Я сам себя постоянно ограничиваю. Для баланса личности просто необходима и другая сторона. Я не хочу расставаться со своей ребячливостью, я хочу вести себя как мальчишка! – Я вздохнул. – Но так много людей наблюдает за мной. Одно дело, когда тебя оценивает один человек. На его мнение можно и наплевать. Другое — когда их тысячи. Чувство ответственности подвигает меня быть убедительным для всех сразу. Если только десять процентов из ста останутся мною довольны, а остальные девяносто — нет, это будет позор.
Девушка молчала, продолжая внимательно меня слушать, при этом, я был уверен, не понимая ни слова. Но чувствовать ее искреннее желание помочь, было приятно.
– Ты наверняка не сталкивалась с таким, – вздохнул я. – Мне кажется, западные люди вообще на все смотрят проще. Не заморачиваются по поводу чужого мнения. Иногда у вас это принимает совершенно невообразимые и уродливые формы. Все-таки мы живем в обществе и обязаны считаться с его правилами. Но тем не менее, иногда я думаю, что наши конфуцианские нормы не всегда отвечают действительности и во многом устарели. – Я хмыкнул. – Слышала бы сейчас меня мать, она бы меня убила за такие речи. Но может быть, и вам, и нам стоит присмотреться друг к другу? Попытаться взять у другого народа все то хорошее, что у него есть, и отказаться от своего плохого? Что бы ты сказала на это, если бы понимала меня?
Она прикоснулась к моей руке и пробормотала:
– Sorry. I don’t understand.
Понятное дело. Я усмехнулся и кивнул. Может, и хорошо, что она не понимает. Может, знай она, о чем я говорил, посчитала бы меня полным придурком. Взрослеть я не хочу, ха!
Но она вдруг продолжила и произнесла какую-то фразу, в которой было слово «girlfriend». Я узнал его, но никак не мог понять, к чему тут «девушка»? Вроде бы ни мои слова, ни предыдущая ситуация никак не наводили на мысли о какой-то «девушке». Может, я все-таки ошибся, не так услышал? Для верности я решил переспросить, точно ли она произносит это слово.
– Girlfriend?
Она утвердительно кивнула и снова что-то сказала. Мне показалось, я узнал слова «девушка» и «номер». Что за «девушка в номере»? О чем она? И тут я мысленно ахнул. Не может быть! Она увидела нуну, прижимающуюся к моему плечу, и решила, что сестра моя девушка? Может, она из-за этого расстроилась и убежала? Это что значит? Неужели… я ей нравлюсь? Во вполне определенном смысле?
– Not my girlfriend! – воскликнул я.
Незнакомка продолжала озадаченно на меня смотреть, и в ее глазах, как мне показалось, светилось сомнение напополам с надеждой. Потом неожиданно отвернулась и снова сказала с какой-то печалью:
– I don’t understand.
Я что, непонятно говорю? Или она не верит? Ладно, если словами не получается, сделаем по-другому.
Обычно я так себя не веду. В смысле: не целую незнакомых женщин. Но то ли ночь тогда была странная, то ли ситуация, то ли эта девушка так влияла на меня… В тот момент это мне показалось единственно правильным решением. Я наклонился, обнял ее, чтобы четко обозначить свои действия, и коснулся губами ее губ. Должна же она понять, что если так веду себя с ней, то где-то там в номере меня не ждет другая? Держал я ее некрепко. Если бы хотела, могла отстраниться. Но вместо этого она прижалась ко мне. Ее тепло, ее ладони, скользнувшие по моей спине, ее дыхание в моем рту, ее доверие… Неожиданное доверие к чужому мужчине. Кажется, от всего этого мне снесло голову. Вряд ли дальнейшее мое поведение можно было назвать цивилизованным. Но, вроде бы, ей это нравилось.
