Это уже не было стихией. Вот что за движение она заметила! В нем чувствовалось нечто живое, волнующее, подчиненное своим законам. И пугливое. Лавина протянула руку в сторону одного из огоньков – и он тут же потух. Но в том, что успело юркнуть в траву, она разглядела небольшое существо.
– Насекомое... Всего-то! Нашли время!.. Скоро тут будет другой огонь! – какой же это был контраст с тем, что полыхало в небе! Будто это отражение нарочно разделили надвое, показав на земле живое чудо, и повесив над ним оружие, что должно это все обратить в ничто...
– Лин! Линия! – снова прокричала она. Но снова ей никто не ответил. Лавина с долей скорбной злорадности рассмеялась.
Неужели, сестра увидела это, испугалась, и не пошла? Осталась в Эо? Как она могла?! Как она могла бросить её в совсем чужом мире, как... Трусиха! Эо разрушается, год за годом, и так и вынуждает к бегству, но это отражение пожирает пламя прямо сейчас!
На миг у Лавины тоже возникло желание вернуться – но только затем, чтобы притащить Линию сюда. Чтобы и она это все прочувствовала. Заставить её смотреть на то, как не покидают своих мест светлячки, и стать одной из них. Заставить ощутить то, каково быть тут, не понимать, где ты, не понимать, куда идти, и что делать...
Это было такое наслоение растерянности и бешенства, каких Лавина еще никогда не ощущала. Не зная, куда себя деть, она заозиралась по сторонам, даже не думая, что бы она предпочла и увидеть. Линию? Эо? Переход в какое-то другое отражение?
Посреди сплетения дорожек возвышалась витиеватая колонна, доходившая высотой едва ли не до середины стен. Если бы не ползшие по ней лианы и преломления такого неровного света в её гранях – колонна была бы невидима. Но, в свете всполохов, на её поверхности можно было разглядеть непонятные то ли знаки, то ли узоры, которые складывались то в одну, то в другую картину, а то и вовсе исчезали прямо перед глазами. Что это? Огромный кристалл? А над вершиной колонны, словно само по себе, без всякой опоры, висело, покачиваясь, массивное каменное кольцо, внутри которого струился водопад.
Как странно! Лавина не слышала шума падающей воды. Да и до нее не долетало не капли! Вода просто появлялась под верхним краем кольца, и так же просто – исчезала, не долетев до нижнего. Лавина коснулась поверхности кристалла. От ее руки, будто в знак приветствия, по всей конструкции пошло мелкое биение, вторящее стуку ее сердца, и сопровождаемое короткими всполохами, так похожими на те, какие она только что видела от этих мелких созданий. Дотянуться до прохлады капель не получалось – на это не хватало ни роста, ни усилий: движение тут же отдалось в предплечье болью.
Вода...
А она сама в насквозь мокрой одежде! Почему?
Как она вообще попала в этот мир?
И из всего того, что она сейчас видит, это кольцо больше всего напоминало дверь! Может, тут есть путь и обратно?
Еще раз бросив взгляд на небо, Лавина начала взбираться по колонне. Лианы, казавшиеся такими тонкими и незащищенными на вид, на деле оказались очень прочными, и, на удивление, добраться до вершины Лавина смогла довольно быстро. Что нужно сделать? Пройти насквозь?
Лавина сделала шаг, но, спустя мгновение, снова оказалась на земле. Падение было не сильным, как будто не с высоты парящего кольца, но все же и не слишком приятным, и отдалось во всем теле. Но Лавина словно того и ждала – сопротивления, препятствий – и повторила попытку. Забралась.
Упала.
И еще раз.
И еще.
Жара стояла невозможная. Длинные рукава балахонов сейчас только мешали. Лавина сбросила прочь один, а у оставшегося оторвала рукава.
Еще раз!
Испытание. Оскаленные зубы. Яростный взгляд.
Усмешка.
Еще!
Но вернуться не получалось. Как может этот путь уже быть закрыт? Вода с нее уже лилась, и, возможно, эта прохлада была единственно хорошим во всей ситуации. Но уйти отсюда, из этого отражения, Лавина не могла. Над головой все так же пылала комета. Лавина снова оказалась в западне. Только в этот раз отсчет шел намного быстрее.
