Потом Маэдо вызвал секретаря, тот принес чаю. Секретарь являл собой образец невозмутимости. Шеф беседует с чужой женщиной за закрытыми дверьми – значит, так надо. Работа в службе охраны безопасности учит с уважением относиться к тайнам начальства, в ином случае заканчивается быстро и нехорошо.
– Если вы позволите, господин Маэдо… – Расставив чашки, чайник и сахар, секретарь ненавязчиво протянул циркуляр. – Возможно, вас заинтересует. Энергетическая Компания продает загородный дом бывшего главы и обещает скидку тем, кто участвовал в известной вам операции.
Маэдо рассмеялся.
– Да кто же купит этот дом? Немудрено, что Компания предоставляет скидку. Дом, в котором происходили убийства…
– Я хочу эту дачу! – немедленно влезла Тереза.
Маэдо изумленно воззрился на нее.
– Я имею право, – заявила она. – Я же непосредственно участвовала в операции.
Секретарь навострил уши. Так он и думал, что женщина непростая. Участвовала в операции по обезвреживанию опасного маньяка – про маньяка в управлении знали, всего не скроешь, но полагали, что глава Энергетической Компании погиб в ходе операции, содействуя службе охраны безопасности, и были не в курсе, что он этим маньяком являлся. Значит, дама – секретный агент. Сказать правду, по ней видно, что не домашняя хозяюшка и не чаровница – взгляд уж больно твердый. До сих пор секретарь не слыхивал, чтобы женщины бывали агентами, но удивляться – плохое качество для его должности.
Маэдо сделал совершенно понятный жест, и секретарь исчез за дверью. Высший командир обернулся к своему агенту.
– Тереза, зачем тебе этот дом?
– Я хочу дачу в Риаведи, – упрямо повторила она. – Я о ней мечтаю с самого прибытия на Т5.
Преувеличила немного, ну и ладно. Маэдо поморщился:
– В этом доме пытали и убивали женщин. Их призраки будут являться по ночам к новым жильцам. Подвал там залит кровью, которая въелась в пол.
– Пол можно поменять, – решительно возразила Тереза. – Зато в подвале удобно хранить припасы и всякий хозяйственный инвентарь. А еще лодку. – Глаза у нее разгорелись. – И ружье. Говорят, там на озере прекрасная охота. А призраки уж всяко не опаснее живых людей.
Маэдо покачал головой. Сумасшедшая. Против воли это восхищало.
– Тереза, если ты так хочешь, я попрошу придержать дом для тебя. Но даже со скидкой это дорого. Ты не можешь распоряжаться такими деньгами. Тебе надо обсудить покупку с господином Ильтеном.
Вот блин! Тереза расстроенно хрустнула кулаком. Ильтен не знает кровавой истории дома, но он не согласится. Он четко сказал: никакой дачи, в лучшем случае снимем. Нет денег, видите ли, на всякое баловство вроде сезонной недвижимости.
Она искоса взглянула на Маэдо. Вот у кого точно есть деньги. Головокружительная карьера сопровождается не только прибавками к жалованью, но и немалыми единовременными наградами за те дела, что послужили толчком к повышению.
– Эрвин, – вкрадчиво произнесла она, – а давай ты купишь эту дачу.
Он едва не подавился.
– Я? Мне не нужен загородный дом, в котором жил маньяк.
– Зато мне нужен, – живо сказала Тереза. – А я нужна тебе, разве нет?
– Опять на деньги разводишь, – констатировал Маэдо.
– Но у меня же нет своих, как ты верно заметил.
– Это хороший повод не тратить чужие.
– Ты говорил, что сделаешь для меня всё. – Тереза обиженно ткнула его в грудь пальцем. – А сам жалеешь дом, который продают со скидкой!
Маэдо схватился за голову. Типичный жест Ильтена, машинально отметила Тереза. И застонал – тоже с очень похожими интонациями.
– Рино, сейчас лето? – потребовала ответа Тереза за чаем.
– Ну… самое начало. А что, ты сама не видишь?
