Воздух вокруг руки затрепетал, зашумел, хотя ветра не было. Вода на озере внезапно покрылась рябью.
Я замерла, затаив дыхание, смотря на это диковинное, пугающее свечение. Сердце колотилось где-то в горле. Это что, сработало?!
Я снова, уже с надеждой, рванула браслет. Нет. Он не поддался. Свечение стало слабеть, руны потухли, оставив после себя лишь легкое, едва заметное тепло и щемящее чувство пустоты. Вода успокоилась.
Я сидела на холодной земле у своего озера, вся взъерошенная, с грязным лицом и больными руками, и смотрела на эти черные, немые обручья. Они снова были просто холодным металлом. Даже здесь, в моем единственном месте силы, они были сильнее. Моя маленькая, отчаянная вспышка ярости ничего не изменила.
— Ну конечно, — хрипло рассмеялась я, чувствуя, как истерика подкатывает к горлу. — Сигнализация сработала прямо в штаб-квартире партизана. «Хозяин, ваша вещь пытается сбежать». Молодцы. Очень полезная функция.
Я плюхнулась на спину на мягкий мох и уставилась в черное небо между ветвей. Где-то там были звезды. Чужие звезды чужого мира, которые я так часто рассматривала здесь, мечтая о чем-то невозможном.
— Ладно, — прошептала я им. — Допустим, выиграли этот раунд. Но игра еще не окончена. Если я стану чьей-то собственностью, то только своей собственной.
План «Б» провалился. Пора было придумывать план «В». А для этого нужно было вернуться. В свою клетку. Сделать вид, что я смирилась.
Самая отвратительная часть побега — это дорога обратно.
Торд
Ветер гулял по Седым Скалам, завывая в бесчисленных пещерах и расщелинах Логова Рока. Для моих сородичей это был просто шум. Фоновый, привычный, как собственное дыхание. Для меня же в этом шуме была музыка. Или… карта. Карта мира, по которой я читал настроение стихий, приближение бурь, передвижение стад.
А сегодня в эту музыку вплелась фальшивая нота.
Я стоял на краю каменного балкона, вмурованного в скалу на уровне облаков, и смотрел, как последние лучи солнца догорают на зубцах дальних гор. В руке я сжимал рукоять топора, привычным жестом проверяя баланс. Не для войны. Просто для ощущения твердости. Вес холодного железа успокаивал ум, отточенный не годами, а десятилетиями битв, предательств и тяжелых решений.
Меня зовут Торд. Вождь Объединенных Племен Седых Скал. Мой титул не дань крови — я вырвал его в бою, заслужил в походах и скрепил клятвами старейшин. Я собрал разрозненные, воющие друг с другом кланы орков в кулак, который теперь был способен постоять и за себя, и за свою землю. Мы не искали войны с людьми. Хрупкий мир, установленный после последней кровавой бани, нас устраивал. Но мир — это не дружба. Это готовность к войне, которую отложили на завтра.
Мои мысли прервал тихий, но уверенный шаг за спиной. Я не обернулся. Я знал эту походку.
— Говори, Магда, — произнес я, не отрывая взгляда от темнеющих долин.
Шаманка подошла и встала рядом, опираясь на посох, увенчанный клыком снежного барса. Ее сморщенное, как печеное яблоко, лицо было серьезным.
— Ветер принес странные вести, Вождь, — ее голос был скрипучим, как трение камня о камень, но в нем была сила, не уступающая моей. — Из долины. С нейтральных земель.
Я нахмурился. Нейтральные земли — это головная боль. Ничья территория, где постоянно творится какая-то чертовщина.
— Опять бандиты? Или эльфийские шпионы пьянствуют у горячих источников? — я уже мысленно отдавал приказ отправить туда патруль для устрашения.
— Нет. Нечто иное. — Магда повернула ко мне свое слепое, затянутое бельмом око. Она не видела солнца, но видела нити судьбы. Или так всем казалось. — Ветер там… болеет. Ранен. Он мечется и стонет. Как зверь в капкане.
Метафоры шаманов всегда действовали мне на нервы. Я предпочитал прямые удары.
— Конкретнее.
