Но умысел у тебя был! Ты хотел уколоть Мэйлана. И зачем, скажи? Он и без тебя знает, что сделал большую ошибку. И он заплатил за нее! Ты хоть представляешь, как это – отменить свадьбу, на которую уже съехались гости? Причин не назвали, но ведь все и так догадались. Сколько было сплетен. Но страшней всего было рассказать отцу, что застукал невесту с другим. Вот, поставь себя на место Мэйлана! Попытайся понять, что он пережил. А потом решай, стоит ли задевать его гордость, которую хорошо задели до тебя.
Трейлон отдышался, закончив свою длинную речь. Потом кашлянул.
– Что-то я разболтался. И, видать, наговорил лишнего.
– Нет, – сказала я. – Это вовсе не лишнее. Кстати, а я хорошо помню графа Алверта! Зря он перестал приезжать в Массанту. Король Теобальд не держал обиды на него и Мэйлана.
– Ты уверен?
– Да.
Я в испуге прикусила язык. Что я говорю? Флорен Линс не может знать такого.
– Вот и я так думаю, – сказал барон. – А еще… Так, погоди, дружок. Что там?
Карета остановилась. Мэйлан вышел, подозвал Олифира и Трейлона. Я тоже подъехала. Спешилась, чтобы слышать их разговор.
– Эта боковая дорога ведет в замок тетушки Ансилии, – Мэйлан указал в сторону. – Она ехала к ней, чтоб потом уж, вместе, ехать в город. Можем ли мы там ночевать, что вы скажете?
– Да, – кивнул Олифир. – Это безопасней, чем в лесу.
– И не скучно, – хмыкнул барон Трейлон.
– Значит, едем. Флорен, что ты хмурый? – Мэйлан посмотрел на меня. – Устал? Забирайся в карету.
Он позвал молодого всадника и велел ему взять мою лошадь. Я уселась в карету, рядом со служанкой. Затем Мэйлан сел рядом с Ансилией.
– Это ваш кузен? – Ансилия улыбнулась мне. – Милый мальчик! Раньше я влюблялась в таких. Но, увы! Я сама уже не в нежном возрасте. Мне – даже страшно сказать! – двадцать пять.
– Быть не может, – усомнился Мэйлан. – Я бы вам не дал и двадцати. Вы кажетесь юной совсем. И вы так нежны… Как нимфея или незабудка.
«Как оригинально! – едва не сказала я вслух. – Мэйлан, и не стыдно тебе?»
Ансилия скромно потупилась и взглянула на него кокетливо.
– Меня называют незабудкой. Говорят, мои глаза такого цвета.
– Ну а кожа – словно лепестки лилий, – улыбнулся Мэйлан. – Как же счастлив тот, кому вы достались в супруги!
Ансилия одарила его благодарным взглядом и вздохнула.
– К сожалению, мой муж староват. Он прекрасный, добрый человек, но…
Она прервалась. Посмотрела на Мэйлана так, что мне все стало ясно. И его ответ в глазах читался. Спелись! И решили провести ночь вместе.
Я не осуждала Мэйлана. Я не благонравная девица. Отец меня всюду за собой таскал. На охоту, а порой и в гости к приятелям. Я не знаю, изменял ли он матери. Если да, то очень осторожно. Но мне доводилось слышать разговоры мужчин, когда они выпьют и забудут, что рядом – девчонка. К тому же, я всегда притворялась спящей, если они заводили беседы не для женских, а тем паче – девичьих ушей.
Так что я сейчас все поняла. Не злилась на Мэйлана. Но эту «незабудку» мне хотелось прибить. Схватить за чепец с рожками, вытащить из кареты и поддать пинка, чтоб она летела далеко.
– Вот он – замок тетушка Юрбены! – вскричала Ансилия.
Я взглянула в окно и увидела речку, а за ней – небольшой трехэтажный замок из розоватого кирпича с островерхими серыми крышами. Скорей, это был не замок, а усадьба, обнесенная низкой стеной. Ворота были закрыты. Но когда карета к ним подъехала, отворились, пропуская нас. Во дворе столпились слуги и пять стражников. А когда мы вышли, на крыльце появилась нарядно одетая дама.
– Ансилия! – радостно вскричала она, устремляясь к ней. – Наконец-то, милая моя. Я тебя ждала еще в обед. Где ты задержалась?