– Не вижу! У нас такое лето, как у вас круглый год. Откуда мне знать, что именно эти пять градусов вверх – лето, а не оттепель? И год ваш дурацкий, до сих пор не пойму, сколько в нем месяцев.
– Месяцы – изобретение миров со спутниками, – привычно объяснил Ильтен. Кто другой просто завис бы, не сообразив, что она имеет в виду, но ему часто приходилось растолковывать невестам, как в Тикви принято измерять время. – Мы не пользуемся таким понятием, здесь в ходу рабочие декады и полные дюжины, ты ведь уже знаешь. Год на Т5 – сорок дюжин.
То-то и оно, что год кажется длинным.
– Значит, лето. – Тереза вернулась к тому, с чего начала. – Нормальные люди едут на дачи. Возьми отпуск, наконец.
– Но у нас нет дачи! И я ясно говорил о том, что в ближайшее время финансы не позволят…
– Завянь, Рино! – Жалобы Ильтена на состояние финансов поднадоели Терезе. – Мы можем поехать в Риаведи. После той долгой операции… ну, ты помнишь… в мое распоряжение предоставили замечательный дом. Даже с обстановкой, но, если ты хочешь, можно все заменить и сделать ремонт…
– Стоп! – Ильтен быстро стряхнул первоначальный ступор. – Что значит – предоставили? Во сколько нам обошлась эта радость?
– Ни во сколько, – успокоила его Тереза, зная его больное место. – Ремонт за наш счет, но ведь мы не обязаны его делать.
Ильтену не так легко было навешать лапшу на уши.
– Тереза, я ни за какие блага не поверю, что дома в Риаведи раздают бесплатно. Это дорогое место. Да и дешевый дом сколько-то стоит! В чем подвох? Ты украла ключи от опечатанного имущества?
– Ты что такое обо мне думаешь вообще? – взвилась Тереза. – Я, по-твоему, воровка?!
Ну, по сравнению со всем тем, что они уже натворили, воровство – мелочь, недостойная упоминания.
– Это Маэдо купил дом, – призналась она и тут же заверила: – С большой скидкой. И мы можем там отдыхать, сколько захотим.
Маэдо не устоял. Правда, сильно проехался по планам Терезы:
– Прямо-таки гениальная схема! Я куплю дом, который мне на фиг не сдался, а жить в нем будешь ты с господином Ильтеном? Тебе не кажется, что это противоестественно?
– Нет, – безапелляционно заявила она. – Наоборот, очень даже естественно. У тебя есть деньги, а у Рино нет – как по-твоему, кто должен купить мне дом? А если дом для меня, самое естественное – жить там с мужем. Ты ведь сам не хочешь жить в доме, где убивали.
Как она умудряется повернуть все с ног на голову?
– Но ты тоже сможешь приезжать туда, – посулила Тереза. – К нам в гости. Или ко мне…
Вот спасибо!
Однако бой он уже проиграл. Так, вяло трепыхался, не желая капитулировать сразу, но судьба его денег и проклятого дома была решена.
– Это противоестественно, – заметил Ильтен.
И он туда же!
– Господин Маэдо, вероятно, мог бы пригласить тебя пожить в свой дом. Мне это совершенно не нравится, но по крайней мере выглядит логично, – рассудительно проговорил Ильтен. – И абсолютно нелогично пускать туда меня. Что он там себе думает? Что мы будем ублажать его вдвоем?
– Дерево стоеросовое! – рассердилась Тереза. – Не все объясняется логикой, понял, чурбан ты?
Ильтен покивал. Еще бы не понять. Он хорошо знал, что многие с логикой совсем не дружат. Особенно женщины. Та же Тереза… Он помотал головой и вернулся к прежней мысли. Раньше ему казалось, что поступки Маэдо подчиняются логике. До тех пор, пока тот не написал фальшивые справки с ложными биографиями и не подчистил базу данных. Зохен побери этого легавого! И в то же время – храни его судьба. Ильтена обуревали противоречивые чувства и стремления.
Просто так взять и поселиться в чужом доме было для Ильтена за гранью. Он пригласил Маэдо в бар, на нейтральную территорию, дабы прояснить диспозицию. Легавый откликнулся сразу – должно быть, и сам желал того же.
