ГЛАВА 8
Прошлое. Последние годы. Женя.
С Мариной они развелись через суд. Она не приезжала в Москву, прислав вместо себя адвоката. К счастью, так было можно. У них не имелось совместно нажитого имущества. Зато была очень веская причина для развода – ребенок супруга на стороне. Так что развели их за несколько минут. Все произошло даже слишком поспешно, по впечатлениям Жени. Хотя чему удивляться? На бесстрастном лице женщины-судьи прекрасно читалось отношение к таким субъектам, как он.
Потом была генетическая экспертиза, признание отцовства и прочее. Размер алиментов устанавливали в арбитражном суде. Женя задал вопрос о порядке общения с ребенком. И услышал ответ, который привел его в шок. Оказалось, что нормально общаться с сыном он не может. Потому что тот был слишком мал. Встречи были возможны – о господи помилуй! – лишь в присутствии матери.
– Ничего не поделаешь, – сказал адвокат Миша, ровесник и приятель Жени. – Надо ждать три года, чтоб установить порядок общения через суд.
– То есть как – три года? – Женя не поверил своим ушам. – А сейчас… Как мне вообще быть?
– Приходить к Веронике домой, если хочешь сына повидать. Или на прогулках общаться. Пытаться договориться, чтобы отдавала мальчика на выходные, когда он чуть подрастет. Да, хреновая ситуация! – Миша тяжко вздохнул. – Но такие вот законы у нас. Защищают только права матери.
Это было скверно. Женя потерял из-за этого малыша все. И надо было хотя бы наладить с ним контакт, чтобы не остаться в абсолютном минусе. Но как он мог приходить в квартиру Вероники? Где, кроме нее, жили ее предки? Созвонился с бывшим тестем, попробовал. Задохнулся от ненависти к Нике и желания ее придушить.
– Не могу, – пожаловался он маме. – Как только я встречаю ее, меня начинает трясти. Хочется схватить ее и кричать: «Тварь! Как ты смела тронуть мою Маринку и влезть в нашу жизнь?!» А ребенок… Я не вижу его за волной удушающей злости. Я даже не рассмотрел его. Не могу сказать, какие у него глаза, волосы.
– Ну еще бы, – нахмурилась мать. – Как ты можешь видеть малыша, если Вероника все время стоит рядом? Торчит тут же, в комнате. Она заслоняет от тебя сына, переключая внимание на себя. Грешным делом, я не понимаю, чего она хочет. Если были нужны только деньги, зачем она разбила твой брак? Ведь можно же было, – голос Аллы Евгеньевны прервался, – как-то цивилизованно все решить, черт возьми!
Женя обреченно махнул рукой.
– Марина все равно бы узнала. Нам не удалось бы от нее скрыть. Я бы потерял ее в любом случае.
– Глупые рассуждения! – на глазах Аллы Евгеньевны выступили слезы досады и бессильной злости. – Важно, как подать то или иное событие. И я даже знаю, как мы могли действовать. Не нужно было скрывать! Нужно было… заставить Марину волноваться за твою жизнь.
– Мама, – поморщился Женя. – Ну что за дешевый театр?
– Дешевые приемы как раз хорошо работают, – возразила мать. – Вот, представь… Приезжает Марина в Москву, а вместо тебя на вокзале ее встречаем мы с Юлей. И сообщаем, что с тобой случилось несчастье. Сел пьяный за руль и попал в аварию. Потому что на нервах был. А все из-за того, что еще до свадьбы ты сделал несусветную глупость. Впустил в хату бывшую жену. Она подмешала тебе что-то в чай, и дальше ты не помнишь, что было. Пришел в себя утром, выгнал ее к черту и полетел на остров, где потом наводнение случилось. Забыл об этой истории. Но вдруг оказалось, что она имеет последствия. Да такие, что тебе не хочется жить.
Алла Евгеньевна поднялась на ноги, все больше распаляя себя.
– Марина, естественно, в панике. Спрашивает, что с тобой, где ты, что такое ужасное случилось. И вот тут был бы подходящий момент осторожно сказать ей про ребенка, – из груди Анны Евгеньевны вырвался сокрушенный вздох. – Да, она была бы расстроена. Но все же простила бы тебя, не считала бы, что ты ее предал.
