- И спросить дорогу у него, - буркнул неугомонный Роман, скрещивая руки на груди, - Так мол, и так, великий мученик, подскажи, зачем ты нам наврал и куда на самом деле надо топать.
- Если мы пойдем назад, рискуем заблудиться! – хранитель памяти окинул своих молодых друзей долгим, очень красноречивым взглядом, - И вообще потеряем указатель… - он вдруг замолк, затем неуверенно тряхнул головой и тихо закончил, - Из виду… Погодите-погодите… Но ведь указатели обычно и ставят с этими целями! Если бы место, на которое он указывает, было совсем рядом, указатель бы и нужен не был! Поэтому, когда идешь куда-то, следуешь указанному направлению, сам указатель теряется из виду…
Молодые люди медленно переглянулись. Сложные рассуждения предводителя оставались для них лесом ничуть не менее темным, чем тот, что царил вокруг, и понять, что же подразумевает Винс, было крайне затруднительно.
- Винсент… - Татьяна, торопливо оглянувшись на Романа и Луи, которые, хмурясь, искренне пытались понять, о чем идет речь, быстро смущенно улыбнулась, - Прости, но ты не мог бы…
- Мы должны потерять его из виду! – Винсент воодушевленно хлопнул себя руками по бедрам, - Да-да, я не сомневаюсь, я уверен… Чтобы найти дом Тьери, нам не нужно следовать указаниям этого жуткого идола, наоборот – мы должны заблудиться!
- Если я умру, предъявлю тебе иск, - несколько ошарашенно выговорил виконт и, переглянувшись с братом, уточнил, - Все предъявим. На большую сумму денег и обращение тебя в деревяшку… Что за дурацкие идеи, Винс? Как мы, черт возьми, можем потеряться, если этого истукана видно из любого угла леса!
- Не из любого, - хранитель памяти прошелся перед своими спутниками и, улыбаясь, закусил губу, - Нет-нет, я убежден… Вряд ли Тьери и в самом деле настолько злобен в этом мире, что жаждет постоянно любоваться из окон своего дома на пугало, которое сам же и установил, нет… Луи прав – истинную суть человека не изжить даже потерей памяти, а Тьери всегда был человеком хорошим. Давайте попробуем вернуться. Если, уходя от него, мы не можем уйти, так почему не попытаться приблизиться?
- Потому, что он страшный и на него неприятно смотреть? – подсказал Людовик, вне всякого сомнения, польщенный повторным признанием его правоты, и, разведя руками, вздохнул, - Тогда я требую выдать мне темные очки, чтобы не видеть этого деревянного типа. Кстати, вы заметили, что вокруг стемнело, а он все еще как будто освещен фонарем?
- И правда… - Винсент неуверенно шагнул к идолу и неожиданно широко улыбнулся, - Знаете, ребят… Считайте меня глупым, наивным – в общем, каким хотите, но я предлагаю вернуться и сбить спесь с идола. Давайте завалим его на землю, вдруг это окажется рычаг, который откроет нам путь к дому Тьери?
На несколько секунд повисло молчание. Затем Роман, улыбнувшись не менее широко, чем хранитель памяти, но куда как более вежливо, аккуратно осведомился:
- А сумасшедшим тебя считать можно? Потому что слова твои звучат как бред пациента психушки, куда мы тебя, кстати, до сих пор не отвели. Какое упущение с нашей стороны!
- Ладно, хватит, - Татьяна, как человек, по сию пору сохраняющий остатки здравомыслия, уверенно шагнула вперед, вставая так, чтобы спорщикам было ее хорошо видно, - У нас выбор невелик, ребят, - или последовать совету сумасшедшего, или торчать на одном месте, пока не одеревенеем от времени. Давайте попробуем вернуться, что мы теряем?
- Время и силы, - Влад пожал плечами и, тихонько вздохнув, окинул взглядом темный лес вокруг, - Хотя их мы уже итак потеряли. Ладно, давайте вернемся, хотя я, признаюсь, не горю желанием снова созерцать это пугало…
Споры были прекращены. Путешественники, вздыхая, бурча и переглядываясь, недовольно повернули обратно, шагая уже без прежнего рвения, и глядя теперь преимущественно себе под ноги.
