Меня только что бессовестно и безнаказанно облапал один из богов мира Ниран! И я была до безобразия не против! Какого рожна?! Потрогала над ключицей, там что-то пульсировало теплом.
Вайда, наконец сбросив оцепенение, кинулась снимать меня с камня, протягивая руку. Ступив на землю, позволила ей разглядеть шею.
— Руна воина! — проговорив благоговейно, она сделала шаг назад и склонила голову.
В этот момент пятой точкой очень четко ощутила надвигающуюся угрозу. Медленно перевела взгляд на Гарута. Напряжением, витавшим в воздухе, можно было камень резать как масло. В его глазах разлилась злость, венка на шее нервно пульсировала, верхняя губа подрагивала в удерживаемом оскале, а ноздри бешено раздувались. Палач скрежетал зубами и, кажется, страстно желал придушить меня в этот момент. Наконец он что-то для себя решил, но дальнейшее окончательно выбило из колеи.
— Ты, слабая, никчёмная НИШАС, получила руну воина? Божественные звери у твоих ног! Боги дарят свои слёзы и благословляют в танце! Чем ты, немощь, это заслужила?! С чего такая честь пустышке?
— Я ничего из этого не просила! Лишь делала то, что считала правильным! — выпалила в шоке, пытаясь осознать злые слова и защититься.
— Ты вообще ничего не сделала! А я воевал за них! Почти сгорел! Это я справился с божественным огнём ради тебя! Всё, что совершила ты, просто спрыгнула в яму!
— Но… — зачем-то пыталась оправдаться. Договорить правда не дал.
— Чтоб к вечеру тобой даже не пахло в моем доме! — прогремело на всю округу.
Ошалело глядя в удаляющуюся спину, даже вымолвить ничего не смогла. Вот тебе, кинау, и вся любовь. А как всё красиво начиналось, какие признания вечной любви и совместного счастья.
— Гарут Шадан! Немедленно вернись и проси прощения у Евы за грубые слова! — орала шаманка на всю округу, но кто бы на нее еще внимание обратил. Повернувшись ко мне тихо предложила, — Приходи ко мне. Места много, приму с радостью.
Неопределенно кивнув головой, побрела в сторону уже не моего дома. Мысли лениво протекали в голове, перескакивая одна на другую. Меня опять предали. И почему на этот раз? А потому что не справился Гарут с божьей несправедливостью. Что он там говорил? Был сильнейшим, творил всякое. Почему раньше меня не интересовало, какое именно? Кто повесил мне на нос розовые очки? Увидела в нем защитника, и мозг вытек через уши. Ведь не просто так боги проклинают?! Хотя... Меня же одарили ни за что. Окончательно запуталась в хитросплетениях местного пантеона. И распутывать сейчас это всё не было никакого настроения. Надо вещи забрать. А куда? Домик, отведенный под ветпрепараты, вполне подойдет. Спать есть где, там вполне удобный топчан, на котором порой отдыхала, спрятавшись ото всех. Печь, опять же, маленькая, но имеется, мне одной хватит. Прорвусь. А главное, что там есть, — это одиночество! Именно этого сейчас желала больше всего. Остаться одной, чтобы никто не трогал. «Палач — сволочь!» — промелькнула мысль. Может и так, а может, остынет, подумает и придет мириться. В гневе всякого можно наговорить, я тоже сдержанностью не страдала.
На подступе к дому сердце предательски екнуло. Гарут ведь не на словах меня любил. И баню построил, и крыльцо вон какое для меня сделал. Заботился, на руках носил, капризы терпел, выходки прощал. Неужели это ничто по сравнению с ущемленным мужским эго?! Разве так просто взять и перечеркнуть всё, что случилось? Открыв дверь, поняла, что никого нет. Шарки шлялся где-то в лесу, пугая местных охотников своими размерами и требовательным «МРАУ», когда те возвращались с добычей. Ну ничего, он котейка умный, сам меня найдет, как нагуляется.