– Я…
– Кто с тобой? – дама с любопытством огляделась. – Целая толпа мужчин. А если б я была не одета?!
– Я же знаю: ты всегда нарядная, – Ансилия коснулась губами ее щеки. – Какой дивный эннен. Где ты раздобыла эту голубую парчу?
Юрбена Фротур и впрямь была одета роскошно. Бархатное зеленое платье с узкими рукавами и немного завышенной талией, отделанное куньим мехом вдоль треугольного выреза, а на голове – высокий эннен в форме конуса, голубого цвета с золотым. Его покрывала вуаль, уложенная в форме сомкнутых крыльев бабочки, и, надо сказать, смотрелось это изящно. И сама Юрбена была очень изящной, а еще – довольно молодой, лет тридцати с небольшим.
Вскоре мы узнали, что она – бездетная вдова. Ее муж был тираном, по которому не стоило носить целый год траур. Но Юрбена носила его, дабы не навлечь осуждения. Только не теряла даром времени, а нашила кучу новых нарядов, в которых собиралась блистать в городе.
Нам устроили пиршество, рассадив за тремя столами, расставленными буквой «П». Госпоже Фротур не сиделось спокойно, она то и дело вставала, чтобы прогуляться по залу и дать всем полюбоваться ею. Потом велела слуге подать лютню и стала играть.
– Пойдем, – позвал меня брат. – Нам нагрели воду для мытья.
Ансилия и Юрбена Фротур могли выглядеть так. У первой - рогатый чепец на голове, у второй - эннен в форме конуса с вуалью "крылья бабочки":
Дорогие читатели! На роман будет подписка. Делитесь впечатлениями о прочитанном, если хотите, чтобы я прислала вам промокоды в "беседы" (после открытия подписки).
Мы пошли наверх в сопровождении служанки и попали в спальню, где была кровать с красным балдахином. Рядом находилась комнатка с окном. Там стояли две больших лохани, полные воды.
Служанки собрались купать нас, но барон Брамбер велел им уйти.
– Мальчики юны и стесняются, – сказал он. – Так что уходите, когда будет нужно, позову.
Потом он замкнул дверь на засов и сказал мне:
– Ну, давай. Герсента, поскорей. А то вода Тео остынет.
Он помог мне раздеться и вымыться. Было немного неловко, но одна я не справилась бы. И я не была стеснительной. Отец говорил: «Застенчивость – не та добродетель, что тебе нужна». Интересно, что бы на такое сказал Мэйлан? И что он подумает, когда поймет, кто я. Что вообще он обо мне подумает?! Трейлон говорит, его образ невесты – чепуха. Но едва ли Мэйлан мечтает жениться на такой нескромной девушке, как я.
– Герсента, натяни штаны и дублет, – сказал барон Брамбер, когда я надела рубашку. – Вдруг к нам постучит кто-то.
– И возьми мой перстень. Пусть пока побудет у тебя.
Тео отдал мне перстень невидимости и пошел мыться. Я оделась. И когда Тео с Брамбером вышли, сказала, что хочу прогуляться. Спустилась на первый этаж, вышла на крыльцо и столкнулась с Трейлоном.
– Ты куда? – насторожился он.
– Пройтись вокруг дома.
– Пойдем вместе.
Мы свернули за угол и вышли в сад. Окна зала были освещены, из них доносились музыка и смех. Мэйлан еще там. Но скоро уединится с этой вертихвосткой Ансилией.
– Проклятье! – вырвалось у меня.
Барон Трейлон прищурился.
– Ты какой-то грустный от усталости. Но иди-ка, расскажу забавное.
Он отвел меня подальше от дома, почти к самой стене.
– Посмотри наверх. Видишь вон чердачное окно? Висит на одном волоске и качается. И никому дела нет, потому что дом без хозяина.
Трейлон сокрушенно вздохнул и продолжал:
– Хорошо, что внизу стоят пустые бочки. Если окно отвалится, оно никого не прибьет, а рухнет на них. А они и покатиться могут. Будет такой грохот, что весь дом проснется.
– Вряд ли это случится сегодня, – заметила я. – Ветра нет.
– Ветер слабоват, это да. Но вдруг птица заденет? Вот так, как стрела, – Трейлон посмотрел на меня. – Ты стрелять умеешь? Шишки с ёлок сбивал?