Винсент, мрачный и хмурый, очевидно сомневающийся в своем решении, медленно шел впереди, погруженный в собственные мысли.
Прошло минут десять. Никто не подавал голоса – говорить никому не хотелось, все устали, включая даже неутомимого Романа, и желали передохнуть.
- Главное – держаться вместе, - негромко молвил хранитель памяти, - Не хотелось бы мне потом искать вас… Эй, по-моему, он отдаляется.
Они остановились и недоверчиво вгляделись в пресловутого идола. Он и вправду как будто стал несколько дальше, немного скрылся за ветвями деревьев, чего прежде с ним не бывало, а вытянутая рука его теперь указывала совершенно в иную сторону, в ту самую, куда следовали путники.
- Пошли, - коротко приказал Винсент, и немного прибавил шаг, теперь уже не сводя с идола взгляда.
Спутники, следуя его примеру, поспешили за своим предводителем, недоверчиво всматриваясь во все больше и больше уплывающую вдаль странную деревянную фигуру. С каждым шагом она становилась все дальше, все тоньше, все эфемернее, с каждым шагом все сильнее застили ее ветви деревьев, и только свет ее, как свет небольшого фонарика, еще мелькал среди них.
Прошло еще минут пятнадцать, и хранитель памяти опять остановился, приподнимая подбородок. Идол был уже совершенно не виден, только тусклый огонь виднелся где-то среди деревьев, намекая на место, где он когда-то стоял.
Путешественники, уже начинающие сомневаться, что придут вообще куда-либо, притормозившие следом за своим предводителем, начали мрачно обсуждать, как коротать ночь среди леса. Луи предложил создать палатку, Роман вызвался наколдовать кролика, чтобы Татьяна потом сделала из него жаркое, когда Винсент резко вскинул руку, останавливая дебаты.
- Мы добрались, - негромко молвил он и, широко усмехнувшись, покачал головой, - Вот старый хитрец… Идемте, ребята, идемте, надеюсь, скоро нас и накормят, и напоят, и даже уложат спать.
Роман, Людовик, Татьяна и Влад, решительно не видящие ничего, что могло бы составлять такую радость хранителя памяти, недовольно запереглядывались, однако, будучи утомлены, не нашли в себе сил спорить.
Снова возобновился путь. Молодые люди, вымотанные не только и даже не столько физически, сколь морально, механически переставляли ноги, шагая следом за уверенным Винсентом, косились друг на друга, на землю, на деревья – куда угодно, лишь бы не смотреть на огонек. Он в их душах вызывал уже почти отвращение.
Опять потянулись минуты, опять заболели уставшие ноги…
- Неужели не видите? – Винс, не останавливаясь, улыбнулся, вытягивая руку вперед, - Смотрите же, смотрите и оцените хитроумную уловку старого мага!
Они подняли головы, присматриваясь к огоньку, мерцающему среди деревьев. Несколько секунд понять что-либо было довольно мудрено, но затем Роман вдруг восторженно вскрикнул и быстро прошел несколько шагов вперед.
- Дом! Там дом!
Луи и Татьяна заторопились к нему, внимательнее вглядываясь. Владислав, чуть замешкавшийся, приподнялся на цыпочках, выглядывая из-за их спин.
Огонек впереди, след исчезнувшего из поля зрения идола, манящий, мелькающий, ускользающий, неожиданно остановился, немного разрастаясь, становясь все более и более очевидным. Теперь стало ясно, что горит он в окошке дома, старенькой избушки, немного покосившейся, но очень крепкой на вид, замаскированной мхом, покрывающим крышу и ветвями окружающих ее елей. Стал очевиден замысел хитрого старика…
- Значит, от идола не надо было уходить, надо было идти к нему… - Татьяна пораженно покачала головой, - Идти, пока он не исчезнет, не превратиться в огонек, а огонек не станет светом в окошке… Как это вообще можно понять с первого раза?
