Когда ворас потянул волчонка из общей свалки, выволакивая его подальше от сражающихся, тот раздраженно зарычал и попытался перекусить паутину, но Анхель, вовремя сориентировавшись, набросил одну из отдельных нитей ему на морду на манер намордника, лишая возможности открыть рот.
Прошло несколько секунд, быть может, полминуты – и спеленутый волчонок уже недовольно завозился возле того же дерева, где недавно лежал Анри.
Сам молодой маг, убедившись, что ребенок не пострадает, медленно выдохнул. Длинные пальцы его уже складывали какие-то знаки, губы шептали заклинания, а глаза горели диким, сумасшедшим пламенем, не менее опасным чем то, что вспыхивало порою в глазах Чеслава.
- Помоги мне, дедушка!
Альберт кивнул и, быстро прислушавшись, тоже начал что-то бормотать, чертя мыском сапога на сухой земле загадочные символы, а рукой сжимая плечо внука, делясь с ним силой. Подошел Паоло и, следуя примеру великого мастера, тоже коснулся плеча колдующего юноши, отдавая ему свою силу, полностью доверяя и позволяя творить все, что душе угодно.
Чеслав, яростно отбивающий атаки двух противников, заметив это, скрипнул зубами. Ему надо было что-то сделать, как-то помешать молодому колдуну, не дать ему завершить заклятие, но, увы… Руки его были заняты, а внимание отвлечено – Эрик и Чарли были прекрасными мечниками, с ними нельзя было позволить себе даже мига отвлеченности.
И, тем не менее, он позволил. Он отскочил назад и, спешно полоснув себя Нейдром по запястью, зашептал, забормотал какие-то слова, следя за тем, как дымящаяся кровь капает на землю.
Граф де Нормонд бросился вперед. Его шпага описала изящный полукруг, прочертила алую борозду на обнаженном плече неприятеля и, ударив плашмя по правому запястью, вышибла меч из руки.
Чарли, мгновенно сориентировавшись, метнулся вперед и, перекатившись по земле, схватил Нейдр, нацеливая его в грудь Чеславу.
- Осторожнее!
Крик Анри, раздавшийся за спиной, заставил противников одновременно перевести взгляд на него. Чеслав зарычал и сплюнул кровью туда же, куда капали алые капли с его запястья, вскинул руки, окропляя ими дерево за своей спиной, что-то зашептал, будто взывая о помощи… Но было уже поздно.
Огромный огненный вихрь, смерч, созданный силой Анри и силами Альберта и Паоло, взметнулся у ног юного мага и, отбросив в сторону случившегося поблизости Людовика, с ревом бросился на врагов. Рыжие волки визжали, выли, пытались укусить страшного врага; змеи разлетались в пыль, едва соприкоснувшись с ним. Острые грани воздуха, закручивающиеся вокруг столба пламени, резали, рубили деревья, валя их на землю, обрушивая на своих и чужих, и большим хищным кошкам оставалось только спешно отскакивать в стороны.
Внезапно сзади со стороны леса вылетела черная молния. Дэйв, опоздавший с помощью, но все-таки пришедший, не усидевший в замке, замер на ближайшем дереве, окинул взглядом обстановку. Вихрь коснулся ствола, на котором он сидел, и пантера, чувствуя, как уходит почва из-под ног, взвилась в воздух, приземляясь между Эриком и Чеславом, рядом с вытянутым вперед Нейдром.
Об опасности хранитель памяти даже не подумал. Видя, что рыжий пытается еще колдовать, что он хочет предпринять последнюю попытку одолеть своих врагов, он метнулся вперед и, не давая противнику и шанса на защиту, вцепился в его горло.
Чеслав захрипел и упал. Из разорванного горла его фонтаном брызнула кровь.
Чарли опустил меч – он был бесполезен, враг был уже повержен, недееспособен. Огненный вихрь за спиной, разросшийся до невероятных масштабов, постепенно начал стихать.
Роман, лишившийся противников, помогал подняться младшему брату, отряхивая его от воображаемой и действительной пыли, и внимательно следя за пантерой, стоящей на груди захлебывающегося кровь оборотня.
- Мы победили?