— Сила. Дикая. Чужая. Она прорывается сквозь что-то. Сквозь оковы. Она зовет о помощи. Но не словами. Чувством. Болью. Гневом.
Я повернулся к ней, скрестив руки на груди. Холодный ветер трепал мои дреды.
— Человеческие дела? Их магия? — предположил я. Людские маги всегда были источником проблем.
Магда покачала головой.
— Не их слабая, книжная сила. Это… древнее. Как дух горы. Но моложе. И яростнее. Как первый ураган при смене сезонов. Она не принадлежит этому месту. Она… потерялась.
В ее словах прозвучала неподдельная жалость. Это задело меня. Магда не жалела слабых. Значит, эта сила не была слабой. Она была в беде.
— Где? — спросил я уже другим тоном. Дежурный интерес сменился вниманием охотника, учуявшего странный, незнакомый след.
— У озера в Поющих Лесах. Там, где старые деревья говорят с луной.
Я мысленно прикинул путь. День скачки на варге по горным тропам. Не ближний свет. Отвлекаться от дел на такой срок — безрассудство.
— Прикажешь отряду проверить? — Это был разумный шаг. Осторожный. Вождеский.
Магда снова покачала головой. Ее слепой взгляд уперся в меня с невероятной интенсивностью.
— Нет, Торд, сын Грома. Это должен проверить ты.
— Я? — я не смог сдержать удивленного хрипа. — Я — Вождь. У меня есть дела поважнее, чем трястись в седле за призраками, которые приснились шаману.
— Это не призрак, — ее голос стал твердым, как гранит наших скал. — Это знак. Для тебя. Ветер зовет тебя. Только тебя.
Она сказала это с такой непоколебимой уверенностью, что спорить было бесполезно. Да и… что-то внутри меня уже отозвалось на этот зов. То самое чутье полководца, что не раз спасало мне жизнь, тихо зашептало, что старуха права. Это было важно.
Я вздохнул, смирившись с неизбежным. Не впервые судьба тыкала меня мордой во что-то неприятное, но необходимое.
— Хорошо, — буркнул я. — Но если это окажется заблудившаяся овечка какого-нибудь человеческого лорда, я выставлю тебя на смех перед всем советом.
Магда усмехнулась, обнажив беззубые десны.
— Овечка… да. Та, что может сокрушать скалы. Иди, Вождь. И будь готов. То, что ты найдешь… изменит все.
Я не стал спрашивать, что она имела в виду. Ответа, кроме очередной загадки, я бы не получил.
День.
День в седле, под пронизывающим горным ветром. День, за который я успел мысленно проклясть Магду, ее пророчества и этот дурацкий ветер раз сто. Я проклинал себя за то, что поддался на ее россказни и бросил племя ради дикой погони.
Но с каждым часом пути мое раздражение сменялось растущим внутренним напряжением. Шаманка не ошиблась. Здесь, в глубине нейтральных земель, творилось что-то неладное. Воздух вибрировал, как натянутая тетива перед выстрелом. Дичь попадалась редко, будто животные чувствовали незваного гостя и разбегались. Даже деревья в этих частях Леса стояли как-то иначе — не спокойные и древние, а настороженные, будто прислушиваясь к чему-то.
К вечеру я уже не сомневался. Я шел по следу. Не звериному. Не человеческому. Чему-то третьему. Этому вибрирующему от ярости и боли эху в воздухе.
И когда я наконец почувствовал влажное дыхание озера и услышал звенящую, гнетущую тишину, я понял — я опоздал. Охота была окончена, и добыча ушла.
Я бесшумно соскользнул со спины варга и жестом приказал ему остаться. Замирая в тени исполинских сосен, я вышел на берег.
Никого. Только легкий пар стелился над теплой водой, да сумерки быстро сгущались между деревьями.
Но следы были повсюду.
Помятый мох на том месте, где кто-то сидел или падал на колени. На камне у кромки воды — свежие, темные зазубрины и сколы. Металл о камень. Я провел пальцем по шероховатому повреждению. Сильный удар. Не один.
И потом… я почувствовал это. Легкое, едва уловимое покалывание в воздухе. Остаточная энергия. Та самая, о которой говорила Магда. Дикая, чужая, яростная. Она висела здесь, как запах грома после бури. И в ней безошибочно читались отчаяние и бессильная ярость.