Собирать вещи было морально тяжело. Взяв свою старенькую сумку, с которой когда-то прошла сквозь портал в этот мир, начала складывать в нее пожитки. В этот раз их было больше, чем когда сюда первый раз зашла. Пришлось брать большой холщовый мешок из шкафа. Первым делом забрала пузатый мешочек с камешками — прибыль с таверны и кузни. Второй повертела в руках, размышляя, а нужен ли он мне вообще. Жаба размером с автобус чуть не раздавила мое стремление вернуть кисет по обратному адресу. Пришлось сдаваться на милость квакши и забирать честно нажитое. Потом в мешок полетели крепкие ботинки, точь-в-точь как мои берцы, которые сшил по заказу умелец из соседней деревни. Двое штанов, пара рубашек и нижнее бельё. Неизменно белоснежный плащ, доставшийся мне от эльфов, я, выходя на улицу, практически не снимала. Что бы ни делала, в чем бы его ни извазюкала, после чистки он всегда оставался кристально чист. А больше ничего брать не захотела. Зачем, если могу себе позволить приобрести всё новое.
Уже на выходе взгляд сам притянулся к очагу печки. Там, на краснеющих угольках, догорал когда-то бережно сплетенный мною широкий браслет. Мой свадебный дар Гаруту.
Вышла на крыльцо и вдохнула полной грудью прохладный вечерний воздух. На небе зажигались первые звезды. Ночь обещала быть безоблачной, значит, зрелище миллиардов ночных светил, как всегда, будет завораживающе прекрасным. Засыпающий лес, со всех сторон окруживший и вторгнувшийся в деревню тихо шуршал крупными листьями на ветру. Из-за ближайшего куста выскочил Шарки и, радостно по-мявкивая, понесся ко мне, таща в зубах еще трепыхающуюся добычу. Кажется, он считал меня совсем никудышной кошкой и всё время пытался научить охотиться, подкидывая мне еще живую дичь.
В сопровождении моего пушистого спутника дошла до крохотного домишки, что приютился возле кузницы. Присела на крылечко и уставилась в небеса. Как же хорошо, что уже вечер и почти ни души нет на улице. Можно спокойно, никого не стесняясь, погрузиться с головой в океан боли, что разливался в сердце. Еще теплилась глупая надежда, что Гарут образумится, успокоится, и мы сможем обсудить произошедшее. «Ага, бежит и волосы назад!». Что-то подсказывало, сильно ему вся эта ситуация яйцен клацен-клацен сделала. Задумалась о его словах. Волшебной «нитакусей» из геройских фэнтези себя не ощущала. Появилось стойкое чувство: за столь щедрые дары, когда настанет время, придется расплатиться по полной.
Налюбовавшись сияющими звездами, зашла в комнатку и кинула поленья в печку. Пару росчерков огнива, и огонек начал задорно облизывать дерево. Опустилась на топчан, привалилась спиной к стене и наконец отпустила себя. Из глаз полилось градом, нос распух, дыхание сбивалось, чуть не заработала гипервентиляцию легких. Пришлось призывать себя хотя бы к хаотичному порядку. Утирая все еще хлеставшие слезы, устало опустила голову на подушку. Обняла запрыгнувшего ко мне под бок кота. Все проходит, и это пройдет.
А в печи оставленного мной дома, рядом с почти истлевшими кусками наруча, пламя весело пожирало еще один кожаный браслет.
“У меня очень терпеливый характер,
типа накопительной системы скидок.
Главное - потом не попасть под мою раздачу бонусов.”
— Г-р-р-р-Р-Р-р.
— Да не вертись ты.
— Р-р-р р-р-р-р.
— Стой смирно.
— Р-Р-Р-Р-Р-Р!
— Не ори на меня!
— Гр-р-р-рх.
— Мрак! Едрить твою налево два раза об косяк!
