– Да вытащили, что успели! – вставил свое слово охранник. – Что ближе висело – то и унесли.
– Записи с видеокамер у вас есть? – все еще не отрывая взгляда от блокнота спросил напарник.
– Да, есть. Дай полиции доступ, – попросил охранника Мирон.
Инга-Аддис, тем временем, прошла внутрь. Окинула галерею взглядом. Украдено было пять картин. Не самых ее любимых, но что из творений может быть совершенно безразлично художнику? Работы еще из довосточного цикла, ее старый дом, и город, так похожий на Дивный, что иногда являлся ей во снах. Инга прошла в жилую часть. С ее ноутбука был доступ к записям тех камер, о которых не знала ни охрана, ни даже Мэрлин. Она включила их, быстро пролистала, всматриваясь в экран. …Вот! В объектив все же попал человек, и то – мельком. Он явно знал, куда и зачем идет, и все уже успел изучить. Перемотав, Инга поставила на паузу, пытаясь рассмотреть лицо. Тщетно. Маска и просторная одежда давали возможность понять только его рост. Но она знала. Инга стиснула зубы. Записи значения не имели, она была уверена в том, что это был тот же человек, что преследовал их накануне. Да как он посмел посягнуть на ее святилище?!
Ноут издал короткий писк. Новое письмо.
"Это было предупреждение. Можешь считать свои почеркушки залогом. Следующий шаг – и все узнают, и кто ты такая, и что ты из себя на самом деле представляешь. Ты знаешь, как это предотвратить."
Инга зло, едва ли не до крови, вцепилась зубами в губу. Шантаж... Вот оно что! Мерзавец даже не пытался скрыться. Все, оказывается, так просто, до боли! И к чему только была вся эта театральщина?
Но действовал он продуманно… Этого не отнять. Улик для полиции этот тип не оставлял. А письма… Да что значат письма с фальшивого адреса? Да и Аддис – она же никому их не покажет! И этот подлец это знал, знал... Откуда бы?! Инга метнулась по комнате, не понимая даже, куда себя деть в этом тесном пространстве, не говоря уж о том, что ей в такой ситуации и делать.
Экран ноута все так же светился своим холодным светом. Будто тот был в чем-то виноват, Инга с силой захлопнула крышку. Но, до того, как ноут успел понять, что от него хочет эта безумная женщина, и отключился, Инга успела расслышать еще один сигнал.
Стук в дверь. Инга вздрогнула. Раньше это мог быть только Мэрлин. Сейчас она могла на такое только надеяться. Но все же это был он.
– Ну, устроишь из ограбления очередной повод появиться в новостях? – кивнул он на уже ненавистный пятнадцатидюймовый гаджет.
– У тебя сегодня были и более веские поводы во мне разочароваться.
– И как же ты это поняла? – почему-то его сарказм даже не воспринимался. Инга лишь на мгновение раздула ноздри, и, сбросив капюшон, сделала по комнате несколько шагов.
– Кажется, сегодня я кое-что другое поняла. Я поняла, что все мои попытки прятаться, запираться в тесном углу, в этой охраняемой квартирке – попросту бестолковы. Они не действуют!
Мэрлин вскинул бровь.
– Та-ак? – осторожно подошел он. – И что же? Неужели ты сама откроешься людям?
Но Инга отмахнулась.
– Ну почему сразу крайние меры?! Никогда не замечала в тебе столь радикальных настроев! – фраза Мэрлина удивила. Аддис – и смотрит по сторонам? – Можно же ведь попробовать прятаться у всех на виду! – пояснила она. – Вряд ли это будет хуже такого кавардака. Собирайся, мы выходим! Мне срочно нужно что-то более крепкое, чем розовое вино, а магазины еще закрыты!
Как Мэрлин-Мирон мог ее ослушаться?
Рука затекла. Линия открыла глаза, и долго не могла понять, почему прошло так много времени. Сейчас уже наступало утро, а, когда они с Лав увидели этих двоих, еще день был в разгаре...
