ЭТО и издавало те стоны, но из изломанного горла со сгнившими голосовыми связками звук долетал глухо и нечетко. Оно не могло видеть, так как от глаз давно ничего не осталось, в пустых глазницах можно было рассмотреть только копошащихся в недрах головы червей, однако как-то оно почуяло, где Мелинда, и рывками двигалось прямо в её сторону. Это были даже не шаги, а какие-то мышечные спазмы, рефлексы некогда живого существа, чудом уцелевшие в этом давно умершем теле.
Мелинда заорала так, как никогда раньше, во все лёгкие, до хрипа. Она опомнилась, только когда уже сидела за рулём машины и лихорадочно пыталась уехать. Развернуться на узком огрызке закончившейся дороги мешала другая машина, поэтому она стала сдавать назад. Но от паники и незнания дороги она въехала в какой-то сугроб и застряла в нём. Машина ревела, буксовала и категорически отказывалась двигаться с места. Мелинда перестала пытаться выехать и заблокировала двери машины. Она тяжело дышала, всё тело трясло от страха. Она пыталась отдышаться, чтобы начать хоть немного соображать и понять, что делать дальше, но невозможно было просто так сидеть, рискуя, что ТО пойдет к ней. Меньше всего на свете ей хотелось бы ещё раз увидеть это. Она выскочила из машины и побежала вниз по дороге, прижимая рукой карман пальто, чтобы пистолет не бил по бедру.
Она плохо представляла, который сейчас час, знала только, что стемнело уже очень давно, и, скорее всего, городок уже давно спит, но всё же надеялась найти хоть кого-нибудь. Она ругала себя, что не развернула машину заранее, и теперь, если ей не удастся найти помощь, она застрянет на улице. Одна, ночью в незнакомом городе и в этом чёртовом халате под пальто – только и останется, что проситься на ночлег к своей давней подруге в её страшном доме, окруженном ходячими мертвецами.
Спустя некоторое время она немного сбавила шаг и сквозь хруст снега под ногами и собственное шумное дыхание различила вдалеке негромкую музыку. Она пошла на звук и через десять минут увидела круглое, ярко освещённое здание ресторана. Через широкие окна его внутренности были как на ладони – небольшая кучка весёлых молодых людей за одним из столиков, что-то активно обсуждающих над бокалами с пивом, а за барной стойкой пожилой бармен рассказывал что-то сонной молодой официантке, которая сидела рядом, поглядывала на столик и часто зевала.
Мелинда, хоть и испытала небольшое облегчение при виде людей поблизости, тем не менее не решалась войти в ресторан. К кому она обратится? Ни дряхловатого вида бармен, ни тоненькая официантка ей ничем не могут помочь, а уж про накачавшихся пивом ребят и говорить нечего. Она только привлечёт ненужное внимание своим дурацким видом, потеряет время на лишние разговоры и объяснения, а тем временем Ольга находится там, в этом рассаднике зла. Вдали от жуткого дома Мелинда обрела способность мыслить ясно, и теперь она понимала, что лучший способ покончить со всем этим – просто войти туда, несмотря ни на что, и разобраться со злобной сукой. Конечно, другая её часть, более трусливая, а может, просто более здравомыслящая, уговаривала её не идти на такой риск ради какой-то девчонки, которую она даже не знает. Тем более, времени прошло уже предостаточно, она уже, скорее всего, опоздала, и Ольге ничем не помочь. Но ворох других чувств вынуждал её все же рискнуть.
