Но Ровве не повёлся на провокацию.
– Грустно понимать, что я умер, и это навсегда.
– Но ты будешь и дальше моим Покровителем? – Темери изобразила самое умоляющее выражение, на какое только была способна.
Оказалось, призраков тоже можно развеселить. Ну, или хотя бы заставить улыбаться.
Увы, тут их душевной беседе пришёл конец – в двери настойчиво застучали.
На пороге оказалась Вельва. Выглядела слегка испуганной. Или даже не слегка.
– Рэта, вы живы! Какое счастье!
– А что со мной могло случиться за ночь? – изумлённо приподняла она брови. Вряд ли кто-то мог знать о её ночном приключении – кроме Дорри.
– Вы не слышали? Дом, в который вы вчера ездили. Там случился пожар!
– В гостинице?
Девушка потупила взгляд:
– Я слышала, как гвардеец докладывал светлейшему наместнику, что вы остались гостить в усадьбе Вастава. И испугалась, что вы погибли на пожаре.
Темери услышала спокойную подсказку Роверика:
– Она говорит неискренне.
Неискренне? Но у неё взгляд такой испуганный. Впрочем, может, «неискренность» заключается в чём-то другом.
– Вот оно что… нет, я попрощалась с хозяйкой, как только гроза немного утихла. Что произошло?
– Большой пожар. Дом обрушился, все погибли. Представляете? Никто не выжил!
– А чеора Росвен? Погоди. Расскажи по порядку, а я пока закончу причёску.
– Никто ещё ничего не знает, ну, кроме того, что был пожар, и что туда отправились люди… – она понизила голос, – из тайной управы.
– Да?
– Говорят, осталась только груда обгоревших камней. Вероятно, наместник будет расстроен.
– Почему? Хотя… я слышала, это был его дом.
Вельва открыла шкатулку, оставленную Темери у зеркала. В ней хранились шпильки и заколки. И подаренный Кинриком гребешок.
Бездумно вытянула одну из шпилек и помогла Темери закрепить непослушный длинный локон.
– А вы не знали? Наместник Кинрик, он… красивый молодой человек, и нравится многим девушкам. А некоторые девушки нравились… если вы понимаете о чём я… – голос её стал мурлыкающий, доверительный, – нравились ему самому.
– Она что-то задумала – прокомментировал Ровве. – Много азарта. И много самоуверенности. Она уверена в успехе больше, чем наполовину.
«Что бы я без тебя делала, Роверик», – подумала Темери, едва заметным кивком подтверждая, что услышала его и поняла.
– О, так у чеоры Росвен… был роман с наместником?
– Не переживайте, рэта, это было давно, до того как вы прибыли в Тоненг. Ну вот. Отлично получилось! Вам идут высокие причёски!
Темери изобразила озабоченность. И тут же услышала:
– Ей нравится, что ты начала переживать. Темери, будь с ней осторожна.
– Конечно, – ответила она сразу обоим.
Ну, пора! Традиционный завтрак с наместником должен начаться вовремя и опаздывать на него не стоит.
– Вы сделали для меня больше, чем я мог представить. – Кинрик жадно смотрел Темершане в глаза, так что она прекрасно видела и лихорадочный блеск его собственного взгляда, и лёгкий румянец, и непонятный, но жадный интерес.
Вероятно, у него была долгая бессонная ночь, и этой самой ночью чеора Росвен рассказала ему в подробностях, как они вдвоём убегали из пожара.
– Ну, нам было некуда деваться. Или убегать оттуда, или кричать «Помогите!».
Он покачал головой и вдруг схватил её за руку, чуть не опрокинув бокал с водой.
–Нейтри рассказала, вы потратили время, чтобы её спасти, и чуть не пропали сами. Я никогда этого не забуду!
Она попыталась высвободить пальцы, но Кинрик намёка не понял.
– Послушайте. Я должен вам сказать. Когда брат вас привёз в город, я на многое был готов, чтобы избежать этого брака… но вы… вы невероятны.
Наместник поднёс её кисть к губам и поцеловал, несмотря на ощутимое сопротивление.
– Если бы вы знали, какое облегчение… понимать, что рядом не одни только предатели и убийцы. Что есть ещё люди, которым я могу доверять.
