Спустя полчаса я была вынуждена признаться самой себе, что готовит он куда лучше, чем я рисую. Практически на уровне бог. Даже у Марины ни разу не получалось такого ароматного и сытного супа, как у ее приятеля. Даже у Веры Игнатьевны, хотя раньше я считала бабушку эталоном вкусной и нажористой пищи.
Интересно, кто же он такой, чем занимается? Про себя он так ничего и не рассказал, а мои вопросы в свой адрес аккуратно проигнорировал. Ну да, не по рангу и чину мне любопытство проявлять, знай своё место.
А все-таки, как он так быстро вычислил, что мы с Мариной родственницы? Скорее всего, тетушка ему что-то рассказывала про свою семью, а уж сложить два и два труда не составило. Не понимаю только, почему она меня не предупредила про Влада. И где он был всё время с момента моего приезда сюда? В командировке? За границей? И кстати, непохоже, что он раньше здесь жил постоянно. В ванной комнате нет ни мужской бритвы, ни пены для бритья. В ящике для обуви стоят только женские пары. Правда, Марина время от времени носила дома мужские рубашки, но я сочла, что ей просто нравится такая одежда. А ведь действительно: так Влад – один из постоянных жителей этой квартиры, или все-таки нечастый гость?
Я отправилась в комнату Марины с целью это выяснить. Осторожно открыла дверцы всех шкафов и поняла, что дальше можно ничего не искать. Трехстворчатый шкаф-купе тетушка оставила себе, а вот двухстворчатый полностью принадлежал Владу. Там обнаружились и обувные коробки, и зимние куртки. Что ж, закрываем, выходим. Вот же тихушница! И ни словом, ни намеком не дала понять, что у нее есть близкий друг. Но почему она об этом молчала? Что такого секретного в том, что у взрослой женщины есть любовник, или там гражданский муж, я уж не знаю, как долго они вместе и какие общие планы строят. Или она думала, от такого известия я начну ей завидовать? Если я угадала, то вообще обидно становится. А я-то считала Марину этакой самодостаточной феминисткой. Очень уж её образ под это определение подходил, хотя никаких радикальных гендерных идей она никогда не высказывала. Что ж, вот лишнее доказательство, что я совершенно не разбираюсь в людях. И как долго она собиралась молчать? Ведь рано или поздно Влад всё равно бы здесь появился. Вопросов больше, чем ответов.
Интересно, а сколько Владу лет? Выглядит он постарше тетушки, ему уже под сорок, наверное. В волосах первая седина поблескивает. Хотя то, что мужик за собой следит, это факт. Никакого пивного брюшка, сплошные мускулы. Может, он спортсмен какой? На соревнования ездил? И каким это образом он собирается решать проблему с Заточным? Совершенно непонятно.
Следующий день новостями не порадовал. Марина подтвердила, что Влад до неё доехал, но тут же огорошила известием, что бабушку из реанимации переводить в обычную палату не торопятся. Ночью скакнуло давление, поэтому её оставили под наблюдением на прежнем месте. Меня распирало на части от вопросов, но увы, тетушка не торопилась удовлетворить моё любопытство. Я несколько раз пыталась вызвать её на откровенность, но безуспешно. Марина в данную минуту явно не горела желанием общаться. Сказала только, что ситуация под контролем, без паники. Она здесь задержится столько, сколько нужно. А я должна не терять времени, рисовать, делать домашние задания и продолжать учиться на курсах дизайна, и про английский язык тоже не забывать. Договорились, что она передаст по возможности от меня привет бабушке, следующий сеанс связи, чтоб никого не отвлекать, назначили завтра, и тетушка торопливо закончила разговор.
