или в его больном мозгу таким причудливым образом переплелись действующие лица и события прошлого? Может быть, он был влюблен в свою сестру Элис, понимал, что это неправильно, страдал из-за этого, и поэтому его психика дала сбой? И он не хочет признавать, что именно Элис была его сестрой? Но тогда причем тут убитые девушки-блондинки? Я чувствовала, что ничего не понимаю.
Видя, что я в растерянности молчу, Карлайл, утешая, погладил меня по руке и сказал:
– Дорогая, не расстраивайся. Покопайся в себе, проанализируй свои чувства. Ты поддалась его обаянию, поверила его словам. Ничего страшного. Теперь ты обладаешь информацией и знаешь, что он – больной человек. И убийца. Будь с ним осторожна.
На следующий день, подходя к палате-камере Эдварда Мейсена, я настроилась не верить ни одному его слову и четко осознавать, что каким бы милым и невинным он не выглядел, он убийца. И он больной человек, который может даже не понимать, что он лжет. Лжет не столько мне, сколько самому себе.
Я вошла в палату и Эдвард, заулыбавшись, сразу встал, но ничего не говорил, пока охранник не вышел и не закрыл за мной дверь.
– Здравствуй, Белла! – сказал Эдвард, подошел к решетке и протянул мне руку.
Я поколебалась, но все же решилась подойти и пожать ее:
– Здравствуй, Эдвард!
Он, видимо, заметил мои колебания, так как, чуть нахмурившись, спросил:
– Что-то не так?
Я села на свой стул, Эдвард сел на свой, продолжая буравить меня взглядом.
– Эдвард, я посмотрела в интернете фотографии твоей матери и сестры. Твоя сестра была очень похожа на мать, с такими же темными каштановыми волосами, и ее звали Элис. Кто такая Розали, Эдвард?
Он долго молчал. Потом вздохнул и пробормотал что-то типа: «Опять все сначала». Затем сказал мне:
– Ты задала вопрос, я даю тебе задание. Расскажи мне, думаешь ли ты о том, как будешь заниматься сексом с Карлайлом? Ты представляешь его обнаженным? Какие сексуальные фантазии появляются у тебя, когда ты смотришь на него?
«Да он совсем болен!» – мысленно ахнула я, но постаралась ответить спокойно:
– Эдвард, мне кажется, наша игра теперь уже не имеет смысла.
– Ты так думаешь? – прищурился он. – То есть ты отказываешься работать со мной?
– Отказываюсь? Нет.
– Но я ведь не буду отвечать на вопросы, если ты не будешь выполнять задания.
Я скрипнула зубами.
– Ну, хорошо. Мы продолжим играть. Но помнишь, мы договаривались, что если ты меня обманешь, пусть не намеренно, ты обязан ответить на внеочередной вопрос. Ты обманул. Розали тебе не сестра, а значит, не было никакого инцеста, не было никакой психологической травмы, связанной с этим.
– Я тебя не обманывал, но хорошо, пусть будет так. Задай мне вопрос вне очереди, и я на него отвечу. Но если ты хочешь узнать, кто такая Розали (кажется, таков был твой предыдущий вопрос?), ты сначала должна выполнить мое задание.
– Да не буду я тебе рассказывать про свои сексуальные фантазии! – возмутилась я. – Это тебя никак не касается.
Эдвард вздохнул и ответил:
– Хорошо, тогда я не отвечу, кто такая Розали.
Я задумалась. Розали, кем бы она ни была, является ключевой фигурой, так как именно она послужила прообразом будущих жертв Эдварда. Это она была блондинкой с голубыми глазами. Так что, получается, мне все же надо выяснить, кем она была для моего пациента. Может быть, она нанесла ему какую-то иную психологическую травму, может быть посмеялась над ним, унизила его…
– Хорошо. Я выполню твое задание.
Я попыталась представить свои фантазии о Карлайле. В воображении всплывало его улыбающееся лицо, лучики вокруг внимательных голубых глаз. Вспомнилось, как он гладил меня вчера по руке, утешая. Я представила, как раздеваю его, снимаю рубашку, скользя руками по плечам. Затем начинаю расстегивать ремень на его брюках… Ой, нет, не буду же я Эдварду все это пересказывать!