Они сидели рядом – как принято в мальканской традиции. Если бы был принят ифленский канон «семейного завтрака в достойной дворянской семье», супругов разделяла бы вся плоскость стола. И сейчас Темери впервые подумала, что некоторые ифленские традиции не лишены смысла.
– Да что с вами, Кинрик! Вы как будто выпили…
– Немного, – ничуть не смутившись, подтвердил он, – красного вина. Когда вернулся в цитадель. Замёрз в карете и…
–… любовное зелье!..
Но ведь так оно, наверное, и было! Вельва, странно волнующаяся, и рассказывающая о прежних любовницах наместника. Она наверняка хотела вызвать у Темери ревность! И зелье. Ведь это она покупала любовное зелье у старой соттинки, и Темери это видела. А то, что сказала, что цель не наместник – так мало ли, что она могла сказать!
Подлить зелье в вино в кабинете несложно. В отличие от личных покоев, кабинет не охраняется гвардейским караулом, пока наместник туда не войдёт. А если она уже подливала это самое зелье раньше? Если она причастна к пожару?
А вдруг Темери зря думает на Вельву, и это кто-нибудь другой?!
– Что? – Выдохнул Кинрик, стараясь удержать её взгляд.
Если он под влиянием магии, то бесполезно пытаться призвать его вспомнить про здравый смысл.
– Кинне, – очень осторожно сказала она. – Я понимаю, что вы волнуетесь, но нам нужно прямо сейчас поговорить с вашим братом. Кажется, я знаю, кто может быть причастен к пожару…
– Так скажите мне! – встрепенулся он, и, наконец, отпустил её руку. – Мы прямо сейчас прикажем арестовать этого человека! И он нам всё расскажет!!! Кто это?
– Я могу ошибиться. В любом случае, об этом должен узнать и чеор та Хенвил и Гун-хе. Если я правильно поняла, он – главный помощник вашего брата по делам тайной управы?
– Да он… что-то вроде помощника. Хотите пойти прямо сейчас? А что скажут придворные?
Темери вспомнила прошлое утро и то, с какой жадностью эти самые придворные наблюдали за ними. Пожалуй, больше они не дадут молодожёнам возможности укрыться от их пристального внимания.
– Пойдём в ваши покои! – решила Темери быстро. Заодно и бутылку с зельем можно будет поискать. – И вы отправите слугу, чтобы он позвал чеора та Хенвила. И сказал, что это – срочно!
Перспективы наместника обрадовали и развеселили.
– И пусть снова кусают локти, потому что в мой кабинет никто из них не сунется…
– Кинрик, – напомнила Темери. – У вас траур, помните? Ведь Нейтри погибла на пожаре.
Наместник ощутимо вздрогнул. Потёр глаза. Сказал:
– Странно. На миг показалось, что это – правда, и меня как будто холодной водой обдало. Вы правы, конечно. Я постараюсь быть… скорбным. – И снова улыбнулся.
Это будет трудно, поняла Темершана. Но это нужно сделать как можно скорее: судя по всему, зелья наместнику досталась двойная, а то и тройная доза. Обычно по человеку незаметно, когда он находится под чарами какой-то дамы. А сейчас, Темери казалось, что Кинрик находится под чарами как минимум трех дам – и среди этих дам одна – она сама!
Благородный чеор Шеддерик та Хенвил
– Слуга от наместника, – секретарь доложил об этом с такой интонацией, будто Шедде – минимум император, а маленький кабинет – по меньшей мере парадный зал Ифленского императорского дворца.
– Зови!
Приказ прозвучал настолько в тон, что стало смешно, но у секретаря не дрогнула ни единая мышца лица: это был старый, мудрый секретарь отца, вышколенный при императорском дворе в те прекрасные времена, когда и сам Шедде был там не подозрительным гостем, а честным обитателем.
Слуга был, разумеется, ифленцем, но молодым, атлетично сложенным и с таким хитрым выражением лица, что его сразу хотелось или уволить, или услать куда-нибудь подальше. Шеддерик знал, что парень Кинрику верен и никогда не предаст. Но желание возникало всё равно.
