Нужно отдать должное Эрику – на провокацию он не поддался. Хладнокровию, с каким он встретил нового и не самого приятного собеседника, мог бы позавидовать любой древний монстр, - молодой граф буквально превзошел самого себя.
- Что делаешь здесь ты… дядя? – осведомился он, немного приподнимая подбородок.
Он был безоружен и полностью лишен возможности постоять за себя, он был беспомощен перед двумя магами. Но ничто, даже столь явная и серьезная угроза не могло поколебать его гордости, его уверенности в себе, ничто и никто не заставил бы молодого дворянина склонить голову и Альберт почувствовал это. Улыбка его стала более заинтересованной, нежели насмешливой, а затем и вовсе сменилась абсолютно невинным, спокойным выражением лица.
- Я пришел отнюдь не к тебе, племянник, - отозвался маг, отводя одну руку в сторону, - Я хотел лишь выразить некоторое недовольство поведением одного нашего общего знакомого… - взгляд его уперся в Ричарда и тот непроизвольно сглотнул. От внимания Альберта не укрылось и это. По губам его змеей скользнула быстрая ухмылка и, вновь вернув себе совершенно безвинный и даже несколько грустный вид, маг, обращаясь на сей раз исключительно к оборотню, мягко вопросил:
- Разве я не просил тебя не ходить к старику, Ричард?
Оборотень медленно втянул носом воздух. След от удавки все еще краснел на его шее, состояние после почти завершенного удушения пока еще не стабилизировалось, однако, на ногах он стоял уже вполне уверенно и вполне мог позволить себе надменно приподнять подбородок, не опасаясь случайно завалиться назад.
- Я не подчиняюсь тебе! – в голосе Ричарда прозвучал отдаленный рык; чувствовалось, что он зол. Татьяна, стоящая рядом с ним, несколько напряглась, ощутив этот гнев и постаралась как можно незаметнее отступить в сторону, одновременно становясь поближе к Эрику. Безусловно, ей бы Ричард вреда не причинил, но… Стоять рядом с озлобленным оборотнем было удовольствием куда как ниже среднего и испытывать его у девушки желания не возникало.
Между тем, Людовик, внимающий беседе дядюшки с Лэрдом, да и с Эриком с откровенно скучающим видом хорошего мальчика, покорного приказу не перебивать старших, наконец не выдержал. Альберт еще только собирался как-то прореагировать на заявление оборотня, лишь намеревался как-то уязвить его, когда его ученик решительно сделал шаг вперед, упирая одну руку в бок и красиво выгибая бровь.
- Ой ли? – зеленые глаза его сузились, губы растянула неприятная улыбка, - Неужели ты успел забыть даже кто твой хозяин, а, песик? Ай-яй-яй, как нехорошо! Таких плохих собачек…
- Людовик! – Альберт, позволивший своему протеже говорить на протяжении целых пяти секунд, немного сдвинул брови. Более прибавлять он ничего не стал, однако, Луи, мигом уловивший приказ, явственно прозвучавший в его голосе, примолк.
Ричард, оскорбленный издевками наглого молодчика до глубины души, не преминул отметить это.
- Какая покорность, - яда в его голосе было ничуть не меньше, чем в голосе его постоянного оппонента, - И кто же из нас теперь песик, позвольте спросить?
Юноша вспыхнул. Краска гнева, мгновенно плеснувшая ему в лицо, столь же стремительно сошла, заставляя бледную кожу, казалось, побелеть еще больше; в зеленых глазах полыхнуло смертельно опасное пламя.
Альберт, видя состояние своего протеже, едва заметно улыбнулся и с интересом приподнял подбородок. Вмешиваться ему не хотелось – исход событий представлял для мага большой интерес, позволяя заодно и проверить способности ученика.
Людовик опустил голову и на несколько секунд прикрыв глаза, тонко улыбнулся. Улыбка получилась страшной.
- Ну, что же… - медленно вымолвил он и, неспешно поднимая голову, столь же неторопливо снова распахнул очи. Искры, пляшущие в них были поистине дьявольскими, и Ричард, неосторожно взглянув в этот миг на молодого мага, неожиданно замер, не находя в себе сил шевельнуться.
