В воздухе всё отчетливей чувствовалось сухое дыхание пустоши. Лес отступил, сменившись зарослями колючих кустарников; а вскоре закончились и они. Перед путниками лежала мёртвая земля, покрытая сеткой трещин.
— Я туда не пойду! — заявила Снежинка. — Мы все там погибнем!
— Она права, — подтвердил Локоть, — здесь нам не пройти.
Егор пристально посмотрел на него:
— Ты же следопыт. Ты видел карту и мог оценить масштаб. За сколько дней мы могли бы пройти через пустошь?
— С запасом воды это два моих дневных перехода, — ответил Локоть. — Может, два с половиной. А с вами — все четыре. Но с одной флягой мы здесь не продержимся и двух дней.
— А как же тропа? — спросил Егор. — Тропа идёт через пустошь — значит, по ней уже проходили до нас.
Локоть пожал плечами.
— Это же солончаки, они с тех пор могли сильно разрастись. Мы ведь не знаем, когда по тропе проходили последний раз.
— Мы даже не знаем, куда она ведёт! — поддержала товарища Снежинка. — Может, она обрывается в центре пустоши! Может, по ней никто никогда не доходил до конца!
— Когда-то, может, и доходили, — возразил Локоть, — но для нас это верная смерть. Надо искать обходной путь.
Верная смерть, — подумал Егор, — или вечное скитание, если верить Эрмию. Жуткая ловушка вечности.
Идти через пустошь ему совсем не хотелось, окаменевшая земля казалась чуждой любой жизни. Этот путь был предсказан в пророчестве; но, оказавшись перед ним, все четверо желали лишь одного — если всё же можно как-то его избежать, то стоит попробовать.
— Вернёмся назад, к деревьям, — предложил Локоть, — и по краю леса пойдём налево, до нашего ручья. Затем по нему дойдём до реки, и пустошь останется позади. Если карта верна, всё должно получиться.
— Согласен, — сказал Егор.
Владислав молча кивнул. Снежинка подпрыгнула от радости и захлопала в ладоши. Обратно они пошли быстрым шагом, торопясь оставить мёртвую землю позади. Когда лес был уже совсем близко, Локоть вдруг резко остановился. Откуда-то издалека послышался протяжный вой.
— Что это? — испуганно спросила Снежинка.
— Волки, — коротко ответил Локоть.
Вой повторился. Егор непроизвольно поёжился.
— Но они же не нас ищут?
— Они бегут сюда, — ответил Локоть, — и бегут резво. У нас мало времени.
— И что нам делать?! — спросила Снежинка.
— Надо уходить. И быстро.
— Куда?!
— Пойдём через пустошь, другого выхода нет.
— Но ты же говорил, там верная смерть!
— Там — на второй день, — сказал Локоть, — а здесь — прямо сейчас. Бежим!
Он сорвался с места и побежал к пустоши. Остальные бросились за ним. Пророчество не врёт, — подумал Егор, — нам просто не оставили выбора.
В солончаках они постепенно перешли на шаг. Временами надрывный вой повторялся, но уже не приближался.
— Вернуться нам не дадут, — сказал Локоть, — надо идти вперёд.
Никто не возразил, дыхания не хватало даже на односложные ответы. Все молча шли по сухой корке растрескавшейся земли. Злое солнце расплавило остатки мыслей, монотонное движение парализовало волю. Левая нога — правая нога, левая — правая, левая — правая… Егор чувствовал, что срастается, становится одним целым с тем, кто шёл здесь всегда и будет идти здесь всегда.
Шаг, ещё шаг — и вот уже стёрлась даже память об этом слиянии. Остался лишь медленно бредущий человек, которому ничего не надо — ни еды, ни воды, ни отдыха, ни сна. Осталось лишь мерное движение, путь длиною в вечность.
...
Он не мог сказать, сколько времени прошло — потому что в этом месте не было времени. Пока вдруг из какого-то смутного прошлого не пробилась простая мысль: «Это уже было». И сразу вслед за ней две ассоциации — «дежа вю» и «сбой матрицы». За вторую Егор ухватился зубами, упрямо повторяя про себя: «сбой матрицы, сбой матрицы». Только бы не забыть внезапное воспоминание и не забыться вновь в этом бесконечном сне.