Иногда я думаю, что где-то там, вне нашего мира сидит какое-то вредное существо, которое следит за тем, чтобы людям не было слишком хорошо, а потому в обязательном порядке прерывает самые яркие моменты на самом интересном месте. В общем, у меня зазвонил в кармане смартфон. Можно было, конечно, наплевать и продолжать целовать прильнувшую ко мне девушку, но атмосфера уже была разрушена. Впрочем, я все же надеялся, что после ответа на звонок я продолжу приятное занятие, поэтому одна моя рука осталась на своем законном месте, тогда как другой я попытался выудить телефон из кармана. Взглянул на экран и вздохнул. Это была нуна, и я знал, что парой минут от нее не отделаешься. Пришлось отпустить девушку и нажать кнопку ответа.
– Слушаю, – мой голос мне самому показался недовольным, и я ожидал, что сестра тут же спросит, какая муха меня укусила, но вместо этого она радостно закричала в трубку:
– Сюрприз, сюрприз!
– Ну, что там? Том неожиданно прилетел раньше? – как ни пытался я изменить голос, тон по-прежнему оставался раздосадованным.
– Нет. Мама!
– Мама? – я удивился. – Она же должна была только на саму свадьбу прилететь?
– Ты же знаешь, как мама хотела поучаствовать в подготовке. Так вот, Со Хён помогла ей поменять билет.
Это хорошо. Честно говоря, не очень-то любимое для меня занятие – что-то организовывать, так что если мать этим займется, то мне сразу станет легче жить.
– Ты слушаешь? – спросила сестра.
– Да-да. Это здорово! Отличный сюрприз!
– Маму нужно забрать из аэропорта. Ты сможешь?
Черт!
– Да, конечно. Когда ее самолет приземляется?
Может, у меня еще есть время?
– Уже.
– Как уже?
– Вот так! Мама хотела сделать сюрприз, поэтому не предупредила заранее. Позвонила только когда вышла из самолета.
Я мысленно зарычал.
– Хорошо, еду. Скажи ей, чтобы подождала, если задержусь.
– Едешь? Откуда?
– Гонял на машине по трассе. Все, кладу трубку.
Я посмотрел на девушку. И как мне теперь ей объяснять, что все приятное на сегодня закончилось? Как дурак буду выглядеть, честное слово!
Объяснять ничего не пришлось. Она молча отвернулась и пошла в сторону Maserati. Как будто поняла, что нам пора возвращаться. Может, она все-таки понимает, что я говорю? Хотя бы частично? Этого и хотелось, и не хотелось одновременно.
Она молча села в автомобиль, не глядя на меня, пристегнулась. Она что, обиделась? И как мне быть? Просить прощения как-то неловко. По-моему, будет выглядеть еще хуже. За что я прошу прощения? За то, что поцеловал? Или за что, что перестал это делать? Одинаково по-идиотски.
Она, не поворачиваясь, что-то сказала и махнула рукой. Понятно. «Давай уже поедем». Голос ее был невеселым.
Я завел машину, и мы выехали на трассу. Девушка обхватила себя руками, будто ей было холодно, при этом изо всех сил отворачивалась, демонстрируя мне свой затылок. Это навело на нехорошие мысли. Почему не показывает лицо? Я ей настолько неприятен? Или она… плачет?
Со слезами я вряд ли что-то сделаю, а вот с холодом можно попробовать. Я остановился у придорожного кафе. Поднял крышу, чтобы в машине стало теплее, и сходил за горячим кофе. Кажется, она за время моего отсутствия немного пришла в себя. Спокойно повернулась ко мне, чтобы взять стаканчик. Правда, было такое впечатление, что она по-прежнему погружена в свои не особенно радостные мысли.
Может быть, стоит включить музыку? Попалась композиция Андреа Мартин. Может быть, она не была такой уж веселой, но создавала романтическое настроение. Искать другую песню было бы, наверное, сейчас не самым удачным. Показалось, что девушка насупилась еще больше. Что не так? Слова не понравились? Какие? «Мое сердце пристрастилось к тебе?» По-моему, нормальный текст. Женщины, кажется, любят такое. Может быть, просто именно эта композиция для нее навевает какие-то грустные воспоминания?
