– Кто у вас старший? – спросил главный из монстров. Аддарекх уже знал, что его зовут Бен Райт.
Шитанн огляделся. Всего пятеро, кроме него. И ни одного офицера.
– Похоже, что я.
– Тогда поторопи своих. Этот корабль, того гляди, совершит половой акт сам с собой, только клочки вокруг полетят. Будете долго копаться – уйдём без вас.
Забрало Бена Райта было повернуто в сторону обессилевших шитанн, приникших к трупам. Аддарекх не мог видеть выражение его лица и не знал – жалеть об этом или радоваться. Землянин был непонятен ему.
– Почему вы нас спасаете? – спросил Аддарекх.
– Бог велит спасать тех, кто не в состоянии спасти себя сам, – буркнул Райт.
– Что вашему богу до нас? – скривился Аддарекх. – Мы ведь, по-вашему, твари тьмы, или как там у вас говорят?
– Дьявола, – сухо подсказал Райт. – Почаще напоминай об этом, и, может быть, я передумаю вас спасать.
Аддарекх заткнулся. В самом деле, если их спасут, то какая разница – почему? И совершенно не стоит раздражать своих спасителей дурацкими вопросами.
Бен с трудом давил тошноту, заставляя себя не отворачиваться. Он впервые видел, как вампиры пьют кровь. Бесцеремонно хватают тела, впиваются ртом в зияющие раны, причмокивая. Неужели это всегда так происходит? Нет, не может быть. Наверное, с живыми они… деликатнее. Он хотел в это верить, потому что иначе оставалось только выстрелить себе в висок за то, что позволил Эйззе остаться с ними. Ему безумно хотелось спросить у Аддарекха, так ли это, но он боялся услышать ответ.
– Теперь все в состоянии идти? – осведомился он.
– Да, – кивнул шитанн.
– Отлично. Бегом! Кто отстанет – ждать не будем.
Он думал, что кто-то всё же отстанет. И придётся ждать, потому что не ждать, если можешь подождать – не по-человечески. Но исхудавшие и израненные вампиры бежали быстро. Человек способен на многое, чтобы выжить. Коридоры были в дыму, лишённые дыхательных фильтров недавние пленники немилосердно кашляли, но никто не упал. Последний, дыша тяжело и свистяще, словно астматик, вывалился в шлюз, прислонился к стенке, содрогаясь от удушья. Створки шлюза закрылись, заработали насосы. Открылся люк, ведущий в бот, и несколько рук втащили последнего внутрь.
– Задание выполнено, – доложил Бен капитану по радио. – Идём к «Ийону». С нами на борту шесть шитанн. Да, кэп, это все, кто остался жив.
С координатором вынуждены считаться, но высокопоставленные особы не обязаны являться на его зов, как подданный к монарху на какой-нибудь иной планете. И не во всех случаях координатору уместно являться с визитом к высокопоставленной особе. Этот случай был как раз из таких. Правоверной мусульманке нечего делать в Ватикане, а римскому папе – на её пороге.
– Ты хотела меня видеть, дочь моя? – спросила голограмма благообразного старца в белой шапочке и белой рясе с накидкой, которую слегка сминал массивный золотой крест на груди.
– Я не ваша дочь, – заметила Салима со слегка извиняющейся улыбкой.
– Ах да, – вздохнул старец, – я и забыл. Чего же ты хотела от меня, дитя иной веры?
– Земля будет воевать, ваше святейшество.
– Я не твой пастырь, как ты верно подметила. И что мне до войны? Церковь радеет о мире.
– Правда? – Салима широко раскрыла чёрные глаза. – А как же крестовые походы?
Старец отвёл взгляд. В любой истории есть главы, за которые потомкам стыдно.
– Месье Кретьен – надеюсь, вы простите мне такое вольное обращение… Я хочу предложить вам поднять знамя этой войны.
Несокрушимое спокойствие покинуло чело.
– Знамя войны? О чём ты… О чём вы говорите, Салима ханум?
– О войне, которая началась сегодня. О справедливой войне, в которой нашим противником выступает сторона, творящая чудовищные преступления против божественных заповедей любой светлой религии. О кровавой войне, в которой людям потребуется духовная поддержка. О войне, которую мы не могли не начать в ответ на угрозы, оскорбления и множественные смерти невинных.