– Мне хотелось бы, чтобы он меня обнял, прижал к себе, чтобы заботился обо мне, чтобы всегда был рядом. Я тоже хочу заботиться о нем, помогать ему в работе и в жизни… Извини, Эдвард, я не могу ничего больше рассказать, я воспринимаю его как любимого мужчину, а не как возможного любовника. Мои фантазии о нем находятся больше в духовной сфере, нежели в сексуальной.
– Хорошо, спасибо. Видишь, ответ на мой вопрос не был проблемой, правда? А я отвечу на твой. Розали была дочерью Карлайла Каллена.
Зачем он лжет? Я чуть не сказала это в лицо Эдварду, но сдержалась, напомнив себе, что он болен, что он, возможно, действительно считает это правдой.
– То есть она не была твоей сестрой?
– Это твой новый вопрос. И я даю тебе новое задание. Ответь мне, пожалуйста, а меня ты можешь представить в своих сексуальных фантазиях?
– Эдвард! – возмутилась я.
– Что, Белла? Что тут такого? Я же рассказал тебе о себе. О самых интимных подробностях. Если хочешь, я могу сказать и о моем отношении к тебе. Хочешь?
Я промолчала.
– Ты очень красивая, Белла! Мне хочется прикасаться к тебе, обнимать тебя, целовать… мне хочется снять с тебя одежду и целовать каждую клеточку твоего тела. Мне хочется…
– Эдвард, хватит! – взмолилась я. Я с ужасом поняла, что вовсе не возмущена его словами, как должно было быть. Его слова пробуждали во мне дрожь желания, и я чувствовала, что хочу того же. Хочу быть с ним, хочу подчиняться его рукам, хочу чувствовать его в себе.
– Я абсолютно тебя не привлекаю? – с какой-то непонятной печалью спросил Эдвард.
– Привлекаешь! – неожиданно для самой себя воскликнула я. – Но это ничего не значит. Мы не можем же…
– Это неважно, – вдруг заулыбался он. – Мне достаточно знать, что я тоже тебе нравлюсь. И раз ты не побоялась признаться, то я отвечаю на твой вопрос. В тот момент, когда нас с Розали застукали, я действительно считал, что она моя сестра. И я испытывал дискомфорт при мысли, что вступил в кровосмесительную связь.
– Почему ты не сказал мне, что Элис твоя сестра?
– Потому что она не сестра мне!
– Карлайл показал мне фотографию, где сфотографированы Элизабет Мейсен, Элис и ты, и написано, что это мать с детьми. То есть Элис – твоя сестра, раз она дочь твоей матери.
– Почему ты веришь Карлайлу, а не мне? Почему ты уверена, что фотография, которую он тебе показал, настоящая?
– Какой смысл ему меня обманывать?
– Он же не сказал тебе, что Розали – его дочь. А тебе не показалось странным, что он сразу заинтересовался тобой, когда узнал, что ты взяла мое дело? Ты же не стала вдруг блондинкой, правда?
Я замолчала, не зная, что ему возразить. Конечно, мне это показалось странным. Да, мне было очень приятно, что мои мечты сбываются, но меня грыз червячок сомнения. С какой стати Карлайл вдруг обратил внимание на меня, когда всегда интересовался совершенно другими девушками: высокими красивыми блондинками. Как раз такой типаж, какой был и у жертв Нежного убийцы...
Холодок ужаса заполз в сердце. Да нет, не может быть, чтобы Карлайл был убийцей. Зачем ему это? Но как объяснить его повышенный интерес к делу Эдварда Мейсена? Только ли естественным интересом психиатра к необычному и громкому делу?
– А где сейчас Розали? – спросила я. Голос неожиданно оказался хриплым, и я откашлялась.
– Поцелуй меня, Белла. И я отвечу тебе.
– Нет!
– Пожалуйста, Белла! Ты так напоминаешь мне Элис…
Я сдалась. Я подошла к решетке, где уже стоял Эдвард. Он убрал руки за спину и сказал:
– Не бойся, я не трону тебя, я не сделаю ничего, что могло бы тебе не понравиться. Просто поцелуй меня!