- Давай узнаем ответ на этот вопрос, - пугающе ласковым голосом продолжал, между тем, юноша, замедленным, нарочито растянутым движением поднимая руку, - Любопытно, кто из нас первым… поймает палочку? – при последних словах на губах его сверкнула откровенно веселая и столь же злая улыбка. В занесенной руке на мгновение мелькнул остро заточенный кол, длинная и опасная палка, деревянное копье, вышедшее из глубин седой древности.
Ричард попытался дернуться, отойти в сторону, но пристальный взгляд жестоких зеленых глаз буквально приковывал его к месту. Сердце оборотня, никогда, даже в самые серьезные минуты не испытывавшее страха, неожиданно сжалось. Предчувствие неотвратимой погибели накрыло с головой, и мужчина ощутил, как леденеют кончики пальцев на руках.
Он сглотнул – на это действие гипноз мага не распространялся – и попытался все-таки шевельнуться, однако, не смог. Судя по всему, способности молодого человека, которые Альберт не считал хоть сколь-нибудь равными собственным, с недавнего времени сильно возросли, что не могло не радовать его учителя и не пугать брата. Впрочем, что тоже вероятно, парень мог быть просто очень зол.
Луи послал кол почти незаметным движением. Рука его, казалось, лишь чуть дрогнула, а страшное оружие уже бросилось вперед, определенно стремясь пронзить сердце, которое Тьери характеризовал как «благородное».
Ричард с трудом втянул воздух. Молодой маг не сводил с него взгляда, не отпускал его, делая исход происходящего заведомо предрешенным, а оборотень безумно не хотел умирать. Умереть вот так, от рук юного мерзавца, которому он годился если уж не в отцы, то, по крайней мере, в дяди – это было до отвратительного не эстетично и глупо. И ведь он еще так мало жил! Гораздо дольше, чем Людовик, Роман или Эрик, дольше Альберта, но все-таки так мало! Слишком мало, он был слишком молод…
Острие стремительно и неумолимо приближалось, мысли в голове обреченного оборотня мелькали с неимоверной скоростью. Гаденыш все-таки добился своего… Так хотел убить, так жаждал его смерти – и вот! А Альберт, видимо, только для того его и привел сюда, зачем же еще?
Оно уже совсем близко… Прощай, моя молодая жизнь, здравствуй, свет иной!..
Копье остановилось в каком-то сантиметре от груди мужчины, так и не коснувшись ее. Страшный свист, с каким оно рассекало воздух, умолк, вокруг воцарилась недоумевающая, пораженная тишина.
Оборотень, медленно и осторожно выдохнув, попытался сделать робкий шаг в сторону и… неожиданно смог. Взгляд зеленых глаз переместился правее, к тому, что остановило орудие смерти, и Ричард вновь обрел свободу от его гнета.
Иной свет, с которым он уже успел поздороваться, вновь отступал в далекие неведомые дали, под ногами опять была грешная земля, и оборотень, возвращаясь к событиям материальным, сам торопливо скользнул взглядом по копью, по руке, уверенно сжимающей его, а затем – к тому, кто сумел одним четким движением остановить страшное оружие и спасти ему жизнь.
К тому, к кому сейчас были прикованы взоры всех, находящихся на небольшом пространстве под широкими ветвями старого дерева.
Эрик Стефан де Нормонд медленно поднял руку, сжимающую острый кол и легким движением опустил ее, упирая острие оружия в землю.
Татьяна, которая, некоторое время назад отступая в сторону от обозленного оборотня, сейчас находилась за спиной возлюбленного, на несколько мгновений потеряла дар речи. Она даже рот не находила в себе сил открыть и стояла с совершенно глупым, до крайности ошарашенным видом, хлопая глазами, как кукла.
Ричард, сам опешивший и ожидавший увидеть на месте молодого графа, как минимум, Романа, успевшего каким-нибудь чудом прибежать сюда чтобы спасти его, был поражен не меньше. Впрочем, голоса его это поражение все-таки не лишило и, пользуясь возможностью вновь шевелиться, он благодарно склонил голову.