– Линия! – в который раз, уже на грани отчаяния, завопила Лавина. Ей не хватало сестры. Не хватало того, кто всегда был так настойчиво рядом, и заставлял двигаться, заставлял быть впереди, не сдаваться, и побеждать. И, по-видимому, её не хватало и для того, чтобы вернуться. Нужны были они обе, а сейчас Лавина, получив, казалось, давно желаемое, осталась одна.
– Ха! Посмотри-ка, Гантри, что это там скукожилось возле Ай-Наа?
– Если бы не цвет кожи, было бы похоже на ребенка!
– Ну и что же это был бы за ребенок, а, Сонак?! Всего две руки! На что бы он был способен?
– Орать-то у него получается!
– Больше похоже на то, что Ай-Наа что-то выплюнул. Пойдем, посмотрим поближе!
– Никакого почтения! Хоть на словах изобразил бы! Ара, ты думаешь, нам стоит туда заходить?
– Хах! Будто ты привык на все разрешение спрашивать!
– Да, ты разве не замечал такое за мной? Я каждый раз спрашиваю, что мне делать, и никогда не могу ничего решить сам! Далеко мне до Вимала! Вон, вон, посмотри! Просто берет, и идет напролом! Туда, куда нас никогда не звали!
В лесу раздавались балагурящие голоса. Низкие, гортанные, так непривычные ее уху.
И вместе с этими голосами двигались тени чудовищ.
Лавина оцепенела, не в силах даже придумать, куда от них можно спрятаться. Они были огромны и кошмарны, будто выбрались из темной грёзы! В очертаниях угадывался густой мех, рога, длиннющие клыки, и даже стена, окружающая сад, не могла скрыть их целиком, и они... Они видели её и направлялись как раз сюда!
Стоило первому из них выйти на открытое пространство, как Лавину накрыл еще больший ужас. Это же были люди! Огромные люди! Но как мало в них было человеческого! Сквозь мех просвечивала кожа сумрачного цвета предвечернего неба, какой она не видела никогда. Но что потрясало больше всего, что больше всего делало их похожими на чудищ, даже и не рога – это были руки! У каждого их было не по две. По четыре – будто любой из них еще нес в себе нерожденного сиамского брата, от которого на свет сумела пробиться лишь только эта пара рук. Лавина закусила губы, чтобы не закричать.
Вслед за первым, в проход между стенами прошли остальные три. Они обступили Лавину, но та не шевелилась, даже боялась вздохнуть, с той глупой надеждой, что они ищут не её, а нужен им этот водопад в кольце. Вот под чей рост тут было все построено! Неужели в этом отражении чудовища – все?
– Гантри, оно перестало кричать! Может, сломалось?
– Хочешь бросить все, и пойти домой? Поближе к пожару?
Даже за окутавшим ее ужасом, Лавина не могла не заметить, что при разговоре шевелится все же не пасть, из которой торчали клыки. Звуки доносились откуда-то ниже. Присмотревшись, в растительности на морде Лав различила-таки рот.
– Да! Это мы хорошо сегодня с охотой придумали! Пожар по воде сюда не перейдет!
– Вот и кто теперь скажет, что охота – это плохо?! – болтали они так, словно вышли на обычную прогулку, а не столкнулись с чем-то неизвестным и угрожающим.
Заговорил великан, прошедший в сад первым. Все это время он не проронил ни слова, только смотрел, то на небо, то на Лавину, глаза-в-глаза. Остальные при звуках его голоса стихли.
– Вы правы. Мы не просто так пробрались сегодня на Храмовую гору. И не просто так услышали этот крик. Посмотрите на нее! Посмотрите на ее цвет кожи! Мы нашли ее возле Ай-Наа, там, где должен находиться третий глаз Вии-шну!
– Вимал, ты думаешь, это создание остановит то, что летит на нас? – Гантри сейчас смотрел на Лавину так, как совсем недавно она сама – на светлячков.
