— Отдых? — засмеялся незнакомец, горький, безрадостный смех. — О чём ты говоришь, друг? На что я буду жить? Еда, вода, жильё, медицина, глобальная сеть, свежий воздух — всё стоит байтов. Всё просто: всё. Нельзя останавливаться… — Он замолчал, тяжело дыша.
— У тебя нет своего жилья? — уточнил я, пытаясь понять, как устроена эта система.
— Тут практически ни у кого нет своего жилья! — фыркнул он. — Всё принадлежит системе! Ты только можешь снять в аренду. Ты что, с Венеры? Говоришь чушь!
— А… а… а что, если ты заболеешь? — спросил я, надеясь, что в этом идеальном городе хоть что-то устроено по-человечески.
— Ох, болеть вообще не стоит, — ответил он, снова опустив голову. — Если нет медицинского статуса «всё включено», то лучше сдохнуть…
— Медицинский статус — это что такое? — удивился я, всё ещё не понимая устройства этого мира.
— Ты кто такой вообще, мужик? — спросил меня незнакомец, с подозрением рассматривая меня.
— Я?! Я просто гость в вашей системе мира, — ответил я, стараясь объяснить свою ситуацию.
— А мне кажется, ты просто больной, — ответил незнакомец с недоверием. Его взгляд стал ещё более пристальным.
— Нет, правда, я попал к вам из Союза, — сказал я, решив прояснить ситуацию.
— Да ладно, — ответил он, скептически подняв бровь. — И как ты тут вообще ходишь? — удивился он.
— Нас всё время масс-медийная информация пугает, — продолжил он. — Что нам надо больше работать, а то Союз захватит и поработит нас. — Он немного помолчал, обдумывал сказанное мной про Союз. — Так так, вот как значит… — прошептал, как будто сам не веря услышанному. Казалось, что он впервые задумался о том, что ему постоянно внушают. В его глазах я прочитал не только недоверие ко мне, но и зарождающееся сомнение.
— Но а как же другие люди тут живут? — спросил я, стараясь хоть как то наладить контакт.
— Люди? Какие люди? Мы все тут живые роботы! Хотя, да, я видел людей… — ответил он, его голос стал тише, как будто он делился какой-то тайной. — В конторах по трудоустройству, приходящих устраиваться на работу… на любую работу. Готовых на всё, чтобы их взяли. Главное — люди уже даже не знают, зачем живут. У них отняли всё, оставив им только их труд. Водоворот каждодневного судорожного выживания затягивает их. Посмотри на хозяев, превращающих отнятые часы, дни, годы чьих-то жизней в красивые бесполезные безделушки… — Он сделал паузу, переводя дыхание. — Слушай, мужик, ты либо тупой, либо идиот! Тут все вокруг живут по правилу: заработать байты, хорошо пожрать, поспать, потрахаться, употребить кайф и лишний раз не вникать. — Он подвёл итог, глядя на меня с усталостью и разочарованием.
— Ну а если… — хотел сказать я, но он перебил меня.
— Нет никаких «если»! — сказал незнакомец, прерывая меня. — Только байты! Заработай, найди, возьми в кредит, выиграй — да как хочешь, но найди! Вот и всё! — В этот момент к нам подошёл Били с двумя освежающими коктейлями.
— Всё хорошо? — спросил он, улыбаясь.
— Да, всё нормально, — ответил я, чувствуя себя немного неловко. — Мы тут… общались с… извините, а как вас…? — Но незнакомец уже ушёл в сторону городской суеты, растворившись в толпе, оставив меня с Били и множеством вопросов. Вкус коктейля показался мне неожиданно горьким.
— Тут алкоголь? — спросил я, чувствуя горьковатый привкус коктейля. — Горчит… — добавил я.
— Да, немного виски и рома, — ответил Били, улыбаясь. Он оглядел меня с головы до ног, как будто оценивая.
— О, какая прелестная особа с вами, — добавил Били, заметив девушку, всё ещё сидящую рядом, уткнувшись в свой гаджет. Его взгляд скользнул от неё ко мне, а потом обратно.