- Спасибо…
- Эй! – голос Луи, возмущенный, негодующий, звенящий от досады и разочарования, разорвал, разрезал покров тишины, словно нож тонкую ткань, - Тебе кто разрешил встревать в мои разборки с песиком, братик? Ты что, сценарий не читал? Не в курсе, что тебе следует быть слабым, беспомощным и растерянным, сидеть в сторонке на пенечке и со слезами на глазах созерцать, как мы убиваем собачку и забираем твою подружку вместе с ее погремушками? – где-то в середине последнего предложения в голосе его зазвучали явственно патетические нотки.
Ричард, которого пребывание на волосок от смерти уже во второй раз за последние несколько минут вынудило окончательно прийти в себя, яростно, хотя и негромко зарычал.
- Я волк, чертов ты…
Людовик лениво отмахнулся.
- Фу, песик. Сидеть, я не с тобой разговариваю, - взгляд зеленых глаз на мгновение метнулся к оборотню, однако, тотчас же снова вернулся к более интересному объекту созерцания, - Как ты это сделал? – юноша нахмурился и, оглянувшись через плечо на своего спутника, требовательно прибавил, - Дядя, как он это сделал?
Альберт, пытливо рассматривающий старшего из своих племянников, чуть приподняв подбородок и повернув голову набок, едва заметно пожал плечом той руки, что была убрана в карман.
- Чрезвычайно интересный и правильный вопрос, мой мальчик… - медленно выговорил он, делая неспешный и какой-то очень легкий шаг вперед, - Чрезвычайно… Быть может, Эрик, ты поделишься с нами ответом на него?
- Быть может, поделюсь, а быть может, и нет, - хладнокровно ответствовал блондин и, воткнув кол поглубже в землю, отпустил его. Пачкать руки оружием ему было неприятно.
- Я бы сказал, это было сделано на уровне инстинкта… - в раздумье добавил, было, он, однако, тотчас же передумал продолжать шокирующие откровения и, нахмурившись, предпочел перейти из обороны в атаку, - Ты не ответил, что ты здесь делаешь, дядя. А ответ на этот вопрос лично для меня был бы не менее интересен, чем тебе ответ на твой.
- Ответ за ответ? – Альберт, некогда предлагавший похожую игру дочери, на которую сейчас даже не смотрел, усмехнулся, - Что же, это справедливо. Откровенность за откровенность, Эрик, - я хочу знать, зачем именно вы ходили к старику Тьери, и что он сделал с браслетом, - при этих словах взор темных глаз все-таки устремился в сторону девушки, однако, минуя ее лицо, коснулся запястья. Татьяна, кожей ощутив его, вздрогнула и рефлекторно прикрыла браслет другой рукой, делая невольный шаг назад. Однако же, памятуя о том, что пред нею все-таки никто иной, как ее собственный отец, убежденная, не смотря ни на что, что вреда он ей не причинит и, кроме того, недовольная собственным безмолвием, она гордо выпрямилась, пытаясь взглянуть на родителя, бывшего несколько выше нее, свысока.
- Чтобы он не сделал, это мое дело! – голос девушки звучал уверенно, однако, ощущалось, что где-то под этой уверенностью прячется некоторая робость и даже, возможно, страх. Все-таки то, что произошло только что, то, что сделал Людовик, произвело на нее неизгладимое впечатление и, надо признать, несколько подавило желание хамить собеседникам. Именно поэтому фраза, планировавшаяся изначально в несколько иной формулировке, прозвучало немного мягче.
- Откуда ты вообще знаешь, что мы были у него? – видя, что отец намеревается как-то прореагировать на ее слова, она поторопилась продолжить, - Быть может, мы просто ходили в деревню, чтобы… чтобы…
- Молока и масла купить, - мрачновато буркнул Ричард.
- Капельку крови пролить… - вздохнув, прибавил граф де Нормонд, мимолетно оглянувшись через плечо на своих спутников.