Я сделал медленный круг, вглядываясь в землю. И нашел его. След. Небольшой, изящный след босой человеческой ноги, уходящий обратно в сторону владений людей.
Так. Значит, «овечка» была здесь. И она была в ярости. И она ушла обратно в свою клетку. Добровольно? Или ее нашли?
...Я стоял на пустом берегу, и странное чувство опустошения смешивалось с жгучим любопытством. Я пришел по зову и нашел лишь эхо. Эхо чужой боли.
— Ну что ж, — пробурчал я в наступающую темноту. — Показала хвост и исчезла. Хорошо играешь в прятки, незнакомка.
Но игра только начиналась. Теперь я знал, что она существует. И что она где-то рядом. Этого было достаточно. Уезжать сейчас, проскакав полдня — значило бы признать свое поражение. Нет. Охотник должен знать терпение.
Я свистнул варгу, который терпеливо ждал в кустах.
— Не уйдешь, — пообещал я пустому месту. — Рано или поздно ты снова позовешь. А я буду ждать.
Я разбил лагерь там же, на берегу, вдалеке от следов, но так, чтобы видеть и озеро, и тропу. Небольшой костер, шкура под бок, топор наготове. Серый Тень свернулся у моих ног, навострив уши, улавливая каждый шорох ночного леса.
Я не ожидал, что она вернется этой же ночью. Это было бы слишком глупо с ее стороны. Но я ждал... чего-то. Какого-нибудь знака. Еще одного всплеска той странной силы, что витала в воздухе, как запах озона после грозы.
Я сидел, прислонившись спиной к стволу древней сосны, и вслушивался в ночь. В привычный шепот Поющих Лесов теперь вплетался новый мотив — тревожный, полный недосказанности. Я закрыл глаза, пытаясь прочитать его, как читал настроение ветра над своими скалами.
Кто ты? Что заставило тебя так яростно сражаться с камнями? И почему, черт возьми, ты сбежала обратно?
Вопросов было больше, чем ответов. Но одно я чувствовал точно — Магда не ошиблась. То, что побывало здесь, было сильным. Раненым и загнанным в угол, но сильным. И это представляло интерес.
Я не нашел ее сегодня. Но я уловил ее запах — букет ярости, отчаяния и чего-то неузнаваемо-чужого. Этого пока было достаточно.
Завтра я вернусь в Логово. Но я теперь я знал, куда стоит направить своих лазутчиков. Охота только начиналась.
Визуалы героев
Анна
Торд
Анна
Еще сутки в клетке. Сутки унизительного молчаливого одобрения, притворных улыбок служанкам и ледяных взглядов, которыми я обменивалась с Барагосом за ужином. Он был доволен. Его сломанная игрушка вернулась в коробку.
А внутри все кипело. Ярость, которую я не могла выплеснуть, превращалась в токсичный пар, отравляющий все внутри. Мне нужно было пространство. Воздух. Одиночество. Или я начну разбирать свою комнату по камешкам и швырять ими в портреты предков Барагоса.
Поэтому, когда замок окончательно затих, погрузившись в сонное самодовольство, я снова сделала ноги. На этот раз — тихо, как тень. Мне было плевать. Если меня поймают, я просто объявлю, что пошла искать лучшие виды для будущих свадебных портретов. Пусть порадуются моей «инициативе».
Мой берег. Мое озеро. Оно встретило меня тем же тревожным шепотом, что и прошлой ночью. Но теперь в этом шепоте была не только моя боль. Было ощущение, что лес… насторожился. Прислушивается. Я отбросила это ощущение как плод расшатанных нервов.
Я шла к воде, сдирая с себя платье — еще одно ненавистное подтверждение моего статуса «вещи». Я скинула его на мох и осталась в одной тонкой рубашке. Ночь была теплой, вода — манила.
— Ну что, водичка, — обратилась я к озеру. — Снова я. На этот раз без истерик с битьем посуды. Только тихий, интеллигентный нервный срыв.
Я зашла в воду по колено. Теплая, почти горячая вода обняла кожу, и я закрыла глаза, вдыхая влажный, терпкий воздух. На секунду мне показалось, что я чувствую чье-то присутствие. Тяжелый, внимательный взгляд. Я резко обернулась, вглядываясь в сумрак меж деревьев.