Чувствуя себя распоследней на свете идиоткой, Мелинда поплелась обратно. Она совершенно околела, особенно замёрзли голые ноги, хотя Мелинда и пыталась ступать аккуратнее, чтобы не загрести в ботинки ещё больше снега. Подойдя к горе, она осмотрела свою машину и увидела, что в целом, ничего страшного, нужна просто более уверенная рука, и можно будет вырулить на дорогу из сугроба. На всякий случай она решила осмотреть и ту машину, которая стояла здесь до неё. Очевидно, что Карина приехала на ней – машина была незаперта, потому что ей нечего опасаться на своей территории. В машине Мелинда обнаружила чемодан с вещами, запасом бинтов и обезболивающего, плюс костыли – следы пребывания Амелии. Среди вещей Мелинда нашла несколько пар носков, тёплые трикотажные брюки и свитер. Она торопливо оделась, не переставая озираться по сторонам – то и дело ей мерещились вокруг крики, стоны, скрип снега и прочие страшные звуки. Никого не было видно, но она нутром чувствовала, как за деревьями бродят люди различной степени разложения. Она вспомнила рассказы Алека, в которых живые трупы выли, бродили по его дому и заглядывали в окна пустыми глазницами, и она снова чуть не струсила.
- Даже думать об этом не хочу, - отмахнулась от своих мыслей Мелинда. Она закрыла чужую машину. Проверила оружие – пистолет всё так же лежал в кармане пальто, внушая ей своей тяжестью маленькую дозу уверенности. Она повернулась в сторону лестницы и с ухнувшим вниз сердцем увидела, как прямо на неё спускается полная женщина в каком-то рабочем халате и с бейджиком на груди. Сначала Мелинда не поняла, чем её так напугала эта обычная с виду женщина, но потом, присмотревшись, она поняла, что с ней не так – кое-где на лице были одутловатые чуть лиловые подтеки, а в её движениях слабо, но угадывались такие же обрывочные, спазмические движения, какие она видела у той дохлой девки.
Женщина улыбалась и двигалась к Мелинде. Что-то знакомое было в её улыбке и во взгляде. Мелинда сделала несколько шагов назад, и женщина поманила её пальцем.
- Идём, не бойся. Я рада, что ты приехала, запасной вариант никогда не помешает.
И женщина вдруг с неожиданной резвостью напрыгнула на Мелинду и подмяла её под себя, так, что Мелинда даже не успела достать пистолет из кармана, потому что в панике запуталась в складках. Она успела прочитать только имя на бейджике и почувствовать сладковатое зловоние, исходящее от разлагающегося тела Марии. Потом лицо её стало темнеть и вытягиваться, глаза тоже потемнели и как будто растворились, оставив только непроницаемо чёрные глазницы, челюсть вытянулась вниз, зубы заострились. Как будто Мелинда наклонила фотографию под углом, чтобы увидеть спрятанную картинку, только это уже была не картинка, а лицо Карины. Кажется, Мелинда пыталась закричать, но крик застрял где-то в глотке, когда она отключилась.
29.
Окружающая обстановка напоминала Ольге декорации из старинного фильма про вампиров – такие же мрачные черные стены без единого окна, освещаемые слегка подрагивающими огоньками нескольких десятков свечей, а по центру этой округлой комнатки стоит на возвышении алтарь. Свечей на нём было больше всего, и, что удивительно, сколько Ольга ни смотрела на них, свечи не уменьшались, и даже воск с них не стекал. Как будто взяли один момент горения свечи и воспроизводят его на повторе бесконечное число раз. В блеске огоньков сверкало лезвие лежащего на алтаре ножа, а на другом конце комнаты, подальше от свечей, висело подвенечное платье, очень старомодное и пожелтевшее от времени.
- Карл, может, ты всё-таки объяснишь мне, что, чёрт побери, тут происходит?
- Всё очень просто, Ольга. мы должны пожениться.
- Чтобы эта мерзость влезла в моё тело? – Ольга вскипела и брыкнулась, но Карл крепко прижал её к себе. Он прислушивался некоторое время, глядя вверх по лестнице в комнату, из которой они пришли, но там было тихо. Ольге плакать хотелось оттого, насколько родными казались ей его объятия и от того, что через одеколон, который ей так нравился, пробивался пока еще тоненький, но уже уловимый омерзительный запах гниения.
- Не влезет, если ты согласишься. Ты должна сказать «да». Извини, мне придётся сделать тебя дважды вдовой. Мне, кажется, конец.
Карл горько усмехнулся и погладил Ольгу по волосам. Она не смогла удержаться от слёз.
- Боже, Карл, как же тебя угораздило вляпаться во всё это?