Голос Марко, неожиданно разорвавший воцарившуюся на несколько мгновений тишину, заставил всех повернуться к нему. Тигр исчез. На его месте выпрямлялся молодой итальянец со взъерошенными черными волосами. Лицо его было в ссадинах, один рукав был оторван и на руке виднелись следы укусов, но, тем не менее, парень выглядел довольным.
- Чес… - Анхель, не зная, что делать, что предпринять, шагнул, было, вперед, но оказался остановлен, к своему изумлению, Винсентом, тоже успевшим принять человеческий облик. Ла Бошер был взъерошен, выглядел ничуть не лучше своего итальянского друга, однако, выглядел серьезно и даже уверенно.
- Он жив, господин маркиз. Вам ли этого не знать – ведь он же бессмертен… Я обещаю, что он останется жив. Не подходите сейчас.
Огненный вихрь все уменьшался и, наконец, опал, оставив по себе лишь жалкий дымок. Анри перевел дыхание и, переглянувшись поочередно с довольным Альбертом, и не менее довольным Паоло, сам шагнул вперед, к поверженному врагу.
Дэйв, все еще в облике пантеры, продолжал стоять у него на груди.
Мутный взгляд Чеслава, не могущего справиться с кровопотерей, скользнул к молодому наследнику, и губы его, покрытые запекшейся кровью, исказила слабая улыбка.
- Подойди… - с трудом прохрипел он и, пересиливая себя, протянул руку к юноше. Анри пожал плечами и приблизился. Отец попытался, было, остановить его, схватив за плечо, но парень сбросил его руку.
- Чего ты хочешь? – он опустился на одно колено рядом с поверженным врагом и, неожиданно для себя, взял его за руку, - Ты побежден, Чес. Больше тебе не…
- Я не хочу больше, - оборотень продолжал улыбаться, - Я… рад. Ты… достойный… враг… Горжусь. Как глупо…
- Это была лучшая твоя партия, гроссмейстер, - Роман, шагнув вперед, прижал руку к груди, почтительно склоняя голову, - Но мат, увы, закономерный финал. Хотя и не всегда мат ставят гроссмейстеру…
- Это неважно… - гроссмейстер закрыл глаза и с трудом втянул воздух, - Что… вы теперь… сделаете… со мной?
Винсент де ля Бош, Венсен ла Бошер, первый хранитель памяти, самый верный и преданный ученик Рейнира, единственный его ученик, легко и уверенно шагнул вперед. Настала его очередь, и мужчина знал, что должен делать.
- Мы подарим тебе счастье, гроссмейстер. Цепи тебя не удержат, мы знаем, но есть такие цепи, которые тебе не захочется покидать… Дэйв, слезь с него. Он уже не встанет.
Пантера недовольно махнула хвостом, однако, попятилась и спустя несколько секунд приняла облик молодого хранителя памяти. Он поморщился и, потерев зубы пальцем, принялся отплевываться.
- Ненавижу вкус крови.
- Что вы с ним сделаете?! – Анхель, не выдержав, вновь рванулся, было, вперед, но вновь оказался остановлен. На сей раз названным братом.
- Не… не надо… Ан… Все хорошо… Пусть делают… что хотят… я устал.
И эти слова внезапно отразились в сердцах всех, присутствующих здесь. Все неожиданно поняли, что битва и в самом деле завершена, что противостояние окончено, все осознали, что Чеслав действительно устал, устал от непрестанной вражды, от непрестанной мести. Анхель с горечью подумал, что был недостаточно убедителен, что ему должно было бы хватить сил уговорить друга не лезть больше на рожон… но теперь уже было поздно.
Все было кончено, и после завершения этой партии гроссмейстеру уже никогда было не взять реванш.
Альжбета ла Бошер сидела в маленькой каморке поместья Мактиере и тихо вздыхала, изредка глядя на белеющий за окном снег. Что делать, она не знала. Поместье покинуть не могла, не смела даже из комнаты выйти без приказа и, хотя и знала, что Чеслав покинул его, рисковать не хотела. Хотя, казалось, и друг его, Анхель, тоже ушел, но женщина все-таки боялась.
Руки болели, обожженные каплями многочисленных зелий, на щеках то тут, то там виднелись царапины и следы ударов, следы ярости рыжего оборотня.