– Вы начали войну с Шшерским Раем?
– Нет, месье Кретьен. Я имею в виду войну с Гъде.
Папа откинулся на спинку кресла, в котором восседал.
– Вот как… Что ж, в своё время на референдуме я доверил вам решать за Землю и до сих пор об этом не жалел. Предпочитаю верить, что не пожалею и впредь. Духовная поддержка, говорите вы. Почему же вы не обратились к иерархам ислама, Салима ханум? Это было бы естественнее.
– Но вряд ли правильнее. – Салима качнула головой. – Земле не нужен джихад. Джихад невозможно остановить. Это была бы война до последнего выжившего, бессмысленная и беспощадная. Я вовсе не желаю выжечь врага подчистую и искоренить память о нём, я не желаю уничтожить Вселенную ценой жизней всех землян… Наши цели в этой войне умеренны и конкретны. Крестовый поход нас вполне устроит. Победить приемлемой ценой в конечный срок. А если не удастся – не победить, но закончить войну так, чтобы не оказаться в убытке. Это ведь не противоречит христианским ценностям?
– Отнюдь, – слегка улыбнулся старик. – Итак, вы желаете вести войну под знаменем Христа. Что же получит Церковь за духовное водительство?
Салима усмехнулась.
– От меня? Разумеется, ничего, месье Кретьен. Не думаете же вы, будто я вас покупаю? Но если Церковь не сумеет воспользоваться теми возможностями, которые даёт война, значит, её лидеры разучились ловить мышей.
Папа медленно кивнул.
– Я принимаю ваше предложение. И готов обратиться к своей пастве хоть завтра.
– Прекрасно, – улыбнулась на прощание Салима.
Голографическое изображение женщины погасло, и Бенедикт ХХV, епископ Рима, наместник Иисуса Христа, верховный понтифик Вселенской Церкви, Патриарх Запада и прочая, а в миру Робер Кретьен задумался. Перспективы, вырисовывающиеся перед Церковью, вдохновляли. Авторитет её подскочит до небес, влияние возрастет многократно. А возможно, свершится и его мечта: свет христианства прольётся на иные миры, пребывающие под сенью ложных богов. Для этого требуется лишь одно: победить. Так, дабы не возникло сомнений, кого благодарить за эту победу. Бенедикт XXV был достаточно тщеславен, но место своё знал и отнюдь не имел в виду себя. Он – лишь наместник Бога, коему и должна достаться вся слава.
Почему координатор дала Церкви такой шанс, который не выпадает тысячелетиями? Ответ её был прост, но явно неполон. Кажущаяся простота таит бездну, и надо действовать умно и осмотрительно, чтобы не рухнуть в неё.
Без своей жуткой брони Бен Райт оказался обычным человеком. Ростом примерно с Аддарекха, только совсем чёрный. На шее поблёскивала цепочка. Небось, с крестом, как у всех этих повёрнутых землян. Докторша тоже носила крест. Врачом на «Ийоне Тихом» была женщина. Пару месяцев назад Аддарекх удивился бы: ни на райских военных кораблях, ни на гъдеанских женщины не служили. Теперь, после ужасов плена и чудесного спасения, его мало что удивляло. Докторша недовольно трясла огненно-рыжими кудрями, сердясь неизвестно на что, и косилась на Аддарекха исподлобья. Ему было наплевать, пусть сердится. Пусть даже ударит его, если хочет – такие мелочи не будут его волновать ещё долго. Он с удовольствием разглядывал её хмурое лицо с прекрасными зелёными глазами и не менее прекрасные верхушки грудей в низком вырезе белого халата, пока она колола ему в вену один шприц за другим. Её тёплый запах контрастировал со строгим запахом медблока, запахом спирта, эфира и кто знает ещё чего. Какая у неё, должно быть, сладкая кровь…
Бен Райт смотрел от входа. Четверо вампиров, отмывшиеся и причёсанные согласно клановым традициям, ожидали своей очереди, сидя на банкетке, пятому фельдшер Гонсалес мерил давление. Клара занималась Аддарекхом, а вампир таращился на её сиськи. Она кривилась и поджимала губы – радовалась бы, что не на горло.
– Эй, Аддарекх, – окликнул он. – Тебя к капитану.
