать могилы; нет у меня и орудия для копания, а обитель далеко, не могу скоро принести его оттуда. Выкопай же ты когтями своими могилу, и я погребу тело преподобной». Лев помог!
Здравствуйте, читатели!
После предыдущих публицистических трудов на стыке Библии и «Хроник Нарнии» под названием «Иисус Христос прообраз Аслана» и «Библейские прообразы Сьюзен Пэвенси» пришло время написать в библейском контексте о сестре Сьюзен Пэвенси по имени Люси. Чем же Люси меня так заинтересовала помимо принадлежности к избранной Асланом четвёрки Пэвенси? Своей великою любовью. Любовью, что есть на редкость замечательный образец евангельской любви в литературе.
Однако для начала следует установить, а какова евангельская любовь? «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим»: 38 Сия есть первая и наибольшая заповедь; 39 Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» — сказано Иисусом Христом.
Кто же из героинь в самом Евангелии является образцом любви?
В первую очередь, конечно, Богородица, которая пришла поддержать Сына даже во время особенного ужасного для неё, как для матери, распятия: «При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина».
Кстати и Люси поддерживает Аслана тогда, когда он принимает страшную и мучительную смерть ради искупления греха, согрешившего предательство Эдмунда Пэвенси: «Следующие несколько минут могли окончиться для сестёр печально. Под дикие крики, плач волынок и пронзительное завывание рогов вся орда злобных чудищ помчалась вниз по склону мимо того места, где притаились Люси и Сьюзен. Девочки чувствовали, как холодным ветром несутся мимо духи, как трясётся земля под тяжёлыми копытами минотавров, как хлопают над головой чёрные крылья грифов и летучих мышей. В другое время они дрожали бы от страха, но сейчас сердца их были полны скорби, и они думали лишь о позорной и ужасной смерти Аслана.
Как только стихли последние звуки, Сьюзен и Люси прокрались на вершину холма. Луна уже почти зашла, лёгкие облака то и дело застилали её, но опутанный верёвками мертвый Лев всё ещё был виден на фоне неба. Люси и Сьюзен опустились на колени в сырой траве и стали целовать его и гладить прекрасную гриву, вернее, то, что от неё осталось. Они плакали, пока у них не заболели глаза. Тогда они посмотрели друг на друга, взялись за руки, чтобы не чувствовать себя так одиноко, и снова заплакали, и снова замолчали. Наконец Люси сказала:
— Не могу глядеть на этот ужасный намордник. Может быть, нам удастся его снять?
Они попробовали стащить его. Это было не так-то просто, потому что пальцы у них онемели от холода и стало очень темно, но всё же наконец им удалось это сделать. И тут они снова принялись плакать, и гладить львиную морду, и стирать с неё кровь и пену. Я не могу описать, как им было одиноко, как страшно, как тоскливо».
Как и Дева Мария, Люси хранит девство. Причём не только по малолетству, но на всём протяжении своего королевского соправления Нарнией и на Земле также. В чём же причина столь монашеского поведения Люси? Наверное, как и у монахинь, в духовной любви к Спасителю. Ведь монахинь раньше называли «христовыми невестами».
Хотя в любви Люси к Аслану много и дочернего. Так, что вспоминается евангельская героиня Мария Магдалина в её православном, чистом от приписывания блудной страсти, понимании. Кстати силы любви Марии Магдалины ко Христу тоже хватило, чтобы смело и верно присутствовать на Голгофе: «От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; 46, а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? 47 Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он. 48 И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить; 49, а другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его. 50 Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. 51 И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; 52 и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли 53 и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим. 54 Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий. 55 Там были также и смотрели издали многие женщины, которые следовали за Иисусом из Галилеи, служа Ему; 56 между ними были Мария Магдалина и Мария, мать Иакова и Иосии, и мать сыновей Зеведеевых».
Интересно, а как у Люси с любовью к близким и ближним или только любовь к Аслану живёт в её духовном сердце?