Линия быстро выдохнула. Лавина! Где она?! И где тогда Инка с тем нелепым пареньком? Оглядевшись, Линия не узнала и переулок, в котором находилась. Могла ли она ни разу в жизни не заходить в какой-то из переулков Эо? В ногах мешались странные конструкции совершенно дикой раскраски, похожие на бестолковые крышки от коробок. Линия отпихнула их ботинком. Поёжилась.
Начав осматриваться, Линия находила все больше и больше несоответствий, находила то, чего никогда не было в Городе, и ей все чаще приходила на ум одна мысль – а не сон ли все это? Вот даже зелень, которая проглядывает из всех расщелин и углов здания, разрушающегося, как и все в Эо, не похожа на мох. Что это? ...Т ...Трава? Откуда тут эта трава? Сон! Это точно сон! Поэтому и Лавины рядом нет, не могла же та бросить свою сестру?
Но тут Линия вспомнила.
Ина, обездвиженная, лежит в пыли. Лавина запускает руку в рюкзак, и через миг в ней оказывается грань Яви. Это невозможно, чтобы грань была здесь, но она – здесь! Дразнится, манит заглянуть… Они, вдвоем, вместе с Лав, склоняются к ее сверкающей глади, и...
И...
– Лавина! Лавина!!! Где ты?! Лавина!
В тишине раздались осторожные, но со все большей скоростью удаляющиеся шаги. Они переходили на бег, и явно не хотели, чтобы кто-то задержал их ход.
– Лавина? – крикнула вслед им Лин. Но ответом уже было лишь эхо. Линия вскочила на ноги.
Это Лав? Она совсем рядом? Как она сама, без сестры, сможет тут – непонятно, где, но тут – совсем одна? Без практически половины себя? Что она сможет сделать? Как она сможет ориентироваться в…
Линия выбежала из переулка на улицу. Широкую. Чистую. В еще не отступившей утренней мгле горели фонари.
Горели!
И шли люди.
Мало, совсем мало, всего лишь какая-то пара проснувшихся ранних пташек, но – они были совсем другие, и Линия никогда их не встречала. Один из прохожих, раза в два старше ее самой, назвал мужчину, идущего рядом, отцом! Отцом! Как они могут продолжать общаться так долго?! Не избегать друг друга, не забывать, что когда-то были одной семьей? Улыбаться… Они что, забыли закон пятнадцати? Или им не жалко самих же себя, ведь рано или поздно Эо заберет себе жизнь тех, кто рядом! Этот город был совсем не такой, как тот, что Линия знала.
Она подняла голову. Здания целы, в окнах стоят стекла. Где-то, на нижних этажах – даже решетки. Если приглядеться, то тут и там можно было увидеть следы облезшей краски – но и всего-то. То здание, рядом с которым она пришла в себя, было единственным в округе в привычном ей, разваливающемся, состоянии. На фасадах остальных висели вывески, за задернутыми шторами где-то уже горел свет, а посреди улицы проехал… автомобиль, второй, третий..! В Эо был один разбитый тарантас. Все остальные были сломаны, и их починка не давала уже ничего. Да и целый использовали в исключительных случаях, но и он, в основном, оставался на ремонте. В Городе разрушается все.
Но это был не тот город.
...
...
Не тот! Не тот город! Совсем другой!
– Лавина! Лавина! Где ты? – заорала, радостная, Лин, когда осознание наконец настигло ее. – У нас получилось! Мы смогли, смогли найти выход! Мы выбрались из Эо! Мы смогли!
– Хорош орать! – только и донеслось из окон. А Лавины нигде не было видно. Радость, пришедшая, чтобы пожить, уже сбегала из мыслей Линии, уступая место холодному, полному одиночеству. И Линия была в ужасе.
Линия обыскала все близлежащие переулки, несколько раз возвращалась в тот, где очнулась сама – но сестры нигде не было. Не могла же Явь забросить их в разные части этого города, или... разные части этого отражения? А, может быть, Лавина осталась в Эо? Но тогда она видела, как смогла уйти Лин, и, совсем скоро, она тоже появится здесь! Она же не бросит ее!?
Ведь нет?
А если Явь сломалась? Или, хуже того – разбилась?
Что еще должно было произойти, чтобы это чудо все же произошло? Ведь до этого они излазили весь Лабиринт!