Шитанн поднялся, вежливо поклонился Кларе, презрительно фыркнувшей, сделал знак своим: мол, всё в порядке. Лишних вопросов: зачем да почему – задавать не стал, и это понравилось Бену. Аддарекх перекинул за спину длинный хвост волос, после душа вдруг оказавшихся белыми, и последовал за ним.
– Почему у тебя белые волосы? – спросил Бен. – Как у кетреййи. Ты что, не чистокровный шитанн?
Вампир глянул на него искоса.
– Они не белые, землянин. Они седые.
Сам Аддарекх испытал что-то вроде шока, взглянув на себя в зеркало впервые за два месяца. Ввалившиеся щёки, потрескавшиеся губы, глубоко запавшие глаза. И волосы, навсегда утратившие цвет.
– Не бывает нечистокровных шитанн, – сказал он. – Мы не можем иметь детей ни с одной другой расой, только внутри своей.
Дверь открылась перед ним, и под ноги прыгнул белый пушистый зверёк, угрожающе разевая пасть, полную мелких зубов, и замахиваясь когтистой лапой. Аддарекх резко затормозил.
– Спокойно, Мрланк, – раздался голос желтоволосого мужчины в тёмно-синей одежде с золотой звездой на рукаве. – Свои.
Мужчина сидел в кресле. Довольно плотный, с цепким взглядом серых глаз. Внешне очень похожий на кетреййи, но в его пронзительном взгляде чувствовался ум и совсем не было ласки. Капитан. Зверёк отвернулся от Аддарекха и вспрыгнул капитану на колени, крупная ладонь потрепала его по пушистому загривку.
– Мрланк? – переспросил Аддарекх. Ему казалось, что это райское имя.
– Мрланк Селдхреди. Так зовут кота.
Ещё и Селдхреди. Ну, точно.
– Я – Йозеф Гржельчик, капитан первого ранга, командир ГС-крейсера «Ийон Тихий». А вас как звать?
– Аддарекх Кенцца, – промолвил он, не отрывая глаз от кота с райским именем. – Младший командир второй «руки» элитной боевой группы ГС-линкора «Райский гром».
– У вас есть ко мне вопросы или просьбы, господин Аддарекх?
Его не на шутку занимало, почему земляне назвали свою зверушку именно так, но задавать этот вопрос он счёл преждевременным.
– То, о чём мы могли бы просить, вы уже сделали, и мне остается лишь благодарить. Могу ли я прояснить наше положение, капитан? Кто мы здесь? Пленные, заложники? Просто добыча, с которой пока не решили, как поступить? Не подумайте, будто я недоволен, мне всего лишь хочется знать, как себя вести.
Капитан хмыкнул, не прекращая почёсывать белого зверя за ухом.
– И почему все шитанн мыслят столь однотипно? Мы не воюем с Раем. С чего нам брать пленных или заложников? Сядьте, кстати. Нечего стоять, будто пленник перед плахой.
Аддарекх сел на указанный ему стул и почувствовал себя немного увереннее. Быть пленником у землян, позаботившихся о том, чтобы шитанн привели себя в порядок и оделись в чистое, и первым делом оказавших медицинскую помощь, несомненно, приятнее, чем у Ена Пирана, но не быть им – еще лучше.
Капитан бросил ему кота, и Аддарекх машинально запустил пальцы в белую шёрстку. Горячий комочек мурлыкнул и заёрзал, поудобнее устраиваясь на коленях.
– Итак, мы не воюем с Раем, господин Аддарекх. Мы воюем с Гъде.
Аддарекх распахнул глаза. Вот это новость!
– Давно?
– С сегодняшнего дня, – усмехнулся Гржельчик. – Не сомневайтесь, если бы война началась неделю назад, то вы были бы освобождены неделю назад. Некоторые вещи лучше не откладывать. К сожалению, Ен Пиран старался не предоставлять нам повода для войны. Но сегодня он сел в лужу. Плюх! – Землянин засмеялся.
– Ен Пиран… – Аддарекх запнулся. – Мы можем рассказать… дать показания о том, что он творил…
Гржельчик качнул головой.