– Да.
– Тогда понимаешь, о чем я. Нет, ну я надеюсь, ночь пройдет спокойно. А утром скажу хозяйке, чтоб велела слугам снять окно.
Мы вернулись в дом. Ужин кончился, и все расходились по комнатам, которые им отвели на ночь. Я направилась к брату, но у самых дверей меня догнал Мэйлан.
– Идем, – сказал он и завел меня в другую комнату.
Там стояла кровать, а на ней лежали вещи Мэйлана: чистая рубашка, черные штаны и жакет из темно-синего бархата.
– Флорен, – Мэйлан повернулся ко мне. – Ты сегодня будешь спать один. Не замыкай дверь: я приду под утро или ночью. А сейчас помоги мне помыться и одеться.
– Для чего?
Мэйлан чуть смутился.
– У меня свидание. Понимаешь?
– Ты собрался гулять с госпожой Ансилией?
– М-м-м… Да! Погулять немного с ней по саду. Часа два или больше – как выйдет.
Он стал раздеваться. А я отвернулась в смятении. Мне нельзя помогать ему мыться! Он меня сочтет совсем бесстыжей, когда все откроется.
– Мэйлан, – промолвила я, – можно мне кого-то позвать, чтоб тебе помогли вымыться? Я…
– Да, я и забыл, что ты стеснительный, – усмехнулся он. – Позови Кловиса, они с королем в соседней комнате.
Я облегченно вздохнула и бросилась в комнату Тео. Передала Кловису приказ Мэйлана. Отвела брата в уголок и рассказала о том, что задумала.
– Ты с ума сошла, – прошептал Тео. – А если Мэйлан поймет?
– Не поймет. Отвлеки барона Брамбера, чтобы я забрала твой лук. Мне так и не дали, хотя Мэйлан это обещал.
Выходя из комнаты, я перевернула перстень камнем вверх. И стала невидимой вместе с луком Тео. Вернулась в свою спальню, спрятала лук под кровать. И едва успела повернуть перстень камнем внутрь, как из ванной комнатки вышел Мэйлан, вытираясь на ходу полотенцем.
– Зажги канделябр, здесь темно. Хотя нет, не нужно, а то еще позабудешь затушить, когда ляжешь. Дай рубашку, помоги надеть.
– Как?
– Ты меня спрашиваешь? Ты же – камер-паж короля.
– Но я только надзирал за слугами.
– Ясно, – кивнул Мэйлан и принялся одеваться сам.
Я старалась на него не смотреть. Не видеть, как рубашка скользит по его спине к узким бедрам. Как он надевает штаны, усевшись на стул, застегивает их на своей гибкой талии. Расправляет по плечам волосы, облачившись в короткий жакет.
– Где расческа? Причеши меня… Хотя ни к чему: ночью все равно все кошки серы.
Этот озорной взгляд и улыбка – такая чарующая, что меня бросает в жар и в холод. Сладкий трепет. А затем – всплеск боли. И желание нежно обнять Мэйлана сменяется желанием схватить его и встряхнуть. Накричать, осыпать градом упреков. Разрыдаться…
Ну а что я должна сейчас чувствовать? На моих глазах готовится к свиданию с другой. И совсем не к невинной прогулке.
– Флорен, что тобой? – Мэйлан наклонился ко мне. – Ты в порядке? Говори мне честно! У тебя болит что-то?
– Нет. Просто… Мэйлан, ты уверен, что эти две дамы не узнали Тео?
– Они не бывают в столице. Я же расспросил Ансилию, прежде чем заехать сюда. Не тревожься, Флорен, спи спокойно.
Он ушел. Я несколько секунд подождала, затем выскочила в коридор вслед за ним, повернув перстень камнем вверх. Проводила Мэйлана до комнаты Ансилии, вернулась назад. Достала из-под кровати лук…
Олифир… Его не обдурить, он же маг. Он поймет, кто это натворил, и расскажет Мэйлану.
– Или не расскажет, – промолвила я вслух и закинула лук на плечо.
Двери дома оказались не заперты. Я бесшумно прошла мимо стражников. Обогнула здание, вышла в сад. Окно на чердаке, висевшее на одной петле, было хорошо видно. Ночь еще не вошла в свои права, небо было цвета колокольчиков. И как раз над окном сияла большая луна.