— Да мы как бы… не знакомы, — ответил я, немного смутившись.
— Это не важно, — оборвал меня Били. — Милое создание, вы свободны сегодня? — спросил он девушку, обращаясь к ней с напускной галантностью.
Она подняла свой взгляд на нас, посмотрела на Били, потом на меня, и ответила, не отрываясь от своего гаджета:
— Сколько у тебя на часовом кошельке, малыш? Потянешь ношу, на которую претендуешь? — спросила она, не скрывая своего цинизма.
— Ну, милая, зачем так сразу? — попытался вывернуться Били, его улыбка немного потускнела.
— Ну ясно, — отрезала она, снова уткнувшись в гаджет. — Очередной холявщик на интим. Удачи вам, мальчики. — После этого она снова вернулась к просмотру своего гаджета, словно наш разговор для неё не имел никакого значения.
Я совершенно не понимал, что происходит. Били просто ответил, пожав плечами:
— Ладно, пойдём Берислав. Тут либо завышенная самооценка, либо глупое восприятие реальности… — Он махнул рукой, предлагая мне уйти.
Коктейль взбодрил мои рецепторы после дедлайна, пока мы продолжали прогулку по городской местности. Я всё ещё пытался осмыслить услышанное ранее.
— И всё-таки, куда мы направляемся? — спросил я, всё ещё немного ошеломлённый.
— Друг мой, у нас насыщенная программа, — ответил Били, широко улыбаясь. — Сначала мы сходим в Rolex-центр. Откроем вам часовой кошелёк. Вы же должны как-то существовать в нашей системе. Оформим на вас небольшой кредит, и всё — вы полноценный обитатель системы! — сказал он, словно это было самое естественное дело на свете.
— Часовой кошелёк? — удивился я, не понимая, о чём идёт речь.
— Да, на часах отображается вся информация: сколько у вас байтов, сколько вы должны возмещать за кредит, сроки, суммы… обширное меню, — пояснил Били, словно это было само собой разумеющимся.
— А если я не хочу жить в кредит? Хочу по тем средствам, которые смогу заработать? — сказал я, всё ещё пытаясь сопротивляться этой системе.
— Ну, во-первых, с чего-то надо начать, — ответил Били, не теряя оптимизма. — Пусть даже с минимального займа. Но так всё в вашей власти, — сказал он, подмигнув мне. — Попробуйте, может, у вас получится! — И он улыбнулся ещё шире.
— Вечером мы запланировали для вас встречу в кафе «За обе щеки» с человеком, которого, на наш взгляд, вы будете удивлены увидеть. Так скажем, сюрприз! — не сходила улыбка с лица Били. Он говорил это с таким видом, будто готовил для меня невероятное представление.
— Интересно и интригующе, — сказал я, чувствуя, как любопытство берёт верх над осторожностью.
— Вот-вот! Ну а завтра… хотя, впрочем, что будет завтра, узнаете с утра, — загадочно ответил Били. Он явно наслаждался моей растущей интригой.
Мы шли все дальше к высотным зданиям Rolex-центра. Здания, похожие на гигантские хронометры, взмывали в небо, сверкая полированным металлом и стеклом. Их фасады были украшены сложными узорами, напоминающими циферблаты и стрелки часов. Окрестности центра представляли собой сплав футуристической архитектуры и изумрудной зелени аккуратно подстриженных газонов. Воздух был чистым, почти стерильным, и только лёгкий ветерок шелестел листьями идеально выровненных деревьев. Между зданиями курсировали бесшумные летательные аппараты, похожие на сверкающих насекомых, а пешеходные дорожки были пустынны, будто город ожидал какого-то грандиозного события. Всё вокруг дышало богатством и технологическим совершенством, но в то же время царила неестественные тишина и спокойствие, что вызывало лёгкое беспокойство. Даже небо над Rolex-центром казалось слишком чистым и бездонным, словно это было не настоящее небо, а его искуственная имитация.
