Он на мгновение замер и, не удостоив меня даже взглядом, продолжил заниматься своим делом. Поняв, что не дождусь от него ни слова, я зло дёрнула щекой и отвернулась.
Огонь от факела слегка грел мои полностью промокшие сапоги, однако это мало чем помогало. Хотелось скинуть их, но сильно стянутые верёвкой руки не позволяли ничего сделать. Я поёжилась и решила, что мне ни в коем случае нельзя здесь оставаться и лелеять надежду, что меня найдут соплеменники.
Нужно было выбираться.
«Дождусь, когда все уснут, и постараюсь найти способ развязать руки».
— У тебя ничего не выйдет, — неожиданно подал голос Элиас, уже заканчивая свои «процедуры».
— О чём это ты? — я нахмурилась, совершенно не понимая, что имел в виду эльф. Не мысли же мои читает! — «Нет, такого точно не может быть...»
— Развязать эти путы не получится, — пояснил он. — Они сделаны из особого вида волокна. Чем больше будешь пытаться от них избавиться, тем сильнее они будут затягиваться.
В этот момент мои брови тут же взметнулись вверх от удивления.
— Ты так смотришь на свои руки. Наверняка уже продумываешь, как бы выпутаться. Да только бесполезно это. — Его губы изогнулись в злорадной ухмылке.
— А ты, значит, видишь меня насквозь? Маг?
— Для этого магия не нужна, — Элиас поднялся и приблизился ко мне, на что я рефлекторно отползла назад, но мою спину встретила холодная стена пещеры.
Эльф склонился и потянулся к моим сапогам, стаскивая их.
— Эй, чего это ты делаешь? — возмутилась я, дёрнув ногой.
— Нужно высушить. А то ещё заболеешь и откинешься раньше времени.
— Какой заботливый вдруг стал. С чего бы? — Я не смогла сдержать язвительного смешка.
— Заткнись, не то передумаю.
— Мне от тебя ничего не надо, разбойник, — огрызнувшись, я вновь дёрнула ногой и, кажется, попала ступнёй ему в живот.
Элиас, казалось, не обратил на это внимания, крепко перехватив лодыжку и пресекая все мои попытки сопротивления
— Я уже понял, что с тобой стоит быть начеку. Поэтому глаз с тебя не спущу этой ночью, — стянув с меня второй сапог, он отставил их в сторону. — А так тебе точно будет сложнее сбежать.
— Смешно. Думаешь, отсутствие обуви как-то заставит меня передумать? Я столько раз бывала на передовой, что мелкие камни, впившиеся в ступни, покажутся мне укусом комара.
— Не сомневаюсь. Но всё равно неприятно.
Эльф вернулся на своё место и больше не проронил ни слова. Вскоре, поужинав и обсудив всё, что только можно было, остальные разбойники стали готовиться ко сну. Дождавшись, пока их, особенно Элиаса, сморит дрёма, я всё же решила попытаться выпутаться. Однако, как бы ни выворачивала руки и не тёрла верёвку об острые камни, ничего не получалось.
— Ну что, убедилась? — послышался полусонный издевательский голос Элиаса. Оказалось, он всё это время только притворялся спящим, продолжая наблюдать из полуопущенных ресниц за моими бессмысленными попытками.
Почувствовав, как путы сильнее сжались на моих запястьях, я оставила эту затею и, так ничего не ответив эльфу, отвернулась от него и легла, прислонившись к стене.
Проснулась я лишь когда почувствовала, что кто-то пнул меня в бок.
Ранее утро не принесло ничего, кроме боли в спине. Рана, полученная в последнем сражении, вновь дала о себе знать. Только на этот раз рядом не было рук умелого лекаря, который в два счёта решил бы эту проблему. Как же я сейчас жалела, что раньше так безалаберно относилась к рекомендациям Интар'эра.
Лесные эльфы уже собирали свои пожитки и, судя по всему, планировали возвращаться в лагерь. Надо мной склонился один из разбойников, осмотрев меня с ног до головы и скривившись, словно передо мной была какая-то оборванка. Однако, если бы я видела себя со стороны, в этом была бы доля правды.
Я обвела глазами пещеру в поисках Элиаса и заметила, как он вновь спорил о чём-то с Эларией, но из-за шумных сборов совсем ничего не расслышала.
Сухие сапоги уже были надеты на моих ногах. И когда только успел?
Разбойник, совершенно не церемонясь, потянул меня за шкирку, как котёнка, и велел двигаться к выходу. Сопротивляться я не видела смысла.