Она сидела, глядя в окно и, думая о своем сыне, о своих родных, едва сдерживала слезы. Наверное, это ее наказание за все содеянные грехи. Наверное, она обречена будет умереть здесь, в этих стенах, так больше и не встретив родных…
Громкий звук распахнувшейся двери, и звон веселых голосов, наполнивший поместье, заставил ее вздрогнуть и недоверчиво уставиться на запертую створку. Бедной женщине подумалось, что уши обманывают ее или что Чеслав изобрел новую пытку, и навевает на нее иллюзии.
В том, что рыжий всесилен, Альжбета не сомневалась. На каждое ее действие у него находился ответ, на каждую попытку сопротивления он реагировал огромным всплеском силы. Она знала, что он давно заворожил, зачаровал свою кровь, что она горит в его венах, знала, что Чеслав сжигает сам себя заживо, отдавая последние ресурсы на то, чтобы одолеть ее родных. Она знала, что на этот раз он идет ва-банк, что он собирается рискнуть всем, ибо, используя ту магию, что изобрели они вместе с ним, сам он окажется практически обессилен. Да, она знала это. Он вложит всего себя в создание этих тварей, способных менять облик, способных избегать множества опасностей, он отдаст всю свою силу на это, а сам будет прятаться за их спинами – бессильный, слабый, способный только уповать на свою хитрость.
Она знала, но не верила в проигрыш гроссмейстера. Она слишком хорошо знала его.
- Альжбета!
Голос, грохнувший возле ее двери, заставил женщину подпрыгнуть и, вскочив, броситься к двери, недоверчиво приникая к ней. Голос был ей знаком.
- Ан… Антуан?..
- Она здесь, - отозвался тот же голос, и приказал, - Отойди от двери!
Женщина отскочила, чувствуя, что сходит с ума, не веря, боясь поверить своему счастью. Святые угодники, да разве возможно такое? Он… ее сын, ее мальчик, взрослый мужчина, великий маг, он пришел спасти ее! Неужели это не сон…
Дверь слетела с петель, выбитая чьим-то сильным ударом и, проехав полметра, на секунду замерла в вертикальном положении, потом начала медленно заваливаться. Быть может, она бы прихлопнула старую ведьму, если не убив, то уж покалечив ее изрядно, но еще один удар разнес створку в пыль.
В дверном проеме показался Альберт. Он медленно обвел взглядом комнату и, остановив его на матери, неспешно выдохнул. На губах великого мага мелькнула улыбка.
- Выходи, - велел он, - Чеслав побежден, опасности больше нет. Анхеля тоже можешь не бояться – он доказал, что не желает нам зла, спася ребенка. Ты можешь возвращаться домой… мама.
Альжбета всхлипнула и, не в силах сдержаться, бросилась сыну на грудь, обхватывая его руками поперек туловища и прижимаясь. Его голос, холодный тон, демонстративное равнодушие – все это ранило больнее ударов Чеслава, и поражало самое сердце.
Мастер тяжело вздохнул и, подняв руки, неуверенно приобнял вздрагивающую мать, легонько прижимая ее к себе.
- Успокойся, - голос его зазвучал мягче, - Мама, не плачь, он больше не причинит тебе вреда. Все хорошо.
- Нет… - Альжбета всхлипнула, - Лучше бы он убил меня, сынок, клянусь, я заслужила это! Неужели… неужели никогда не добиться мне твоего прощения, о, Антуан?
- Альберт, - привычно поправил маг и, еще раз тяжело вздохнув, оглянулся на своих спутников. Анри, улыбаясь, выразительно кивнул на обнимающую его и обнимаемую им женщину, и тотчас же демонстративно отвернулся.
- Я давно простил тебя, - мастер заставил себя улыбнуться, - Не плачь. Я знаю, ты не хотела помогать Чеславу, и знаю, что он заставил тебя силой. За это я никогда не прощу его, но… Единственное наше спасение состоит в том, чтобы подарить ему счастье. Думаю, наши друзья в замке уже занимаются этим. Пойдем, мама. Пойдем, мне кажется, Тьери следует осмотреть и тебя.