Вечер оказался безвозвратно испорченным. Отлично. Утешил, девушку, называется. Молодец!
Как только автомобиль остановился, она выскочила из машины и, буркнув «Good night!», бросилась прочь. И мой инстинкт снова сработал. Убегает – нужно догнать. Схватив за руку, развернул ее к себе:
– Давай увидимся завтра?
На что я надеялся, задавая этот вопрос?
– I don’t understand, – сердито ответила она.
Раз слов не понимает, объясним действием.
Я наклонился и снова ее поцеловал, приготовившись, что получу по лицу. Вместо этого девушка снова прильнула ко мне. Кажется, еще не все потеряно.
Но мать ждет.
Вздохнув, я отстранился и сказал:
– Good night! – стремясь вложить в эти два коротких слова все невысказанные.
Не знаю, поняла ли она меня, но уходя, уже не выглядела слишком расстроенной.
________________________________________________________________________________
«Я буду петь для тебя»* - Ли Мин Хо действительно говорил, что не считает себя певцом, но поет для поклонников. В его репертуаре есть песня, название которой переводят с корейского как "Песня для тебя" ("Song for you") или "Я буду петь для тебя" ("I will sing for you")
Это его живое выступление на концерте.
Координация у неё была не очень. Она смешно расставляла ноги и вытягивала руки в попытке уцепиться за воздух, балансируя на широком ровном полу, будто на канате. Незнакомка не видела меня, а я, спрятавшись за углом, стоял и думал, какого чёрта меня занесло на эту яхту?
Ответ был прямо у меня перед глазами, но я не хотел с ним смиряться. И тем не менее, так оно и было. Эта девушка так сильно вчера меня задела, что я не мог успокоиться и жаждал реванша. Утром я даже занял позицию на лежаке, надеясь её увидеть, но так и не дождался. Наверное, самым разумным было бы выкинуть её из головы, но не получалось. Злясь одновременно и на незнакомку, и на себя, я стал думать, где ещё могу её встретить помимо пляжа. Поинтересовался у сотрудника, знающего корейский, какие в отеле есть мероприятия. Морская прогулка на яхте показалась мне перспективной. Узнать, решит ли девушка развлечься таким способом, не представлялось возможным, поэтому я просто оплатил поездку и ждал неподалёку на причале, высматривая незнакомку среди пассажиров. Что я стал бы делать, если бы она не появилась? Скорее всего, вернулся бы в номер, наплевав на потраченные деньги. А может и нет.
Но получилось, что я угадал: девушка, действительно, решила покататься на яхте. И вот сейчас я смотрел, как она с трудом пытается подняться по лестнице на верхнюю палубу.
Не знаю, что это было. Вряд ли я так уж испугался за не особенно симпатичную мне особу, скорей всего, сработал инстинкт. Когда она начала падать, я в мгновение ока подскочил к нижним ступенькам и подставил руки.
На какое-то мгновение она замерла, видимо, пытаясь осознать, что произошло. Я застыл тоже. Да, я чувствовал к незнакомке неприязнь, но женское тело так уютно устроилось в моих объятиях, оказалось таким тёплым, что я растерялся. Девушка вдруг сказала: «Thank you». Вот как! Оказывается, она умеет быть благодарной. Впрочем, она тут же попыталась высвободиться, и я её сразу отпустил, с некоторым опасением ожидая, что когда она увидит меня, то прореагирует уже совсем другим образом.
Она обернулась и… ничего не сказала. Просто стояла и смотрела на меня, задрав голову. Я не мог понять, о чем она думает. Презрения и высокомерия, задевших меня вчера, сейчас я не заметил. Симпатии или признательности за спасение тоже. Может, девушка вообще меня не узнала?