Насчет домашних заданий – это она мне вовремя напомнила. А то завтра ехать на очную встречу с преподавателями, а у меня ещё конь не валялся. То есть основные примеры я вроде с грехом пополам отрисовала, а вот с проработкой отдельных деталей – туши свет, сливай воду. Поэтому я плотно позавтракала – да благословит небо кулинарные способности Влада, потом сложила его высохшие вещи стопкой и положила на кровать в комнате тетушки, решив поддержать интригу, что я вроде как не знаю, где в этом доме хранятся его шмотки. И с чистой душой отправилась к себе, прихватив чай со льдом. Запустила ноутбук, открыла записи лекций и неожиданно для себя провалилась в работу. Спохватилась только, когда вечернее солнце зашло за дом и начало бить мне по глазам сквозь не зашторенные окна. Зато теперь перед преподавателями точно стыдно не будет. Все задания выполнены, закачаны в облако, а их адрес отправлен в школу. Если к завтрашнему дню их ещё и проверить успеют, вообще красота.
Дальше я некоторое время провела в мучительных раздумьях, чего бы съесть. И позорно проиграла сама же себе. Рассольник Влада манил меня куда сильнее покупных деликатесов. Я такого даже с Мариной в кафе никогда не пробовала! А если еще и сметаны к нему добавить… Ладно, ничего страшного. Даже если я его съем весь, в морозилке еще останется тушеное мясо и овощи. И вообще: раз еда сготовлена, не пропадать же ей?
После сытного ужина я внезапно всполошилась. Завтра же я впервые выберусь из этого дома так далеко, в самый центр столицы, куда-то в район Бауманки. И пускай тетушка несколько раз подробно рассказала мне, как добраться из точки А в точку Б, пока это путешествие оставалось достаточно отдаленной перспективой, все было легко и просто. Но оно ведь состоится уже завтра! В чем мне ехать? Во сколько вставать, чтобы с гарантией успеть добраться? А я точно не заблужусь на месте? Интересно, а сколько слушателей в нашем потоке? И наверняка, все они рисуют куда круче меня. Ладно, не впервой, прорвемся.
На следующий день я выехала с запасом по времени минут в сорок, и ничуть не прогадала. На маршрутке мы пробирались через такую жуткую пробку, что временами казалось, куда быстрее и проще будет пойти пешком. С метро я уже была знакома по прошлой студенческой жизни, только к новой схеме пришлось привыкать. Ну а в районе Бауманской помогло то, что я заранее запомнила по карте, куда мне надо было топать от станции. Так что в аудитории оказалась ровно за три минуты до начала лекции.
Собралось нас где-то человек двадцать пять. Все разного возраста, даже один седовласый дедушка гордо записывал что-то в свой планшет. Многие приехали с ноутбуками, и я впервые пожалела, что решила оставить свою машину дома. Очень уж не хотелось ею рисковать в общественном транспорте. Ничего, по старой студенческой привычке запишу все в клетчатый блокнот, а дома при необходимости расшифрую эти записки в вордовский файл и распечатаю.
Преподаватель поприветствовал нас, порадовал пряниками в виде потенциального будущего заработка, попугал ужасами, что совершенствоваться ради такого результата придется ежедневно и ежечасно. Затем показал несколько полезных фишек в работе с программой, убедился, что мы эту информацию усвоили, и перешел к разбору домашних работ. Сначала нудно перечислял недостатки. Хвала всему сущему, что без упоминания имени того, кто эту работу нарисовал. Больше всего критики досталось странному существу зеленого цвета, совершенно плоскому дендрочеловеку (прости, Грут!), при взгляде на которого мало кто из нас смог удержаться от смеха. А потом перешел к более-менее удачным работам, среди которых совершенно неожиданно отметил мою. Кажется, я покраснела так, что все вокруг поняли, о ком идет речь.
В конце занятия преподаватель дал нам адреса нескольких полезных сайтов, сказал пару напутственных слов, после чего отпустил с миром аж на целую неделю. Впрочем, расслабляться было рано. Каждому из нас на почту должен был прийти план самостоятельных занятий и график сдачи домашних работ. Если будешь лениться, вовремя не сделаешь, не получишь обратной связи от преподавателя. Считай, впустую потратил своё время и деньги.