Только после этой гневной тирады ящер присмирел и, плюхнувшись пузом на траву, позволил наконец обработать ему пораненную лапу. Опять подрался с вожаком из соседней стаи из-за дамы сердца. Вот же неугомонные. Пока эти двое бурно выясняли отношения, целое поле перепахали, хоть картошку на нем теперь сажай. Впрочем, толку не будет, опять быстро обратно перепашут. В отличие от большинства животных на Земле, у них брачные периоды не были привязаны к определённому времени года. Когда у самки вурка проявлялись первые признаки течки, она на всю округу оглашала это утробным ревом. И тогда начиналось веселье. Все самцы, находящиеся в пределах слышимости зова, спешили к месту проведения показательных выступлений. Растопырив короны на головах и раскрыв пасть, они сначала красовались друг перед другом, качаясь из стороны в сторону на вытянутых лапах и помахивая хвостом. Прямо как микродракончик, которого встретила в начале своего пути на Ниране. Только эти были в разы больше. Если танец не производил должного впечатления на конкурента, начиналась жестокая битва. Ящеры злобно кусались, драли друг друга острыми когтями и хлестали хвостами куда придется. Хватая пастями за лапы соперника, пытались их вывернуть, крутясь вокруг своей оси. Летальных исходов в таких потасовках почти не было, но серьезных увечий тоже хватало. Вот тогда-то со всем своим багажом знаний по ветеринарии приходила на помощь высококвалифицированная я.
Зевая и бурча себе под нос о необходимости вызывать меня сразу в таких случаях, обрабатывала широкий воспалившийся порез на шкуре мазью и крепко забинтовывала. Успокаивающе поглаживая недовольно ворчащего Мрака по морде, рядом скалой нависал Гарут. Два месяца прошло с тех пор, как споро съехала из его дома. Орки в деревне ко мне отношение не то чтобы поменяли, я бы сказала, стали еще добрее, заботливее и внимательнее. Правда, когда начинали меня откровенно жалеть, получали жесткий словесный отпор с моей стороны и быстро забрасывали свои попытки. А вот ему приходилось несладко, с ним и так неохотно контактировали, а после того, что он вытворил с браслетом, практически никто не разговаривал больше нужного. Иногда, сидя за стойкой в баре таверны и наслаждаясь легким пивом, невольно подслушивала разговоры с кухни. Поварята громко шушукались, думая, что не слышу: у палача «крыша едет, дом стоит, тихо шифером шуршит». Ну кто в здравом уме откажется от кинау, помазанной богами, да еще и у алтаря Каарио? В их молоденьких умах не укладывалась сама концепция развода, ведь такое случалось крайне редко. На их памяти эдакой глупости еще никто не совершал. Эх, молодежь, чтобы вы понимали в обиженном на весь мир мужском самолюбии.
Хорошо, что ему хватило здравого смысла обратиться ко мне за содействием с ящером. Плохо, что из-за раздутого самомнения пришел не сразу. Я была в крайней степени ошарашена, увидев его на пороге своего домика в такую рань. Стоял, насупившись, словно была виновата в чем-то, пока наконец не проворчал, что Мраку нужна помощь. Завязав последний узел на бинтах, поднялась, погладила бархатный бок и, собрав свои инструменты, направилась обратно. В спину прилетело тихое: «Спасибо». Отвечать не стала. Вобще старалась с ним лишний раз не контактировать. Обида уже поугасла, но вот гнев все еще клокотал где-то в горле. Порой так язык чесался высказать ему всё, что думаю. Но потом вспоминала жизненный принцип, которому меня еще в детстве научила бабуля: «Не тронь дерьмо — вонять начнет!». Именно с этим девизом шла по жизни: предал — идешь на хутор бабочек ловить. Второго шанса никому не давалось.
Когда вернулась домой, осмотрела помещение. А неплохо так обустроилась в своем небольшом, но очень уютном жилище. Сменила жесткий топчан на более удобную и мягкую кровать. Мастер на все руки Вакр помог мне установить небольшой умывальник прямо при входе. Узкий одностворчатый шкаф из светлого дерева ютился в углу, скрывая в своих недрах мои скромные пожитки. Веселенькие желтые занавески на небольших оконцах радовали глаз. Аккуратные масляные лампы, которые мы с кузнецом и стеклодувом «изобрели» с моей подачи, расставлены по полочкам. Именно они стали наиболее продаваемым товаром. В связи с дефицитом магии народ постепенно переходил на различное природное топливо. Был в нашем расставании и очень существенный минус: баня теперь недоступна, приходилось опять мыться в тазу или в реке. Правда, кузнец давно размышлял построить и им с дочкой столь нужное сооружение. Часто его всячески поощряла в этих мыслях. Риза настаивала, чтобы переехала к ним в избу, но мне в одиночестве было спокойнее. Продукты хранить и готовить приходилось у них в доме, что очень даже радовало орчулю — кулинарить вместе веселее и быстрее. Но чаще всего ела в таверне. Шмэк усаживал меня на высокий стул посередине барной стойки и приносил на пробу новые блюда. А пока дегустировала в красках рассказывал новые и старые сплетни.