- Никак, - Винсент весело пожал плечами и приглашающе махнул рукой, - Идем, и клянусь, если этот старик не пожелает принять нас, мне придется прибегнуть к силе…
Домик мага, столь надежно сокрытый среди лесных исполинов, находился уже довольно недалеко от них, посему путешественники, сделав над собою усилие и еще немного прибавив шаг, вскоре оказались возле его дверей.
Хранитель памяти, гордый тем, что разгадал загадку Тьери и сумел-таки добраться до его обиталища, ухмыляясь, поднял руку, дабы постучать в дверь и неожиданно замер. Странное чувство охватило его, странное ощущение чего-то важного, неотвратимого, чего-то, что ожидало их за дверями этой избушки, чего-то, что ожидало его! Он замер, растерянно глядя на дверь, не решаясь шевельнуться, не решаясь коснуться створки костяшками пальцев и, наверное, так и стоял бы, пока спутники не начали бы проявлять недовольство, если бы дверь неожиданно не распахнулась.
На пороге появился человек, знакомый, известный, наверное, всем и каждому из здесь присутствующих, однако, выглядящий практически неузнаваемо. Если Тьери затруднительно было назвать стариком в нормальном мире, то здесь он, казалось, помолодел еще больше. Морщины разгладились, спина выпрямилась, движения стали уверенными и четкими, и только взгляд, взгляд хорошо пожившего человека, мог еще выдать его.
Маг мягко улыбнулся и, не говоря ни слова, отошел в сторону, делая приглашающий жест внутрь домика. Гости его удивленно переглянулись, силясь понять, значит ли это, что хозяин дома их вспомнил, или же он просто решает проявить вежливость, однако, задерживаться на пороге не стали. Всем им хотелось наконец передохнуть, всем хотелось зайти в так долго разыскиваемый дом, а кроме того, отдельно хотелось удостовериться, что они действительно добрались до цели и что больше она никуда от них не ускользнет.
Правда, пройти дальше порога им не удалось.
Первым остановился Винсент, который и заходил первым, за ним Татьяна, растерянно приоткрывшая рот, а уже за ними и три молодых человека, которым причина остановки поначалу показалась странной, но очень скоро стала объяснима.
Тьери, старый маг, слывший среди своих предателем, проживающий в глуши таинственного, очень густого леса, жил не один.
В комнате, куда сразу же, зайдя в избушку, попадали неожиданные гости, находился еще один человек.
Они стояли, растерянно замерев на пороге, стояли с самым глупым видом, как никогда прежде ощущая себя лишними в этом мире, в этом месте, и пораженно созерцали привлекательную, смутно похожую на кого-то, немолодую женщину.
Она же, в своей черед, по-видимому, ничуть не смущалась ни их прибытием, ни пристальным вниманием к ее персоне.
- Мы рады, что вы сумели добраться, - она мягко улыбнулась и, поднявшись из кресла, в котором сидела, сделала приглашающий жест, предлагая гостям занять места за столом, - Прошу вас, проходите, не стесняйтесь.
- Мы… - Татьяна, растерянно переглянувшись с дядей, покрутила головой, оглянулась на спокойного, приветливого Тьери позади и негромко кашлянула, - Простите, мы не ожидали… Мы думали, Тьери живет один.
- Надеюсь, что многие полагают так же, - маг аккуратно прикрыл за ними дверь и, обойдя группу заявившихся к нему в дом людей, подошел к женщине, - Мы не стремимся к пустой славе. И надеюсь, что после вашего визита не поползут ненужные слухи… Итак. Если вы не желаете принимать приглашения Альжбеты, расскажите, кто вы? И зачем пришли к нам?
- Альжбета… - имя вспыхнуло в сознании яркой искрой. Девушка, цепляясь за стоящего рядом дядю, затрясла головой, не веря сама себе и, прижав свободную руку к виску, потрясенно выдохнула:
- Альжбета! Простите… - взгляд ее устремился к явственно недоумевающей женщине, - Вы… Вы Альжбета… ла Бошер?