А где окна комнаты Ансилии? Кажется, вот эти два, что светятся. В остальных покоях свет погашен. Выпускать стрелу или ждать?
Я вдруг осознала, что делаю, и как это все…
Неприлично? О нет, это сказано мягко. Мое поведение – просто стыд-позор для девицы. Хотя ни одной девице не придет на ум такое вытворить. Благонравная девушка и не поняла бы, что мужчина собирается провести ночь с дамой. А вовсе не гулять с ней в саду, тратя драгоценное время на болтовню.
Свет в окнах Ансилии погас. Я вздохнула. Отошла к деревьям, покрутила перстень, чтоб стать видимой и видеть лук. Вложила в него стрелу, тщательно прицелилась. Промахнуться нельзя. Будет шум, а толку никакого…
Разбитое стекло зазвенело. А затем окошко полетело вниз и с грохотом врезалось в бочки. Попало между двумя, и они покатились, увлекая за собой другие. Я поправила перстень, становясь обратно невидимой. Метнулась к стене, выдернула стрелу, застрявшую в переплете окна. Толкнула еще две бочки, стоявшие одна на другой, и помчалась во двор, уклоняясь от столкновения с людьми, бежавшими в сад.
На втором этаже был переполох. Я бросилась к спальне Ансилии. И едва не налетела на Мэйлана у самых дверей. Прижалась к стене, дав ему пройти, затем шмыгнула в комнату.
Ансилия, в легкой ночной рубашке, металась от одного окошка к другому, издавая трепетные вздохи. Воспользовавшись тем, что она занята, я взяла со стола кувшин с водой, расплескала воду по постели. Задумалась, что еще можно сделать, чтоб наверняка сорвать ночь любви.
Устав глядеть в окна, Ансилия села на кровать. Я вспомнила про браслет. Кажется, его нужно повернуть по часовой стрелке, чтобы голос стал еще грубей.
– У-у-у, – прогудела я негромким басом.
Ансилия вскрикнула и упала навзничь. Но секунду спустя подскочила. Провела рукой по простыне и издала вопль. В комнату вбежали две служанки.
– Я залила постель, – сказала Ансилия. – Так случилось… Меня напугал призрак! Это был… муж тетушки Юрбены!!!
Молодая служанка взвизгнула. Вторая на нее шикнула и стала успокаивать госпожу. Я шагнула к двери и рывком распахнула ее, так, что железный засов врезался в камень стены. Дамы завизжали, но мне было некогда их слушать, я спешила к брату.
Тео был один. Я отдала ему перстень и лук. Прошла через ванную комнатку в нашу спальню, разделась до рубашки и легла в постель.
Мэйлан появился нескоро. Или это время текло медленно. Когда ждешь чего-то, оно всегда тянется.
– Флорен! – позвал Мэйлан.
Мое сердце сжалось, и я только чудом не вскрикнула. Он все знает! И сейчас устроит мне допрос. Выведет на чистую воду.
Мэйлан подошел. Я старалась изо всех сил дышать ровно, хотя так и ждала, что он схватит меня и начнет тащить из постели. Он, наверное, просто дико зол. Ночь любви сорвалась, да еще и обман обнаружился.
– Бедный парень, – произнес он ласково. – Так устал, что даже не проснулся.
Он слегка погладил мои волосы. Потом я угадала по звукам, что он раздевается. Обошел кровать, лег в постель.
Я боялась пошевелиться, пока не поняла, что он спит. Здесь, со мной! А не с этой курицей Ансилией.
– Мэйлан, – прошептала я, подавшись к нему.
И в испуге отпрянула. Повернулась к Мэйлану спиной. Закрыла глаза, чтобы поскорее заснуть.
Олифир все понял, но смолчал. Не выдал меня. Но ведь я сама себя едва не выдала! Мне нельзя спать с Мэйланом. Я могу забыться. Начать его трогать. Или вдруг обнять, как хотела сделать только что. И тогда…
Но ведь мой обман и так откроется. Что подумает Мэйлан? Что почувствует? Будет разозлен, оскорблен? Ощутит себя дураком, которого в очередной раз ловко обвели вокруг пальца?
Надо было еще вчера открыть правду. А теперь… теперь мне уже страшно. Я уже не решусь и буду играть до конца.
В этот раз меня разбудил Олифир.