Он был так красив, так отчаянно молил меня, что у меня сжалось сердце. Один поцелуй… Ведь ничего страшного не случится, правда? Я закрыла глаза и прижала лицо к прутьям решетки, найдя губами губы Эдварда. Его рот слегка приоткрылся, позволяя моему языку проникнуть внутрь. Я углубила поцелуй, и Эдвард слегка застонал. Звук его голоса возбудил меня, я сама протянула руки сквозь решетку и обняла сильное мужское тело, чувствуя, как в ответ Эдвард обнимает меня. И это почему-то казалось правильным и таким естественным. Я верила ему. Я верила, что ему действительно нравлюсь я. Вот такая, какая есть. Тогда как интерес Карлайла ко мне выглядел сомнительным. Может ли так быть, что следователи заблуждаются? Может ли так быть, что Эдвард не виновен? Может ли так быть, что виноват кто-то другой? Например, Карлайл?
Эдвард отодвинулся и все еще с закрытыми глазами прошептал: «Моя милая Элис!» Потом открыл глаза и сказал:
– Не подумай ничего такого. Я целуюсь именно с тобой. С той девушкой, которая стоит напротив меня. Я не подменяю тебя никем другим в моем воображении. Я просто немного грущу, что так получилось с Элис.
Я отошла и села на свой стул, все еще находясь во власти чувственных эмоций. Я вдруг поняла, что мне хочется большего. Мне хочется, чтобы эта решетка внезапно исчезла, и я могла бы подойти и прижаться к Эдварду, целовать его, чувствовать его возбуждение, снять с него одежду и ласкать его обнаженное тело. Странно, что Карлайл никогда не вызывал во мне таких сильных сексуальных желаний, а вот этот зеленоглазый парень вызвал.
«Будь осторожна! – вспомнился мне голос Карлайла. – Эдвард умеет пользоваться своим обаянием».
– Я выполнила твое задание. Ответь мне, где сейчас Розали?
– Розали давно умерла. Она погибла в аварии с моей матерью.
– Твоя сестра осталась жива?
– Ты об Элис? Она не была в машине, когда случилась авария.
– Ты настаиваешь, что Элис не твоя сестра?
– Да!
– Ты хочешь сказать, что Карлайл меня обманул?
– Белла, ты задала уже три вопроса, а не получила ни одного задания. Задание номер один: расскажи о себе. У тебя есть семья?
– Нет.
– Была?
– Я не хочу об этом говорить, они все умерли.
– Все – это кто?
– Мать. И сестра…
– У тебя был отец?
– Это уже лишний вопрос.
– А брат у тебя был?
– Нет! – разозлилась я. – Моя очередь спрашивать! Отвечай на мой вопрос: ты считаешь, что Карлайл меня обманывает?
– А вот ты и спроси у него, – откинувшись на спинку стула, невозмутимо посоветовал Эдвард.
– И спрошу! – отозвалась я, поднимаясь со стула, так как в замке уже гремел ключ.
Зайдя в отделение, я сразу увидела Карлайла, который заулыбался и поднялся мне навстречу.
– Я волновался, – сказал он, заключая меня в объятия и легонько прижимая к себе. Это было объятие не любовника, а действительно волновавшегося человека. Он переживает за меня? От этого внутри разлилось тепло.
– Да что со мной может произойти, – ответила я, стараясь незаметно высвободиться. Но он почувствовал и слегка нахмурился:
– Что-то не так?
– Мне кажется, я зря взяла дело Нежного убийцы. Сначала все казалось таким простым. Но эта история оказалась мне не по зубам.
– Дорогая, – улыбнулся Карлайл и указал рукой на диванчик, предлагая мне присесть. Мы сели рядом, и он взял мои руки в свои. – Дорогая, – повторил он. – Ты недооцениваешь себя. Я уверен, ты справишься!
– Карлайл, у тебя есть семья? – спросила я.
– К сожалению, нет, – вздохнул он. – Моя жена умерла давно, оставив меня с маленькой дочерью. А дочь погибла, когда ей было восемнадцать.
– Почему ты не сказал мне, что Розали твоя дочь?
Карлайл вздохнул:
– Эдвард рассказал? Я думал, он не захочет говорить о ней.
– А ты почему не рассказал?
– Белла, это очень сложная тема. Эдвард для меня, получается, не совсем чужой… – Карлайл снова тяжело вздохнул, не замечая, как сильно сжимает мои пальцы.
