– Ты не должна забывать о том, что это путешествие потребует от тебя некоторого морального напряжения, – осторожно заметила она. – Вне гарема тебе придется вести себя намного сдержанней и предусмотрительней, чем здесь. На Востоке женщины обязаны соблюдать особые правила поведения в людных местах, и, хоть ты не мусульманка, тебе придется подчиниться здешним обычаям.
Джулиана соглашалась с сестрой, но при этом с огромным нетерпением дожидалась радостного дня. И вот однажды утром, в начале декабря, ее разбудили еще до света и велели собираться, а потом перевезли в носилках на роскошно убранный корабль тунисского правителя. Бей находился там, и, как только его любимая наложница оказалась да судне, приказал отчаливать.
Переступив порог маленькой каюты, завешанной от пола до потолка темно-красными восточными коврами, Джулиана тотчас сбросила чадру и неудобное покрывало и подбежала к зарешеченному оконцу. Огромный корабль медленно выходил в открытое море, искусно лавируя между рядами бесчисленных лодок; начинало светать, и уже было можно рассмотреть каждый проплывающий мимо корабль. Но Джулиана напрасно надеялась отыскать хоть одно английское судно. Как ей и говорили, новый правитель Туниса не поддерживал торговых или дипломатических отношений с европейскими странами. А это значило, что рассчитывать на помощь соотечественников в случае удачного побега не приходилось.
Оставалась одна надежда – на то, что изворотливый Хасан аль-Файсал изыщет возможность вызволить их с сестрой из гарема. Конечно, следовало помнить, какую цену придется заплатить за его помощь, но теперь Джулиана была к этому готова. После смерти Малеки она поняла, что пребывание в гареме может не ограничиться домогательствами Джаббара. Любая неосторожная женщина однажды могла лишиться не только свободы, но и самой жизни.
– Ну, моя нежная Зульфия, ты довольна подарком, который я тебе преподнес?
Джулиана обернулась и встретила снисходительно-насмешливый взгляд Джаббара, незаметно вошедшего в каюту.
– Если ты имеешь в виду это путешествие, о мой повелитель, то, конечно, да.
– А что же еще? Ты ведь не раз осмеливалась жаловаться, что на тебя давят стены дворца и рано или поздно ты зачахнешь без свежего воздуха, как цветок без дневного цвета. Но не думай, что я взял тебя с собой только из-за твоих ничтожных капризов! Я выбрал тебя в свои спутницы потому, что ты обладаешь редкой способностью – не досаждать мужчине, когда у него полно других поводов для плохого расположения духа.
Джулиана почтительно склонила голову, чтобы бей не видел, какую досаду вызвали у нее его слова. Но почему, почему он всегда умудряется испортить даже самые приятные минуты? Сколько бы времени она ни провела вблизи этого человека, ей никогда не удастся привыкнуть к его резким переходам от нежности к оскорбительной грубости, от прямой откровенности, граничащей с доверием, к холодности и отчуждению. Многие женщины, в том числе и Айша, воспринимают это спокойно, а вот она не может. Что это – разница в европейском и восточном мышлении или что-то еще? Но неужели и Касим, которого так пламенно полюбила Изабель, такой же? Как же тогда ее сестра могла...
– Ты не хочешь спросить, почему у твоего господина столь невеселое настроение или с какой целью он вообще отправился в это путешествие? – в голосе Джаббара послышалось едва уловимое раздражение, и Джулиана поспешила придать лицу почтительно- заинтересованное выражение.
– Я хотела бы это узнать, но не осмеливалась спросить, повелитель.
– Я собираюсь встретиться с посланником султана, могущественным человеком по имени Юсуф Намади. Мне нужно перехватить его корабль еще до того, как он приблизится к Тунису и увидит, что моя столица охвачена волнениями. В Стамбуле недовольны некоторыми вещами, что творятся здесь. Султан опасается, что в Тунисе начнутся беспорядки и это помешает ему получать ежегодную дань со своих владений на африканском побережье.
