Ну, в смысле… - мужчина сделал неопределенный жест рукой и, вероятно сочтя сие пояснение более, чем исчерпывающим, чуть кивнул в сторону уже не просто идущего рядом, а практически ведущего его, чуть ли не волокущего на себе, оборотня, - Как и он, кстати.
Ричард, до сих пор самоотверженно хранивший молчание, по той простой причине, что вклиниться меж обилия произносимых фраз было несколько затруднительно, согласно кивнул.
- Это правда. Я же там вроде бы как тоже был?
- Убит на моих глазах, - буркнула Татьяна и, помолчав мгновение, прибавила, - Был.
- О! – мгновенно оживился Роман, - Народные массы требуют кровавых подробностей!
- Порадуй уж народную массу, - ухмыльнулся оборотень, слегка пожимая плечами, - Мне не жаль удовлетворить детское любопытство кровавыми подробностями моей псевдо-гибели.
- Для меня она выглядела вполне реальной, - недовольно вздохнула девушка и, собрав волю, попытавшуюся, было, немного зашататься после общения с дражайшим родителем, в кулак, принялась сообщать требуемые кровавые подробности…
…Они уже подходили к замку, когда где-то в лесу, далеко за их спинами, бесшумно возник худощавый молодой человек, лениво покручивающий на указательном пальце левой руки резиновое колечко. Задумчиво улыбаясь чему-то, он потянул носом воздух, а затем неожиданно присел на корточки, касаясь кончиками пальцев свободной руки темной капельки крови, вновь начавшей сочиться из раны Винсента к концу пути, и ныне уже почти впитавшейся в землю. Неизвестный аккуратно потрогал потемневшую почву, после чего, улыбаясь от чего-то шире, растер ее между пальцами и, переведя взгляд в ту сторону, где на склоне холма возвышался уже вполне видимый отсюда замок, внезапно ухмыльнулся, быстро выпрямляясь во весь рост.
- Какая забавная семейка… - проговорил он, явно не обращаясь ни к кому, кроме себя самого и, подбросив резиновое колечко в воздух, ловко поймал его, немного склоняя голову набок, - Похоже, пора идти в гости…
Татьяна обреченно открыла глаза и с тяжелым вздохом перевернулась на спину. За окном уже смутно угадывались первые проблески восходящего солнца, потихоньку занимался новый день, а девушка так и не сумела толком заснуть на протяжении всей ночи, оставшейся в ее памяти наряду со вчерашним днем одним сплошным кошмаром.
Ужасы ледяного видения, продемонстрированного ей Альбертом, продолжали преследовать спасенную пленницу и во сне, - стоило ей сомкнуть глаза, как в сознании снова и снова возникал все тот же кошмар. Девушка, не успев заснуть, просыпалась и силилась убедить себя, что все в порядке, что все совершенно живы и абсолютно здоровы, что она никого не лишилась… Выходило плохо. Да, все, по счастью, действительно были живы и даже, не считая Винсента, здоровы, но… Эрика она все же лишилась.
Татьяна тяжело вздохнула и, перевернувшись на другой бок, уткнулась носом в подушку, сумрачно вспоминая вчерашнее триумфальное прибытие в замок.
…Началось все с того, что хранитель памяти, к концу пути уже едва волокущий ноги, и передвигавшийся только с помощью все того же Ричарда и пришедшего ему на помощь хозяина замка, добравшись до холла и фактически упав на стоящий там стул, вдруг вспомнил о наличествующем на руке девушки браслете, равно как и о демонстрации его молодецкой силы, и затребовал показать «безделушку». Татьяна, не очень довольная, в общем-то, сим повелением, тем не менее с тяжелым вздохом подчинилась, покорно вытягивая вперед руку с опасным украшением на ней, демонстрируя последнее придворному магу, как выразился Ричард (точнее, псевдо-магу, как тотчас же не преминул уточнить Роман).
Винсент, не реагируя на высказывания шутников, внимательно вгляделся в венчающий браслет камень, даже чуть подаваясь вперед.