Маг, выслушавший все это, не скрывая улыбки, быстро облизал губы. Чувствовалось, что он пытается сдержать смех.
- Видимо, у вашего посещения деревни и в самом деле было много целей, - нарочито спокойно ответствовал он и, весело сверкнув глазами, задумчиво продолжил, - Что же до твоего вопроса, дитя мое… - он с видом заговорщика оглянулся по сторонам, внимательно осмотрел лес слева и справа от себя и, поднеся руку к губам, громким шепотом произнес, - За вами следили.
Ричард так и вскинулся. Ему, оборотню, существу, обладающему до невозможного острым слухом, слышать такие слова из уст бывшего хозяина было не менее оскорбительно, чем выслушивать издевки Людовика.
- Невозможно! – отрезал он, гневно выдыхая, - Если бы за нами кто-то шел, я бы услышал!
Ответом ему послужил негромкий смешок, раздавшийся откуда-то из-за спины Альберта, сменившийся нарочитым покашливанием.
- При всем моем глубоком уважении, Ричард… - хрипловато-сипловатый, будто бы простуженный, но звучащий сейчас совершенно иначе голос, волною накрыл все пространство под ветвями большого дерева, - Боюсь, собачий, и даже волчий слух не столь остер, чтобы услышать меня.
Послышались легкие шаги. Среди зелени леса мелькнула чья-то высокая тень и спустя долю мгновения уже предстала взглядам пораженных наблюдателей.
- А… Анхель?.. – Татьяна, сама ощущающая, что голос сел, ошарашенно повела головой из стороны в сторону, - Вот… это да…
Было чему удивиться. Человек, стоящий сейчас перед ними, мажордом средних лет из старого замка, ворас, шпион Альберта, выглядел сейчас так, что, пожалуй, узнать его можно было лишь по голосу, да и то с большим трудом.
Куда только исчез старый, потасканный фрак, куда делась мертвецкая бледность и ледяной взор безжизненных глаз?
На изумрудной траве посреди леса, умело скрываясь от солнечных лучей, стоял высокий молодой человек, которому вряд ли можно было бы дать больше тридцати лет на вид. Статный, широкоплечий, стройный, он, пожалуй, запросто мог быть моделью где-нибудь на страницах глянцевых журналов. Старый фрак, мешком скрадывающий фигуру, сейчас сменяла простая серая футболка, поверх которой была небрежно накинута легкая рубашка брусничного цвета с закатанными рукавами, обнажающими до локтей сильные руки; длинные ноги обтягивали современные темно-синие джинсы, с подвернутыми для удобства нижними краями, а на ступнях, вместо безвкусных древних ботинок виднелись самые, что ни на есть обычные черные кроссовки. Светлые, белые волосы экс-мажордома были по-прежнему зачесаны назад, однако, лежали уже более небрежно и несколько прядей свободно ниспадало на высокий лоб, как-то по-особенному подчеркивая цвет кожи, уже не столь белый, сколь матово-телесный, абсолютно нормальный и соответствующий цвету кожи обычного, живого человека. Прозрачные зеленые глаза поблескивали легкой насмешкой, но уже совсем не были холодными и даже не казались жестокими, - глубоко за насмешкой угадывалось скорее небольшое презрение, смешанное с равнодушием.
Одним словом, на арену действий из леса вышел совсем не пугающий и таинственный мажордом, некогда прислуживающий Роману в Нормонде, а ворас, человек, способный обращаться пауком, существо, запросто выследившее их в деревушке и, наверняка, могущее сделать еще что-то, но что – пока было неизвестно.
- Ворас… - выдохнул Ричард, на которого преображение Анхеля, безусловно, тоже произвело некоторое впечатление, однако, отнюдь не такое большое, как на Татьяну. Экс-мажордом приветливо улыбнулся и, скрестив руки на груди, склонил голову в откровенно издевательском поклоне.