На несколько секунд повисла тишина. Женщина, вне всякого сомнения удивленная словами незнакомой девушки, смотрела на нее, силясь понять, чем они вызваны; Тьери непонимающе переводил взгляд с одной на другую, а спутники Татьяны, мгновенно сообразившие в чем дело (все, кроме Людовика. Этот молодой человек как-то упустил в рассказе о событиях прошлого сию немаловажную подробность, уяснив лишь, что Винсент является родственником Татьяне), замерли в ожидании ответа сожительницы старого мага.
- Да… - наконец растерянно отозвалась женщина, - Но разве я известна вам?
Винсент закусил губу и, вздохнув, решительно шагнул вперед.
- Не будем держать интригу, лучше скажем сразу, как есть, чтобы объяснить все вопросы. Дело в том, господа, что девушка, которая заговорила с вами… ваша родная внучка, мадам ла Бошер.
- Так, - Тьери сцепил пальцы в замок, переводя взгляд на женщину, - Ты понимаешь, о чем они говорят?
- Мудрено было бы не понять, особенно при учете того, что говорят они очень ясно… - Альжбета присела обратно в кресло и задумчиво разгладила ткань юбки на коленях, - Итак, значит, вы – дочь моего сына. Мастера.
Татьяна немного понурилась. Как ее встретит родная бабушка, она и представить себе не могла, как не могла и вообразить, как она относится к Альберту. В конечном итоге, в настоящем, в нормальном мире, Альжбеты ла Бошер не существовало вовсе и то, что она была здесь и сейчас, была жива и здорова, не могло не смущать.
Это должно было значить, что Альберт, меняя мир, не забыл о родной матери, сохранив ей жизнь. Должно было значить, что он не настолько испорчен, как уже можно было бы подумать… Но с той же долей вероятности это могло значить и то, что ему что-то нужно от этой женщины, и ее существование чем-то полезно ему. А если так… можно ли вообще доверять Альжбете ла Бошер, тете Альжбете, как звал ее Эрик? Эрик! Ведь он был знаком с ней!
- Это так… - девушка виновато улыбнулась и, спеша перевести тему, немного подалась вперед, - Скажите… мадам ла Бошер, вы, быть может, помните… Это случилось давно, но, возможно, сохранилось в вашей памяти – все-таки такое происходит не каждый день! Молодой граф… он сломал вам сарай, а сам…
По лицу Альжбеты разлилось выражение приятного, счастливого воспоминания, тень доброй и нежной ностальгии. Она заулыбалась, уверенно кивая.
- Малыш Эрик, как же я могу его забыть! Разве вы знаете и его, дорогая внучка? Мне казалось, этот очаровательный юноша сейчас находится в руках мастера, и одному Богу известно, что он делает с ним! Или Дьяволу, что было бы логичнее…
- Эрик мой муж, - долго рассказывать как и что, Татьяна больше не могла, - В том, другом, нормальном мире… Вы, вы оба, понимаете? – она оглядела обоих хозяев избушки, - Альберт изменил мир! В нормальном мире он не мастер, там… там вообще все по-другому, ах! – ее неожиданно шатнуло, и девушка вынуждена была ухватиться за дядю, чтобы не упасть.
Альжбета, переглянувшись с Тьери, нахмурилась и красноречиво указала последнему взглядом сначала на Татьяну, а затем на диван. Мужчина, ибо стариком назвать его не поворачивался язык, кивнул и, подойдя к девушке, мягко ее поддержал.
- Вы, должно быть, очень утомлены дорогой, раз еле стоите на ногах. Пойдемте, вам следует присесть, чтобы больше не расходовать силы… В вашем положении это не безвредно.
Наверное, вспыхни сейчас посреди избушки молния, ни девушка, ни ее спутники не изумились бы сильнее. Татьяна, неуверенно высвободившись из рук сопровождающего ее к дивану мага, непонимающе воззрилась на него, затем покосилась на Альжбету и вновь взглянула на Тьери.
- Но откуда… как… почему вы знаете?.. – последние шаги до дивана она сделала уже самостоятельно, и с неимоверным облегчением присела на него. Спутники ее, тоже, в общем-то, не сильно горящие желанием продолжать изображать из себя истуканы, предпочли наконец воспользоваться приглашением, сделанным им бабушкой Татьяны еще в начале общения, и поспешили занять свободные места. Стоять, по иронии судьбы, остался один лишь Тьери, которому не хватило места.