Постепенно вернулась память о жутком коридоре — там тоже не было времени. Но ведь он как-то сумел оттуда выбраться! Да, конечно — Дениска! Он вспомнил лицо мальчика, затем лабиринт, Снежинку, Землю… Воспоминания наплывали, и из этих осколков вновь собиралась личность. Егор осознал себя. Он разорвал слияние с тем, кто шёл здесь всегда и будет идти здесь всегда.
Он поднял глаза и увидел впереди лес. Зажмурился, потряс головой, и снова посмотрел вдаль. Зелёная полоска на горизонте не исчезла. Егор закричал:
— Земля! Лес! Победа! Мы дошли!
Его друзья остановились, растерянно оглядываясь. Видимо, его крик разорвал их связь с вечностью и запустил процесс сборки. Егор молча ждал, надеясь, что проснутся все. Его отпустило лишь когда Снежинка попросила воды, а Локоть достал флягу и через Владислава передал её девушке. Можно было идти дальше.
Через полчаса на пути стали попадаться редкие колючки, а ещё через час друзья увидели первое водоносное дерево. Локоть сделал надрез на коре и дважды набирал полную флягу — пока все не напились вволю. Отяжелев, Егор опустился на траву; у него не осталось сил продолжать путь. Друзья легли рядом, и Локоть тут же начал сонно посапывать. Владислав приподнялся на локте.
— А они там… всё ещё идут?
— Мы там всё ещё идём, — поправила его Снежинка.
— Но как такое может быть?
Снежинка пожала плечами:
— Парадокс.
На следующий день отряд вышел к реке. Берег почти отвесно срывался вниз, где тропа упиралась в брод. Сквозь прозрачную воду виднелся чёткий пунктир овальных камней, кое-где окаймлённых белой пеной.
— Переходим? — спросила Снежинка. — Или устроим привал?
Егор внимательно оглядел противоположный берег.
— Переходим, — решил он наконец, — там и отдохнём.
Возражений не было; усевшись на траву, друзья начали разуваться. Егор снял кроссовки и закатал джинсы, Владислав стащил сапоги, Снежинка скинула туфельки. Лишь Локоть, громко сопя, всё никак не мог стянуть тесные ботфорты. Внезапно он замер, настороженно подняв голову.
— Слышите?
Егор закрыл глаза и весь обратился в слух. Мир состоял из множества звуков, к которым он привык настолько, что уже перестал их замечать. Но это был обычный фон; непонятно, что в нём могло насторожить Локтя. Лишь через минуту сквозь этот шум Егор смог различить слабый гул — на границе восприятия, когда не до конца уверен, действительно что-то услышал или просто показалось. Он открыл глаза и увидел, что Локоть уже стоит на берегу реки. Егор встал и подошёл к нему. Гул нарастал с каждой секундой, вода в реке стала подниматься и вскоре уже плескалась у их ног. Снежинка и Владислав подошли и встали рядом.
— Не успели, — сказал Владислав. — Придётся плыть. Плавать все умеют?
— Подожди! — прервал его Егор. — Мы же не знаем, что творится вверх по течению. Возможно, вода скоро снова спадёт, я на это надеюсь. Остановимся пока здесь, отдохнём.
— Отлично! — Снежинка радостно захлопала в ладоши. — И наконец-то искупаемся, я так давно об этом мечтала! Вы здесь, а я за излучиной.
Она осторожно пошла вдоль берега. Егор смотрел ей вслед, любуясь стройными загорелыми ногами. Внезапно Снежинка обернулась, поймала его взгляд и улыбнулась:
— Мальчики, чур, не подглядывать!
Егор резко отвернулся и начал раздеваться. Он вошёл в воду в трусах. Владислав предпочёл купаться голышом. Локоть остался на берегу, достал стилет и занялся любимым делом — отработкой фехтовальных приёмов. Сделав несколько танцевальных кругов, он засунул лезвие за голенище и лениво потянулся.
— Пойду посмотрю, как там Снежинка.
— Стой! — закричал Егор и рванулся к берегу.