– Она что – Богиня? – ахнул еще один. – Когда-то, давно, у людей было всего по две руки, как у нее! – тот, кого называли Сонак, округлил глаза, положил свое оружие на землю, и стал по очереди разминать свои руки. Рог у него при этом подозрительно покосился, да и мех на одном плече больше стал напоминать чью-то чужую шкуру. – Ну правда, не представляю, как можно так! Четырех-то не всегда хватает! Так жалею, что родился не с шестью! – начал приговаривать он.
– Может и так. Тогда она должна знать, как помочь нам, – снова заговорил Вимал. Тихо, но, поразительным образом, его все слушали. – Надо отвести ее к маалику. Он скажет уже, что с ней делать.
– Что? Да зачем? Как мы её отведем? Мы в таком виде распугаем там всех! Нас вообще здесь быть не должно! Что мы скажем? – раздались со всех сторон крики протеста.
– Мы отведем её, – повторил еще раз Вимал. – Сейчас. Уж это слово нарушать нельзя. Это воля Ай-Наа!
– Тогда, – сказал насмешливый Ара, без всякой улыбки на этот раз, – если она не поможет, пусть тогда она ответит за то, что Боги сделали с нашим миром!
И эти слова поддержали все.
Лавина поднялась на ноги. То, что многое из вида чудовищ было маскарадом, становилось все более очевидным, и убивать её сейчас, кажется, никто не собирался. А значит, у нее есть шанс выбраться из этого мира. Если еще останется этот мир.
Вот только куда? В Эо, который превращается в пыль? Но это не то, о чем стоило думать сейчас.
Лавина подняла голову, и старалась говорить как можно ровнее и громче, не срываясь при этом на истерику и крик:
– Ты, – она ткнула пальцем на того, кого называли Вимал, – показывай мне дорогу! А вы трое – идите следом, и смотрите в оба! Не хочу, чтобы на меня напал зверь, на которого вы тут охотитесь. Как понимаю – незаконно!
И направилась к выходу из сада, с трудом скрывая дрожь в так и подгибающихся ногах.
Лавину стал быстро настигать топот гигантов. Она сжалась, но продолжала идти. Вимал нагнал её, сделал два шага бок о бок, но, так ничего и не сказав, смерил взглядом, и пошел впереди всех.
За спиной продолжали свое движение трое чудовищ и комета. Но оборачиваться Лавина не стала.
Слышался шум. Он исходил от ар-дха, и все больше и больше нарастал, переходя в уже кажущиеся нечеловеческими рёв и вопли. От одного этого звука по рукам и спине пробежало что-то, что всегда было связано только с берущим за душу и приятным. Мурашки. Но сейчас они были трусливы и злы.
– Дэвы! Дэ-вы! Духи!
Один крик раздался во внезапно наступившей тишине, но это было лишь временное затишье. Крик подхватили те, кто был рядом, и дальше, и дальше, и он понесся над рядами толпы, снова сплачивая ее, превращая в вязкую лаву, готовую проглотить на своем пути все. Прошла первая волна, и толпа отхлынула от ар-дха, несмотря, не слушая и не слыша зов тех, кто не успел за ее общим бурным течением.
– Дэвы! Они наслали на нас комету, и пришли за нашими душами!
– Дэ-э-вы!
А из-за ар-дха доносился… смех. Вскоре за воротами замаячили жуткие тени, и они хотели уже было пройти, но наткнулись на возгласы и безумные взгляды толпы. Одна тень отделилась от них. Я испуганно вздохнула: огромные звериные ноздри, исполосованная прожилками света морда, крючковатые рога, какие могли бы быть только у антилопы, торчащие сквозь клочковатую шерсть – это и правда был дэв! Дух, обитающий в джунглях! Что он может хотеть от нас?
Я в страхе оглянулась на детей. Кинулась уже загородить то ли от них – такое страшное зрелище, то ли от духов – их самих, но буквально наткнулась на выражение их лиц. Скучающее?!
– Зачем они-то сюда забрались?! – качал головой Сур, и тут же, бросив взгляд на меня, прикрыл ладонью рот.
