1.
Из заметок следователя Зелига А., март 2020
Неровный свет фар вгрызается в темноту, подсвечивает безумную пляску снежинок, и я понимаю, что мне конец, что я пропал.
Нет, если уж и рассказывать, то с самого начала. Когда все началось? Наверное, в тот самый момент, когда я бестолково проводил большим пальцем по экрану телефона, прокручивал пестрые картинки с улыбающимися лицами знакомых, знаменитостей, незнакомых мне людей. До отпуска оставалось дожить шесть часов. Пятница, около десяти утра. Я неторопливо начинал строить планы на выходные, я ведь теперь не женат, и ответственность за свой досуг приходится нести самому. Кажется, я планировал куда-то съездить, точно, к той красотке из соседнего города, с которой познакомился на фестивале. Тогда и позвонил Яхно и вызвал к себе в кабинет. Я еще подумал – какого чёрта. Я одной ногой в отпуске, но явно не счастливого пути он мне хочет пожелать, вот же засранец.
Яхно сидел за столом в своей обычной манере, опасно балансируя на стуле, закинув ноги на стол, в зубах у него торчала сигарета, а сам он чиркал что-то в блокнотике, который держал в руках. Вот тогда всё и началось, вот тогда я и полетел медленно в эту удушающую черноту, уже тогда мне стало не по себе. Или я всё это выдумал?
Задание плёвое, сказал он. Да, он знает, что я в отпуске, но фактически отпуск у меня начинается с понедельника, не так ли, а значит, что выходные считаются вполне себе рабочими днями. Ставить на это дело кого-то другого он не хочет, незачем отвлекать ребят от настоящей работы, а я всё равно собрался ехать в те края, так почему бы не заскочить по дороге. Просто для галочки. Черт, да даже я сам еще не знал, собирался ли я ехать в те края или нет, но Яхно решил всё за меня. Впрочем, когда он начал рассказывать, я даже немного приободрился, потому что ехать предстояло в Насон, а я слышал, там неплохая горнолыжная трасса, можно было бы прокатиться заодно. Так что на радостях я и не вслушивался в то, что он мне рассказывает, понял только, что это и не преступление толком никакое, а какая-то история вроде тех баек, которые рассказывают друг другу шёпотом жители маленьких городов, чтобы хоть немного разнообразить свои унылые будни, детская страшилка по типу летающей красной руки или гроба на колёсиках. Хотя тут, скорее, ближе к истории про пиковую даму – какое-то воющее в горах существо и пропадающие туристы. На тот момент мне это даже понравилось – я всегда считал, что у каждого настоящего следователя в биографии должна случиться хоть одна мистическая история. Идиот. Но тут вообще всё совпало, плюс покататься на лыжах, поболтать с парой местных, да еще и получить командировочные перед отпуском – конечно, я согласился.
- Послать бы их, конечно, но они уже всех задолбали, чуть ли не в областную писать собрались. Говорят, четыре года назад тоже такое уже было, но потом как-то затихло, ну это мы ещё проверим. Местные-то их стражи порядка сделать ничего не могут, там одно название – два скучающих мужика, которые раз в день патрулируют улицы, чтобы размяться, а в остальное время спят или играют в карты. Больше на охранников похожи, чем на полицию. Районный один тоже приезжал, тоже тот ещё кадр – на следующий же день собрал вещички и умотал обратно, уж не знаю, что он там увидел, но больше из них туда никто и носа не покажет. Придурки. Так что, как всегда - вся надежда на нас.
Яхно вытащил из уголка рта давно потухший окурок и выбросил его в блюдце на столе, выпрямился и положил блокнот на стол. На меня он больше не смотрел - верный признак того, что разговор окончен, так что я хотел было уходить, но он позвал меня. Я повернулся, Яхно впился мне в лицо своими темными глазами.