Но Локоть только усмехнулся и скрылся в кустах. Егор побежал за ним, успев лишь кое-как сунуть ноги в кроссовки. Сзади тяжело топал Владислав. Внезапно впереди раздался короткий вскрик — и кричала явно не Снежинка. Егор остановился так резко, что Владислав налетел на него. Друзья коротко переглянулись и, не сговариваясь, осторожно двинулись вперёд. Вскоре они вышли на небольшую поляну. Трава, примятая в нескольких местах, ещё не успела распрямиться.
— Что здесь произошло? — шёпотом спросил Егор.
Владислав не ответил. Схватив Егора за руку, он потянул его назад. Кусты на другом конце поляны зашуршали, зашевелились, и Егор понял — поздно, спрятаться они уже не успеют. Он весь напрягся, но тревога оказалась ложной — из кустов вышла Снежинка. Тряхнув мокрой головой, она изумлённо уставилась на друзей.
— Что вы здесь делаете? И в таком виде…
— Ты Локтя видела? — спросил её Егор.
— Нет, а что?
— Он пошёл… В общем, пошёл подглядывать за тобой.
— За мной? — Снежинка звонко рассмеялась. — А ты, как дурак, попёрся за ним? Чтобы не позволить грязному извращенцу фапать на прелести юной девушки? Да он же тебя просто троллил! Ты даже не представляешь, в каком обличье он меня видит.
Она внимательно посмотрела на Егора и спросила уже серьёзно:
— Ты разве не знал, что у них на Скале живут гермафродиты? И сама идея «второй половины» для них непостижима?
— Не знал, — растерянно ответил Егор.
— Так знай. И заодно узнай, что у нас на Кристалле нет даже идеи одежды. Все эти тряпочки, — она слегка приподняла подол юбки, будто собираясь сделать реверанс, — лишь плод твоего воображения. Сознанию необходимо, чтобы воспринимаемый образ был знакомым, цельным и непротиворечивым, вот оно и перекраивает чувственные восприятия. С помощью конвертера, естественно — без него мы бы давно сошли с ума. Идеальная машина.
Да уж, идеальная, — подумал Егор, вспомнив, как нелепо смотрелась анимешная девушка рядом с васнецовским старцем.
— А ты пошёл спасать меня! — Снежинка вновь рассмеялась. — Благодарю тебя, мой благородный рыцарь!
— Да не в тебе дело! — раздражённо сказал Егор. И тут же поправился: — Уже не в тебе. Локоть пропал.
— В смысле?!
Егор обвёл взглядом поляну со следами недавней борьбы.
— Похоже, его похитили.
— Кто?!
— Хотел бы я знать. Нам бы сейчас очень пригодился следопыт, но, как назло, именно следопыта у нас и забрали.
— Как назло? — спросила Снежинка. — То есть ты предпочёл бы, чтоб украли меня? Или Владислава?
— Нет, конечно, — растерялся Егор, — но всё-таки...
— Никаких «но», — отрезала Снежинка. — Локоть плохой человек и ненадёжный товарищ. От него всегда были одни проблемы. Он нам не нужен. Я предлагаю забыть про него и двигаться дальше. У нас есть цель.
Егор вопросительно посмотрел на Владислава. Тот пожал плечами.
— Согласись, никто из нас не испытывает к нему тёплых чувств. Да ты и сам только что готов был его убить. Что, разве не так?
— Не так, — твёрдо ответил Егор. — Мы своих не бросаем!
И тут он испытал настоящий инсайт, его как будто ударило одновременно изнутри и снаружи. Он увидел сразу целое — всю структуру сложной виртуальной игры, в которой надо совершать подвиги и где никогда нельзя бросать своих. Возможно, он неосознанно вынашивал эту идею годами — но только сейчас она проявилась вся, целиком, со всеми картами, героями и сюжетными линиями. Более того, он уже знал, кто из его сокурсников будет писать движок, кто прорисует карты, кто превратит его идеи в живые образы. Знал даже, кто вложит деньги в эту, казалось бы, безумную затею — причём знал это совершенно точно. После всего, что он пережил, ему никто не сможет отказать.
Он понял, что именно этим хотел заниматься всю жизнь. И знал, что обязательно доведёт свой проект до конца — если только когда-нибудь сумеет вернуться домой. Эта уверенность как будто освещала его изнутри, позволяя одновременно удерживать внимание на всех деталях проекта. Он знал, что принял правильное решение; у него была цель и были принципы.