- Ну, ты же помнишь Оливию? Её все хотят. Точнее, хотели. И никто и не догадывался, какая дрянь сидит у неё внутри.
- Ты спал с Оливией? – спросила Ольга, хотя прекрасно помнила, как Амелия рассказывала ей про это. Может, она надеялась, что это всё же неправда, а ещё надеялась, что Карл не расслышал нотки ревности в её голосе. Конечно, трудно не ревновать – Оливия ведь в сотни раз красивее, моложе, свободнее…
- Да. Я по дурости согласился, успел передумать в процессе, но Амелия меня уговорила. И в итоге вышло совсем не так красиво. Даже совсем некрасиво и глупо. Оливия была в ярости. Она пришла ко мне и заявила, что такого не потерпит и что я как порядочный человек теперь обязан на ней жениться. Я тогда подумал, что это шутка, сказал, что она сама принимала активное участие и ей вроде бы понравилось. Так что остановимся на простой дружбе, без перегибов. Но тут она пришла в ярость. И тогда я увидел, что говорит со мной уже не Оливия, она показала мне своё истинное лицо. так я познакомился с Кариной. Она потребовала взять её в жены, она не потерпит, чтобы её обесчестили и выбросили на помойку. Она грозилась убить меня. Я просто испугался. Мне пришлось пойти с ней.
- Значит, её зовут Карина? Кто она такая?
Карл открыл рот для ответа, но замер и снова прислушался. Сверху донёсся еле уловимый шум, какой-то стук. Карл торопливо прошептал Ольге на ухо:
- Это всё не важно, милая. Запомни только – главное, скажи «да».
Ольга не понимала, зачем ей соглашаться на что-то, чего она не хочет, но возражать не стала – ведь Карл наверняка во всём этом соображает больше, так что ей придется просто подыгрывать, другого выбора нет.
Сверху из комнаты доносилась какая-то возня, как будто таскали что-то тяжёлое, а потом раздался голос Марии:
- Карл, дорогуша, отстегни от нашей бедной овечки те наручники и давай их сюда!
Карл недоумённо посмотрел на Ольгу, пожал плечами и наконец снял с неё эти железные браслеты, которые натерли Ольге всю руку, пока Мария таскала её за собой. Он поднялся по лестнице. Ольга только и успела, что оглянуться в поисках путей для отступления, но, разумеется, единственный выход был наверх по лестнице, где Мария с чем-то копошилась.
- А вот и я! – раздалось буквально через пару секунд, и Мария спустилась вниз, держа под руку покорно притихшего Карла. Она выглядела чрезвычайно довольной, и Ольге захотелось подбежать и выбить из неё чем-нибудь тяжелым эту широкую улыбку. И тут она, повинуясь даже не до конца осознанной, а пробежавшей где-то на задворках сознания мысли, бросилась к алтарю и схватила с него нож, и так же стремительно подбежала к Марии и воткнула ей в грудь острое лезвие, молясь, чтобы оно прошло между ребер. Оно прошло, Ольга почувствовала, как нож по самую рукоятку вошел в мягкую податливую плоть Марии. Мария, точнее, Карина, звонко рассмеялась и перехватила руку Ольги ещё до того, как она успела её отдернуть.
- Да ты ж моя девочка. Мне нравится твой боевой настрой. Но ты разве не знаешь, что нельзя убить то, что уже мертво?
Она вытащила нож из груди, который Ольга до сих пор продолжала ошарашено сжимать, по одному отцепила её пальцы с рукоятки и передала руку Ольги Карлу.
- Подержи это, милый.
Карл взял Ольгу за руку, Карина вытерла нож об одежду Марии и отнесла его обратно на алтарь.
- Больше не надо фокусов, договорились? Нужно быстрей со всем покончить, мне уже не терпится сбросить с себя эту вонючую мерзость, - Карина встряхнула руками, как будто по ней полз огромный паук.
Она взяла подвенечное платье и подала его Ольге, велев переодеться. Ольга беспомощно посмотрела на Карла, но тот только легонько кивнул, и она стала раздеваться, складывая свою одежду на ступенях.