Мне снова стало обидно. Я целый день строю планы мести, не могу выкинуть её из головы, а эта дамочка меня даже не помнит! Вот бы удивились поклонницы, считающие, что меня сложно не заметить. Даже обладая не слишком обычной для местной публики внешностью, я слился с серой массой для этой европейки. Незнакомка снова и снова наносила удар по моему самолюбию, скорее всего, даже этого не замечая. Пытаясь сохранить хорошую мину при плохой игре, я кое-как соорудил улыбку вежливости и, сделав вид, что направляюсь по своим делам, быстро поднялся по лестнице.
Сидя в салоне и наблюдая, как аниматор пытается развлекать людей, я продолжал злиться. Как так у неё получается? Я хотел ей отплатить за вчерашнюю обиду, а в итоге снова получил щелчок по носу. Нет, надо завязывать. Месть – это не моё. Плохо получается.
Девушка не сразу, но появилась. Я удивился тому, как долго она поднималась по лестнице. Поймал себя на том, что разглядываю её, силясь оценить, не упала ли она вновь и не получила ли травмы. Чёрт возьми! Да какое мне до неё дело?
В конкурсах она участвовать не стала. Зачем тогда пришла? Мое появление здесь получилось вынужденным. Там, возле лестницы, пришлось сделать вид, что я направлялся сюда. А раз уж припёрся, пришлось сидеть и изображать интерес к происходящему. Но она-то заявилась сюда по собственной инициативе! Может, хочет принять участие, но стесняется? Или просто любит наблюдать со стороны? Но в её глазах, направленных на конкурсантов, не было увлечённости, лишь скука и мимолетное презрение. Я вдруг подумал, что, возможно, она даже не замечает, как именно смотрит на людей. Может быть, это просто особенности черт её лица. И вчера она не собиралась задеть меня.
В этот момент ведущий обратился ко мне. Слов я, конечно, не понял, но по интонации, мимике и жестам, а также по предвкушающим взглядам остальных догадался, что он предлагает мне поучаствовать. Я отрицательно покачал головой.
Он шумно и весело начал возражать, протягивая ко мне руку. Я автоматически отпрянул, с ужасом думая, что сейчас опять попаду в дурацкое положение. И снова у неё на глазах. Неожиданно мелодичный и уверенный женский голос что-то произнёс на английском, заставив ведущего обернуться. Говорила моя незнакомка.
Аниматор скорчил недовольную физиономию, но через секунду снова нацепил профессиональную маску и, ответив мне что-то, в чём я узнал только «Sorry», стал приставать к другим участникам.
Я растерянно взглянул на девушку. Из всей её фразы я понял лишь слово English. Может быть, незнакомка пыталась сказать, что я не говорю по-английски? Получается, она за меня заступилась? Но почему? В благодарность за то, что я поймал её там, на лестнице? Или всё-таки я неверно понял их беседу с ведущим?
Она, на мгновение встретившись со мной взглядом, так же невозмутимо его отвела, оставив меня в недоумении. С таким же ленивым безразличием продолжила следить за происходящим. А я мучился сомнениями, не понимая, как отношусь к ней. Я по-прежнему злюсь или… благодарен?
Когда начался новый конкурс, и несколько желающих уже вышли в центр парами, ведущий неожиданно обратился к моей незнакомке. Ехидное выражение его лица не оставляло сомнений в том, что он решил на ней отыграться. Наверное, ему не понравилось, как она разговаривала с ним, и он затаил обиду, совсем как я вчера. Возможно, у неё такой характер, невольно вызывающий в окружающих антипатию.
Девушка сначала отказывалась, но потом, видимо, смирилась и, хотя на её лице явственно отражался протест, вышла в центр площадки, где уже стояли другие участники. Ведущий что-то сказал, и они выстроились парами, а незнакомка осталась в одиночестве. Вот гад! Знал же, что ей нужна пара, и специально её подставил. Девушка, явно смутившись, хотела было уже сесть на место, но аниматор её остановил и обратился к публике с вопросом. Я внимательно наблюдал за ситуацией. Ведущему удалось то, что не получилось у меня: он-таки отомстил за себя и поставил незнакомку в неловкое положение. Я не понимал, рад ли я этому или испытываю досаду?