— Мы не бросим своего товарища! — повторил Егор. — Если нет следопыта, будем искать сами.
— А вот и следопыты, — негромко сказал Владислав.
Егор оглянулся. Из-за деревьев неслышно выходили люди в набедренных повязках. Их смуглые тела украшали татуированные узоры, длинные волосы были собраны в падающие на спины косицы. В руках они держали короткие дротики, готовые к бою. Лесовики окружили друзей, их позы и лица не сулили ничего хорошего. Егор поднял руки, показывая пустые ладони:
— Мы друзья!
В ответ он услышал непонятную гортанную речь. Это неприятно удивило — до сих пор проблем с пониманием не было, и Егор был уверен, что конвертер идеально работает на всём пространстве симуляции. Оказалось, нет — и именно тогда, когда он нужен больше всего.
— Мы друзья! — повторил Егор. — Нам ничего не нужно. Мы готовы уйти.
Худой старик вышел вперёд и снова прокричал что-то, угрожающе размахивая дротиком. Егор отступил на шаг.
— Кто-нибудь его понимает? – спросил он.
Снежинка и Владислав отрицательно помотали головами.
— Тогда молчите и не делайте резких движений. Может всё ещё обойдётся.
Лесовики медленно смыкали кольцо. Друзья стояли спина к спине, всё плотнее прижимаясь друг к другу. Вдруг цепь наступающих разомкнулась и в круг вошёл высокий русоволосый юноша. Его кожа была заметно светлее, чем у сородичей, и потому узоры на ней выделялись резче и отчётливей. На секунду он замер, а затем бросился к Егору и сжал его в железных объятиях.
— Дядя Егор! Дядя Егор! Наконец-то я тебя нашёл!
Чуть отстранился, заглянул в глаза.
— Дядя Егор, ну ты что, не узнал? Это же я, Дениска!
— Дениска?! — Егор не мог поверить своим глазам. — Но ты ведь уже совсем взрослый! Сколько же лет прошло?
— Да кто их считает! — широко улыбнулся Дениска. — Зато ты совсем не изменился. Почти.
Он бегло взглянул на Снежинку и Владислава.
— Это твои друзья?
— Да, — кивнул Егор.
Дениска повернулся к старику и перекинулся с ним несколькими фразами на незнакомом наречии. Лесовики опустили дротики и отошли на несколько шагов, разомкнув плотный строй. Далеко уходить они явно не собирались, с любопытством наблюдая за нежданными гостями.
— Пойдём ко мне в хижину, — предложил Дениска, — здесь нам всё равно не дадут поговорить.
— Хорошо, — ответил Егор и посмотрел на Снежинку.
— Ты понимаешь его?
Девушка кивнула. Странно, — подумал Егор, — выходит, территория тут ни при чём, конвертер не сработал только на конкретном языке. И что это должно значить? Что мы вышли за пределы предначертанного маршрута? Что нам надо продолжать путь, а не укореняться здесь, как этот несчастный мальчик? Излишняя предосторожность — и в мыслях такого не было.
Друзья вернулись к броду за оставленной одеждой, а затем двинулись вслед за Дениской. По утоптанной тропинке они дошли до деревни. В центре селения стоял большой дом на сваях, жилые хижины опоясывали его расходящимися кругами. Дениска жил на самом краю, сразу за стеной его хижины начиналось поле, на котором трудилась невысокая смуглая селянка. Крикнув ей что-то, он пригласил друзей в дом. Они расселись на плетёных циновках и селянка раздала всем калебасы с тёмным горьковатым напитком. Дениска рассказал свою нехитрую историю — после шага в ничто он очнулся на этой земле, лесовики нашли его и вырастили как своего. Теперь он полноправный член племени и отец семейства. Егор тоже не стал ничего скрывать, вкратце описав свой путь от белого безмолвия до поляны, где они встретились.
— И мы не знаем, что же случилось с нашим другом, — закончил он.
— С ним как раз всё понятно, — сказал Дениска, — потерял бдительность, наскочил на патруль.
— Чей патруль?
— Тёмного Короля, чей же ещё.