– Наместник Кинрик просит вас навестить его в его кабинете.
– Хорошо, ступай.
– Если мне будет дозволено, то я должен передать следующее: рэта Итвена считает, что знает, кто поджёг усадьбу хозяина Вастава. Разговор срочный.
Этого не хватало, подумал Шеддерик, но нахмурился:
– Благодарю. Передай хозяину, что сейчас буду.
Светлейший Эммегил с интересом выслушал этот диалог. Если бы Шедде умел читать мысли и заранее понял, о чём пойдёт речь, то вышел бы к слуге из кабинета, не переломился. Но сказанного обратно не воротишь.
Светлейший Эммегил был старше Шеддерика лет на десять. Но выглядел моложаво и подтянуто. Многие мужчины к сорока пяти отращивают брюшко, лысеют и теряют интерес к политике и женщинам, но Эммегил за собой следил, был в прекрасной физической форме, а уж сплетнями о его похождениях двор развлекался часами… пока тайная управа не нашла пусть косвенных, но очень серьезных доказательств его причастности к осеннему заговору и гибели наместника Хеверика. Тогда светлейший благородный чеор постарался сам убраться подальше от скандала.
Сегодня же с самого утра явился высказать почтение и предложение любой помощи в расследовании поджога. «Ведь это практически – покушение на честь рода. В том доме мог находиться сам наместник!».
Эммегил носил старомодную причёску: локоны до плеч, чуть завитые на концах. В руке у него была дорожная шляпа с высокой тульей – такие носили на островах во времена, когда Шедде только собирался в свою первую морскую экспедицию.
Его холодный взгляд внимательно следил за Шеддериком, ни на миг не выпуская его из вида. Услышав сообщение слуги, он приподнял брови:
– Я вижу, ваша мальканская находка приносит некоторую пользу. Вы позволите поприсутствовать при беседе?
Можно было согласиться и попытаться таким образом вызнать планы Эммегила, или хотя бы их часть. Или отказать. Тогда он первым узнает новости и сам решит, как ими распорядиться.
И всё-таки планы были важнее.
– Матес, – обратился он к секретарю, – пожалуйста, предупредите Кинрика, что я приду не один. Итак, светлейший, вы ведь хотели мне ещё что-то сказать. Кажется, что-то связанное с вашей непричастностью к смерти прежнего наместника.
Взгляд Эммегила снова недобро блеснул из-под аккуратной чёлки, и он с поклоном начал отвечать.
Он прекрасно понял, что отвлекая его беседой, Шеддерик даёт возможность брату подготовиться к разговору.
Но Кинрик – не Шеддерик. Он не умеет хитрить и скрывать хоть что-то. Так что пусть себе готовится, сколько влезет: всё что нужно, Эммегил так или иначе сможет узнать. Не лично, так через слуг-осведомителей. Всегда узнавал.
Кинрик подготовился. Да так, что Шедде готов был вслух похвалить его за это.
В кабинете кроме самого наместника и его бледной супруги находился ещё и Гун-хе. Вероятно, он совсем недавно вернулся с пепелища – от помощника сильно пахло дымом, плащ был испачкан в саже.
Все трое встали навстречу гостям, но Кинрик вдруг еле заметно покачнулся. Шедде заподозрил, что появлением Гун-хе он обязан не брату, а Темершане. А брат просто несколько пьян. Однако же он ошибся.
Вином от Кинрика не пахло, да и приветствовал гостей он безукоризненно.
Поприветствовал, пригласил войти и располагаться.
Светлейший чеор та Эммегил осмотрел всю мебель в кабинете и, наконец, выбрал себе один из двух удобных козеток, заботливо и словно ненароком придвинутых к столу.
Шедде сел так, чтобы видеть в зеркале на стене лицо гостя, а самому оставаться в тени от шторы.
Кинрик придвинул стул для Темершаны, сам сел последним, Гун-хе остался стоять.
– Так что вам удалось узнать?
Темершана перевела взгляд на мужа, тот кивнул и сам ответил:
– В этом деле точно замешан сиан.
– Откуда такой вывод?
Теперь отвечать пришлось уже Темершане.