– А из-за чего могут возникнуть беспорядки, мой повелитель? – не удержалась от вопроса Джулиана.
– Из-за того, что кое-кто надеется отнять у меня власть, данную Аллахом, раз он даровал мне все эти дни царствования! – гневно глядя куда-то мимо наложницы, ответил Джаббар. – Но напрасно мой противник старается: я не выпущу из своих рук того, что досталось мне после долгих лет упорной борьбы и мучительного ожидания.
– Но... мой милостивый господин! Разве бывший правитель Туниса, Касим, еще жив?
Произнеся эти опасные слова, Джулиана отступила от бея, ожидая, что ответом на ее вопрос будет гневная вспышка. И действительно, тонкие губы Джаббара искривились, а глаза превратились в две узкие щелочки, когда он пристально глянул на девушку, но это длилось недолго. Минуту спустя лицо бея приобрело прежнее насмешливо-снисходительное выражение и его черты разгладились.
– Действительно, Зульфия, будет благоразумнее, если я запрещу тебе задавать вопросы, – язвительно произнес он. – Хочу довести до твоего сведения, что тебе разрешено гулять по палубе в любое время до наступления сумерек. Но завтра или послезавтра, когда произойдет моя встреча с раисом Юсуфом, старайся не попадаться на глаза мужчинам. И не забывай, что за твоим поведением неустанно будут наблюдать.
Резко повернувшись, Джаббар удалился, а Джулиана опустилась на высокое ложе из подушек, заменяющее здесь кровать, и задумалась. Она не все поняла из сказанного беем, но в одном не оставалось сомнения: бывший правитель Туниса, Касим, наследник древнего рода Хусейнидов и – увы! – возлюбленный Изабель, жив. Хотя многие считали его погибшим. А может, как раз не считали? Господи, как же обрадуется Изабель, когда она сообщит ей эту радостную новость!
Встреча Джаббара с посланником султана произошла на следующее утро, раньше, чем все ожидали. В небольшой бухточке южнее Туниса оба корабля бросили якоря, и влиятельный раис Юсуф пожаловал со своей свитой на судно бея. Переговоры длились все утро, а евнух Мустафа, которого Джаббар взял в путешествие для охраны наложницы, сообщил девушке, что корабли не двинутся в столицу Туниса раньше наступления сумерек. Поэтому Джулиана, позавтракав в одиночестве, решилась воспользоваться предоставленными ей правами и подняться на палубу.
– В самом деле, лалла, не сидеть же тебе взаперти целый день, – согласился с ней Мустафа, которому и самому уже надоело томиться у двери одалиски, в то время как наверху происходят интересные события. – Когда еще ты получишь возможность взглянуть на знаменитого раиса Юсуфа, которому доверяет сам могущественный и всесильный повелитель всего мусульманского мира? Только представь, с какой завистью будут женщины гарема слушать твой рассказ!
Кивнув в ответ, Джулиана набросила просторное покрывало поверх темно-синего балахона с золотым шитьем, прикрепила чадру и поднялась в сопровождении Мустафы на палубу. Там собралось так много людей, что на ее появление никто не обратил внимания. Джаббар с влиятельным гостем прогуливались по корме. Джулиана старалась получше рассмотреть раиса Юсуфа, но это ей плохо удавалось, потому что вокруг знатного гостя выстроилась целая шеренга телохранителей, не дававших посторонним приблизиться к господину. Поэтому девушка, перебросившись парой замечаний с Мустафой, принялась созерцать портовые пейзажи и разглядывать убранство турецких кораблей, сопровождающих судно посланника.
Внезапно Джулиане показалось, что палуба под ее ногами качнулась. Она крепко зажмурилась и потерла глаза, чтобы прогнать наваждение, но оно не исчезло. В это немыслимо было поверить, но прямо напротив нее, всего в нескольких шагах, стоял… Стивен! Его светло-серый европейский костюм резко контрастировал с пышными одеждами мусульман, а темные, слегка выгоревшие волосы казались чем-то необычным на фоне белоснежных тюрбанов. Рядом с виконтом стоял молодой мужчина в дорогом турецком одеянии и что-то увлеченно рассказывал своему собеседнику. Стивен слушал с понимающей улыбкой и время от времени произносил по-турецки несколько слов, которые Джулиана не могла разобрать, хотя старательно учила этот язык в последнее время.