Вот, что сказано на страницах второй по внутренней хронологии Нарнии книге «Лев, Колдунья и Платяной Шкаф»: «Друзья нашли Эдмунда за передовой линией на попечении миссис Бобрихи. Он был в крови, рот приоткрыт, лицо жуткого зеленоватого цвета.
— Быстрее, Люси, — сказал Аслан.
И тут Люси вдруг впервые вспомнила о целебном бальзаме, полученном ею в подарок от Деда Мороза. Руки девочки так дрожали, что она не могла вытащить пробку, но наконец ей это удалось, и она влила несколько капель в рот брату.
— У нас много других раненых, — напомнил ей Аслан, но Люси, не отрываясь, смотрела на бледное лицо Эдмунда, гадая, помог ли ему бальзам.
— Я знаю,— нетерпеливо ответила она. — Погоди минутку.
— Дочь Адама и Евы,— повторил Аслан еще суровей, — другие тоже стоят на пороге смерти. Сколько же их ещё должно умереть из-за Эдмунда?
— О, прости меня, Аслан, — сказала Люси, вставая, и пошла за ним.
Следующие полчаса оба они были заняты делом: она возвращала жизнь раненым, он — тем, кто был обращён в камень. Когда она, наконец, освободилась и смогла вернуться к Эдмунду, он уже был на ногах и раны его исцелились. Люси давно — пожалуй, целую вечность — не видела, чтобы он выглядел так чудесно. По правде сказать, с того самого дня, как он пошёл в школу. Там-то, в этой ужасной школе, в компании дурных мальчишек, он и сбился с правильного пути. А теперь Эдмунд снова стал прежним и мог прямо смотреть людям в глаза». То есть Люси помогает как родному брату, так и прежде незнакомым созданиям.
Сьюзен тоже по-началу была полна любви к Аслану и ближним, а потом: (
Сохранила ли Люси любовь?!
В пятой по внутренней хронологии Нарнии книге «Покоритель Зари» Люси сильно волнуется за потерявшегося мальчика с весьма говорящей фамилией Вред в отличие от пары иных героев:
«Он где-то далеко, иначе бы услышал, — сказала Люси и сильно побледнела.
— Вот гадюка… — проворчал Эдмунд. — И куда его понесло?..
— Надо что-то делать, — сказала Люси. — Может быть, он заблудился, или провалился в яму, или попал к дикарям.
— А может, его съели хищные звери, — добавил Дриниан.
— Это бы неплохо… — пробормотал Ринс»
Главное же вот, что сказано на страницах седьмой и последней по внутренней хронологии Нарнии книге «Последняя Битва»:
«В следующие полчаса, — продолжал Эдмунд, — в дверь один за другим влетели гномы, за ними Юстэс и Джил и, наконец, вы сами.
— Надеюсь, Таш съела и гномов, — сказал Юстэс. — Маленькие свиньи.
— Нет, не съела, — возразила Люси, — не будь таким жестоким. Они здесь. Кстати, их отсюда видно. Я всё старалась с ними подружиться, но не получается.
— Подружиться с ними! — вскричал Юстэс. — Ты бы видела, что эти гномы вытворяли!
— Ой, Юстэс, перестань, — сказала Люси. — Пойдем лучше к ним. Король Тириан, может, получится у вас?
— Сегодня мне трудно питать к гномам особую любовь, — сказал Тириан. — Но когда просите вы, леди, я готов и на большее.
Люси повела их вниз, и вскоре они увидели гномов. Вид у тех был престранный. Они не прогуливались, и не веселились (хотя вовсе не были связаны — верёвки куда-то исчезли), и не отдыхали, лёжа на траве. Они сидели тесным кружком, лицом друг к другу, не смотрели по сторонам и не обращали внимания на людей, пока Люси и Тириан не подошли совсем близко и не коснулись их. Тогда все гномы наклонили головы, словно ничего не видят, но внимательно прислушиваются, пытаясь понять по звукам, что происходит.
— Осторожно, — сказал один. — Соображайте, куда идёте. Ходят тут чуть не по головам.
— Ничего себе! — возмутился Юстэс. — Мы не слепые. У нас глаза есть.