Ничего. Только луна пробивалась сквозь листву, отбрасывая причудливые тени.
— Паранойя, — вздохнула я. — Новый мой друг. Очень приятно.
Я отбросила страх и, не раздумывая больше, нырнула с головой в темную воду.
Торд
Она вернулась.
Я не видел ее, но почувствовал. Воздух снова затрепетал, зазвенел тем самым напряжением, что сводило с ума. Только сейчас вибрация была не яростной, а… усталой. Горькой. Как эхо после бури.
Я замер в тени, слившись со стволом векового дуба, в двадцати шагах от воды. Мой варг, Серый Тень, затаился рядом, не издавая ни звука. Охотник должен уметь ждать.
И вот она появилась. Она шла медленно, понуро, словно ее вела под руки невидимая стража. Ее плечи были ссутулены, а в лунном свете ее лицо казалось бледным и потерянным.
Я ожидал много чего. Воина. Беглянку. Колдунью. Но не это хрупкое, изможденное существо, которое начало разговаривать с озером. Я не разобрал слов, но тон был знакомым — саркастичным, усталым.
Она начала раздеваться. Я отвел взгляд, следуя древнему закону чести. Но потом… любопытство взяло верх. Она была загадкой. А загадки нужно изучать.
Я смотрел, как она стоит у воды, как ее тонкая фигура напряжена, а взгляд мечется по лесу. Она почуяла меня. Чутьем дикого зверя. Интересно.
Потом она нырнула. Вода сомкнулась над ней беззвучно.
Я ждал. Десять секунд. Двадцать. Слишком долго.
Инстинкт заставил меня сделать шаг вперед из тени.
И в этот момент она вынырнула.
Анна
Вода смыла часть напряжения. Я всплыла, откинула мокрые волосы с лица и…
Увидела его.
На берегу, в двух шагах от моей одежды, стоял он.
Не человек. Орк. Но не в привычном представлении — уродливый громила с дубиной. Нет. Это был… монумент. Изваяние из оливковой кожи и напряженных мускулов, отлитое в лунном свете. Высокий, на две головы выше меня. Его лицо было испещрено шрамами, а один, тонкий и белый, пересекал губы, придавая его и без того суровому лицу жестокое выражение и как будто ухмылку. Из темноты на меня смотрели два осколка зимнего льда — его глаза.
Но самое жуткое — он был абсолютно бесшумен. Как призрак. Он стоял и смотрел. И в его взгляде не было ни злобы, ни угрозы. Был лишь холодный, невероятно интенсивный интерес.
Сердце провалилось куда-то в пятки, а потом выскочило в горло. Кровь ударила в виски. Испуг, дикий и животный, сменился чистейшей, кристальной яростью. Это мое место! Мое единственное убежище!
— Боже мой, — выдохнула я, делая широкие глаза. — Служба доставки? Или местный туроператор решил предложить мне экскурсию «Ночные страшилки Поющих Лесов»? Извините, не заказывала. Уже есть один корпоративный монстр по имени Барагос, спасибо.
Торд
Она вынырнула. Вода стекала с ее каштановых волос, с ее бледной кожи. Лунный свет зацепился за капли на ее ресницах и на родинке над губой. Она была… хрупкой. Как стеклянная фигурка. Пока не открыла рот.
Ее голос, резкий и полный ядовитого сарказма, ударил по мне с неожиданной силой. Ни страха, ни подобострастия. Чистая, концентрированная дерзость. Уголок моего рта непроизвольно дернулся. Шрам на губе напрягся.
«Служба доставки». «Туроператор». Я не все слова понял, но тон был ясен. Она метала в меня стрелы, отточенные на языке, которого я не знал.
Я сделал шаг к воде. Всего один. Не угрожающе.
— В лесах не заказывают, — прорычал я на ее языке. Мой голос прозвучал глухо, непривычно. — Здесь или охотятся, или становятся добычей. Ты что?
Я видел, как она сглотнула. Видел, как напряглись ее пальцы под водой. Но ее взгляд не дрогнул. Напротив, в ее глазах вспыхнули зеленые огоньки.
Анна
Его голос. Боги.