– Нет, это невозможно, невозможно... Такое просто не может случиться! – прошептала она пересохшими от волнения губами, хватаясь за сердце.
Наверно, богатый турок сказал что-то забавное, потому что Стивен вдруг запрокинул голову и рассмеялся, тем самым звенящим, хрипловатым смехом, который раньше всегда смущал Джулиану и выводил ее из себя. Но сейчас он заставил ее сердце радостно забиться, вызвав целый поток ассоциаций и воспоминаний. Задохнувшись от нахлынувшего волнения и счастья, Джулиана забыла обо всем на свете. Все смешалось перед ее глазами, и не осталось ничего, кроме этой до боли знакомой улыбки, милых черт дорогого лица и серебристого смеха, который преследовал ее в сновидениях все долгое время их разлуки. Повинуясь неудержимому стремлению своего сердца, девушка бросилась к виконту, спотыкаясь от волнения на ровном месте и срывая с лица плотную вуаль, под которой ей вдруг стало нестерпимо душно.
– Стивен! Господи, неужели это ты, здесь, передо мной... Я не верю своим глазам, просто не могу поверить, что такое возможно!
Она остановилась напротив, и ее сияющие глаза говорили о ее чувствах лучше всяких слов. Но она все еще не могла до конца осознать, что это он, ее дорогой Стивен. Приблизившись к виконту еще на шаг, Джулиана протянула руку и осторожно коснулась рукава его сюртука.
– Да, это и впрямь не мираж. Ты здесь, рядом со мной, живой и здоровый.
– Джулиана... – едва слышно выдохнул Стивен, взволнованный не меньше этой неожиданной встречей. Но, к удивлению девушки, радость в его глазах начала с ужасающей быстротой сменяться отчаянием и страхом.
– Стивен, ты смотришь на меня, как будто...
Джулиана не успела произнести больше ни слова. Двое подбежавших телохранителей бея схватили ее за руки и оттащили от виконта, не обращая внимания на отчаянные протесты. Вокруг послышались возмущенные возгласы и гневный голос Джаббара. Осознав, что она натворила нечто ужасное, девушка изо всех сил пыталась вырваться, в то время как евнух Мустафа старался дрожащими руками пристегнуть на ее лице сброшенную чадру. Глянув в наполненные испугом глаза евнуха, Джулиана почувствовала, как ее сердце наполняется противным холодом.
– О лалла, что ты натворила? – прошептал Мустафа, и от его голоса по телу Джулианы побежали ручейки холодного пота.
Джаббар что-то быстро говорил, яростно размахивая руками. Джулиана не успела осознать, как он оказался рядом, только все ясней понимала, что его появление здесь предвещает для нее огромную беду. Застонав от страха и бессилия, она бросила на Стивена умоляющий взгляд, но он уже не смотрел в ее сторону. Стоя рядом с разгневанным беем, виконт пытался что-то объяснить ему, и было похоже, что богатый турок, с которым Стивен незадолго до того разговаривал, усиленно помогает своему приятелю. Наконец Джаббар сделал жест рукой, означающий окончание разговора, и подошел к одному из телохранителей, державших Джулиану.
– Хаким, – бросил он ему, не удостоив даже взглядом дрожащую от страха наложницу, – отведи эту негодницу вниз и проследи, чтобы она получила двадцать ударов курбашом. До того, как мы вернемся в Тунис, она не должна покидать своей каюты. Через неделю я призову ее к себе, и к этому времени следы от твоих ударов должны быть еще видны на ее спине.