- Ворас, - спокойно подтвердил он, - Рад новому знакомству, а впрочем… - он, будто бы размышляя, поднял глаза к небу, но тотчас же вновь опустил их и улыбка его стала насмешливой, - Не скажу, что оно мне приятно. Ах,
- Что делаешь здесь ты… дядя? – осведомился он, немного приподнимая подбородок.
Он был безоружен и полностью лишен возможности постоять за себя, он был беспомощен перед двумя магами. Но ничто, даже столь явная и серьезная угроза не могло поколебать его гордости, его уверенности в себе, ничто и никто не заставил бы молодого дворянина склонить голову и Альберт почувствовал это. Улыбка его стала более заинтересованной, нежели насмешливой, а затем и вовсе сменилась абсолютно невинным, спокойным выражением лица.
- Я пришел отнюдь не к тебе, племянник, - отозвался маг, отводя одну руку в сторону, - Я хотел лишь выразить некоторое недовольство поведением одного нашего общего знакомого… - взгляд его уперся в Ричарда и тот непроизвольно сглотнул. От внимания Альберта не укрылось и это. По губам его змеей скользнула быстрая ухмылка и, вновь вернув себе совершенно безвинный и даже несколько грустный вид, маг, обращаясь на сей раз исключительно к оборотню, мягко вопросил:
- Разве я не просил тебя не ходить к старику, Ричард?
Оборотень медленно втянул носом воздух. След от удавки все еще краснел на его шее, состояние после почти завершенного удушения пока еще не стабилизировалось, однако, на ногах он стоял уже вполне уверенно и вполне мог позволить себе надменно приподнять подбородок, не опасаясь случайно завалиться назад.
- Я не подчиняюсь тебе! – в голосе Ричарда прозвучал отдаленный рык; чувствовалось, что он зол. Татьяна, стоящая рядом с ним, несколько напряглась, ощутив этот гнев и постаралась как можно незаметнее отступить в сторону, одновременно становясь поближе к Эрику. Безусловно, ей бы Ричард вреда не причинил, но… Стоять рядом с озлобленным оборотнем было удовольствием куда как ниже среднего и испытывать его у девушки желания не возникало.
Между тем, Людовик, внимающий беседе дядюшки с Лэрдом, да и с Эриком с откровенно скучающим видом хорошего мальчика, покорного приказу не перебивать старших, наконец не выдержал. Альберт еще только собирался как-то прореагировать на заявление оборотня, лишь намеревался как-то уязвить его, когда его ученик решительно сделал шаг вперед, упирая одну руку в бок и красиво выгибая бровь.
- Ой ли? – зеленые глаза его сузились, губы растянула неприятная улыбка, - Неужели ты успел забыть даже кто твой хозяин, а, песик? Ай-яй-яй, как нехорошо! Таких плохих собачек…
- Людовик! – Альберт, позволивший своему протеже говорить на протяжении целых пяти секунд, немного сдвинул брови. Более прибавлять он ничего не стал, однако, Луи, мигом уловивший приказ, явственно прозвучавший в его голосе, примолк.
Ричард, оскорбленный издевками наглого молодчика до глубины души, не преминул отметить это.
- Какая покорность, - яда в его голосе было ничуть не меньше, чем в голосе его постоянного оппонента, - И кто же из нас теперь песик, позвольте спросить?
Юноша вспыхнул. Краска гнева, мгновенно плеснувшая ему в лицо, столь же стремительно сошла, заставляя бледную кожу, казалось, побелеть еще больше; в зеленых глазах полыхнуло смертельно опасное пламя.
Альберт, видя состояние своего протеже, едва заметно улыбнулся и с интересом приподнял подбородок. Вмешиваться ему не хотелось – исход событий представлял для мага большой интерес, позволяя заодно и проверить способности ученика.
Людовик опустил голову и на несколько секунд прикрыв глаза, тонко улыбнулся. Улыбка получилась страшной.
- Ну, что же… - медленно вымолвил он и, неспешно поднимая голову, столь же неторопливо снова распахнул очи. Искры, пляшущие в них были поистине дьявольскими, и Ричард, неосторожно взглянув в этот миг на молодого мага, неожиданно замер, не находя в себе сил шевельнуться.