– Ночью мне не спалось, я всё пыталась вспомнить, почему проснулась в том доме…
– О! – изумился Эммегил, – Так это было покушение на вашу жизнь?! Сочувствую! И тем более прошу вас, благородные чеоры, всерьёз принять моё предложение помощи и поддержки. Простите, рэта. Я не должен был вас прерывать. Но что случилось, и как вам удалось выбраться?
– Светлейший чеор, никто не знает, что я там была, – просьба Темершаны звучала мягко, но вместе с тем непреклонно. – И я прошу вас никому не рассказывать. Я отправилась туда познакомиться с женщиной, с которой, как всем известно, мой супруг планировал связать свою жизнь. Я не собиралась причинять ей вред. Но если придворные узнают, что я там была…
– Вас мигом заподозрят в попытке убийства! – хищно сощурился светлейший. – Да, это возможно. Обещаю хранить всё в тайне.
Он кивнул в первую очередь Шеддерику, но даже Темери прочитала подтекст «Я обещаю хранить это в тайне. Но сам – не забуду!».
– Так что вы вспомнили? – напомнил Шеддерик.
– Как и откуда распространился пожар. Главный зал готовился к реконструкции, он был совершенно пуст, если не считать стола, который накрыли для гвардейцев моего эскорта. Там нечего было поджигать, кроме стен. А их…
– Магической защиты от огня у дома не было, – как будто подвёл итог за Темершану до того момента молчавший Гун-хе. – Кто-то должен был её снять. И кто-то должен был поддерживать пламя достаточной температуры, и довольно долго, чтобы начали гореть деревянные конструкции и перекрытия. Я согласен с рэтой, без сиана не обошлось.
Темери кивнула. И добавила:
– Двери были завалены камнями. Конечно, в темноте и на бегу мне могло показаться, что они такие уж большие, но вряд ли их простые наёмники смогли бы натаскать своими руками, да ещё так, что в доме никто не заметил. Так что сиан там точно был.
– Мы нашли камни у всех входов в здание, снова подтвердил Гун-хе. – и это были природные валуны, не соответствующие тем, которые использовались при строительстве усадьбы ни по составу, ни по обработке.
Он подумал немного, и пояснил:
– Необработанные куски кварца и серого гранита. Без следов цемента. В окрестностях дома таких нет. Ближе к морю камни встречаются, но там – базальт и красный гранит.
– И что же, – откинулся на спинку дивана чеор та Эммегил, – есть предположения, кто этот сиан?
– Нет, – вздохнул Кинрик. – но я надеялся, Шеддерик поможет его вычислить: у него есть досье на многих сианов Тоненга.
– Не на многих, а только на тех, кто успел нарушить закон, – возразил Шеддерик, подумав, что про картотеку лучше бы Эммегилу не знать. В ней ведь информация не только на сианов. Верней, в первую очередь – не на сианов. – Конечно, я этим займусь. И Гун-хе выделит людей в помощь: возможно, придётся кое-кого допросить. И в первую очередь надо выяснить, кто из сианов, постоянно живущих в цитадели, этой ночью отсутствовал. Если я не ошибаюсь, описанные виды магии возможны только при личном контроле сиана. Найти бы его вешки…
«Найти и потрогать, – про себя добавил он, – голыми руками!»
– Я могу попросить своего сиана распутать магический след… – задумчиво предложил Эммегил. – если вы, благородные чеоры, согласитесь принять мою помощь!
– Безусловно, – серьёзно кивнул Кинрик. – Я готов сам сопроводить его к руинам.
Он снова потёр лицо ладонями – было видно, что ему трудно даётся разговор.
Эммегил как будто спохватился:
– Похоже, наместник, вам совсем не удалось отдохнуть. Сочувствую вашей утрате. Рэта, я поражён вашим мужеством и силой духа. Прошу простить, я должен немедленно поговорить с моим сианом. Пусть подготовится.
Судя по тому, как поспешно светлейший покинул кабинет наместника, он спешил предупредить не только сиана, но и ещё как минимум – пол Тоненга.
– А теперь признавайтесь, – вздохнул Шеддерик, проводив Эммегила взглядом и убедившись, что он действительно ушёл, а не подслушивает под дверью.