Воодушевленная похвалой преподавателя, к метро я шла, разве что не пританцовывая. Значит, не зря я вчера целый день провела за монитором, внося бесконечные правки в свои первые наброски. Конечно, это ещё только начало, впереди эге-гей какой огромный путь предстоит. И всё-таки, нет слов, как приятно!
Пока не спустилась под землю, попробовала дозвониться до тетушки. Как ни странно, у меня это получилось с первого раза. Сегодня её голос звучал менее напряженно, и она уже не торопилась как можно скорее закончить разговор.
- Как дела у бабушки? Что говорят врачи?
- Решили подстраховаться и ещё на сутки оставили её в реанимационном отделении. Все-таки человек немолодой, а тут такая серьезная травма головы.
- Что-то мне не по себе.
- Мне тоже. Но врачам виднее. Поставили предынсультное состояние на фоне ушиба мозга, наблюдают. В любом случае, как выйдет из больницы, ей потребуется долгая реабилитация. Так что, думаю, без вариантов: как оклемается и сможет выдержать дорогу, перевезем её в Куркино. Здесь и медицина получше, и возможностей побольше.
- Заточный вам не докучает? – робко поинтересовалась я.
- Попробовал бы, – зло хмыкнула Марина. – Тут уже очередь собралась из тех, кто хотел бы ему организм подрихтовать. Но давай об этом не будем по телефону, при личной встрече расскажу.
Мы поболтали ещё минут пять, я похвасталась успехами в учебе, на том разговор и закончили. Я заскочила в вестибюль и в самом лучшем расположении духа отправилась домой.
Где-то посередине пути мне показалось, что за мной наблюдают. Тьфу, бред какой, паранойя на марше. Тут-то я кому сдалась, спрашивается? Но когда поезд подъехал к конечной станции, и народу в вагоне осталось негусто, я сообразила, что одно лицо мне смутно знакомо. Точно, это же мой новый одногруппник, на лекции сидел в крайнем левом ряду. Он ещё показался мне похожим на пингвина, потому что туловище у него как груша, плечи узкие, а бедра широкие. Да и ходит он, раскачиваясь из стороны в сторону, точь-в-точь, как пингвин.
Заметив, что я смотрю в его сторону, парень подошел ко мне.
- Привет! Не думал, что нам по дороге. А ты здесь на Планерной живешь?
- Нет, - буркнула я, выходя из вагона. – Далеко за МКАДом. В Куркино, короче.
- В Куркино? – просветлел взглядом парень, торопливо семеня за мной следом. – Вот это да, я тоже оттуда, соседи, значит. А какая у тебя улица?
- Красивая, - я попыталась поскорее забежать по эскалатору наверх, но назойливый тип не отставал и тоже побежал, пыхтя и задевая своей тучной фигурой стоящий справа народ.
- Меня Сеня зовут, Арсений, – сообщил он, когда мы вышли из метро и отправились на стоянку маршруток. Парень вопросительно умолк, ожидая, видимо, что я сообщу ему своё имя. Ага, как же, вот только шнурки поглажу и всё о себе расскажу первому встречному.
Вообще-то в наш район идет далеко не одна маршрутка. Но прилипчивому Сене приспичило ехать именно со мной. К сожалению, все одиночные места в салоне уже были заняты, поэтому нам пришлось усесться рядом на парном. Всю дорогу Сеня топтал мне уши и соловьем разливался, как тяжело ему дается новая наука, и какую глубокую депрессию он испытывает после сегодняшнего занятия.
- Это невыносимо слышать, как все над тобой смеются. Смеются просто потому, что ты старался изо всех сил, но ты всего лишь ученик. А мама, между прочим, сказала, получилось очень красиво и необычно. Откуда же в людях столько злобы и зависти?
- Так зеленый буратино твой был, что ли? – догадалась я через десять минут причитаний.
- Вообще-то это антропоморф. А прическа у него – это брокколи. Прикинь, какая крутая фишка...