- Давай узнаем ответ на этот вопрос, - пугающе ласковым голосом продолжал, между тем, юноша, замедленным, нарочито растянутым движением поднимая руку, - Любопытно, кто из нас первым… поймает палочку? – при последних словах на губах его сверкнула откровенно веселая и столь же злая улыбка. В занесенной руке на мгновение мелькнул остро заточенный кол, длинная и опасная палка, деревянное копье, вышедшее из глубин седой древности.
Ричард попытался дернуться, отойти в сторону, но пристальный взгляд жестоких зеленых глаз буквально приковывал его к месту. Сердце оборотня, никогда, даже в самые серьезные минуты не испытывавшее страха, неожиданно сжалось. Предчувствие неотвратимой погибели накрыло с головой, и мужчина ощутил, как леденеют кончики пальцев на руках.
Он сглотнул – на это действие гипноз мага не распространялся – и попытался все-таки шевельнуться, однако, не смог. Судя по всему, способности молодого человека, которые Альберт не считал хоть сколь-нибудь равными собственным, с недавнего времени сильно возросли, что не могло не радовать его учителя и не пугать брата. Впрочем, что тоже вероятно, парень мог быть просто очень зол.
Луи послал кол почти незаметным движением. Рука его, казалось, лишь чуть дрогнула, а страшное оружие уже бросилось вперед, определенно стремясь пронзить сердце, которое Тьери характеризовал как «благородное».
Ричард с трудом втянул воздух. Молодой маг не сводил с него взгляда, не отпускал его, делая исход происходящего заведомо предрешенным, а оборотень безумно не хотел умирать. Умереть вот так, от рук юного мерзавца, которому он годился если уж не в отцы, то, по крайней мере, в дяди – это было до отвратительного не эстетично и глупо. И ведь он еще так мало жил! Гораздо дольше, чем Людовик, Роман или Эрик, дольше Альберта, но все-таки так мало! Слишком мало, он был слишком молод…
Острие стремительно и неумолимо приближалось, мысли в голове обреченного оборотня мелькали с неимоверной скоростью. Гаденыш все-таки добился своего… Так хотел убить, так жаждал его смерти – и вот! А Альберт, видимо, только для того его и привел сюда, зачем же еще?
Оно уже совсем близко… Прощай, моя молодая жизнь, здравствуй, свет иной!..
Копье остановилось в каком-то сантиметре от груди мужчины, так и не коснувшись ее. Страшный свист, с каким оно рассекало воздух, умолк, вокруг воцарилась недоумевающая, пораженная тишина.
Оборотень, медленно и осторожно выдохнув, попытался сделать робкий шаг в сторону и… неожиданно смог. Взгляд зеленых глаз переместился правее, к тому, что остановило орудие смерти, и Ричард вновь обрел свободу от его гнета.
Иной свет, с которым он уже успел поздороваться, вновь отступал в далекие неведомые дали, под ногами опять была грешная земля, и оборотень, возвращаясь к событиям материальным, сам торопливо скользнул взглядом по копью, по руке, уверенно сжимающей его, а затем – к тому, кто сумел одним четким движением остановить страшное оружие и спасти ему жизнь.
К тому, к кому сейчас были прикованы взоры всех, находящихся на небольшом пространстве под широкими ветвями старого дерева.
Эрик Стефан де Нормонд медленно поднял руку, сжимающую острый кол и легким движением опустил ее, упирая острие оружия в землю.
Татьяна, которая, некоторое время назад отступая в сторону от обозленного оборотня, сейчас находилась за спиной возлюбленного, на несколько мгновений потеряла дар речи. Она даже рот не находила в себе сил открыть и стояла с совершенно глупым, до крайности ошарашенным видом, хлопая глазами, как кукла.
Ричард, сам опешивший и ожидавший увидеть на месте молодого графа, как минимум, Романа, успевшего каким-нибудь чудом прибежать сюда чтобы спасти его, был поражен не меньше. Впрочем, голоса его это поражение все-таки не лишило и, пользуясь возможностью вновь шевелиться, он благодарно склонил голову.