- Там не просто воет кто-то, там пропадают молодые мужчины. Вот типа тебя. Версий о том, что они могли скатиться в какую-то ямку на лыжах или сноуборде, местные не рассматривают. Из гостиницы они не выезжали, вещи так и остались нетронутыми. Местные в один голос твердят, что “она проснулась”. А кто она – не говорят, боятся. Из молодых мужиков кто там был, все как один смотались. Так что давай аккуратнее. Просто на всякий случай. Найди какого-нибудь местного посмелее, но не сильно обремененного фантазией, послушай, что он расскажет. Думаю, ничего интересного, но галочку мы поставим, а потом можешь спокойно ехать в свой отпуск. Держи, ознакомишься.
Он протянул мне худенькую папку с материалами дела и отправил домой, чтобы я мог собраться. Я бросил папку на заднее сиденье и уехал домой. Было еще рано, так что я решил не тянуть и поехать прямо сейчас. По моим подсчетам, в Насон я бы попал часов в восемь вечера. Это если совсем неспешно, а я и не торопился. Темнеет сейчас довольно поздно, уже практически настоящая весна, в горах, конечно, снега наверняка ещё навалом, но погода хорошая, солнышко и все такое.
Дома я покидал в дорожную сумку необходимый минимум – бритва, зубная щетка, две пары носков. Поразмышляв, добавил еще теплый свитер и шерстяные носки, положил шарф и варежки. Не будь я идиотом, я бы и горнолыжный костюм прихватил, но я списался со своей фестивальной подружкой и она сказала, что будет ждать меня, так что я решил, что лыжи подождут до следующего раза, а у меня есть дела поинтересней.
Около двух дня я выехал из дома. Солнышко светило совсем по-весеннему, на чистом, как свежевымытом, голубом небе ни облачка, настроение стало налаживаться. Осознание грядущего отпуска накрыло с головой, я ехал неторопливо и насвистывал какую-то попсовую ерунду. Только через пару часов, когда я уже успел выехать из города, до меня дошло, что неплохо было бы озаботиться каким-то жильём, ведь как минимум ночь мне придется провести там. Я остановился в ближайшей придорожной забегаловке, заказал кофе и стал искать варианты. В городке нашлась только одна гостиница где-то на окраине. Расположение так себе, не хочется большую часть времени прокататься по этим горкам, к тому же свободных мест в ней не оказалось. Я стал искать варианты поближе к центру, и через десять минут поисков стало ясно, что вариант у меня на самом деле только один, зато на самом верху – домик на склоне горы, выглядящий как огромный сугроб. Я прочитал описание, и оказалось, что это на самом деле сугроб, внутри которого обустроена комната без удобств. Хм. Хорошо, что мне не придется там задержаться. Я набрал номер в объявлении, и мне сразу же ответил какой-то чересчур бойкий мужичок, который заверил меня, что я могу въезжать хоть сейчас.
- Судя по навигатору, мне осталось ещё часа три.
- У-у-у, - прогудело в трубке, - советую Вам поторапливаться, пока еще есть шанс проехать, и нас не засыпало снегом.
- Снегом? – переспросил я и на всякий случай посмотрел на небо – ни облачка от горизонта до горизонта, солнце уже начинает клониться к закату и поэтому немного холодает, но снегом, тем не менее, и не пахнет.
В трубке раздалось кряканье, которое, наверное, следовало расценивать как смешок, и хозяин пообещал меня дождаться “несмотря ни на что”. Настораживало, если честно, но на тот момент такая мелочь не могла пробить броню моего отпускного настроя. Мы распрощались, я взял еще кофе и на всякий случай решил прибавить газу. Однако везение, кажется, покинуло меня – сначала я уперся в бесконечную цепочку фур, которые невозможно было обогнать. Я плелся за ними на мизерной скорости около полутора часов, а потом и вовсе уперся в ремонт моста с бесконечно медленным светофором, где убил еще черт знает сколько времени. К тому времени уже окончательно стемнело, похолодало, а с набором высоты с неба стали сыпаться снежинки, сначала мелкие и едва заметные, со временем они переросли в крупные хлопья липкого снега. Ровный асфальт, которым я наслаждался в начале своего пути, скрывался в этих местах под обильной снежной кашей. Точнее, днем на солнце это была каша, а с наступлением темноты каша схватывалась коркой льда и превращалась в непроходимые сугробы. Мне было скользко, меня бросало по ухабам, я вцепился в руль и весь взмок от напряжения, изо всех сил стараясь не застрять или не скатиться в кювет, где сплошные овраги. Снег шкрябал по пузу, снег валился сверху, снег закрывал обзор, я совершенно обалдел от всего этого и мысленно начал готовиться к ночевке прямо посреди дороги, потому что понял, что рискую не выехать отсюда вообще, во всяком случае, до тех пор, пока лёд не растает, потому что другие машины на дороге кончились, и вытащить меня отсюда будет просто некому.