Одной из таких ошарашивающих новостей стало внезапное возрождение купален. Аж блинчиком подавилась, с каким диким восторгом хозяин таверны это поведал. Новость волной прокатилась по деревне с сумасшедшей скоростью, и все без исключения устроили паломничество к диковинке. Не удержалась и я, прихватив взволнованную Ризу, мы спешно двинулись проверять слух. Реальность оказалась куда ярче всяких ожиданий. Протиснувшись меж нависшего над входом плюща, прошли в саму пещеру и ахнули. Если считала раньше, что тут было красиво, теперь стало просто великолепно. Вода, появившаяся в чашах, исходила паром, в ней бликовали отсветы от люминесцентных грибов и растений на стенах. Ощущение, что паришь в космосе среди миллиардов звезд, захватывало дух. Подруга, оставив меня любоваться восхитительным зрелищем, убежала домой за полотенцами, сказав, что непременно должны окунуться. Прочие орки уже подсуетились и, раздевшись до белья, сидели в купальнях с довольным видом. Застолбила дальнюю небольшую выемку, где нам на двоих вполне хватит места. Присела возле нее и опустила руку. Вода оказалась очень теплая, и складывалось впечатление, что ласковая кошка трется об ладонь мягкой мордочкой. Наконец порчуля вернулась, принеся всё необходимое, и мы, скинув вещи, аккуратно спустились по ступенькам. Уселись на удобные выступы, откинув руки на покатые бортики. Водные потоки медленно вращались по кругу, обволакивая и щекоча мелкие волоски на теле. Окутывающее тепло приносило умиротворение и спокойствие. Находясь близко к заросшей светящимся фиолетовым мхом стене, развернулась к ней, разглядывая копошившихся насекомых. Их тельца вспыхивали, как у светлячков, привлекая внимание более крупных хищников. Несмотря на суетливость, была в этом всем некая безмятежность.
Внезапно прямо перед лицом возникла пушистая морда Шарки. Кот был взволнован тем, что я находилась в опасной, по его мнению, среде, и он истошно мявкал, нарезая круги возле меня. На протянутую к нему руку накинулся, как на добычу, ухватил зубами за кожу и попытался вытащить меня наружу под дружный хохот наблюдавших. Пришлось высунуться почти наполовину, лечь животом на камень и успокаивать поглаживаниями и почесываниями испуганное животное. Как все представители кошачьих, воду он совсем не уважал и в значительной степени боялся. Но какой же храбрый котик, полез спасать непутевую хозяйку из беды. Немного успокоившись, он сел неподалеку у стеночки и начал нервно вылизываться, периодически поглядывая, всё ли в порядке со мной. «Ты мой маленький герой!»
Примостив скрещенные руки на край бортика и положив на них голову, чуть было не уснула, когда меня мягко позвала Риза. Сонно повернулась и проследила за ее взглядом. Гарут, вошедший в пещеру, заставил расслабленных орков напрячься. Поняв, что все купальни заняты, и увидев меня, направился прямиком в нашу сторону. Обходя другие выемки и заставляя народ в них шарахаться к противоположным краям, подошел к нашей со стороны орчули. Проклятая метка сделала свое дело, и подругу смело из купальни со скоростью света. Я же решила никуда не торопиться, мне здесь хорошо, тепло и спокойно. Сбегать от него с дикими криками — верх глупости. Мы люди и нелюди взрослые, обойдемся без эксцессов. Опустила голову обратно на руки и прикрыла глаза. Шорох одежды и тихий всплеск воды, волна, дошедшая до меня, покачала убаюкивающе.