Мы подошли к зданию Rolex-центра. Перед нами располагались четыре входа, каждый из которых был окрашен в яркий, насыщенный цвет: чёрный, красный, зелёный и жёлтый. Они выглядели как четыре портала в разные миры.
Я поинтересовался у Били, что означают эти цвета. Он ответил с некоторой нерешительностью, словно сам не был до конца уверен в ответе:
— Это… уровни классности клиентоориентированности, — промямлил он, немного покраснев. — И указал на жёлтую дверь.
Опять жёлтый, — подумал я, вспоминая жёлтый цвет такси и жёлтые пижаму. Неужели этот цвет будет преследовать меня на протяжении всего моего пребывания здесь? Мы вошли в здание через жёлтый вход.
Внутри царила атмосфера сдержанной роскоши. Интерьер был выполнен в спокойных, приглушённых тонах: бежевый мрамор, светло-серый металл, искусно подобранная мебель из светлого дерева. Воздух был прохладен и чист, пахло чем-то ненавязчиво сладковатым, возможно, дорогим парфюмом. Мягкий свет струился из скрытых светильников, создавая уютную, почти интимную атмосферу. За стойкой регистрации сидела женщина в элегантном костюме, которая, казалось, была сделана из того же материала, что и само здание — безупречная, сдержанная, словно статуя. На стенах висели картины в стиле минимализма, а в воздухе витал тихий, ненавязчивый гул — это работали сложные механизмы, поддерживающие безупречную работу этого мира. Всё выглядело безукоризненно, стильно и дорого, но вместе с тем холодно и отчуждённо.
Женщина за стойкой регистрации не проявляла никаких эмоций, её лицо было невозмутимо, взгляд — спокойный и проницательный. Она напоминала скорее сложную, прекрасно отлаженную машину, чем живого человека. Даже её жесты были минимальны и точны, каждое движение выверено и отмерено. Она создавала впечатление безупречной эффективности и холодной профессиональности. В её образе не было ничего лишнего — только абсолютная готовность к работе.
Процесс оформления «часового кошелька» и зачисления кредитных средств, а также их использование для оплаты товаров, полностью автоматизирован. После создания личного системного аккаунта в VATO предоставления необходимых документов и подтверждения личности, информация о кредите мгновенно заносится в систему. Сумма кредита отображается на часах — это и есть «часовой кошелёк». Оплата товаров происходит через систему считывания данных с часов. Это происходит мгновенно и бесконтактно, посредством специального чипа «iXQ», интегрированного в сами часы. Существуют разные уровни доступа и лимиты на расходы, которые также отображаются на часах. Вся процедура проходит быстро, эффективно и безупречно отлаженно, без каких-либо задержек или неточностей. Подобная система напоминает идеальную финансовую машину, где все процессы оптимизированы.
Я попытался заговорить с женщиной за стойкой регистрации, приветствуя её обычным «Здравствуйте». В ответ я получил короткий, отрывистый ответ, произнесённый механическим, безэмоциональным тоном,
— Ваш номер 47. Проходите. Не задерживайте очередь. — Её голос был лишен каких-либо интонаций, словно она зачитывала инструкцию с экрана. Я даже немного удивился такой механической отстранённости.
Обернувшись назад, никакой очереди за мной не было. Я был совершенно один, не считая Били. Слегка озадаченный, я всё же последовал указанию и направился вглубь помещения.
Внутри всё продолжалось в том же духе — сдержанная элегантность, предельно функциональный дизайн, полное отсутствие суеты и почти абсолютная тишина. Пространство было разделено на несколько зон, отделённых друг от друга стеклянными перегородками. За этими перегородками виднелись люди, занятые своей работой. Они выглядели так же сдержанно и безупречно, как и женщина за стойкой регистрации. Воздух был чистым и прохладным, пахло чем-то дорогим и ненавязчивым. На полу лежал идеально чистый светло-серый ковер, по которому было приятно ступать. В целом, атмосфера была одновременно впечатляющей и немного пугающей своей стерильной, почти безжизненной холодностью. Мне стало казаться, что я попал в музей будущего, где люди — лишь часть сложного и безупречно работающего механизма.