– Не чужой? Он твой сын?
– Что? – очнулся Карлайл. – А, нет-нет, что ты! Он не мой сын. Но был момент, когда он подумал, что Розали ему сестра, и для него… для всех нас это был очень тяжелый момент. Все это произошло вот так сразу… И инцестная связь… И гибель Розали, и матери Эдварда…
Я видела, что Карлайл действительно страдает. Я осторожно высвободила свои руки из его и, обняв, слегка прижала его к себе, поражаясь своей смелости. Мужчина не отстранился, он воспринял это совершенно естественно.
– Почему Эдвард решил, что Розали его сестра?
– Ох, Белла… Как бы это тебе объяснить… Когда-то давно я встретил женщину, которую полюбил, ее звали Элизабет. Но на тот момент я был женат, моя жена ждала ребенка, и я не хотел разрушать семью, считал это неправильным. Элизабет согласилась со мной, она тоже не хотела быть причиной несчастья другой женщины, и уехала. У моей жены родилась Розали. А Элизабет впоследствии тоже родила ребенка. Я не знал об этом, я вообще потерял с ней связь. И узнал об этом только в тот злополучный день… В общем, не совсем поняв ситуацию, Эдвард и Розали подумали, что я отец их обоих.
– Но это не так?
– Нет. У Эдварда был другой отец.
– То есть инцеста не было?
Карлайл снова вздохнул, видно было, что ему трудно говорить об этом.
– Фактически – нет, – наконец проговорил он. – Но эмоции… Ты же понимаешь…
Он весь словно сгорбился и постарел. Мне захотелось его утешить.
– Я понимаю, Карлайл. Очень жаль, что Розали погибла.
– И Элизабет… Я всю жизнь любил ее, после смерти жены пытался разыскать ее, но так и не смог. И в тот день, когда я узнал, что она практически рядом, в одном городе… я потерял ее.
Он закрыл лицо руками. А я подумала, что Элизабет была темноволосой и кареглазой, и, наверное, у меня тоже есть шанс…
Мы сидели некоторое время и молчали, я тихо поглаживала его по спине. Наконец, он убрал руки от лица и более спокойным голосом произнес:
– Прости, Белла! Я сейчас не самый приятный собеседник. Спасибо тебе за поддержку!
– Ну что ты, перестань! Я рада, что смогла тебе помочь.
Он улыбнулся, и вокруг его глаз снова собрались лучики:
– Как хорошо, что ты рядом!
Думала ли я, что когда-нибудь услышу от него такое? Я позволила себе несколько секунд понаслаждаться осознанием душевной близости с Карлайлом, но надо было обсудить еще кое-какие вопросы.
– Почему ты сказал, что Эдвард тебе не чужой?
– Его матерью была женщина, которую я любил, с которой у меня когда-то были отношения. Он мне почти как сын, хотя он и недолюбливает меня. Немного.
– Знаешь, Эдвард настаивает, что Элис не его сестра.
– Ему так хочется считать. Но по всем законам они брат и сестра.
– Почему ему так хочется считать?
– Потому что он любит Элис совсем не как сестру.
Час от часу не легче! Чем дальше я погружаюсь в эту историю, тем запутаннее она становится.
– И где сейчас Элис? – спросила я. – Эдвард сказал, что потерял ее, потому что побоялся ей все рассказать. Но ведь где-то она есть?
Карлайл вздохнул и ответил:
– Дорогая, спроси у него.
– Да что же это такое? – думала я, идя по коридору в палату к Эдварду. – Они так и будут отфутболивать меня друг к другу? Что они от меня скрывают?
Эдвард поднялся со стула, когда я вошла внутрь. Он выглядел немного настороженным, разглядывал меня, как будто изучал.
– Здравствуй, Эдвард, – первой поздоровалась я. Он дождался, пока охранник выйдет и ответил:
– Здравствуй, Белла!
– Карлайл рассказал мне, почему не захотел говорить про свою дочь. И объяснил, почему вы с Розали подумали, что брат и сестра.
– Вот как? – сказал Эдвард. – И что же именно он тебе сказал?