– Грустно понимать, что я умер, и это навсегда.
– Но ты будешь и дальше моим Покровителем? – Темери изобразила самое умоляющее выражение, на какое только была способна.
Оказалось, призраков тоже можно развеселить. Ну, или хотя бы заставить улыбаться.
Увы, тут их душевной беседе пришёл конец – в двери настойчиво застучали.
На пороге оказалась Вельва. Выглядела слегка испуганной. Или даже не слегка.
– Рэта, вы живы! Какое счастье!
– А что со мной могло случиться за ночь? – изумлённо приподняла она брови. Вряд ли кто-то мог знать о её ночном приключении – кроме Дорри.
– Вы не слышали? Дом, в который вы вчера ездили. Там случился пожар!
– В гостинице?
Девушка потупила взгляд:
– Я слышала, как гвардеец докладывал светлейшему наместнику, что вы остались гостить в усадьбе Вастава. И испугалась, что вы погибли на пожаре.
Темери услышала спокойную подсказку Роверика:
– Она говорит неискренне.
Неискренне? Но у неё взгляд такой испуганный. Впрочем, может, «неискренность» заключается в чём-то другом.
– Вот оно что… нет, я попрощалась с хозяйкой, как только гроза немного утихла. Что произошло?
– Большой пожар. Дом обрушился, все погибли. Представляете? Никто не выжил!
– А чеора Росвен? Погоди. Расскажи по порядку, а я пока закончу причёску.
– Никто ещё ничего не знает, ну, кроме того, что был пожар, и что туда отправились люди… – она понизила голос, – из тайной управы.
– Да?
– Говорят, осталась только груда обгоревших камней. Вероятно, наместник будет расстроен.
– Почему? Хотя… я слышала, это был его дом.
Вельва открыла шкатулку, оставленную Темери у зеркала. В ней хранились шпильки и заколки. И подаренный Кинриком гребешок.
Бездумно вытянула одну из шпилек и помогла Темери закрепить непослушный длинный локон.
– А вы не знали? Наместник Кинрик, он… красивый молодой человек, и нравится многим девушкам. А некоторые девушки нравились… если вы понимаете о чём я… – голос её стал мурлыкающий, доверительный, – нравились ему самому.
– Она что-то задумала – прокомментировал Ровве. – Много азарта. И много самоуверенности. Она уверена в успехе больше, чем наполовину.
«Что бы я без тебя делала, Роверик», – подумала Темери, едва заметным кивком подтверждая, что услышала его и поняла.
– О, так у чеоры Росвен… был роман с наместником?
– Не переживайте, рэта, это было давно, до того как вы прибыли в Тоненг. Ну вот. Отлично получилось! Вам идут высокие причёски!
Темери изобразила озабоченность. И тут же услышала:
– Ей нравится, что ты начала переживать. Темери, будь с ней осторожна.
– Конечно, – ответила она сразу обоим.
Ну, пора! Традиционный завтрак с наместником должен начаться вовремя и опаздывать на него не стоит.
– Вы сделали для меня больше, чем я мог представить. – Кинрик жадно смотрел Темершане в глаза, так что она прекрасно видела и лихорадочный блеск его собственного взгляда, и лёгкий румянец, и непонятный, но жадный интерес.
Вероятно, у него была долгая бессонная ночь, и этой самой ночью чеора Росвен рассказала ему в подробностях, как они вдвоём убегали из пожара.
– Ну, нам было некуда деваться. Или убегать оттуда, или кричать «Помогите!».
Он покачал головой и вдруг схватил её за руку, чуть не опрокинув бокал с водой.
–Нейтри рассказала, вы потратили время, чтобы её спасти, и чуть не пропали сами. Я никогда этого не забуду!
Она попыталась высвободить пальцы, но Кинрик намёка не понял.
– Послушайте. Я должен вам сказать. Когда брат вас привёз в город, я на многое был готов, чтобы избежать этого брака… но вы… вы невероятны.
Наместник поднёс её кисть к губам и поцеловал, несмотря на ощутимое сопротивление.
– Если бы вы знали, какое облегчение… понимать, что рядом не одни только предатели и убийцы. Что есть ещё люди, которым я могу доверять.