Вайда, наконец сбросив оцепенение, кинулась снимать меня с камня, протягивая руку. Ступив на землю, позволила ей разглядеть шею.
— Руна воина! — проговорив благоговейно, она сделала шаг назад и склонила голову.
В этот момент пятой точкой очень четко ощутила надвигающуюся угрозу. Медленно перевела взгляд на Гарута. Напряжением, витавшим в воздухе, можно было камень резать как масло. В его глазах разлилась злость, венка на шее нервно пульсировала, верхняя губа подрагивала в удерживаемом оскале, а ноздри бешено раздувались. Палач скрежетал зубами и, кажется, страстно желал придушить меня в этот момент. Наконец он что-то для себя решил, но дальнейшее окончательно выбило из колеи.
— Ты, слабая, никчёмная НИШАС, получила руну воина? Божественные звери у твоих ног! Боги дарят свои слёзы и благословляют в танце! Чем ты, немощь, это заслужила?! С чего такая честь пустышке?
— Я ничего из этого не просила! Лишь делала то, что считала правильным! — выпалила в шоке, пытаясь осознать злые слова и защититься.
— Ты вообще ничего не сделала! А я воевал за них! Почти сгорел! Это я справился с божественным огнём ради тебя! Всё, что совершила ты, просто спрыгнула в яму!
— Но… — зачем-то пыталась оправдаться. Договорить правда не дал.
— Чтоб к вечеру тобой даже не пахло в моем доме! — прогремело на всю округу.
Ошалело глядя в удаляющуюся спину, даже вымолвить ничего не смогла. Вот тебе, кинау, и вся любовь. А как всё красиво начиналось, какие признания вечной любви и совместного счастья.
— Гарут Шадан! Немедленно вернись и проси прощения у Евы за грубые слова! — орала шаманка на всю округу, но кто бы на нее еще внимание обратил. Повернувшись ко мне тихо предложила, — Приходи ко мне. Места много, приму с радостью.
Неопределенно кивнув головой, побрела в сторону уже не моего дома. Мысли лениво протекали в голове, перескакивая одна на другую. Меня опять предали. И почему на этот раз? А потому что не справился Гарут с божьей несправедливостью. Что он там говорил? Был сильнейшим, творил всякое. Почему раньше меня не интересовало, какое именно? Кто повесил мне на нос розовые очки? Увидела в нем защитника, и мозг вытек через уши. Ведь не просто так боги проклинают?! Хотя... Меня же одарили ни за что. Окончательно запуталась в хитросплетениях местного пантеона. И распутывать сейчас это всё не было никакого настроения. Надо вещи забрать. А куда? Домик, отведенный под ветпрепараты, вполне подойдет. Спать есть где, там вполне удобный топчан, на котором порой отдыхала, спрятавшись ото всех. Печь, опять же, маленькая, но имеется, мне одной хватит. Прорвусь. А главное, что там есть, — это одиночество! Именно этого сейчас желала больше всего. Остаться одной, чтобы никто не трогал. «Палач — сволочь!» — промелькнула мысль. Может и так, а может, остынет, подумает и придет мириться. В гневе всякого можно наговорить, я тоже сдержанностью не страдала.
На подступе к дому сердце предательски екнуло. Гарут ведь не на словах меня любил. И баню построил, и крыльцо вон какое для меня сделал. Заботился, на руках носил, капризы терпел, выходки прощал. Неужели это ничто по сравнению с ущемленным мужским эго?! Разве так просто взять и перечеркнуть всё, что случилось? Открыв дверь, поняла, что никого нет. Шарки шлялся где-то в лесу, пугая местных охотников своими размерами и требовательным «МРАУ», когда те возвращались с добычей. Ну ничего, он котейка умный, сам меня найдет, как нагуляется.