- Спасибо…
- Эй! – голос Луи, возмущенный, негодующий, звенящий от досады и разочарования, разорвал, разрезал покров тишины, словно нож тонкую ткань, - Тебе кто разрешил встревать в мои разборки с песиком, братик? Ты что, сценарий не читал? Не в курсе, что тебе следует быть слабым, беспомощным и растерянным, сидеть в сторонке на пенечке и со слезами на глазах созерцать, как мы убиваем собачку и забираем твою подружку вместе с ее погремушками? – где-то в середине последнего предложения в голосе его зазвучали явственно патетические нотки.
Ричард, которого пребывание на волосок от смерти уже во второй раз за последние несколько минут вынудило окончательно прийти в себя, яростно, хотя и негромко зарычал.
- Я волк, чертов ты…
Людовик лениво отмахнулся.
- Фу, песик. Сидеть, я не с тобой разговариваю, - взгляд зеленых глаз на мгновение метнулся к оборотню, однако, тотчас же снова вернулся к более интересному объекту созерцания, - Как ты это сделал? – юноша нахмурился и, оглянувшись через плечо на своего спутника, требовательно прибавил, - Дядя, как он это сделал?
Альберт, пытливо рассматривающий старшего из своих племянников, чуть приподняв подбородок и повернув голову набок, едва заметно пожал плечом той руки, что была убрана в карман.
- Чрезвычайно интересный и правильный вопрос, мой мальчик… - медленно выговорил он, делая неспешный и какой-то очень легкий шаг вперед, - Чрезвычайно… Быть может, Эрик, ты поделишься с нами ответом на него?
- Быть может, поделюсь, а быть может, и нет, - хладнокровно ответствовал блондин и, воткнув кол поглубже в землю, отпустил его. Пачкать руки оружием ему было неприятно.
- Я бы сказал, это было сделано на уровне инстинкта… - в раздумье добавил, было, он, однако, тотчас же передумал продолжать шокирующие откровения и, нахмурившись, предпочел перейти из обороны в атаку, - Ты не ответил, что ты здесь делаешь, дядя. А ответ на этот вопрос лично для меня был бы не менее интересен, чем тебе ответ на твой.
- Ответ за ответ? – Альберт, некогда предлагавший похожую игру дочери, на которую сейчас даже не смотрел, усмехнулся, - Что же, это справедливо. Откровенность за откровенность, Эрик, - я хочу знать, зачем именно вы ходили к старику Тьери, и что он сделал с браслетом, - при этих словах взор темных глаз все-таки устремился в сторону девушки, однако, минуя ее лицо, коснулся запястья. Татьяна, кожей ощутив его, вздрогнула и рефлекторно прикрыла браслет другой рукой, делая невольный шаг назад. Однако же, памятуя о том, что пред нею все-таки никто иной, как ее собственный отец, убежденная, не смотря ни на что, что вреда он ей не причинит и, кроме того, недовольная собственным безмолвием, она гордо выпрямилась, пытаясь взглянуть на родителя, бывшего несколько выше нее, свысока.
- Чтобы он не сделал, это мое дело! – голос девушки звучал уверенно, однако, ощущалось, что где-то под этой уверенностью прячется некоторая робость и даже, возможно, страх. Все-таки то, что произошло только что, то, что сделал Людовик, произвело на нее неизгладимое впечатление и, надо признать, несколько подавило желание хамить собеседникам. Именно поэтому фраза, планировавшаяся изначально в несколько иной формулировке, прозвучало немного мягче.
- Откуда ты вообще знаешь, что мы были у него? – видя, что отец намеревается как-то прореагировать на ее слова, она поторопилась продолжить, - Быть может, мы просто ходили в деревню, чтобы… чтобы…
- Молока и масла купить, - мрачновато буркнул Ричард.
- Капельку крови пролить… - вздохнув, прибавил граф де Нормонд, мимолетно оглянувшись через плечо на своих спутников.
Маг, выслушавший все это, не скрывая улыбки, быстро облизал губы. Чувствовалось, что он пытается сдержать смех.