Я замерла, затаив дыхание, смотря на это диковинное, пугающее свечение. Сердце колотилось где-то в горле. Это что, сработало?!
Я снова, уже с надеждой, рванула браслет. Нет. Он не поддался. Свечение стало слабеть, руны потухли, оставив после себя лишь легкое, едва заметное тепло и щемящее чувство пустоты. Вода успокоилась.
Я сидела на холодной земле у своего озера, вся взъерошенная, с грязным лицом и больными руками, и смотрела на эти черные, немые обручья. Они снова были просто холодным металлом. Даже здесь, в моем единственном месте силы, они были сильнее. Моя маленькая, отчаянная вспышка ярости ничего не изменила.
— Ну конечно, — хрипло рассмеялась я, чувствуя, как истерика подкатывает к горлу. — Сигнализация сработала прямо в штаб-квартире партизана. «Хозяин, ваша вещь пытается сбежать». Молодцы. Очень полезная функция.
Я плюхнулась на спину на мягкий мох и уставилась в черное небо между ветвей. Где-то там были звезды. Чужие звезды чужого мира, которые я так часто рассматривала здесь, мечтая о чем-то невозможном.
— Ладно, — прошептала я им. — Допустим, выиграли этот раунд. Но игра еще не окончена. Если я стану чьей-то собственностью, то только своей собственной.
План «Б» провалился. Пора было придумывать план «В». А для этого нужно было вернуться. В свою клетку. Сделать вид, что я смирилась.
Самая отвратительная часть побега — это дорога обратно.
Глава 6. Зов ветра. Зов крови.
Торд
Ветер гулял по Седым Скалам, завывая в бесчисленных пещерах и расщелинах Логова Рока. Для моих сородичей это был просто шум. Фоновый, привычный, как собственное дыхание. Для меня же в этом шуме была музыка. Или… карта. Карта мира, по которой я читал настроение стихий, приближение бурь, передвижение стад.
А сегодня в эту музыку вплелась фальшивая нота.
Я стоял на краю каменного балкона, вмурованного в скалу на уровне облаков, и смотрел, как последние лучи солнца догорают на зубцах дальних гор. В руке я сжимал рукоять топора, привычным жестом проверяя баланс. Не для войны. Просто для ощущения твердости. Вес холодного железа успокаивал ум, отточенный не годами, а десятилетиями битв, предательств и тяжелых решений.
Меня зовут Торд. Вождь Объединенных Племен Седых Скал. Мой титул не дань крови — я вырвал его в бою, заслужил в походах и скрепил клятвами старейшин. Я собрал разрозненные, воющие друг с другом кланы орков в кулак, который теперь был способен постоять и за себя, и за свою землю. Мы не искали войны с людьми. Хрупкий мир, установленный после последней кровавой бани, нас устраивал. Но мир — это не дружба. Это готовность к войне, которую отложили на завтра.
Мои мысли прервал тихий, но уверенный шаг за спиной. Я не обернулся. Я знал эту походку.
— Говори, Магда, — произнес я, не отрывая взгляда от темнеющих долин.
Шаманка подошла и встала рядом, опираясь на посох, увенчанный клыком снежного барса. Ее сморщенное, как печеное яблоко, лицо было серьезным.
— Ветер принес странные вести, Вождь, — ее голос был скрипучим, как трение камня о камень, но в нем была сила, не уступающая моей. — Из долины. С нейтральных земель.
Я нахмурился. Нейтральные земли — это головная боль. Ничья территория, где постоянно творится какая-то чертовщина.
— Опять бандиты? Или эльфийские шпионы пьянствуют у горячих источников? — я уже мысленно отдавал приказ отправить туда патруль для устрашения.
— Нет. Нечто иное. — Магда повернула ко мне свое слепое, затянутое бельмом око. Она не видела солнца, но видела нити судьбы. Или так всем казалось. — Ветер там… болеет. Ранен. Он мечется и стонет. Как зверь в капкане.
Метафоры шаманов всегда действовали мне на нервы. Я предпочитал прямые удары.
— Конкретнее.
— Сила. Дикая. Чужая. Она прорывается сквозь что-то. Сквозь оковы. Она зовет о помощи. Но не словами. Чувством. Болью. Гневом.