— И часто они тут ходят?
— В это время их вообще не должно здесь быть — видимо, случайно забрели.
— Я туда не пойду! — заявила Снежинка. — Мы все там погибнем!
— Она права, — подтвердил Локоть, — здесь нам не пройти.
Егор пристально посмотрел на него:
— Ты же следопыт. Ты видел карту и мог оценить масштаб. За сколько дней мы могли бы пройти через пустошь?
— С запасом воды это два моих дневных перехода, — ответил Локоть. — Может, два с половиной. А с вами — все четыре. Но с одной флягой мы здесь не продержимся и двух дней.
— А как же тропа? — спросил Егор. — Тропа идёт через пустошь — значит, по ней уже проходили до нас.
Локоть пожал плечами.
— Это же солончаки, они с тех пор могли сильно разрастись. Мы ведь не знаем, когда по тропе проходили последний раз.
— Мы даже не знаем, куда она ведёт! — поддержала товарища Снежинка. — Может, она обрывается в центре пустоши! Может, по ней никто никогда не доходил до конца!
— Когда-то, может, и доходили, — возразил Локоть, — но для нас это верная смерть. Надо искать обходной путь.
Верная смерть, — подумал Егор, — или вечное скитание, если верить Эрмию. Жуткая ловушка вечности.
Идти через пустошь ему совсем не хотелось, окаменевшая земля казалась чуждой любой жизни. Этот путь был предсказан в пророчестве; но, оказавшись перед ним, все четверо желали лишь одного — если всё же можно как-то его избежать, то стоит попробовать.
— Вернёмся назад, к деревьям, — предложил Локоть, — и по краю леса пойдём налево, до нашего ручья. Затем по нему дойдём до реки, и пустошь останется позади. Если карта верна, всё должно получиться.
— Согласен, — сказал Егор.
Владислав молча кивнул. Снежинка подпрыгнула от радости и захлопала в ладоши. Обратно они пошли быстрым шагом, торопясь оставить мёртвую землю позади. Когда лес был уже совсем близко, Локоть вдруг резко остановился. Откуда-то издалека послышался протяжный вой.
— Что это? — испуганно спросила Снежинка.
— Волки, — коротко ответил Локоть.
Вой повторился. Егор непроизвольно поёжился.
— Но они же не нас ищут?
— Они бегут сюда, — ответил Локоть, — и бегут резво. У нас мало времени.
— И что нам делать?! — спросила Снежинка.
— Надо уходить. И быстро.
— Куда?!
— Пойдём через пустошь, другого выхода нет.
— Но ты же говорил, там верная смерть!
— Там — на второй день, — сказал Локоть, — а здесь — прямо сейчас. Бежим!
Он сорвался с места и побежал к пустоши. Остальные бросились за ним. Пророчество не врёт, — подумал Егор, — нам просто не оставили выбора.
В солончаках они постепенно перешли на шаг. Временами надрывный вой повторялся, но уже не приближался.
— Вернуться нам не дадут, — сказал Локоть, — надо идти вперёд.
Никто не возразил, дыхания не хватало даже на односложные ответы. Все молча шли по сухой корке растрескавшейся земли. Злое солнце расплавило остатки мыслей, монотонное движение парализовало волю. Левая нога — правая нога, левая — правая, левая — правая… Егор чувствовал, что срастается, становится одним целым с тем, кто шёл здесь всегда и будет идти здесь всегда.
Шаг, ещё шаг — и вот уже стёрлась даже память об этом слиянии. Остался лишь медленно бредущий человек, которому ничего не надо — ни еды, ни воды, ни отдыха, ни сна. Осталось лишь мерное движение, путь длиною в вечность.
...
Он не мог сказать, сколько времени прошло — потому что в этом месте не было времени. Пока вдруг из какого-то смутного прошлого не пробилась простая мысль: «Это уже было». И сразу вслед за ней две ассоциации — «дежа вю» и «сбой матрицы». За вторую Егор ухватился зубами, упрямо повторяя про себя: «сбой матрицы, сбой матрицы». Только бы не забыть внезапное воспоминание и не забыться вновь в этом бесконечном сне.