– Сур? – я начала подозревать, что что-то тут нечисто. – Кто это, Сур?
– Никто! – быстро ответил он, что сподвигло меня только сильнее прищурится и вглядеться в того, кто только что перешел границу Чанди, и начал… отламывать свой рог?
– Охотники! – с досадой протянула Нита. – Конечно! Как тут без них?!
А вошедший, тем временем, уже снял свои накладные рога, клыки, шкуру, размазал полосы светящейся краски, чему, судя по похожим движениям, последовали и его спутники, но тем самым только еще больше напугал неиствовавшую толпу.
– Стойте! – попытался заговорить он, но его не слышали. Но, тем самым, только помогли.
Выкрики были настолько громкими, что сделали то, что было не под силу никому из нас.
И то, на что я могла лишь только надеяться.
– Смотри, смотри! – за спиной вошедшего взметнулось несколько рук. И он взглянул туда, куда они указывали, поверх моря колыхающихся голов. На шум вышел маалик.
– Дэвы! Дэвы! – снова заорала толпа, обращаясь на этот раз уже к маалику.
– Дэв… Да какие это дэвы! – все еще зевая, сонно отмахнулся он. Среди нас Дин Пратидин не отличался особенным ростом, но он был единственным, у кого было восемь рук. Все для того, чтобы иметь возможность делать сразу столько дел для Храмовой горы и всех, кто тут обитает. Так я всегда думала. Но сейчас я смотрела на него по-другому. Это же он был хранителем всего, что когда-либо мог узнать каждый из нас в жизни! Всего, с чем столкнулся, всего, что пришлось преодолеть, и всего, чему мы научились, чего достигли – сохранить для тех, кто появится уже после нас. У меня пересохло во рту. Почему-то он вселил в меня трепет больше, чем появление, пусть и мнимых, но дэвов. Слишком о важном я должна была его спросить. Сейчас. Сейчас…
Но почему я не чувствую и толики радости, хотя бы от того, что передо мной шанс понять слова Вии-шну?
– Вимал, мы же договаривались!? – семеня сквозь словно растворяющуюся на его пути толпу, цокал языком Дин Пратидин, попутно протирая глаза. – Ну вот что это за лицедейство в такой час?
Вимал склонился, предварительно отбросив и только что снятый костюм, и оружие. Почему-то только после этого он стал выглядеть как обычный человек. Толпа начала стихать.
– Маалик, – еще раз склонился он, – Ай-Наа призвал нас. – Дин Пратидин вскинул бровь. – В ответ на долгую ночь, Боги дали нам то, что может нас спасти!
Вимал бросил взгляд за спину. И, хотел уж было посторониться, но тут перед ним появилась она сама.
– Девочка? – спросила себе под нос наблюдающая Нита. – А почему она... Индра! Индра!
Нита схватила меня за одну из рук, но я и сама уже видела. Какой же маленькой она была! Едва ли по пояс! Но то сходство, сходство с Инь, её белая кожа, её одежда – эта девушка не могла здесь появиться просто так!
Она же, стараясь лишний раз не коситься на приведших её четырехруких, с явным ужасом взирала на восемь рук Дин Пратидина. Но держалась при этом так, будто это она возглавляла отряд. Заметивший это охотник попробовал продолжить свою речь, но тон уже сбился:
– Только по воле этой Богини мы оказались здесь.
– Да! – также нестройно донеслось из их рядов. – Она должна ответить за то, что здесь происходит! Возможно, она же это и устроила! – похоже, они сами не нашли согласия между собой, ни в том, кто она, ни в том, зачем она тут. Посланница Инь при этом только подняла выше голову.
А я стала пробираться поближе к ним.
– Боги не могут оставить нас сейчас. Они на все даруют ответ, и наша задача – верно его понять. Ты и правда Богиня? – спешно спросил Дин Пратидин, щурясь на гостью из другого мира, и не обращая ни малейшего внимания на приблизившуюся меня. Две пары рук он сложил за спиной, странным образом тем самым только подчеркнув свою округлость. Пальцы других постукивали по его ногам и предплечьям, будто он не знал, чем их и занять в такой короткий промежуток без свершения дел. Я открыла рот – ему же нужно рассказать все про Инь, про наше путешествие к Неназванному Храму, про то, что посланница вовсе не...