Они сидели рядом – как принято в мальканской традиции. Если бы был принят ифленский канон «семейного завтрака в достойной дворянской семье», супругов разделяла бы вся плоскость стола. И сейчас Темери впервые подумала, что некоторые ифленские традиции не лишены смысла.
– Да что с вами, Кинрик! Вы как будто выпили…
– Немного, – ничуть не смутившись, подтвердил он, – красного вина. Когда вернулся в цитадель. Замёрз в карете и…
–… любовное зелье!..
Но ведь так оно, наверное, и было! Вельва, странно волнующаяся, и рассказывающая о прежних любовницах наместника. Она наверняка хотела вызвать у Темери ревность! И зелье. Ведь это она покупала любовное зелье у старой соттинки, и Темери это видела. А то, что сказала, что цель не наместник – так мало ли, что она могла сказать!
Подлить зелье в вино в кабинете несложно. В отличие от личных покоев, кабинет не охраняется гвардейским караулом, пока наместник туда не войдёт. А если она уже подливала это самое зелье раньше? Если она причастна к пожару?
А вдруг Темери зря думает на Вельву, и это кто-нибудь другой?!
– Что? – Выдохнул Кинрик, стараясь удержать её взгляд.
Если он под влиянием магии, то бесполезно пытаться призвать его вспомнить про здравый смысл.
– Кинне, – очень осторожно сказала она. – Я понимаю, что вы волнуетесь, но нам нужно прямо сейчас поговорить с вашим братом. Кажется, я знаю, кто может быть причастен к пожару…
– Так скажите мне! – встрепенулся он, и, наконец, отпустил её руку. – Мы прямо сейчас прикажем арестовать этого человека! И он нам всё расскажет!!! Кто это?
– Я могу ошибиться. В любом случае, об этом должен узнать и чеор та Хенвил и Гун-хе. Если я правильно поняла, он – главный помощник вашего брата по делам тайной управы?
– Да он… что-то вроде помощника. Хотите пойти прямо сейчас? А что скажут придворные?
Темери вспомнила прошлое утро и то, с какой жадностью эти самые придворные наблюдали за ними. Пожалуй, больше они не дадут молодожёнам возможности укрыться от их пристального внимания.
– Пойдём в ваши покои! – решила Темери быстро. Заодно и бутылку с зельем можно будет поискать. – И вы отправите слугу, чтобы он позвал чеора та Хенвила. И сказал, что это – срочно!
Перспективы наместника обрадовали и развеселили.
– И пусть снова кусают локти, потому что в мой кабинет никто из них не сунется…
– Кинрик, – напомнила Темери. – У вас траур, помните? Ведь Нейтри погибла на пожаре.
Наместник ощутимо вздрогнул. Потёр глаза. Сказал:
– Странно. На миг показалось, что это – правда, и меня как будто холодной водой обдало. Вы правы, конечно. Я постараюсь быть… скорбным. – И снова улыбнулся.
Это будет трудно, поняла Темершана. Но это нужно сделать как можно скорее: судя по всему, зелья наместнику досталась двойная, а то и тройная доза. Обычно по человеку незаметно, когда он находится под чарами какой-то дамы. А сейчас, Темери казалось, что Кинрик находится под чарами как минимум трех дам – и среди этих дам одна – она сама!
Благородный чеор Шеддерик та Хенвил
– Слуга от наместника, – секретарь доложил об этом с такой интонацией, будто Шедде – минимум император, а маленький кабинет – по меньшей мере парадный зал Ифленского императорского дворца.
– Зови!
Приказ прозвучал настолько в тон, что стало смешно, но у секретаря не дрогнула ни единая мышца лица: это был старый, мудрый секретарь отца, вышколенный при императорском дворе в те прекрасные времена, когда и сам Шедде был там не подозрительным гостем, а честным обитателем.
Слуга был, разумеется, ифленцем, но молодым, атлетично сложенным и с таким хитрым выражением лица, что его сразу хотелось или уволить, или услать куда-нибудь подальше. Шеддерик знал, что парень Кинрику верен и никогда не предаст. Но желание возникало всё равно.