Не знаю, как я это выдержала. Мне просто физически было некуда сбежать от этого нытика, а он и не думал затыкаться. В итоге плюнула, вышла на две остановки раньше. Не помогло, Арсений тут же с готовностью вывалился следом. Я поняла, что надо действовать решительно.
- Дорогой Арсений, - я развернулась лицом к одногруппнику, который всем своим видом выражал готовность идти за мной хоть на край света и продолжать нудеть про свою неповторимость и неприятие в обществе. – Значит, так. Мне сейчас не до общения, уж прости. Бабушка в реанимации, тетушка на передовой, а мне в такой нервной обстановке надо ещё как-то проветривать голову и делать домашку. Поэтому, прости, но никакого продолжения общения сейчас не будет. И вообще, я интроверт и мизантроп.
Я в упор посмотрела на непризнанного гения, но тот, похоже, пропустил все сказанное мною мимо ушей. Я прямо почувствовала, как у меня режутся клыки, и с них начинает течь яд. Откуда только взялся этот умалишенный, не понимающий русского языка?
Не зная, что ещё сказать, я развернулась и потопала в сторону парка. Палить свой дом перед этим типом мне не хотелось категорически.
- А давай я тебя провожу, – Арсений, пыхтя как паровоз, догнал меня.
- А давай нет! – я остановилась и вновь посмотрела на Сеню, автора шедевра под названием «Бедный Грут с прической брокколи». – Прости, но мне твое общество не интересно, и вообще никто сейчас не интересен. Мне надо побыть в одиночестве, подумать над будущими работами. И вообще, мы не знакомые друг другу люди, которым случайно выпало оказаться вместе в одном помещении. Не думаю, что это достаточный повод для знакомства.
- Но мы ведь уже знакомы, – радостно заявил Арсений.
- Разве? И как меня зовут? – прищурилась я.
- Олеся Соловьева! – отрапортовал пингвин.
Мне стало дурно. Я точно помнила, что имя и фамилию этому человеку точно не называла. Откуда же он их знает? У меня над головой бегущая строка внезапно появилась? Или что?
- Нас вроде бы никто друг другу не представлял. Откуда такие глубокие знания?
- Да это просто, – отмахнулся Сеня. – Я сегодня за полчаса до занятия со всеми однокурсниками познакомился. А ты пришла поздно и села далеко, через ряд. Вот я и посмотрел список нашей группы. Вычеркнул тех, кого уже знал, из женщин осталась только ты. Кто молодец? Я молодец!
- Значит так, Арсений, – от меня уже можно было прикуривать. – Ты был бы отличным детективом. И когда-нибудь, возможно, даже станешь крутым художником. Но конкретно сегодня моим провожатым ты не будешь от слова совсем. Ступай домой, встретимся на следующем занятии. Договорились?
Пингвин просиял так, будто ему только что выпал приз в лотерею. Закивал, развернулся, а на прощание, улыбаясь, послал мне воздушный поцелуй. Когда увидела, меня едва не стошнило прямо там же. Интересно, а у него с головой точно все в порядке? Что-то меня уже сомнения берут по этому поводу. Или он счел, что я ему чего-то успела пообещать? Это же просто клиника какая-то.
Мне казалось, что после нашей поездки в маршрутке я вся пропахла дешевым одеколоном Арсения, которым он облился настолько щедро, что мог не бояться нападения комаров и мошки. Нет, у нас в общаге, конечно, тоже время от времени появлялись наглые типы, делающие вид, что не умеют слышать слово «нет». Но они хотя бы внешне что-то собой представляли, а тут какое-то толстое недоразумение, готовое обсуждать только себя и свое творчество, и при этом стопроцентно уверенное, что я никуда от него не денусь.
Я поняла, что мне срочно надо умыться, чтобы избавиться от противного ощущения. Мне казалось, что я вся липкая, будто бы пингвин облапал меня, а напоследок ещё и обслюнявил. Да, у меня чересчур богатое воображение, но уж простите, какая есть – такая есть. И я со всех ног рванула к полюбившемуся месту у реки.