Телохранитель склонился в поклоне, а затем по его знаку двое других слуг бея поволокли Джулиану вниз. От смертельного ужаса у нее перехватило дыхание, но сильнее страха оказалось чувство унижения. Не было никаких сомнений, что Стивен слышал распоряжение Джаббара и знает, что с ней собираются сделать. О, лучше бы ей умереть, чем пережить такой невероятный позор! Если Стивен затаил против нее злое чувство из-за ее побега и из-за того, что она так бессовестно выставила его полным идиотом в глазах моряков, то сегодняшний день вознаградит его сполна за все пережитые душевные мучения.
Затащив наложницу в каюту, телохранители бросили ее на ковер и в одно мгновение сорвали с нее всю одежду. Джулиану снова охватил смертельный испуг. Полгода назад, на корабле работорговца аль-Беккара, ей уже довелось пережить подобное издевательство, но тогда следы от ударов бесследно исчезли уже на третий день. А теперь... Жестокий негодяй приказал бить ее так, чтобы раны были заметны спустя целую неделю. У нее просто не хватит сил вынести все это!
– Пожалей эту несчастную, почтенный Хаким-ага, она глупа и не понимает, что натворила! – сокрушенно восклицал Мустафа, заламывая руки и в отчаянии бегая взад-вперед по тесной каюте. – Не бей ее слишком сильно, подумай о том, что лалла Зульфия – не простая наложница. Она фаворитка нашего могущественного господина, и когда его гнев утихнет, он будет относиться к ней с прежним расположением и снисходительной добротой!
– Молчи, глупый евнух, – бесстрастно отвечал Хаким. – Эта женщина забыла, что она – всего лишь собственность нашего господина, и возвысилась только потому, что так пожелал господин. Если он захочет, то она из первой фаворитки превратится в последнюю рабыню. Пусть не ждет пощады тот, кто забывает свое место!
Застонав от душевной муки, Джулиана уронила голову. Безжалостный палач взмахнул плетью, а затем опустил ее на спину девушки с такой силой, что удары слуг аль-Беккара показались ей детской забавой. Не сдержав громкого крика, Джулиана встряхнула головой и в отчаянии крикнула евнуху:
– Умоляю, тебя, Мустафа, закрой дверь каюты!
– Не сметь! – тут же остановил евнуха Хаким. – Господин должен слышать, как дерзкая рабыня корчится в заслуженных мучениях. Ни с места, глупый евнух, или наказание бея постигнет и тебя...
– О нет, только не это, – простонала Джулиана. Боже, она не могла и представить, что наказание будет столь ужасным. Все те люди наверху станут невольными свидетелями ее мучений и позора. И вместе с ними – ее дорогой Стивен... Кровь бросилась в голову Джулианы, и в висках застучало с такой силой, что перед глазами поплыли темные круги. – Только не это, что угодно, но только не это, – шептала она, с каждым ударом Хакима все больше погружаясь в тьму забытья.
– Ну вот, теперь ты знаешь все.
Джулиана перестала расхаживать по комнате и опустилась на низкий диванчик рядом с сестрой. Пару минут Изабель задумчиво молчала, потом внимательно посмотрела да Джулиану.
– Другого нельзя было и ожидать от Джаббара. Ты глубоко оскорбила его чувства хозяина. Жена или наложница мусульманина не имеет права находиться без чадры в присутствии посторонних мужчин, исключая евнухов и телохранителей. А тебя видели без нее сразу несколько человек. Естественно, наказание должно было быть ужасным. Слава Богу, что этот негодяй не заподозрил истинной причины твоего опрометчивого поведения. В противном случае, я могла бы никогда больше не увидеть свою дорогую сестренку.
– Должно быть, Стивен убедил Джаббара, что нас связывает только отдаленное знакомство или что-то такое. Ах, Стивен! Это ужасное происшествие отняло у меня последнюю надежду, что мы когда-нибудь будем вместе!
Схватив со стола фарфоровую чашку, Джулиана с досадой запустила ее в решетчатое окно.