В этих раздумьях и смятении Линия сама не заметила, как пару раз свернула, спустилась по улице вниз...
Зыбкая белая стена тянула к ней свои щупальца. Туман. И тут – туман!!! И этот город окружен стеной, ограничивая, отрезая все пути отступления! Неужели все миры – лишь ограниченные туманом площадки, и разница лишь в том, насколько смогли сохраниться дома?!
– Дайте пройти! – раздалось над ухом.
Рефлекторно Линия двинулась, но только увидев спину обогнувшей её пожилой женщины, крикнула:
– Стой! Стой! Там же туман, ты же не сможешь вернуться!
– Глупости какие! Ко мне внуки вечером приедут! Вот хамка! – только и проворчала та женщина, и, с прежним упорством, пошла дальше. Прямо в белую пелену.
Линия зажмурилась. Она ожидала какой-то реакции, может быть, криков, или же, наоборот, поглотившей все тишины, но – нет. Шаги женщины, пусть и искаженные пеленой, продолжали раздаваться.
Она все еще там!.. Может… Может быть, еще есть шанс ее оттуда вытащить? Уже не думая, Линия бросилась за женщиной.
Шаг, два... И уже ничего и не видно. Пальцы вытянутой руки терялись в белом мареве, будто их кто-то стирал. То есть она сейчас просто растворится в тумане?! И не останется ничего? Это так происходит? Линия быстро приблизила к глазам свои ладони, и те – нет, те были целыми! Вот они, все десять пальцев, и кожу ничего и не жжет, и двигаются так же, как и обычно. На границе тумана Линия инстинктивно задержала дыхание, но сейчас легким уже требовался кислород. И Линия сделала маленьких вдох. Воздух был сырым. Еще более сырым, чем в Эо, но и только! Больше – ничего не произошло! Она жива, и с ней все в порядке! Вот разве что… Как же все-таки странно здесь находиться! Вокруг одновременно и есть стены, и нет. И есть право и лево, но направление угадать невозможно. Опору под ногами можно было почувствовать только по глухому гулу, раздававшемуся теперь при каждом шаге. Стекла очков покрылись испариной, и видимость становилась все хуже и хуже. Где же та женщина может быть? Линия наконец посмотрела по сторонам. Ей показалось, что впереди маячит её спина, и она скорее направилась туда, сквозь эту мглу...
Тень, за которой гналась Линия, увеличивалась. Неужели догнала?
– Стой! – крикнула она еще раз, и тень обрела очертания и плоть.
– Девушка, осторожнее! Туманище сегодня такой, что и в реку с моста улететь запросто можно! Не видно ни зги! Держитесь-ка, лучше, за перила!
Это была не она. Тень трансформировалась в мужчину, что-то тихонько напевавшего себе под нос, и показывавшего всем своим видом, какой сегодня прекрасный день. Он шел в совершенно противоположном направлении, туда, откуда Линия появилась, и вскоре снова скрылся в тумане. Может, они не знают про опасность? Ведь туман – это всегда конец! Паника, отвернувшаяся от Линии на пару мгновений, снова устремила на нее свой взор, и та снова почти перестала дышать. Будто это могло помочь! Линия сцепила зубы, вытянула перед собой руки, и сделала несколько, теперь уже осторожных, шагов. Совсем скоро она ударилась пальцами обо что-то жесткое и холодное. На ощупь это было переплетение прутьев, которое заканчивалось примерно на высоте ее пояса, но убегало еще куда-то в обе стороны. Металлическое ограждение. Линия положила руку на верхнюю перекладину, и заозиралась. В какую сторону ей идти? Где искать сестру? В тумане она совершенно потеряла все ориентиры, и уже даже не могла и вспомнить, откуда пришла. В конце концов, она просто решила продолжить идти хоть куда-то. Не все ли равно, куда она попадет, если и так не знает, где именно она оказалась?