Интересно, кто же он такой, чем занимается? Про себя он так ничего и не рассказал, а мои вопросы в свой адрес аккуратно проигнорировал. Ну да, не по рангу и чину мне любопытство проявлять, знай своё место.
А все-таки, как он так быстро вычислил, что мы с Мариной родственницы? Скорее всего, тетушка ему что-то рассказывала про свою семью, а уж сложить два и два труда не составило. Не понимаю только, почему она меня не предупредила про Влада. И где он был всё время с момента моего приезда сюда? В командировке? За границей? И кстати, непохоже, что он раньше здесь жил постоянно. В ванной комнате нет ни мужской бритвы, ни пены для бритья. В ящике для обуви стоят только женские пары. Правда, Марина время от времени носила дома мужские рубашки, но я сочла, что ей просто нравится такая одежда. А ведь действительно: так Влад – один из постоянных жителей этой квартиры, или все-таки нечастый гость?
Я отправилась в комнату Марины с целью это выяснить. Осторожно открыла дверцы всех шкафов и поняла, что дальше можно ничего не искать. Трехстворчатый шкаф-купе тетушка оставила себе, а вот двухстворчатый полностью принадлежал Владу. Там обнаружились и обувные коробки, и зимние куртки. Что ж, закрываем, выходим. Вот же тихушница! И ни словом, ни намеком не дала понять, что у нее есть близкий друг. Но почему она об этом молчала? Что такого секретного в том, что у взрослой женщины есть любовник, или там гражданский муж, я уж не знаю, как долго они вместе и какие общие планы строят. Или она думала, от такого известия я начну ей завидовать? Если я угадала, то вообще обидно становится. А я-то считала Марину этакой самодостаточной феминисткой. Очень уж её образ под это определение подходил, хотя никаких радикальных гендерных идей она никогда не высказывала. Что ж, вот лишнее доказательство, что я совершенно не разбираюсь в людях. И как долго она собиралась молчать? Ведь рано или поздно Влад всё равно бы здесь появился. Вопросов больше, чем ответов.
Интересно, а сколько Владу лет? Выглядит он постарше тетушки, ему уже под сорок, наверное. В волосах первая седина поблескивает. Хотя то, что мужик за собой следит, это факт. Никакого пивного брюшка, сплошные мускулы. Может, он спортсмен какой? На соревнования ездил? И каким это образом он собирается решать проблему с Заточным? Совершенно непонятно.
Следующий день новостями не порадовал. Марина подтвердила, что Влад до неё доехал, но тут же огорошила известием, что бабушку из реанимации переводить в обычную палату не торопятся. Ночью скакнуло давление, поэтому её оставили под наблюдением на прежнем месте. Меня распирало на части от вопросов, но увы, тетушка не торопилась удовлетворить моё любопытство. Я несколько раз пыталась вызвать её на откровенность, но безуспешно. Марина в данную минуту явно не горела желанием общаться. Сказала только, что ситуация под контролем, без паники. Она здесь задержится столько, сколько нужно. А я должна не терять времени, рисовать, делать домашние задания и продолжать учиться на курсах дизайна, и про английский язык тоже не забывать. Договорились, что она передаст по возможности от меня привет бабушке, следующий сеанс связи, чтоб никого не отвлекать, назначили завтра, и тетушка торопливо закончила разговор.