— Уж больно острые у вас глаза, если вы тут что-нибудь видите, — ответил тот же гном (его звали Диггл).
— Где «тут»? — спросил Эдмунд.
— Да здесь же, тупица, конечно, здесь, — сказал Диггл. — В этом тёмном, тесном, вонючем хлеву.
— Вы что, слепые? — удивился Тириан.
— В темноте все слепые! — огрызнулся Диггл.
— Здесь не темно, бедные глупые гномы, — сказала Люси, — разве вы не видите? Оглядитесь! Разве вы не видите небо, и деревья, и цветы? Разве вы не видите меня?
— Как, во имя всех обманов, могу я видеть то, чего здесь нет? Или видеть вас, или вы — меня в такой темноте?
— Но я вас вижу, — сказала Люси, — и могу это доказать. Сейчас, например, вы поднесли ко рту трубку.
— Любой понюхает и догадается, — отвечал Диггл.
— Ох, бедняжки! Это ужасно, — промолвила Люси. Потом она кое-что придумала: нагнулась и сорвала несколько фиалок.
— Слушайте, гномы, — сказала она, — если у вас что-то с глазами, может, носы в порядке — вы чувствуете запах? — Она поднесла свежие, влажные цветы к шишковатому носу Диггла и тут же отпрыгнула, чтобы не получить по рукам маленьким крепким кулачком.
— Как ты смеешь! — завопил гном. — Чего ты суёшь мне в нос вонючую подстилку? Да тут ещё чертополох! Что за наглость! Кто вы такие!
— Сын земли, — сурово сказал Тириан, — это королева Люси, которую Аслан послал сюда из далёкой древности. Только
ради неё я, Тириан, до сих пор не снёс вам головы, вероломные и дважды вероломные предатели!
— Это уж слишком! — воскликнул Диггл. — Неужели не надоело молоть вздор! Ваш замечательный Лев не пришёл и не помог, так? Думаю, так. И теперь, даже теперь, когда вас разбили, засунули в эту дыру, как всех нас, вы опять за старое! Опять враньё! Теперь мы должны поверить, что не в плену, не в темноте, и ещё невесть во что.
— Здесь нет темноты, она только в твоём воображении, глупец! — вскричал Тириан. — Выйди же из неё! — И, нагнувшись, он схватил Диггла за пояс и капюшон и вытащил из круга гномов. Но стоило Тириану его отпустить, как Диггл бросился на прежнее место, потирая нос и вопя:
Следовательно раз Сьюзен Пэвенси может раскаяться. То уместно искать её прообраз среди кающихся грешниц Библии.
Может быть это святая Мария Магдалина, что была исцелена Иисусом Христом от одержимости бесами?
Однако Мария Магдалина щедро благодарила Спасителя за исцеление о чём сказано в Евангелии от Луки: «После сего Он проходил по городам и селениям, проповедуя и благовествуя Царствие Божие, и с Ним двенадцать, 2 и некоторые женщины, которых Он исцелил от злых духов и болезней: Мария, называемая Магдалиною, из которой вышли семь бесов, 3 и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим».
После же Мария Магдалина оказалась достаточно верна и смела, чтобы присутствовать на Голгофе: «От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; 46 а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? 47 Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он. 48 И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить; 49 а другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его. 50 Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. 51 И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; 52 и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли 53 и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим. 54 Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий. 55 Там были также и смотрели издали многие женщины, которые следовали за Иисусом из Галилеи, служа Ему; 56 между ними были Мария Магдалина и Мария, мать Иакова и Иосии, и мать сыновей Зеведеевых».
Даже после смерти и до воскресенья Спасителя святая Мария Магдалина хранила верность: «Когда же настал вечер, пришел богатый человек из Аримафеи, именем Иосиф, который также учился у Иисуса; 58 он, придя к Пилату, просил тела Иисусова. Тогда Пилат приказал отдать тело; 59 и, взяв тело, Иосиф обвил его чистою плащаницею 60 и положил его в новом своем гробе, который высек он в скале; и, привалив большой камень к двери гроба, удалился. 61 Была же там Мария Магдалина и другая Мария, которые сидели против гроба»!