Я снова чиркнул пузом раз, два, а потом налетел на такую кочку, что задние колеса просто повисли в воздухе, а передние бестолково забуксовали по льду. Я выругался и даже выкурил сигарету – я стараюсь не курить, но в бардачке всегда лежит пачка для ЧСС – чрезвычайно стрессовой ситуации. У меня появилось время выдохнуть и перевести дыхание, и вот тут я и заметил вдали свет, сквозь тьму и снежную пургу светили на обочине тусклые огоньки. Это меня взбодрило, я достал из багажника лопатку и разбил ледяной сугроб под машиной, после чего смог проехать до огоньков.
Свет принадлежал убогой, но не заброшенной окончательно заправке, а картонная вывеска на мутном стекле обещала не только высококачественный бензин, но и горячий кофе. Отлично, то, что нужно в такую мерзкую погодку. Прежде, чем выйти из машины, я дотянулся до сумки на заднем сидении и надел всё тёплое, что догадался прихватить из дома – свитер, шарф и теплые носки с варежками.
За прилавком маячила скучающая округлая женщина неопределенных лет. Она безучастно следила за монотонно болтающим мужиком в телевизоре и приободрилась, когда я попросил полный бак и чашку кофе. Она включила электрический чайник и спросила меня игриво, куда это я направился в такую непогоду. Я протянул ей карточку для оплаты и заметил, что погода была просто изумительная, когда я выезжал, а еду я в Насон. Услышав последнее, она округлила глаза:
- Да что ж Вы там забыли-то? Все сбегают наоборот, а он, дурак, поперся!
- Я бесстрашный. Девушка, можно мне кофе, и я поеду?
Она, кажется, обиделась, бросила мне карту обратно на прилавок и кивнула в окно на машину:
- Заправьтесь сначала, всё равно чайник ещё не закипел.
Я послушно сходил и залил полный бак. Когда я вернулся на заправку, она немного оттаяла и приобрела прежний игривый вид, видимо, желание поболтать хоть с кем-нибудь в этой глуши было сильней её гордости. Она снова кивнула в окно на мою машину.
- Вы по этим сугробам на своей пузотёрке точно не доберётесь, тем более в такой снегопад. Думаете, кто-то в горах только и ждёт, как поедет очередной идиот, и бросится для него расчищать снег на ночь глядя? Не-а. Туда и в хорошую погоду нормальные туристы либо на автобусах добираются, либо на джипах. Что-то посерьёзней нужно. Хотя вы, я смотрю, и не турист никакой. Из полиции, наверное. По их делу, да?
Я нетерпеливо переминулся с ноги на ногу, её любопытство начинало докучать, а предательский чайник всё никак не хотел закипать.
- Нет, я просто покататься.
Женщина фыркнула:
- Ну да, конечно. Сразу видно настоящего лыжника. И где же ваше снаряжение?
- Возьму в аренду.
- Ага, и нормальную одежду тоже собрался в аренду брать? Только кто ж тебе всё даст, если оттуда все посбегали уже? - не знаю, что именно её так разозлило, но она уперла руки в округлые бока и всё повышала громкость, - не надо меня за дуру держать, ты если где и покатаешься, только на своей колымаге с обрыва!
- Да что вы на меня так орёте, как будто я обязан перед вами отчитываться? Давайте уже кофе, мне пора!