– Насекомое... Всего-то! Нашли время!.. Скоро тут будет другой огонь! – какой же это был контраст с тем, что полыхало в небе! Будто это отражение нарочно разделили надвое, показав на земле живое чудо, и повесив над ним оружие, что должно это все обратить в ничто...
– Лин! Линия! – снова прокричала она. Но снова ей никто не ответил. Лавина с долей скорбной злорадности рассмеялась.
Неужели, сестра увидела это, испугалась, и не пошла? Осталась в Эо? Как она могла?! Как она могла бросить её в совсем чужом мире, как... Трусиха! Эо разрушается, год за годом, и так и вынуждает к бегству, но это отражение пожирает пламя прямо сейчас!
На миг у Лавины тоже возникло желание вернуться – но только затем, чтобы притащить Линию сюда. Чтобы и она это все прочувствовала. Заставить её смотреть на то, как не покидают своих мест светлячки, и стать одной из них. Заставить ощутить то, каково быть тут, не понимать, где ты, не понимать, куда идти, и что делать...
Это было такое наслоение растерянности и бешенства, каких Лавина еще никогда не ощущала. Не зная, куда себя деть, она заозиралась по сторонам, даже не думая, что бы она предпочла и увидеть. Линию? Эо? Переход в какое-то другое отражение?
Посреди сплетения дорожек возвышалась витиеватая колонна, доходившая высотой едва ли не до середины стен. Если бы не ползшие по ней лианы и преломления такого неровного света в её гранях – колонна была бы невидима. Но, в свете всполохов, на её поверхности можно было разглядеть непонятные то ли знаки, то ли узоры, которые складывались то в одну, то в другую картину, а то и вовсе исчезали прямо перед глазами. Что это? Огромный кристалл? А над вершиной колонны, словно само по себе, без всякой опоры, висело, покачиваясь, массивное каменное кольцо, внутри которого струился водопад.
Как странно! Лавина не слышала шума падающей воды. Да и до нее не долетало не капли! Вода просто появлялась под верхним краем кольца, и так же просто – исчезала, не долетев до нижнего. Лавина коснулась поверхности кристалла. От ее руки, будто в знак приветствия, по всей конструкции пошло мелкое биение, вторящее стуку ее сердца, и сопровождаемое короткими всполохами, так похожими на те, какие она только что видела от этих мелких созданий. Дотянуться до прохлады капель не получалось – на это не хватало ни роста, ни усилий: движение тут же отдалось в предплечье болью.
Вода...
А она сама в насквозь мокрой одежде! Почему?
Как она вообще попала в этот мир?
И из всего того, что она сейчас видит, это кольцо больше всего напоминало дверь! Может, тут есть путь и обратно?
Еще раз бросив взгляд на небо, Лавина начала взбираться по колонне. Лианы, казавшиеся такими тонкими и незащищенными на вид, на деле оказались очень прочными, и, на удивление, добраться до вершины Лавина смогла довольно быстро. Что нужно сделать? Пройти насквозь?
Лавина сделала шаг, но, спустя мгновение, снова оказалась на земле. Падение было не сильным, как будто не с высоты парящего кольца, но все же и не слишком приятным, и отдалось во всем теле. Но Лавина словно того и ждала – сопротивления, препятствий – и повторила попытку. Забралась.
Упала.
И еще раз.
И еще.
Жара стояла невозможная. Длинные рукава балахонов сейчас только мешали. Лавина сбросила прочь один, а у оставшегося оторвала рукава.
Еще раз!
Испытание. Оскаленные зубы. Яростный взгляд.
Усмешка.
Еще!
Но вернуться не получалось. Как может этот путь уже быть закрыт? Вода с нее уже лилась, и, возможно, эта прохлада была единственно хорошим во всей ситуации. Но уйти отсюда, из этого отражения, Лавина не могла. Над головой все так же пылала комета. Лавина снова оказалась в западне. Только в этот раз отсчет шел намного быстрее.