Когда Ольга осталась в одном нижнем белье, Карина, которая бродила взад-вперед по подвальчику, оценивающе посмотрела на неё и одобрительно покивала:
- Что ж, а неплохо. Та спортсменка, конечно, более подтянутая, но у тебя тоже всё вполне сочно.
- Я тебе не кусок мяса, ты, дохлая сука! – Ольга вспылила, чем спровоцировала только очередной приступ смеха у Карины. То, что её всё происходящее так забавляет, взбесило Ольгу еще больше, плюс осознание своей беспомощности, плюс это дурацкое платье, пахнущее плесенью и сыростью… Она отшвырнула его в сторону и заявила, что не будет ничего надевать. Карина только закатила глаза.
- Ох, ну я же попросила побыстрее. Ты даже не представляешь, как омерзительно в этой туше. Я в любом случае получу желаемое, это только вопрос времени. Или убью тебя. Буду отрезать по маленькому кусочку, есть сама и угощать Карла, пока ты будешь вопить от боли и истекать кровью. Ты этого хочешь? Или прекрасной, долгой продуктивной жизни? Многих жизней, в которых ты можешь быть кем угодно? Ну, что ты как маленькая, ей-богу. Одевайся.
Ольга, всё ещё кипя внутри, подняла платье и стала натягивать его на себя. Карл помог ей затянуть корсет, поправил ей растрепавшиеся волосы, взял за руку, легонько улыбнулся и подвел к алтарю. Карина довольно потерла руки.
- Вот и отлично, дети мои, осталась маленькая формальность. Не люблю всю эту показуху, но без этого, боюсь, может не сработать, - откуда-то из алтаря она достала толстую книгу, судя по виду, даже старше, чем это дурацкое платье, и принялась торопливо зачитывать что-то на латыни, торжественно размахивая в такт рукой. Потом ей, очевидно, надоело, она плюнула и отбросила книжку в сторону, - бла-бла-бла. Ерунда какая-то. С моей прекрасной Оливией всё сработало без прелюдий, может, и в этот раз сойдёт. Правда, она не брыкалась… - Карина призадумалась на мгновение и махнула рукой, - Ладно, попробуем так, не получится – вернёмся к занимательной литературе. Карл, держи невесту.
Ольга почувствовала, как Карл чуть крепче сжал её руку, но Карина покачала головой и велела ему держать нормально. Тогда Карл обхватил Ольгу за плечи, а Карина тем временем принялась её разглядывать. Ольге стало не по себе.
- Что ты задумала?
- О, не переживай, я просто прикидываю, в каком месте тебя лучше надрезать, чтобы не сильно повредить.
- Надрезать? – с визгом крикнула Ольга и попыталась вырваться, но Карл не отпускал.
- Да говорю же, не переживай, - Карина взяла нож и подошла к Ольге. – Ты, главное, не брыкайся, а то останется уродливый шрам, а я этого не хочу, - короткими резкими шагами Карина приближалась к Ольге и широко улыбалась. На зубах у неё виднелась запёкшаяся кровь, но не это пугало Ольгу, а её глаза, которые расширялись и становились всё темнее. – Согласна ли ты, Ольга-как-там-тебя, взять в мужья Карла-как-там-его…
- Не-е-ет! – мотала головой Ольга и пыталась вырваться. Карина улыбнулась ещё шире, теперь это была уже не улыбка, а оскал, обнажающий длинные острые зубы.
- Правильный ответ, - промурлыкала она и сделала ещё пару шагов, явно наслаждаясь паникой своей жертвы и растягивая момент. Ольга же вопила так, что у неё запершило в горле и в конце концов пропал голос.
И тут обстановка резко переменилась – когда Карина уже совсем приблизилась к ним, Карл резко, но аккуратно отбросил Ольгу в сторону, схватил Карину за руки и вывернул их ей за спину. Так же он выхватил нож у неё из рук и приставил его к её горлу.
- Ты что вытворяешь?! – завопила она нечеловеческим голосом и стала вырываться, но Карл прижимал её к себе изо всех сил.