Я повернулся к ней, скрестив руки на груди. Холодный ветер трепал мои дреды.
— Человеческие дела? Их магия? — предположил я. Людские маги всегда были источником проблем.
Магда покачала головой.
— Не их слабая, книжная сила. Это… древнее. Как дух горы. Но моложе. И яростнее. Как первый ураган при смене сезонов. Она не принадлежит этому месту. Она… потерялась.
В ее словах прозвучала неподдельная жалость. Это задело меня. Магда не жалела слабых. Значит, эта сила не была слабой. Она была в беде.
— Где? — спросил я уже другим тоном. Дежурный интерес сменился вниманием охотника, учуявшего странный, незнакомый след.
— У озера в Поющих Лесах. Там, где старые деревья говорят с луной.
Я мысленно прикинул путь. День скачки на варге по горным тропам. Не ближний свет. Отвлекаться от дел на такой срок — безрассудство.
— Прикажешь отряду проверить? — Это был разумный шаг. Осторожный. Вождеский.
Магда снова покачала головой. Ее слепой взгляд уперся в меня с невероятной интенсивностью.
— Нет, Торд, сын Грома. Это должен проверить ты.
— Я? — я не смог сдержать удивленного хрипа. — Я — Вождь. У меня есть дела поважнее, чем трястись в седле за призраками, которые приснились шаману.
— Это не призрак, — ее голос стал твердым, как гранит наших скал. — Это знак. Для тебя. Ветер зовет тебя. Только тебя.
Она сказала это с такой непоколебимой уверенностью, что спорить было бесполезно. Да и… что-то внутри меня уже отозвалось на этот зов. То самое чутье полководца, что не раз спасало мне жизнь, тихо зашептало, что старуха права. Это было важно.
Я вздохнул, смирившись с неизбежным. Не впервые судьба тыкала меня мордой во что-то неприятное, но необходимое.
— Хорошо, — буркнул я. — Но если это окажется заблудившаяся овечка какого-нибудь человеческого лорда, я выставлю тебя на смех перед всем советом.
Магда усмехнулась, обнажив беззубые десны.
— Овечка… да. Та, что может сокрушать скалы. Иди, Вождь. И будь готов. То, что ты найдешь… изменит все.
Я не стал спрашивать, что она имела в виду. Ответа, кроме очередной загадки, я бы не получил.
День.
День в седле, под пронизывающим горным ветром. День, за который я успел мысленно проклясть Магду, ее пророчества и этот дурацкий ветер раз сто. Я проклинал себя за то, что поддался на ее россказни и бросил племя ради дикой погони.
Но с каждым часом пути мое раздражение сменялось растущим внутренним напряжением. Шаманка не ошиблась. Здесь, в глубине нейтральных земель, творилось что-то неладное. Воздух вибрировал, как натянутая тетива перед выстрелом. Дичь попадалась редко, будто животные чувствовали незваного гостя и разбегались. Даже деревья в этих частях Леса стояли как-то иначе — не спокойные и древние, а настороженные, будто прислушиваясь к чему-то.
К вечеру я уже не сомневался. Я шел по следу. Не звериному. Не человеческому. Чему-то третьему. Этому вибрирующему от ярости и боли эху в воздухе.
И когда я наконец почувствовал влажное дыхание озера и услышал звенящую, гнетущую тишину, я понял — я опоздал. Охота была окончена, и добыча ушла.
Я бесшумно соскользнул со спины варга и жестом приказал ему остаться. Замирая в тени исполинских сосен, я вышел на берег.
Никого. Только легкий пар стелился над теплой водой, да сумерки быстро сгущались между деревьями.
Но следы были повсюду.
Помятый мох на том месте, где кто-то сидел или падал на колени. На камне у кромки воды — свежие, темные зазубрины и сколы. Металл о камень. Я провел пальцем по шероховатому повреждению. Сильный удар. Не один.
И потом… я почувствовал это. Легкое, едва уловимое покалывание в воздухе. Остаточная энергия. Та самая, о которой говорила Магда. Дикая, чужая, яростная. Она висела здесь, как запах грома после бури. И в ней безошибочно читались отчаяние и бессильная ярость.