– Он имел раньше связь с твоей матерью, и был момент, когда он подумал, что является отцом ребенка, которого она родила. И вы все так подумали.
– А это не так?
– Нет, у тебя же другой отец.
Видя, что я в растерянности молчу, Карлайл, утешая, погладил меня по руке и сказал:
– Дорогая, не расстраивайся. Покопайся в себе, проанализируй свои чувства. Ты поддалась его обаянию, поверила его словам. Ничего страшного. Теперь ты обладаешь информацией и знаешь, что он – больной человек. И убийца. Будь с ним осторожна.
На следующий день, подходя к палате-камере Эдварда Мейсена, я настроилась не верить ни одному его слову и четко осознавать, что каким бы милым и невинным он не выглядел, он убийца. И он больной человек, который может даже не понимать, что он лжет. Лжет не столько мне, сколько самому себе.
Я вошла в палату и Эдвард, заулыбавшись, сразу встал, но ничего не говорил, пока охранник не вышел и не закрыл за мной дверь.
– Здравствуй, Белла! – сказал Эдвард, подошел к решетке и протянул мне руку.
Я поколебалась, но все же решилась подойти и пожать ее:
– Здравствуй, Эдвард!
Он, видимо, заметил мои колебания, так как, чуть нахмурившись, спросил:
– Что-то не так?
Я села на свой стул, Эдвард сел на свой, продолжая буравить меня взглядом.
– Эдвард, я посмотрела в интернете фотографии твоей матери и сестры. Твоя сестра была очень похожа на мать, с такими же темными каштановыми волосами, и ее звали Элис. Кто такая Розали, Эдвард?
Он долго молчал. Потом вздохнул и пробормотал что-то типа: «Опять все сначала». Затем сказал мне:
– Ты задала вопрос, я даю тебе задание. Расскажи мне, думаешь ли ты о том, как будешь заниматься сексом с Карлайлом? Ты представляешь его обнаженным? Какие сексуальные фантазии появляются у тебя, когда ты смотришь на него?
«Да он совсем болен!» – мысленно ахнула я, но постаралась ответить спокойно:
– Эдвард, мне кажется, наша игра теперь уже не имеет смысла.
– Ты так думаешь? – прищурился он. – То есть ты отказываешься работать со мной?
– Отказываюсь? Нет.
– Но я ведь не буду отвечать на вопросы, если ты не будешь выполнять задания.
Я скрипнула зубами.
– Ну, хорошо. Мы продолжим играть. Но помнишь, мы договаривались, что если ты меня обманешь, пусть не намеренно, ты обязан ответить на внеочередной вопрос. Ты обманул. Розали тебе не сестра, а значит, не было никакого инцеста, не было никакой психологической травмы, связанной с этим.
– Я тебя не обманывал, но хорошо, пусть будет так. Задай мне вопрос вне очереди, и я на него отвечу. Но если ты хочешь узнать, кто такая Розали (кажется, таков был твой предыдущий вопрос?), ты сначала должна выполнить мое задание.
– Да не буду я тебе рассказывать про свои сексуальные фантазии! – возмутилась я. – Это тебя никак не касается.
Эдвард вздохнул и ответил:
– Хорошо, тогда я не отвечу, кто такая Розали.
Я задумалась. Розали, кем бы она ни была, является ключевой фигурой, так как именно она послужила прообразом будущих жертв Эдварда. Это она была блондинкой с голубыми глазами. Так что, получается, мне все же надо выяснить, кем она была для моего пациента. Может быть, она нанесла ему какую-то иную психологическую травму, может быть посмеялась над ним, унизила его…
– Хорошо. Я выполню твое задание.
Я попыталась представить свои фантазии о Карлайле. В воображении всплывало его улыбающееся лицо, лучики вокруг внимательных голубых глаз. Вспомнилось, как он гладил меня вчера по руке, утешая. Я представила, как раздеваю его, снимаю рубашку, скользя руками по плечам. Затем начинаю расстегивать ремень на его брюках… Ой, нет, не буду же я Эдварду все это пересказывать!
– Мне хотелось бы, чтобы он меня обнял, прижал к себе, чтобы заботился обо мне, чтобы всегда был рядом. Я тоже хочу заботиться о нем, помогать ему в работе и в жизни… Извини, Эдвард, я не могу ничего больше рассказать, я воспринимаю его как любимого мужчину, а не как возможного любовника. Мои фантазии о нем находятся больше в духовной сфере, нежели в сексуальной.