Дождавшись, когда на одном из экранов замигает мой номер 47, я подошёл к указанному окну. Как только я приблизился, мне тут же протянули внушительную стопку бумаг — не меньше сорока листов. Вместе с ними мне вручили штемпельную подушку с тёмно-синими чернилами. Молодой человек, одетый в безупречно выглаженный костюм, вежливо произнёс:
— Добрый день, Берислав. Rolex-центр подготовил весь комплект документов для вас. Вам нужно ознакомиться и проставить в правом верхнем углу отпечаток вашего большого пальца на каждом листе.
Я начал просматривать документы, но не успел дочитать и первый лист, как Били прервал меня:
— Дорогой мой, это всё формальность. Не вижу смысла на это тратить время. Ставьте, и закончим с этим.
Я на мгновение засомневался. Они даже знаю как меня зовут. Столько бумаг… Столько мелким шрифтом написанного текста… Но, подумав, что мне всё равно нечего терять, я решил довериться Били и поставил отпечаток своего большого пальца на всех листах.
Взамен мне тут же выдали часы — стильные, элегантные, но строгие. После того как их просканировали, на циферблате загорелись цифры. На дисплее отобразилось: «500 000 байтов, 33%, 61368 часов». Эти цифры и термины были мне совершенно непонятны. Я надел часы и, немного растерянно, спросил Били:
— Много ли это… пятьсот тысяч байтов?
— Ну, для начинающего человека в нашей системе — старт неплохой, — ответил Били, улыбаясь. — Так что всё впереди!
Но мне очень сильно хотелось узнать средний уровень жизни в этой системе. И как только мы вышли из здания Rolex-центра, я схватил первого проходящего мимо человека в строгом пиджаке и спросил:
— Сколько зарабатываешь?
Прохожий посмотрел на меня с таким выражением лица, словно я был заразен. Он промямлил что-то невнятное:
— Три мегабайта в 720 часов… с восьми часовыми перерывами на сон…
Пока я держал его за руку и пытался осознать услышанное, подошёл Били и резко одёрнул мою руку:
— Вы что делаете?! Так у нас нельзя! Что за грубость?!
Били выглядел расстроенным и немного напуганным. Он явно не ожидал от меня такой импульсивности. Он помог прохожему, который, к счастью, не выглядел сильно травмированным, и, немного успокоившись, объяснил:
— Берислав, ты должен понимать, что такие вопросы задавать нельзя. Это не принято в нашей системе. Люди здесь… они… чувствительны к подобным темам. Это личная информация, и никто её не разглашает. Понимаешь?
Он немного помолчал, глядя на меня с беспокойством.
— Тебе нужно лучше изучить правила, прежде чем начинать задавать такие вопросы. Мы можем попасть в неловкое положение из-за твоей… прямолинейности. Пойдём, пока мы еще можем идти. Мы направились в кафе «За обе щеки». Там меня ждал сюрприз, со слов Били. Забудь о том, что только что произошло говорил я сам себе.
Били, не дожидаясь моего ответа, повёл меня в сторону кафе, оставляя позади сбитого с толку прохожего и неприятный осадок от произошедшего. Теперь мне стало ещё более любопытно узнать, кто меня ждёт в кафе.
Мы шли к кафе «За обе щеки», молча. Били был немного напряжен, я же всё ещё обдумывал неловкую сцену с вопросом о зарплате. Улицы были чистыми и пустынными, высокие здания нависали над нами, словно каменные гиганты. Воздух был прохладным и свежим, но в нём ощущалась некая неестественная стерильность.
Кафе «За обе щеки» оказалось небольшим, уютным заведением, резко контрастировавшим с холодной строгостью Rolex-центра. Оно было расположено в небольшом переулке, затенённом зеленью. У входа нас ждал человек. Он стоял, опершись о стену. На нём был простой, немного поношенный костюм, но в его глазах светилось какое-то неуловимое величие. Его лицо было изборождено морщинами, волосы с прорезью седина, но всё его существо излучало спокойствие. Он был абсолютно не похож на всех, кого я видел в Rolex-центре. В нём не было холодной стерильности, только тепло и какая-то загадочная улыбка.