- Если мы пойдем назад, рискуем заблудиться! – хранитель памяти окинул своих молодых друзей долгим, очень красноречивым взглядом, - И вообще потеряем указатель… - он вдруг замолк, затем неуверенно тряхнул головой и тихо закончил, - Из виду… Погодите-погодите… Но ведь указатели обычно и ставят с этими целями! Если бы место, на которое он указывает, было совсем рядом, указатель бы и нужен не был! Поэтому, когда идешь куда-то, следуешь указанному направлению, сам указатель теряется из виду…
Молодые люди медленно переглянулись. Сложные рассуждения предводителя оставались для них лесом ничуть не менее темным, чем тот, что царил вокруг, и понять, что же подразумевает Винс, было крайне затруднительно.
- Винсент… - Татьяна, торопливо оглянувшись на Романа и Луи, которые, хмурясь, искренне пытались понять, о чем идет речь, быстро смущенно улыбнулась, - Прости, но ты не мог бы…
- Мы должны потерять его из виду! – Винсент воодушевленно хлопнул себя руками по бедрам, - Да-да, я не сомневаюсь, я уверен… Чтобы найти дом Тьери, нам не нужно следовать указаниям этого жуткого идола, наоборот – мы должны заблудиться!
- Если я умру, предъявлю тебе иск, - несколько ошарашенно выговорил виконт и, переглянувшись с братом, уточнил, - Все предъявим. На большую сумму денег и обращение тебя в деревяшку… Что за дурацкие идеи, Винс? Как мы, черт возьми, можем потеряться, если этого истукана видно из любого угла леса!
- Не из любого, - хранитель памяти прошелся перед своими спутниками и, улыбаясь, закусил губу, - Нет-нет, я убежден… Вряд ли Тьери и в самом деле настолько злобен в этом мире, что жаждет постоянно любоваться из окон своего дома на пугало, которое сам же и установил, нет… Луи прав – истинную суть человека не изжить даже потерей памяти, а Тьери всегда был человеком хорошим. Давайте попробуем вернуться. Если, уходя от него, мы не можем уйти, так почему не попытаться приблизиться?
- Потому, что он страшный и на него неприятно смотреть? – подсказал Людовик, вне всякого сомнения, польщенный повторным признанием его правоты, и, разведя руками, вздохнул, - Тогда я требую выдать мне темные очки, чтобы не видеть этого деревянного типа. Кстати, вы заметили, что вокруг стемнело, а он все еще как будто освещен фонарем?
- И правда… - Винсент неуверенно шагнул к идолу и неожиданно широко улыбнулся, - Знаете, ребят… Считайте меня глупым, наивным – в общем, каким хотите, но я предлагаю вернуться и сбить спесь с идола. Давайте завалим его на землю, вдруг это окажется рычаг, который откроет нам путь к дому Тьери?
На несколько секунд повисло молчание. Затем Роман, улыбнувшись не менее широко, чем хранитель памяти, но куда как более вежливо, аккуратно осведомился:
- А сумасшедшим тебя считать можно? Потому что слова твои звучат как бред пациента психушки, куда мы тебя, кстати, до сих пор не отвели. Какое упущение с нашей стороны!
- Ладно, хватит, - Татьяна, как человек, по сию пору сохраняющий остатки здравомыслия, уверенно шагнула вперед, вставая так, чтобы спорщикам было ее хорошо видно, - У нас выбор невелик, ребят, - или последовать совету сумасшедшего, или торчать на одном месте, пока не одеревенеем от времени. Давайте попробуем вернуться, что мы теряем?
- Время и силы, - Влад пожал плечами и, тихонько вздохнув, окинул взглядом темный лес вокруг, - Хотя их мы уже итак потеряли. Ладно, давайте вернемся, хотя я, признаюсь, не горю желанием снова созерцать это пугало…
Споры были прекращены. Путешественники, вздыхая, бурча и переглядываясь, недовольно повернули обратно, шагая уже без прежнего рвения, и глядя теперь преимущественно себе под ноги.