- Видимо, у вашего посещения деревни и в самом деле было много целей, - нарочито спокойно ответствовал он и, весело сверкнув глазами, задумчиво продолжил, - Что же до твоего вопроса, дитя мое… - он с видом заговорщика оглянулся по сторонам, внимательно осмотрел лес слева и справа от себя и, поднеся руку к губам, громким шепотом произнес, - За вами следили.
Ричард так и вскинулся. Ему, оборотню, существу, обладающему до невозможного острым слухом, слышать такие слова из уст бывшего хозяина было не менее оскорбительно, чем выслушивать издевки Людовика.
- Невозможно! – отрезал он, гневно выдыхая, - Если бы за нами кто-то шел, я бы услышал!
Ответом ему послужил негромкий смешок, раздавшийся откуда-то из-за спины Альберта, сменившийся нарочитым покашливанием.
- При всем моем глубоком уважении, Ричард… - хрипловато-сипловатый, будто бы простуженный, но звучащий сейчас совершенно иначе голос, волною накрыл все пространство под ветвями большого дерева, - Боюсь, собачий, и даже волчий слух не столь остер, чтобы услышать меня.
Послышались легкие шаги. Среди зелени леса мелькнула чья-то высокая тень и спустя долю мгновения уже предстала взглядам пораженных наблюдателей.
- А… Анхель?.. – Татьяна, сама ощущающая, что голос сел, ошарашенно повела головой из стороны в сторону, - Вот… это да…
Было чему удивиться. Человек, стоящий сейчас перед ними, мажордом средних лет из старого замка, ворас, шпион Альберта, выглядел сейчас так, что, пожалуй, узнать его можно было лишь по голосу, да и то с большим трудом.
Куда только исчез старый, потасканный фрак, куда делась мертвецкая бледность и ледяной взор безжизненных глаз?
На изумрудной траве посреди леса, умело скрываясь от солнечных лучей, стоял высокий молодой человек, которому вряд ли можно было бы дать больше тридцати лет на вид. Статный, широкоплечий, стройный, он, пожалуй, запросто мог быть моделью где-нибудь на страницах глянцевых журналов. Старый фрак, мешком скрадывающий фигуру, сейчас сменяла простая серая футболка, поверх которой была небрежно накинута легкая рубашка брусничного цвета с закатанными рукавами, обнажающими до локтей сильные руки; длинные ноги обтягивали современные темно-синие джинсы, с подвернутыми для удобства нижними краями, а на ступнях, вместо безвкусных древних ботинок виднелись самые, что ни на есть обычные черные кроссовки. Светлые, белые волосы экс-мажордома были по-прежнему зачесаны назад, однако, лежали уже более небрежно и несколько прядей свободно ниспадало на высокий лоб, как-то по-особенному подчеркивая цвет кожи, уже не столь белый, сколь матово-телесный, абсолютно нормальный и соответствующий цвету кожи обычного, живого человека. Прозрачные зеленые глаза поблескивали легкой насмешкой, но уже совсем не были холодными и даже не казались жестокими, - глубоко за насмешкой угадывалось скорее небольшое презрение, смешанное с равнодушием.
Одним словом, на арену действий из леса вышел совсем не пугающий и таинственный мажордом, некогда прислуживающий Роману в Нормонде, а ворас, человек, способный обращаться пауком, существо, запросто выследившее их в деревушке и, наверняка, могущее сделать еще что-то, но что – пока было неизвестно.
- Ворас… - выдохнул Ричард, на которого преображение Анхеля, безусловно, тоже произвело некоторое впечатление, однако, отнюдь не такое большое, как на Татьяну. Экс-мажордом приветливо улыбнулся и, скрестив руки на груди, склонил голову в откровенно издевательском поклоне.
- Ворас, - спокойно подтвердил он, - Рад новому знакомству, а впрочем… - он, будто бы размышляя, поднял глаза к небу, но тотчас же вновь опустил их и улыбка его стала насмешливой, - Не скажу, что оно мне приятно. Ах,