С минуту Женя молчал. Потом рассмеялся нервным, горьким смехом.
– Браво! Превосходный план. Ну, вот Ника, наверное, и боялась, что ты что-нибудь такое придумаешь. И решила нас опередить. Она ненавидит меня! Горячо и страстно. Только не понимаю, за что.
– За что? – повторила Алла Евгеньевна. – Да за то, что она обошлась с тобой подло, а у тебя все сложилось хорошо. В отличие от нее самой. Ведь она облажалась с этим олигархом! Надеялась, что он на ней женится, бросит ради нее старую жену. А он не развелся! Пожил с Никой немного и отставку дал. Представляешь, какой это был удар для ее самолюбия? – Алла Евгеньевна сделала красноречивую паузу. – Ведь Ника всем растрезвонила, что выходит замуж за богатого и крутого мужчину. Но получился облом. Она попыталась вернуться к тебе. И тут снова – облом! Да еще беременность эта. Ну и вот представь… Каково ей было узнать, что ты готовишься к свадьбе? Потом женишься, путешествуешь все лето подряд. Да тут крыша от ненависти поедет! И к тебе, и к твоей новой жене.
– Боже, какой ужас, – Женя покачал головой. – Мог ли я подумать, когда сдуру впустил ее тогда, что все обернется кошмаром? А главное, я не понимаю, как она могла залететь. Мам, ну ей-богу! Не полный же я идиот, чтобы трахаться без презерватива. Не настолько пьян был.
Мать тяжко вздохнула.
– Она что-то подстроила. Потому что хотела залететь! Надеялась, что ты тогда с ней сойдешься, простишь ради ребенка. И она ведь не знала про Марину! Узнала уже потом. И решила молчать. Устроить вам сюрприз после родов, – Алла Евгеньевна возбужденно покружила по комнате. – Интересно, что же было в том видео, которое она прислала Марине? Что она там наплела?! Ты говорил, что Марина была не в себе…
– Мама, все, довольно, – не выдержал Женя. – Ну что толку травить себе душу в сотый раз?! Марину все равно не вернуть. Давай… поговорим о делах! Петь, как ты понимаешь, я больше не смогу. Ведь все эти песни – они теперь намертво связаны с Мариной. Запоешь и подохнешь с тоски. Значит, нужно выбрать какое-то другое занятие. И денег мне теперь нужно много. Намного больше, чем прежде.
– Понимаю, – закивала мать. – Я уже размышляла об этом. И у меня даже есть одна идея, подсказал бывший ученик, дочь которого я сейчас учу…
Так для Жени началась совершенно новая жизнь. Где первое время не было места ничему, кроме работы. Она была связана с тем образованием, что Женя получил в институте. Знакомое. И одновременно новое, такое, чем он никогда не занимался и не думал, что будет заниматься.
С Вероникой Женя не общался. Звонил бывшему тестю, чтобы узнавать, как там его сын, не требуется ли помощь или деньги вдобавок к алиментам. Потом, когда ненависть к Нике чуть утихла, начал приезжать к ней домой. Договаривался об этом не с ней, а с ее отцом. Приезжал лишь в те дни, когда бывший тесть находился дома.
Каждый раз Женя надеялся, что Ники не окажется дома. И, к своей досаде, неизбежно заставал ее там. Потом до него дошло, что она нарочно никуда не уходит, чтобы действовать ему на нервы. Ника не давала Жене побыть наедине с Лёшкой даже пяти минут. Не разрешала ему гулять с мальчиком. Была против того, чтобы он приезжал к ней с родителями.
Так что Женины родители внука даже не видели. А он сам навещал сына два раза в месяц. Приезжать чаще в этот сумасшедший дом не хотелось. Женя запасся терпением и старался не раздражаться при встречах с Вероникой, пропускать мимо ушей оскорбления, которые она иногда бросала ему шепотом (чтобы не услышал отец и не начал вычитывать ее). Но все-таки в каждый приезд получал мощный заряд негатива.
– До каких пор это будет продолжаться? – спросил он однажды своего бывшего тестя. – Или вы нарочно устроили мне такой террор? В надежде, что у меня лопнет терпение, и я перестану приходить?
Отец Ники вздохнул, посмотрел на него смущенно.