Собирать вещи было морально тяжело. Взяв свою старенькую сумку, с которой когда-то прошла сквозь портал в этот мир, начала складывать в нее пожитки. В этот раз их было больше, чем когда сюда первый раз зашла. Пришлось брать большой холщовый мешок из шкафа. Первым делом забрала пузатый мешочек с камешками — прибыль с таверны и кузни. Второй повертела в руках, размышляя, а нужен ли он мне вообще. Жаба размером с автобус чуть не раздавила мое стремление вернуть кисет по обратному адресу. Пришлось сдаваться на милость квакши и забирать честно нажитое. Потом в мешок полетели крепкие ботинки, точь-в-точь как мои берцы, которые сшил по заказу умелец из соседней деревни. Двое штанов, пара рубашек и нижнее бельё. Неизменно белоснежный плащ, доставшийся мне от эльфов, я, выходя на улицу, практически не снимала. Что бы ни делала, в чем бы его ни извазюкала, после чистки он всегда оставался кристально чист. А больше ничего брать не захотела. Зачем, если могу себе позволить приобрести всё новое.
Уже на выходе взгляд сам притянулся к очагу печки. Там, на краснеющих угольках, догорал когда-то бережно сплетенный мною широкий браслет. Мой свадебный дар Гаруту.
Вышла на крыльцо и вдохнула полной грудью прохладный вечерний воздух. На небе зажигались первые звезды. Ночь обещала быть безоблачной, значит, зрелище миллиардов ночных светил, как всегда, будет завораживающе прекрасным. Засыпающий лес, со всех сторон окруживший и вторгнувшийся в деревню тихо шуршал крупными листьями на ветру. Из-за ближайшего куста выскочил Шарки и, радостно по-мявкивая, понесся ко мне, таща в зубах еще трепыхающуюся добычу. Кажется, он считал меня совсем никудышной кошкой и всё время пытался научить охотиться, подкидывая мне еще живую дичь.
В сопровождении моего пушистого спутника дошла до крохотного домишки, что приютился возле кузницы. Присела на крылечко и уставилась в небеса. Как же хорошо, что уже вечер и почти ни души нет на улице. Можно спокойно, никого не стесняясь, погрузиться с головой в океан боли, что разливался в сердце. Еще теплилась глупая надежда, что Гарут образумится, успокоится, и мы сможем обсудить произошедшее. «Ага, бежит и волосы назад!». Что-то подсказывало, сильно ему вся эта ситуация яйцен клацен-клацен сделала. Задумалась о его словах. Волшебной «нитакусей» из геройских фэнтези себя не ощущала. Появилось стойкое чувство: за столь щедрые дары, когда настанет время, придется расплатиться по полной.
Налюбовавшись сияющими звездами, зашла в комнатку и кинула поленья в печку. Пару росчерков огнива, и огонек начал задорно облизывать дерево. Опустилась на топчан, привалилась спиной к стене и наконец отпустила себя. Из глаз полилось градом, нос распух, дыхание сбивалось, чуть не заработала гипервентиляцию легких. Пришлось призывать себя хотя бы к хаотичному порядку. Утирая все еще хлеставшие слезы, устало опустила голову на подушку. Обняла запрыгнувшего ко мне под бок кота. Все проходит, и это пройдет.
А в печи оставленного мной дома, рядом с почти истлевшими кусками наруча, пламя весело пожирало еще один кожаный браслет.
Глава 14
“У меня очень терпеливый характер,
типа накопительной системы скидок.
Главное - потом не попасть под мою раздачу бонусов.”
— Г-р-р-р-Р-Р-р.
— Да не вертись ты.
— Р-р-р р-р-р-р.
— Стой смирно.
— Р-Р-Р-Р-Р-Р!
— Не ори на меня!
— Гр-р-р-рх.
— Мрак! Едрить твою налево два раза об косяк!