– Не воспринимай все так категорично! – горячо возразила Изабель. – Ты можешь совершить большую ошибку. Я нисколько не сомневаюсь, что виконт Девери приехал в Тунис только с одной целью – найти тебя.
Джулиана соглашалась с сестрой, но при этом с огромным нетерпением дожидалась радостного дня. И вот однажды утром, в начале декабря, ее разбудили еще до света и велели собираться, а потом перевезли в носилках на роскошно убранный корабль тунисского правителя. Бей находился там, и, как только его любимая наложница оказалась да судне, приказал отчаливать.
Переступив порог маленькой каюты, завешанной от пола до потолка темно-красными восточными коврами, Джулиана тотчас сбросила чадру и неудобное покрывало и подбежала к зарешеченному оконцу. Огромный корабль медленно выходил в открытое море, искусно лавируя между рядами бесчисленных лодок; начинало светать, и уже было можно рассмотреть каждый проплывающий мимо корабль. Но Джулиана напрасно надеялась отыскать хоть одно английское судно. Как ей и говорили, новый правитель Туниса не поддерживал торговых или дипломатических отношений с европейскими странами. А это значило, что рассчитывать на помощь соотечественников в случае удачного побега не приходилось.
Оставалась одна надежда – на то, что изворотливый Хасан аль-Файсал изыщет возможность вызволить их с сестрой из гарема. Конечно, следовало помнить, какую цену придется заплатить за его помощь, но теперь Джулиана была к этому готова. После смерти Малеки она поняла, что пребывание в гареме может не ограничиться домогательствами Джаббара. Любая неосторожная женщина однажды могла лишиться не только свободы, но и самой жизни.
– Ну, моя нежная Зульфия, ты довольна подарком, который я тебе преподнес?
Джулиана обернулась и встретила снисходительно-насмешливый взгляд Джаббара, незаметно вошедшего в каюту.
– Если ты имеешь в виду это путешествие, о мой повелитель, то, конечно, да.
– А что же еще? Ты ведь не раз осмеливалась жаловаться, что на тебя давят стены дворца и рано или поздно ты зачахнешь без свежего воздуха, как цветок без дневного цвета. Но не думай, что я взял тебя с собой только из-за твоих ничтожных капризов! Я выбрал тебя в свои спутницы потому, что ты обладаешь редкой способностью – не досаждать мужчине, когда у него полно других поводов для плохого расположения духа.
Джулиана почтительно склонила голову, чтобы бей не видел, какую досаду вызвали у нее его слова. Но почему, почему он всегда умудряется испортить даже самые приятные минуты? Сколько бы времени она ни провела вблизи этого человека, ей никогда не удастся привыкнуть к его резким переходам от нежности к оскорбительной грубости, от прямой откровенности, граничащей с доверием, к холодности и отчуждению. Многие женщины, в том числе и Айша, воспринимают это спокойно, а вот она не может. Что это – разница в европейском и восточном мышлении или что-то еще? Но неужели и Касим, которого так пламенно полюбила Изабель, такой же? Как же тогда ее сестра могла...
– Ты не хочешь спросить, почему у твоего господина столь невеселое настроение или с какой целью он вообще отправился в это путешествие? – в голосе Джаббара послышалось едва уловимое раздражение, и Джулиана поспешила придать лицу почтительно- заинтересованное выражение.
– Я хотела бы это узнать, но не осмеливалась спросить, повелитель.
– Я собираюсь встретиться с посланником султана, могущественным человеком по имени Юсуф Намади. Мне нужно перехватить его корабль еще до того, как он приблизится к Тунису и увидит, что моя столица охвачена волнениями. В Стамбуле недовольны некоторыми вещами, что творятся здесь. Султан опасается, что в Тунисе начнутся беспорядки и это помешает ему получать ежегодную дань со своих владений на африканском побережье.
– А из-за чего могут возникнуть беспорядки, мой повелитель? – не удержалась от вопроса Джулиана.