– Хорошо, спасибо. Видишь, ответ на мой вопрос не был проблемой, правда? А я отвечу на твой. Розали была дочерью Карлайла Каллена.
Прода от 10.03.2019
Зачем он лжет? Я чуть не сказала это в лицо Эдварду, но сдержалась, напомнив себе, что он болен, что он, возможно, действительно считает это правдой.
– То есть она не была твоей сестрой?
– Это твой новый вопрос. И я даю тебе новое задание. Ответь мне, пожалуйста, а меня ты можешь представить в своих сексуальных фантазиях?
– Эдвард! – возмутилась я.
– Что, Белла? Что тут такого? Я же рассказал тебе о себе. О самых интимных подробностях. Если хочешь, я могу сказать и о моем отношении к тебе. Хочешь?
Я промолчала.
– Ты очень красивая, Белла! Мне хочется прикасаться к тебе, обнимать тебя, целовать… мне хочется снять с тебя одежду и целовать каждую клеточку твоего тела. Мне хочется…
– Эдвард, хватит! – взмолилась я. Я с ужасом поняла, что вовсе не возмущена его словами, как должно было быть. Его слова пробуждали во мне дрожь желания, и я чувствовала, что хочу того же. Хочу быть с ним, хочу подчиняться его рукам, хочу чувствовать его в себе.
– Я абсолютно тебя не привлекаю? – с какой-то непонятной печалью спросил Эдвард.
– Привлекаешь! – неожиданно для самой себя воскликнула я. – Но это ничего не значит. Мы не можем же…
– Это неважно, – вдруг заулыбался он. – Мне достаточно знать, что я тоже тебе нравлюсь. И раз ты не побоялась признаться, то я отвечаю на твой вопрос. В тот момент, когда нас с Розали застукали, я действительно считал, что она моя сестра. И я испытывал дискомфорт при мысли, что вступил в кровосмесительную связь.
– Почему ты не сказал мне, что Элис твоя сестра?
– Потому что она не сестра мне!
– Карлайл показал мне фотографию, где сфотографированы Элизабет Мейсен, Элис и ты, и написано, что это мать с детьми. То есть Элис – твоя сестра, раз она дочь твоей матери.
– Почему ты веришь Карлайлу, а не мне? Почему ты уверена, что фотография, которую он тебе показал, настоящая?
– Какой смысл ему меня обманывать?
– Он же не сказал тебе, что Розали – его дочь. А тебе не показалось странным, что он сразу заинтересовался тобой, когда узнал, что ты взяла мое дело? Ты же не стала вдруг блондинкой, правда?
Я замолчала, не зная, что ему возразить. Конечно, мне это показалось странным. Да, мне было очень приятно, что мои мечты сбываются, но меня грыз червячок сомнения. С какой стати Карлайл вдруг обратил внимание на меня, когда всегда интересовался совершенно другими девушками: высокими красивыми блондинками. Как раз такой типаж, какой был и у жертв Нежного убийцы...
Холодок ужаса заполз в сердце. Да нет, не может быть, чтобы Карлайл был убийцей. Зачем ему это? Но как объяснить его повышенный интерес к делу Эдварда Мейсена? Только ли естественным интересом психиатра к необычному и громкому делу?
– А где сейчас Розали? – спросила я. Голос неожиданно оказался хриплым, и я откашлялась.
– Поцелуй меня, Белла. И я отвечу тебе.
– Нет!
– Пожалуйста, Белла! Ты так напоминаешь мне Элис…
Я сдалась. Я подошла к решетке, где уже стоял Эдвард. Он убрал руки за спину и сказал:
– Не бойся, я не трону тебя, я не сделаю ничего, что могло бы тебе не понравиться. Просто поцелуй меня!
