– Я ничего не помню!– встревоженным голосом повторил парень, а потом с надеждой посмотрел на меня: – А ты кто?
– МайАнна, – вздохнула я. – Ты меня не помнишь?
Он покачал головой.
– Что ж, будем выбираться отсюда. Лежать на холодной земле – не самый удачный вариант. Сейчас вернусь.
– Не бросай меня, – крикнул мне вдогонку он.
– Не бойся, не брошу.
Я достала из машины коляску и прикатила его к парню. Кое-как с его помощью мне удалось взгромоздить его туда.
– Откуда у тебя инвалидное кресло? – поинтересовался он.
– Специально для тебя везла, – усмехнулась я.
– Ты же меня не знаешь, – возразил он. – Ты спрашивала, кто я. И откуда ты могла знать, что у меня откажут ноги?
Я улыбнулась. Кто бы он ни был, он потерял память, но не способность анализировать. Но проблема налицо. Я не могу действовать без помощи Энтони. Только он знал план во всех подробностях. А я могу упустить из виду какие-то мелочи. Кроме того мне сейчас нужно попадать в аварию с Джерардом, и как я буду это делать с ничего не подозревающим парнем? Мне не хватает мозгов Энтони. Я взглянула на парня. Может, все ему рассказать и попросить его помощи? А если это Джерард? А если нет? Даже если это Джерард, мне уже никуда не деться от него.
Я вздохнула и начала рассказ.
Джерард-Энтони
Самое ужасное, что я действительно ничего не помнил. И я не знал, кто я. Джерард ли, несчастный калека, чудом оставшийся в живых, или Энтони, хладнокровный убийца, по странному стечению обстоятельств лишившийся возможности ходить и потерявший память. Как бы там ни было, нам нужно было спасать положение. Если я Джерард, то я должен занять причитающееся мне место. Если Энтони, мне придется занять место Джерарда. Попадать в тюрьму за убийство и подставлять МайАнну мне не хотелось. Особенно если я все же Джерард.
Рассказ был шокирующим, но я поверил МайАнне безоговорочно. Может быть, потому что хотел поверить. Может быть, почему-то захотел, чтобы она осталась в моей жизни. Неважно, кто я. И Энтони, и Джерард хотели жениться на ней. И этого хотел я.
А потому мне спешно пришлось додумывать план Энтони, который мне рассказала МайАнна. Мы договорились, что она всегда будет звать меня Джерардом, так как в любом случае, мне теперь нужно будет занять его место навсегда.
Мы сделали вид, что попали в аварию, благо я действительно был изранен и реально потерял память. Мне даже не пришлось притворяться.
МайАнна позвонила моему охраннику, найдя его номер в моем телефоне. 1 января 2015 года за мной приехал мужчина, назвавшийся Джеймсом, и забрал нас обоих домой. МайАнну он, видно, знал. Я боялся, что он может быть ею недоволен, потому что по ее вине я попал в аварию. Я боялся, что он что-то заподозрит. Но он только улыбался, глядя в зеркало заднего вида на руку МайАнны в моей руке.
Через некоторое время, поправившись, я взялся за управление компанией и прочими активами. У меня получалось. К тому же я обнаружил, что в присутствии женщин не испытываю панических приступов, которые были у Джерарда. МайАнна, узнав об этом, помрачнела. Видимо, ей не хотелось, чтобы я был Энтони. Мне было все равно. Я мог бы быть кем угодно для нее, лишь бы она улыбалась. Я постарался ее успокоить, объясняя, что фобия Джерарда могла пройти из-за того, что он, наконец, понял истоки своих страхов. Мои слова подняли МайАнне настроение. Предполагаю, я всегда обладал даром убеждения.
Мы волновались на счет трупа Энтони Мейсона. Боялись, что начнется какое-то расследование, ниточки которого приведут к нам. Как ни странно, обнаружив через несколько дней после Нового года сгоревший дом и обгоревший труп мужчины в нем, полиция сразу решила, что Энтони Мейсон покончил жизнь самоубийством, и дело было закрыто. Возможно, им просто не хотелось возиться.
Какое-то время я пытался понять, кто я, но мне это не удавалось. Не было никаких зацепок, которые могли бы с точностью указать на мою личность. Обращаться к врачам, сравнивать свои медицинские данные было опасно, потому что могло заставить людей заподозрить, что я не тот, за кого себя выдаю. В конце концов, я испугался, что истина мне не понравится, и прекратил свои попытки. Теперь я живу за двоих. Кто бы я ни был, сейчас во мне двое нас. Иногда я смотрю на ситуацию с точки зрения Джерарда, потом представляю, как думал бы об этом Энтони. Во мне всегда два человека, они спорят между собой, они анализируют ситуацию с разных позиций, и надо сказать, это очень помогает в выборе правильного решения.