– У вас такой вид, словно вы собираетесь предъявить мне претензию, – заметил Маэдо, присаживаясь за столик к хмурому Ильтену и жестом подзывая официанта.
Расстроенным крупной тратой он не выглядел. Ботинки дорогие, поза уверенная. Нашивки со знаками различия явно новые, не застиранные еще. Высший командир. Если с патрульным офицером, каким он был совсем недавно, гражданин еще может потягаться на равных, поспорить или попробовать договориться, то чин из городского управления – совсем другой уровень, не допрыгнешь, чтобы в морду дать, а он со своих высот легко спихнет тебя в пропасть. В ином случае преступник вроде Ильтена с этакой шишкой из службы охраны безопасности не то что за один стол не сел бы, а выбежал бы из бара через другой вход, едва завидев его на горизонте.
– Раз уж вы любезно напомнили о претензиях, господин Маэдо, – сказал Ильтен, дождавшись, пока официант отойдет, – то да. Вы предосудительно ведете себя с моей женой.
– О-о? – Безопасник поднял бровь. – Ну так подайте на меня жалобу, как поступают законопослушные налогоплательщики.
– Прекрасно понимаете, что не подам. И понимаете, почему, так ведь? Признайтесь, господин Маэдо: вы шантажировали Терезу, чтобы принудить ее к сожительству?
Тот рассмеялся.
– А хорошо ли вы знаете ту, кого называете своей женой, господин Ильтен? Мне по долгу службы приходилось видеть людей, которые хотели ее к чему-нибудь принудить – уж так и быть, приоткрою вам тайну. Видел я их в основном в больнице. Порой – в морге.
Ильтен стиснул зубы. Он действительно хорошо знал Терезу. Пытаться заставить ее делать то, чего она не хочет – изощренный способ самоубийства. Возможно, отложенного самоубийства, но с гарантией. Маэдо мог бы просто не осознавать, что ему скоро кранты. Но выходит, он отдает себе отчет в последствиях потенциального принуждения. А значит, Тереза с ним добровольно. Как ни убеждай себя, что это был логичный и верный шаг, самолюбие задевает.
– Вы подвергаете ее опасности в этих операциях, – упрекнул он легавого.
– Ей это нравится, – безмятежно откликнулся Маэдо.
На Терезу похоже. Но Ильтен не согласился:
– Она может пострадать! Я волнуюсь за ее безопасность. Я ее люблю, знаете ли!
– Какое совпадение, – промурлыкал Маэдо. – Я тоже.
Провоцирующее заявление. Но Ильтен не стал ничего отвечать, выжидал. И дождался продолжения:
– Мы с вами товарищи по несчастью, господин Ильтен. И имя этому несчастью – Тереза. – Так и сказал, скотина, назвав ее, чужую жену, по имени. – Я не сделаю ничего, что может навредить ей или расстроить ее. И наоборот, постараюсь сделать все, чтобы доставить ей радость. Я понимаю любовь именно так, господин Ильтен. Возможно, вы – по-другому, но спорить я не намерен. Жизнь покажет, кто прав.
– Надеетесь, что она уйдет от меня к вам? – скривился Ильтен.
Маэдо усмехнулся.
– Я достаточно злоупотребил служебным положением, чтобы остановиться на этом и не повторять. Меня вполне устраивает статус-кво. А вас?
– А от моего мнения вообще что-нибудь зависит? – раздраженно произнес Ильтен.
– Разумеется, зависит. А конкретно, наши дальнейшие отношения. Я люблю Терезу, а не вас. Естественно, я не допущу у вас проблем с законом или финансами, поскольку это ударит по ней. Но будем ли мы искренними друзьями или тайными противниками – выбирать вам.
Он отпил вина и откинулся на спинку кресла, показывая, что сказал все необходимое. Ильтен молча вертел в руках свой бокал. Упертый безопасник не отступится, и прижать его нечем. Поговорить с Терезой: сама с ним связалась, сама теперь дай ему отставку – не прокатит, не послушает она. С другой стороны, положение вовсе не плохо. Маэдо ясно дал понять, что не собирается уводить ее, и обещал прикрыть в случае неприятностей, не так уж мало. Дружить с ним – это слишком, однако враждовать точно ни к чему.