Аниматор обратился к мужчине, обритому наголо, и тот, пожав плечами, начал вставать.
Девушка молчала, продолжая внимательно меня слушать, при этом, я был уверен, не понимая ни слова. Но чувствовать ее искреннее желание помочь, было приятно.
– Ты наверняка не сталкивалась с таким, – вздохнул я. – Мне кажется, западные люди вообще на все смотрят проще. Не заморачиваются по поводу чужого мнения. Иногда у вас это принимает совершенно невообразимые и уродливые формы. Все-таки мы живем в обществе и обязаны считаться с его правилами. Но тем не менее, иногда я думаю, что наши конфуцианские нормы не всегда отвечают действительности и во многом устарели. – Я хмыкнул. – Слышала бы сейчас меня мать, она бы меня убила за такие речи. Но может быть, и вам, и нам стоит присмотреться друг к другу? Попытаться взять у другого народа все то хорошее, что у него есть, и отказаться от своего плохого? Что бы ты сказала на это, если бы понимала меня?
Она прикоснулась к моей руке и пробормотала:
– Sorry. I don’t understand.
Понятное дело. Я усмехнулся и кивнул. Может, и хорошо, что она не понимает. Может, знай она, о чем я говорил, посчитала бы меня полным придурком. Взрослеть я не хочу, ха!
Но она вдруг продолжила и произнесла какую-то фразу, в которой было слово «girlfriend». Я узнал его, но никак не мог понять, к чему тут «девушка»? Вроде бы ни мои слова, ни предыдущая ситуация никак не наводили на мысли о какой-то «девушке». Может, я все-таки ошибся, не так услышал? Для верности я решил переспросить, точно ли она произносит это слово.
– Girlfriend?
Она утвердительно кивнула и снова что-то сказала. Мне показалось, я узнал слова «девушка» и «номер». Что за «девушка в номере»? О чем она? И тут я мысленно ахнул. Не может быть! Она увидела нуну, прижимающуюся к моему плечу, и решила, что сестра моя девушка? Может, она из-за этого расстроилась и убежала? Это что значит? Неужели… я ей нравлюсь? Во вполне определенном смысле?
– Not my girlfriend! – воскликнул я.
Незнакомка продолжала озадаченно на меня смотреть, и в ее глазах, как мне показалось, светилось сомнение напополам с надеждой. Потом неожиданно отвернулась и снова сказала с какой-то печалью:
– I don’t understand.
Я что, непонятно говорю? Или она не верит? Ладно, если словами не получается, сделаем по-другому.
Обычно я так себя не веду. В смысле: не целую незнакомых женщин. Но то ли ночь тогда была странная, то ли ситуация, то ли эта девушка так влияла на меня… В тот момент это мне показалось единственно правильным решением. Я наклонился, обнял ее, чтобы четко обозначить свои действия, и коснулся губами ее губ. Должна же она понять, что если так веду себя с ней, то где-то там в номере меня не ждет другая? Держал я ее некрепко. Если бы хотела, могла отстраниться. Но вместо этого она прижалась ко мне. Ее тепло, ее ладони, скользнувшие по моей спине, ее дыхание в моем рту, ее доверие… Неожиданное доверие к чужому мужчине. Кажется, от всего этого мне снесло голову. Вряд ли дальнейшее мое поведение можно было назвать цивилизованным. Но, вроде бы, ей это нравилось.
Иногда я думаю, что где-то там, вне нашего мира сидит какое-то вредное существо, которое следит за тем, чтобы людям не было слишком хорошо, а потому в обязательном порядке прерывает самые яркие моменты на самом интересном месте. В общем, у меня зазвонил в кармане смартфон. Можно было, конечно, наплевать и продолжать целовать прильнувшую ко мне девушку, но атмосфера уже была разрушена. Впрочем, я все же надеялся, что после ответа на звонок я продолжу приятное занятие, поэтому одна моя рука осталась на своем законном месте, тогда как другой я попытался выудить телефон из кармана. Взглянул на экран и вздохнул. Это была нуна, и я знал, что парой минут от нее не отделаешься. Пришлось отпустить девушку и нажать кнопку ответа.