Винсент, мрачный и хмурый, очевидно сомневающийся в своем решении, медленно шел впереди, погруженный в собственные мысли.
Прошло минут десять. Никто не подавал голоса – говорить никому не хотелось, все устали, включая даже неутомимого Романа, и желали передохнуть.
- Главное – держаться вместе, - негромко молвил хранитель памяти, - Не хотелось бы мне потом искать вас… Эй, по-моему, он отдаляется.
Они остановились и недоверчиво вгляделись в пресловутого идола. Он и вправду как будто стал несколько дальше, немного скрылся за ветвями деревьев, чего прежде с ним не бывало, а вытянутая рука его теперь указывала совершенно в иную сторону, в ту самую, куда следовали путники.
- Пошли, - коротко приказал Винсент, и немного прибавил шаг, теперь уже не сводя с идола взгляда.
Спутники, следуя его примеру, поспешили за своим предводителем, недоверчиво всматриваясь во все больше и больше уплывающую вдаль странную деревянную фигуру. С каждым шагом она становилась все дальше, все тоньше, все эфемернее, с каждым шагом все сильнее застили ее ветви деревьев, и только свет ее, как свет небольшого фонарика, еще мелькал среди них.
Прошло еще минут пятнадцать, и хранитель памяти опять остановился, приподнимая подбородок. Идол был уже совершенно не виден, только тусклый огонь виднелся где-то среди деревьев, намекая на место, где он когда-то стоял.
Путешественники, уже начинающие сомневаться, что придут вообще куда-либо, притормозившие следом за своим предводителем, начали мрачно обсуждать, как коротать ночь среди леса. Луи предложил создать палатку, Роман вызвался наколдовать кролика, чтобы Татьяна потом сделала из него жаркое, когда Винсент резко вскинул руку, останавливая дебаты.
- Мы добрались, - негромко молвил он и, широко усмехнувшись, покачал головой, - Вот старый хитрец… Идемте, ребята, идемте, надеюсь, скоро нас и накормят, и напоят, и даже уложат спать.
Роман, Людовик, Татьяна и Влад, решительно не видящие ничего, что могло бы составлять такую радость хранителя памяти, недовольно запереглядывались, однако, будучи утомлены, не нашли в себе сил спорить.
Снова возобновился путь. Молодые люди, вымотанные не только и даже не столько физически, сколь морально, механически переставляли ноги, шагая следом за уверенным Винсентом, косились друг на друга, на землю, на деревья – куда угодно, лишь бы не смотреть на огонек. Он в их душах вызывал уже почти отвращение.
Опять потянулись минуты, опять заболели уставшие ноги…
- Неужели не видите? – Винс, не останавливаясь, улыбнулся, вытягивая руку вперед, - Смотрите же, смотрите и оцените хитроумную уловку старого мага!
Они подняли головы, присматриваясь к огоньку, мерцающему среди деревьев. Несколько секунд понять что-либо было довольно мудрено, но затем Роман вдруг восторженно вскрикнул и быстро прошел несколько шагов вперед.
- Дом! Там дом!
Луи и Татьяна заторопились к нему, внимательнее вглядываясь. Владислав, чуть замешкавшийся, приподнялся на цыпочках, выглядывая из-за их спин.
Огонек впереди, след исчезнувшего из поля зрения идола, манящий, мелькающий, ускользающий, неожиданно остановился, немного разрастаясь, становясь все более и более очевидным. Теперь стало ясно, что горит он в окошке дома, старенькой избушки, немного покосившейся, но очень крепкой на вид, замаскированной мхом, покрывающим крышу и ветвями окружающих ее елей. Стал очевиден замысел хитрого старика…
- Значит, от идола не надо было уходить, надо было идти к нему… - Татьяна пораженно покачала головой, - Идти, пока он не исчезнет, не превратиться в огонек, а огонек не станет светом в окошке… Как это вообще можно понять с первого раза?
- Никак, - Винсент весело пожал плечами и приглашающе махнул рукой, - Идем, и клянусь, если этот старик не пожелает принять нас, мне придется прибегнуть к силе…
Домик мага, столь надежно сокрытый среди лесных исполинов, находился уже довольно недалеко от них, посему путешественники, сделав над собою усилие и еще немного прибавив шаг, вскоре оказались возле его дверей.