Я сделал медленный круг, вглядываясь в землю. И нашел его. След. Небольшой, изящный след босой человеческой ноги, уходящий обратно в сторону владений людей.
Так. Значит, «овечка» была здесь. И она была в ярости. И она ушла обратно в свою клетку. Добровольно? Или ее нашли?
...Я стоял на пустом берегу, и странное чувство опустошения смешивалось с жгучим любопытством. Я пришел по зову и нашел лишь эхо. Эхо чужой боли.
— Ну что ж, — пробурчал я в наступающую темноту. — Показала хвост и исчезла. Хорошо играешь в прятки, незнакомка.
Но игра только начиналась. Теперь я знал, что она существует. И что она где-то рядом. Этого было достаточно. Уезжать сейчас, проскакав полдня — значило бы признать свое поражение. Нет. Охотник должен знать терпение.
Я свистнул варгу, который терпеливо ждал в кустах.
— Не уйдешь, — пообещал я пустому месту. — Рано или поздно ты снова позовешь. А я буду ждать.
Я разбил лагерь там же, на берегу, вдалеке от следов, но так, чтобы видеть и озеро, и тропу. Небольшой костер, шкура под бок, топор наготове. Серый Тень свернулся у моих ног, навострив уши, улавливая каждый шорох ночного леса.
Я не ожидал, что она вернется этой же ночью. Это было бы слишком глупо с ее стороны. Но я ждал... чего-то. Какого-нибудь знака. Еще одного всплеска той странной силы, что витала в воздухе, как запах озона после грозы.
Я сидел, прислонившись спиной к стволу древней сосны, и вслушивался в ночь. В привычный шепот Поющих Лесов теперь вплетался новый мотив — тревожный, полный недосказанности. Я закрыл глаза, пытаясь прочитать его, как читал настроение ветра над своими скалами.
Кто ты? Что заставило тебя так яростно сражаться с камнями? И почему, черт возьми, ты сбежала обратно?
Вопросов было больше, чем ответов. Но одно я чувствовал точно — Магда не ошиблась. То, что побывало здесь, было сильным. Раненым и загнанным в угол, но сильным. И это представляло интерес.
Я не нашел ее сегодня. Но я уловил ее запах — букет ярости, отчаяния и чего-то неузнаваемо-чужого. Этого пока было достаточно.
Завтра я вернусь в Логово. Но я теперь я знал, куда стоит направить своих лазутчиков. Охота только начиналась.
Визуалы героев
Анна
Торд
Глава 7. Незваный гость на моем берегу.
Анна
Еще сутки в клетке. Сутки унизительного молчаливого одобрения, притворных улыбок служанкам и ледяных взглядов, которыми я обменивалась с Барагосом за ужином. Он был доволен. Его сломанная игрушка вернулась в коробку.
А внутри все кипело. Ярость, которую я не могла выплеснуть, превращалась в токсичный пар, отравляющий все внутри. Мне нужно было пространство. Воздух. Одиночество. Или я начну разбирать свою комнату по камешкам и швырять ими в портреты предков Барагоса.
Поэтому, когда замок окончательно затих, погрузившись в сонное самодовольство, я снова сделала ноги. На этот раз — тихо, как тень. Мне было плевать. Если меня поймают, я просто объявлю, что пошла искать лучшие виды для будущих свадебных портретов. Пусть порадуются моей «инициативе».
Мой берег. Мое озеро. Оно встретило меня тем же тревожным шепотом, что и прошлой ночью. Но теперь в этом шепоте была не только моя боль. Было ощущение, что лес… насторожился. Прислушивается. Я отбросила это ощущение как плод расшатанных нервов.
Я шла к воде, сдирая с себя платье — еще одно ненавистное подтверждение моего статуса «вещи». Я скинула его на мох и осталась в одной тонкой рубашке. Ночь была теплой, вода — манила.
— Ну что, водичка, — обратилась я к озеру. — Снова я. На этот раз без истерик с битьем посуды. Только тихий, интеллигентный нервный срыв.
Я зашла в воду по колено. Теплая, почти горячая вода обняла кожу, и я закрыла глаза, вдыхая влажный, терпкий воздух. На секунду мне показалось, что я чувствую чье-то присутствие. Тяжелый, внимательный взгляд. Я резко обернулась, вглядываясь в сумрак меж деревьев.