– Слушаю, – мой голос мне самому показался недовольным, и я ожидал, что сестра тут же спросит, какая муха меня укусила, но вместо этого она радостно закричала в трубку:
– Сюрприз, сюрприз!
– Ну, что там? Том неожиданно прилетел раньше? – как ни пытался я изменить голос, тон по-прежнему оставался раздосадованным.
– Нет. Мама!
– Мама? – я удивился. – Она же должна была только на саму свадьбу прилететь?
– Ты же знаешь, как мама хотела поучаствовать в подготовке. Так вот, Со Хён помогла ей поменять билет.
Это хорошо. Честно говоря, не очень-то любимое для меня занятие – что-то организовывать, так что если мать этим займется, то мне сразу станет легче жить.
– Ты слушаешь? – спросила сестра.
– Да-да. Это здорово! Отличный сюрприз!
– Маму нужно забрать из аэропорта. Ты сможешь?
Черт!
– Да, конечно. Когда ее самолет приземляется?
Может, у меня еще есть время?
– Уже.
– Как уже?
– Вот так! Мама хотела сделать сюрприз, поэтому не предупредила заранее. Позвонила только когда вышла из самолета.
Я мысленно зарычал.
– Хорошо, еду. Скажи ей, чтобы подождала, если задержусь.
– Едешь? Откуда?
– Гонял на машине по трассе. Все, кладу трубку.
Я посмотрел на девушку. И как мне теперь ей объяснять, что все приятное на сегодня закончилось? Как дурак буду выглядеть, честное слово!
Объяснять ничего не пришлось. Она молча отвернулась и пошла в сторону Maserati. Как будто поняла, что нам пора возвращаться. Может, она все-таки понимает, что я говорю? Хотя бы частично? Этого и хотелось, и не хотелось одновременно.
Она молча села в автомобиль, не глядя на меня, пристегнулась. Она что, обиделась? И как мне быть? Просить прощения как-то неловко. По-моему, будет выглядеть еще хуже. За что я прошу прощения? За то, что поцеловал? Или за что, что перестал это делать? Одинаково по-идиотски.
Она, не поворачиваясь, что-то сказала и махнула рукой. Понятно. «Давай уже поедем». Голос ее был невеселым.
Я завел машину, и мы выехали на трассу. Девушка обхватила себя руками, будто ей было холодно, при этом изо всех сил отворачивалась, демонстрируя мне свой затылок. Это навело на нехорошие мысли. Почему не показывает лицо? Я ей настолько неприятен? Или она… плачет?
Со слезами я вряд ли что-то сделаю, а вот с холодом можно попробовать. Я остановился у придорожного кафе. Поднял крышу, чтобы в машине стало теплее, и сходил за горячим кофе. Кажется, она за время моего отсутствия немного пришла в себя. Спокойно повернулась ко мне, чтобы взять стаканчик. Правда, было такое впечатление, что она по-прежнему погружена в свои не особенно радостные мысли.
Может быть, стоит включить музыку? Попалась композиция Андреа Мартин. Может быть, она не была такой уж веселой, но создавала романтическое настроение. Искать другую песню было бы, наверное, сейчас не самым удачным. Показалось, что девушка насупилась еще больше. Что не так? Слова не понравились? Какие? «Мое сердце пристрастилось к тебе?» По-моему, нормальный текст. Женщины, кажется, любят такое. Может быть, просто именно эта композиция для нее навевает какие-то грустные воспоминания?
Вечер оказался безвозвратно испорченным. Отлично. Утешил, девушку, называется. Молодец!