Я предложил МайАнне выйти за меня замуж, и она согласилась. К сожалению, ниже пояса я был недееспособен, но нам это не мешало, и моя жена выглядела вполне счастливой.
Она не была смертельно больна, как врала Джерарду, и мы собирались прожить вместе долгую и счастливую жизнь.
Примерно через год я почувствовал, что мои ноги могут двигаться.
МайАнна
Когда Джерард с ликованием сообщил мне о том, что у него немного начали двигаться ноги, я промолчала. Я была в шоке, я боялась, что он окажется Энтони. Он сначала растерялся, а потом убежденно сказал, что он Джерард. В конце концов, я ведь была свидетелем того, что при жизни настоящего Джерарда его фобия частично прошла. Он общался со мной, молодой женщиной, и не испытывал своих приступов. И если он тогда уже пошел на поправку, то теоретически, впоследствии могла пройти и психологическая травма, вызвавшая паралич ног. Мне хотелось верить мужу.
Еще через год Джерард стал нормально ходить. А я сообщила ему, что беременна. УЗИ показало, что во мне двое. Девочек.
Иногда я вспоминала другого, погибшего, и немного чувствовала себя виноватой за его смерть. Но я считала, что сделала все, что было в моих человеческих силах, а остальное доверила богу. Все равно все события пошли по его плану.
Была одна вещь, о которой я не сказала никому. Я не сказала этого, боясь, что когда-нибудь к моему зеленоглазому мужу вернется память, и выяснится, что он – Энтони Мейсон. Но эта вещь позволяла мне надеяться, что Джерард Аттвуд смог остаться в живых.
Снотворного в стакане Джерарда не было.
Видимо, Джерард догадался, что его хотят убить. Возможно, он понял, что я пешка в чьей-то игре. И когда он взглядом умолял не убивать его, я решила, что сделаю так, как сделаю. Я сделала вид, что подложила снотворное в стакан, предполагая, что Энтони следит за мной, и ничего не стала говорить Джерарду. Все, на что меня хватило, было:
– Пей, стакан чистый. – Я хотела дать ему понять, что в стакане нет ничего лишнего. Возможно, Джерард понял меня.
Ему пришлось довериться мне, но он выпил только полстакана воды. Все еще боясь.
Когда я начала поглядывать на часы, он понял, что я жду, что с ним что-то должно происходить. Он не знал, хотят ли его отравить или усыпить, поэтому навскидку попробовал разные варианты. Сначала предположил, что ему должно быть «нехорошо», но когда я удивилась, сделал вид, что его клонит в сон.
Затем он довольно успешно притворился спящим. На какое-то время я поверила, что он действительно заснул. Не от снотворного, а от усталости. Я решила его растормошить, чтобы он был в готовности. Когда я тронула за плечо, он не отреагировал. Тогда я наклонилась и поцеловала его. Его губы шевельнулись, отвечая мне, и он слегка приоткрыл глаза, взглянув на меня сквозь свои длиннющие ресницы.
А затем снова принял вид спящего. Так что Джерард слышал разговор в машине с Энтони. Он знал, что с ним собираются сделать. И думаю, он вполне мог что-то предпринять, будучи в сознании. Возможно, после того, как Энтони включил газ и вышел из дома, Джерард дополз до двери и смог выбраться наружу, чтобы не задохнуться. Когда через час Энтони зашел в дом, Джерард каким-то образом вызвал пожар в наполненном газом доме. Его откинуло взрывом, и он потерял сознание и память.
Я хочу верить, что со мной остался Джерард. Но я все же боюсь. Иногда я вглядываюсь в своего мужа, пытаясь понять, кто же этот красивый мужчина с гипнотизирующими зелеными глазами. Вот как сейчас, когда он дописывает свои бумаги, а я тихонечко сижу напротив на диване и разглядываю его. Вот он облизывает губы, как делал Энтони, но откуда я знаю, что Джерард не делал так же? Вот он хмурит брови, и я знаю, что так делали оба. Он замечает мои разглядывания и чуть поднимает уголки губ:
– Соскучилась?
Он наводит порядок на столе, складывает ручки по цвету, а блокноты по размеру, и подходит ко мне. Наклоняясь, целует и говорит:
– Кто бы я ни был, знай, что я люблю тебя.