– Жень! Да я же не виноват, господи. Я уже сто раз с нею говорил. Гнал ее из дома перед твоими приездами, чтоб она тебе нервы не вздергивала. Убеждал отдавать тебе Лёшку, чтобы ты с ним на улице гулял. Но она уперлась и не слушает. Ненавидит тебя! Не может простить за то, что ты на ней не женился.
– И решила мстить мне, не давая нормально общаться с сыном, – уточнил Женя с мрачной усмешкой. – Ну, и что я должен в такой ситуации делать? Ждать, когда Лёшке исполнится три года, а потом судиться за него с Никой, как советует мой адвокат?
Бывший тесть снова сокрушенно вздохнул.
– Я поговорю с ней серьезно, попытаюсь как-то приструнить. Должна же она осознать, что такие вопросы нужно решать миром.
Но Ника продолжала упорно гнуть свою линию. В конце концов, Женю это достало, и он стал заезжать к ним совсем ненадолго. Приедет, посидит полчаса в комнате, держа на руках мальчика, поговорит с бывшим тестем – и домой. Глупо было ехать целый час на машине ради короткой встречи, но уж слишком тошно было видеть Нику. А приезжать редко тоже было нельзя, Лёшка мог забыть его лицо.
Однажды, летним днем, Женя застал в квартире только одну Нику.
– Родителей нет, – объявила она ему с порога. – Мать на даче, а отца срочно на работу вызвали. Будешь заходить?
– Зайду, раз приехал, – произнес Женя, проходя в прихожую. – Хотя было бы лучше…
– Нет, – отрезала Ника, догадавшись, о чем он сейчас скажет. – Я не буду отпускать с тобой сына. Потому что, – ее взгляд стал злым, – не хочу, чтобы ты к нему привязался. Раз ты не женился на мне, то не нужно и Алёшку любить. Пусть он будет для тебя чужим. И ты для него тоже.
Женя шумно вздохнул, качая головой.
– Слушай, ты вообще адекватная? Как можно хотеть, чтоб у сына не было отца?
– А ты разве не хочешь, чтобы у него не было матери? – спросила Ника с колкой и какой-то странной усмешкой. – Признайся: если бы я вдруг умерла, ты был бы безумно рад?
– Ника, – произнес Женя сдержанно, – по-моему, ты засиделась в четырех стенах. Ребенку уже третий год… Пора выходить на работу!
– Что? – она застыла на месте. – Ты указываешь мне, как мне жить?!
– Не указываю, – возразил он, – а просто советую. Ты сходишь с ума, сидя дома и накачивая себя негативом! Деньги у меня есть… Нужно взять няню для Алёшки, чтобы ты могла вести нормальную жизнь. Такую, как вела раньше. Ты же не домоседка, тебе нужен большой круг общения! А ты в интернете сидишь целыми днями… вот в таком вот виде! Устройся на работу, начни с кем-то встречаться…
– Убирайся! – закричала она сдавленным голосом. – И не приходи больше! Ты только травишь мне душу, ненавистный гад! Неужели ты не видишь, что от тебя нужны только деньги?! Мужика мне советует искать… Тварь! Это не твое дело, как я живу, понял?!
Женя поспешил уйти, ругая себя за то, что спровоцировал Нику на скандал. Нет, ну такое иногда случалось. Когда Ника говорила, что ему лучше вообще не приходить. И он не приезжал к ним недели три или месяц. Потом звонил тестю (или тот звонил ему сам), договаривался о новом свидании, и какое-то время все шло мирно.
Однако до серьезных скандалов не доходило. И теперь Женя не представлял, как он снова явится сюда. Да и для чего? Дурака он свалял, что не слушал адвоката Мишу. Нужно ждать, когда сыну исполнится три года, и решать все вопросы через суд. Начнет забирать Лёшку к себе, вот тогда и наладит с ним контакт. А сейчас… Ну что толку от такого общения?! Все равно Алёшка не видит в нем отца. Воспринимает как знакомого дяденьку, который иногда заезжает к ним домой с подарками.
А сам Женя? Это было ужасно, но приходилось признать, что он тоже не воспринимает Алёшку как своего сына. И чувствует к нему не любовь, а, скорее, жалость. Мальчик редко болел, так как мало контактировал с другими детишками. Но Жене казалось, что он как-то не так развивается: слишком молчаливый, не резвый, не в меру послушный… И поэтому его было жалко, за него было немного тревожно.