— У тебя нет своего жилья? — уточнил я, пытаясь понять, как устроена эта система.
— Тут практически ни у кого нет своего жилья! — фыркнул он. — Всё принадлежит системе! Ты только можешь снять в аренду. Ты что, с Венеры? Говоришь чушь!
— А… а… а что, если ты заболеешь? — спросил я, надеясь, что в этом идеальном городе хоть что-то устроено по-человечески.
— Ох, болеть вообще не стоит, — ответил он, снова опустив голову. — Если нет медицинского статуса «всё включено», то лучше сдохнуть…
— Медицинский статус — это что такое? — удивился я, всё ещё не понимая устройства этого мира.
— Ты кто такой вообще, мужик? — спросил меня незнакомец, с подозрением рассматривая меня.
— Я?! Я просто гость в вашей системе мира, — ответил я, стараясь объяснить свою ситуацию.
— А мне кажется, ты просто больной, — ответил незнакомец с недоверием. Его взгляд стал ещё более пристальным.
— Нет, правда, я попал к вам из Союза, — сказал я, решив прояснить ситуацию.
— Да ладно, — ответил он, скептически подняв бровь. — И как ты тут вообще ходишь? — удивился он.
— Нас всё время масс-медийная информация пугает, — продолжил он. — Что нам надо больше работать, а то Союз захватит и поработит нас. — Он немного помолчал, обдумывал сказанное мной про Союз. — Так так, вот как значит… — прошептал, как будто сам не веря услышанному. Казалось, что он впервые задумался о том, что ему постоянно внушают. В его глазах я прочитал не только недоверие ко мне, но и зарождающееся сомнение.
— Но а как же другие люди тут живут? — спросил я, стараясь хоть как то наладить контакт.
— Люди? Какие люди? Мы все тут живые роботы! Хотя, да, я видел людей… — ответил он, его голос стал тише, как будто он делился какой-то тайной. — В конторах по трудоустройству, приходящих устраиваться на работу… на любую работу. Готовых на всё, чтобы их взяли. Главное — люди уже даже не знают, зачем живут. У них отняли всё, оставив им только их труд. Водоворот каждодневного судорожного выживания затягивает их. Посмотри на хозяев, превращающих отнятые часы, дни, годы чьих-то жизней в красивые бесполезные безделушки… — Он сделал паузу, переводя дыхание. — Слушай, мужик, ты либо тупой, либо идиот! Тут все вокруг живут по правилу: заработать байты, хорошо пожрать, поспать, потрахаться, употребить кайф и лишний раз не вникать. — Он подвёл итог, глядя на меня с усталостью и разочарованием.
— Ну а если… — хотел сказать я, но он перебил меня.
— Нет никаких «если»! — сказал незнакомец, прерывая меня. — Только байты! Заработай, найди, возьми в кредит, выиграй — да как хочешь, но найди! Вот и всё! — В этот момент к нам подошёл Били с двумя освежающими коктейлями.
— Всё хорошо? — спросил он, улыбаясь.
— Да, всё нормально, — ответил я, чувствуя себя немного неловко. — Мы тут… общались с… извините, а как вас…? — Но незнакомец уже ушёл в сторону городской суеты, растворившись в толпе, оставив меня с Били и множеством вопросов. Вкус коктейля показался мне неожиданно горьким.
— Тут алкоголь? — спросил я, чувствуя горьковатый привкус коктейля. — Горчит… — добавил я.
— Да, немного виски и рома, — ответил Били, улыбаясь. Он оглядел меня с головы до ног, как будто оценивая.
— О, какая прелестная особа с вами, — добавил Били, заметив девушку, всё ещё сидящую рядом, уткнувшись в свой гаджет. Его взгляд скользнул от неё ко мне, а потом обратно.
— Да мы как бы… не знакомы, — ответил я, немного смутившись.