Сердито пыхтя, она швырнула на прилавок тоненький пластиковый стаканчик, сыпанула в него порошок из пакетика и плеснула воды из чайника, который, слава богу, всё-таки успел закипеть.
- Пожалуйста, - рявкнула она и снова отвернулась к телевизору. Я выдохнул с облегчением, почему-то мне тяжело было находиться рядом с этой женщиной, но теперь у меня наконец есть то, что мне нужно, и можно двигаться дальше. Правда, не очень понятно, насколько это теперь возможно.
Я надел варежку и осторожно, чтобы не разлить щедро налитый в стаканчик кипяток, пошел к выходу. Однако не успел я потянуть на себя дверь и ощутить на лице острые уколы снежинок, моя новая знакомая пробурчала, не отрывая глаз от телевизора:
- Из-за своей дохлой девки совсем уже с ума посходили, а на живых женщин – ноль внимания.
Я остановился и осторожно повернулся:
- Что Вы сказали? Вам что-то известно? Что за дохлая девка?
- Мне кажется, Вы куда-то очень спешили, господин не-полицейский, - она бросила на меня язвительный взгляд прищуренных глаз и повернулась обратно к мужику в телевизоре. Но меня-то не проведёшь, я уже давно понял, что её так и распирает от желания поболтать и посплетничать хоть с кем-нибудь. Аккуратно, не спуская глаз с коричневатой бурды у меня в руках, я вернулся к прилавку, поставил стаканчик и доверительно наклонился к женщине. Только сейчас я обратил внимание на бейджик, затерявшийся на её необъятной груди.
- Вы правы, Мария, я вёл себя грубо и не очень-то вежливо...
- Скорее, очень невежливо.
- Возможно. Сами понимаете, сложная дорога, усталость, а я когда устаю, маму родную готов покусать от злости. Я не должен был на вас срываться, - я улыбнулся так ослепительно, как мог, и Мария оттаяла и улыбнулась мне в ответ. Ну, слава богу. Я продолжил всё тем же вкрадчивым тоном. – Вы правы, я из полиции, поехал расследовать дело о пропажах людей. И если вам что-то известно о происходящем там, я буду очень признателен, если вы поделитесь информацией.
- Ой, гляньте-ка, как запел, - сказала она уже совсем беззлобно, - ладно. Расскажу, что знаю. В городе-то с Вами не особо будут трепаться, там давно все от страха язык в жопу засунули.
- А вы, значит, не боитесь?
- Да мне-то что, - она махнула рукой, - я там всё равно уже давно не появляюсь. Да и плевала я на неё, если честно, с высокого дерева.
- Так на кого “неё”?
Я потянулся губами к стаканчику, чтобы сделать глоток, но Мария торопливо замахала руками:
- Ой, не пей ты эту бурду, сейчас я нормальный кофе налью, у меня ещё и пирожки есть, сама пекла.
Она подбежала к двери и закрыла её на щеколду (я тоскливо посмотрел за дверь на густую черноту с мелькающими в ней густыми снежинками и понял, что такими темпами мне и к утру не добраться). Мария позвала за ней в подсобку. Мне уже тогда перестало всё это нравиться, но я пошёл за ней. В закутке подсобки стоял старенький диванчик, старенький же холодильник и небольшой столик. Кроме диванчика присесть было некуда, я замялся у стены, но Мария по-хозяйски усадила меня и налила из термоса горячий ароматный кофе, даже по запаху значительно превосходящий ту бурду, что она налила мне до этого. Она уселась рядом со мной и задумчиво посмотрела в окно.
- Не стоит туда ехать. Пропадёшь.
Она сидела так близко, что её крепкое бедро, затянутое в тёплые шерстяные колготки, касалось моего. Я отодвинулся подальше.
- Не пропаду. Я же из полиции, я могу за себя постоять. К тому же, работа у меня такая – людям помогать. Ведь, насколько мне известно, желающих в этом разобраться среди местных не нашлось.
Мария подвинулась ко мне и махнула рукой. Её горячая ладонь скользнула по моей ноге.