Насчет домашних заданий – это она мне вовремя напомнила. А то завтра ехать на очную встречу с преподавателями, а у меня ещё конь не валялся. То есть основные примеры я вроде с грехом пополам отрисовала, а вот с проработкой отдельных деталей – туши свет, сливай воду. Поэтому я плотно позавтракала – да благословит небо кулинарные способности Влада, потом сложила его высохшие вещи стопкой и положила на кровать в комнате тетушки, решив поддержать интригу, что я вроде как не знаю, где в этом доме хранятся его шмотки. И с чистой душой отправилась к себе, прихватив чай со льдом. Запустила ноутбук, открыла записи лекций и неожиданно для себя провалилась в работу. Спохватилась только, когда вечернее солнце зашло за дом и начало бить мне по глазам сквозь не зашторенные окна. Зато теперь перед преподавателями точно стыдно не будет. Все задания выполнены, закачаны в облако, а их адрес отправлен в школу. Если к завтрашнему дню их ещё и проверить успеют, вообще красота.
Дальше я некоторое время провела в мучительных раздумьях, чего бы съесть. И позорно проиграла сама же себе. Рассольник Влада манил меня куда сильнее покупных деликатесов. Я такого даже с Мариной в кафе никогда не пробовала! А если еще и сметаны к нему добавить… Ладно, ничего страшного. Даже если я его съем весь, в морозилке еще останется тушеное мясо и овощи. И вообще: раз еда сготовлена, не пропадать же ей?
После сытного ужина я внезапно всполошилась. Завтра же я впервые выберусь из этого дома так далеко, в самый центр столицы, куда-то в район Бауманки. И пускай тетушка несколько раз подробно рассказала мне, как добраться из точки А в точку Б, пока это путешествие оставалось достаточно отдаленной перспективой, все было легко и просто. Но оно ведь состоится уже завтра! В чем мне ехать? Во сколько вставать, чтобы с гарантией успеть добраться? А я точно не заблужусь на месте? Интересно, а сколько слушателей в нашем потоке? И наверняка, все они рисуют куда круче меня. Ладно, не впервой, прорвемся.
На следующий день я выехала с запасом по времени минут в сорок, и ничуть не прогадала. На маршрутке мы пробирались через такую жуткую пробку, что временами казалось, куда быстрее и проще будет пойти пешком. С метро я уже была знакома по прошлой студенческой жизни, только к новой схеме пришлось привыкать. Ну а в районе Бауманской помогло то, что я заранее запомнила по карте, куда мне надо было топать от станции. Так что в аудитории оказалась ровно за три минуты до начала лекции.
Собралось нас где-то человек двадцать пять. Все разного возраста, даже один седовласый дедушка гордо записывал что-то в свой планшет. Многие приехали с ноутбуками, и я впервые пожалела, что решила оставить свою машину дома. Очень уж не хотелось ею рисковать в общественном транспорте. Ничего, по старой студенческой привычке запишу все в клетчатый блокнот, а дома при необходимости расшифрую эти записки в вордовский файл и распечатаю.
Преподаватель поприветствовал нас, порадовал пряниками в виде потенциального будущего заработка, попугал ужасами, что совершенствоваться ради такого результата придется ежедневно и ежечасно. Затем показал несколько полезных фишек в работе с программой, убедился, что мы эту информацию усвоили, и перешел к разбору домашних работ. Сначала нудно перечислял недостатки. Хвала всему сущему, что без упоминания имени того, кто эту работу нарисовал. Больше всего критики досталось странному существу зеленого цвета, совершенно плоскому дендрочеловеку (прости, Грут!), при взгляде на которого мало кто из нас смог удержаться от смеха. А потом перешел к более-менее удачным работам, среди которых совершенно неожиданно отметил мою. Кажется, я покраснела так, что все вокруг поняли, о ком идет речь.
В конце занятия преподаватель дал нам адреса нескольких полезных сайтов, сказал пару напутственных слов, после чего отпустил с миром аж на целую неделю. Впрочем, расслабляться было рано. Каждому из нас на почту должен был прийти план самостоятельных занятий и график сдачи домашних работ. Если будешь лениться, вовремя не сделаешь, не получишь обратной связи от преподавателя. Считай, впустую потратил своё время и деньги.
