— Карл, прошу, хватит, — перебил Матс. — Зачем, Джим? Мы уже всё обсуждали.
— Во-первых, я нашёл пользователя «Харри», с которым общались в сети Милена и Элин, — сказал Джим, и Карл заинтересованно выпрямился. — Он сменил ник, но я нашёл его. И мне кажется, я знаю, кто он на самом деле.
Только при нынешнем раскладе получается, что меня, Софи и ещё нескольких детей, чьи кости нашли в лесу, похищал Эдвард Гроуди. Норвежский Нок, Варг Ольф, похищал женщин. А «Харри», которого чуть не вычислили подростки, убил их и в убийствах решил подражать Ноку, чтобы запутать нас. Джону в расчёт не берём, пусть даже он, как и другие жертвы, — пациент «Детей Соломона», и он знал о том, кто такой Нок. Сделаем вид, что связи нет!
— К чему ты ведёшь? — настороженно спросил Матс.
— К тому, что насильник Варг Ольф, педофил Эдвард Гроуди и дядя «Харри» из сети — всего лишь подстава, — серьёзно ответил Джим. — Настоящий Норвежский Нок раз за разом подсовывал кого-то вместо себя. Завтра мы поймаем «Харри» и успокоимся, а Нок опять останется на свободе.
Матс мрачно посмотрел на него и промолчал. Выдохнув, он достал из кармана сигареты и закурил, разбавляя дым, оставленный Карли Холл. За окном было уже темно, в кабинете стало мрачно, даже настольная лампа не спасала и не давала достаточного количества света.
— Я знаю о том деле, — прошептал Джим. — Но сейчас тебе нужно переступить прошлое, полковник.
— О чем он, Матс? — спросил Карл.
— О том, что я был лучшим в отделе психологического анализа, — сказал Матс. — А когда пропала моя племянница Эстель, я сделал неверное заключение, в аварии погиб человек, а я едва не лишился ноги. С тех пор я этим не занимаюсь. А Джим думает, что я должен.
— Или мы оставим всё как есть, — сказал Джим и развёл руками. — Поймаем «Харри» и дело в шляпе! Все будут довольны.
Матс молча докурил с таким видом, словно ничего не слышал и не видел. Он подошёл к окну, открыл его, чтобы проветрить комнату, и глянул вниз. Журналисты, самые упёртые, всё ещё ждали на выходе и подскакивали при виде каждого выходившего из здания участка человека. Ещё немного и они точно уничтожат Карла, разотрут его в мясо и кровь, не оставив ему шанса на нормальную старость. А настоящий Нок рано или поздно достанет Яна, который сейчас был под охраной. Избавится от него, устроит несчастный случай, а потом, возможно, начнёт новый кровавый ход.
— Хорошо, — выдохнул Матс. — Если Карл даст допуск к документам и выделит комнату, я постараюсь.
Через полчаса в кабинет Карла принесли папки с бумагами по всем жертвам Нока, Гроуди и «Харри». Карл и Джим сидели молча в стороне, пока Матс долго и внимательно изучал каждое дело. Он впервые подробно просматривал заключения экспертов, рассматривал фотографии женщин при жизни и снимки трупов, следы на их телах, всматривался в каждое фото, то приближая, то удаляя от лица.
— Документы, которые вы забрали из офиса «Детей Соломона», — хрипло заговорил Матс после долгого молчания, — датированные девяносто третьим годом. Я думаю, они будоражили его. Первые жертвы Нок выбрал именно по этим делам, — Матс постучал пальцем по трём папкам, — он имел доступ к базе центра, пересмотрел множество записей, но именно они взбудоражили его. Этих женщин унижали, и он представлял, как они могли бы умолять его остановиться. Возможно, поначалу он перечитывал эти записи каждую ночь, но постепенно этого стало мало. Его одолевали навязчивые мысли. Он похитил Клару, но она оказалась не такой, как он ожидал. Ей подруга говорила, что Клара была меланхоличная и спокойная, едва ли бы она стала биться до конца, а Нок жаждал эмоций. И он захотел большего, поэтому похитил Мариссу и Джему.