- Прелестно… - процедил он наконец и, тяжело откинувшись на спинку стула, благодаря чему последний жалобно скрипнул, хмуро возвестил, - Могу всех крайне обрадовать тем, что Альберт, видимо, был до некоторой степени прав.
- А до какой конкретно? – Роман заинтригованно приподнял брови, - Ты уж уточни, пожалуйста, а то вдруг мы ему где-то не там поверим… И вообще, ты на что пытаешься намекнуть? Что, эта финтифлюшка таки ухайдакает нас всех и дружненько уложит в одну могилку с замком?
- До могилок дело не дойдет, - хмуро буркнул в ответ хранитель памяти и, заметив, что девушка неуверенно и довольно напряженно отводит руку назад, хмыкнул, - Не прячь, трещину это залатать не поможет. Она стала шире и я полагаю, что это следствие того всплеска…
- Погоди, - оборотень, явно не до конца улавливающий взаимосвязь между предполагаемой погибелью и браслетом на руке девушки, не выдержал, - Камешки, трещинки… Он же помог нам! Почему же ты думаешь, что не пожалеет в дальнейшем?
- Он помог ей, - уточнил Винсент и, попытавшись изменить положение на стуле, негромко охнул, - А мы – это чисто так… сопутствующие элементы, - он слегка поморщился и, коснувшись рукой одной из ран, прошипел себе под нос, - Где этот Чарли…
Татьяна, отчасти желая отвлечь внимание общественности от украшающего ее запястье браслета, а отчасти и в самом деле изумившись, даже чуть приоткрыла рот.
- Чарли?.. – медленно повторила она и, обведя всех присутствующих внимательным взглядом, настороженно осведомилась, - И где же должен быть Чарли? Неужели…
- Должен был встречать с цветами у входа, но, очевидно, передумал, - бодро и жизнерадостно возвестил Роман и, в свой черед демонстративно удивившись, провокационно прищурился, - А с чего такой интерес к персоне бедного нервного доктора?
- То есть, ты хочешь мне сказать… - Татьяна, не реагируя на вопрос виконта, предпочла задать свой, - Что оставить бедного, нервного, шугающегося здесь от каждой тени доктора одного в замке, наедине с жутковатым мажордомом – это нормально, да? А Винсента уговорить воздержаться от скитания по лесам – это никак нельзя было сделать?
Хранитель памяти открыл, было, рот, чтобы возмущенно сообщить, что скитания по лесам были им предприняты исключительно на пользу и в интересах недовольной этим девушки, однако же Роман, у которого на сей счет имелось исключительно свое мнение, не преминул опередить его.
- Он боялся приведений, - с самым невинным видом сообщил юноша, и Винсент, захлебнувшись собственным возмущением, ненадолго лишился дара речи.
Татьяна, фыркнув, скрестила руки на груди.
- А мне казалось, он с ними находил общий язык. Да и вообще, в свое время он так успешно прикидывался одним из них…
- Не начинай, - сморщился мужчина и, тяжело вздохнув, поспешил вернуть всех к прежней, куда как более интересующей его теме, даже немного повышая голос, - Где Чарли, в конце концов?!
- Он же не обещал встречать нас в холле, - Эрик, слегка пожав плечами, сделал шаг к девушке, пытаясь приобнять ту за талию. Татьяна, еле слышно вздохнув, аккуратно выскользнула из объятий молодого человека. Граф де Нормонд помрачнел.
- Да, он наверняка трясется от ужаса в гостиной, - Роман, сделав вид, что не заметил тактильной размолвки между хозяином замка и его избранницей, повернулся в сторону балюстрад и, демонстративно повышая голос, позвал, - Мистер Чарли, ваш раненый кот уже прибыл и готов к штопке! Будьте так любезны…
Ненавязчивое тихое покашливание неожиданно прервало юношу, заставляя его удивленно умолкнуть, что для прочих присутствующих явилось фактом не менее удивительным, вынуждая их также обратить внимание в сторону гостиной. Один только Винсент, попытавшийся повернуться на стоящем спиной к упомянутому помещению стуле, потерпел неудачу ввиду недовольных столь неуважительным поведением ран и, обреченно вздохнув, предпочел воспринимать все на слух.
- Прошу прощения, месье, - знакомый, как будто бы простуженный голос моментально дал мужчине понять, кто же именно является предметом столь пристального внимания его друзей, - Ваш гость немного заплутал.
Татьяна медленно втянула носом воздух и, не говоря ни слова, ненадолго опустила взгляд. Чарли, взъерошенный даже больше прежнего, бледный почти до серого цвета, в сбитом, странно приподнятом на шее халате, моментально наталкивал на мысль, что заблудшего гостя добрый мажордом приволок сюда за шиворот. И нельзя сказать, чтобы такое осознание очень уж обрадовало девушку, напротив, поведение Анхеля начинало казаться ей странноватым, нетипичным и неподходящим для дворецкого благородной дворянской семьи. Да и даже само слово, которым он характеризовал блуждания Чарльза, как-то совсем не вписывалось в каноны предписанного этикой поведения придворных. Хотя, конечно, кто-нибудь вроде Романа наверняка мог бы сказать, что она просто придирается.
Между тем, покуда Татьяна подмечала странности в поведении дворецкого и размышляла над ними, «заплутавший» и приведенный пред светлы очи обитателей замка молодой доктор, сделав несколько нетвердых шагов на совершенно негнущихся от страха ногах и отойдя от Анхеля, едва ли не бегом бросился к, пусть и не самым нормальным на его взгляд, но зато куда как менее жутким существам и, остановившись перед Винсентом, как бы случайно при этом встав так, чтобы между ним и альбиносом оказался Роман, обеспокоенно воззрился на хранителя памяти.
Анхель проводил его безучастным взглядом. Однако, Татьяне, успевшей очень удачно поднять голову в нужный момент, внезапно почудилась огнем полыхнувшая насмешка в прозрачных, холодных зеленых глазах, мгновенно испарившаяся, стоило лишь мажордому заметить, что на него смотрят. Девушка, ощущая себя до невозможности неуютно, поспешила снова уделить внимание периодически стекающему со стула Винсенту, предоставляя Роману самолично разбираться со своим протеже. Впрочем, последний, вероятно, совершенно не желая никакого рода разборок со своей персоной, поспешил предупредить это.
- Я могу быть свободен, месье? – с обычным вежливым холодом в голосе осведомился он, еле заметно склоняя голову набок. Роман, успевший уже напрочь забыть о присутствующем здесь мажордоме, и внимательно следящий за реакцией доктора на состояние пациента, даже чуть вздрогнул от неожиданности.
- А? – бросив взгляд через плечо, он невнимательно кивнул и, отвечая, опять отвернулся, - А, да-да, конечно, друг мой. Спасибо.
Анхель медленно склонил голову в неглубоком кивке, на мгновение прикрывая глаза. В данный момент на него уже никто не смотрел, и лишь Татьяна, сегодня умудрявшаяся обращать внимание на мажордома как нельзя более вовремя, успела заметить брошенный им из-под полуопущенных ресниц в ее сторону ледяной, пронизывающий, очень неприязненный взгляд.
Анхель исчез.
Девушка, мгновенно ощутившая облегчение, медленно выдохнула и, ощутимо расслабляясь, хотела уже, было, высказать свое впечатление от очередной встречи с местным дворецким, однако, не успела. Чарли, который после исчезновения Анхеля тоже сразу же ощутил себя увереннее, наконец решился подать голос.
- Извините… - неуверенно обратился он к молодому графу, который после проявленного Татьяной отчуждения, держался весьма отстраненно и прохладно по отношению ко всем находящимся в холле, включая даже бедного раненого Винсента, - Мистер Эрик… Скажите, а есть ли какая-нибудь возможность не усадить, а уложить больного? Так было бы удобнее и ему и мне, да и я теперь вынужден настаивать на постельном покое… режиме.
- Конечно, - блондин рассеянно кивнул и, переведя взгляд на стоящих ближе, чем он, к хранителю памяти Роману и Ричарду, обратился к младшему брату, - Отведи Винса.
- Один не пойду! – категорически заявил виконт, - Я слишком хрупок, чтобы волочь на плечах больную кошачью тушку. Неужели ты хочешь, чтобы потом пришлось лечить меня?
- Рене, помоги ему, - голос Эрика прозвучал весьма отстраненно. Чувствовалось, что мысли молодого графа сейчас располагаются где-то в другой плоскости.
Оборотень медленно потянул не до конца прошедшим носом воздух, набирая его в грудную клетку как можно больше и, судя по всему, намереваясь высказать свое недовольство по какому-нибудь из поводов.
- Давай, Рене, хватай кота! – юноша, моментально обрадованный возможностью спихнуть на кого-нибудь груз ответственности вместе с Винсентом, весело хлопнул в ладоши. Ричард, перебравший воздуха, издал странный пищащий звук, похожий на тот, что издает воздушный шар, если из него выпускают воздух через маленькую дырочку, и, наконец, возмутился.
- Да сколько можно?! Уже сто раз повторил вам обоим, - он демонстративно кивнул головой сначала в сторону Эрика, затем в сторону Романа, - Меня зовут Ричард! Рене остался далеко в прошлом, все, забыли, нет его. Ясно, или повторить еще раз десять?
- Да ясно как ежик, - виконт де Нормонд невозмутимо пожал плечами и тотчас же изумленно захлопал ресницами, - А что ты такой психованный? Валерьяночки тебе у котика отобрать? Ты смотри, обращайся, а то Чарли-то нервишки не лечит.
Молодой доктор, пользуясь случаем, согласно кивнул, надеясь таким образом счастливо избежать сваленного на него еще одного сверхъестественного больного, взявшегося неизвестно откуда.
Ричард снова хотел что-то сказать, но не успел.
- Все, хватит канифолиться, Рик! – категорически заявил Роман, - Хватай кота, говорю, пока он хвост не отбросил.
Оборотень, услышав не менее нелюбимое им обращение, закатил глаза.
- Мммхх! – вырвался из его груди стон, и мужчина на мгновение закрыл лицо рукой. А после, не говоря ни слова, и уже категорически не реагируя на шуточки жизнерадостным козликом заскакавшего вперед Романа, уверенно подхватил и правда находящегося уже в полубессознательном состоянии хранителя памяти и направился следом. Чарли поспешил за ними.
Татьяна, оставшаяся наедине с Эриком, слегка замялась. Необходимость серьезного разговора, на сей раз без всплесков и истерик, разворачивалась во всей красе, а девушка даже примерно не могла представить, с чего его начать. Очень вовремя вспомнились слова из популярной некогда песенки – «я тебя люблю, но замуж не пойду». Татьяна тяжело вздохнула. Если так сказать молодому графу, он, разумеется, ничего не поймет, да еще и удивиться тем, как умеют представительницы слабого пола торопить события и забегать вперед. Роман бы, во всяком случае, на его месте точно бы не преминул это сделать. Ах, ну почему же ее угораздило так неудачно родиться дочерью Альберта! Если бы все обстояло иначе…
Татьяна подавила еще один вздох и, неуверенно глянув исподлобья на явно ожидающего ее слов молодого графа, мысленно толкнула себя вперед.
- Эрик, я хотела… - неуверенно начала, было, она, однако Эрик, к ее немалому изумлению, ее перебил.
- Сказать, что твое спасение ничего не меняет между нами, - довольно прохладно, пожалуй, даже слишком для понимающего человека, произнес он и, взяв стул, на котором только что сидел раненый хранитель памяти, переставил его так, как представлялось удобным именно ему.
- Да… - виновато ответила девушка, следя за его действиями, - Прости, но я не…
- Не можешь нарушить законы совести, - еще более холодно перебил ее хозяин замка, усаживаясь на стул и почти демонстративно закидывая ноги на стол, - Роман все объяснил мне. Не стоило тратить время сейчас.
Татьяна, ощущая себя не то оскорбленной, не то просто потерявшей любимого человека, быстро-быстро заморгала, стараясь скрыть холодом растекающуюся от сердца по всему телу боль.
Ричард, до сих пор самоотверженно хранивший молчание, по той простой причине, что вклиниться меж обилия произносимых фраз было несколько затруднительно, согласно кивнул.
- Это правда. Я же там вроде бы как тоже был?
- Убит на моих глазах, - буркнула Татьяна и, помолчав мгновение, прибавила, - Был.
- О! – мгновенно оживился Роман, - Народные массы требуют кровавых подробностей!
- Порадуй уж народную массу, - ухмыльнулся оборотень, слегка пожимая плечами, - Мне не жаль удовлетворить детское любопытство кровавыми подробностями моей псевдо-гибели.
- Для меня она выглядела вполне реальной, - недовольно вздохнула девушка и, собрав волю, попытавшуюся, было, немного зашататься после общения с дражайшим родителем, в кулак, принялась сообщать требуемые кровавые подробности…
…Они уже подходили к замку, когда где-то в лесу, далеко за их спинами, бесшумно возник худощавый молодой человек, лениво покручивающий на указательном пальце левой руки резиновое колечко. Задумчиво улыбаясь чему-то, он потянул носом воздух, а затем неожиданно присел на корточки, касаясь кончиками пальцев свободной руки темной капельки крови, вновь начавшей сочиться из раны Винсента к концу пути, и ныне уже почти впитавшейся в землю. Неизвестный аккуратно потрогал потемневшую почву, после чего, улыбаясь от чего-то шире, растер ее между пальцами и, переведя взгляд в ту сторону, где на склоне холма возвышался уже вполне видимый отсюда замок, внезапно ухмыльнулся, быстро выпрямляясь во весь рост.
- Какая забавная семейка… - проговорил он, явно не обращаясь ни к кому, кроме себя самого и, подбросив резиновое колечко в воздух, ловко поймал его, немного склоняя голову набок, - Похоже, пора идти в гости…
***
Татьяна обреченно открыла глаза и с тяжелым вздохом перевернулась на спину. За окном уже смутно угадывались первые проблески восходящего солнца, потихоньку занимался новый день, а девушка так и не сумела толком заснуть на протяжении всей ночи, оставшейся в ее памяти наряду со вчерашним днем одним сплошным кошмаром.
Ужасы ледяного видения, продемонстрированного ей Альбертом, продолжали преследовать спасенную пленницу и во сне, - стоило ей сомкнуть глаза, как в сознании снова и снова возникал все тот же кошмар. Девушка, не успев заснуть, просыпалась и силилась убедить себя, что все в порядке, что все совершенно живы и абсолютно здоровы, что она никого не лишилась… Выходило плохо. Да, все, по счастью, действительно были живы и даже, не считая Винсента, здоровы, но… Эрика она все же лишилась.
Татьяна тяжело вздохнула и, перевернувшись на другой бок, уткнулась носом в подушку, сумрачно вспоминая вчерашнее триумфальное прибытие в замок.
…Началось все с того, что хранитель памяти, к концу пути уже едва волокущий ноги, и передвигавшийся только с помощью все того же Ричарда и пришедшего ему на помощь хозяина замка, добравшись до холла и фактически упав на стоящий там стул, вдруг вспомнил о наличествующем на руке девушки браслете, равно как и о демонстрации его молодецкой силы, и затребовал показать «безделушку». Татьяна, не очень довольная, в общем-то, сим повелением, тем не менее с тяжелым вздохом подчинилась, покорно вытягивая вперед руку с опасным украшением на ней, демонстрируя последнее придворному магу, как выразился Ричард (точнее, псевдо-магу, как тотчас же не преминул уточнить Роман).
Винсент, не реагируя на высказывания шутников, внимательно вгляделся в венчающий браслет камень, даже чуть подаваясь вперед.
- Прелестно… - процедил он наконец и, тяжело откинувшись на спинку стула, благодаря чему последний жалобно скрипнул, хмуро возвестил, - Могу всех крайне обрадовать тем, что Альберт, видимо, был до некоторой степени прав.
- А до какой конкретно? – Роман заинтригованно приподнял брови, - Ты уж уточни, пожалуйста, а то вдруг мы ему где-то не там поверим… И вообще, ты на что пытаешься намекнуть? Что, эта финтифлюшка таки ухайдакает нас всех и дружненько уложит в одну могилку с замком?
- До могилок дело не дойдет, - хмуро буркнул в ответ хранитель памяти и, заметив, что девушка неуверенно и довольно напряженно отводит руку назад, хмыкнул, - Не прячь, трещину это залатать не поможет. Она стала шире и я полагаю, что это следствие того всплеска…
- Погоди, - оборотень, явно не до конца улавливающий взаимосвязь между предполагаемой погибелью и браслетом на руке девушки, не выдержал, - Камешки, трещинки… Он же помог нам! Почему же ты думаешь, что не пожалеет в дальнейшем?
- Он помог ей, - уточнил Винсент и, попытавшись изменить положение на стуле, негромко охнул, - А мы – это чисто так… сопутствующие элементы, - он слегка поморщился и, коснувшись рукой одной из ран, прошипел себе под нос, - Где этот Чарли…
Татьяна, отчасти желая отвлечь внимание общественности от украшающего ее запястье браслета, а отчасти и в самом деле изумившись, даже чуть приоткрыла рот.
- Чарли?.. – медленно повторила она и, обведя всех присутствующих внимательным взглядом, настороженно осведомилась, - И где же должен быть Чарли? Неужели…
- Должен был встречать с цветами у входа, но, очевидно, передумал, - бодро и жизнерадостно возвестил Роман и, в свой черед демонстративно удивившись, провокационно прищурился, - А с чего такой интерес к персоне бедного нервного доктора?
- То есть, ты хочешь мне сказать… - Татьяна, не реагируя на вопрос виконта, предпочла задать свой, - Что оставить бедного, нервного, шугающегося здесь от каждой тени доктора одного в замке, наедине с жутковатым мажордомом – это нормально, да? А Винсента уговорить воздержаться от скитания по лесам – это никак нельзя было сделать?
Хранитель памяти открыл, было, рот, чтобы возмущенно сообщить, что скитания по лесам были им предприняты исключительно на пользу и в интересах недовольной этим девушки, однако же Роман, у которого на сей счет имелось исключительно свое мнение, не преминул опередить его.
- Он боялся приведений, - с самым невинным видом сообщил юноша, и Винсент, захлебнувшись собственным возмущением, ненадолго лишился дара речи.
Татьяна, фыркнув, скрестила руки на груди.
- А мне казалось, он с ними находил общий язык. Да и вообще, в свое время он так успешно прикидывался одним из них…
- Не начинай, - сморщился мужчина и, тяжело вздохнув, поспешил вернуть всех к прежней, куда как более интересующей его теме, даже немного повышая голос, - Где Чарли, в конце концов?!
- Он же не обещал встречать нас в холле, - Эрик, слегка пожав плечами, сделал шаг к девушке, пытаясь приобнять ту за талию. Татьяна, еле слышно вздохнув, аккуратно выскользнула из объятий молодого человека. Граф де Нормонд помрачнел.
- Да, он наверняка трясется от ужаса в гостиной, - Роман, сделав вид, что не заметил тактильной размолвки между хозяином замка и его избранницей, повернулся в сторону балюстрад и, демонстративно повышая голос, позвал, - Мистер Чарли, ваш раненый кот уже прибыл и готов к штопке! Будьте так любезны…
Ненавязчивое тихое покашливание неожиданно прервало юношу, заставляя его удивленно умолкнуть, что для прочих присутствующих явилось фактом не менее удивительным, вынуждая их также обратить внимание в сторону гостиной. Один только Винсент, попытавшийся повернуться на стоящем спиной к упомянутому помещению стуле, потерпел неудачу ввиду недовольных столь неуважительным поведением ран и, обреченно вздохнув, предпочел воспринимать все на слух.
- Прошу прощения, месье, - знакомый, как будто бы простуженный голос моментально дал мужчине понять, кто же именно является предметом столь пристального внимания его друзей, - Ваш гость немного заплутал.
Татьяна медленно втянула носом воздух и, не говоря ни слова, ненадолго опустила взгляд. Чарли, взъерошенный даже больше прежнего, бледный почти до серого цвета, в сбитом, странно приподнятом на шее халате, моментально наталкивал на мысль, что заблудшего гостя добрый мажордом приволок сюда за шиворот. И нельзя сказать, чтобы такое осознание очень уж обрадовало девушку, напротив, поведение Анхеля начинало казаться ей странноватым, нетипичным и неподходящим для дворецкого благородной дворянской семьи. Да и даже само слово, которым он характеризовал блуждания Чарльза, как-то совсем не вписывалось в каноны предписанного этикой поведения придворных. Хотя, конечно, кто-нибудь вроде Романа наверняка мог бы сказать, что она просто придирается.
Между тем, покуда Татьяна подмечала странности в поведении дворецкого и размышляла над ними, «заплутавший» и приведенный пред светлы очи обитателей замка молодой доктор, сделав несколько нетвердых шагов на совершенно негнущихся от страха ногах и отойдя от Анхеля, едва ли не бегом бросился к, пусть и не самым нормальным на его взгляд, но зато куда как менее жутким существам и, остановившись перед Винсентом, как бы случайно при этом встав так, чтобы между ним и альбиносом оказался Роман, обеспокоенно воззрился на хранителя памяти.
Анхель проводил его безучастным взглядом. Однако, Татьяне, успевшей очень удачно поднять голову в нужный момент, внезапно почудилась огнем полыхнувшая насмешка в прозрачных, холодных зеленых глазах, мгновенно испарившаяся, стоило лишь мажордому заметить, что на него смотрят. Девушка, ощущая себя до невозможности неуютно, поспешила снова уделить внимание периодически стекающему со стула Винсенту, предоставляя Роману самолично разбираться со своим протеже. Впрочем, последний, вероятно, совершенно не желая никакого рода разборок со своей персоной, поспешил предупредить это.
- Я могу быть свободен, месье? – с обычным вежливым холодом в голосе осведомился он, еле заметно склоняя голову набок. Роман, успевший уже напрочь забыть о присутствующем здесь мажордоме, и внимательно следящий за реакцией доктора на состояние пациента, даже чуть вздрогнул от неожиданности.
- А? – бросив взгляд через плечо, он невнимательно кивнул и, отвечая, опять отвернулся, - А, да-да, конечно, друг мой. Спасибо.
Анхель медленно склонил голову в неглубоком кивке, на мгновение прикрывая глаза. В данный момент на него уже никто не смотрел, и лишь Татьяна, сегодня умудрявшаяся обращать внимание на мажордома как нельзя более вовремя, успела заметить брошенный им из-под полуопущенных ресниц в ее сторону ледяной, пронизывающий, очень неприязненный взгляд.
Анхель исчез.
Девушка, мгновенно ощутившая облегчение, медленно выдохнула и, ощутимо расслабляясь, хотела уже, было, высказать свое впечатление от очередной встречи с местным дворецким, однако, не успела. Чарли, который после исчезновения Анхеля тоже сразу же ощутил себя увереннее, наконец решился подать голос.
- Извините… - неуверенно обратился он к молодому графу, который после проявленного Татьяной отчуждения, держался весьма отстраненно и прохладно по отношению ко всем находящимся в холле, включая даже бедного раненого Винсента, - Мистер Эрик… Скажите, а есть ли какая-нибудь возможность не усадить, а уложить больного? Так было бы удобнее и ему и мне, да и я теперь вынужден настаивать на постельном покое… режиме.
- Конечно, - блондин рассеянно кивнул и, переведя взгляд на стоящих ближе, чем он, к хранителю памяти Роману и Ричарду, обратился к младшему брату, - Отведи Винса.
- Один не пойду! – категорически заявил виконт, - Я слишком хрупок, чтобы волочь на плечах больную кошачью тушку. Неужели ты хочешь, чтобы потом пришлось лечить меня?
- Рене, помоги ему, - голос Эрика прозвучал весьма отстраненно. Чувствовалось, что мысли молодого графа сейчас располагаются где-то в другой плоскости.
Оборотень медленно потянул не до конца прошедшим носом воздух, набирая его в грудную клетку как можно больше и, судя по всему, намереваясь высказать свое недовольство по какому-нибудь из поводов.
- Давай, Рене, хватай кота! – юноша, моментально обрадованный возможностью спихнуть на кого-нибудь груз ответственности вместе с Винсентом, весело хлопнул в ладоши. Ричард, перебравший воздуха, издал странный пищащий звук, похожий на тот, что издает воздушный шар, если из него выпускают воздух через маленькую дырочку, и, наконец, возмутился.
- Да сколько можно?! Уже сто раз повторил вам обоим, - он демонстративно кивнул головой сначала в сторону Эрика, затем в сторону Романа, - Меня зовут Ричард! Рене остался далеко в прошлом, все, забыли, нет его. Ясно, или повторить еще раз десять?
- Да ясно как ежик, - виконт де Нормонд невозмутимо пожал плечами и тотчас же изумленно захлопал ресницами, - А что ты такой психованный? Валерьяночки тебе у котика отобрать? Ты смотри, обращайся, а то Чарли-то нервишки не лечит.
Молодой доктор, пользуясь случаем, согласно кивнул, надеясь таким образом счастливо избежать сваленного на него еще одного сверхъестественного больного, взявшегося неизвестно откуда.
Ричард снова хотел что-то сказать, но не успел.
- Все, хватит канифолиться, Рик! – категорически заявил Роман, - Хватай кота, говорю, пока он хвост не отбросил.
Оборотень, услышав не менее нелюбимое им обращение, закатил глаза.
- Мммхх! – вырвался из его груди стон, и мужчина на мгновение закрыл лицо рукой. А после, не говоря ни слова, и уже категорически не реагируя на шуточки жизнерадостным козликом заскакавшего вперед Романа, уверенно подхватил и правда находящегося уже в полубессознательном состоянии хранителя памяти и направился следом. Чарли поспешил за ними.
Татьяна, оставшаяся наедине с Эриком, слегка замялась. Необходимость серьезного разговора, на сей раз без всплесков и истерик, разворачивалась во всей красе, а девушка даже примерно не могла представить, с чего его начать. Очень вовремя вспомнились слова из популярной некогда песенки – «я тебя люблю, но замуж не пойду». Татьяна тяжело вздохнула. Если так сказать молодому графу, он, разумеется, ничего не поймет, да еще и удивиться тем, как умеют представительницы слабого пола торопить события и забегать вперед. Роман бы, во всяком случае, на его месте точно бы не преминул это сделать. Ах, ну почему же ее угораздило так неудачно родиться дочерью Альберта! Если бы все обстояло иначе…
Татьяна подавила еще один вздох и, неуверенно глянув исподлобья на явно ожидающего ее слов молодого графа, мысленно толкнула себя вперед.
- Эрик, я хотела… - неуверенно начала, было, она, однако Эрик, к ее немалому изумлению, ее перебил.
- Сказать, что твое спасение ничего не меняет между нами, - довольно прохладно, пожалуй, даже слишком для понимающего человека, произнес он и, взяв стул, на котором только что сидел раненый хранитель памяти, переставил его так, как представлялось удобным именно ему.
- Да… - виновато ответила девушка, следя за его действиями, - Прости, но я не…
- Не можешь нарушить законы совести, - еще более холодно перебил ее хозяин замка, усаживаясь на стул и почти демонстративно закидывая ноги на стол, - Роман все объяснил мне. Не стоило тратить время сейчас.
Татьяна, ощущая себя не то оскорбленной, не то просто потерявшей любимого человека, быстро-быстро заморгала, стараясь скрыть холодом растекающуюся от сердца по всему телу боль.