Конец
– МайАнна, – вздохнула я. – Ты меня не помнишь?
Он покачал головой.
– Что ж, будем выбираться отсюда. Лежать на холодной земле – не самый удачный вариант. Сейчас вернусь.
– Не бросай меня, – крикнул мне вдогонку он.
– Не бойся, не брошу.
Я достала из машины коляску и прикатила его к парню. Кое-как с его помощью мне удалось взгромоздить его туда.
– Откуда у тебя инвалидное кресло? – поинтересовался он.
– Специально для тебя везла, – усмехнулась я.
– Ты же меня не знаешь, – возразил он. – Ты спрашивала, кто я. И откуда ты могла знать, что у меня откажут ноги?
Я улыбнулась. Кто бы он ни был, он потерял память, но не способность анализировать. Но проблема налицо. Я не могу действовать без помощи Энтони. Только он знал план во всех подробностях. А я могу упустить из виду какие-то мелочи. Кроме того мне сейчас нужно попадать в аварию с Джерардом, и как я буду это делать с ничего не подозревающим парнем? Мне не хватает мозгов Энтони. Я взглянула на парня. Может, все ему рассказать и попросить его помощи? А если это Джерард? А если нет? Даже если это Джерард, мне уже никуда не деться от него.
Я вздохнула и начала рассказ.
Джерард-Энтони
Самое ужасное, что я действительно ничего не помнил. И я не знал, кто я. Джерард ли, несчастный калека, чудом оставшийся в живых, или Энтони, хладнокровный убийца, по странному стечению обстоятельств лишившийся возможности ходить и потерявший память. Как бы там ни было, нам нужно было спасать положение. Если я Джерард, то я должен занять причитающееся мне место. Если Энтони, мне придется занять место Джерарда. Попадать в тюрьму за убийство и подставлять МайАнну мне не хотелось. Особенно если я все же Джерард.
Рассказ был шокирующим, но я поверил МайАнне безоговорочно. Может быть, потому что хотел поверить. Может быть, почему-то захотел, чтобы она осталась в моей жизни. Неважно, кто я. И Энтони, и Джерард хотели жениться на ней. И этого хотел я.
А потому мне спешно пришлось додумывать план Энтони, который мне рассказала МайАнна. Мы договорились, что она всегда будет звать меня Джерардом, так как в любом случае, мне теперь нужно будет занять его место навсегда.
Мы сделали вид, что попали в аварию, благо я действительно был изранен и реально потерял память. Мне даже не пришлось притворяться.
МайАнна позвонила моему охраннику, найдя его номер в моем телефоне. 1 января 2015 года за мной приехал мужчина, назвавшийся Джеймсом, и забрал нас обоих домой. МайАнну он, видно, знал. Я боялся, что он может быть ею недоволен, потому что по ее вине я попал в аварию. Я боялся, что он что-то заподозрит. Но он только улыбался, глядя в зеркало заднего вида на руку МайАнны в моей руке.
Через некоторое время, поправившись, я взялся за управление компанией и прочими активами. У меня получалось. К тому же я обнаружил, что в присутствии женщин не испытываю панических приступов, которые были у Джерарда. МайАнна, узнав об этом, помрачнела. Видимо, ей не хотелось, чтобы я был Энтони. Мне было все равно. Я мог бы быть кем угодно для нее, лишь бы она улыбалась. Я постарался ее успокоить, объясняя, что фобия Джерарда могла пройти из-за того, что он, наконец, понял истоки своих страхов. Мои слова подняли МайАнне настроение. Предполагаю, я всегда обладал даром убеждения.
Мы волновались на счет трупа Энтони Мейсона. Боялись, что начнется какое-то расследование, ниточки которого приведут к нам. Как ни странно, обнаружив через несколько дней после Нового года сгоревший дом и обгоревший труп мужчины в нем, полиция сразу решила, что Энтони Мейсон покончил жизнь самоубийством, и дело было закрыто. Возможно, им просто не хотелось возиться.
Какое-то время я пытался понять, кто я, но мне это не удавалось. Не было никаких зацепок, которые могли бы с точностью указать на мою личность. Обращаться к врачам, сравнивать свои медицинские данные было опасно, потому что могло заставить людей заподозрить, что я не тот, за кого себя выдаю. В конце концов, я испугался, что истина мне не понравится, и прекратил свои попытки. Теперь я живу за двоих. Кто бы я ни был, сейчас во мне двое нас. Иногда я смотрю на ситуацию с точки зрения Джерарда, потом представляю, как думал бы об этом Энтони. Во мне всегда два человека, они спорят между собой, они анализируют ситуацию с разных позиций, и надо сказать, это очень помогает в выборе правильного решения.