– Линия! – в который раз, уже на грани отчаяния, завопила Лавина. Ей не хватало сестры. Не хватало того, кто всегда был так настойчиво рядом, и заставлял двигаться, заставлял быть впереди, не сдаваться, и побеждать. И, по-видимому, её не хватало и для того, чтобы вернуться. Нужны были они обе, а сейчас Лавина, получив, казалось, давно желаемое, осталась одна.
– Ха! Посмотри-ка, Гантри, что это там скукожилось возле Ай-Наа?
– Если бы не цвет кожи, было бы похоже на ребенка!
– Ну и что же это был бы за ребенок, а, Сонак?! Всего две руки! На что бы он был способен?
– Орать-то у него получается!
– Больше похоже на то, что Ай-Наа что-то выплюнул. Пойдем, посмотрим поближе!
– Никакого почтения! Хоть на словах изобразил бы! Ара, ты думаешь, нам стоит туда заходить?
– Хах! Будто ты привык на все разрешение спрашивать!
– Да, ты разве не замечал такое за мной? Я каждый раз спрашиваю, что мне делать, и никогда не могу ничего решить сам! Далеко мне до Вимала! Вон, вон, посмотри! Просто берет, и идет напролом! Туда, куда нас никогда не звали!
В лесу раздавались балагурящие голоса. Низкие, гортанные, так непривычные ее уху.
И вместе с этими голосами двигались тени чудовищ.
Лавина оцепенела, не в силах даже придумать, куда от них можно спрятаться. Они были огромны и кошмарны, будто выбрались из темной грёзы! В очертаниях угадывался густой мех, рога, длиннющие клыки, и даже стена, окружающая сад, не могла скрыть их целиком, и они... Они видели её и направлялись как раз сюда!
Стоило первому из них выйти на открытое пространство, как Лавину накрыл еще больший ужас. Это же были люди! Огромные люди! Но как мало в них было человеческого! Сквозь мех просвечивала кожа сумрачного цвета предвечернего неба, какой она не видела никогда. Но что потрясало больше всего, что больше всего делало их похожими на чудищ, даже и не рога – это были руки! У каждого их было не по две. По четыре – будто любой из них еще нес в себе нерожденного сиамского брата, от которого на свет сумела пробиться лишь только эта пара рук. Лавина закусила губы, чтобы не закричать.
Вслед за первым, в проход между стенами прошли остальные три. Они обступили Лавину, но та не шевелилась, даже боялась вздохнуть, с той глупой надеждой, что они ищут не её, а нужен им этот водопад в кольце. Вот под чей рост тут было все построено! Неужели в этом отражении чудовища – все?
– Гантри, оно перестало кричать! Может, сломалось?
– Хочешь бросить все, и пойти домой? Поближе к пожару?
Даже за окутавшим ее ужасом, Лавина не могла не заметить, что при разговоре шевелится все же не пасть, из которой торчали клыки. Звуки доносились откуда-то ниже. Присмотревшись, в растительности на морде Лав различила-таки рот.
– Да! Это мы хорошо сегодня с охотой придумали! Пожар по воде сюда не перейдет!
– Вот и кто теперь скажет, что охота – это плохо?! – болтали они так, словно вышли на обычную прогулку, а не столкнулись с чем-то неизвестным и угрожающим.
Заговорил великан, прошедший в сад первым. Все это время он не проронил ни слова, только смотрел, то на небо, то на Лавину, глаза-в-глаза. Остальные при звуках его голоса стихли.
– Вы правы. Мы не просто так пробрались сегодня на Храмовую гору. И не просто так услышали этот крик. Посмотрите на нее! Посмотрите на ее цвет кожи! Мы нашли ее возле Ай-Наа, там, где должен находиться третий глаз Вии-шну!
– Вимал, ты думаешь, это создание остановит то, что летит на нас? – Гантри сейчас смотрел на Лавину так, как совсем недавно она сама – на светлячков.