Зато известно об, оставшейся в ведомой на Земле истории безымянной, грешнице (блуднице), что раскаялась и постаралась как смогла искупить свою вину: «Некто из фарисеев просил Его вкусить с ним пищи; и Он, войдя в дом фарисея, возлег. 37 И вот, женщина того города, которая была грешница, узнав, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром 38 и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром. 39 Видя это, фарисей, пригласивший Его, сказал сам в себе: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница. 40 Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто сказать тебе. Он говорит: скажи, Учитель. 41 Иисус сказал: у одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят, 42 но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его? 43 Симон отвечал: думаю, тот, которому более простил. Он сказал ему: правильно ты рассудил. 44 И, обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла; 45 ты целования Мне не дал, а она, с тех пор как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги; 46 ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги. 47 А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит. 48 Ей же сказал: прощаются тебе грехи. 49 И возлежавшие с Ним начали говорить про себя: кто это, что и грехи прощает? 50 Он же сказал женщине: вера твоя спасла тебя, иди с миром».
Не только в Библии (Священном Писании) можно найти прообразы Сьюзен Пэвенси. Так в Священном Предании есть житие святой Марии Египетской, а в нём следующие слова и факты. Лев был подле тела бывшей блудницы Марии Египетской, искупившей вину покаянием. Монашествующий старец Зосима обратился с просьбой «Великая подвижница повелела мне погрести её тело, но я стар и не могу выкопать могилы; нет у меня и орудия для копания, а обитель далеко, не могу скоро принести его оттуда. Выкопай же ты когтями своими могилу, и я погребу тело преподобной». Лев помог!
Глава 5 — Образец евангельской любви Люси Пэвенси
Здравствуйте, читатели!
После предыдущих публицистических трудов на стыке Библии и «Хроник Нарнии» под названием «Иисус Христос прообраз Аслана» и «Библейские прообразы Сьюзен Пэвенси» пришло время написать в библейском контексте о сестре Сьюзен Пэвенси по имени Люси. Чем же Люси меня так заинтересовала помимо принадлежности к избранной Асланом четвёрки Пэвенси? Своей великою любовью. Любовью, что есть на редкость замечательный образец евангельской любви в литературе.
Однако для начала следует установить, а какова евангельская любовь? «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим»: 38 Сия есть первая и наибольшая заповедь; 39 Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» — сказано Иисусом Христом.
Кто же из героинь в самом Евангелии является образцом любви?
В первую очередь, конечно, Богородица, которая пришла поддержать Сына даже во время особенного ужасного для неё, как для матери, распятия: «При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина».
Кстати и Люси поддерживает Аслана тогда, когда он принимает страшную и мучительную смерть ради искупления греха, согрешившего предательство Эдмунда Пэвенси: «Следующие несколько минут могли окончиться для сестёр печально. Под дикие крики, плач волынок и пронзительное завывание рогов вся орда злобных чудищ помчалась вниз по склону мимо того места, где притаились Люси и Сьюзен. Девочки чувствовали, как холодным ветром несутся мимо духи, как трясётся земля под тяжёлыми копытами минотавров, как хлопают над головой чёрные крылья грифов и летучих мышей. В другое время они дрожали бы от страха, но сейчас сердца их были полны скорби, и они думали лишь о позорной и ужасной смерти Аслана.
Как только стихли последние звуки, Сьюзен и Люси прокрались на вершину холма. Луна уже почти зашла, лёгкие облака то и дело застилали её, но опутанный верёвками мертвый Лев всё ещё был виден на фоне неба. Люси и Сьюзен опустились на колени в сырой траве и стали целовать его и гладить прекрасную гриву, вернее, то, что от неё осталось. Они плакали, пока у них не заболели глаза. Тогда они посмотрели друг на друга, взялись за руки, чтобы не чувствовать себя так одиноко, и снова заплакали, и снова замолчали. Наконец Люси сказала:
— Не могу глядеть на этот ужасный намордник. Может быть, нам удастся его снять?