– А промежуточных вариантов вы не рассматриваете, господин Маэдо? – задал он наконец вопрос. – Можно же не целоваться в десны, но при этом не пытаться вцепиться друг другу в глотки.
– А возможно и то, и другое одновременно, – хмыкнул Маэдо. – Впрочем, я вас понял, господин Ильтен. И я рад вашему конструктивному подходу. Давайте выпьем – не за дружбу, так за мир.
Они чокнулись. И лишь тогда Ильтен спросил:
– Что там за история с домом?
– Ты пьян! – возмутилась Тереза. – Ты же пошел на деловую встречу! А нализался, как…
Координация движений и впрямь подводила. Они просидели в баре еще долго. Но вино было хорошим и рассудок не туманило.
– Эй, полегче. – Ильтен не сумел увернуться от мокрого полотенца. – Тереза, прекрати эти наезды. Я только пил с ним, а не спал.
Она смущенно убрала полотенце за спину и слиняла на кухню. Ага, смекнул Ильтен, отметив, что такое происходит уже не в первый раз. Кажется, благодаря Маэдо у него появилось безотказное средство гасить ее агрессию. Поистине, нет худа без добра.
Держась за стену, он преодолел долгий путь до кухни и, тщательно прицелившись, удачно приземлился задом на стул. Тут же перед ним образовался крепкий чай в его любимой чашке. Лепота!
– Через две декады я возьму отпуск, – объявил он. – Поедем в Риаведи.
Ух! Еще и поцелуй достался.
– Но до тех пор в доме надо сделать ремонт.
Маэдо сказал, дом сейчас непригоден для проживания. Дескать, там задерживали серьезного преступника, был штурм, при котором погиб глава Энергетической Компании, повреждена мебель, повыбивало стекла, в подвале потеки крови… Он набросал примерную смету и техническое задание для рабочих, но принимать участие в ремонте отказался:
– Я вложился деньгами, теперь ваша очередь добавить.
– Насчет оплаты я не против, но мне некогда контролировать ремонт, – возразил Ильтен. – Я плотно загружен по работе.
– А у меня, по-вашему, избыток свободного времени? Я свою-то квартиру не мог отремонтировать несколько лет, пока не… – Он не договорил. – Придумайте что-нибудь, господин Ильтен. Это точно не та проблема, которую я должен за вас решать.
Ильтен с третьего раза расстегнул папку и вытащил бумаги, полученные от Маэдо: копию свидетельства о собственности, разрешение на проживание, доверенность на проведение ремонта, смету и техзадание. И сказал Терезе:
– Займись.
Она почему-то отшатнулась:
– Опять?
– В смысле – опять? – не понял он.
– В смысле – почему я? – выкрутилась Тереза, покраснев совсем чуть-чуть. – Женщине не пристало заниматься ремонтом. Ты сам так говорил, вот и выкуси!
Ильтен невольно улыбнулся. Тереза вспоминает о том, что традиции предписывают женщине, лишь когда это ей выгодно.
– Тереза, иди речь о какой-нибудь другой женщине, я бы с тобой полностью согласился. И выдал бы ее замуж, как принято. А ты не так давно утверждала, что ремонт – твое призвание.
– Я имела в виду ремонт аппаратуры!
– С ремонтом зохенова дома ты тоже справишься, я уверен.
Тереза также в этом не сомневалась. Просто ремонт жилья ей уже поднадоел.
– Ты хочешь, чтобы я поехала туда одна? – Она подпустила в голос трагедии. – С незнакомыми рабочими?
– Найми знакомых, – посоветовал Ильтен. – У тебя же есть на примете слесарь и сварщик. С электричеством сама разберешься. А для всякой отделки найдешь кого-нибудь.
Она вздохнула. Ну, в конце концов, она попадет на дачу на две декады раньше.
– Тогда снимай лимиты с моей карточки, – потребовала она. – Нужно закупать материалы, платить ремонтникам. Да не бойся ты, дубина, – прикрикнула она в ответ на его колеблющийся взгляд. – Не сниму я у тебя все сбережения и не убегу с ними в другую галактику. С вашими порядками даже на соседнюю планету хрен одна выберешься.