Солнце беспощадно припекало весь оставшийся путь. Я как могла пыталась закрыться от него связанными руками, но это мало чем помогало. Никто больше не пытался со мной заговорить, собственно, как и я не имела подобного желания. Предводительница разбойников шла далеко впереди, словно как мама-утка, ведя гуськом всех остальных. Элиас и вовсе держался от меня подальше.
Через несколько часов мы добрались до глубокой чащи леса. Деревья здесь были выше, чем где-либо ещё. Их густые кроны шапкой накрывали лагерь лесных эльфов. Идя сюда, я думала, что попала в руки необразованной и маленькой шайке обычных бандитов. Но, увидев всё вживую, осознала, как была неправа.
Их лагерь напоминал поселение среднего размера с небольшими, но сделанными на совесть домишками, построенными из досок и покрытыми сверху ветками, соломой и высохшей листвой. Если их поселение существовало в отрыве от остального племени лесных эльфов, то моя теория об отщепенцах грозилась оказаться правдивой.
«Дети, старики... Да тут все, кто только может быть! Это точно не простой лагерь разбойников».
Какая-то компания ребятишек, увидев вернувшихся, тут же бросились в нашу сторону, радостно подпрыгивая и выкрикивая что-то, перебивая друг друга.
— Они вернулись! Быстрее! — крикнул мальчик, рванув самым первым.
Детвора обступила нас со всех сторон, но, завидев меня, тут же как один умолкли, разглядывая меня как какую-то диковинку.
«Неужели никогда не видели тёмного эльфа?»
Стоило это заметить Эларии, как её вдруг просветлевшее лицо вновь вернуло себе грозный вид.
— Уведите её! — приказала она.
— Но куда?
— Не знаю. Заприте в каком-нибудь доме, потом разберёмся.
Эльфы только переглянулись и, пожав плечами, повели меня в дальний конец поселения.
Хлипкая дверь скрипнула. Я оказалась в небольшом домике, состоящем лишь из одной комнаты. Даже удивительно, как он всё ещё не развалился, поскольку выглядел так, будто его сделали на скорую руку. Здесь стояли стол, скамья, деревянная кровать, украшенная соломой, пара ведер с водой и метла.
Один из эльфов толкнул меня к кровати.
— Давай, привяжи её и последи. Я скоро вернусь, — сказал второй.
— Почему я?
— Ненадолго. Я пойду узнаю, что нам с ней делать, и, может быть, приведу кого-то на замену.
— Проклятие! Столько раз повторяли, что пленных не берём! — выругался первый и, вытащив из-за пазухи моток верёвки, привязал меня к кровати, а затем вышел вслед за товарищем, но остался у приоткрытой двери.
Через трещины в полу дул холодный ветер. Я, решив, что всё же не хочу заработать себе какую-нибудь болячку, перебралась на кровать, и та жалобно скрипнула.
Привыкать к подобным условиям уже не приходилось. Проводя месяцы на передовой и в бесконечных походах, я бывала в местах и похуже. Однако сейчас, даже несмотря на такие удобства, я не могла не думать о том, как выбраться отсюда.
Если уж из пещеры не получилось, то сбежать из лагеря, где на каждом дереве стоит часовой, и вовсе было невозможно.
С другой стороны, если бы удалось проскочить, можно было бы попробовать затеряться в лесу и наивно надеяться, что эльфы не знают его как свои пять пальцев.
За раздумьями я не сразу заметила, как в дом ввалились два эльфа. Первый был низким и полноватым, второй показался совсем молоденьким, но высоким даже по меркам эльфа. Судя по запаху, в их руках были наполовину пустые бутылки крепкого эля. Я скривилась, увидев их молодые, но уже пропитые лица, покрытые старыми и свежими шрамами. А под глазом того, что был чуть пониже, красовался огромный синяк.
— Хех! Смотри-ка, кто тут у нас! — пробормотал он заплетающимся языком. — Эти вояки точно нам соврали. Сказали, что привели грязную эльфийку, а тут сидит... ну алмаз! Как есть алмаз!
Я поморщилась и предприняла попытку отодвинуться подальше от приближавшихся пьяниц, но ожидаемо наткнулась на стену.
Поначалу мне казалось, что здесь обитает пусть и отбившееся от своего племени небольшое, но довольно сильное войско, однако всё оказалось намного печальнее. Среди кучки эльфов, которые более-менее имели хоть какой-то боевой опыт, оказались дети, старики и безбожные пьяницы. Это дало мне маленькую надежду на то, что в случае даже если матриарх отправит небольшой отряд бойцов на мои поиски, то, вероятно, они не столкнутся с серьезным сопротивлением. А даже если и нет, то попытаться самой сбежать из-под «пристального» взгляда этих двоих не составило бы труда. Оставалось только дождаться ночи.