- Кхм, дядя? – голос Луи, раздавшийся откуда-то из смежного коридора, заставил мужчину удивленно глянуть на него, - Вообще-то, Тьери в замке, а бабуле ты как-то никогда не разрешал…
- Прошлое, - Альберт нахмурился и, опустив глаза, встретился взглядом с матерью, мягко улыбаясь ей, - Думаю, худа не будет, если моя мать иногда будет приходить и видеть своих внуков и правнуков. В конце концов, так мы сможем быть точно уверены, что никакой негодяй на нее более не посягнет.
- И все-таки, что теперь с ним делать?
Татьяна мрачно созерцала спину Тьери, склонившегося над раненным оборотнем, приводящим его в порядок. С ее точки зрения, это было напрасно – очухавшись, Чеслав опять мог бы полезть на рожон, но друзья и родственники ее почему-то были убеждены, что этого не случится.
Винсент пожал плечами.
- Я стану его хранителем памяти. Я заберу всю его боль, всю ненависть, и навеки запру его в его самых прекрасных воспоминаниях – в воспоминаниях его детства. Анхель рассказывал мне, что было время, когда они ни о чем не думали, не беспокоились, когда они просто были детьми, играющими в саду его отца. Он будет жить там, в том времени, по крайней мере, его сознание будет помещено туда. Тело же его будет лежать в одной из комнат Нормонда, на удобной кровати, чтобы ничто не смогло потревожить его сон.
- То есть, ты его погрузишь в вечный анабиоз? – неугомонный Роман оживленно хлопнул по плечу стоящего рядом мрачного Анхеля, - Зацени, дворецкий, как мы добры!
- Я уже оценил, - процедил маркиз Мактиере, двумя пальцами убирая со своего плеча ладонь виконта, - Будьте добры, сдерживайте свои порывы. Мне сейчас больно.
Анри глубоко вздохнул и в свой черед потрепал друга по плечу.
- Не расстраивайся так, Ан. В конечном итоге, Винсент хороший специалист, он все сделает так, как надо. А… Винс, а не сможет Анхель иногда навещать его?
Хранитель памяти хладнокровно пожал плечами.
- Я думаю, это вполне возможно, - спокойно сообщил он, - Он близкий человек, значит, ему могут быть открыты воспоминания этого… рыжего. Иногда ты сможешь бывать в его памяти, Мактиере, сможешь говорить с ним… Но! Все это исключительно под моим контролем. Я не собираюсь рисковать, и давать вам возможность придумать какой-нибудь новый дьявольский план.
Анхель Мактиере раздраженно махнул рукой.
- Да какой там план. Чес давно устал от борьбы, я убеждал его прекратить это идиотское противостояние… Полторы тысячи! Вы можете представить себе это? Полторы тысячи лет мы были одержимы местью, мы жили ради нее! Я понял, что это бессмысленно лишь когда встретил Анри, а вот он… - ворас тяжело вздохнул, - Ему так не повезло. Может быть, ты сумеешь успокоить его сердце, ла Бошер… Мне бы очень этого хотелось.
Он замолчал ненадолго, потом неожиданно перевел взгляд на мрачнеющего неподалеку Виктора и нахмурился.
- А где твой сын, Вик? Где Адриан? Чеслав не хотел, чтобы он пострадал, он беспокоился за него…
- Да, потому что сам превратил его в оборотня, - огрызнулся основатель рода, но тотчас же тяжело вздохнул, - Адриан спит. Он немного пострадал в этой схватке, ничего серьезного, царапины и синяки, но сейчас ему лучше отдохнуть.
- В глазах Ады он теперь герой, - улыбнувшись, вставила Татьяна, - Она смотрела на него с нескрываемым восхищением, когда вы вернулись. А Марк, по-моему, завидует.
- На его месте я бы тоже завидовал, - усмехаясь, отозвался Анри и, вытянув шею, чуть сдвинул брови, - Кажется, уже все. Винс, твоя очередь.
- Да, пора, - хранитель памяти оглянулся по сторонам и поманил кого-то пальцем, - Тиона! Твоя сила мне сейчас пригодится.