Постепенно вернулась память о жутком коридоре — там тоже не было времени. Но ведь он как-то сумел оттуда выбраться! Да, конечно — Дениска! Он вспомнил лицо мальчика, затем лабиринт, Снежинку, Землю… Воспоминания наплывали, и из этих осколков вновь собиралась личность. Егор осознал себя. Он разорвал слияние с тем, кто шёл здесь всегда и будет идти здесь всегда.
Он поднял глаза и увидел впереди лес. Зажмурился, потряс головой, и снова посмотрел вдаль. Зелёная полоска на горизонте не исчезла. Егор закричал:
— Земля! Лес! Победа! Мы дошли!
Его друзья остановились, растерянно оглядываясь. Видимо, его крик разорвал их связь с вечностью и запустил процесс сборки. Егор молча ждал, надеясь, что проснутся все. Его отпустило лишь когда Снежинка попросила воды, а Локоть достал флягу и через Владислава передал её девушке. Можно было идти дальше.
Через полчаса на пути стали попадаться редкие колючки, а ещё через час друзья увидели первое водоносное дерево. Локоть сделал надрез на коре и дважды набирал полную флягу — пока все не напились вволю. Отяжелев, Егор опустился на траву; у него не осталось сил продолжать путь. Друзья легли рядом, и Локоть тут же начал сонно посапывать. Владислав приподнялся на локте.
— А они там… всё ещё идут?
— Мы там всё ещё идём, — поправила его Снежинка.
— Но как такое может быть?
Снежинка пожала плечами:
— Парадокс.
Глава 11. Лесовики
На следующий день отряд вышел к реке. Берег почти отвесно срывался вниз, где тропа упиралась в брод. Сквозь прозрачную воду виднелся чёткий пунктир овальных камней, кое-где окаймлённых белой пеной.
— Переходим? — спросила Снежинка. — Или устроим привал?
Егор внимательно оглядел противоположный берег.
— Переходим, — решил он наконец, — там и отдохнём.
Возражений не было; усевшись на траву, друзья начали разуваться. Егор снял кроссовки и закатал джинсы, Владислав стащил сапоги, Снежинка скинула туфельки. Лишь Локоть, громко сопя, всё никак не мог стянуть тесные ботфорты. Внезапно он замер, настороженно подняв голову.
— Слышите?
Егор закрыл глаза и весь обратился в слух. Мир состоял из множества звуков, к которым он привык настолько, что уже перестал их замечать. Но это был обычный фон; непонятно, что в нём могло насторожить Локтя. Лишь через минуту сквозь этот шум Егор смог различить слабый гул — на границе восприятия, когда не до конца уверен, действительно что-то услышал или просто показалось. Он открыл глаза и увидел, что Локоть уже стоит на берегу реки. Егор встал и подошёл к нему. Гул нарастал с каждой секундой, вода в реке стала подниматься и вскоре уже плескалась у их ног. Снежинка и Владислав подошли и встали рядом.
— Не успели, — сказал Владислав. — Придётся плыть. Плавать все умеют?
— Подожди! — прервал его Егор. — Мы же не знаем, что творится вверх по течению. Возможно, вода скоро снова спадёт, я на это надеюсь. Остановимся пока здесь, отдохнём.
— Отлично! — Снежинка радостно захлопала в ладоши. — И наконец-то искупаемся, я так давно об этом мечтала! Вы здесь, а я за излучиной.
Она осторожно пошла вдоль берега. Егор смотрел ей вслед, любуясь стройными загорелыми ногами. Внезапно Снежинка обернулась, поймала его взгляд и улыбнулась:
— Мальчики, чур, не подглядывать!
Егор резко отвернулся и начал раздеваться. Он вошёл в воду в трусах. Владислав предпочёл купаться голышом. Локоть остался на берегу, достал стилет и занялся любимым делом — отработкой фехтовальных приёмов. Сделав несколько танцевальных кругов, он засунул лезвие за голенище и лениво потянулся.
— Пойду посмотрю, как там Снежинка.
— Стой! — закричал Егор и рванулся к берегу.