– Спишь, как человек с чистой совестью, – съехидничал он, когда наши глаза встретились.
Я вскочила, оглядываясь, но Мэйлана в комнате не было.
– Ты все понял, – я взглянула на мага. – А что сказал Мэйлану?
Трейлон отдышался, закончив свою длинную речь. Потом кашлянул.
– Что-то я разболтался. И, видать, наговорил лишнего.
– Нет, – сказала я. – Это вовсе не лишнее. Кстати, а я хорошо помню графа Алверта! Зря он перестал приезжать в Массанту. Король Теобальд не держал обиды на него и Мэйлана.
– Ты уверен?
– Да.
Я в испуге прикусила язык. Что я говорю? Флорен Линс не может знать такого.
– Вот и я так думаю, – сказал барон. – А еще… Так, погоди, дружок. Что там?
Карета остановилась. Мэйлан вышел, подозвал Олифира и Трейлона. Я тоже подъехала. Спешилась, чтобы слышать их разговор.
– Эта боковая дорога ведет в замок тетушки Ансилии, – Мэйлан указал в сторону. – Она ехала к ней, чтоб потом уж, вместе, ехать в город. Можем ли мы там ночевать, что вы скажете?
– Да, – кивнул Олифир. – Это безопасней, чем в лесу.
– И не скучно, – хмыкнул барон Трейлон.
– Значит, едем. Флорен, что ты хмурый? – Мэйлан посмотрел на меня. – Устал? Забирайся в карету.
Он позвал молодого всадника и велел ему взять мою лошадь. Я уселась в карету, рядом со служанкой. Затем Мэйлан сел рядом с Ансилией.
– Это ваш кузен? – Ансилия улыбнулась мне. – Милый мальчик! Раньше я влюблялась в таких. Но, увы! Я сама уже не в нежном возрасте. Мне – даже страшно сказать! – двадцать пять.
– Быть не может, – усомнился Мэйлан. – Я бы вам не дал и двадцати. Вы кажетесь юной совсем. И вы так нежны… Как нимфея или незабудка.
«Как оригинально! – едва не сказала я вслух. – Мэйлан, и не стыдно тебе?»
Ансилия скромно потупилась и взглянула на него кокетливо.
– Меня называют незабудкой. Говорят, мои глаза такого цвета.
– Ну а кожа – словно лепестки лилий, – улыбнулся Мэйлан. – Как же счастлив тот, кому вы достались в супруги!
Ансилия одарила его благодарным взглядом и вздохнула.
– К сожалению, мой муж староват. Он прекрасный, добрый человек, но…
Она прервалась. Посмотрела на Мэйлана так, что мне все стало ясно. И его ответ в глазах читался. Спелись! И решили провести ночь вместе.
Я не осуждала Мэйлана. Я не благонравная девица. Отец меня всюду за собой таскал. На охоту, а порой и в гости к приятелям. Я не знаю, изменял ли он матери. Если да, то очень осторожно. Но мне доводилось слышать разговоры мужчин, когда они выпьют и забудут, что рядом – девчонка. К тому же, я всегда притворялась спящей, если они заводили беседы не для женских, а тем паче – девичьих ушей.
Так что я сейчас все поняла. Не злилась на Мэйлана. Но эту «незабудку» мне хотелось прибить. Схватить за чепец с рожками, вытащить из кареты и поддать пинка, чтоб она летела далеко.
– Вот он – замок тетушка Юрбены! – вскричала Ансилия.
Я взглянула в окно и увидела речку, а за ней – небольшой трехэтажный замок из розоватого кирпича с островерхими серыми крышами. Скорей, это был не замок, а усадьба, обнесенная низкой стеной. Ворота были закрыты. Но когда карета к ним подъехала, отворились, пропуская нас. Во дворе столпились слуги и пять стражников. А когда мы вышли, на крыльце появилась нарядно одетая дама.
– Ансилия! – радостно вскричала она, устремляясь к ней. – Наконец-то, милая моя. Я тебя ждала еще в обед. Где ты задержалась?
– Я…
– Кто с тобой? – дама с любопытством огляделась. – Целая толпа мужчин. А если б я была не одета?!
– Я же знаю: ты всегда нарядная, – Ансилия коснулась губами ее щеки. – Какой дивный эннен. Где ты раздобыла эту голубую парчу?