Он был так красив, так отчаянно молил меня, что у меня сжалось сердце. Один поцелуй… Ведь ничего страшного не случится, правда? Я закрыла глаза и прижала лицо к прутьям решетки, найдя губами губы Эдварда. Его рот слегка приоткрылся, позволяя моему языку проникнуть внутрь. Я углубила поцелуй, и Эдвард слегка застонал. Звук его голоса возбудил меня, я сама протянула руки сквозь решетку и обняла сильное мужское тело, чувствуя, как в ответ Эдвард обнимает меня. И это почему-то казалось правильным и таким естественным. Я верила ему. Я верила, что ему действительно нравлюсь я. Вот такая, какая есть. Тогда как интерес Карлайла ко мне выглядел сомнительным. Может ли так быть, что следователи заблуждаются? Может ли так быть, что Эдвард не виновен? Может ли так быть, что виноват кто-то другой? Например, Карлайл?
Прода от 15.03.2019
Эдвард отодвинулся и все еще с закрытыми глазами прошептал: «Моя милая Элис!» Потом открыл глаза и сказал:
– Не подумай ничего такого. Я целуюсь именно с тобой. С той девушкой, которая стоит напротив меня. Я не подменяю тебя никем другим в моем воображении. Я просто немного грущу, что так получилось с Элис.
Я отошла и села на свой стул, все еще находясь во власти чувственных эмоций. Я вдруг поняла, что мне хочется большего. Мне хочется, чтобы эта решетка внезапно исчезла, и я могла бы подойти и прижаться к Эдварду, целовать его, чувствовать его возбуждение, снять с него одежду и ласкать его обнаженное тело. Странно, что Карлайл никогда не вызывал во мне таких сильных сексуальных желаний, а вот этот зеленоглазый парень вызвал.
«Будь осторожна! – вспомнился мне голос Карлайла. – Эдвард умеет пользоваться своим обаянием».
– Я выполнила твое задание. Ответь мне, где сейчас Розали?
– Розали давно умерла. Она погибла в аварии с моей матерью.
– Твоя сестра осталась жива?
– Ты об Элис? Она не была в машине, когда случилась авария.
– Ты настаиваешь, что Элис не твоя сестра?
– Да!
– Ты хочешь сказать, что Карлайл меня обманул?
– Белла, ты задала уже три вопроса, а не получила ни одного задания. Задание номер один: расскажи о себе. У тебя есть семья?
– Нет.
– Была?
– Я не хочу об этом говорить, они все умерли.
– Все – это кто?
– Мать. И сестра…
– У тебя был отец?
– Это уже лишний вопрос.
– А брат у тебя был?
– Нет! – разозлилась я. – Моя очередь спрашивать! Отвечай на мой вопрос: ты считаешь, что Карлайл меня обманывает?
– А вот ты и спроси у него, – откинувшись на спинку стула, невозмутимо посоветовал Эдвард.
– И спрошу! – отозвалась я, поднимаясь со стула, так как в замке уже гремел ключ.
Прода от 17.03.2019
Зайдя в отделение, я сразу увидела Карлайла, который заулыбался и поднялся мне навстречу.
– Я волновался, – сказал он, заключая меня в объятия и легонько прижимая к себе. Это было объятие не любовника, а действительно волновавшегося человека. Он переживает за меня? От этого внутри разлилось тепло.
– Да что со мной может произойти, – ответила я, стараясь незаметно высвободиться. Но он почувствовал и слегка нахмурился:
– Что-то не так?
– Мне кажется, я зря взяла дело Нежного убийцы. Сначала все казалось таким простым. Но эта история оказалась мне не по зубам.
– Дорогая, – улыбнулся Карлайл и указал рукой на диванчик, предлагая мне присесть. Мы сели рядом, и он взял мои руки в свои. – Дорогая, – повторил он. – Ты недооцениваешь себя. Я уверен, ты справишься!
– Карлайл, у тебя есть семья? – спросила я.
– К сожалению, нет, – вздохнул он. – Моя жена умерла давно, оставив меня с маленькой дочерью. А дочь погибла, когда ей было восемнадцать.
– Почему ты не сказал мне, что Розали твоя дочь?
Карлайл вздохнул:
– Эдвард рассказал? Я думал, он не захочет говорить о ней.
– А ты почему не рассказал?
– Белла, это очень сложная тема. Эдвард для меня, получается, не совсем чужой… – Карлайл снова тяжело вздохнул, не замечая, как сильно сжимает мои пальцы.
– Не чужой? Он твой сын?