Но Локоть только усмехнулся и скрылся в кустах. Егор побежал за ним, успев лишь кое-как сунуть ноги в кроссовки. Сзади тяжело топал Владислав. Внезапно впереди раздался короткий вскрик — и кричала явно не Снежинка. Егор остановился так резко, что Владислав налетел на него. Друзья коротко переглянулись и, не сговариваясь, осторожно двинулись вперёд. Вскоре они вышли на небольшую поляну. Трава, примятая в нескольких местах, ещё не успела распрямиться.
— Что здесь произошло? — шёпотом спросил Егор.
Владислав не ответил. Схватив Егора за руку, он потянул его назад. Кусты на другом конце поляны зашуршали, зашевелились, и Егор понял — поздно, спрятаться они уже не успеют. Он весь напрягся, но тревога оказалась ложной — из кустов вышла Снежинка. Тряхнув мокрой головой, она изумлённо уставилась на друзей.
— Что вы здесь делаете? И в таком виде…
— Ты Локтя видела? — спросил её Егор.
— Нет, а что?
— Он пошёл… В общем, пошёл подглядывать за тобой.
— За мной? — Снежинка звонко рассмеялась. — А ты, как дурак, попёрся за ним? Чтобы не позволить грязному извращенцу фапать на прелести юной девушки? Да он же тебя просто троллил! Ты даже не представляешь, в каком обличье он меня видит.
Она внимательно посмотрела на Егора и спросила уже серьёзно:
— Ты разве не знал, что у них на Скале живут гермафродиты? И сама идея «второй половины» для них непостижима?
— Не знал, — растерянно ответил Егор.
— Так знай. И заодно узнай, что у нас на Кристалле нет даже идеи одежды. Все эти тряпочки, — она слегка приподняла подол юбки, будто собираясь сделать реверанс, — лишь плод твоего воображения. Сознанию необходимо, чтобы воспринимаемый образ был знакомым, цельным и непротиворечивым, вот оно и перекраивает чувственные восприятия. С помощью конвертера, естественно — без него мы бы давно сошли с ума. Идеальная машина.
Да уж, идеальная, — подумал Егор, вспомнив, как нелепо смотрелась анимешная девушка рядом с васнецовским старцем.
— А ты пошёл спасать меня! — Снежинка вновь рассмеялась. — Благодарю тебя, мой благородный рыцарь!
— Да не в тебе дело! — раздражённо сказал Егор. И тут же поправился: — Уже не в тебе. Локоть пропал.
— В смысле?!
Егор обвёл взглядом поляну со следами недавней борьбы.
— Похоже, его похитили.
— Кто?!
— Хотел бы я знать. Нам бы сейчас очень пригодился следопыт, но, как назло, именно следопыта у нас и забрали.
— Как назло? — спросила Снежинка. — То есть ты предпочёл бы, чтоб украли меня? Или Владислава?
— Нет, конечно, — растерялся Егор, — но всё-таки...
— Никаких «но», — отрезала Снежинка. — Локоть плохой человек и ненадёжный товарищ. От него всегда были одни проблемы. Он нам не нужен. Я предлагаю забыть про него и двигаться дальше. У нас есть цель.
Егор вопросительно посмотрел на Владислава. Тот пожал плечами.
— Согласись, никто из нас не испытывает к нему тёплых чувств. Да ты и сам только что готов был его убить. Что, разве не так?
— Не так, — твёрдо ответил Егор. — Мы своих не бросаем!
И тут он испытал настоящий инсайт, его как будто ударило одновременно изнутри и снаружи. Он увидел сразу целое — всю структуру сложной виртуальной игры, в которой надо совершать подвиги и где никогда нельзя бросать своих. Возможно, он неосознанно вынашивал эту идею годами — но только сейчас она проявилась вся, целиком, со всеми картами, героями и сюжетными линиями. Более того, он уже знал, кто из его сокурсников будет писать движок, кто прорисует карты, кто превратит его идеи в живые образы. Знал даже, кто вложит деньги в эту, казалось бы, безумную затею — причём знал это совершенно точно. После всего, что он пережил, ему никто не сможет отказать.
Он понял, что именно этим хотел заниматься всю жизнь. И знал, что обязательно доведёт свой проект до конца — если только когда-нибудь сумеет вернуться домой. Эта уверенность как будто освещала его изнутри, позволяя одновременно удерживать внимание на всех деталях проекта. Он знал, что принял правильное решение; у него была цель и были принципы.