Из заметок следователя Зелига А., март 2020
Неровный свет фар вгрызается в темноту, подсвечивает безумную пляску снежинок, и я понимаю, что мне конец, что я пропал.
Нет, если уж и рассказывать, то с самого начала. Когда все началось? Наверное, в тот самый момент, когда я бестолково проводил большим пальцем по экрану телефона, прокручивал пестрые картинки с улыбающимися лицами знакомых, знаменитостей, незнакомых мне людей. До отпуска оставалось дожить шесть часов. Пятница, около десяти утра. Я неторопливо начинал строить планы на выходные, я ведь теперь не женат, и ответственность за свой досуг приходится нести самому. Кажется, я планировал куда-то съездить, точно, к той красотке из соседнего города, с которой познакомился на фестивале. Тогда и позвонил Яхно и вызвал к себе в кабинет. Я еще подумал – какого чёрта. Я одной ногой в отпуске, но явно не счастливого пути он мне хочет пожелать, вот же засранец.
Яхно сидел за столом в своей обычной манере, опасно балансируя на стуле, закинув ноги на стол, в зубах у него торчала сигарета, а сам он чиркал что-то в блокнотике, который держал в руках. Вот тогда всё и началось, вот тогда я и полетел медленно в эту удушающую черноту, уже тогда мне стало не по себе. Или я всё это выдумал?
Задание плёвое, сказал он. Да, он знает, что я в отпуске, но фактически отпуск у меня начинается с понедельника, не так ли, а значит, что выходные считаются вполне себе рабочими днями. Ставить на это дело кого-то другого он не хочет, незачем отвлекать ребят от настоящей работы, а я всё равно собрался ехать в те края, так почему бы не заскочить по дороге. Просто для галочки. Черт, да даже я сам еще не знал, собирался ли я ехать в те края или нет, но Яхно решил всё за меня. Впрочем, когда он начал рассказывать, я даже немного приободрился, потому что ехать предстояло в Насон, а я слышал, там неплохая горнолыжная трасса, можно было бы прокатиться заодно. Так что на радостях я и не вслушивался в то, что он мне рассказывает, понял только, что это и не преступление толком никакое, а какая-то история вроде тех баек, которые рассказывают друг другу шёпотом жители маленьких городов, чтобы хоть немного разнообразить свои унылые будни, детская страшилка по типу летающей красной руки или гроба на колёсиках. Хотя тут, скорее, ближе к истории про пиковую даму – какое-то воющее в горах существо и пропадающие туристы. На тот момент мне это даже понравилось – я всегда считал, что у каждого настоящего следователя в биографии должна случиться хоть одна мистическая история. Идиот. Но тут вообще всё совпало, плюс покататься на лыжах, поболтать с парой местных, да еще и получить командировочные перед отпуском – конечно, я согласился.
- Послать бы их, конечно, но они уже всех задолбали, чуть ли не в областную писать собрались. Говорят, четыре года назад тоже такое уже было, но потом как-то затихло, ну это мы ещё проверим. Местные-то их стражи порядка сделать ничего не могут, там одно название – два скучающих мужика, которые раз в день патрулируют улицы, чтобы размяться, а в остальное время спят или играют в карты. Больше на охранников похожи, чем на полицию. Районный один тоже приезжал, тоже тот ещё кадр – на следующий же день собрал вещички и умотал обратно, уж не знаю, что он там увидел, но больше из них туда никто и носа не покажет. Придурки. Так что, как всегда - вся надежда на нас.
Яхно вытащил из уголка рта давно потухший окурок и выбросил его в блюдце на столе, выпрямился и положил блокнот на стол. На меня он больше не смотрел - верный признак того, что разговор окончен, так что я хотел было уходить, но он позвал меня. Я повернулся, Яхно впился мне в лицо своими темными глазами.