- Проблем сделать это не составит и без ее помощи, - заметил Тьери и неожиданно вздохнул, - Боюсь, Чеслав переоценил свои силы и свою возможность управлять Нейдром. По всему выходит, что меч продолжал тянуть из него силы – исподволь, незаметно, но регулярно ослабляя его…
Прошло несколько секунд, быть может, полминуты – и спеленутый волчонок уже недовольно завозился возле того же дерева, где недавно лежал Анри.
Сам молодой маг, убедившись, что ребенок не пострадает, медленно выдохнул. Длинные пальцы его уже складывали какие-то знаки, губы шептали заклинания, а глаза горели диким, сумасшедшим пламенем, не менее опасным чем то, что вспыхивало порою в глазах Чеслава.
- Помоги мне, дедушка!
Альберт кивнул и, быстро прислушавшись, тоже начал что-то бормотать, чертя мыском сапога на сухой земле загадочные символы, а рукой сжимая плечо внука, делясь с ним силой. Подошел Паоло и, следуя примеру великого мастера, тоже коснулся плеча колдующего юноши, отдавая ему свою силу, полностью доверяя и позволяя творить все, что душе угодно.
Чеслав, яростно отбивающий атаки двух противников, заметив это, скрипнул зубами. Ему надо было что-то сделать, как-то помешать молодому колдуну, не дать ему завершить заклятие, но, увы… Руки его были заняты, а внимание отвлечено – Эрик и Чарли были прекрасными мечниками, с ними нельзя было позволить себе даже мига отвлеченности.
И, тем не менее, он позволил. Он отскочил назад и, спешно полоснув себя Нейдром по запястью, зашептал, забормотал какие-то слова, следя за тем, как дымящаяся кровь капает на землю.
Граф де Нормонд бросился вперед. Его шпага описала изящный полукруг, прочертила алую борозду на обнаженном плече неприятеля и, ударив плашмя по правому запястью, вышибла меч из руки.
Чарли, мгновенно сориентировавшись, метнулся вперед и, перекатившись по земле, схватил Нейдр, нацеливая его в грудь Чеславу.
- Осторожнее!
Крик Анри, раздавшийся за спиной, заставил противников одновременно перевести взгляд на него. Чеслав зарычал и сплюнул кровью туда же, куда капали алые капли с его запястья, вскинул руки, окропляя ими дерево за своей спиной, что-то зашептал, будто взывая о помощи… Но было уже поздно.
Огромный огненный вихрь, смерч, созданный силой Анри и силами Альберта и Паоло, взметнулся у ног юного мага и, отбросив в сторону случившегося поблизости Людовика, с ревом бросился на врагов. Рыжие волки визжали, выли, пытались укусить страшного врага; змеи разлетались в пыль, едва соприкоснувшись с ним. Острые грани воздуха, закручивающиеся вокруг столба пламени, резали, рубили деревья, валя их на землю, обрушивая на своих и чужих, и большим хищным кошкам оставалось только спешно отскакивать в стороны.
Внезапно сзади со стороны леса вылетела черная молния. Дэйв, опоздавший с помощью, но все-таки пришедший, не усидевший в замке, замер на ближайшем дереве, окинул взглядом обстановку. Вихрь коснулся ствола, на котором он сидел, и пантера, чувствуя, как уходит почва из-под ног, взвилась в воздух, приземляясь между Эриком и Чеславом, рядом с вытянутым вперед Нейдром.
Об опасности хранитель памяти даже не подумал. Видя, что рыжий пытается еще колдовать, что он хочет предпринять последнюю попытку одолеть своих врагов, он метнулся вперед и, не давая противнику и шанса на защиту, вцепился в его горло.
Чеслав захрипел и упал. Из разорванного горла его фонтаном брызнула кровь.
Чарли опустил меч – он был бесполезен, враг был уже повержен, недееспособен. Огненный вихрь за спиной, разросшийся до невероятных масштабов, постепенно начал стихать.
Роман, лишившийся противников, помогал подняться младшему брату, отряхивая его от воображаемой и действительной пыли, и внимательно следя за пантерой, стоящей на груди захлебывающегося кровь оборотня.
- Мы победили?
Голос Марко, неожиданно разорвавший воцарившуюся на несколько мгновений тишину, заставил всех повернуться к нему. Тигр исчез. На его месте выпрямлялся молодой итальянец со взъерошенными черными волосами. Лицо его было в ссадинах, один рукав был оторван и на руке виднелись следы укусов, но, тем не менее, парень выглядел довольным.