Как только автомобиль остановился, она выскочила из машины и, буркнув «Good night!», бросилась прочь. И мой инстинкт снова сработал. Убегает – нужно догнать. Схватив за руку, развернул ее к себе:
– Давай увидимся завтра?
На что я надеялся, задавая этот вопрос?
– I don’t understand, – сердито ответила она.
Раз слов не понимает, объясним действием.
Я наклонился и снова ее поцеловал, приготовившись, что получу по лицу. Вместо этого девушка снова прильнула ко мне. Кажется, еще не все потеряно.
Но мать ждет.
Вздохнув, я отстранился и сказал:
– Good night! – стремясь вложить в эти два коротких слова все невысказанные.
Не знаю, поняла ли она меня, но уходя, уже не выглядела слишком расстроенной.
________________________________________________________________________________
«Я буду петь для тебя»* - Ли Мин Хо действительно говорил, что не считает себя певцом, но поет для поклонников. В его репертуаре есть песня, название которой переводят с корейского как "Песня для тебя" ("Song for you") или "Я буду петь для тебя" ("I will sing for you")
Это его живое выступление на концерте.
Глава 8. Утро триста шестьдесят второе
Координация у неё была не очень. Она смешно расставляла ноги и вытягивала руки в попытке уцепиться за воздух, балансируя на широком ровном полу, будто на канате. Незнакомка не видела меня, а я, спрятавшись за углом, стоял и думал, какого чёрта меня занесло на эту яхту?
Ответ был прямо у меня перед глазами, но я не хотел с ним смиряться. И тем не менее, так оно и было. Эта девушка так сильно вчера меня задела, что я не мог успокоиться и жаждал реванша. Утром я даже занял позицию на лежаке, надеясь её увидеть, но так и не дождался. Наверное, самым разумным было бы выкинуть её из головы, но не получалось. Злясь одновременно и на незнакомку, и на себя, я стал думать, где ещё могу её встретить помимо пляжа. Поинтересовался у сотрудника, знающего корейский, какие в отеле есть мероприятия. Морская прогулка на яхте показалась мне перспективной. Узнать, решит ли девушка развлечься таким способом, не представлялось возможным, поэтому я просто оплатил поездку и ждал неподалёку на причале, высматривая незнакомку среди пассажиров. Что я стал бы делать, если бы она не появилась? Скорее всего, вернулся бы в номер, наплевав на потраченные деньги. А может и нет.
Но получилось, что я угадал: девушка, действительно, решила покататься на яхте. И вот сейчас я смотрел, как она с трудом пытается подняться по лестнице на верхнюю палубу.
Не знаю, что это было. Вряд ли я так уж испугался за не особенно симпатичную мне особу, скорей всего, сработал инстинкт. Когда она начала падать, я в мгновение ока подскочил к нижним ступенькам и подставил руки.
На какое-то мгновение она замерла, видимо, пытаясь осознать, что произошло. Я застыл тоже. Да, я чувствовал к незнакомке неприязнь, но женское тело так уютно устроилось в моих объятиях, оказалось таким тёплым, что я растерялся. Девушка вдруг сказала: «Thank you». Вот как! Оказывается, она умеет быть благодарной. Впрочем, она тут же попыталась высвободиться, и я её сразу отпустил, с некоторым опасением ожидая, что когда она увидит меня, то прореагирует уже совсем другим образом.
Она обернулась и… ничего не сказала. Просто стояла и смотрела на меня, задрав голову. Я не мог понять, о чем она думает. Презрения и высокомерия, задевших меня вчера, сейчас я не заметил. Симпатии или признательности за спасение тоже. Может, девушка вообще меня не узнала?
Мне снова стало обидно. Я целый день строю планы мести, не могу выкинуть её из головы, а эта дамочка меня даже не помнит! Вот бы удивились поклонницы, считающие, что меня сложно не заметить. Даже обладая не слишком обычной для местной публики внешностью, я слился с серой массой для этой европейки. Незнакомка снова и снова наносила удар по моему самолюбию, скорее всего, даже этого не замечая. Пытаясь сохранить хорошую мину при плохой игре, я кое-как соорудил улыбку вежливости и, сделав вид, что направляюсь по своим делам, быстро поднялся по лестнице.