Шаги стали даваться с бо’льшими затратами – дорога пошла в гору. Ветер, походивший пару минут назад на едва заметное движение воздуха, обретал силу. Он метал клочки тумана, сворачивая их, как хлопья, и где-то, между этими сгустками, проступал... Или это только кажется? Но – нет. Туман отступил, поредел, открыл завесу, и Линия, наконец, снова увидела город! Неужели туман – это не конец? Город простирался и по ту сторону, и по другую, а внизу, под ней, была река! Огромная река! Ручьи Эо ни в какое сравнение с ней не шли! Линия стояла на мосту, на самой высокой его части, под ней ветер гнал на реке волны, и, впервые за свое недолгое путешествие, ей совсем не хотелось никуда уходить. Хотелось смотреть и смотреть на эту полноводную реку. На ее силу и свободу. Хотелось запомнить этот момент, то, что он ей дал. Какое-то редкое чувство... Надежда? Надежда ощущается именно так?
– Эй, а останови-ка тут!
– Ну что тебе еще в голову втемяшилось? А, малой? – но, тем не менее, светловолосый свернул ближе к обочине.
– Да там девушка...
– Опять девушка!.. Мы с тобой в клуб собирались? И так уже рассвет, всю ночь на эту галерею потратили! Девушка...
– Она ж на краю стоит! – бросил светловолосому обеспокоенный малой, и, не успела машина полностью остановиться, как тот уже дернул ручку, распахнул дверь, и побежал к мосту. Впрочем, ближе к середине шаг успокоился, чтобы ненароком не спугнуть девчонку, и самому не послужить триггером трагедии.
– Только ж маячки отключили! Что ж его вечно на геройство-то тянет? – недовольно проворчал себе под нос белобрысый, и нехотя побрел за напарником.
– Ну как, там что-то интересное показывают? – нарочито небрежным тоном спросил малой. Держаться он предпочел в паре шагов – вполне себе дистанция, чтобы девушка не испугалась, но и чтобы подхватить, случись что – тоже был шанс.
– А? – от прозвучавшего голоса Линия вернулась из вороха мыслей. Обернулась. Она настолько погрузилась в созерцание реки, что даже и не заметила, как к ней кто-то подошел. Но с парапета, откуда наблюдать было намного удобнее, она все же спустилась.
– Вам чем-то помочь?
– Да чем ты ей уже поможешь?! – пробубнил нагнавший светловолосый. – Все, уже спустилась, прыгать никуда не собирается, пойдем! ...Вы ведь не собираетесь прыгать? – все же обратил свое внимание на Линию он. – Река холодная, купаться сейчас не советую, а с такой высоты – и тем более!
Линия бросила встревоженный взгляд на подошедшего. Впрочем, странное впечатление производили они оба. Парни разнились и ростом, и цветом волос, но одинаковая одежда, одинаково же нелепо сидевшая на обоих, каким-то образом превращала их едва ли не в двойняшек, из–за чего их казалось не двое, а намного больше. И общий эффект был пугающим!
А они с Лавиной, вдвоем, тоже такое впечатление производят? Может быть, Мар еще и поэтому держал их подальше от Лабиринта? Просто, потому что ...боялся?
– Кто это – "вы"? Я тут одна.
Малой засмеялся. А вот блёклый, наоборот, напрягся, подобрался весь даже:
– Так, вы что-то принимали? – недобро прищурился он. И почти даже вздрогнул от опустившейся на плечо руки напарника.
– Да она просто не местная! Так ведь? – спросил он. – Откуда в... ты?
– Я... – Линия запнулась. Появись сейчас кто-то в Эо из другого отражения – поверили бы ему? – Я из... другого Города.
– Понятно. И как я сразу не догадался?
– Малой, пойдем уже! Машина, конечно, служебная, но парковаться здесь из-за такой ерунды все же не стоит, – начал канючить второй.
– Да погоди! – и малой снова повернулся к Линии. – И что, ты тут потерялась?
– Лишь бы по-ге-рой-ство-вать!.. – сквозь зубы процедил светловолосый. Но, впрочем, слишком тихо, чтобы его мог хоть кто–то расслышать.
А Линия не знала, что и ответить. И зачем вообще совершенно незнакомый человек ее расспрашивает, и хочет что-то сделать для нее. Для Эо такое было совсем удивительным.
– Я... Нет... Не знаю... Я не помню, с какой стороны я пришла, туман был такой сильный! Я сестру свою ищу. Вы не видели ее? – наверное, впервые за всю свою жизнь обратилась к кому-то с просьбой она. К кому-то, кроме Лавины.