— Это не важно, — оборвал меня Били. — Милое создание, вы свободны сегодня? — спросил он девушку, обращаясь к ней с напускной галантностью.
Она подняла свой взгляд на нас, посмотрела на Били, потом на меня, и ответила, не отрываясь от своего гаджета:
— Сколько у тебя на часовом кошельке, малыш? Потянешь ношу, на которую претендуешь? — спросила она, не скрывая своего цинизма.
— Ну, милая, зачем так сразу? — попытался вывернуться Били, его улыбка немного потускнела.
— Ну ясно, — отрезала она, снова уткнувшись в гаджет. — Очередной холявщик на интим. Удачи вам, мальчики. — После этого она снова вернулась к просмотру своего гаджета, словно наш разговор для неё не имел никакого значения.
Я совершенно не понимал, что происходит. Били просто ответил, пожав плечами:
— Ладно, пойдём Берислав. Тут либо завышенная самооценка, либо глупое восприятие реальности… — Он махнул рукой, предлагая мне уйти.
Коктейль взбодрил мои рецепторы после дедлайна, пока мы продолжали прогулку по городской местности. Я всё ещё пытался осмыслить услышанное ранее.
— И всё-таки, куда мы направляемся? — спросил я, всё ещё немного ошеломлённый.
— Друг мой, у нас насыщенная программа, — ответил Били, широко улыбаясь. — Сначала мы сходим в Rolex-центр. Откроем вам часовой кошелёк. Вы же должны как-то существовать в нашей системе. Оформим на вас небольшой кредит, и всё — вы полноценный обитатель системы! — сказал он, словно это было самое естественное дело на свете.
— Часовой кошелёк? — удивился я, не понимая, о чём идёт речь.
— Да, на часах отображается вся информация: сколько у вас байтов, сколько вы должны возмещать за кредит, сроки, суммы… обширное меню, — пояснил Били, словно это было само собой разумеющимся.
— А если я не хочу жить в кредит? Хочу по тем средствам, которые смогу заработать? — сказал я, всё ещё пытаясь сопротивляться этой системе.
— Ну, во-первых, с чего-то надо начать, — ответил Били, не теряя оптимизма. — Пусть даже с минимального займа. Но так всё в вашей власти, — сказал он, подмигнув мне. — Попробуйте, может, у вас получится! — И он улыбнулся ещё шире.
— Вечером мы запланировали для вас встречу в кафе «За обе щеки» с человеком, которого, на наш взгляд, вы будете удивлены увидеть. Так скажем, сюрприз! — не сходила улыбка с лица Били. Он говорил это с таким видом, будто готовил для меня невероятное представление.
— Интересно и интригующе, — сказал я, чувствуя, как любопытство берёт верх над осторожностью.
— Вот-вот! Ну а завтра… хотя, впрочем, что будет завтра, узнаете с утра, — загадочно ответил Били. Он явно наслаждался моей растущей интригой.
Мы шли все дальше к высотным зданиям Rolex-центра. Здания, похожие на гигантские хронометры, взмывали в небо, сверкая полированным металлом и стеклом. Их фасады были украшены сложными узорами, напоминающими циферблаты и стрелки часов. Окрестности центра представляли собой сплав футуристической архитектуры и изумрудной зелени аккуратно подстриженных газонов. Воздух был чистым, почти стерильным, и только лёгкий ветерок шелестел листьями идеально выровненных деревьев. Между зданиями курсировали бесшумные летательные аппараты, похожие на сверкающих насекомых, а пешеходные дорожки были пустынны, будто город ожидал какого-то грандиозного события. Всё вокруг дышало богатством и технологическим совершенством, но в то же время царила неестественные тишина и спокойствие, что вызывало лёгкое беспокойство. Даже небо над Rolex-центром казалось слишком чистым и бездонным, словно это было не настоящее небо, а его искуственная имитация.
Мы подошли к зданию Rolex-центра. Перед нами располагались четыре входа, каждый из которых был окрашен в яркий, насыщенный цвет: чёрный, красный, зелёный и жёлтый. Они выглядели как четыре портала в разные миры.