- Там не просто воет кто-то, там пропадают молодые мужчины. Вот типа тебя. Версий о том, что они могли скатиться в какую-то ямку на лыжах или сноуборде, местные не рассматривают. Из гостиницы они не выезжали, вещи так и остались нетронутыми. Местные в один голос твердят, что “она проснулась”. А кто она – не говорят, боятся. Из молодых мужиков кто там был, все как один смотались. Так что давай аккуратнее. Просто на всякий случай. Найди какого-нибудь местного посмелее, но не сильно обремененного фантазией, послушай, что он расскажет. Думаю, ничего интересного, но галочку мы поставим, а потом можешь спокойно ехать в свой отпуск. Держи, ознакомишься.
Он протянул мне худенькую папку с материалами дела и отправил домой, чтобы я мог собраться. Я бросил папку на заднее сиденье и уехал домой. Было еще рано, так что я решил не тянуть и поехать прямо сейчас. По моим подсчетам, в Насон я бы попал часов в восемь вечера. Это если совсем неспешно, а я и не торопился. Темнеет сейчас довольно поздно, уже практически настоящая весна, в горах, конечно, снега наверняка ещё навалом, но погода хорошая, солнышко и все такое.
Дома я покидал в дорожную сумку необходимый минимум – бритва, зубная щетка, две пары носков. Поразмышляв, добавил еще теплый свитер и шерстяные носки, положил шарф и варежки. Не будь я идиотом, я бы и горнолыжный костюм прихватил, но я списался со своей фестивальной подружкой и она сказала, что будет ждать меня, так что я решил, что лыжи подождут до следующего раза, а у меня есть дела поинтересней.
Около двух дня я выехал из дома. Солнышко светило совсем по-весеннему, на чистом, как свежевымытом, голубом небе ни облачка, настроение стало налаживаться. Осознание грядущего отпуска накрыло с головой, я ехал неторопливо и насвистывал какую-то попсовую ерунду. Только через пару часов, когда я уже успел выехать из города, до меня дошло, что неплохо было бы озаботиться каким-то жильём, ведь как минимум ночь мне придется провести там. Я остановился в ближайшей придорожной забегаловке, заказал кофе и стал искать варианты. В городке нашлась только одна гостиница где-то на окраине. Расположение так себе, не хочется большую часть времени прокататься по этим горкам, к тому же свободных мест в ней не оказалось. Я стал искать варианты поближе к центру, и через десять минут поисков стало ясно, что вариант у меня на самом деле только один, зато на самом верху – домик на склоне горы, выглядящий как огромный сугроб. Я прочитал описание, и оказалось, что это на самом деле сугроб, внутри которого обустроена комната без удобств. Хм. Хорошо, что мне не придется там задержаться. Я набрал номер в объявлении, и мне сразу же ответил какой-то чересчур бойкий мужичок, который заверил меня, что я могу въезжать хоть сейчас.
- Судя по навигатору, мне осталось ещё часа три.
- У-у-у, - прогудело в трубке, - советую Вам поторапливаться, пока еще есть шанс проехать, и нас не засыпало снегом.
- Снегом? – переспросил я и на всякий случай посмотрел на небо – ни облачка от горизонта до горизонта, солнце уже начинает клониться к закату и поэтому немного холодает, но снегом, тем не менее, и не пахнет.
В трубке раздалось кряканье, которое, наверное, следовало расценивать как смешок, и хозяин пообещал меня дождаться “несмотря ни на что”. Настораживало, если честно, но на тот момент такая мелочь не могла пробить броню моего отпускного настроя. Мы распрощались, я взял еще кофе и на всякий случай решил прибавить газу. Однако везение, кажется, покинуло меня – сначала я уперся в бесконечную цепочку фур, которые невозможно было обогнать. Я плелся за ними на мизерной скорости около полутора часов, а потом и вовсе уперся в ремонт моста с бесконечно медленным светофором, где убил еще черт знает сколько времени. К тому времени уже окончательно стемнело, похолодало, а с набором высоты с неба стали сыпаться снежинки, сначала мелкие и едва заметные, со временем они переросли в крупные хлопья липкого снега. Ровный асфальт, которым я наслаждался в начале своего пути, скрывался в этих местах под обильной снежной кашей. Точнее, днем на солнце это была каша, а с наступлением темноты каша схватывалась коркой льда и превращалась в непроходимые сугробы. Мне было скользко, меня бросало по ухабам, я вцепился в руль и весь взмок от напряжения, изо всех сил стараясь не застрять или не скатиться в кювет, где сплошные овраги. Снег шкрябал по пузу, снег валился сверху, снег закрывал обзор, я совершенно обалдел от всего этого и мысленно начал готовиться к ночевке прямо посреди дороги, потому что понял, что рискую не выехать отсюда вообще, во всяком случае, до тех пор, пока лёд не растает, потому что другие машины на дороге кончились, и вытащить меня отсюда будет просто некому.