- Чес… - Анхель, не зная, что делать, что предпринять, шагнул, было, вперед, но оказался остановлен, к своему изумлению, Винсентом, тоже успевшим принять человеческий облик. Ла Бошер был взъерошен, выглядел ничуть не лучше своего итальянского друга, однако, выглядел серьезно и даже уверенно.
- Он жив, господин маркиз. Вам ли этого не знать – ведь он же бессмертен… Я обещаю, что он останется жив. Не подходите сейчас.
Огненный вихрь все уменьшался и, наконец, опал, оставив по себе лишь жалкий дымок. Анри перевел дыхание и, переглянувшись поочередно с довольным Альбертом, и не менее довольным Паоло, сам шагнул вперед, к поверженному врагу.
Дэйв, все еще в облике пантеры, продолжал стоять у него на груди.
Мутный взгляд Чеслава, не могущего справиться с кровопотерей, скользнул к молодому наследнику, и губы его, покрытые запекшейся кровью, исказила слабая улыбка.
- Подойди… - с трудом прохрипел он и, пересиливая себя, протянул руку к юноше. Анри пожал плечами и приблизился. Отец попытался, было, остановить его, схватив за плечо, но парень сбросил его руку.
- Чего ты хочешь? – он опустился на одно колено рядом с поверженным врагом и, неожиданно для себя, взял его за руку, - Ты побежден, Чес. Больше тебе не…
- Я не хочу больше, - оборотень продолжал улыбаться, - Я… рад. Ты… достойный… враг… Горжусь. Как глупо…
- Это была лучшая твоя партия, гроссмейстер, - Роман, шагнув вперед, прижал руку к груди, почтительно склоняя голову, - Но мат, увы, закономерный финал. Хотя и не всегда мат ставят гроссмейстеру…
- Это неважно… - гроссмейстер закрыл глаза и с трудом втянул воздух, - Что… вы теперь… сделаете… со мной?
Винсент де ля Бош, Венсен ла Бошер, первый хранитель памяти, самый верный и преданный ученик Рейнира, единственный его ученик, легко и уверенно шагнул вперед. Настала его очередь, и мужчина знал, что должен делать.
- Мы подарим тебе счастье, гроссмейстер. Цепи тебя не удержат, мы знаем, но есть такие цепи, которые тебе не захочется покидать… Дэйв, слезь с него. Он уже не встанет.
Пантера недовольно махнула хвостом, однако, попятилась и спустя несколько секунд приняла облик молодого хранителя памяти. Он поморщился и, потерев зубы пальцем, принялся отплевываться.
- Ненавижу вкус крови.
- Что вы с ним сделаете?! – Анхель, не выдержав, вновь рванулся, было, вперед, но вновь оказался остановлен. На сей раз названным братом.
- Не… не надо… Ан… Все хорошо… Пусть делают… что хотят… я устал.
И эти слова внезапно отразились в сердцах всех, присутствующих здесь. Все неожиданно поняли, что битва и в самом деле завершена, что противостояние окончено, все осознали, что Чеслав действительно устал, устал от непрестанной вражды, от непрестанной мести. Анхель с горечью подумал, что был недостаточно убедителен, что ему должно было бы хватить сил уговорить друга не лезть больше на рожон… но теперь уже было поздно.
Все было кончено, и после завершения этой партии гроссмейстеру уже никогда было не взять реванш.
***
Альжбета ла Бошер сидела в маленькой каморке поместья Мактиере и тихо вздыхала, изредка глядя на белеющий за окном снег. Что делать, она не знала. Поместье покинуть не могла, не смела даже из комнаты выйти без приказа и, хотя и знала, что Чеслав покинул его, рисковать не хотела. Хотя, казалось, и друг его, Анхель, тоже ушел, но женщина все-таки боялась.
Руки болели, обожженные каплями многочисленных зелий, на щеках то тут, то там виднелись царапины и следы ударов, следы ярости рыжего оборотня.