– Она что – Богиня? – ахнул еще один. – Когда-то, давно, у людей было всего по две руки, как у нее! – тот, кого называли Сонак, округлил глаза, положил свое оружие на землю, и стал по очереди разминать свои руки. Рог у него при этом подозрительно покосился, да и мех на одном плече больше стал напоминать чью-то чужую шкуру. – Ну правда, не представляю, как можно так! Четырех-то не всегда хватает! Так жалею, что родился не с шестью! – начал приговаривать он.
– Может и так. Тогда она должна знать, как помочь нам, – снова заговорил Вимал. Тихо, но, поразительным образом, его все слушали. – Надо отвести ее к маалику. Он скажет уже, что с ней делать.
– Что? Да зачем? Как мы её отведем? Мы в таком виде распугаем там всех! Нас вообще здесь быть не должно! Что мы скажем? – раздались со всех сторон крики протеста.
– Мы отведем её, – повторил еще раз Вимал. – Сейчас. Уж это слово нарушать нельзя. Это воля Ай-Наа!
– Тогда, – сказал насмешливый Ара, без всякой улыбки на этот раз, – если она не поможет, пусть тогда она ответит за то, что Боги сделали с нашим миром!
И эти слова поддержали все.
Лавина поднялась на ноги. То, что многое из вида чудовищ было маскарадом, становилось все более очевидным, и убивать её сейчас, кажется, никто не собирался. А значит, у нее есть шанс выбраться из этого мира. Если еще останется этот мир.
Вот только куда? В Эо, который превращается в пыль? Но это не то, о чем стоило думать сейчас.
Лавина подняла голову, и старалась говорить как можно ровнее и громче, не срываясь при этом на истерику и крик:
– Ты, – она ткнула пальцем на того, кого называли Вимал, – показывай мне дорогу! А вы трое – идите следом, и смотрите в оба! Не хочу, чтобы на меня напал зверь, на которого вы тут охотитесь. Как понимаю – незаконно!
И направилась к выходу из сада, с трудом скрывая дрожь в так и подгибающихся ногах.
Лавину стал быстро настигать топот гигантов. Она сжалась, но продолжала идти. Вимал нагнал её, сделал два шага бок о бок, но, так ничего и не сказав, смерил взглядом, и пошел впереди всех.
За спиной продолжали свое движение трое чудовищ и комета. Но оборачиваться Лавина не стала.
Слышался шум. Он исходил от ар-дха, и все больше и больше нарастал, переходя в уже кажущиеся нечеловеческими рёв и вопли. От одного этого звука по рукам и спине пробежало что-то, что всегда было связано только с берущим за душу и приятным. Мурашки. Но сейчас они были трусливы и злы.
– Дэвы! Дэ-вы! Духи!
Один крик раздался во внезапно наступившей тишине, но это было лишь временное затишье. Крик подхватили те, кто был рядом, и дальше, и дальше, и он понесся над рядами толпы, снова сплачивая ее, превращая в вязкую лаву, готовую проглотить на своем пути все. Прошла первая волна, и толпа отхлынула от ар-дха, несмотря, не слушая и не слыша зов тех, кто не успел за ее общим бурным течением.
– Дэвы! Они наслали на нас комету, и пришли за нашими душами!
– Дэ-э-вы!
А из-за ар-дха доносился… смех. Вскоре за воротами замаячили жуткие тени, и они хотели уже было пройти, но наткнулись на возгласы и безумные взгляды толпы. Одна тень отделилась от них. Я испуганно вздохнула: огромные звериные ноздри, исполосованная прожилками света морда, крючковатые рога, какие могли бы быть только у антилопы, торчащие сквозь клочковатую шерсть – это и правда был дэв! Дух, обитающий в джунглях! Что он может хотеть от нас?
Я в страхе оглянулась на детей. Кинулась уже загородить то ли от них – такое страшное зрелище, то ли от духов – их самих, но буквально наткнулась на выражение их лиц. Скучающее?!
– Зачем они-то сюда забрались?! – качал головой Сур, и тут же, бросив взгляд на меня, прикрыл ладонью рот.
– Сур? – я начала подозревать, что что-то тут нечисто. – Кто это, Сур?
– Никто! – быстро ответил он, что сподвигло меня только сильнее прищурится и вглядеться в того, кто только что перешел границу Чанди, и начал… отламывать свой рог?