Я снова чиркнул пузом раз, два, а потом налетел на такую кочку, что задние колеса просто повисли в воздухе, а передние бестолково забуксовали по льду. Я выругался и даже выкурил сигарету – я стараюсь не курить, но в бардачке всегда лежит пачка для ЧСС – чрезвычайно стрессовой ситуации. У меня появилось время выдохнуть и перевести дыхание, и вот тут я и заметил вдали свет, сквозь тьму и снежную пургу светили на обочине тусклые огоньки. Это меня взбодрило, я достал из багажника лопатку и разбил ледяной сугроб под машиной, после чего смог проехать до огоньков.
Свет принадлежал убогой, но не заброшенной окончательно заправке, а картонная вывеска на мутном стекле обещала не только высококачественный бензин, но и горячий кофе. Отлично, то, что нужно в такую мерзкую погодку. Прежде, чем выйти из машины, я дотянулся до сумки на заднем сидении и надел всё тёплое, что догадался прихватить из дома – свитер, шарф и теплые носки с варежками.
За прилавком маячила скучающая округлая женщина неопределенных лет. Она безучастно следила за монотонно болтающим мужиком в телевизоре и приободрилась, когда я попросил полный бак и чашку кофе. Она включила электрический чайник и спросила меня игриво, куда это я направился в такую непогоду. Я протянул ей карточку для оплаты и заметил, что погода была просто изумительная, когда я выезжал, а еду я в Насон. Услышав последнее, она округлила глаза:
- Да что ж Вы там забыли-то? Все сбегают наоборот, а он, дурак, поперся!
- Я бесстрашный. Девушка, можно мне кофе, и я поеду?
Она, кажется, обиделась, бросила мне карту обратно на прилавок и кивнула в окно на машину:
- Заправьтесь сначала, всё равно чайник ещё не закипел.
Я послушно сходил и залил полный бак. Когда я вернулся на заправку, она немного оттаяла и приобрела прежний игривый вид, видимо, желание поболтать хоть с кем-нибудь в этой глуши было сильней её гордости. Она снова кивнула в окно на мою машину.
- Вы по этим сугробам на своей пузотёрке точно не доберётесь, тем более в такой снегопад. Думаете, кто-то в горах только и ждёт, как поедет очередной идиот, и бросится для него расчищать снег на ночь глядя? Не-а. Туда и в хорошую погоду нормальные туристы либо на автобусах добираются, либо на джипах. Что-то посерьёзней нужно. Хотя вы, я смотрю, и не турист никакой. Из полиции, наверное. По их делу, да?
Я нетерпеливо переминулся с ноги на ногу, её любопытство начинало докучать, а предательский чайник всё никак не хотел закипать.
- Нет, я просто покататься.
Женщина фыркнула:
- Ну да, конечно. Сразу видно настоящего лыжника. И где же ваше снаряжение?
- Возьму в аренду.
- Ага, и нормальную одежду тоже собрался в аренду брать? Только кто ж тебе всё даст, если оттуда все посбегали уже? - не знаю, что именно её так разозлило, но она уперла руки в округлые бока и всё повышала громкость, - не надо меня за дуру держать, ты если где и покатаешься, только на своей колымаге с обрыва!
- Да что вы на меня так орёте, как будто я обязан перед вами отчитываться? Давайте уже кофе, мне пора!