Она сидела, глядя в окно и, думая о своем сыне, о своих родных, едва сдерживала слезы. Наверное, это ее наказание за все содеянные грехи. Наверное, она обречена будет умереть здесь, в этих стенах, так больше и не встретив родных…
Громкий звук распахнувшейся двери, и звон веселых голосов, наполнивший поместье, заставил ее вздрогнуть и недоверчиво уставиться на запертую створку. Бедной женщине подумалось, что уши обманывают ее или что Чеслав изобрел новую пытку, и навевает на нее иллюзии.
В том, что рыжий всесилен, Альжбета не сомневалась. На каждое ее действие у него находился ответ, на каждую попытку сопротивления он реагировал огромным всплеском силы. Она знала, что он давно заворожил, зачаровал свою кровь, что она горит в его венах, знала, что Чеслав сжигает сам себя заживо, отдавая последние ресурсы на то, чтобы одолеть ее родных. Она знала, что на этот раз он идет ва-банк, что он собирается рискнуть всем, ибо, используя ту магию, что изобрели они вместе с ним, сам он окажется практически обессилен. Да, она знала это. Он вложит всего себя в создание этих тварей, способных менять облик, способных избегать множества опасностей, он отдаст всю свою силу на это, а сам будет прятаться за их спинами – бессильный, слабый, способный только уповать на свою хитрость.
Она знала, но не верила в проигрыш гроссмейстера. Она слишком хорошо знала его.
- Альжбета!
Голос, грохнувший возле ее двери, заставил женщину подпрыгнуть и, вскочив, броситься к двери, недоверчиво приникая к ней. Голос был ей знаком.
- Ан… Антуан?..
- Она здесь, - отозвался тот же голос, и приказал, - Отойди от двери!
Женщина отскочила, чувствуя, что сходит с ума, не веря, боясь поверить своему счастью. Святые угодники, да разве возможно такое? Он… ее сын, ее мальчик, взрослый мужчина, великий маг, он пришел спасти ее! Неужели это не сон…
Дверь слетела с петель, выбитая чьим-то сильным ударом и, проехав полметра, на секунду замерла в вертикальном положении, потом начала медленно заваливаться. Быть может, она бы прихлопнула старую ведьму, если не убив, то уж покалечив ее изрядно, но еще один удар разнес створку в пыль.
В дверном проеме показался Альберт. Он медленно обвел взглядом комнату и, остановив его на матери, неспешно выдохнул. На губах великого мага мелькнула улыбка.
- Выходи, - велел он, - Чеслав побежден, опасности больше нет. Анхеля тоже можешь не бояться – он доказал, что не желает нам зла, спася ребенка. Ты можешь возвращаться домой… мама.
Альжбета всхлипнула и, не в силах сдержаться, бросилась сыну на грудь, обхватывая его руками поперек туловища и прижимаясь. Его голос, холодный тон, демонстративное равнодушие – все это ранило больнее ударов Чеслава, и поражало самое сердце.
Мастер тяжело вздохнул и, подняв руки, неуверенно приобнял вздрагивающую мать, легонько прижимая ее к себе.
- Успокойся, - голос его зазвучал мягче, - Мама, не плачь, он больше не причинит тебе вреда. Все хорошо.
- Нет… - Альжбета всхлипнула, - Лучше бы он убил меня, сынок, клянусь, я заслужила это! Неужели… неужели никогда не добиться мне твоего прощения, о, Антуан?
- Альберт, - привычно поправил маг и, еще раз тяжело вздохнув, оглянулся на своих спутников. Анри, улыбаясь, выразительно кивнул на обнимающую его и обнимаемую им женщину, и тотчас же демонстративно отвернулся.
- Я давно простил тебя, - мастер заставил себя улыбнуться, - Не плачь. Я знаю, ты не хотела помогать Чеславу, и знаю, что он заставил тебя силой. За это я никогда не прощу его, но… Единственное наше спасение состоит в том, чтобы подарить ему счастье. Думаю, наши друзья в замке уже занимаются этим. Пойдем, мама. Пойдем, мне кажется, Тьери следует осмотреть и тебя.