Юрбена Фротур и впрямь была одета роскошно. Бархатное зеленое платье с узкими рукавами и немного завышенной талией, отделанное куньим мехом вдоль треугольного выреза, а на голове – высокий эннен в форме конуса, голубого цвета с золотым. Его покрывала вуаль, уложенная в форме сомкнутых крыльев бабочки, и, надо сказать, смотрелось это изящно. И сама Юрбена была очень изящной, а еще – довольно молодой, лет тридцати с небольшим.
Вскоре мы узнали, что она – бездетная вдова. Ее муж был тираном, по которому не стоило носить целый год траур. Но Юрбена носила его, дабы не навлечь осуждения. Только не теряла даром времени, а нашила кучу новых нарядов, в которых собиралась блистать в городе.
Нам устроили пиршество, рассадив за тремя столами, расставленными буквой «П». Госпоже Фротур не сиделось спокойно, она то и дело вставала, чтобы прогуляться по залу и дать всем полюбоваться ею. Потом велела слуге подать лютню и стала играть.
– Пойдем, – позвал меня брат. – Нам нагрели воду для мытья.
***
Ансилия и Юрбена Фротур могли выглядеть так. У первой - рогатый чепец на голове, у второй - эннен в форме конуса с вуалью "крылья бабочки":
Дорогие читатели! На роман будет подписка. Делитесь впечатлениями о прочитанном, если хотите, чтобы я прислала вам промокоды в "беседы" (после открытия подписки).
Мы пошли наверх в сопровождении служанки и попали в спальню, где была кровать с красным балдахином. Рядом находилась комнатка с окном. Там стояли две больших лохани, полные воды.
Служанки собрались купать нас, но барон Брамбер велел им уйти.
– Мальчики юны и стесняются, – сказал он. – Так что уходите, когда будет нужно, позову.
Потом он замкнул дверь на засов и сказал мне:
– Ну, давай. Герсента, поскорей. А то вода Тео остынет.
Он помог мне раздеться и вымыться. Было немного неловко, но одна я не справилась бы. И я не была стеснительной. Отец говорил: «Застенчивость – не та добродетель, что тебе нужна». Интересно, что бы на такое сказал Мэйлан? И что он подумает, когда поймет, кто я. Что вообще он обо мне подумает?! Трейлон говорит, его образ невесты – чепуха. Но едва ли Мэйлан мечтает жениться на такой нескромной девушке, как я.
– Герсента, натяни штаны и дублет, – сказал барон Брамбер, когда я надела рубашку. – Вдруг к нам постучит кто-то.
– И возьми мой перстень. Пусть пока побудет у тебя.
Тео отдал мне перстень невидимости и пошел мыться. Я оделась. И когда Тео с Брамбером вышли, сказала, что хочу прогуляться. Спустилась на первый этаж, вышла на крыльцо и столкнулась с Трейлоном.
– Ты куда? – насторожился он.
– Пройтись вокруг дома.
– Пойдем вместе.
Мы свернули за угол и вышли в сад. Окна зала были освещены, из них доносились музыка и смех. Мэйлан еще там. Но скоро уединится с этой вертихвосткой Ансилией.
– Проклятье! – вырвалось у меня.
Барон Трейлон прищурился.
– Ты какой-то грустный от усталости. Но иди-ка, расскажу забавное.
Он отвел меня подальше от дома, почти к самой стене.
– Посмотри наверх. Видишь вон чердачное окно? Висит на одном волоске и качается. И никому дела нет, потому что дом без хозяина.
Трейлон сокрушенно вздохнул и продолжал:
– Хорошо, что внизу стоят пустые бочки. Если окно отвалится, оно никого не прибьет, а рухнет на них. А они и покатиться могут. Будет такой грохот, что весь дом проснется.
– Вряд ли это случится сегодня, – заметила я. – Ветра нет.
– Ветер слабоват, это да. Но вдруг птица заденет? Вот так, как стрела, – Трейлон посмотрел на меня. – Ты стрелять умеешь? Шишки с ёлок сбивал?
– Да.
– Тогда понимаешь, о чем я. Нет, ну я надеюсь, ночь пройдет спокойно. А утром скажу хозяйке, чтоб велела слугам снять окно.