Я поинтересовался у Били, что означают эти цвета. Он ответил с некоторой нерешительностью, словно сам не был до конца уверен в ответе:
— Это… уровни классности клиентоориентированности, — промямлил он, немного покраснев. — И указал на жёлтую дверь.
Опять жёлтый, — подумал я, вспоминая жёлтый цвет такси и жёлтые пижаму. Неужели этот цвет будет преследовать меня на протяжении всего моего пребывания здесь? Мы вошли в здание через жёлтый вход.
Внутри царила атмосфера сдержанной роскоши. Интерьер был выполнен в спокойных, приглушённых тонах: бежевый мрамор, светло-серый металл, искусно подобранная мебель из светлого дерева. Воздух был прохладен и чист, пахло чем-то ненавязчиво сладковатым, возможно, дорогим парфюмом. Мягкий свет струился из скрытых светильников, создавая уютную, почти интимную атмосферу. За стойкой регистрации сидела женщина в элегантном костюме, которая, казалось, была сделана из того же материала, что и само здание — безупречная, сдержанная, словно статуя. На стенах висели картины в стиле минимализма, а в воздухе витал тихий, ненавязчивый гул — это работали сложные механизмы, поддерживающие безупречную работу этого мира. Всё выглядело безукоризненно, стильно и дорого, но вместе с тем холодно и отчуждённо.
Женщина за стойкой регистрации не проявляла никаких эмоций, её лицо было невозмутимо, взгляд — спокойный и проницательный. Она напоминала скорее сложную, прекрасно отлаженную машину, чем живого человека. Даже её жесты были минимальны и точны, каждое движение выверено и отмерено. Она создавала впечатление безупречной эффективности и холодной профессиональности. В её образе не было ничего лишнего — только абсолютная готовность к работе.
Процесс оформления «часового кошелька» и зачисления кредитных средств, а также их использование для оплаты товаров, полностью автоматизирован. После создания личного системного аккаунта в VATO предоставления необходимых документов и подтверждения личности, информация о кредите мгновенно заносится в систему. Сумма кредита отображается на часах — это и есть «часовой кошелёк». Оплата товаров происходит через систему считывания данных с часов. Это происходит мгновенно и бесконтактно, посредством специального чипа «iXQ», интегрированного в сами часы. Существуют разные уровни доступа и лимиты на расходы, которые также отображаются на часах. Вся процедура проходит быстро, эффективно и безупречно отлаженно, без каких-либо задержек или неточностей. Подобная система напоминает идеальную финансовую машину, где все процессы оптимизированы.
Я попытался заговорить с женщиной за стойкой регистрации, приветствуя её обычным «Здравствуйте». В ответ я получил короткий, отрывистый ответ, произнесённый механическим, безэмоциональным тоном,
— Ваш номер 47. Проходите. Не задерживайте очередь. — Её голос был лишен каких-либо интонаций, словно она зачитывала инструкцию с экрана. Я даже немного удивился такой механической отстранённости.
Обернувшись назад, никакой очереди за мной не было. Я был совершенно один, не считая Били. Слегка озадаченный, я всё же последовал указанию и направился вглубь помещения.
Внутри всё продолжалось в том же духе — сдержанная элегантность, предельно функциональный дизайн, полное отсутствие суеты и почти абсолютная тишина. Пространство было разделено на несколько зон, отделённых друг от друга стеклянными перегородками. За этими перегородками виднелись люди, занятые своей работой. Они выглядели так же сдержанно и безупречно, как и женщина за стойкой регистрации. Воздух был чистым и прохладным, пахло чем-то дорогим и ненавязчивым. На полу лежал идеально чистый светло-серый ковер, по которому было приятно ступать. В целом, атмосфера была одновременно впечатляющей и немного пугающей своей стерильной, почти безжизненной холодностью. Мне стало казаться, что я попал в музей будущего, где люди — лишь часть сложного и безупречно работающего механизма.