Сердито пыхтя, она швырнула на прилавок тоненький пластиковый стаканчик, сыпанула в него порошок из пакетика и плеснула воды из чайника, который, слава богу, всё-таки успел закипеть.
- Пожалуйста, - рявкнула она и снова отвернулась к телевизору. Я выдохнул с облегчением, почему-то мне тяжело было находиться рядом с этой женщиной, но теперь у меня наконец есть то, что мне нужно, и можно двигаться дальше. Правда, не очень понятно, насколько это теперь возможно.
Я надел варежку и осторожно, чтобы не разлить щедро налитый в стаканчик кипяток, пошел к выходу. Однако не успел я потянуть на себя дверь и ощутить на лице острые уколы снежинок, моя новая знакомая пробурчала, не отрывая глаз от телевизора:
- Из-за своей дохлой девки совсем уже с ума посходили, а на живых женщин – ноль внимания.
Я остановился и осторожно повернулся:
- Что Вы сказали? Вам что-то известно? Что за дохлая девка?
- Мне кажется, Вы куда-то очень спешили, господин не-полицейский, - она бросила на меня язвительный взгляд прищуренных глаз и повернулась обратно к мужику в телевизоре. Но меня-то не проведёшь, я уже давно понял, что её так и распирает от желания поболтать и посплетничать хоть с кем-нибудь. Аккуратно, не спуская глаз с коричневатой бурды у меня в руках, я вернулся к прилавку, поставил стаканчик и доверительно наклонился к женщине. Только сейчас я обратил внимание на бейджик, затерявшийся на её необъятной груди.
- Вы правы, Мария, я вёл себя грубо и не очень-то вежливо...
- Скорее, очень невежливо.
- Возможно. Сами понимаете, сложная дорога, усталость, а я когда устаю, маму родную готов покусать от злости. Я не должен был на вас срываться, - я улыбнулся так ослепительно, как мог, и Мария оттаяла и улыбнулась мне в ответ. Ну, слава богу. Я продолжил всё тем же вкрадчивым тоном. – Вы правы, я из полиции, поехал расследовать дело о пропажах людей. И если вам что-то известно о происходящем там, я буду очень признателен, если вы поделитесь информацией.
- Ой, гляньте-ка, как запел, - сказала она уже совсем беззлобно, - ладно. Расскажу, что знаю. В городе-то с Вами не особо будут трепаться, там давно все от страха язык в жопу засунули.
- А вы, значит, не боитесь?
- Да мне-то что, - она махнула рукой, - я там всё равно уже давно не появляюсь. Да и плевала я на неё, если честно, с высокого дерева.
- Так на кого “неё”?
Я потянулся губами к стаканчику, чтобы сделать глоток, но Мария торопливо замахала руками:
- Ой, не пей ты эту бурду, сейчас я нормальный кофе налью, у меня ещё и пирожки есть, сама пекла.
Она подбежала к двери и закрыла её на щеколду (я тоскливо посмотрел за дверь на густую черноту с мелькающими в ней густыми снежинками и понял, что такими темпами мне и к утру не добраться). Мария позвала за ней в подсобку. Мне уже тогда перестало всё это нравиться, но я пошёл за ней. В закутке подсобки стоял старенький диванчик, старенький же холодильник и небольшой столик. Кроме диванчика присесть было некуда, я замялся у стены, но Мария по-хозяйски усадила меня и налила из термоса горячий ароматный кофе, даже по запаху значительно превосходящий ту бурду, что она налила мне до этого. Она уселась рядом со мной и задумчиво посмотрела в окно.
- Не стоит туда ехать. Пропадёшь.
Она сидела так близко, что её крепкое бедро, затянутое в тёплые шерстяные колготки, касалось моего. Я отодвинулся подальше.
- Не пропаду. Я же из полиции, я могу за себя постоять. К тому же, работа у меня такая – людям помогать. Ведь, насколько мне известно, желающих в этом разобраться среди местных не нашлось.
Мария подвинулась ко мне и махнула рукой. Её горячая ладонь скользнула по моей ноге.