Ничего. Только луна пробивалась сквозь листву, отбрасывая причудливые тени.
— Паранойя, — вздохнула я. — Новый мой друг. Очень приятно.
Я отбросила страх и, не раздумывая больше, нырнула с головой в темную воду.
Торд
Она вернулась.
Я не видел ее, но почувствовал. Воздух снова затрепетал, зазвенел тем самым напряжением, что сводило с ума. Только сейчас вибрация была не яростной, а… усталой. Горькой. Как эхо после бури.
Я замер в тени, слившись со стволом векового дуба, в двадцати шагах от воды. Мой варг, Серый Тень, затаился рядом, не издавая ни звука. Охотник должен уметь ждать.
И вот она появилась. Она шла медленно, понуро, словно ее вела под руки невидимая стража. Ее плечи были ссутулены, а в лунном свете ее лицо казалось бледным и потерянным.
Я ожидал много чего. Воина. Беглянку. Колдунью. Но не это хрупкое, изможденное существо, которое начало разговаривать с озером. Я не разобрал слов, но тон был знакомым — саркастичным, усталым.
Она начала раздеваться. Я отвел взгляд, следуя древнему закону чести. Но потом… любопытство взяло верх. Она была загадкой. А загадки нужно изучать.
Я смотрел, как она стоит у воды, как ее тонкая фигура напряжена, а взгляд мечется по лесу. Она почуяла меня. Чутьем дикого зверя. Интересно.
Потом она нырнула. Вода сомкнулась над ней беззвучно.
Я ждал. Десять секунд. Двадцать. Слишком долго.
Инстинкт заставил меня сделать шаг вперед из тени.
И в этот момент она вынырнула.
Анна
Вода смыла часть напряжения. Я всплыла, откинула мокрые волосы с лица и…
Увидела его.
На берегу, в двух шагах от моей одежды, стоял он.
Не человек. Орк. Но не в привычном представлении — уродливый громила с дубиной. Нет. Это был… монумент. Изваяние из оливковой кожи и напряженных мускулов, отлитое в лунном свете. Высокий, на две головы выше меня. Его лицо было испещрено шрамами, а один, тонкий и белый, пересекал губы, придавая его и без того суровому лицу жестокое выражение и как будто ухмылку. Из темноты на меня смотрели два осколка зимнего льда — его глаза.
Но самое жуткое — он был абсолютно бесшумен. Как призрак. Он стоял и смотрел. И в его взгляде не было ни злобы, ни угрозы. Был лишь холодный, невероятно интенсивный интерес.
Сердце провалилось куда-то в пятки, а потом выскочило в горло. Кровь ударила в виски. Испуг, дикий и животный, сменился чистейшей, кристальной яростью. Это мое место! Мое единственное убежище!
— Боже мой, — выдохнула я, делая широкие глаза. — Служба доставки? Или местный туроператор решил предложить мне экскурсию «Ночные страшилки Поющих Лесов»? Извините, не заказывала. Уже есть один корпоративный монстр по имени Барагос, спасибо.
Торд
Она вынырнула. Вода стекала с ее каштановых волос, с ее бледной кожи. Лунный свет зацепился за капли на ее ресницах и на родинке над губой. Она была… хрупкой. Как стеклянная фигурка. Пока не открыла рот.
Ее голос, резкий и полный ядовитого сарказма, ударил по мне с неожиданной силой. Ни страха, ни подобострастия. Чистая, концентрированная дерзость. Уголок моего рта непроизвольно дернулся. Шрам на губе напрягся.
«Служба доставки». «Туроператор». Я не все слова понял, но тон был ясен. Она метала в меня стрелы, отточенные на языке, которого я не знал.
Я сделал шаг к воде. Всего один. Не угрожающе.
— В лесах не заказывают, — прорычал я на ее языке. Мой голос прозвучал глухо, непривычно. — Здесь или охотятся, или становятся добычей. Ты что?
Я видел, как она сглотнула. Видел, как напряглись ее пальцы под водой. Но ее взгляд не дрогнул. Напротив, в ее глазах вспыхнули зеленые огоньки.
Анна
Его голос. Боги.