- Кхм, дядя? – голос Луи, раздавшийся откуда-то из смежного коридора, заставил мужчину удивленно глянуть на него, - Вообще-то, Тьери в замке, а бабуле ты как-то никогда не разрешал…
- Прошлое, - Альберт нахмурился и, опустив глаза, встретился взглядом с матерью, мягко улыбаясь ей, - Думаю, худа не будет, если моя мать иногда будет приходить и видеть своих внуков и правнуков. В конце концов, так мы сможем быть точно уверены, что никакой негодяй на нее более не посягнет.
***
- И все-таки, что теперь с ним делать?
Татьяна мрачно созерцала спину Тьери, склонившегося над раненным оборотнем, приводящим его в порядок. С ее точки зрения, это было напрасно – очухавшись, Чеслав опять мог бы полезть на рожон, но друзья и родственники ее почему-то были убеждены, что этого не случится.
Винсент пожал плечами.
- Я стану его хранителем памяти. Я заберу всю его боль, всю ненависть, и навеки запру его в его самых прекрасных воспоминаниях – в воспоминаниях его детства. Анхель рассказывал мне, что было время, когда они ни о чем не думали, не беспокоились, когда они просто были детьми, играющими в саду его отца. Он будет жить там, в том времени, по крайней мере, его сознание будет помещено туда. Тело же его будет лежать в одной из комнат Нормонда, на удобной кровати, чтобы ничто не смогло потревожить его сон.
- То есть, ты его погрузишь в вечный анабиоз? – неугомонный Роман оживленно хлопнул по плечу стоящего рядом мрачного Анхеля, - Зацени, дворецкий, как мы добры!
- Я уже оценил, - процедил маркиз Мактиере, двумя пальцами убирая со своего плеча ладонь виконта, - Будьте добры, сдерживайте свои порывы. Мне сейчас больно.
Анри глубоко вздохнул и в свой черед потрепал друга по плечу.
- Не расстраивайся так, Ан. В конечном итоге, Винсент хороший специалист, он все сделает так, как надо. А… Винс, а не сможет Анхель иногда навещать его?
Хранитель памяти хладнокровно пожал плечами.
- Я думаю, это вполне возможно, - спокойно сообщил он, - Он близкий человек, значит, ему могут быть открыты воспоминания этого… рыжего. Иногда ты сможешь бывать в его памяти, Мактиере, сможешь говорить с ним… Но! Все это исключительно под моим контролем. Я не собираюсь рисковать, и давать вам возможность придумать какой-нибудь новый дьявольский план.
Анхель Мактиере раздраженно махнул рукой.
- Да какой там план. Чес давно устал от борьбы, я убеждал его прекратить это идиотское противостояние… Полторы тысячи! Вы можете представить себе это? Полторы тысячи лет мы были одержимы местью, мы жили ради нее! Я понял, что это бессмысленно лишь когда встретил Анри, а вот он… - ворас тяжело вздохнул, - Ему так не повезло. Может быть, ты сумеешь успокоить его сердце, ла Бошер… Мне бы очень этого хотелось.
Он замолчал ненадолго, потом неожиданно перевел взгляд на мрачнеющего неподалеку Виктора и нахмурился.
- А где твой сын, Вик? Где Адриан? Чеслав не хотел, чтобы он пострадал, он беспокоился за него…
- Да, потому что сам превратил его в оборотня, - огрызнулся основатель рода, но тотчас же тяжело вздохнул, - Адриан спит. Он немного пострадал в этой схватке, ничего серьезного, царапины и синяки, но сейчас ему лучше отдохнуть.
- В глазах Ады он теперь герой, - улыбнувшись, вставила Татьяна, - Она смотрела на него с нескрываемым восхищением, когда вы вернулись. А Марк, по-моему, завидует.
- На его месте я бы тоже завидовал, - усмехаясь, отозвался Анри и, вытянув шею, чуть сдвинул брови, - Кажется, уже все. Винс, твоя очередь.
- Да, пора, - хранитель памяти оглянулся по сторонам и поманил кого-то пальцем, - Тиона! Твоя сила мне сейчас пригодится.
- Проблем сделать это не составит и без ее помощи, - заметил Тьери и неожиданно вздохнул, - Боюсь, Чеслав переоценил свои силы и свою возможность управлять Нейдром. По всему выходит, что меч продолжал тянуть из него силы – исподволь, незаметно, но регулярно ослабляя его…