Они попробовали стащить его. Это было не так-то просто, потому что пальцы у них онемели от холода и стало очень темно, но всё же наконец им удалось это сделать. И тут они снова принялись плакать, и гладить львиную морду, и стирать с неё кровь и пену. Я не могу описать, как им было одиноко, как страшно, как тоскливо».
Как и Дева Мария, Люси хранит девство. Причём не только по малолетству, но на всём протяжении своего королевского соправления Нарнией и на Земле также. В чём же причина столь монашеского поведения Люси? Наверное, как и у монахинь, в духовной любви к Спасителю. Ведь монахинь раньше называли «христовыми невестами».
Хотя в любви Люси к Аслану много и дочернего. Так, что вспоминается евангельская героиня Мария Магдалина в её православном, чистом от приписывания блудной страсти, понимании. Кстати силы любви Марии Магдалины ко Христу тоже хватило, чтобы смело и верно присутствовать на Голгофе: «От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; 46, а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? 47 Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он. 48 И тотчас побежал один из них, взял губку, наполнил уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить; 49, а другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его. 50 Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. 51 И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; 52 и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли 53 и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим. 54 Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и все бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий. 55 Там были также и смотрели издали многие женщины, которые следовали за Иисусом из Галилеи, служа Ему; 56 между ними были Мария Магдалина и Мария, мать Иакова и Иосии, и мать сыновей Зеведеевых».
Интересно, а как у Люси с любовью к близким и ближним или только любовь к Аслану живёт в её духовном сердце?
Вот, что сказано на страницах второй по внутренней хронологии Нарнии книге «Лев, Колдунья и Платяной Шкаф»: «Друзья нашли Эдмунда за передовой линией на попечении миссис Бобрихи. Он был в крови, рот приоткрыт, лицо жуткого зеленоватого цвета.
— Быстрее, Люси, — сказал Аслан.
И тут Люси вдруг впервые вспомнила о целебном бальзаме, полученном ею в подарок от Деда Мороза. Руки девочки так дрожали, что она не могла вытащить пробку, но наконец ей это удалось, и она влила несколько капель в рот брату.
— У нас много других раненых, — напомнил ей Аслан, но Люси, не отрываясь, смотрела на бледное лицо Эдмунда, гадая, помог ли ему бальзам.
— Я знаю,— нетерпеливо ответила она. — Погоди минутку.
— Дочь Адама и Евы,— повторил Аслан еще суровей, — другие тоже стоят на пороге смерти. Сколько же их ещё должно умереть из-за Эдмунда?
— О, прости меня, Аслан, — сказала Люси, вставая, и пошла за ним.
Следующие полчаса оба они были заняты делом: она возвращала жизнь раненым, он — тем, кто был обращён в камень. Когда она, наконец, освободилась и смогла вернуться к Эдмунду, он уже был на ногах и раны его исцелились. Люси давно — пожалуй, целую вечность — не видела, чтобы он выглядел так чудесно. По правде сказать, с того самого дня, как он пошёл в школу. Там-то, в этой ужасной школе, в компании дурных мальчишек, он и сбился с правильного пути. А теперь Эдмунд снова стал прежним и мог прямо смотреть людям в глаза». То есть Люси помогает как родному брату, так и прежде незнакомым созданиям.
Сьюзен тоже по-началу была полна любви к Аслану и ближним, а потом: (
Сохранила ли Люси любовь?!
В пятой по внутренней хронологии Нарнии книге «Покоритель Зари» Люси сильно волнуется за потерявшегося мальчика с весьма говорящей фамилией Вред в отличие от пары иных героев:
«Он где-то далеко, иначе бы услышал, — сказала Люси и сильно побледнела.
— Вот гадюка… — проворчал Эдмунд. — И куда его понесло?..
— Надо что-то делать, — сказала Люси. — Может быть, он заблудился, или провалился в яму, или попал к дикарям.
— А может, его съели хищные звери, — добавил Дриниан.