– Записи с видеокамер у вас есть? – все еще не отрывая взгляда от блокнота спросил напарник.
– Да, есть. Дай полиции доступ, – попросил охранника Мирон.
Инга-Аддис, тем временем, прошла внутрь. Окинула галерею взглядом. Украдено было пять картин. Не самых ее любимых, но что из творений может быть совершенно безразлично художнику? Работы еще из довосточного цикла, ее старый дом, и город, так похожий на Дивный, что иногда являлся ей во снах. Инга прошла в жилую часть. С ее ноутбука был доступ к записям тех камер, о которых не знала ни охрана, ни даже Мэрлин. Она включила их, быстро пролистала, всматриваясь в экран. …Вот! В объектив все же попал человек, и то – мельком. Он явно знал, куда и зачем идет, и все уже успел изучить. Перемотав, Инга поставила на паузу, пытаясь рассмотреть лицо. Тщетно. Маска и просторная одежда давали возможность понять только его рост. Но она знала. Инга стиснула зубы. Записи значения не имели, она была уверена в том, что это был тот же человек, что преследовал их накануне. Да как он посмел посягнуть на ее святилище?!
Ноут издал короткий писк. Новое письмо.
"Это было предупреждение. Можешь считать свои почеркушки залогом. Следующий шаг – и все узнают, и кто ты такая, и что ты из себя на самом деле представляешь. Ты знаешь, как это предотвратить."
Инга зло, едва ли не до крови, вцепилась зубами в губу. Шантаж... Вот оно что! Мерзавец даже не пытался скрыться. Все, оказывается, так просто, до боли! И к чему только была вся эта театральщина?
Но действовал он продуманно… Этого не отнять. Улик для полиции этот тип не оставлял. А письма… Да что значат письма с фальшивого адреса? Да и Аддис – она же никому их не покажет! И этот подлец это знал, знал... Откуда бы?! Инга метнулась по комнате, не понимая даже, куда себя деть в этом тесном пространстве, не говоря уж о том, что ей в такой ситуации и делать.
Экран ноута все так же светился своим холодным светом. Будто тот был в чем-то виноват, Инга с силой захлопнула крышку. Но, до того, как ноут успел понять, что от него хочет эта безумная женщина, и отключился, Инга успела расслышать еще один сигнал.
Стук в дверь. Инга вздрогнула. Раньше это мог быть только Мэрлин. Сейчас она могла на такое только надеяться. Но все же это был он.
– Ну, устроишь из ограбления очередной повод появиться в новостях? – кивнул он на уже ненавистный пятнадцатидюймовый гаджет.
– У тебя сегодня были и более веские поводы во мне разочароваться.
– И как же ты это поняла? – почему-то его сарказм даже не воспринимался. Инга лишь на мгновение раздула ноздри, и, сбросив капюшон, сделала по комнате несколько шагов.
– Кажется, сегодня я кое-что другое поняла. Я поняла, что все мои попытки прятаться, запираться в тесном углу, в этой охраняемой квартирке – попросту бестолковы. Они не действуют!
Мэрлин вскинул бровь.
– Та-ак? – осторожно подошел он. – И что же? Неужели ты сама откроешься людям?
Но Инга отмахнулась.
– Ну почему сразу крайние меры?! Никогда не замечала в тебе столь радикальных настроев! – фраза Мэрлина удивила. Аддис – и смотрит по сторонам? – Можно же ведь попробовать прятаться у всех на виду! – пояснила она. – Вряд ли это будет хуже такого кавардака. Собирайся, мы выходим! Мне срочно нужно что-то более крепкое, чем розовое вино, а магазины еще закрыты!
Как Мэрлин-Мирон мог ее ослушаться?
Рука затекла. Линия открыла глаза, и долго не могла понять, почему прошло так много времени. Сейчас уже наступало утро, а, когда они с Лав увидели этих двоих, еще день был в разгаре...
Линия быстро выдохнула. Лавина! Где она?! И где тогда Инка с тем нелепым пареньком? Оглядевшись, Линия не узнала и переулок, в котором находилась. Могла ли она ни разу в жизни не заходить в какой-то из переулков Эо? В ногах мешались странные конструкции совершенно дикой раскраски, похожие на бестолковые крышки от коробок. Линия отпихнула их ботинком. Поёжилась.