– Если вы позволите, господин Маэдо… – Расставив чашки, чайник и сахар, секретарь ненавязчиво протянул циркуляр. – Возможно, вас заинтересует. Энергетическая Компания продает загородный дом бывшего главы и обещает скидку тем, кто участвовал в известной вам операции.
Маэдо рассмеялся.
– Да кто же купит этот дом? Немудрено, что Компания предоставляет скидку. Дом, в котором происходили убийства…
– Я хочу эту дачу! – немедленно влезла Тереза.
Маэдо изумленно воззрился на нее.
– Я имею право, – заявила она. – Я же непосредственно участвовала в операции.
Секретарь навострил уши. Так он и думал, что женщина непростая. Участвовала в операции по обезвреживанию опасного маньяка – про маньяка в управлении знали, всего не скроешь, но полагали, что глава Энергетической Компании погиб в ходе операции, содействуя службе охраны безопасности, и были не в курсе, что он этим маньяком являлся. Значит, дама – секретный агент. Сказать правду, по ней видно, что не домашняя хозяюшка и не чаровница – взгляд уж больно твердый. До сих пор секретарь не слыхивал, чтобы женщины бывали агентами, но удивляться – плохое качество для его должности.
Маэдо сделал совершенно понятный жест, и секретарь исчез за дверью. Высший командир обернулся к своему агенту.
– Тереза, зачем тебе этот дом?
– Я хочу дачу в Риаведи, – упрямо повторила она. – Я о ней мечтаю с самого прибытия на Т5.
Преувеличила немного, ну и ладно. Маэдо поморщился:
– В этом доме пытали и убивали женщин. Их призраки будут являться по ночам к новым жильцам. Подвал там залит кровью, которая въелась в пол.
– Пол можно поменять, – решительно возразила Тереза. – Зато в подвале удобно хранить припасы и всякий хозяйственный инвентарь. А еще лодку. – Глаза у нее разгорелись. – И ружье. Говорят, там на озере прекрасная охота. А призраки уж всяко не опаснее живых людей.
Маэдо покачал головой. Сумасшедшая. Против воли это восхищало.
– Тереза, если ты так хочешь, я попрошу придержать дом для тебя. Но даже со скидкой это дорого. Ты не можешь распоряжаться такими деньгами. Тебе надо обсудить покупку с господином Ильтеном.
Вот блин! Тереза расстроенно хрустнула кулаком. Ильтен не знает кровавой истории дома, но он не согласится. Он четко сказал: никакой дачи, в лучшем случае снимем. Нет денег, видите ли, на всякое баловство вроде сезонной недвижимости.
Она искоса взглянула на Маэдо. Вот у кого точно есть деньги. Головокружительная карьера сопровождается не только прибавками к жалованью, но и немалыми единовременными наградами за те дела, что послужили толчком к повышению.
– Эрвин, – вкрадчиво произнесла она, – а давай ты купишь эту дачу.
Он едва не подавился.
– Я? Мне не нужен загородный дом, в котором жил маньяк.
– Зато мне нужен, – живо сказала Тереза. – А я нужна тебе, разве нет?
– Опять на деньги разводишь, – констатировал Маэдо.
– Но у меня же нет своих, как ты верно заметил.
– Это хороший повод не тратить чужие.
– Ты говорил, что сделаешь для меня всё. – Тереза обиженно ткнула его в грудь пальцем. – А сам жалеешь дом, который продают со скидкой!
Маэдо схватился за голову. Типичный жест Ильтена, машинально отметила Тереза. И застонал – тоже с очень похожими интонациями.
– Рино, сейчас лето? – потребовала ответа Тереза за чаем.
– Ну… самое начало. А что, ты сама не видишь?
– Не вижу! У нас такое лето, как у вас круглый год. Откуда мне знать, что именно эти пять градусов вверх – лето, а не оттепель? И год ваш дурацкий, до сих пор не пойму, сколько в нем месяцев.