- Беги, спасайся, я что-нибудь придумаю! – крикнул он Ольге, пока та в недоумении смотрела на эту картину. Ольга лихорадочно пыталась придумать, что делать, как обезвредить её и помочь Карлу, но тут остатки здравого смысла шепнули ей, что Карлу уже ничто не может помочь.
Мелинда заорала так, как никогда раньше, во все лёгкие, до хрипа. Она опомнилась, только когда уже сидела за рулём машины и лихорадочно пыталась уехать. Развернуться на узком огрызке закончившейся дороги мешала другая машина, поэтому она стала сдавать назад. Но от паники и незнания дороги она въехала в какой-то сугроб и застряла в нём. Машина ревела, буксовала и категорически отказывалась двигаться с места. Мелинда перестала пытаться выехать и заблокировала двери машины. Она тяжело дышала, всё тело трясло от страха. Она пыталась отдышаться, чтобы начать хоть немного соображать и понять, что делать дальше, но невозможно было просто так сидеть, рискуя, что ТО пойдет к ней. Меньше всего на свете ей хотелось бы ещё раз увидеть это. Она выскочила из машины и побежала вниз по дороге, прижимая рукой карман пальто, чтобы пистолет не бил по бедру.
Она плохо представляла, который сейчас час, знала только, что стемнело уже очень давно, и, скорее всего, городок уже давно спит, но всё же надеялась найти хоть кого-нибудь. Она ругала себя, что не развернула машину заранее, и теперь, если ей не удастся найти помощь, она застрянет на улице. Одна, ночью в незнакомом городе и в этом чёртовом халате под пальто – только и останется, что проситься на ночлег к своей давней подруге в её страшном доме, окруженном ходячими мертвецами.
Спустя некоторое время она немного сбавила шаг и сквозь хруст снега под ногами и собственное шумное дыхание различила вдалеке негромкую музыку. Она пошла на звук и через десять минут увидела круглое, ярко освещённое здание ресторана. Через широкие окна его внутренности были как на ладони – небольшая кучка весёлых молодых людей за одним из столиков, что-то активно обсуждающих над бокалами с пивом, а за барной стойкой пожилой бармен рассказывал что-то сонной молодой официантке, которая сидела рядом, поглядывала на столик и часто зевала.
Мелинда, хоть и испытала небольшое облегчение при виде людей поблизости, тем не менее не решалась войти в ресторан. К кому она обратится? Ни дряхловатого вида бармен, ни тоненькая официантка ей ничем не могут помочь, а уж про накачавшихся пивом ребят и говорить нечего. Она только привлечёт ненужное внимание своим дурацким видом, потеряет время на лишние разговоры и объяснения, а тем временем Ольга находится там, в этом рассаднике зла. Вдали от жуткого дома Мелинда обрела способность мыслить ясно, и теперь она понимала, что лучший способ покончить со всем этим – просто войти туда, несмотря ни на что, и разобраться со злобной сукой. Конечно, другая её часть, более трусливая, а может, просто более здравомыслящая, уговаривала её не идти на такой риск ради какой-то девчонки, которую она даже не знает. Тем более, времени прошло уже предостаточно, она уже, скорее всего, опоздала, и Ольге ничем не помочь. Но ворох других чувств вынуждал её все же рискнуть.
Чувствуя себя распоследней на свете идиоткой, Мелинда поплелась обратно. Она совершенно околела, особенно замёрзли голые ноги, хотя Мелинда и пыталась ступать аккуратнее, чтобы не загрести в ботинки ещё больше снега. Подойдя к горе, она осмотрела свою машину и увидела, что в целом, ничего страшного, нужна просто более уверенная рука, и можно будет вырулить на дорогу из сугроба. На всякий случай она решила осмотреть и ту машину, которая стояла здесь до неё. Очевидно, что Карина приехала на ней – машина была незаперта, потому что ей нечего опасаться на своей территории. В машине Мелинда обнаружила чемодан с вещами, запасом бинтов и обезболивающего, плюс костыли – следы пребывания Амелии. Среди вещей Мелинда нашла несколько пар носков, тёплые трикотажные брюки и свитер. Она торопливо оделась, не переставая озираться по сторонам – то и дело ей мерещились вокруг крики, стоны, скрип снега и прочие страшные звуки. Никого не было видно, но она нутром чувствовала, как за деревьями бродят люди различной степени разложения. Она вспомнила рассказы Алека, в которых живые трупы выли, бродили по его дому и заглядывали в окна пустыми глазницами, и она снова чуть не струсила.