Начав осматриваться, Линия находила все больше и больше несоответствий, находила то, чего никогда не было в Городе, и ей все чаще приходила на ум одна мысль – а не сон ли все это? Вот даже зелень, которая проглядывает из всех расщелин и углов здания, разрушающегося, как и все в Эо, не похожа на мох. Что это? ...Т ...Трава? Откуда тут эта трава? Сон! Это точно сон! Поэтому и Лавины рядом нет, не могла же та бросить свою сестру?
Но тут Линия вспомнила.
Ина, обездвиженная, лежит в пыли. Лавина запускает руку в рюкзак, и через миг в ней оказывается грань Яви. Это невозможно, чтобы грань была здесь, но она – здесь! Дразнится, манит заглянуть… Они, вдвоем, вместе с Лав, склоняются к ее сверкающей глади, и...
И...
– Лавина! Лавина!!! Где ты?! Лавина!
В тишине раздались осторожные, но со все большей скоростью удаляющиеся шаги. Они переходили на бег, и явно не хотели, чтобы кто-то задержал их ход.
– Лавина? – крикнула вслед им Лин. Но ответом уже было лишь эхо. Линия вскочила на ноги.
Это Лав? Она совсем рядом? Как она сама, без сестры, сможет тут – непонятно, где, но тут – совсем одна? Без практически половины себя? Что она сможет сделать? Как она сможет ориентироваться в…
Линия выбежала из переулка на улицу. Широкую. Чистую. В еще не отступившей утренней мгле горели фонари.
Горели!
И шли люди.
Мало, совсем мало, всего лишь какая-то пара проснувшихся ранних пташек, но – они были совсем другие, и Линия никогда их не встречала. Один из прохожих, раза в два старше ее самой, назвал мужчину, идущего рядом, отцом! Отцом! Как они могут продолжать общаться так долго?! Не избегать друг друга, не забывать, что когда-то были одной семьей? Улыбаться… Они что, забыли закон пятнадцати? Или им не жалко самих же себя, ведь рано или поздно Эо заберет себе жизнь тех, кто рядом! Этот город был совсем не такой, как тот, что Линия знала.
Она подняла голову. Здания целы, в окнах стоят стекла. Где-то, на нижних этажах – даже решетки. Если приглядеться, то тут и там можно было увидеть следы облезшей краски – но и всего-то. То здание, рядом с которым она пришла в себя, было единственным в округе в привычном ей, разваливающемся, состоянии. На фасадах остальных висели вывески, за задернутыми шторами где-то уже горел свет, а посреди улицы проехал… автомобиль, второй, третий..! В Эо был один разбитый тарантас. Все остальные были сломаны, и их починка не давала уже ничего. Да и целый использовали в исключительных случаях, но и он, в основном, оставался на ремонте. В Городе разрушается все.
Но это был не тот город.
...
...
Не тот! Не тот город! Совсем другой!
– Лавина! Лавина! Где ты? – заорала, радостная, Лин, когда осознание наконец настигло ее. – У нас получилось! Мы смогли, смогли найти выход! Мы выбрались из Эо! Мы смогли!
– Хорош орать! – только и донеслось из окон. А Лавины нигде не было видно. Радость, пришедшая, чтобы пожить, уже сбегала из мыслей Линии, уступая место холодному, полному одиночеству. И Линия была в ужасе.
Линия обыскала все близлежащие переулки, несколько раз возвращалась в тот, где очнулась сама – но сестры нигде не было. Не могла же Явь забросить их в разные части этого города, или... разные части этого отражения? А, может быть, Лавина осталась в Эо? Но тогда она видела, как смогла уйти Лин, и, совсем скоро, она тоже появится здесь! Она же не бросит ее!?
Ведь нет?
А если Явь сломалась? Или, хуже того – разбилась?
Что еще должно было произойти, чтобы это чудо все же произошло? Ведь до этого они излазили весь Лабиринт!
В этих раздумьях и смятении Линия сама не заметила, как пару раз свернула, спустилась по улице вниз...