Мы вернулись в дом. Ужин кончился, и все расходились по комнатам, которые им отвели на ночь. Я направилась к брату, но у самых дверей меня догнал Мэйлан.
– Идем, – сказал он и завел меня в другую комнату.
Там стояла кровать, а на ней лежали вещи Мэйлана: чистая рубашка, черные штаны и жакет из темно-синего бархата.
– Флорен, – Мэйлан повернулся ко мне. – Ты сегодня будешь спать один. Не замыкай дверь: я приду под утро или ночью. А сейчас помоги мне помыться и одеться.
– Для чего?
Мэйлан чуть смутился.
– У меня свидание. Понимаешь?
– Ты собрался гулять с госпожой Ансилией?
– М-м-м… Да! Погулять немного с ней по саду. Часа два или больше – как выйдет.
Он стал раздеваться. А я отвернулась в смятении. Мне нельзя помогать ему мыться! Он меня сочтет совсем бесстыжей, когда все откроется.
– Мэйлан, – промолвила я, – можно мне кого-то позвать, чтоб тебе помогли вымыться? Я…
– Да, я и забыл, что ты стеснительный, – усмехнулся он. – Позови Кловиса, они с королем в соседней комнате.
Я облегченно вздохнула и бросилась в комнату Тео. Передала Кловису приказ Мэйлана. Отвела брата в уголок и рассказала о том, что задумала.
– Ты с ума сошла, – прошептал Тео. – А если Мэйлан поймет?
– Не поймет. Отвлеки барона Брамбера, чтобы я забрала твой лук. Мне так и не дали, хотя Мэйлан это обещал.
Выходя из комнаты, я перевернула перстень камнем вверх. И стала невидимой вместе с луком Тео. Вернулась в свою спальню, спрятала лук под кровать. И едва успела повернуть перстень камнем внутрь, как из ванной комнатки вышел Мэйлан, вытираясь на ходу полотенцем.
– Зажги канделябр, здесь темно. Хотя нет, не нужно, а то еще позабудешь затушить, когда ляжешь. Дай рубашку, помоги надеть.
– Как?
– Ты меня спрашиваешь? Ты же – камер-паж короля.
– Но я только надзирал за слугами.
– Ясно, – кивнул Мэйлан и принялся одеваться сам.
Я старалась на него не смотреть. Не видеть, как рубашка скользит по его спине к узким бедрам. Как он надевает штаны, усевшись на стул, застегивает их на своей гибкой талии. Расправляет по плечам волосы, облачившись в короткий жакет.
– Где расческа? Причеши меня… Хотя ни к чему: ночью все равно все кошки серы.
Этот озорной взгляд и улыбка – такая чарующая, что меня бросает в жар и в холод. Сладкий трепет. А затем – всплеск боли. И желание нежно обнять Мэйлана сменяется желанием схватить его и встряхнуть. Накричать, осыпать градом упреков. Разрыдаться…
Ну а что я должна сейчас чувствовать? На моих глазах готовится к свиданию с другой. И совсем не к невинной прогулке.
– Флорен, что тобой? – Мэйлан наклонился ко мне. – Ты в порядке? Говори мне честно! У тебя болит что-то?
– Нет. Просто… Мэйлан, ты уверен, что эти две дамы не узнали Тео?
– Они не бывают в столице. Я же расспросил Ансилию, прежде чем заехать сюда. Не тревожься, Флорен, спи спокойно.
Он ушел. Я несколько секунд подождала, затем выскочила в коридор вслед за ним, повернув перстень камнем вверх. Проводила Мэйлана до комнаты Ансилии, вернулась назад. Достала из-под кровати лук…
Олифир… Его не обдурить, он же маг. Он поймет, кто это натворил, и расскажет Мэйлану.
– Или не расскажет, – промолвила я вслух и закинула лук на плечо.
Двери дома оказались не заперты. Я бесшумно прошла мимо стражников. Обогнула здание, вышла в сад. Окно на чердаке, висевшее на одной петле, было хорошо видно. Ночь еще не вошла в свои права, небо было цвета колокольчиков. И как раз над окном сияла большая луна.
А где окна комнаты Ансилии? Кажется, вот эти два, что светятся. В остальных покоях свет погашен. Выпускать стрелу или ждать?