– Месяцы – изобретение миров со спутниками, – привычно объяснил Ильтен. Кто другой просто завис бы, не сообразив, что она имеет в виду, но ему часто приходилось растолковывать невестам, как в Тикви принято измерять время. – Мы не пользуемся таким понятием, здесь в ходу рабочие декады и полные дюжины, ты ведь уже знаешь. Год на Т5 – сорок дюжин.
То-то и оно, что год кажется длинным.
– Значит, лето. – Тереза вернулась к тому, с чего начала. – Нормальные люди едут на дачи. Возьми отпуск, наконец.
– Но у нас нет дачи! И я ясно говорил о том, что в ближайшее время финансы не позволят…
– Завянь, Рино! – Жалобы Ильтена на состояние финансов поднадоели Терезе. – Мы можем поехать в Риаведи. После той долгой операции… ну, ты помнишь… в мое распоряжение предоставили замечательный дом. Даже с обстановкой, но, если ты хочешь, можно все заменить и сделать ремонт…
– Стоп! – Ильтен быстро стряхнул первоначальный ступор. – Что значит – предоставили? Во сколько нам обошлась эта радость?
– Ни во сколько, – успокоила его Тереза, зная его больное место. – Ремонт за наш счет, но ведь мы не обязаны его делать.
Ильтену не так легко было навешать лапшу на уши.
– Тереза, я ни за какие блага не поверю, что дома в Риаведи раздают бесплатно. Это дорогое место. Да и дешевый дом сколько-то стоит! В чем подвох? Ты украла ключи от опечатанного имущества?
– Ты что такое обо мне думаешь вообще? – взвилась Тереза. – Я, по-твоему, воровка?!
Ну, по сравнению со всем тем, что они уже натворили, воровство – мелочь, недостойная упоминания.
– Это Маэдо купил дом, – призналась она и тут же заверила: – С большой скидкой. И мы можем там отдыхать, сколько захотим.
Маэдо не устоял. Правда, сильно проехался по планам Терезы:
– Прямо-таки гениальная схема! Я куплю дом, который мне на фиг не сдался, а жить в нем будешь ты с господином Ильтеном? Тебе не кажется, что это противоестественно?
– Нет, – безапелляционно заявила она. – Наоборот, очень даже естественно. У тебя есть деньги, а у Рино нет – как по-твоему, кто должен купить мне дом? А если дом для меня, самое естественное – жить там с мужем. Ты ведь сам не хочешь жить в доме, где убивали.
Как она умудряется повернуть все с ног на голову?
– Но ты тоже сможешь приезжать туда, – посулила Тереза. – К нам в гости. Или ко мне…
Вот спасибо!
Однако бой он уже проиграл. Так, вяло трепыхался, не желая капитулировать сразу, но судьба его денег и проклятого дома была решена.
– Это противоестественно, – заметил Ильтен.
И он туда же!
– Господин Маэдо, вероятно, мог бы пригласить тебя пожить в свой дом. Мне это совершенно не нравится, но по крайней мере выглядит логично, – рассудительно проговорил Ильтен. – И абсолютно нелогично пускать туда меня. Что он там себе думает? Что мы будем ублажать его вдвоем?
– Дерево стоеросовое! – рассердилась Тереза. – Не все объясняется логикой, понял, чурбан ты?
Ильтен покивал. Еще бы не понять. Он хорошо знал, что многие с логикой совсем не дружат. Особенно женщины. Та же Тереза… Он помотал головой и вернулся к прежней мысли. Раньше ему казалось, что поступки Маэдо подчиняются логике. До тех пор, пока тот не написал фальшивые справки с ложными биографиями и не подчистил базу данных. Зохен побери этого легавого! И в то же время – храни его судьба. Ильтена обуревали противоречивые чувства и стремления.
Просто так взять и поселиться в чужом доме было для Ильтена за гранью. Он пригласил Маэдо в бар, на нейтральную территорию, дабы прояснить диспозицию. Легавый откликнулся сразу – должно быть, и сам желал того же.
– У вас такой вид, словно вы собираетесь предъявить мне претензию, – заметил Маэдо, присаживаясь за столик к хмурому Ильтену и жестом подзывая официанта.