– Что? – очнулся Карлайл. – А, нет-нет, что ты! Он не мой сын. Но был момент, когда он подумал, что Розали ему сестра, и для него… для всех нас это был очень тяжелый момент. Все это произошло вот так сразу… И инцестная связь… И гибель Розали, и матери Эдварда…
Я видела, что Карлайл действительно страдает. Я осторожно высвободила свои руки из его и, обняв, слегка прижала его к себе, поражаясь своей смелости. Мужчина не отстранился, он воспринял это совершенно естественно.
– Почему Эдвард решил, что Розали его сестра?
– Ох, Белла… Как бы это тебе объяснить… Когда-то давно я встретил женщину, которую полюбил, ее звали Элизабет. Но на тот момент я был женат, моя жена ждала ребенка, и я не хотел разрушать семью, считал это неправильным. Элизабет согласилась со мной, она тоже не хотела быть причиной несчастья другой женщины, и уехала. У моей жены родилась Розали. А Элизабет впоследствии тоже родила ребенка. Я не знал об этом, я вообще потерял с ней связь. И узнал об этом только в тот злополучный день… В общем, не совсем поняв ситуацию, Эдвард и Розали подумали, что я отец их обоих.
– Но это не так?
– Нет. У Эдварда был другой отец.
– То есть инцеста не было?
Карлайл снова вздохнул, видно было, что ему трудно говорить об этом.
– Фактически – нет, – наконец проговорил он. – Но эмоции… Ты же понимаешь…
Он весь словно сгорбился и постарел. Мне захотелось его утешить.
– Я понимаю, Карлайл. Очень жаль, что Розали погибла.
– И Элизабет… Я всю жизнь любил ее, после смерти жены пытался разыскать ее, но так и не смог. И в тот день, когда я узнал, что она практически рядом, в одном городе… я потерял ее.
Он закрыл лицо руками. А я подумала, что Элизабет была темноволосой и кареглазой, и, наверное, у меня тоже есть шанс…
Прода от 20.03.2019
Мы сидели некоторое время и молчали, я тихо поглаживала его по спине. Наконец, он убрал руки от лица и более спокойным голосом произнес:
– Прости, Белла! Я сейчас не самый приятный собеседник. Спасибо тебе за поддержку!
– Ну что ты, перестань! Я рада, что смогла тебе помочь.
Он улыбнулся, и вокруг его глаз снова собрались лучики:
– Как хорошо, что ты рядом!
Думала ли я, что когда-нибудь услышу от него такое? Я позволила себе несколько секунд понаслаждаться осознанием душевной близости с Карлайлом, но надо было обсудить еще кое-какие вопросы.
– Почему ты сказал, что Эдвард тебе не чужой?
– Его матерью была женщина, которую я любил, с которой у меня когда-то были отношения. Он мне почти как сын, хотя он и недолюбливает меня. Немного.
– Знаешь, Эдвард настаивает, что Элис не его сестра.
– Ему так хочется считать. Но по всем законам они брат и сестра.
– Почему ему так хочется считать?
– Потому что он любит Элис совсем не как сестру.
Час от часу не легче! Чем дальше я погружаюсь в эту историю, тем запутаннее она становится.
– И где сейчас Элис? – спросила я. – Эдвард сказал, что потерял ее, потому что побоялся ей все рассказать. Но ведь где-то она есть?
Карлайл вздохнул и ответил:
– Дорогая, спроси у него.
– Да что же это такое? – думала я, идя по коридору в палату к Эдварду. – Они так и будут отфутболивать меня друг к другу? Что они от меня скрывают?
Эдвард поднялся со стула, когда я вошла внутрь. Он выглядел немного настороженным, разглядывал меня, как будто изучал.
– Здравствуй, Эдвард, – первой поздоровалась я. Он дождался, пока охранник выйдет и ответил:
– Здравствуй, Белла!
– Карлайл рассказал мне, почему не захотел говорить про свою дочь. И объяснил, почему вы с Розали подумали, что брат и сестра.
– Вот как? – сказал Эдвард. – И что же именно он тебе сказал?
– Он имел раньше связь с твоей матерью, и был момент, когда он подумал, что является отцом ребенка, которого она родила. И вы все так подумали.
– А это не так?
– Нет, у тебя же другой отец.