- Даже думать об этом не хочу, - отмахнулась от своих мыслей Мелинда. Она закрыла чужую машину. Проверила оружие – пистолет всё так же лежал в кармане пальто, внушая ей своей тяжестью маленькую дозу уверенности. Она повернулась в сторону лестницы и с ухнувшим вниз сердцем увидела, как прямо на неё спускается полная женщина в каком-то рабочем халате и с бейджиком на груди. Сначала Мелинда не поняла, чем её так напугала эта обычная с виду женщина, но потом, присмотревшись, она поняла, что с ней не так – кое-где на лице были одутловатые чуть лиловые подтеки, а в её движениях слабо, но угадывались такие же обрывочные, спазмические движения, какие она видела у той дохлой девки.
Женщина улыбалась и двигалась к Мелинде. Что-то знакомое было в её улыбке и во взгляде. Мелинда сделала несколько шагов назад, и женщина поманила её пальцем.
- Идём, не бойся. Я рада, что ты приехала, запасной вариант никогда не помешает.
И женщина вдруг с неожиданной резвостью напрыгнула на Мелинду и подмяла её под себя, так, что Мелинда даже не успела достать пистолет из кармана, потому что в панике запуталась в складках. Она успела прочитать только имя на бейджике и почувствовать сладковатое зловоние, исходящее от разлагающегося тела Марии. Потом лицо её стало темнеть и вытягиваться, глаза тоже потемнели и как будто растворились, оставив только непроницаемо чёрные глазницы, челюсть вытянулась вниз, зубы заострились. Как будто Мелинда наклонила фотографию под углом, чтобы увидеть спрятанную картинку, только это уже была не картинка, а лицо Карины. Кажется, Мелинда пыталась закричать, но крик застрял где-то в глотке, когда она отключилась.
29.
Окружающая обстановка напоминала Ольге декорации из старинного фильма про вампиров – такие же мрачные черные стены без единого окна, освещаемые слегка подрагивающими огоньками нескольких десятков свечей, а по центру этой округлой комнатки стоит на возвышении алтарь. Свечей на нём было больше всего, и, что удивительно, сколько Ольга ни смотрела на них, свечи не уменьшались, и даже воск с них не стекал. Как будто взяли один момент горения свечи и воспроизводят его на повторе бесконечное число раз. В блеске огоньков сверкало лезвие лежащего на алтаре ножа, а на другом конце комнаты, подальше от свечей, висело подвенечное платье, очень старомодное и пожелтевшее от времени.
- Карл, может, ты всё-таки объяснишь мне, что, чёрт побери, тут происходит?
- Всё очень просто, Ольга. мы должны пожениться.
- Чтобы эта мерзость влезла в моё тело? – Ольга вскипела и брыкнулась, но Карл крепко прижал её к себе. Он прислушивался некоторое время, глядя вверх по лестнице в комнату, из которой они пришли, но там было тихо. Ольге плакать хотелось оттого, насколько родными казались ей его объятия и от того, что через одеколон, который ей так нравился, пробивался пока еще тоненький, но уже уловимый омерзительный запах гниения.
- Не влезет, если ты согласишься. Ты должна сказать «да». Извини, мне придётся сделать тебя дважды вдовой. Мне, кажется, конец.
Карл горько усмехнулся и погладил Ольгу по волосам. Она не смогла удержаться от слёз.
- Боже, Карл, как же тебя угораздило вляпаться во всё это?
- Ну, ты же помнишь Оливию? Её все хотят. Точнее, хотели. И никто и не догадывался, какая дрянь сидит у неё внутри.