Могу предположить, что в обычной жизни он нормальный и располагающий к себе человек. А женщины в подвале — это тайное, ночное, как приключение, что-то метафизическое, заряд адреналина. Если этого не видят другие, значит, этого нет, это не по-настоящему, поэтому сам себя он мерзавцем не считает и наслаждается этим, как другие мужчины — порнофильмами.
Сами посмотрите, — Матс взял стакан с водой и сделал глоток, чтобы смочить горло, — он пытал, издевался, причиняя им все больше боли. На теле Мариссы есть следы обморожения и ожогов, на Джеме следы от разрядов тока. Он почти не кормил их, регулярно избивал. Я бы предположил, что он заставлял их делать что-то для себя. Делать руками, и каждая такая поделка была трофеем, подарком от его непокорных рабынь. Именно непокорных: ему было интересно, пока они сопротивлялись. Пережив бытовое насилие, они закалились и думали, что переживут и это, главное не сдаваться.
И вот слабая Клара начала сдавать первой. Нок избавился от неё в девяносто восьмом. Он привёз её на место расправы живой и добил уже на кладбище, где и бросил тело, а к губам пришил Хиганбану, паучью лилию, красного огненного цвета. Почему?
Матс поднял взгляд на Карла и Джима, смотря на них испытующе. Карл даже не шелохнулся, а Джим пожал плечами, демонстрируя сомнение, и предположил:
— Потому что это цветок мертвеца?
— Это цвет вызова, во-первых, — пояснил Матс. — А во-вторых, вспомни, что мы читали, Джим. Луковицы, стебли и листья лилии содержат сильный растительный яд. Именно этим ядом Нок травил девушек, парализовывал их тела, как паук. Он был пауком, а они мухами. Он выпивал и иссушал их до капли. Вы видели, как выглядят насекомые после того, как попадают к пауку? Сравните.
Матс вытащил из файла фотографию тела Клары и протянул её Карлу. Инспектор взял снимок и показал Джиму: найденная женщина не была похожа на себя прежнюю. Она исхудала, руки и ноги были тонкие, тазобедренные кости и колени уродливо выпирали, щеки впали.
— Он — ядовитый паук, а они — жалкие мухи, — прошептал Матс, и его глаза стали темнее, как будто яд Норвежского Нока коснулся и его сердца тоже. Голос Матса стал суше и ниже, всё вокруг потеряло значение; полковник смотрел на фото и жадно запоминал все детали на нём. — К тому же этот яд пригодился ему позже. Именно им отравились Варг Ольф и Эдвард Гроуди. — Матс помолчал, выдержав паузу. — Ноку понравилось убивать. После того, как нашли все три тела, Нок ощутил новую страсть — игры с полицией.
Но сначала я вернусь к Варгу Ольфу, сорокалетнему слесарю из Дробака, который был пойман как Норвежский Нок. Карли Холл сказала, Джона был уверен, что Варг Ольф это не он. Давайте посмотрим.
Поведение отражает личность, — продолжил Матс, открыв дело Ольфа. — Чаще всего совершаются преступления против незнакомых людей, чужаков, потому что им не нужно сострадать, но наш Нок свои жертвы знал и изучал, ему был важен эмоциональный контакт. Чем обыденнее и серее преступление, тем сложнее его раскрыть. Наш Нок пытается выставить свои преступления простыми, но нюансы говорят о другом. Способен ли на такое недалёкий и ограниченный Варг Ольф? Варг Ольф. — Матс всмотрелся в его фото. — Он плохо учился, не преуспевал в спорте, был ведомым и его частенько колотил отец, это если кратко.
— Он озлобился и начал нападать на женщин, — добавил Карл. — Первую он попытался изнасиловать ещё в свои шестнадцать.
— Да. Он пытался доказать себе, что он сильный, что он мужчина, — согласился Матс, — но по сути он был и остался трусливым шакалом. Выпрыгнуть и утащить в кусты, попытаться сладить со слабой — вот его предел. А вот Нок искал сильные жертвы, чтобы планомерно и долго их ломать. Смог ли бы Варг Ольф удерживать женщин несколько лет? Да он бы не уснул, думая, вдруг они сбегут и выдадут его.