Дождавшись, когда на одном из экранов замигает мой номер 47, я подошёл к указанному окну. Как только я приблизился, мне тут же протянули внушительную стопку бумаг — не меньше сорока листов. Вместе с ними мне вручили штемпельную подушку с тёмно-синими чернилами. Молодой человек, одетый в безупречно выглаженный костюм, вежливо произнёс:
— Добрый день, Берислав. Rolex-центр подготовил весь комплект документов для вас. Вам нужно ознакомиться и проставить в правом верхнем углу отпечаток вашего большого пальца на каждом листе.
Я начал просматривать документы, но не успел дочитать и первый лист, как Били прервал меня:
— Дорогой мой, это всё формальность. Не вижу смысла на это тратить время. Ставьте, и закончим с этим.
Я на мгновение засомневался. Они даже знаю как меня зовут. Столько бумаг… Столько мелким шрифтом написанного текста… Но, подумав, что мне всё равно нечего терять, я решил довериться Били и поставил отпечаток своего большого пальца на всех листах.
Взамен мне тут же выдали часы — стильные, элегантные, но строгие. После того как их просканировали, на циферблате загорелись цифры. На дисплее отобразилось: «500 000 байтов, 33%, 61368 часов». Эти цифры и термины были мне совершенно непонятны. Я надел часы и, немного растерянно, спросил Били:
— Много ли это… пятьсот тысяч байтов?
— Ну, для начинающего человека в нашей системе — старт неплохой, — ответил Били, улыбаясь. — Так что всё впереди!
Но мне очень сильно хотелось узнать средний уровень жизни в этой системе. И как только мы вышли из здания Rolex-центра, я схватил первого проходящего мимо человека в строгом пиджаке и спросил:
— Сколько зарабатываешь?
Прохожий посмотрел на меня с таким выражением лица, словно я был заразен. Он промямлил что-то невнятное:
— Три мегабайта в 720 часов… с восьми часовыми перерывами на сон…
Пока я держал его за руку и пытался осознать услышанное, подошёл Били и резко одёрнул мою руку:
— Вы что делаете?! Так у нас нельзя! Что за грубость?!
Били выглядел расстроенным и немного напуганным. Он явно не ожидал от меня такой импульсивности. Он помог прохожему, который, к счастью, не выглядел сильно травмированным, и, немного успокоившись, объяснил:
— Берислав, ты должен понимать, что такие вопросы задавать нельзя. Это не принято в нашей системе. Люди здесь… они… чувствительны к подобным темам. Это личная информация, и никто её не разглашает. Понимаешь?
Он немного помолчал, глядя на меня с беспокойством.
— Тебе нужно лучше изучить правила, прежде чем начинать задавать такие вопросы. Мы можем попасть в неловкое положение из-за твоей… прямолинейности. Пойдём, пока мы еще можем идти. Мы направились в кафе «За обе щеки». Там меня ждал сюрприз, со слов Били. Забудь о том, что только что произошло говорил я сам себе.
Били, не дожидаясь моего ответа, повёл меня в сторону кафе, оставляя позади сбитого с толку прохожего и неприятный осадок от произошедшего. Теперь мне стало ещё более любопытно узнать, кто меня ждёт в кафе.
Мы шли к кафе «За обе щеки», молча. Били был немного напряжен, я же всё ещё обдумывал неловкую сцену с вопросом о зарплате. Улицы были чистыми и пустынными, высокие здания нависали над нами, словно каменные гиганты. Воздух был прохладным и свежим, но в нём ощущалась некая неестественная стерильность.
Кафе «За обе щеки» оказалось небольшим, уютным заведением, резко контрастировавшим с холодной строгостью Rolex-центра. Оно было расположено в небольшом переулке, затенённом зеленью. У входа нас ждал человек. Он стоял, опершись о стену. На нём был простой, немного поношенный костюм, но в его глазах светилось какое-то неуловимое величие. Его лицо было изборождено морщинами, волосы с прорезью седина, но всё его существо излучало спокойствие. Он был абсолютно не похож на всех, кого я видел в Rolex-центре. В нём не было холодной стерильности, только тепло и какая-то загадочная улыбка.