Воодушевленная похвалой преподавателя, к метро я шла, разве что не пританцовывая. Значит, не зря я вчера целый день провела за монитором, внося бесконечные правки в свои первые наброски. Конечно, это ещё только начало, впереди эге-гей какой огромный путь предстоит. И всё-таки, нет слов, как приятно!
Пока не спустилась под землю, попробовала дозвониться до тетушки. Как ни странно, у меня это получилось с первого раза. Сегодня её голос звучал менее напряженно, и она уже не торопилась как можно скорее закончить разговор.
- Как дела у бабушки? Что говорят врачи?
- Решили подстраховаться и ещё на сутки оставили её в реанимационном отделении. Все-таки человек немолодой, а тут такая серьезная травма головы.
- Что-то мне не по себе.
- Мне тоже. Но врачам виднее. Поставили предынсультное состояние на фоне ушиба мозга, наблюдают. В любом случае, как выйдет из больницы, ей потребуется долгая реабилитация. Так что, думаю, без вариантов: как оклемается и сможет выдержать дорогу, перевезем её в Куркино. Здесь и медицина получше, и возможностей побольше.
- Заточный вам не докучает? – робко поинтересовалась я.
- Попробовал бы, – зло хмыкнула Марина. – Тут уже очередь собралась из тех, кто хотел бы ему организм подрихтовать. Но давай об этом не будем по телефону, при личной встрече расскажу.
Мы поболтали ещё минут пять, я похвасталась успехами в учебе, на том разговор и закончили. Я заскочила в вестибюль и в самом лучшем расположении духа отправилась домой.
Прода от 11.05.2022
Где-то посередине пути мне показалось, что за мной наблюдают. Тьфу, бред какой, паранойя на марше. Тут-то я кому сдалась, спрашивается? Но когда поезд подъехал к конечной станции, и народу в вагоне осталось негусто, я сообразила, что одно лицо мне смутно знакомо. Точно, это же мой новый одногруппник, на лекции сидел в крайнем левом ряду. Он ещё показался мне похожим на пингвина, потому что туловище у него как груша, плечи узкие, а бедра широкие. Да и ходит он, раскачиваясь из стороны в сторону, точь-в-точь, как пингвин.
Заметив, что я смотрю в его сторону, парень подошел ко мне.
- Привет! Не думал, что нам по дороге. А ты здесь на Планерной живешь?
- Нет, - буркнула я, выходя из вагона. – Далеко за МКАДом. В Куркино, короче.
- В Куркино? – просветлел взглядом парень, торопливо семеня за мной следом. – Вот это да, я тоже оттуда, соседи, значит. А какая у тебя улица?
- Красивая, - я попыталась поскорее забежать по эскалатору наверх, но назойливый тип не отставал и тоже побежал, пыхтя и задевая своей тучной фигурой стоящий справа народ.
- Меня Сеня зовут, Арсений, – сообщил он, когда мы вышли из метро и отправились на стоянку маршруток. Парень вопросительно умолк, ожидая, видимо, что я сообщу ему своё имя. Ага, как же, вот только шнурки поглажу и всё о себе расскажу первому встречному.
Вообще-то в наш район идет далеко не одна маршрутка. Но прилипчивому Сене приспичило ехать именно со мной. К сожалению, все одиночные места в салоне уже были заняты, поэтому нам пришлось усесться рядом на парном. Всю дорогу Сеня топтал мне уши и соловьем разливался, как тяжело ему дается новая наука, и какую глубокую депрессию он испытывает после сегодняшнего занятия.
- Это невыносимо слышать, как все над тобой смеются. Смеются просто потому, что ты старался изо всех сил, но ты всего лишь ученик. А мама, между прочим, сказала, получилось очень красиво и необычно. Откуда же в людях столько злобы и зависти?
- Так зеленый буратино твой был, что ли? – догадалась я через десять минут причитаний.
- Вообще-то это антропоморф. А прическа у него – это брокколи. Прикинь, какая крутая фишка...