Только после этой гневной тирады ящер присмирел и, плюхнувшись пузом на траву, позволил наконец обработать ему пораненную лапу. Опять подрался с вожаком из соседней стаи из-за дамы сердца. Вот же неугомонные. Пока эти двое бурно выясняли отношения, целое поле перепахали, хоть картошку на нем теперь сажай. Впрочем, толку не будет, опять быстро обратно перепашут. В отличие от большинства животных на Земле, у них брачные периоды не были привязаны к определённому времени года. Когда у самки вурка проявлялись первые признаки течки, она на всю округу оглашала это утробным ревом. И тогда начиналось веселье. Все самцы, находящиеся в пределах слышимости зова, спешили к месту проведения показательных выступлений. Растопырив короны на головах и раскрыв пасть, они сначала красовались друг перед другом, качаясь из стороны в сторону на вытянутых лапах и помахивая хвостом. Прямо как микродракончик, которого встретила в начале своего пути на Ниране. Только эти были в разы больше. Если танец не производил должного впечатления на конкурента, начиналась жестокая битва. Ящеры злобно кусались, драли друг друга острыми когтями и хлестали хвостами куда придется. Хватая пастями за лапы соперника, пытались их вывернуть, крутясь вокруг своей оси. Летальных исходов в таких потасовках почти не было, но серьезных увечий тоже хватало. Вот тогда-то со всем своим багажом знаний по ветеринарии приходила на помощь высококвалифицированная я.
Зевая и бурча себе под нос о необходимости вызывать меня сразу в таких случаях, обрабатывала широкий воспалившийся порез на шкуре мазью и крепко забинтовывала. Успокаивающе поглаживая недовольно ворчащего Мрака по морде, рядом скалой нависал Гарут. Два месяца прошло с тех пор, как споро съехала из его дома. Орки в деревне ко мне отношение не то чтобы поменяли, я бы сказала, стали еще добрее, заботливее и внимательнее. Правда, когда начинали меня откровенно жалеть, получали жесткий словесный отпор с моей стороны и быстро забрасывали свои попытки. А вот ему приходилось несладко, с ним и так неохотно контактировали, а после того, что он вытворил с браслетом, практически никто не разговаривал больше нужного. Иногда, сидя за стойкой в баре таверны и наслаждаясь легким пивом, невольно подслушивала разговоры с кухни. Поварята громко шушукались, думая, что не слышу: у палача «крыша едет, дом стоит, тихо шифером шуршит». Ну кто в здравом уме откажется от кинау, помазанной богами, да еще и у алтаря Каарио? В их молоденьких умах не укладывалась сама концепция развода, ведь такое случалось крайне редко. На их памяти эдакой глупости еще никто не совершал. Эх, молодежь, чтобы вы понимали в обиженном на весь мир мужском самолюбии.
Хорошо, что ему хватило здравого смысла обратиться ко мне за содействием с ящером. Плохо, что из-за раздутого самомнения пришел не сразу. Я была в крайней степени ошарашена, увидев его на пороге своего домика в такую рань. Стоял, насупившись, словно была виновата в чем-то, пока наконец не проворчал, что Мраку нужна помощь. Завязав последний узел на бинтах, поднялась, погладила бархатный бок и, собрав свои инструменты, направилась обратно. В спину прилетело тихое: «Спасибо». Отвечать не стала. Вобще старалась с ним лишний раз не контактировать. Обида уже поугасла, но вот гнев все еще клокотал где-то в горле. Порой так язык чесался высказать ему всё, что думаю. Но потом вспоминала жизненный принцип, которому меня еще в детстве научила бабуля: «Не тронь дерьмо — вонять начнет!». Именно с этим девизом шла по жизни: предал — идешь на хутор бабочек ловить. Второго шанса никому не давалось.
Когда вернулась домой, осмотрела помещение. А неплохо так обустроилась в своем небольшом, но очень уютном жилище. Сменила жесткий топчан на более удобную и мягкую кровать. Мастер на все руки Вакр помог мне установить небольшой умывальник прямо при входе. Узкий одностворчатый шкаф из светлого дерева ютился в углу, скрывая в своих недрах мои скромные пожитки. Веселенькие желтые занавески на небольших оконцах радовали глаз. Аккуратные масляные лампы, которые мы с кузнецом и стеклодувом «изобрели» с моей подачи, расставлены по полочкам. Именно они стали наиболее продаваемым товаром. В связи с дефицитом магии народ постепенно переходил на различное природное топливо. Был в нашем расставании и очень существенный минус: баня теперь недоступна, приходилось опять мыться в тазу или в реке. Правда, кузнец давно размышлял построить и им с дочкой столь нужное сооружение. Часто его всячески поощряла в этих мыслях. Риза настаивала, чтобы переехала к ним в избу, но мне в одиночестве было спокойнее. Продукты хранить и готовить приходилось у них в доме, что очень даже радовало орчулю — кулинарить вместе веселее и быстрее. Но чаще всего ела в таверне. Шмэк усаживал меня на высокий стул посередине барной стойки и приносил на пробу новые блюда. А пока дегустировала в красках рассказывал новые и старые сплетни.