Расстроенным крупной тратой он не выглядел. Ботинки дорогие, поза уверенная. Нашивки со знаками различия явно новые, не застиранные еще. Высший командир. Если с патрульным офицером, каким он был совсем недавно, гражданин еще может потягаться на равных, поспорить или попробовать договориться, то чин из городского управления – совсем другой уровень, не допрыгнешь, чтобы в морду дать, а он со своих высот легко спихнет тебя в пропасть. В ином случае преступник вроде Ильтена с этакой шишкой из службы охраны безопасности не то что за один стол не сел бы, а выбежал бы из бара через другой вход, едва завидев его на горизонте.
– Раз уж вы любезно напомнили о претензиях, господин Маэдо, – сказал Ильтен, дождавшись, пока официант отойдет, – то да. Вы предосудительно ведете себя с моей женой.
– О-о? – Безопасник поднял бровь. – Ну так подайте на меня жалобу, как поступают законопослушные налогоплательщики.
– Прекрасно понимаете, что не подам. И понимаете, почему, так ведь? Признайтесь, господин Маэдо: вы шантажировали Терезу, чтобы принудить ее к сожительству?
Тот рассмеялся.
– А хорошо ли вы знаете ту, кого называете своей женой, господин Ильтен? Мне по долгу службы приходилось видеть людей, которые хотели ее к чему-нибудь принудить – уж так и быть, приоткрою вам тайну. Видел я их в основном в больнице. Порой – в морге.
Ильтен стиснул зубы. Он действительно хорошо знал Терезу. Пытаться заставить ее делать то, чего она не хочет – изощренный способ самоубийства. Возможно, отложенного самоубийства, но с гарантией. Маэдо мог бы просто не осознавать, что ему скоро кранты. Но выходит, он отдает себе отчет в последствиях потенциального принуждения. А значит, Тереза с ним добровольно. Как ни убеждай себя, что это был логичный и верный шаг, самолюбие задевает.
– Вы подвергаете ее опасности в этих операциях, – упрекнул он легавого.
– Ей это нравится, – безмятежно откликнулся Маэдо.
На Терезу похоже. Но Ильтен не согласился:
– Она может пострадать! Я волнуюсь за ее безопасность. Я ее люблю, знаете ли!
– Какое совпадение, – промурлыкал Маэдо. – Я тоже.
Провоцирующее заявление. Но Ильтен не стал ничего отвечать, выжидал. И дождался продолжения:
– Мы с вами товарищи по несчастью, господин Ильтен. И имя этому несчастью – Тереза. – Так и сказал, скотина, назвав ее, чужую жену, по имени. – Я не сделаю ничего, что может навредить ей или расстроить ее. И наоборот, постараюсь сделать все, чтобы доставить ей радость. Я понимаю любовь именно так, господин Ильтен. Возможно, вы – по-другому, но спорить я не намерен. Жизнь покажет, кто прав.
– Надеетесь, что она уйдет от меня к вам? – скривился Ильтен.
Маэдо усмехнулся.
– Я достаточно злоупотребил служебным положением, чтобы остановиться на этом и не повторять. Меня вполне устраивает статус-кво. А вас?
– А от моего мнения вообще что-нибудь зависит? – раздраженно произнес Ильтен.
– Разумеется, зависит. А конкретно, наши дальнейшие отношения. Я люблю Терезу, а не вас. Естественно, я не допущу у вас проблем с законом или финансами, поскольку это ударит по ней. Но будем ли мы искренними друзьями или тайными противниками – выбирать вам.
Он отпил вина и откинулся на спинку кресла, показывая, что сказал все необходимое. Ильтен молча вертел в руках свой бокал. Упертый безопасник не отступится, и прижать его нечем. Поговорить с Терезой: сама с ним связалась, сама теперь дай ему отставку – не прокатит, не послушает она. С другой стороны, положение вовсе не плохо. Маэдо ясно дал понять, что не собирается уводить ее, и обещал прикрыть в случае неприятностей, не так уж мало. Дружить с ним – это слишком, однако враждовать точно ни к чему.