Зыбкая белая стена тянула к ней свои щупальца. Туман. И тут – туман!!! И этот город окружен стеной, ограничивая, отрезая все пути отступления! Неужели все миры – лишь ограниченные туманом площадки, и разница лишь в том, насколько смогли сохраниться дома?!
– Дайте пройти! – раздалось над ухом.
Рефлекторно Линия двинулась, но только увидев спину обогнувшей её пожилой женщины, крикнула:
– Стой! Стой! Там же туман, ты же не сможешь вернуться!
– Глупости какие! Ко мне внуки вечером приедут! Вот хамка! – только и проворчала та женщина, и, с прежним упорством, пошла дальше. Прямо в белую пелену.
Линия зажмурилась. Она ожидала какой-то реакции, может быть, криков, или же, наоборот, поглотившей все тишины, но – нет. Шаги женщины, пусть и искаженные пеленой, продолжали раздаваться.
Она все еще там!.. Может… Может быть, еще есть шанс ее оттуда вытащить? Уже не думая, Линия бросилась за женщиной.
Шаг, два... И уже ничего и не видно. Пальцы вытянутой руки терялись в белом мареве, будто их кто-то стирал. То есть она сейчас просто растворится в тумане?! И не останется ничего? Это так происходит? Линия быстро приблизила к глазам свои ладони, и те – нет, те были целыми! Вот они, все десять пальцев, и кожу ничего и не жжет, и двигаются так же, как и обычно. На границе тумана Линия инстинктивно задержала дыхание, но сейчас легким уже требовался кислород. И Линия сделала маленьких вдох. Воздух был сырым. Еще более сырым, чем в Эо, но и только! Больше – ничего не произошло! Она жива, и с ней все в порядке! Вот разве что… Как же все-таки странно здесь находиться! Вокруг одновременно и есть стены, и нет. И есть право и лево, но направление угадать невозможно. Опору под ногами можно было почувствовать только по глухому гулу, раздававшемуся теперь при каждом шаге. Стекла очков покрылись испариной, и видимость становилась все хуже и хуже. Где же та женщина может быть? Линия наконец посмотрела по сторонам. Ей показалось, что впереди маячит её спина, и она скорее направилась туда, сквозь эту мглу...
Тень, за которой гналась Линия, увеличивалась. Неужели догнала?
– Стой! – крикнула она еще раз, и тень обрела очертания и плоть.
– Девушка, осторожнее! Туманище сегодня такой, что и в реку с моста улететь запросто можно! Не видно ни зги! Держитесь-ка, лучше, за перила!
Это была не она. Тень трансформировалась в мужчину, что-то тихонько напевавшего себе под нос, и показывавшего всем своим видом, какой сегодня прекрасный день. Он шел в совершенно противоположном направлении, туда, откуда Линия появилась, и вскоре снова скрылся в тумане. Может, они не знают про опасность? Ведь туман – это всегда конец! Паника, отвернувшаяся от Линии на пару мгновений, снова устремила на нее свой взор, и та снова почти перестала дышать. Будто это могло помочь! Линия сцепила зубы, вытянула перед собой руки, и сделала несколько, теперь уже осторожных, шагов. Совсем скоро она ударилась пальцами обо что-то жесткое и холодное. На ощупь это было переплетение прутьев, которое заканчивалось примерно на высоте ее пояса, но убегало еще куда-то в обе стороны. Металлическое ограждение. Линия положила руку на верхнюю перекладину, и заозиралась. В какую сторону ей идти? Где искать сестру? В тумане она совершенно потеряла все ориентиры, и уже даже не могла и вспомнить, откуда пришла. В конце концов, она просто решила продолжить идти хоть куда-то. Не все ли равно, куда она попадет, если и так не знает, где именно она оказалась?