Я предложил МайАнне выйти за меня замуж, и она согласилась. К сожалению, ниже пояса я был недееспособен, но нам это не мешало, и моя жена выглядела вполне счастливой.
Она не была смертельно больна, как врала Джерарду, и мы собирались прожить вместе долгую и счастливую жизнь.
Примерно через год я почувствовал, что мои ноги могут двигаться.
МайАнна
Когда Джерард с ликованием сообщил мне о том, что у него немного начали двигаться ноги, я промолчала. Я была в шоке, я боялась, что он окажется Энтони. Он сначала растерялся, а потом убежденно сказал, что он Джерард. В конце концов, я ведь была свидетелем того, что при жизни настоящего Джерарда его фобия частично прошла. Он общался со мной, молодой женщиной, и не испытывал своих приступов. И если он тогда уже пошел на поправку, то теоретически, впоследствии могла пройти и психологическая травма, вызвавшая паралич ног. Мне хотелось верить мужу.
Еще через год Джерард стал нормально ходить. А я сообщила ему, что беременна. УЗИ показало, что во мне двое. Девочек.
Иногда я вспоминала другого, погибшего, и немного чувствовала себя виноватой за его смерть. Но я считала, что сделала все, что было в моих человеческих силах, а остальное доверила богу. Все равно все события пошли по его плану.
Была одна вещь, о которой я не сказала никому. Я не сказала этого, боясь, что когда-нибудь к моему зеленоглазому мужу вернется память, и выяснится, что он – Энтони Мейсон. Но эта вещь позволяла мне надеяться, что Джерард Аттвуд смог остаться в живых.
Снотворного в стакане Джерарда не было.
Видимо, Джерард догадался, что его хотят убить. Возможно, он понял, что я пешка в чьей-то игре. И когда он взглядом умолял не убивать его, я решила, что сделаю так, как сделаю. Я сделала вид, что подложила снотворное в стакан, предполагая, что Энтони следит за мной, и ничего не стала говорить Джерарду. Все, на что меня хватило, было:
– Пей, стакан чистый. – Я хотела дать ему понять, что в стакане нет ничего лишнего. Возможно, Джерард понял меня.
Ему пришлось довериться мне, но он выпил только полстакана воды. Все еще боясь.
Когда я начала поглядывать на часы, он понял, что я жду, что с ним что-то должно происходить. Он не знал, хотят ли его отравить или усыпить, поэтому навскидку попробовал разные варианты. Сначала предположил, что ему должно быть «нехорошо», но когда я удивилась, сделал вид, что его клонит в сон.
Затем он довольно успешно притворился спящим. На какое-то время я поверила, что он действительно заснул. Не от снотворного, а от усталости. Я решила его растормошить, чтобы он был в готовности. Когда я тронула за плечо, он не отреагировал. Тогда я наклонилась и поцеловала его. Его губы шевельнулись, отвечая мне, и он слегка приоткрыл глаза, взглянув на меня сквозь свои длиннющие ресницы.
А затем снова принял вид спящего. Так что Джерард слышал разговор в машине с Энтони. Он знал, что с ним собираются сделать. И думаю, он вполне мог что-то предпринять, будучи в сознании. Возможно, после того, как Энтони включил газ и вышел из дома, Джерард дополз до двери и смог выбраться наружу, чтобы не задохнуться. Когда через час Энтони зашел в дом, Джерард каким-то образом вызвал пожар в наполненном газом доме. Его откинуло взрывом, и он потерял сознание и память.
Я хочу верить, что со мной остался Джерард. Но я все же боюсь. Иногда я вглядываюсь в своего мужа, пытаясь понять, кто же этот красивый мужчина с гипнотизирующими зелеными глазами. Вот как сейчас, когда он дописывает свои бумаги, а я тихонечко сижу напротив на диване и разглядываю его. Вот он облизывает губы, как делал Энтони, но откуда я знаю, что Джерард не делал так же? Вот он хмурит брови, и я знаю, что так делали оба. Он замечает мои разглядывания и чуть поднимает уголки губ:
– Соскучилась?
Он наводит порядок на столе, складывает ручки по цвету, а блокноты по размеру, и подходит ко мне. Наклоняясь, целует и говорит:
– Кто бы я ни был, знай, что я люблю тебя.
Конец