– Наместник Кинрик просит вас навестить его в его кабинете.
– Хорошо, ступай.
– Если мне будет дозволено, то я должен передать следующее: рэта Итвена считает, что знает, кто поджёг усадьбу хозяина Вастава. Разговор срочный.
Этого не хватало, подумал Шеддерик, но нахмурился:
– Благодарю. Передай хозяину, что сейчас буду.
Светлейший Эммегил с интересом выслушал этот диалог. Если бы Шедде умел читать мысли и заранее понял, о чём пойдёт речь, то вышел бы к слуге из кабинета, не переломился. Но сказанного обратно не воротишь.
Светлейший Эммегил был старше Шеддерика лет на десять. Но выглядел моложаво и подтянуто. Многие мужчины к сорока пяти отращивают брюшко, лысеют и теряют интерес к политике и женщинам, но Эммегил за собой следил, был в прекрасной физической форме, а уж сплетнями о его похождениях двор развлекался часами… пока тайная управа не нашла пусть косвенных, но очень серьезных доказательств его причастности к осеннему заговору и гибели наместника Хеверика. Тогда светлейший благородный чеор постарался сам убраться подальше от скандала.
Сегодня же с самого утра явился высказать почтение и предложение любой помощи в расследовании поджога. «Ведь это практически – покушение на честь рода. В том доме мог находиться сам наместник!».
Эммегил носил старомодную причёску: локоны до плеч, чуть завитые на концах. В руке у него была дорожная шляпа с высокой тульей – такие носили на островах во времена, когда Шедде только собирался в свою первую морскую экспедицию.
Его холодный взгляд внимательно следил за Шеддериком, ни на миг не выпуская его из вида. Услышав сообщение слуги, он приподнял брови:
– Я вижу, ваша мальканская находка приносит некоторую пользу. Вы позволите поприсутствовать при беседе?
Можно было согласиться и попытаться таким образом вызнать планы Эммегила, или хотя бы их часть. Или отказать. Тогда он первым узнает новости и сам решит, как ими распорядиться.
И всё-таки планы были важнее.
– Матес, – обратился он к секретарю, – пожалуйста, предупредите Кинрика, что я приду не один. Итак, светлейший, вы ведь хотели мне ещё что-то сказать. Кажется, что-то связанное с вашей непричастностью к смерти прежнего наместника.
Взгляд Эммегила снова недобро блеснул из-под аккуратной чёлки, и он с поклоном начал отвечать.
Он прекрасно понял, что отвлекая его беседой, Шеддерик даёт возможность брату подготовиться к разговору.
Но Кинрик – не Шеддерик. Он не умеет хитрить и скрывать хоть что-то. Так что пусть себе готовится, сколько влезет: всё что нужно, Эммегил так или иначе сможет узнать. Не лично, так через слуг-осведомителей. Всегда узнавал.
Кинрик подготовился. Да так, что Шедде готов был вслух похвалить его за это.
В кабинете кроме самого наместника и его бледной супруги находился ещё и Гун-хе. Вероятно, он совсем недавно вернулся с пепелища – от помощника сильно пахло дымом, плащ был испачкан в саже.
Все трое встали навстречу гостям, но Кинрик вдруг еле заметно покачнулся. Шедде заподозрил, что появлением Гун-хе он обязан не брату, а Темершане. А брат просто несколько пьян. Однако же он ошибся.
Вином от Кинрика не пахло, да и приветствовал гостей он безукоризненно.
Поприветствовал, пригласил войти и располагаться.
Светлейший чеор та Эммегил осмотрел всю мебель в кабинете и, наконец, выбрал себе один из двух удобных козеток, заботливо и словно ненароком придвинутых к столу.
Шедде сел так, чтобы видеть в зеркале на стене лицо гостя, а самому оставаться в тени от шторы.
Кинрик придвинул стул для Темершаны, сам сел последним, Гун-хе остался стоять.
– Так что вам удалось узнать?
Темершана перевела взгляд на мужа, тот кивнул и сам ответил:
– В этом деле точно замешан сиан.
– Откуда такой вывод?
Теперь отвечать пришлось уже Темершане.