— Это бы неплохо… — пробормотал Ринс»
Главное же вот, что сказано на страницах седьмой и последней по внутренней хронологии Нарнии книге «Последняя Битва»:
«В следующие полчаса, — продолжал Эдмунд, — в дверь один за другим влетели гномы, за ними Юстэс и Джил и, наконец, вы сами.
— Надеюсь, Таш съела и гномов, — сказал Юстэс. — Маленькие свиньи.
— Нет, не съела, — возразила Люси, — не будь таким жестоким. Они здесь. Кстати, их отсюда видно. Я всё старалась с ними подружиться, но не получается.
— Подружиться с ними! — вскричал Юстэс. — Ты бы видела, что эти гномы вытворяли!
— Ой, Юстэс, перестань, — сказала Люси. — Пойдем лучше к ним. Король Тириан, может, получится у вас?
— Сегодня мне трудно питать к гномам особую любовь, — сказал Тириан. — Но когда просите вы, леди, я готов и на большее.
Люси повела их вниз, и вскоре они увидели гномов. Вид у тех был престранный. Они не прогуливались, и не веселились (хотя вовсе не были связаны — верёвки куда-то исчезли), и не отдыхали, лёжа на траве. Они сидели тесным кружком, лицом друг к другу, не смотрели по сторонам и не обращали внимания на людей, пока Люси и Тириан не подошли совсем близко и не коснулись их. Тогда все гномы наклонили головы, словно ничего не видят, но внимательно прислушиваются, пытаясь понять по звукам, что происходит.
— Осторожно, — сказал один. — Соображайте, куда идёте. Ходят тут чуть не по головам.
— Ничего себе! — возмутился Юстэс. — Мы не слепые. У нас глаза есть.
— Уж больно острые у вас глаза, если вы тут что-нибудь видите, — ответил тот же гном (его звали Диггл).
— Где «тут»? — спросил Эдмунд.
— Да здесь же, тупица, конечно, здесь, — сказал Диггл. — В этом тёмном, тесном, вонючем хлеву.
— Вы что, слепые? — удивился Тириан.
— В темноте все слепые! — огрызнулся Диггл.
— Здесь не темно, бедные глупые гномы, — сказала Люси, — разве вы не видите? Оглядитесь! Разве вы не видите небо, и деревья, и цветы? Разве вы не видите меня?
— Как, во имя всех обманов, могу я видеть то, чего здесь нет? Или видеть вас, или вы — меня в такой темноте?
— Но я вас вижу, — сказала Люси, — и могу это доказать. Сейчас, например, вы поднесли ко рту трубку.
— Любой понюхает и догадается, — отвечал Диггл.
— Ох, бедняжки! Это ужасно, — промолвила Люси. Потом она кое-что придумала: нагнулась и сорвала несколько фиалок.
— Слушайте, гномы, — сказала она, — если у вас что-то с глазами, может, носы в порядке — вы чувствуете запах? — Она поднесла свежие, влажные цветы к шишковатому носу Диггла и тут же отпрыгнула, чтобы не получить по рукам маленьким крепким кулачком.
— Как ты смеешь! — завопил гном. — Чего ты суёшь мне в нос вонючую подстилку? Да тут ещё чертополох! Что за наглость! Кто вы такие!
— Сын земли, — сурово сказал Тириан, — это королева Люси, которую Аслан послал сюда из далёкой древности. Только
ради неё я, Тириан, до сих пор не снёс вам головы, вероломные и дважды вероломные предатели!
— Это уж слишком! — воскликнул Диггл. — Неужели не надоело молоть вздор! Ваш замечательный Лев не пришёл и не помог, так? Думаю, так. И теперь, даже теперь, когда вас разбили, засунули в эту дыру, как всех нас, вы опять за старое! Опять враньё! Теперь мы должны поверить, что не в плену, не в темноте, и ещё невесть во что.
— Здесь нет темноты, она только в твоём воображении, глупец! — вскричал Тириан. — Выйди же из неё! — И, нагнувшись, он схватил Диггла за пояс и капюшон и вытащил из круга гномов. Но стоило Тириану его отпустить, как Диггл бросился на прежнее место, потирая нос и вопя:
