— Летающий вор? — удивилась я.
— Я, признаться, тоже так подумал, когда минут пятнадцать не мог найти продолжение. Но все-таки нашел!
Я с большим интересом слушала рассказ о поиске следов, которые хитроумный вор неплохо путал, постоянно возвращая ведьмака назад. И возможно, для обычных людей этого бы и хватило, но у ведьмака арсенал средств поиска намного больше. Правда, мелкий дождик, начавшийся, стоило только мужчине выйти из трактира, очень скоро перерос в проливной ливень, который и не думал кончаться. В результате своей сыскной деятельности он весь извозился в грязи. Тот же дождь, правда, ее потом частично и смыл.
— Вот тут до меня наконец дошло, что следы не просто так ведут меня обратно к дому. Вор и вправду не пошел в лес, он до него дошел, постоял и вернулся назад, — подытожил расследование Эскель.
— Вор жил в том же доме, что и братья! — поняла я весь комизм ситуации, откладывая, наконец, гребень в сторону. Волосы были сухими.
— Да, — подтвердил ведьмак, по голосу было слышно, что он улыбается. — Ну, а дальше дело техники узнать, кто из домочадцев так дурил торговцев. Вором оказалась жена младшего брата.
— Хорошо, что у них дворецкого не было, — задумчиво протянула я. — А зачем ей зерно-то? Так мало, что ли, было?
— Любовнику таскала. А то тому жить не на что было, — дал совершенно неожиданный ответ Эскель.
— В смысле? — пришла в изумление я.
— В прямом, — неожиданно близко ответил мужчина, и тут же я почувствовала, что он сел на кровать за моей спиной. Сердце пустилось вскачь то ли от неожиданности, то ли от его близости.
Я резко развернулась к нему, уперлась взглядом в обнаженное плечо с розоватым росчерком шрама, и только потом подняла глаза к его лицу. Так увлеклась его рассказом, что не заметила, что он закончил мыться и подошел к кровати. Из одежды на нем было только полотенце, прикрывающее бедра. Кожа на груди и плечах была еще влажной, а волосы в беспорядке падали на лицо, но вода в этот раз с них не капала — вытер все-таки. Сидел он всего в двадцати сантиметрах от меня!
— Но это же идиотизм! — продолжила я тему разговора, чтобы не выдавать своего смятения.
Эскель лишь пожал плечами, чем только привлек мое внимание к их размаху, так что я во избежание предпочла снова перевести взгляд на его лицо.
— И что теперь с ней будет?
— Понятия не имею. Я свое дело сделал, плату получил и ушел, — ответил он, глядя на меня.
Как ни старалась, понять этот взгляд я не могла, только смущение накатывало, хотя это он сидел передо мной полуголый, а не я. Опущенный взгляд снова помимо воли зацепился за шрам на плече, и я подумала, что чем краснеть и пытаться искать приличные места для взгляда (у почти обнаженного мужчины сложно было их найти), проще проявить любопытство. В конце концов, такое количество шрамов точно не является рядовым даже в этом сумасшедшем мире.
— Опасная у тебя работа, — сказала я, кивая на шрам, как на самое ближайшее ко мне ее последствие, но в последний момент не удержалась и провела кончиками пальцев по нему.
С одной стороны прямая провокация, с другой — я же вроде и так решила познакомиться поближе?
— Некоторые монстры оставляют отметины на память, — усмехнулся мужчина.
— Эту кто? — поинтересовалась я, снова проведя пальцем по довольно гладкому шраму с ровными краями, и рискнула снова взглянуть ведьмаку в лицо, чтобы проверить, как он к этому вопросу отнесся.
— Куролиск.
Его лицо было совершенно бесстрастно, ни одобрения, ни недовольства.
— А эти? — следующий шрам, а точнее несколько, нашлись на предплечье ближе к запястью.
— Собратья по оружию, часть еще на тренировках, когда мы только учились, часть — позже.
Не заметив какого-то недовольства моим любопытством, я переместилась за спину ведьмака. Здесь разнообразие шрамов было больше. Первым попался крайне неровный и широкий рубец на лопатке. Я осторожно проскользила по нему пальцами.
— Трупоед, — не дожидаясь вопроса, ответил Эскель.
Я улыбнулась, ненадолго задержала пальцы на шраме и перешла к следующему, наслаждаясь тем, что можно было, не скрываясь, рассматривать широкую спину мужчины.
— Василиск, стрыга, вампир, — ведьмак называл монстров, стоило мне дотронуться до нужного шрама. В остальное время, пока я изучала или переходила к следующему, он молчал. Мне ужасно нравилось просто водить по его коже пальцами, но вот нравилось ли это ему, я, честно говоря, не очень понимала. Проследив все шрамы на спине, я взялась за другую руку, потом перешла на живот и грудь. Только после этого мне хватило решимости поднять взгляд к его лицу, чтобы спросить о последнем шраме на верхней половине его тела и, чтобы наконец понять его реакцию.
— А этот? — вслух спросила я, взглядом указывая на его щеку и отчего-то не решившись прикоснуться.
Его взгляд был столь же изучающим, как и мои пальцы до того. Теперь я сидела с другой стороны от него, и плед где-то в процессе с меня сполз, оставив только ночную «сорочку», которая неплохо обрисовывала даже закрытые части тела.
— А этот, — неожиданно тяжело вздохнув, сказал Эскель, — остался не от монстра, а от моего ребенка-неожиданности.
Я нахмурилась, не понимая, о чем он говорит.
— Помнишь, я тебе о праве неожиданности рассказывал? — и увидев проблески воспоминания в моих глазах, он продолжил. — Вот от него мне этот шрам и достался.
Хотелось, конечно, расспросить подробнее, все же такой странный обычай и шрам внушительный, но я прекрасно чувствовала, что мужчина об этом говорить не желал. А в мои планы сейчас не входил разговор на темы ему неприятные. Так что я чуть улыбнулась и сказала:
— Для ста лет с такой профессией, не так уж и много шрамов!
— Достаточно, — усмехнулся он. — За большим, это к Геральту!
— Это кто?
— Друг детства, вместе с ним росли и обучались ведьмачьему ремеслу, — на этих слова его взгляд потеплел.
— Он настолько криворукий ведьмак, что на нем живого места нет? — с усмешкой предположила я.
Эскель неожиданно прыснул и расхохотался.
— Так вот в чем его проблема! А я-то всегда думал, что это потому, что он лезет вечно не в свое дело, — веселился мужчина. — Холера, надо будет ему сказать, что он криворукий!
— Нет, если он лезет не в свое дело, то это не с руками, это с головой проблема, — опротестовала я, тоже смеясь. Уж больно Эскель заразительно это делал!
— С головой у нас у всех проблемы, здоровые на голову ведьмачьим ремеслом не занимаются, — весьма самокритично заметил он, успокаиваясь, и посмотрел на меня очень серьезно.
Я поняла, что тот самый момент настал. Пора было четко обозначить планы на наше дальнейшее времяпрепровождение, иначе события могут быстро свернуть не в то русло. Я тоже сделала серьезное лицо, отклонилась назад, усаживаясь поудобнее и предупреждая его возможное движение в мою сторону, и, собравшись с силами, сказала:
— Я не могу с тобой переспать, — сразу четко выразила я мысль, а после этого стала ее пояснять. — Из-за особенностей моего организма, беременность для меня равна долгой и мучительной смерти. Собственно поэтому я так жаждала познакомиться с утопцами поближе, чтобы минуя стадии «долго» и «мучительно», сразу перейти к неизбежному финалу, — спонтанно решила я оправдать свое поведение.
— Ведьмаки бесплодны, — мужчина смотрел на меня очень внимательно, не выражая ни недовольства, ни понимания ситуации.
— Вот как, — чуть дернула я бровью и ненадолго замолчала. — Ну… Я надеюсь, ты понимаешь, что вот так, на словах, это ничего не меняет. Это слишком важный для меня вопрос, чтобы я могла допустить хотя бы минимальную возможность зачатия. В этом мире шансов выжить у меня нет, и рисковать жизнью, если ты вдруг окажешься не настолько неспособен к зачатию, как тебе кажется, я не собираюсь, — из-за неловкости ситуации меня понесло на витиеватые фразы и прекратить это у меня не получилось.
— То есть сто лет отсутствия детей тебя не убеждают? — совершенно серьезно и без тени досады спросил Эскель.
— Ты можешь о них не знать, а даже если их и правда не было сто лет, нет гарантии, что и сейчас все пройдет точно так же без последствий. Учитывая, что надежная контрацепция в этом мире недоступна, а искусственное прерывание беременности еще опаснее ее продолжения… — меня снова понесло, так что пришлось заткнуть себе рот самой. — Короче! Я понимаю, что ситуация недвусмысленная и я тебе действительно безумно благодарна за то, что ты со мной возишься, и особенно за ванну сегодня, — попыталась я хоть немного пошутить, чтобы разрядить атмосферу, но кажется не преуспела, и предложение снова оборвалось. — Есть множество других способов, помимо самого распространенного, — поспешила закончить я свою мысль.
— Благодарна, — усмехнулся Эскель, но как-то не очень весело.
— Да, очень, — совершенно искренне подтвердила я, не совсем понимая, к чему он клонит.
— Достаточно было просто это сказать, без вот этих всех уточнений, — он пространно взмахнул рукой, очевидно намекая на мои замысловатые объяснения.
— Ситуация… — начала было я.
— Недвусмысленная, я помню, — кивнул мужчина, не давая мне продолжить. — Я может и не совсем человек, но и не зверь, чтобы «смыслы» мной управляли. Ты мне ничего не должна, тем более чтобы отплачивать так.
— Это не плата! — возмутилась я. Подобное название покоробило меня. Я собиралась не платить ему, а доставить удовольствие, потому что хотела этого, потому что он мне его бескорыстно доставил.
— Благодарность, — снова не дал он мне продолжить, пару раз кивнув. — Достаточно просто об этом сказать, — напомнил он.
Как я ни старалась прочесть что-то на его лице, у меня не получалось. Он смотрел на меня доброжелательно — ни тени недовольства, ни грамма интереса.
— Спасибо, — сказала я.
— Пожалуйста! — как-то ненатурально радостно улыбнулся мужчина. — Обращайся.
Я окончательно перестала понимать, что происходит. Он меня не хочет? Тогда, что это было до того? Или показательный стриптиз, которого я себя добровольно лишила, как раз и должен был показать, что он ко мне равнодушен? А шрамы мне дали посмотреть и пощупать исключительно потому, что я такая любопытная? Да еще и рассказали про них, а потом прозрачно намекнули, что некоторые вещи мне лучше не спрашивать?
— Ну, тогда давай спать. А то завтра опять ни свет, ни заря вставать, — будучи совершенно сбитой с толку, мне ничего другого не оставалось предложить.
— Это точно, — подтвердил ведьмак, поднимаясь на ноги и отходя зачем-то к своей сумке.
Я подобрала плед, который тут и был одеялом, притом одним на двоих, молча улеглась на выбранной половине кровати спиной к середине и укрылась им, оставив часть ведьмаку. Мужчина, погасив свечи, впрочем, им не воспользовался. Просто лег рядом и замер.
Несмотря на то, что разговор вроде как завершился благополучно, мне было грустно и даже несколько обидно. Я тут, понимаешь, с мыслями собиралась, настроилась, а меня… отвергли. Я, конечно, никогда себя неотразимой и сногсшибательной не считала, но такое вот дружелюбное равнодушие меня все-таки задело. Наверное, потому, что он мне и вправду нравился, и я получала удовольствие от близкого общения с ним. Да, в конце концов, я уже предвкушала, а тут такой облом. Здорово, конечно, что он не выдумывает мужские природные потребности и не оправдывает их обстоятельствами непреодолимой силы, но что-то в такой ситуации, его безусловно похвальное умение владеть собой меня не радует. Мне вообще как бы казалось, что он не прочь, просто не знал, как я к этому отнесусь, и достаточно будет проявить немного инициативы, а тут…
Я немного повозилась, пытаясь улечься удобнее. Сон не шел. Неприятные мысли липко обхватывали сознание, не давая покоя. Эскель неожиданно поднялся и встал с кровати. Я тут же развернулась в его сторону, приподнимаясь на локтях.
— Что? — спросила я.
В темноте я видела лишь силуэт ведьмака и ярко горящие глаза.
— Лучше, и правда, на полу, — ответил он.
Раздражение накрыло с головой. Меня не просто отвергли, со мной даже рядом лежать не хотели!
— И какой смысл тогда был здесь на ночь останавливаться? — сдвинув брови к переносице, спросила я. — На земле так же удобно спать, как на полу.
Ведьмак молчал.
— Ты не спишь… — поняв, что я жду от него какой-то реакции, проговорил он.
Странный ответ несколько озадачил меня. К чему он клонит?
— И?
— На полу я не буду мешать.
Раздражение схлынуло, его место снова заняла благодарность и даже чуточку нежности. Оказывается, это обо мне заботились.
— Мне беременеть нельзя, а не спать рядом с мужчиной! — все еще недовольно проворчала я.
Послышался отчетливый тяжелый вздох.
— Ты хочешь, чтобы я лег с тобой?
Стало смешно. Дежавю, однако!
— Точно не на полу, — твердо заявила я. — А со мной рядом или в стороне, решай сам.
Я подвинулась еще немного к краю кровати, чтобы уж точно оставить достаточно свободного места для мужчины, и улеглась к нему спиной. В конце концов, еще только навязываться мне не хватало! Не интересна я — бог с ним, переживу, но спать на полу это уже перебор.
С полминуты было тихо, потом я почувствовала, что Эскель снова лег на кровать.
— Иди сюда, — тихо позвал он.
Я перевернулась на спину и, повернув голову, посмотрела на ведьмака. Так и подмывало спросить: «Определился?». Но я не стала. Уж очень плохо мы друг друга понимали, и усложнять все еще больше на ночь глядя не хотелось. Да и его голос звучал не слишком уверенно. Так что я молча передвинулась к середине кровати, но все еще оставаясь на своей половине. Хватит с меня на сегодня инициатив!
Оставшиеся сантиметры ведьмак преодолел сам, даже под одеяло залез, но лег все равно так, чтобы не касаться меня. Только после этого я почувствовала осторожное прикосновение к своему локтю. Приподняла его, позволяя руке ведьмака скользнуть по моему боку на живот, и прижала сверху, чтобы не передумал. Мужчина подвинулся еще на миллиметр ближе, едва касаясь меня, пошевелился, укладываясь удобнее. Едва слышно фыркнув, я сама придвинулась к нему, прижимаясь обнаженными лопатками к его груди.
— В своем мире я была замужем, к мужчине в постели привыкла, — сказала я, хоть и зареклась уже инициативу проявлять. Но, блин, я с ним переспать собиралась, чего уж теперь остерегаться. — Так что если ты меня придвинешь к себе ближе, кричать и брыкаться не буду, даже спасибо скажу. Так теплее.
Я еще не договорила, а меня уже с силой прижали к себе и крепко обняли сразу двумя руками, вторую просунув под головой.
— Спасибо, — пробормотала я, несколько обескураженная таким быстрым развитием событий.
— Пожалуйста, — куда-то мне в плечо буркнул ведьмак.
А я только теперь ощутила из-за чего, вероятно, ко мне так осторожно подбирались. Определенно мы с ним друг друга очень фигово понимали, потому что меня однозначно хотели, и теперь я своей попой чувствовала даже насколько сильно. Вот только почему тогда отказались? Я же ведь сама предложила…
Был огромный соблазн развернуться в кольце его рук, заглянуть Эскелю в глаза и спросить. Но резерв инициативы я сегодня, кажется, даже в минус загнала, так что пусть он сам активность проявляет теперь, если все-таки хочет. К тому же мне было чертовски хорошо и спокойно вот так лежать в его объятьях. Мысль о том, что я ему все-таки нравлюсь, согревала душу, его близость — тело, и совершенно не хотелось ни двигаться, ни думать, только замереть и наслаждаться. Так что я довольно быстро уснула, не дождавшись каких-то действий.
— Я, признаться, тоже так подумал, когда минут пятнадцать не мог найти продолжение. Но все-таки нашел!
Я с большим интересом слушала рассказ о поиске следов, которые хитроумный вор неплохо путал, постоянно возвращая ведьмака назад. И возможно, для обычных людей этого бы и хватило, но у ведьмака арсенал средств поиска намного больше. Правда, мелкий дождик, начавшийся, стоило только мужчине выйти из трактира, очень скоро перерос в проливной ливень, который и не думал кончаться. В результате своей сыскной деятельности он весь извозился в грязи. Тот же дождь, правда, ее потом частично и смыл.
— Вот тут до меня наконец дошло, что следы не просто так ведут меня обратно к дому. Вор и вправду не пошел в лес, он до него дошел, постоял и вернулся назад, — подытожил расследование Эскель.
— Вор жил в том же доме, что и братья! — поняла я весь комизм ситуации, откладывая, наконец, гребень в сторону. Волосы были сухими.
— Да, — подтвердил ведьмак, по голосу было слышно, что он улыбается. — Ну, а дальше дело техники узнать, кто из домочадцев так дурил торговцев. Вором оказалась жена младшего брата.
— Хорошо, что у них дворецкого не было, — задумчиво протянула я. — А зачем ей зерно-то? Так мало, что ли, было?
— Любовнику таскала. А то тому жить не на что было, — дал совершенно неожиданный ответ Эскель.
— В смысле? — пришла в изумление я.
— В прямом, — неожиданно близко ответил мужчина, и тут же я почувствовала, что он сел на кровать за моей спиной. Сердце пустилось вскачь то ли от неожиданности, то ли от его близости.
Я резко развернулась к нему, уперлась взглядом в обнаженное плечо с розоватым росчерком шрама, и только потом подняла глаза к его лицу. Так увлеклась его рассказом, что не заметила, что он закончил мыться и подошел к кровати. Из одежды на нем было только полотенце, прикрывающее бедра. Кожа на груди и плечах была еще влажной, а волосы в беспорядке падали на лицо, но вода в этот раз с них не капала — вытер все-таки. Сидел он всего в двадцати сантиметрах от меня!
— Но это же идиотизм! — продолжила я тему разговора, чтобы не выдавать своего смятения.
Эскель лишь пожал плечами, чем только привлек мое внимание к их размаху, так что я во избежание предпочла снова перевести взгляд на его лицо.
— И что теперь с ней будет?
— Понятия не имею. Я свое дело сделал, плату получил и ушел, — ответил он, глядя на меня.
Как ни старалась, понять этот взгляд я не могла, только смущение накатывало, хотя это он сидел передо мной полуголый, а не я. Опущенный взгляд снова помимо воли зацепился за шрам на плече, и я подумала, что чем краснеть и пытаться искать приличные места для взгляда (у почти обнаженного мужчины сложно было их найти), проще проявить любопытство. В конце концов, такое количество шрамов точно не является рядовым даже в этом сумасшедшем мире.
— Опасная у тебя работа, — сказала я, кивая на шрам, как на самое ближайшее ко мне ее последствие, но в последний момент не удержалась и провела кончиками пальцев по нему.
С одной стороны прямая провокация, с другой — я же вроде и так решила познакомиться поближе?
— Некоторые монстры оставляют отметины на память, — усмехнулся мужчина.
— Эту кто? — поинтересовалась я, снова проведя пальцем по довольно гладкому шраму с ровными краями, и рискнула снова взглянуть ведьмаку в лицо, чтобы проверить, как он к этому вопросу отнесся.
— Куролиск.
Его лицо было совершенно бесстрастно, ни одобрения, ни недовольства.
— А эти? — следующий шрам, а точнее несколько, нашлись на предплечье ближе к запястью.
— Собратья по оружию, часть еще на тренировках, когда мы только учились, часть — позже.
Не заметив какого-то недовольства моим любопытством, я переместилась за спину ведьмака. Здесь разнообразие шрамов было больше. Первым попался крайне неровный и широкий рубец на лопатке. Я осторожно проскользила по нему пальцами.
— Трупоед, — не дожидаясь вопроса, ответил Эскель.
Я улыбнулась, ненадолго задержала пальцы на шраме и перешла к следующему, наслаждаясь тем, что можно было, не скрываясь, рассматривать широкую спину мужчины.
— Василиск, стрыга, вампир, — ведьмак называл монстров, стоило мне дотронуться до нужного шрама. В остальное время, пока я изучала или переходила к следующему, он молчал. Мне ужасно нравилось просто водить по его коже пальцами, но вот нравилось ли это ему, я, честно говоря, не очень понимала. Проследив все шрамы на спине, я взялась за другую руку, потом перешла на живот и грудь. Только после этого мне хватило решимости поднять взгляд к его лицу, чтобы спросить о последнем шраме на верхней половине его тела и, чтобы наконец понять его реакцию.
— А этот? — вслух спросила я, взглядом указывая на его щеку и отчего-то не решившись прикоснуться.
Его взгляд был столь же изучающим, как и мои пальцы до того. Теперь я сидела с другой стороны от него, и плед где-то в процессе с меня сполз, оставив только ночную «сорочку», которая неплохо обрисовывала даже закрытые части тела.
— А этот, — неожиданно тяжело вздохнув, сказал Эскель, — остался не от монстра, а от моего ребенка-неожиданности.
Я нахмурилась, не понимая, о чем он говорит.
— Помнишь, я тебе о праве неожиданности рассказывал? — и увидев проблески воспоминания в моих глазах, он продолжил. — Вот от него мне этот шрам и достался.
Хотелось, конечно, расспросить подробнее, все же такой странный обычай и шрам внушительный, но я прекрасно чувствовала, что мужчина об этом говорить не желал. А в мои планы сейчас не входил разговор на темы ему неприятные. Так что я чуть улыбнулась и сказала:
— Для ста лет с такой профессией, не так уж и много шрамов!
— Достаточно, — усмехнулся он. — За большим, это к Геральту!
— Это кто?
— Друг детства, вместе с ним росли и обучались ведьмачьему ремеслу, — на этих слова его взгляд потеплел.
— Он настолько криворукий ведьмак, что на нем живого места нет? — с усмешкой предположила я.
Эскель неожиданно прыснул и расхохотался.
— Так вот в чем его проблема! А я-то всегда думал, что это потому, что он лезет вечно не в свое дело, — веселился мужчина. — Холера, надо будет ему сказать, что он криворукий!
— Нет, если он лезет не в свое дело, то это не с руками, это с головой проблема, — опротестовала я, тоже смеясь. Уж больно Эскель заразительно это делал!
— С головой у нас у всех проблемы, здоровые на голову ведьмачьим ремеслом не занимаются, — весьма самокритично заметил он, успокаиваясь, и посмотрел на меня очень серьезно.
Я поняла, что тот самый момент настал. Пора было четко обозначить планы на наше дальнейшее времяпрепровождение, иначе события могут быстро свернуть не в то русло. Я тоже сделала серьезное лицо, отклонилась назад, усаживаясь поудобнее и предупреждая его возможное движение в мою сторону, и, собравшись с силами, сказала:
— Я не могу с тобой переспать, — сразу четко выразила я мысль, а после этого стала ее пояснять. — Из-за особенностей моего организма, беременность для меня равна долгой и мучительной смерти. Собственно поэтому я так жаждала познакомиться с утопцами поближе, чтобы минуя стадии «долго» и «мучительно», сразу перейти к неизбежному финалу, — спонтанно решила я оправдать свое поведение.
— Ведьмаки бесплодны, — мужчина смотрел на меня очень внимательно, не выражая ни недовольства, ни понимания ситуации.
— Вот как, — чуть дернула я бровью и ненадолго замолчала. — Ну… Я надеюсь, ты понимаешь, что вот так, на словах, это ничего не меняет. Это слишком важный для меня вопрос, чтобы я могла допустить хотя бы минимальную возможность зачатия. В этом мире шансов выжить у меня нет, и рисковать жизнью, если ты вдруг окажешься не настолько неспособен к зачатию, как тебе кажется, я не собираюсь, — из-за неловкости ситуации меня понесло на витиеватые фразы и прекратить это у меня не получилось.
— То есть сто лет отсутствия детей тебя не убеждают? — совершенно серьезно и без тени досады спросил Эскель.
— Ты можешь о них не знать, а даже если их и правда не было сто лет, нет гарантии, что и сейчас все пройдет точно так же без последствий. Учитывая, что надежная контрацепция в этом мире недоступна, а искусственное прерывание беременности еще опаснее ее продолжения… — меня снова понесло, так что пришлось заткнуть себе рот самой. — Короче! Я понимаю, что ситуация недвусмысленная и я тебе действительно безумно благодарна за то, что ты со мной возишься, и особенно за ванну сегодня, — попыталась я хоть немного пошутить, чтобы разрядить атмосферу, но кажется не преуспела, и предложение снова оборвалось. — Есть множество других способов, помимо самого распространенного, — поспешила закончить я свою мысль.
— Благодарна, — усмехнулся Эскель, но как-то не очень весело.
— Да, очень, — совершенно искренне подтвердила я, не совсем понимая, к чему он клонит.
— Достаточно было просто это сказать, без вот этих всех уточнений, — он пространно взмахнул рукой, очевидно намекая на мои замысловатые объяснения.
— Ситуация… — начала было я.
— Недвусмысленная, я помню, — кивнул мужчина, не давая мне продолжить. — Я может и не совсем человек, но и не зверь, чтобы «смыслы» мной управляли. Ты мне ничего не должна, тем более чтобы отплачивать так.
— Это не плата! — возмутилась я. Подобное название покоробило меня. Я собиралась не платить ему, а доставить удовольствие, потому что хотела этого, потому что он мне его бескорыстно доставил.
— Благодарность, — снова не дал он мне продолжить, пару раз кивнув. — Достаточно просто об этом сказать, — напомнил он.
Как я ни старалась прочесть что-то на его лице, у меня не получалось. Он смотрел на меня доброжелательно — ни тени недовольства, ни грамма интереса.
— Спасибо, — сказала я.
— Пожалуйста! — как-то ненатурально радостно улыбнулся мужчина. — Обращайся.
Я окончательно перестала понимать, что происходит. Он меня не хочет? Тогда, что это было до того? Или показательный стриптиз, которого я себя добровольно лишила, как раз и должен был показать, что он ко мне равнодушен? А шрамы мне дали посмотреть и пощупать исключительно потому, что я такая любопытная? Да еще и рассказали про них, а потом прозрачно намекнули, что некоторые вещи мне лучше не спрашивать?
— Ну, тогда давай спать. А то завтра опять ни свет, ни заря вставать, — будучи совершенно сбитой с толку, мне ничего другого не оставалось предложить.
— Это точно, — подтвердил ведьмак, поднимаясь на ноги и отходя зачем-то к своей сумке.
Я подобрала плед, который тут и был одеялом, притом одним на двоих, молча улеглась на выбранной половине кровати спиной к середине и укрылась им, оставив часть ведьмаку. Мужчина, погасив свечи, впрочем, им не воспользовался. Просто лег рядом и замер.
Несмотря на то, что разговор вроде как завершился благополучно, мне было грустно и даже несколько обидно. Я тут, понимаешь, с мыслями собиралась, настроилась, а меня… отвергли. Я, конечно, никогда себя неотразимой и сногсшибательной не считала, но такое вот дружелюбное равнодушие меня все-таки задело. Наверное, потому, что он мне и вправду нравился, и я получала удовольствие от близкого общения с ним. Да, в конце концов, я уже предвкушала, а тут такой облом. Здорово, конечно, что он не выдумывает мужские природные потребности и не оправдывает их обстоятельствами непреодолимой силы, но что-то в такой ситуации, его безусловно похвальное умение владеть собой меня не радует. Мне вообще как бы казалось, что он не прочь, просто не знал, как я к этому отнесусь, и достаточно будет проявить немного инициативы, а тут…
Я немного повозилась, пытаясь улечься удобнее. Сон не шел. Неприятные мысли липко обхватывали сознание, не давая покоя. Эскель неожиданно поднялся и встал с кровати. Я тут же развернулась в его сторону, приподнимаясь на локтях.
— Что? — спросила я.
В темноте я видела лишь силуэт ведьмака и ярко горящие глаза.
— Лучше, и правда, на полу, — ответил он.
Раздражение накрыло с головой. Меня не просто отвергли, со мной даже рядом лежать не хотели!
— И какой смысл тогда был здесь на ночь останавливаться? — сдвинув брови к переносице, спросила я. — На земле так же удобно спать, как на полу.
Ведьмак молчал.
— Ты не спишь… — поняв, что я жду от него какой-то реакции, проговорил он.
Странный ответ несколько озадачил меня. К чему он клонит?
— И?
— На полу я не буду мешать.
Раздражение схлынуло, его место снова заняла благодарность и даже чуточку нежности. Оказывается, это обо мне заботились.
— Мне беременеть нельзя, а не спать рядом с мужчиной! — все еще недовольно проворчала я.
Послышался отчетливый тяжелый вздох.
— Ты хочешь, чтобы я лег с тобой?
Стало смешно. Дежавю, однако!
— Точно не на полу, — твердо заявила я. — А со мной рядом или в стороне, решай сам.
Я подвинулась еще немного к краю кровати, чтобы уж точно оставить достаточно свободного места для мужчины, и улеглась к нему спиной. В конце концов, еще только навязываться мне не хватало! Не интересна я — бог с ним, переживу, но спать на полу это уже перебор.
С полминуты было тихо, потом я почувствовала, что Эскель снова лег на кровать.
— Иди сюда, — тихо позвал он.
Я перевернулась на спину и, повернув голову, посмотрела на ведьмака. Так и подмывало спросить: «Определился?». Но я не стала. Уж очень плохо мы друг друга понимали, и усложнять все еще больше на ночь глядя не хотелось. Да и его голос звучал не слишком уверенно. Так что я молча передвинулась к середине кровати, но все еще оставаясь на своей половине. Хватит с меня на сегодня инициатив!
Оставшиеся сантиметры ведьмак преодолел сам, даже под одеяло залез, но лег все равно так, чтобы не касаться меня. Только после этого я почувствовала осторожное прикосновение к своему локтю. Приподняла его, позволяя руке ведьмака скользнуть по моему боку на живот, и прижала сверху, чтобы не передумал. Мужчина подвинулся еще на миллиметр ближе, едва касаясь меня, пошевелился, укладываясь удобнее. Едва слышно фыркнув, я сама придвинулась к нему, прижимаясь обнаженными лопатками к его груди.
— В своем мире я была замужем, к мужчине в постели привыкла, — сказала я, хоть и зареклась уже инициативу проявлять. Но, блин, я с ним переспать собиралась, чего уж теперь остерегаться. — Так что если ты меня придвинешь к себе ближе, кричать и брыкаться не буду, даже спасибо скажу. Так теплее.
Я еще не договорила, а меня уже с силой прижали к себе и крепко обняли сразу двумя руками, вторую просунув под головой.
— Спасибо, — пробормотала я, несколько обескураженная таким быстрым развитием событий.
— Пожалуйста, — куда-то мне в плечо буркнул ведьмак.
А я только теперь ощутила из-за чего, вероятно, ко мне так осторожно подбирались. Определенно мы с ним друг друга очень фигово понимали, потому что меня однозначно хотели, и теперь я своей попой чувствовала даже насколько сильно. Вот только почему тогда отказались? Я же ведь сама предложила…
Был огромный соблазн развернуться в кольце его рук, заглянуть Эскелю в глаза и спросить. Но резерв инициативы я сегодня, кажется, даже в минус загнала, так что пусть он сам активность проявляет теперь, если все-таки хочет. К тому же мне было чертовски хорошо и спокойно вот так лежать в его объятьях. Мысль о том, что я ему все-таки нравлюсь, согревала душу, его близость — тело, и совершенно не хотелось ни двигаться, ни думать, только замереть и наслаждаться. Так что я довольно быстро уснула, не дождавшись каких-то действий.