Я вдруг осознала, что делаю, и как это все…
Неприлично? О нет, это сказано мягко. Мое поведение – просто стыд-позор для девицы. Хотя ни одной девице не придет на ум такое вытворить. Благонравная девушка и не поняла бы, что мужчина собирается провести ночь с дамой. А вовсе не гулять с ней в саду, тратя драгоценное время на болтовню.
Свет в окнах Ансилии погас. Я вздохнула. Отошла к деревьям, покрутила перстень, чтоб стать видимой и видеть лук. Вложила в него стрелу, тщательно прицелилась. Промахнуться нельзя. Будет шум, а толку никакого…
Разбитое стекло зазвенело. А затем окошко полетело вниз и с грохотом врезалось в бочки. Попало между двумя, и они покатились, увлекая за собой другие. Я поправила перстень, становясь обратно невидимой. Метнулась к стене, выдернула стрелу, застрявшую в переплете окна. Толкнула еще две бочки, стоявшие одна на другой, и помчалась во двор, уклоняясь от столкновения с людьми, бежавшими в сад.
На втором этаже был переполох. Я бросилась к спальне Ансилии. И едва не налетела на Мэйлана у самых дверей. Прижалась к стене, дав ему пройти, затем шмыгнула в комнату.
Ансилия, в легкой ночной рубашке, металась от одного окошка к другому, издавая трепетные вздохи. Воспользовавшись тем, что она занята, я взяла со стола кувшин с водой, расплескала воду по постели. Задумалась, что еще можно сделать, чтоб наверняка сорвать ночь любви.
Устав глядеть в окна, Ансилия села на кровать. Я вспомнила про браслет. Кажется, его нужно повернуть по часовой стрелке, чтобы голос стал еще грубей.
– У-у-у, – прогудела я негромким басом.
Ансилия вскрикнула и упала навзничь. Но секунду спустя подскочила. Провела рукой по простыне и издала вопль. В комнату вбежали две служанки.
– Я залила постель, – сказала Ансилия. – Так случилось… Меня напугал призрак! Это был… муж тетушки Юрбены!!!
Молодая служанка взвизгнула. Вторая на нее шикнула и стала успокаивать госпожу. Я шагнула к двери и рывком распахнула ее, так, что железный засов врезался в камень стены. Дамы завизжали, но мне было некогда их слушать, я спешила к брату.
Тео был один. Я отдала ему перстень и лук. Прошла через ванную комнатку в нашу спальню, разделась до рубашки и легла в постель.
Мэйлан появился нескоро. Или это время текло медленно. Когда ждешь чего-то, оно всегда тянется.
– Флорен! – позвал Мэйлан.
Мое сердце сжалось, и я только чудом не вскрикнула. Он все знает! И сейчас устроит мне допрос. Выведет на чистую воду.
Мэйлан подошел. Я старалась изо всех сил дышать ровно, хотя так и ждала, что он схватит меня и начнет тащить из постели. Он, наверное, просто дико зол. Ночь любви сорвалась, да еще и обман обнаружился.
– Бедный парень, – произнес он ласково. – Так устал, что даже не проснулся.
Он слегка погладил мои волосы. Потом я угадала по звукам, что он раздевается. Обошел кровать, лег в постель.
Я боялась пошевелиться, пока не поняла, что он спит. Здесь, со мной! А не с этой курицей Ансилией.
– Мэйлан, – прошептала я, подавшись к нему.
И в испуге отпрянула. Повернулась к Мэйлану спиной. Закрыла глаза, чтобы поскорее заснуть.
Олифир все понял, но смолчал. Не выдал меня. Но ведь я сама себя едва не выдала! Мне нельзя спать с Мэйланом. Я могу забыться. Начать его трогать. Или вдруг обнять, как хотела сделать только что. И тогда…
Но ведь мой обман и так откроется. Что подумает Мэйлан? Что почувствует? Будет разозлен, оскорблен? Ощутит себя дураком, которого в очередной раз ловко обвели вокруг пальца?
Надо было еще вчера открыть правду. А теперь… теперь мне уже страшно. Я уже не решусь и буду играть до конца.
ГЛАВА 8
В этот раз меня разбудил Олифир.
– Спишь, как человек с чистой совестью, – съехидничал он, когда наши глаза встретились.
Я вскочила, оглядываясь, но Мэйлана в комнате не было.
– Ты все понял, – я взглянула на мага. – А что сказал Мэйлану?