– Из-за того, что кое-кто надеется отнять у меня власть, данную Аллахом, раз он даровал мне все эти дни царствования! – гневно глядя куда-то мимо наложницы, ответил Джаббар. – Но напрасно мой противник старается: я не выпущу из своих рук того, что досталось мне после долгих лет упорной борьбы и мучительного ожидания.
– Но... мой милостивый господин! Разве бывший правитель Туниса, Касим, еще жив?
Произнеся эти опасные слова, Джулиана отступила от бея, ожидая, что ответом на ее вопрос будет гневная вспышка. И действительно, тонкие губы Джаббара искривились, а глаза превратились в две узкие щелочки, когда он пристально глянул на девушку, но это длилось недолго. Минуту спустя лицо бея приобрело прежнее насмешливо-снисходительное выражение и его черты разгладились.
– Действительно, Зульфия, будет благоразумнее, если я запрещу тебе задавать вопросы, – язвительно произнес он. – Хочу довести до твоего сведения, что тебе разрешено гулять по палубе в любое время до наступления сумерек. Но завтра или послезавтра, когда произойдет моя встреча с раисом Юсуфом, старайся не попадаться на глаза мужчинам. И не забывай, что за твоим поведением неустанно будут наблюдать.
Резко повернувшись, Джаббар удалился, а Джулиана опустилась на высокое ложе из подушек, заменяющее здесь кровать, и задумалась. Она не все поняла из сказанного беем, но в одном не оставалось сомнения: бывший правитель Туниса, Касим, наследник древнего рода Хусейнидов и – увы! – возлюбленный Изабель, жив. Хотя многие считали его погибшим. А может, как раз не считали? Господи, как же обрадуется Изабель, когда она сообщит ей эту радостную новость!
Встреча Джаббара с посланником султана произошла на следующее утро, раньше, чем все ожидали. В небольшой бухточке южнее Туниса оба корабля бросили якоря, и влиятельный раис Юсуф пожаловал со своей свитой на судно бея. Переговоры длились все утро, а евнух Мустафа, которого Джаббар взял в путешествие для охраны наложницы, сообщил девушке, что корабли не двинутся в столицу Туниса раньше наступления сумерек. Поэтому Джулиана, позавтракав в одиночестве, решилась воспользоваться предоставленными ей правами и подняться на палубу.
– В самом деле, лалла, не сидеть же тебе взаперти целый день, – согласился с ней Мустафа, которому и самому уже надоело томиться у двери одалиски, в то время как наверху происходят интересные события. – Когда еще ты получишь возможность взглянуть на знаменитого раиса Юсуфа, которому доверяет сам могущественный и всесильный повелитель всего мусульманского мира? Только представь, с какой завистью будут женщины гарема слушать твой рассказ!
Кивнув в ответ, Джулиана набросила просторное покрывало поверх темно-синего балахона с золотым шитьем, прикрепила чадру и поднялась в сопровождении Мустафы на палубу. Там собралось так много людей, что на ее появление никто не обратил внимания. Джаббар с влиятельным гостем прогуливались по корме. Джулиана старалась получше рассмотреть раиса Юсуфа, но это ей плохо удавалось, потому что вокруг знатного гостя выстроилась целая шеренга телохранителей, не дававших посторонним приблизиться к господину. Поэтому девушка, перебросившись парой замечаний с Мустафой, принялась созерцать портовые пейзажи и разглядывать убранство турецких кораблей, сопровождающих судно посланника.
Внезапно Джулиане показалось, что палуба под ее ногами качнулась. Она крепко зажмурилась и потерла глаза, чтобы прогнать наваждение, но оно не исчезло. В это немыслимо было поверить, но прямо напротив нее, всего в нескольких шагах, стоял… Стивен! Его светло-серый европейский костюм резко контрастировал с пышными одеждами мусульман, а темные, слегка выгоревшие волосы казались чем-то необычным на фоне белоснежных тюрбанов. Рядом с виконтом стоял молодой мужчина в дорогом турецком одеянии и что-то увлеченно рассказывал своему собеседнику. Стивен слушал с понимающей улыбкой и время от времени произносил по-турецки несколько слов, которые Джулиана не могла разобрать, хотя старательно учила этот язык в последнее время.