Хранитель памяти, гордый тем, что разгадал загадку Тьери и сумел-таки добраться до его обиталища, ухмыляясь, поднял руку, дабы постучать в дверь и неожиданно замер. Странное чувство охватило его, странное ощущение чего-то важного, неотвратимого, чего-то, что ожидало их за дверями этой избушки, чего-то, что ожидало его! Он замер, растерянно глядя на дверь, не решаясь шевельнуться, не решаясь коснуться створки костяшками пальцев и, наверное, так и стоял бы, пока спутники не начали бы проявлять недовольство, если бы дверь неожиданно не распахнулась.
На пороге появился человек, знакомый, известный, наверное, всем и каждому из здесь присутствующих, однако, выглядящий практически неузнаваемо. Если Тьери затруднительно было назвать стариком в нормальном мире, то здесь он, казалось, помолодел еще больше. Морщины разгладились, спина выпрямилась, движения стали уверенными и четкими, и только взгляд, взгляд хорошо пожившего человека, мог еще выдать его.
Маг мягко улыбнулся и, не говоря ни слова, отошел в сторону, делая приглашающий жест внутрь домика. Гости его удивленно переглянулись, силясь понять, значит ли это, что хозяин дома их вспомнил, или же он просто решает проявить вежливость, однако, задерживаться на пороге не стали. Всем им хотелось наконец передохнуть, всем хотелось зайти в так долго разыскиваемый дом, а кроме того, отдельно хотелось удостовериться, что они действительно добрались до цели и что больше она никуда от них не ускользнет.
Правда, пройти дальше порога им не удалось.
Первым остановился Винсент, который и заходил первым, за ним Татьяна, растерянно приоткрывшая рот, а уже за ними и три молодых человека, которым причина остановки поначалу показалась странной, но очень скоро стала объяснима.
Тьери, старый маг, слывший среди своих предателем, проживающий в глуши таинственного, очень густого леса, жил не один.
В комнате, куда сразу же, зайдя в избушку, попадали неожиданные гости, находился еще один человек.
Они стояли, растерянно замерев на пороге, стояли с самым глупым видом, как никогда прежде ощущая себя лишними в этом мире, в этом месте, и пораженно созерцали привлекательную, смутно похожую на кого-то, немолодую женщину.
Она же, в своей черед, по-видимому, ничуть не смущалась ни их прибытием, ни пристальным вниманием к ее персоне.
- Мы рады, что вы сумели добраться, - она мягко улыбнулась и, поднявшись из кресла, в котором сидела, сделала приглашающий жест, предлагая гостям занять места за столом, - Прошу вас, проходите, не стесняйтесь.
- Мы… - Татьяна, растерянно переглянувшись с дядей, покрутила головой, оглянулась на спокойного, приветливого Тьери позади и негромко кашлянула, - Простите, мы не ожидали… Мы думали, Тьери живет один.
- Надеюсь, что многие полагают так же, - маг аккуратно прикрыл за ними дверь и, обойдя группу заявившихся к нему в дом людей, подошел к женщине, - Мы не стремимся к пустой славе. И надеюсь, что после вашего визита не поползут ненужные слухи… Итак. Если вы не желаете принимать приглашения Альжбеты, расскажите, кто вы? И зачем пришли к нам?
- Альжбета… - имя вспыхнуло в сознании яркой искрой. Девушка, цепляясь за стоящего рядом дядю, затрясла головой, не веря сама себе и, прижав свободную руку к виску, потрясенно выдохнула:
- Альжбета! Простите… - взгляд ее устремился к явственно недоумевающей женщине, - Вы… Вы Альжбета… ла Бошер?
На несколько секунд повисла тишина. Женщина, вне всякого сомнения удивленная словами незнакомой девушки, смотрела на нее, силясь понять, чем они вызваны; Тьери непонимающе переводил взгляд с одной на другую, а спутники Татьяны, мгновенно сообразившие в чем дело (все, кроме Людовика. Этот молодой человек как-то упустил в рассказе о событиях прошлого сию немаловажную подробность, уяснив лишь, что Винсент является родственником Татьяне), замерли в ожидании ответа сожительницы старого мага.