- Ты спал с Оливией? – спросила Ольга, хотя прекрасно помнила, как Амелия рассказывала ей про это. Может, она надеялась, что это всё же неправда, а ещё надеялась, что Карл не расслышал нотки ревности в её голосе. Конечно, трудно не ревновать – Оливия ведь в сотни раз красивее, моложе, свободнее…
- Да. Я по дурости согласился, успел передумать в процессе, но Амелия меня уговорила. И в итоге вышло совсем не так красиво. Даже совсем некрасиво и глупо. Оливия была в ярости. Она пришла ко мне и заявила, что такого не потерпит и что я как порядочный человек теперь обязан на ней жениться. Я тогда подумал, что это шутка, сказал, что она сама принимала активное участие и ей вроде бы понравилось. Так что остановимся на простой дружбе, без перегибов. Но тут она пришла в ярость. И тогда я увидел, что говорит со мной уже не Оливия, она показала мне своё истинное лицо. так я познакомился с Кариной. Она потребовала взять её в жены, она не потерпит, чтобы её обесчестили и выбросили на помойку. Она грозилась убить меня. Я просто испугался. Мне пришлось пойти с ней.
- Значит, её зовут Карина? Кто она такая?
Карл открыл рот для ответа, но замер и снова прислушался. Сверху донёсся еле уловимый шум, какой-то стук. Карл торопливо прошептал Ольге на ухо:
- Это всё не важно, милая. Запомни только – главное, скажи «да».
Ольга не понимала, зачем ей соглашаться на что-то, чего она не хочет, но возражать не стала – ведь Карл наверняка во всём этом соображает больше, так что ей придется просто подыгрывать, другого выбора нет.
Сверху из комнаты доносилась какая-то возня, как будто таскали что-то тяжёлое, а потом раздался голос Марии:
- Карл, дорогуша, отстегни от нашей бедной овечки те наручники и давай их сюда!
Карл недоумённо посмотрел на Ольгу, пожал плечами и наконец снял с неё эти железные браслеты, которые натерли Ольге всю руку, пока Мария таскала её за собой. Он поднялся по лестнице. Ольга только и успела, что оглянуться в поисках путей для отступления, но, разумеется, единственный выход был наверх по лестнице, где Мария с чем-то копошилась.
- А вот и я! – раздалось буквально через пару секунд, и Мария спустилась вниз, держа под руку покорно притихшего Карла. Она выглядела чрезвычайно довольной, и Ольге захотелось подбежать и выбить из неё чем-нибудь тяжелым эту широкую улыбку. И тут она, повинуясь даже не до конца осознанной, а пробежавшей где-то на задворках сознания мысли, бросилась к алтарю и схватила с него нож, и так же стремительно подбежала к Марии и воткнула ей в грудь острое лезвие, молясь, чтобы оно прошло между ребер. Оно прошло, Ольга почувствовала, как нож по самую рукоятку вошел в мягкую податливую плоть Марии. Мария, точнее, Карина, звонко рассмеялась и перехватила руку Ольги ещё до того, как она успела её отдернуть.
- Да ты ж моя девочка. Мне нравится твой боевой настрой. Но ты разве не знаешь, что нельзя убить то, что уже мертво?
Она вытащила нож из груди, который Ольга до сих пор продолжала ошарашено сжимать, по одному отцепила её пальцы с рукоятки и передала руку Ольги Карлу.
- Подержи это, милый.
Карл взял Ольгу за руку, Карина вытерла нож об одежду Марии и отнесла его обратно на алтарь.
- Больше не надо фокусов, договорились? Нужно быстрей со всем покончить, мне уже не терпится сбросить с себя эту вонючую мерзость, - Карина встряхнула руками, как будто по ней полз огромный паук.
Она взяла подвенечное платье и подала его Ольге, велев переодеться. Ольга беспомощно посмотрела на Карла, но тот только легонько кивнул, и она стала раздеваться, складывая свою одежду на ступенях.
Когда Ольга осталась в одном нижнем белье, Карина, которая бродила взад-вперед по подвальчику, оценивающе посмотрела на неё и одобрительно покивала:
- Что ж, а неплохо. Та спортсменка, конечно, более подтянутая, но у тебя тоже всё вполне сочно.