– Нет, это невозможно, невозможно... Такое просто не может случиться! – прошептала она пересохшими от волнения губами, хватаясь за сердце.
Наверно, богатый турок сказал что-то забавное, потому что Стивен вдруг запрокинул голову и рассмеялся, тем самым звенящим, хрипловатым смехом, который раньше всегда смущал Джулиану и выводил ее из себя. Но сейчас он заставил ее сердце радостно забиться, вызвав целый поток ассоциаций и воспоминаний. Задохнувшись от нахлынувшего волнения и счастья, Джулиана забыла обо всем на свете. Все смешалось перед ее глазами, и не осталось ничего, кроме этой до боли знакомой улыбки, милых черт дорогого лица и серебристого смеха, который преследовал ее в сновидениях все долгое время их разлуки. Повинуясь неудержимому стремлению своего сердца, девушка бросилась к виконту, спотыкаясь от волнения на ровном месте и срывая с лица плотную вуаль, под которой ей вдруг стало нестерпимо душно.
– Стивен! Господи, неужели это ты, здесь, передо мной... Я не верю своим глазам, просто не могу поверить, что такое возможно!
Она остановилась напротив, и ее сияющие глаза говорили о ее чувствах лучше всяких слов. Но она все еще не могла до конца осознать, что это он, ее дорогой Стивен. Приблизившись к виконту еще на шаг, Джулиана протянула руку и осторожно коснулась рукава его сюртука.
– Да, это и впрямь не мираж. Ты здесь, рядом со мной, живой и здоровый.
– Джулиана... – едва слышно выдохнул Стивен, взволнованный не меньше этой неожиданной встречей. Но, к удивлению девушки, радость в его глазах начала с ужасающей быстротой сменяться отчаянием и страхом.
– Стивен, ты смотришь на меня, как будто...
Джулиана не успела произнести больше ни слова. Двое подбежавших телохранителей бея схватили ее за руки и оттащили от виконта, не обращая внимания на отчаянные протесты. Вокруг послышались возмущенные возгласы и гневный голос Джаббара. Осознав, что она натворила нечто ужасное, девушка изо всех сил пыталась вырваться, в то время как евнух Мустафа старался дрожащими руками пристегнуть на ее лице сброшенную чадру. Глянув в наполненные испугом глаза евнуха, Джулиана почувствовала, как ее сердце наполняется противным холодом.
– О лалла, что ты натворила? – прошептал Мустафа, и от его голоса по телу Джулианы побежали ручейки холодного пота.
Джаббар что-то быстро говорил, яростно размахивая руками. Джулиана не успела осознать, как он оказался рядом, только все ясней понимала, что его появление здесь предвещает для нее огромную беду. Застонав от страха и бессилия, она бросила на Стивена умоляющий взгляд, но он уже не смотрел в ее сторону. Стоя рядом с разгневанным беем, виконт пытался что-то объяснить ему, и было похоже, что богатый турок, с которым Стивен незадолго до того разговаривал, усиленно помогает своему приятелю. Наконец Джаббар сделал жест рукой, означающий окончание разговора, и подошел к одному из телохранителей, державших Джулиану.
– Хаким, – бросил он ему, не удостоив даже взглядом дрожащую от страха наложницу, – отведи эту негодницу вниз и проследи, чтобы она получила двадцать ударов курбашом. До того, как мы вернемся в Тунис, она не должна покидать своей каюты. Через неделю я призову ее к себе, и к этому времени следы от твоих ударов должны быть еще видны на ее спине.