Но ведь у отца должны быть какие-то особые чувства. А тут получалось, что Женя относился к своему сыну, как к дочурке Виталика. Тот женился на девушке, с которой три года жил гражданским браком, у них родилась дочка. И у нее сразу появились проблемы со здоровьем. Женя был в курсе всех этих проблем, поддерживал друга, как мог, часто заезжал к ним домой. И чувствовал к дочке Вита привязанность. Такую же, как к Алёшке, или даже больше.
Это было неправильным. Ведь своих детей всегда любят сильней, чем каких-то чужих. Но у него было так. И поделать с этим Женя ничего не мог.
ГЛАВА 9
Питер, настоящее время.
– Значит, с бизнесом все идет успешно? Ну ты молодец, я скажу! – Сергей с восхищением посмотрел на Женю. – Такое грандиозное дело замутил. Горжусь тобой, друг!
Женя рассмеялся и махнул рукой.
– Брось, Серёж. Нет там ничего грандиозного. Все довольно скромно по московским меркам. Это тебе кажется, потому что занимаешься всякой чепухой. И, наверное, получаешь копейки? – он оглядел кухню, обстановку которой явно покупала покойная бабушка Сергея много лет назад. – А я тебя звал: приезжай! Была для тебя работа, да и сейчас найду.
Серёга тяжко вздохнул, философски разводя руками.
– Нет, это не для меня – работать в серьезной фирме, где вечная суета и запарка. Да и не могу я в Москве вашей жить! Давит она на меня. Питерского воздуха не хватает мне там, понимаешь?
– Понимаю, – улыбнулся Женя. – Нет, правда. Я б и сам хотел в Питере пожить, да нельзя.
– Потому что она здесь живет?
– Да. Ну и бизнес завязан на Москву. Связи, клиенты и прочее. Не начинать же все заново на новом месте.
Серёга помолчал, поглощая макароны с котлетами. Женя тоже молчал, рассеянно наблюдая в окно за моросящим дождем. Хорошо у Серёги, хоть и совсем просто живет. Душевная атмосфера какая-то. И квартирка уютная, и приятный вид из окна – тихий дворик с березами, кустами сирени и пестрыми цветниками. Правильно он сделал, что остановился здесь, а не в отеле. А Серёга и рад был его принять, потому что не любил одиночество. Он почти все время жил с какими-то женщинами, иногда – подолгу. Был не против женитьбы, но до свадьбы никак не доходило, вечно все срывалось. В настоящий момент Серёга жил один.
– Послушай, – заговорил Сергей, наливая им обоим чай. – Так что там с Мариной? Перспективы есть, или глухо? И ты что… За все дни ей даже не звонил?!
Женя покачал головой.
– Серёж, ну зачем ей звонить? У нее защита диплома – ответственный период. Не хватало, чтоб она из-за меня все завалила.
– Так и ждал бы, пока она экзамены сдаст. Зачем ты приехал раньше? Из каких логических соображений?
– Из нелогических.
– То есть? – не понял Сергей. – Ты хочешь сказать, что приехал три дня назад только потому, что на месте не мог усидеть?
Женя с кривой усмешкой кивнул.
– Это непохоже на меня?
– Да… То есть нет! Раньше я бы сказал, что похоже. Но теперь-то ты сильно изменился. Не тот, что был раньше.
Женя поднялся на ноги.
– Вот, ты уже не первый мне это говоришь. А конкретней можешь пояснить? Я постарел, внешне стал другим? Или что?
– Нет, – возразил Сергей. – Внешне почти такой, как и был. По-прежнему худощавый, спортивный. И лицо не постарело ничуть, просто… Взгляд изменился! Глаза другие совсем. Раньше они были, – Серёга на секунду задумался, – вот, как море блестит ранним утром! В жаркий летний день. А сейчас этого блеска уже нет. Взгляд серьезный, закрытый. С оттенком тоски и какой-то отчаянной, немного мрачной решимости.
– Мерси, – усмехнулся Женя. – Ты прямо «от» и «до» расписал. Я даже самому себе стал понятней.