— Значит, это всё же не он? — уточнил Джим. — Настоящий Нок подставил его? Или уговорил?
— И уговаривать не пришлось, — сказал Матс. — Сам подумай, Нок бросал вызов и готовился к отступлению, яд — та самая подготовка. Нок заговорил зубы Ольфу, возможно, подпустил его к одной из пленниц, задурил его, вовлёк в свой мир, свою религию превосходства и настроил его на яркий финал. Нок готовил Ольфа заранее. Но в первый раз Ольф ему не пригодился, полиция не справлялась с поисками маньяка.
И вот в двухтысячном в Осло переводят Лукаша Ларсена. — Матс положил поверг дела Ольфа фото деда. — Его имя в газетах, у него огромный послужной список, и наш Нок решает, что это тот самый достойный противник. Остальные следователи по этому делу, Петтер Риг, Виктор Яхобсон, Лис Перлман его не интересуют, они все молоды, они не так давно в профессии, с ними скучно.
— И Нок похищает ещё четырёх девушек? — уточнил Карл. — Чтобы просто вызвать Лукаша на дуэль?
— Пятерых, — поправил Матс. — К тому же, старые дела уже изучены вдоль и поперёк, Нок хотел нового. Возможно, он имел тягу не только к женщинам. Игра с полицейскими, то, что они изучали брошенные им тела, возбуждала его не хуже пленниц. Нок словно делил каждое преступление, каждое тело на двоих, вручал свою суть в руки сыщика. Это была исповедь, красивая брачная церемония с ядовитой лилией...
Джим побледнел. Матс говорил незнакомым тоном, и ему невольно стало жутко. Откуда-то из прошлого перед глазами мелькнули незнакомые образы, и Джим проморгался, отгоняя их. Карл тоже слегка напрягся, но решил развеять атмосферу и уточнил:
— Ты хочешь сказать...
— Я хочу сказать, что он хотел разделить свою страсть с кем-то, — перебил Матс. — Поделиться телами, своими мыслями, своей философией, своим искусством. Вы разве не видите? Это искусство. Позы, в которых он оставлял жертвы, цветы, места. Для него детектив мог стать ближе сексуального партнёра. Нок — страстная личность, он безумен, он садист, он жаждет новых эмоций, потому что сам он, вероятно, чувственный... импотент, простите за скудность пояснения.
— Не способен на любовь, но жаждет её обрести? — уточнил Джим.
— Допустим, — сказал Карл. — Карли Холл сказала, что Нок и детей похищал. Если захоронения на поляне в лесу его, то Эдвард Гроуди такая же подсадная утка, как и Варг Ольф?
— Но зачем Нок похищал детей, — сказал Джим. — Если Гроуди работал на Нока или вместе с ним, похищал или покупал детей, то для чего?
Матс пристально и долго смотрел на Джима, затем отложил дела женщин и достал фотографии тех детей, чьи личности были установлены. Он разложил их перед собой, долго рассматривал и изучал, перебирал, перекладывал и оторвался только через добрую четверть часа.
— Дети нужны были ему не для насилия, — сказал он и снова поднял взгляд на Джима. — И он не педофил, в отличие от Гроуди.
— А что тогда? — спросил Джим, нахмурившись.
— Ему нужен был друг.
В комнате повисла тишина. Джим непонимающе моргнул, переглянулся с Карлом, и тот пожал плечами. Он был далёк от психологии, не понимал, о каком искусстве речь, и как Матс делает такие смелые выводы. А вот Джим выглядел более одушевлённо. Все кусочки мозаики уже давно были у них в руках, оставалось лишь собрать их воедино.
— У детей, в отличие от взрослых жертв, было кое-что общее во внешности, — сказал Матс. — Карие глаза. У тебя они и вовсе чёрные, Джим. Детей, которые ему не подходили, Нок отдавал Гроуди. Тот делал свои грязные дела и убивал их, а тела закапывал в лесу. Деньги у Нока были, жертвы-пленницы были, враг в лице инспектора был. Не было друга и наследника.
— Ты хочешь сказать, что я... — прошептал Джим.