Сидя в салоне и наблюдая, как аниматор пытается развлекать людей, я продолжал злиться. Как так у неё получается? Я хотел ей отплатить за вчерашнюю обиду, а в итоге снова получил щелчок по носу. Нет, надо завязывать. Месть – это не моё. Плохо получается.
Девушка не сразу, но появилась. Я удивился тому, как долго она поднималась по лестнице. Поймал себя на том, что разглядываю её, силясь оценить, не упала ли она вновь и не получила ли травмы. Чёрт возьми! Да какое мне до неё дело?
В конкурсах она участвовать не стала. Зачем тогда пришла? Мое появление здесь получилось вынужденным. Там, возле лестницы, пришлось сделать вид, что я направлялся сюда. А раз уж припёрся, пришлось сидеть и изображать интерес к происходящему. Но она-то заявилась сюда по собственной инициативе! Может, хочет принять участие, но стесняется? Или просто любит наблюдать со стороны? Но в её глазах, направленных на конкурсантов, не было увлечённости, лишь скука и мимолетное презрение. Я вдруг подумал, что, возможно, она даже не замечает, как именно смотрит на людей. Может быть, это просто особенности черт её лица. И вчера она не собиралась задеть меня.
В этот момент ведущий обратился ко мне. Слов я, конечно, не понял, но по интонации, мимике и жестам, а также по предвкушающим взглядам остальных догадался, что он предлагает мне поучаствовать. Я отрицательно покачал головой.
Он шумно и весело начал возражать, протягивая ко мне руку. Я автоматически отпрянул, с ужасом думая, что сейчас опять попаду в дурацкое положение. И снова у неё на глазах. Неожиданно мелодичный и уверенный женский голос что-то произнёс на английском, заставив ведущего обернуться. Говорила моя незнакомка.
Аниматор скорчил недовольную физиономию, но через секунду снова нацепил профессиональную маску и, ответив мне что-то, в чём я узнал только «Sorry», стал приставать к другим участникам.
Я растерянно взглянул на девушку. Из всей её фразы я понял лишь слово English. Может быть, незнакомка пыталась сказать, что я не говорю по-английски? Получается, она за меня заступилась? Но почему? В благодарность за то, что я поймал её там, на лестнице? Или всё-таки я неверно понял их беседу с ведущим?
Она, на мгновение встретившись со мной взглядом, так же невозмутимо его отвела, оставив меня в недоумении. С таким же ленивым безразличием продолжила следить за происходящим. А я мучился сомнениями, не понимая, как отношусь к ней. Я по-прежнему злюсь или… благодарен?
Когда начался новый конкурс, и несколько желающих уже вышли в центр парами, ведущий неожиданно обратился к моей незнакомке. Ехидное выражение его лица не оставляло сомнений в том, что он решил на ней отыграться. Наверное, ему не понравилось, как она разговаривала с ним, и он затаил обиду, совсем как я вчера. Возможно, у неё такой характер, невольно вызывающий в окружающих антипатию.
Девушка сначала отказывалась, но потом, видимо, смирилась и, хотя на её лице явственно отражался протест, вышла в центр площадки, где уже стояли другие участники. Ведущий что-то сказал, и они выстроились парами, а незнакомка осталась в одиночестве. Вот гад! Знал же, что ей нужна пара, и специально её подставил. Девушка, явно смутившись, хотела было уже сесть на место, но аниматор её остановил и обратился к публике с вопросом. Я внимательно наблюдал за ситуацией. Ведущему удалось то, что не получилось у меня: он-таки отомстил за себя и поставил незнакомку в неловкое положение. Я не понимал, рад ли я этому или испытываю досаду?
Аниматор обратился к мужчине, обритому наголо, и тот, пожав плечами, начал вставать.