– Нет нужды, я видел запись. Адмирал в луже по самые гланды. Теперь – о вас. О вашем положении, как вы хотели. В войне с Гъде Шшерский Рай – наш естественный союзник. Заметьте, я не говорю – искренний друг. Но вы – враги нашего врага, и нам предстоит вместе сражаться против Гъде. Следовательно, вы – наши соратники, которым мы, как это принято между соратниками, немного помогли. Можете считать себя гостями на «Ийоне». Хотя я предпочёл бы, чтобы вы гостили с пользой. Например, устроили бы обмен опытом с нашими бойцами. Что скажете?
– Как пожелаете, капитан. – Аддарекх вдруг кривовато улыбнулся. – Не думаю, правда, что ваши бойцы способны освоить священное безумие.
– Я не дурак, чтобы верить, будто священным безумием исчерпывается вся ваша тактика, – вернул такую же улыбку Гржельчик. – Вы уже знакомы с майором Райтом, вот с ним и взаимодействуйте… младший командир Аддарекх.
– Координатор приглашает вас на ужин, господин Ртхинн, – сообщил Веранну.
Посланник поднял глаза от ноутбука.
– Я намеревался покинуть Нью-Йорк через пару часов. Кетреййи уже собрали мои вещи.
Тсетианин пожал плечами.
– Пусть разберут.
– Зачем? Мы всё обсудили с Салимой ханум. Мы подписали договор. Мы сделали соответствующие заявления в средствах массовой информации. Мы расставили все точки и чёрточки. О чём нам ещё говорить?
Опухоль вокруг глаза стала спадать, но синяк сюрреалистических цветов, расползшийся по лицу, сильно болел. Это делало Ртхинна раздражительным. А от мысли, что Салима снова будет сочувственно разглядывать его увечье, становилось дурно.
– Ей лучше знать, о чём, – мягко проговорил Веранну. – Вам следует принять приглашение, господин Ртхинн. Ваш отъезд состоится позже – небольшая цена за то, чтобы у координатора Земли не возникло обиды на вас.
Обида? Что за детство! Землянка не обидится, для этого она слишком умна. Но зачем ей понадобилась эта встреча? Что она хочет сказать ему такого, что не сказано до сих пор? О чём хочет получить ответ? Как бы он ни торопился домой, он не простит себе до самой смерти, если не узнает этого.
Ртхинн вздохнул.
– Попросите кого-нибудь из своих сотрудников поменять мне билеты на ночной рейс, господин Веранну.
– Как вам угодно, господин Ртхинн. Электромобиль в вашем распоряжении. Салима будет ждать вас в своей частной резиденции.
– Не в кабинете? – Он поднял бровь.
– Это не переговоры, – снисходительно объяснил Веранну. – Это ужин. Судя по всему, праздничный ужин, господин Ртхинн. Салима нынче объявила войну. Поздравляю вас, господин Ртхинн.
Шитанн задумчиво посмотрел на Веранну.
– По-моему, настроение у вас вовсе не праздничное.
– Война огорчает меня, – признался посол Созвездия. – Но я не вижу пути её избежать. Впрочем, пусть моя грусть не мешает вашей радости. Приятного ужина, господин Ртхинн.
Рассветное солнце выкатилось из-за хребта и резво полезло вверх. Зазолотились дворцовые башни, зазвенели от солнечного ветра невесомые бубенчики. Захлопали золочёные двери, играя солнечными зайчиками, и в утренний двор начали выплывать дамы в роскошных нарядах, одна другой краше и пышнее. Вот за это Ен Пиран любил столицу.
Поправив воротник парадного мундира, он устремился к одной из красоток, облепивших балюстраду над горным склоном, наблюдая за пробуждением природы. Толстые пальцы крепко ухватили половинку сладкой ягодицы прямо через многочисленные юбки. Девица вскрикнула.
– Как вы смеете? – И попыталась вырваться. – Я пожалуюсь мужу!
– Ты что! – ахнула ее приятельница, уставившись на адмирала поверх её плеча. – Это же адмирал Ен Пиран!
Возмущение мигом слетело с лица девушки. Взгляд её стал покорным и затравленным.
– Простите, господин адмирал, – пролепетала она. – Я не знала… я не хотела…
Не слушая причитаний, адмирал задрал ворох юбок ей на спину и перегнул податливое тело через спинку скамейки – две сидевшие на ней дамы тотчас вскочили и порскнули прочь. Присутствующие отвели глаза, не желая вступать с адмиралом в дискуссию о правилах поведения в общественных местах.