— Ты нужен ему, — сказал Матс. — Он убил на твоих глазах Софи Треллони, потому что ты прошёл испытание. Ты — его наследник. — Немного подумав, он добавил: — И тебе уже приходилось убивать.
— Защищая себя! — поправил Джим.
— Это неважно, — ответил Матс.
— То есть я должен встать и начать убивать людей, по-твоему?! — нервно спросил Джим. — Я не убийца!
— Он хочет тебя, Джим! — перебил Матс. — Он следил за нами, и он знал, что если привлечь меня, рядом окажешься ты. Два в одном, бинго! Поэтому у Милены нашли записку с моим именем, а на месте гибели Лорны — твоё.
— Не понимаю...
— Лукаш разочаровал Нока. Он принял Варга Ольфа, но отнял у него наследника, тебя. Настоящий Нок остановился в две тысячи третьем. Но всё это время он мог следить за тобой и за Лукашем, и вот шумное дело в Тромсё, всплыли наши имена. И оба мы оказались в Осло. Теперь я — его новый враг, а ты — наследник. Предполагаю, что он всё это время был очень близок к нам.
— Чего он хочет теперь? — спросил Карл.
— Чтобы мы поймали вместо него «Харри». Чтобы мы поверили, что «Харри» просто подражатель, поэтому он выбрал другие цветы. А сам он, настоящий Нок, потом забрал бы Джима.
— Но мы до сих пор не знаем его имя! — сказал Джим. — Почему он остановился в две тысячи третьем?! А потом его как-то вычислил Джона! Спустя, получается, десять лет! Что-то он там увидел, если верить Карли!
— Почему... — Матс задумался, — может, он не мог?
— То есть мы ищем кого-то очень умного, — заключил Карл, — психолога и манипулятора, способного уболтать троих извращенцев помогать себе. Он приятной внешности, в возрасте, трудяга, внешне без отклонений, работает или работал в центре «Дети Соломона», в какой-то момент не смог охотится, и у него, возможно, есть коллекции того, что его жертвы делали своими руками? Но что это?
— Что угодно, — ответил Матс. — Поделки, вышивка, одежда, записки, рисунки... — Матс замер, замолчал, опустил голову и болезненно выдохнул.
Джим зажал рот рукой.
Глава 16. Тот самый мальчик
В ту ночь снега не было. Погода замерла, превратившись в застывший фон, во что-то неподвижное и пустое, словно остановилось время и даже ночь казалась обманчиво долгой. Такая же неподвижность сковала и участок: каждый человек, задействованный в плане, боялся спугнуть хитрого противника.
Карл и Матс через Джима назначили «Харри» встречу и приступили к обсуждению операции. Из Дробака приехал Петтер Риг, как человек, когда-то потративший годы на поимку Норвежского Нока. Он выслушал все догадки, сделался мрачнее тучи и тоже замер, подобно остальным. Затем прошёл по кабинету Карла, два раза перебрал досье на пациентов реабилитационного, сходил и умылся холодной водой, чтобы успокоиться.
— Мы не знали, — сказал он позже, сев на стул. — Тогда было мало компьютерных баз данных, а девушки никому не говорили, что посещают центр. Это было тайной, ну, не каждый же стремится рассказывать о своих столь личных проблемах. Даже сейчас не каждый говорит друзьям, что посещает психолога, что говорить уж...
Джим был не согласен с тем, что его оставили в участке в статусе задержанного. Сам он не рвался на встречу с «Харри», но и сидеть на привязи не намеревался. Только Матс рассудил иначе: убедил Карла задержать Джима, чтобы уберечь его в случае неудачи их операции. Нок в любом случае будет стремиться к нему.
Когда инспектор и Матс уехали на место проведения операции, Джим, решив не терять времени, воспользовался правом на звонок и позвонил Арве Фолку. К его удивлению, тот ответил и даже посодействовал: через час Джима отпустили, не сумев ничем подтвердить право на задержание. Джим понимал, что Карл за подобное его в порошок сотрёт, но ему было наплевать. Пока одни ловили самого маньяка, Джим хотел найти его логово.
А Матс и Петтер Риг уже сидели в кафе на окраине города. Они расположились у самого окна, неспешно пили кофе и делали вид, что просто общаются.