Телохранитель склонился в поклоне, а затем по его знаку двое других слуг бея поволокли Джулиану вниз. От смертельного ужаса у нее перехватило дыхание, но сильнее страха оказалось чувство унижения. Не было никаких сомнений, что Стивен слышал распоряжение Джаббара и знает, что с ней собираются сделать. О, лучше бы ей умереть, чем пережить такой невероятный позор! Если Стивен затаил против нее злое чувство из-за ее побега и из-за того, что она так бессовестно выставила его полным идиотом в глазах моряков, то сегодняшний день вознаградит его сполна за все пережитые душевные мучения.
Затащив наложницу в каюту, телохранители бросили ее на ковер и в одно мгновение сорвали с нее всю одежду. Джулиану снова охватил смертельный испуг. Полгода назад, на корабле работорговца аль-Беккара, ей уже довелось пережить подобное издевательство, но тогда следы от ударов бесследно исчезли уже на третий день. А теперь... Жестокий негодяй приказал бить ее так, чтобы раны были заметны спустя целую неделю. У нее просто не хватит сил вынести все это!
– Пожалей эту несчастную, почтенный Хаким-ага, она глупа и не понимает, что натворила! – сокрушенно восклицал Мустафа, заламывая руки и в отчаянии бегая взад-вперед по тесной каюте. – Не бей ее слишком сильно, подумай о том, что лалла Зульфия – не простая наложница. Она фаворитка нашего могущественного господина, и когда его гнев утихнет, он будет относиться к ней с прежним расположением и снисходительной добротой!
– Молчи, глупый евнух, – бесстрастно отвечал Хаким. – Эта женщина забыла, что она – всего лишь собственность нашего господина, и возвысилась только потому, что так пожелал господин. Если он захочет, то она из первой фаворитки превратится в последнюю рабыню. Пусть не ждет пощады тот, кто забывает свое место!
Застонав от душевной муки, Джулиана уронила голову. Безжалостный палач взмахнул плетью, а затем опустил ее на спину девушки с такой силой, что удары слуг аль-Беккара показались ей детской забавой. Не сдержав громкого крика, Джулиана встряхнула головой и в отчаянии крикнула евнуху:
– Умоляю, тебя, Мустафа, закрой дверь каюты!
– Не сметь! – тут же остановил евнуха Хаким. – Господин должен слышать, как дерзкая рабыня корчится в заслуженных мучениях. Ни с места, глупый евнух, или наказание бея постигнет и тебя...
– О нет, только не это, – простонала Джулиана. Боже, она не могла и представить, что наказание будет столь ужасным. Все те люди наверху станут невольными свидетелями ее мучений и позора. И вместе с ними – ее дорогой Стивен... Кровь бросилась в голову Джулианы, и в висках застучало с такой силой, что перед глазами поплыли темные круги. – Только не это, что угодно, но только не это, – шептала она, с каждым ударом Хакима все больше погружаясь в тьму забытья.
ГЛАВА 14
– Ну вот, теперь ты знаешь все.
Джулиана перестала расхаживать по комнате и опустилась на низкий диванчик рядом с сестрой. Пару минут Изабель задумчиво молчала, потом внимательно посмотрела да Джулиану.
– Другого нельзя было и ожидать от Джаббара. Ты глубоко оскорбила его чувства хозяина. Жена или наложница мусульманина не имеет права находиться без чадры в присутствии посторонних мужчин, исключая евнухов и телохранителей. А тебя видели без нее сразу несколько человек. Естественно, наказание должно было быть ужасным. Слава Богу, что этот негодяй не заподозрил истинной причины твоего опрометчивого поведения. В противном случае, я могла бы никогда больше не увидеть свою дорогую сестренку.
– Должно быть, Стивен убедил Джаббара, что нас связывает только отдаленное знакомство или что-то такое. Ах, Стивен! Это ужасное происшествие отняло у меня последнюю надежду, что мы когда-нибудь будем вместе!
Схватив со стола фарфоровую чашку, Джулиана с досадой запустила ее в решетчатое окно.
– Не воспринимай все так категорично! – горячо возразила Изабель. – Ты можешь совершить большую ошибку. Я нисколько не сомневаюсь, что виконт Девери приехал в Тунис только с одной целью – найти тебя.