Одной из таких ошарашивающих новостей стало внезапное возрождение купален. Аж блинчиком подавилась, с каким диким восторгом хозяин таверны это поведал. Новость волной прокатилась по деревне с сумасшедшей скоростью, и все без исключения устроили паломничество к диковинке. Не удержалась и я, прихватив взволнованную Ризу, мы спешно двинулись проверять слух. Реальность оказалась куда ярче всяких ожиданий. Протиснувшись меж нависшего над входом плюща, прошли в саму пещеру и ахнули. Если считала раньше, что тут было красиво, теперь стало просто великолепно. Вода, появившаяся в чашах, исходила паром, в ней бликовали отсветы от люминесцентных грибов и растений на стенах. Ощущение, что паришь в космосе среди миллиардов звезд, захватывало дух. Подруга, оставив меня любоваться восхитительным зрелищем, убежала домой за полотенцами, сказав, что непременно должны окунуться. Прочие орки уже подсуетились и, раздевшись до белья, сидели в купальнях с довольным видом. Застолбила дальнюю небольшую выемку, где нам на двоих вполне хватит места. Присела возле нее и опустила руку. Вода оказалась очень теплая, и складывалось впечатление, что ласковая кошка трется об ладонь мягкой мордочкой. Наконец порчуля вернулась, принеся всё необходимое, и мы, скинув вещи, аккуратно спустились по ступенькам. Уселись на удобные выступы, откинув руки на покатые бортики. Водные потоки медленно вращались по кругу, обволакивая и щекоча мелкие волоски на теле. Окутывающее тепло приносило умиротворение и спокойствие. Находясь близко к заросшей светящимся фиолетовым мхом стене, развернулась к ней, разглядывая копошившихся насекомых. Их тельца вспыхивали, как у светлячков, привлекая внимание более крупных хищников. Несмотря на суетливость, была в этом всем некая безмятежность.
Внезапно прямо перед лицом возникла пушистая морда Шарки. Кот был взволнован тем, что я находилась в опасной, по его мнению, среде, и он истошно мявкал, нарезая круги возле меня. На протянутую к нему руку накинулся, как на добычу, ухватил зубами за кожу и попытался вытащить меня наружу под дружный хохот наблюдавших. Пришлось высунуться почти наполовину, лечь животом на камень и успокаивать поглаживаниями и почесываниями испуганное животное. Как все представители кошачьих, воду он совсем не уважал и в значительной степени боялся. Но какой же храбрый котик, полез спасать непутевую хозяйку из беды. Немного успокоившись, он сел неподалеку у стеночки и начал нервно вылизываться, периодически поглядывая, всё ли в порядке со мной. «Ты мой маленький герой!»
Примостив скрещенные руки на край бортика и положив на них голову, чуть было не уснула, когда меня мягко позвала Риза. Сонно повернулась и проследила за ее взглядом. Гарут, вошедший в пещеру, заставил расслабленных орков напрячься. Поняв, что все купальни заняты, и увидев меня, направился прямиком в нашу сторону. Обходя другие выемки и заставляя народ в них шарахаться к противоположным краям, подошел к нашей со стороны орчули. Проклятая метка сделала свое дело, и подругу смело из купальни со скоростью света. Я же решила никуда не торопиться, мне здесь хорошо, тепло и спокойно. Сбегать от него с дикими криками — верх глупости. Мы люди и нелюди взрослые, обойдемся без эксцессов. Опустила голову обратно на руки и прикрыла глаза. Шорох одежды и тихий всплеск воды, волна, дошедшая до меня, покачала убаюкивающе.