– Охотники! – с досадой протянула Нита. – Конечно! Как тут без них?!
А вошедший, тем временем, уже снял свои накладные рога, клыки, шкуру, размазал полосы светящейся краски, чему, судя по похожим движениям, последовали и его спутники, но тем самым только еще больше напугал неиствовавшую толпу.
– Стойте! – попытался заговорить он, но его не слышали. Но, тем самым, только помогли.
Выкрики были настолько громкими, что сделали то, что было не под силу никому из нас.
И то, на что я могла лишь только надеяться.
– Смотри, смотри! – за спиной вошедшего взметнулось несколько рук. И он взглянул туда, куда они указывали, поверх моря колыхающихся голов. На шум вышел маалик.
– Дэвы! Дэвы! – снова заорала толпа, обращаясь на этот раз уже к маалику.
– Дэв… Да какие это дэвы! – все еще зевая, сонно отмахнулся он. Среди нас Дин Пратидин не отличался особенным ростом, но он был единственным, у кого было восемь рук. Все для того, чтобы иметь возможность делать сразу столько дел для Храмовой горы и всех, кто тут обитает. Так я всегда думала. Но сейчас я смотрела на него по-другому. Это же он был хранителем всего, что когда-либо мог узнать каждый из нас в жизни! Всего, с чем столкнулся, всего, что пришлось преодолеть, и всего, чему мы научились, чего достигли – сохранить для тех, кто появится уже после нас. У меня пересохло во рту. Почему-то он вселил в меня трепет больше, чем появление, пусть и мнимых, но дэвов. Слишком о важном я должна была его спросить. Сейчас. Сейчас…
Но почему я не чувствую и толики радости, хотя бы от того, что передо мной шанс понять слова Вии-шну?
– Вимал, мы же договаривались!? – семеня сквозь словно растворяющуюся на его пути толпу, цокал языком Дин Пратидин, попутно протирая глаза. – Ну вот что это за лицедейство в такой час?
Вимал склонился, предварительно отбросив и только что снятый костюм, и оружие. Почему-то только после этого он стал выглядеть как обычный человек. Толпа начала стихать.
– Маалик, – еще раз склонился он, – Ай-Наа призвал нас. – Дин Пратидин вскинул бровь. – В ответ на долгую ночь, Боги дали нам то, что может нас спасти!
Вимал бросил взгляд за спину. И, хотел уж было посторониться, но тут перед ним появилась она сама.
– Девочка? – спросила себе под нос наблюдающая Нита. – А почему она... Индра! Индра!
Нита схватила меня за одну из рук, но я и сама уже видела. Какой же маленькой она была! Едва ли по пояс! Но то сходство, сходство с Инь, её белая кожа, её одежда – эта девушка не могла здесь появиться просто так!
Она же, стараясь лишний раз не коситься на приведших её четырехруких, с явным ужасом взирала на восемь рук Дин Пратидина. Но держалась при этом так, будто это она возглавляла отряд. Заметивший это охотник попробовал продолжить свою речь, но тон уже сбился:
– Только по воле этой Богини мы оказались здесь.
– Да! – также нестройно донеслось из их рядов. – Она должна ответить за то, что здесь происходит! Возможно, она же это и устроила! – похоже, они сами не нашли согласия между собой, ни в том, кто она, ни в том, зачем она тут. Посланница Инь при этом только подняла выше голову.
А я стала пробираться поближе к ним.
– Боги не могут оставить нас сейчас. Они на все даруют ответ, и наша задача – верно его понять. Ты и правда Богиня? – спешно спросил Дин Пратидин, щурясь на гостью из другого мира, и не обращая ни малейшего внимания на приблизившуюся меня. Две пары рук он сложил за спиной, странным образом тем самым только подчеркнув свою округлость. Пальцы других постукивали по его ногам и предплечьям, будто он не знал, чем их и занять в такой короткий промежуток без свершения дел. Я открыла рот – ему же нужно рассказать все про Инь, про наше путешествие к Неназванному Храму, про то, что посланница вовсе не...