Не знаю, как я это выдержала. Мне просто физически было некуда сбежать от этого нытика, а он и не думал затыкаться. В итоге плюнула, вышла на две остановки раньше. Не помогло, Арсений тут же с готовностью вывалился следом. Я поняла, что надо действовать решительно.
- Дорогой Арсений, - я развернулась лицом к одногруппнику, который всем своим видом выражал готовность идти за мной хоть на край света и продолжать нудеть про свою неповторимость и неприятие в обществе. – Значит, так. Мне сейчас не до общения, уж прости. Бабушка в реанимации, тетушка на передовой, а мне в такой нервной обстановке надо ещё как-то проветривать голову и делать домашку. Поэтому, прости, но никакого продолжения общения сейчас не будет. И вообще, я интроверт и мизантроп.
Я в упор посмотрела на непризнанного гения, но тот, похоже, пропустил все сказанное мною мимо ушей. Я прямо почувствовала, как у меня режутся клыки, и с них начинает течь яд. Откуда только взялся этот умалишенный, не понимающий русского языка?
Не зная, что ещё сказать, я развернулась и потопала в сторону парка. Палить свой дом перед этим типом мне не хотелось категорически.
- А давай я тебя провожу, – Арсений, пыхтя как паровоз, догнал меня.
- А давай нет! – я остановилась и вновь посмотрела на Сеню, автора шедевра под названием «Бедный Грут с прической брокколи». – Прости, но мне твое общество не интересно, и вообще никто сейчас не интересен. Мне надо побыть в одиночестве, подумать над будущими работами. И вообще, мы не знакомые друг другу люди, которым случайно выпало оказаться вместе в одном помещении. Не думаю, что это достаточный повод для знакомства.
- Но мы ведь уже знакомы, – радостно заявил Арсений.
- Разве? И как меня зовут? – прищурилась я.
- Олеся Соловьева! – отрапортовал пингвин.
Мне стало дурно. Я точно помнила, что имя и фамилию этому человеку точно не называла. Откуда же он их знает? У меня над головой бегущая строка внезапно появилась? Или что?
- Нас вроде бы никто друг другу не представлял. Откуда такие глубокие знания?
- Да это просто, – отмахнулся Сеня. – Я сегодня за полчаса до занятия со всеми однокурсниками познакомился. А ты пришла поздно и села далеко, через ряд. Вот я и посмотрел список нашей группы. Вычеркнул тех, кого уже знал, из женщин осталась только ты. Кто молодец? Я молодец!
- Значит так, Арсений, – от меня уже можно было прикуривать. – Ты был бы отличным детективом. И когда-нибудь, возможно, даже станешь крутым художником. Но конкретно сегодня моим провожатым ты не будешь от слова совсем. Ступай домой, встретимся на следующем занятии. Договорились?
Пингвин просиял так, будто ему только что выпал приз в лотерею. Закивал, развернулся, а на прощание, улыбаясь, послал мне воздушный поцелуй. Когда увидела, меня едва не стошнило прямо там же. Интересно, а у него с головой точно все в порядке? Что-то меня уже сомнения берут по этому поводу. Или он счел, что я ему чего-то успела пообещать? Это же просто клиника какая-то.
Мне казалось, что после нашей поездки в маршрутке я вся пропахла дешевым одеколоном Арсения, которым он облился настолько щедро, что мог не бояться нападения комаров и мошки. Нет, у нас в общаге, конечно, тоже время от времени появлялись наглые типы, делающие вид, что не умеют слышать слово «нет». Но они хотя бы внешне что-то собой представляли, а тут какое-то толстое недоразумение, готовое обсуждать только себя и свое творчество, и при этом стопроцентно уверенное, что я никуда от него не денусь.
Я поняла, что мне срочно надо умыться, чтобы избавиться от противного ощущения. Мне казалось, что я вся липкая, будто бы пингвин облапал меня, а напоследок ещё и обслюнявил. Да, у меня чересчур богатое воображение, но уж простите, какая есть – такая есть. И я со всех ног рванула к полюбившемуся месту у реки.