— Мы не бросим своего товарища! — повторил Егор. — Если нет следопыта, будем искать сами.
— А вот и следопыты, — негромко сказал Владислав.
Егор оглянулся. Из-за деревьев неслышно выходили люди в набедренных повязках. Их смуглые тела украшали татуированные узоры, длинные волосы были собраны в падающие на спины косицы. В руках они держали короткие дротики, готовые к бою. Лесовики окружили друзей, их позы и лица не сулили ничего хорошего. Егор поднял руки, показывая пустые ладони:
— Мы друзья!
В ответ он услышал непонятную гортанную речь. Это неприятно удивило — до сих пор проблем с пониманием не было, и Егор был уверен, что конвертер идеально работает на всём пространстве симуляции. Оказалось, нет — и именно тогда, когда он нужен больше всего.
— Мы друзья! — повторил Егор. — Нам ничего не нужно. Мы готовы уйти.
Худой старик вышел вперёд и снова прокричал что-то, угрожающе размахивая дротиком. Егор отступил на шаг.
— Кто-нибудь его понимает? – спросил он.
Снежинка и Владислав отрицательно помотали головами.
— Тогда молчите и не делайте резких движений. Может всё ещё обойдётся.
Лесовики медленно смыкали кольцо. Друзья стояли спина к спине, всё плотнее прижимаясь друг к другу. Вдруг цепь наступающих разомкнулась и в круг вошёл высокий русоволосый юноша. Его кожа была заметно светлее, чем у сородичей, и потому узоры на ней выделялись резче и отчётливей. На секунду он замер, а затем бросился к Егору и сжал его в железных объятиях.
— Дядя Егор! Дядя Егор! Наконец-то я тебя нашёл!
Чуть отстранился, заглянул в глаза.
— Дядя Егор, ну ты что, не узнал? Это же я, Дениска!
— Дениска?! — Егор не мог поверить своим глазам. — Но ты ведь уже совсем взрослый! Сколько же лет прошло?
— Да кто их считает! — широко улыбнулся Дениска. — Зато ты совсем не изменился. Почти.
Он бегло взглянул на Снежинку и Владислава.
— Это твои друзья?
— Да, — кивнул Егор.
Дениска повернулся к старику и перекинулся с ним несколькими фразами на незнакомом наречии. Лесовики опустили дротики и отошли на несколько шагов, разомкнув плотный строй. Далеко уходить они явно не собирались, с любопытством наблюдая за нежданными гостями.
— Пойдём ко мне в хижину, — предложил Дениска, — здесь нам всё равно не дадут поговорить.
— Хорошо, — ответил Егор и посмотрел на Снежинку.
— Ты понимаешь его?
Девушка кивнула. Странно, — подумал Егор, — выходит, территория тут ни при чём, конвертер не сработал только на конкретном языке. И что это должно значить? Что мы вышли за пределы предначертанного маршрута? Что нам надо продолжать путь, а не укореняться здесь, как этот несчастный мальчик? Излишняя предосторожность — и в мыслях такого не было.
Друзья вернулись к броду за оставленной одеждой, а затем двинулись вслед за Дениской. По утоптанной тропинке они дошли до деревни. В центре селения стоял большой дом на сваях, жилые хижины опоясывали его расходящимися кругами. Дениска жил на самом краю, сразу за стеной его хижины начиналось поле, на котором трудилась невысокая смуглая селянка. Крикнув ей что-то, он пригласил друзей в дом. Они расселись на плетёных циновках и селянка раздала всем калебасы с тёмным горьковатым напитком. Дениска рассказал свою нехитрую историю — после шага в ничто он очнулся на этой земле, лесовики нашли его и вырастили как своего. Теперь он полноправный член племени и отец семейства. Егор тоже не стал ничего скрывать, вкратце описав свой путь от белого безмолвия до поляны, где они встретились.
— И мы не знаем, что же случилось с нашим другом, — закончил он.
— С ним как раз всё понятно, — сказал Дениска, — потерял бдительность, наскочил на патруль.
— Чей патруль?
— Тёмного Короля, чей же ещё.
— И часто они тут ходят?
— В это время их вообще не должно здесь быть — видимо, случайно забрели.