- Я тебе не кусок мяса, ты, дохлая сука! – Ольга вспылила, чем спровоцировала только очередной приступ смеха у Карины. То, что её всё происходящее так забавляет, взбесило Ольгу еще больше, плюс осознание своей беспомощности, плюс это дурацкое платье, пахнущее плесенью и сыростью… Она отшвырнула его в сторону и заявила, что не будет ничего надевать. Карина только закатила глаза.
- Ох, ну я же попросила побыстрее. Ты даже не представляешь, как омерзительно в этой туше. Я в любом случае получу желаемое, это только вопрос времени. Или убью тебя. Буду отрезать по маленькому кусочку, есть сама и угощать Карла, пока ты будешь вопить от боли и истекать кровью. Ты этого хочешь? Или прекрасной, долгой продуктивной жизни? Многих жизней, в которых ты можешь быть кем угодно? Ну, что ты как маленькая, ей-богу. Одевайся.
Ольга, всё ещё кипя внутри, подняла платье и стала натягивать его на себя. Карл помог ей затянуть корсет, поправил ей растрепавшиеся волосы, взял за руку, легонько улыбнулся и подвел к алтарю. Карина довольно потерла руки.
- Вот и отлично, дети мои, осталась маленькая формальность. Не люблю всю эту показуху, но без этого, боюсь, может не сработать, - откуда-то из алтаря она достала толстую книгу, судя по виду, даже старше, чем это дурацкое платье, и принялась торопливо зачитывать что-то на латыни, торжественно размахивая в такт рукой. Потом ей, очевидно, надоело, она плюнула и отбросила книжку в сторону, - бла-бла-бла. Ерунда какая-то. С моей прекрасной Оливией всё сработало без прелюдий, может, и в этот раз сойдёт. Правда, она не брыкалась… - Карина призадумалась на мгновение и махнула рукой, - Ладно, попробуем так, не получится – вернёмся к занимательной литературе. Карл, держи невесту.
Ольга почувствовала, как Карл чуть крепче сжал её руку, но Карина покачала головой и велела ему держать нормально. Тогда Карл обхватил Ольгу за плечи, а Карина тем временем принялась её разглядывать. Ольге стало не по себе.
- Что ты задумала?
- О, не переживай, я просто прикидываю, в каком месте тебя лучше надрезать, чтобы не сильно повредить.
- Надрезать? – с визгом крикнула Ольга и попыталась вырваться, но Карл не отпускал.
- Да говорю же, не переживай, - Карина взяла нож и подошла к Ольге. – Ты, главное, не брыкайся, а то останется уродливый шрам, а я этого не хочу, - короткими резкими шагами Карина приближалась к Ольге и широко улыбалась. На зубах у неё виднелась запёкшаяся кровь, но не это пугало Ольгу, а её глаза, которые расширялись и становились всё темнее. – Согласна ли ты, Ольга-как-там-тебя, взять в мужья Карла-как-там-его…
- Не-е-ет! – мотала головой Ольга и пыталась вырваться. Карина улыбнулась ещё шире, теперь это была уже не улыбка, а оскал, обнажающий длинные острые зубы.
- Правильный ответ, - промурлыкала она и сделала ещё пару шагов, явно наслаждаясь паникой своей жертвы и растягивая момент. Ольга же вопила так, что у неё запершило в горле и в конце концов пропал голос.
И тут обстановка резко переменилась – когда Карина уже совсем приблизилась к ним, Карл резко, но аккуратно отбросил Ольгу в сторону, схватил Карину за руки и вывернул их ей за спину. Так же он выхватил нож у неё из рук и приставил его к её горлу.
- Ты что вытворяешь?! – завопила она нечеловеческим голосом и стала вырываться, но Карл прижимал её к себе изо всех сил.
- Беги, спасайся, я что-нибудь придумаю! – крикнул он Ольге, пока та в недоумении смотрела на эту картину. Ольга лихорадочно пыталась придумать, что делать, как обезвредить её и помочь Карлу, но тут остатки здравого смысла шепнули ей, что Карлу уже ничто не может помочь.