– А промежуточных вариантов вы не рассматриваете, господин Маэдо? – задал он наконец вопрос. – Можно же не целоваться в десны, но при этом не пытаться вцепиться друг другу в глотки.
– А возможно и то, и другое одновременно, – хмыкнул Маэдо. – Впрочем, я вас понял, господин Ильтен. И я рад вашему конструктивному подходу. Давайте выпьем – не за дружбу, так за мир.
Они чокнулись. И лишь тогда Ильтен спросил:
– Что там за история с домом?
– Ты пьян! – возмутилась Тереза. – Ты же пошел на деловую встречу! А нализался, как…
Координация движений и впрямь подводила. Они просидели в баре еще долго. Но вино было хорошим и рассудок не туманило.
– Эй, полегче. – Ильтен не сумел увернуться от мокрого полотенца. – Тереза, прекрати эти наезды. Я только пил с ним, а не спал.
Она смущенно убрала полотенце за спину и слиняла на кухню. Ага, смекнул Ильтен, отметив, что такое происходит уже не в первый раз. Кажется, благодаря Маэдо у него появилось безотказное средство гасить ее агрессию. Поистине, нет худа без добра.
Держась за стену, он преодолел долгий путь до кухни и, тщательно прицелившись, удачно приземлился задом на стул. Тут же перед ним образовался крепкий чай в его любимой чашке. Лепота!
– Через две декады я возьму отпуск, – объявил он. – Поедем в Риаведи.
Ух! Еще и поцелуй достался.
– Но до тех пор в доме надо сделать ремонт.
Маэдо сказал, дом сейчас непригоден для проживания. Дескать, там задерживали серьезного преступника, был штурм, при котором погиб глава Энергетической Компании, повреждена мебель, повыбивало стекла, в подвале потеки крови… Он набросал примерную смету и техническое задание для рабочих, но принимать участие в ремонте отказался:
– Я вложился деньгами, теперь ваша очередь добавить.
– Насчет оплаты я не против, но мне некогда контролировать ремонт, – возразил Ильтен. – Я плотно загружен по работе.
– А у меня, по-вашему, избыток свободного времени? Я свою-то квартиру не мог отремонтировать несколько лет, пока не… – Он не договорил. – Придумайте что-нибудь, господин Ильтен. Это точно не та проблема, которую я должен за вас решать.
Ильтен с третьего раза расстегнул папку и вытащил бумаги, полученные от Маэдо: копию свидетельства о собственности, разрешение на проживание, доверенность на проведение ремонта, смету и техзадание. И сказал Терезе:
– Займись.
Она почему-то отшатнулась:
– Опять?
– В смысле – опять? – не понял он.
– В смысле – почему я? – выкрутилась Тереза, покраснев совсем чуть-чуть. – Женщине не пристало заниматься ремонтом. Ты сам так говорил, вот и выкуси!
Ильтен невольно улыбнулся. Тереза вспоминает о том, что традиции предписывают женщине, лишь когда это ей выгодно.
– Тереза, иди речь о какой-нибудь другой женщине, я бы с тобой полностью согласился. И выдал бы ее замуж, как принято. А ты не так давно утверждала, что ремонт – твое призвание.
– Я имела в виду ремонт аппаратуры!
– С ремонтом зохенова дома ты тоже справишься, я уверен.
Тереза также в этом не сомневалась. Просто ремонт жилья ей уже поднадоел.
– Ты хочешь, чтобы я поехала туда одна? – Она подпустила в голос трагедии. – С незнакомыми рабочими?
– Найми знакомых, – посоветовал Ильтен. – У тебя же есть на примете слесарь и сварщик. С электричеством сама разберешься. А для всякой отделки найдешь кого-нибудь.
Она вздохнула. Ну, в конце концов, она попадет на дачу на две декады раньше.
– Тогда снимай лимиты с моей карточки, – потребовала она. – Нужно закупать материалы, платить ремонтникам. Да не бойся ты, дубина, – прикрикнула она в ответ на его колеблющийся взгляд. – Не сниму я у тебя все сбережения и не убегу с ними в другую галактику. С вашими порядками даже на соседнюю планету хрен одна выберешься.