– Ночью мне не спалось, я всё пыталась вспомнить, почему проснулась в том доме…
– О! – изумился Эммегил, – Так это было покушение на вашу жизнь?! Сочувствую! И тем более прошу вас, благородные чеоры, всерьёз принять моё предложение помощи и поддержки. Простите, рэта. Я не должен был вас прерывать. Но что случилось, и как вам удалось выбраться?
– Светлейший чеор, никто не знает, что я там была, – просьба Темершаны звучала мягко, но вместе с тем непреклонно. – И я прошу вас никому не рассказывать. Я отправилась туда познакомиться с женщиной, с которой, как всем известно, мой супруг планировал связать свою жизнь. Я не собиралась причинять ей вред. Но если придворные узнают, что я там была…
– Вас мигом заподозрят в попытке убийства! – хищно сощурился светлейший. – Да, это возможно. Обещаю хранить всё в тайне.
Он кивнул в первую очередь Шеддерику, но даже Темери прочитала подтекст «Я обещаю хранить это в тайне. Но сам – не забуду!».
– Так что вы вспомнили? – напомнил Шеддерик.
– Как и откуда распространился пожар. Главный зал готовился к реконструкции, он был совершенно пуст, если не считать стола, который накрыли для гвардейцев моего эскорта. Там нечего было поджигать, кроме стен. А их…
– Магической защиты от огня у дома не было, – как будто подвёл итог за Темершану до того момента молчавший Гун-хе. – Кто-то должен был её снять. И кто-то должен был поддерживать пламя достаточной температуры, и довольно долго, чтобы начали гореть деревянные конструкции и перекрытия. Я согласен с рэтой, без сиана не обошлось.
Темери кивнула. И добавила:
– Двери были завалены камнями. Конечно, в темноте и на бегу мне могло показаться, что они такие уж большие, но вряд ли их простые наёмники смогли бы натаскать своими руками, да ещё так, что в доме никто не заметил. Так что сиан там точно был.
– Мы нашли камни у всех входов в здание, снова подтвердил Гун-хе. – и это были природные валуны, не соответствующие тем, которые использовались при строительстве усадьбы ни по составу, ни по обработке.
Он подумал немного, и пояснил:
– Необработанные куски кварца и серого гранита. Без следов цемента. В окрестностях дома таких нет. Ближе к морю камни встречаются, но там – базальт и красный гранит.
– И что же, – откинулся на спинку дивана чеор та Эммегил, – есть предположения, кто этот сиан?
– Нет, – вздохнул Кинрик. – но я надеялся, Шеддерик поможет его вычислить: у него есть досье на многих сианов Тоненга.
– Не на многих, а только на тех, кто успел нарушить закон, – возразил Шеддерик, подумав, что про картотеку лучше бы Эммегилу не знать. В ней ведь информация не только на сианов. Верней, в первую очередь – не на сианов. – Конечно, я этим займусь. И Гун-хе выделит людей в помощь: возможно, придётся кое-кого допросить. И в первую очередь надо выяснить, кто из сианов, постоянно живущих в цитадели, этой ночью отсутствовал. Если я не ошибаюсь, описанные виды магии возможны только при личном контроле сиана. Найти бы его вешки…
«Найти и потрогать, – про себя добавил он, – голыми руками!»
– Я могу попросить своего сиана распутать магический след… – задумчиво предложил Эммегил. – если вы, благородные чеоры, согласитесь принять мою помощь!
– Безусловно, – серьёзно кивнул Кинрик. – Я готов сам сопроводить его к руинам.
Он снова потёр лицо ладонями – было видно, что ему трудно даётся разговор.
Эммегил как будто спохватился:
– Похоже, наместник, вам совсем не удалось отдохнуть. Сочувствую вашей утрате. Рэта, я поражён вашим мужеством и силой духа. Прошу простить, я должен немедленно поговорить с моим сианом. Пусть подготовится.
Судя по тому, как поспешно светлейший покинул кабинет наместника, он спешил предупредить не только сиана, но и ещё как минимум – пол Тоненга.
– А теперь признавайтесь, – вздохнул Шеддерик, проводив Эммегила взглядом и убедившись, что он действительно ушёл, а не подслушивает под дверью.