Шаги стали даваться с бо’льшими затратами – дорога пошла в гору. Ветер, походивший пару минут назад на едва заметное движение воздуха, обретал силу. Он метал клочки тумана, сворачивая их, как хлопья, и где-то, между этими сгустками, проступал... Или это только кажется? Но – нет. Туман отступил, поредел, открыл завесу, и Линия, наконец, снова увидела город! Неужели туман – это не конец? Город простирался и по ту сторону, и по другую, а внизу, под ней, была река! Огромная река! Ручьи Эо ни в какое сравнение с ней не шли! Линия стояла на мосту, на самой высокой его части, под ней ветер гнал на реке волны, и, впервые за свое недолгое путешествие, ей совсем не хотелось никуда уходить. Хотелось смотреть и смотреть на эту полноводную реку. На ее силу и свободу. Хотелось запомнить этот момент, то, что он ей дал. Какое-то редкое чувство... Надежда? Надежда ощущается именно так?
– Эй, а останови-ка тут!
– Ну что тебе еще в голову втемяшилось? А, малой? – но, тем не менее, светловолосый свернул ближе к обочине.
– Да там девушка...
– Опять девушка!.. Мы с тобой в клуб собирались? И так уже рассвет, всю ночь на эту галерею потратили! Девушка...
– Она ж на краю стоит! – бросил светловолосому обеспокоенный малой, и, не успела машина полностью остановиться, как тот уже дернул ручку, распахнул дверь, и побежал к мосту. Впрочем, ближе к середине шаг успокоился, чтобы ненароком не спугнуть девчонку, и самому не послужить триггером трагедии.
– Только ж маячки отключили! Что ж его вечно на геройство-то тянет? – недовольно проворчал себе под нос белобрысый, и нехотя побрел за напарником.
– Ну как, там что-то интересное показывают? – нарочито небрежным тоном спросил малой. Держаться он предпочел в паре шагов – вполне себе дистанция, чтобы девушка не испугалась, но и чтобы подхватить, случись что – тоже был шанс.
– А? – от прозвучавшего голоса Линия вернулась из вороха мыслей. Обернулась. Она настолько погрузилась в созерцание реки, что даже и не заметила, как к ней кто-то подошел. Но с парапета, откуда наблюдать было намного удобнее, она все же спустилась.
– Вам чем-то помочь?
– Да чем ты ей уже поможешь?! – пробубнил нагнавший светловолосый. – Все, уже спустилась, прыгать никуда не собирается, пойдем! ...Вы ведь не собираетесь прыгать? – все же обратил свое внимание на Линию он. – Река холодная, купаться сейчас не советую, а с такой высоты – и тем более!
Линия бросила встревоженный взгляд на подошедшего. Впрочем, странное впечатление производили они оба. Парни разнились и ростом, и цветом волос, но одинаковая одежда, одинаково же нелепо сидевшая на обоих, каким-то образом превращала их едва ли не в двойняшек, из–за чего их казалось не двое, а намного больше. И общий эффект был пугающим!
А они с Лавиной, вдвоем, тоже такое впечатление производят? Может быть, Мар еще и поэтому держал их подальше от Лабиринта? Просто, потому что ...боялся?
– Кто это – "вы"? Я тут одна.
Малой засмеялся. А вот блёклый, наоборот, напрягся, подобрался весь даже:
– Так, вы что-то принимали? – недобро прищурился он. И почти даже вздрогнул от опустившейся на плечо руки напарника.
– Да она просто не местная! Так ведь? – спросил он. – Откуда в... ты?
– Я... – Линия запнулась. Появись сейчас кто-то в Эо из другого отражения – поверили бы ему? – Я из... другого Города.
– Понятно. И как я сразу не догадался?
– Малой, пойдем уже! Машина, конечно, служебная, но парковаться здесь из-за такой ерунды все же не стоит, – начал канючить второй.
– Да погоди! – и малой снова повернулся к Линии. – И что, ты тут потерялась?
– Лишь бы по-ге-рой-ство-вать!.. – сквозь зубы процедил светловолосый. Но, впрочем, слишком тихо, чтобы его мог хоть кто–то расслышать.
А Линия не знала, что и ответить. И зачем вообще совершенно незнакомый человек ее расспрашивает, и хочет что-то сделать для нее. Для Эо такое было совсем удивительным.
– Я... Нет... Не знаю... Я не помню, с какой стороны я пришла, туман был такой сильный! Я сестру свою ищу. Вы не видели ее? – наверное, впервые за всю свою жизнь обратилась к кому-то с просьбой она. К кому-то, кроме Лавины.