Эльфы, еле-еле переступая ногами, завались в дом и упали на скамью. Сжимая в руке бутылки, они почти одновременно опрокинули их, вливая в себя горячительное. Алкоголь тонкой струйкой потёк по их подбородкам. Тот эльф, который в самом начале бросал в меня неуместные комплименты, вытер рот грязным рукавом старой и уже изрядно изъеденной молью хлопковой рубахи и вновь посмотрел на меня маленькими поросячьими глазками. Возможно, раньше он и был красив, но, видимо, жизнь сильно помотала бедолагу.
— Ну и как тебя зовут, красавица? — спросил он, не отводя своего взгляда.
Я не ответила, но продолжала смотреть на него в ответ, надеясь через зрительный контакт показать эльфу, что я не расположена к беседам с ними.
— Ну чего молчишь? Язык проглотила? — он пнул локтем своего товарища, и они одновременно расхохотались.
Второй эльф не произнес за всё время ни слова. Казалось, он не испытывал ни капли желания находиться здесь и следить за какой-то чужачкой и лишь изредка кивал словам своего говорливого друга.
Я продолжала упрямо молчать, ожидая, когда эти двое уже отсмеются.
— А я слышал, что женщины тёмных остры на язык, но эта никак немая!?
— Да оставь ты её... — наконец подал голос второй.
— Знаешь, у меня ведь никогда ещё не было тёмных эльфиек.
— Неудивительно. С твоей-то рожей...
— Что б ты понимал! Я в свои молодые годы был первым парнем в племени!
— И когда это было? Лет сто пятьдесят назад? — усмехнулся худой.
— Не веришь?! Сейчас я тебе покажу...
— Что ты там покажешь-то?
Толстяк не без усилий поднялся со скамьи и, покачиваясь, заковылял прямо в мою сторону, попутно обтирая руки об штаны — такие же рваные, как и рубаха.
До этого момента я смотрела на него с нескрываемым отвращением и жалостью, сейчас же почему-то во мне начала расти тревога. В мыслях вырисовывались картины того, что этот пьяница может со мной сделать, наплевав на любые нормы морали. Я напряглась всем телом, и путы, обвитые вокруг моих запястий, беспощадно впились в кожу.
— Не подходи! — крикнула я и ногой пихнула эльфа в живот. Он неловко пошатнулся, всё же устояв на ногах.
— О, заговорила! А я уж начал думать, что и правда немая, — его улыбка оголила ряд пожелтевших зубов. — Ну так даже лучше. Хочу слышать твой милый голосок.
Эльф вновь стал наступать, протягивая ко мне свои грязные руки. Я поняла, что деваться мне некуда, но от отчаяния вновь попыталась высвободиться. По запястьям потекли струйки крови.
— Эй, остынь! — второй поднялся на ноги и положил руку на плечо товарища, потянув его на себя. — Забыл, какую взбучку тебе устроила Элария в прошлый раз?
— Что мне твоя Элария... Ик! Тут голос сына вождя в авторитете! А он меня не осудит, как мужик мужика!
— Я в этом не собираюсь участвовать, — с этими словами, прихватив бутылку, эльф выскочил наружу.
Я перестала ясно мыслить, чувствуя лишь жгучую боль от того, как сильно впивались веревки в мои запястья, а толстяк тем временем подходил ближе, стягивая с себя штаны.
— Проклятие! — в отчаянии прокричала я, осознавая, что нет смысла звать на помощь. Никто меня не услышит, а даже если услышит, то точно не бросится помогать. Мне оставалось рассчитывать только на себя и, что бы этот пьяница ни сделал, сопротивляться ему только смогу.
Эльф схватил меня за ноги, и изо всех сил брыкаясь, я пыталась ударить, причинить как можно больше боли, оставить синяки на его пропитом лице.
— Да успокойся ты! Тебе понравится...
— Получай, урод! — прицелившись, я ударила носком сапога в его подбородок, что даже послышался хруст костей.
— Ах ты... дрянь! — с трудом шевеля челюстью, выругался он и замахнулся своей огромной рукой.
Я зажмурилась и сжалась, ожидая удара, но в этот момент почувствовала, как тяжесть навалившегося на меня грузного тела резко исчезла, и только вновь открыв глаза, заметила, как кто-то отшвыривает эльфа в противоположный угол дома.
Я неверяще уставилась на лицо своего неожиданного спасителя.
— В порядке? — спокойно спросил Элиас.