- Да… - наконец растерянно отозвалась женщина, - Но разве я известна вам?
Винсент закусил губу и, вздохнув, решительно шагнул вперед.
- Не будем держать интригу, лучше скажем сразу, как есть, чтобы объяснить все вопросы. Дело в том, господа, что девушка, которая заговорила с вами… ваша родная внучка, мадам ла Бошер.
- Так, - Тьери сцепил пальцы в замок, переводя взгляд на женщину, - Ты понимаешь, о чем они говорят?
- Мудрено было бы не понять, особенно при учете того, что говорят они очень ясно… - Альжбета присела обратно в кресло и задумчиво разгладила ткань юбки на коленях, - Итак, значит, вы – дочь моего сына. Мастера.
Татьяна немного понурилась. Как ее встретит родная бабушка, она и представить себе не могла, как не могла и вообразить, как она относится к Альберту. В конечном итоге, в настоящем, в нормальном мире, Альжбеты ла Бошер не существовало вовсе и то, что она была здесь и сейчас, была жива и здорова, не могло не смущать.
Это должно было значить, что Альберт, меняя мир, не забыл о родной матери, сохранив ей жизнь. Должно было значить, что он не настолько испорчен, как уже можно было бы подумать… Но с той же долей вероятности это могло значить и то, что ему что-то нужно от этой женщины, и ее существование чем-то полезно ему. А если так… можно ли вообще доверять Альжбете ла Бошер, тете Альжбете, как звал ее Эрик? Эрик! Ведь он был знаком с ней!
- Это так… - девушка виновато улыбнулась и, спеша перевести тему, немного подалась вперед, - Скажите… мадам ла Бошер, вы, быть может, помните… Это случилось давно, но, возможно, сохранилось в вашей памяти – все-таки такое происходит не каждый день! Молодой граф… он сломал вам сарай, а сам…
По лицу Альжбеты разлилось выражение приятного, счастливого воспоминания, тень доброй и нежной ностальгии. Она заулыбалась, уверенно кивая.
- Малыш Эрик, как же я могу его забыть! Разве вы знаете и его, дорогая внучка? Мне казалось, этот очаровательный юноша сейчас находится в руках мастера, и одному Богу известно, что он делает с ним! Или Дьяволу, что было бы логичнее…
- Эрик мой муж, - долго рассказывать как и что, Татьяна больше не могла, - В том, другом, нормальном мире… Вы, вы оба, понимаете? – она оглядела обоих хозяев избушки, - Альберт изменил мир! В нормальном мире он не мастер, там… там вообще все по-другому, ах! – ее неожиданно шатнуло, и девушка вынуждена была ухватиться за дядю, чтобы не упасть.
Альжбета, переглянувшись с Тьери, нахмурилась и красноречиво указала последнему взглядом сначала на Татьяну, а затем на диван. Мужчина, ибо стариком назвать его не поворачивался язык, кивнул и, подойдя к девушке, мягко ее поддержал.
- Вы, должно быть, очень утомлены дорогой, раз еле стоите на ногах. Пойдемте, вам следует присесть, чтобы больше не расходовать силы… В вашем положении это не безвредно.
Наверное, вспыхни сейчас посреди избушки молния, ни девушка, ни ее спутники не изумились бы сильнее. Татьяна, неуверенно высвободившись из рук сопровождающего ее к дивану мага, непонимающе воззрилась на него, затем покосилась на Альжбету и вновь взглянула на Тьери.
- Но откуда… как… почему вы знаете?.. – последние шаги до дивана она сделала уже самостоятельно, и с неимоверным облегчением присела на него. Спутники ее, тоже, в общем-то, не сильно горящие желанием продолжать изображать из себя истуканы, предпочли наконец воспользоваться приглашением, сделанным им бабушкой Татьяны еще в начале общения, и поспешили занять свободные места. Стоять, по иронии судьбы, остался один лишь Тьери, которому не хватило места.
