Честно говоря, Юри пока не был настоящим десантником. Прошлым летом он поступал в Академию космоса на пилота – и не поступил, по конкурсу не прошёл. Так он сказал родителям, для него же было ясно, что результаты его экзаменов от неудовлетворительных отличались совсем немного, и он сразу не забрал документы лишь затем, чтобы подольше пожить в общежитии и полюбоваться на стольный город Ебург. Потом он уехал на родину, а осенью пришло письмо: так и так, пилотом вам не быть, но в наших правилах проводить всесторонний анализ психологических и физических тестов всех абитуриентов, и по его результатам у вас есть хорошие показания к тому, чтобы служить в космическом десанте. Желаете – добро пожаловать в учебную группу, которая открывается с января месяца. А не желаете… ну, на нет и суда нет. Юри, конечно, пожелал, и радостные родители, вновь обрётшие надежду, что из сына выйдет толк, собрали ему дорожный рюкзак.
Так что сейчас Юри Тиккинен был курсантом десантной школы при Академии космоса. Он проучился полгода, имел неплохие успехи и, хотя сознавал, что до настоящего спеца ему пока далеко, день десантника считал своим профессиональным праздником. Гульнул на празднике, и вон что вышло. Водка, казавшаяся безобидной, после смешения с пивом ударила в голову, а худой очкастый лох, хвостатый гомик в нелепой жилетке, точно так же выглядевший безобидным, швырнул Юри в фонтан, а вслед за ним покидал туда всех его товарищей, не вынимая из другой руки мороженого. Но самое ужасное случилось потом. Явилась полиция, и Юри с друзьями оказались кругом виноваты: нарушили общественный порядок, осквернили фонтан, оскорбили уважаемых иностранцев, устроили драку… Полицейский стращал курсантов дипломатическим скандалом и тюрьмой, да так убедительно, что они сочли за счастье заплатить огромный штраф и безропотно подписали протокол. А утром начальник курса притащил их за шкирку к проректору, и тот разве что головы незадачливым курсантам не поотрывал. Это же надо было так влипнуть!
Юри ещё не подозревал, как он в действительности влип. Разнос кончился, и четверо курсантов с мокрыми задами были моральным пинком отправлены на занятия. Они едва успели переодеться в десантные костюмы и бежали бегом, чтобы не опоздать в зал к появлению сурового инструктора.
Инструктор, на секунду застыв в дверях, смерил взглядом шеренгу будущих бойцов, одобрительно кивнул и вошёл. Вот тут душа у Юри ушла в пятки: за спиной инструктора маячил давешний гомик с белым хвостом, и с ним ещё пятеро – все в тёмных очках. Нашли? Явились отомстить? У парня заныло под ложечкой.
– Вы проучились полгода, – сказал инструктор. – Смею надеяться, чему-то научились. Далеко не всему! Но на ваши базовые навыки уже можно класть новые приёмы. И сегодня вам выпал шанс, который не выпадал до сих пор ни одному курсанту…
Юри не слушал. Он не отрывал глаз от белохвостого, пытаясь понять, узнал тот его или нет. Сейчас, в отличие от вчерашнего, Юри смотрел трезвым взглядом, и до него дошло то, чего он вчера не заметил: все эти хмыри носят тёмные очки вовсе не для понту. Вот один из них усмехнулся, шепнув что-то другому, тот тихо заржал в ответ, мелькнули клыки. Это же шитанн! Юри холодным потом покрылся, сообразив, что наехал вчера на вампиров, которым голыми руками вырвать из твоей груди сердце и сожрать у тебя на глазах – как в два пальца высморкаться.
– Для вас, недоучек, – инструктор сурово припечатал своих подопечных, – пригласили зарубежных специалистов, которые любезно согласились поучить вас бою, как союзников в нынешней войне. Надеюсь, что вы не опозоритесь перед ними. – Взгляд его стал ещё более грозным, и Юри невольно опустил глаза: он-то уже опозорился. – Итак, – инструктор перешёл на хантский, – разрешите представить вам ваших временных инструкторов. Аддарекх Кенцца, младший командир элитной боевой группы…
Белохвостый шагнул вперед, и тренированный взор Юри, более не затуманенный алкоголем, уловил смертельную грацию его движения. Каким же идиотом надо было быть, чтобы обозвать эту машину смерти гомиком! Может, он и впрямь гомик, про шитанн ходили всякие слухи, ну и хрен бы с ним – зачем же в лоб такое бросать, рисковать башкой?
– Зигленк Арранц…
Ещё один подтянутый тигр – нет, скорее лев, с такой-то гривой, – шевельнув ухом, встал рядом с командиром. Поистине: то, что они вчера никого не убили – не иначе как приступ милосердия. Могли бы сломать пьяным мальчишкам шеи, и дело с концом.
– Мы к вам ненадолго, – с лёгкой усмешкой промолвил Аддарекх Кенцца, – поэтому учить будем интенсивно. Мне понадобится мальчик для битья. – Усмешка шитанн стала шире, и Юри внезапно показалось, что она адресована лично ему. – Я имею в виду, кто-то, на ком я буду показывать приёмы. Ты! – Палец упёрся Юри в грудь. – Думаю, ты для этой цели неплохо подойдёшь.
Конечно, шитанн его узнал! Он-то не был пьян вчера. Юри слышал, что вампиры вообще не пьют спиртное. И, видимо, правильно делают. Юри дал себе зарок: если он переживёт этот день, то пить больше не станет.
Операция у Чфе Вара стала для Джеронимо Натта первым сражением. Боевым крещением, как говорят вояки, хотя сам кардинал избегал нецелевого употребления названий церковных таинств.
Перед сражением он решил, что будет поддерживать эскадру молитвой. Но захватывающее действо, разворачивающееся на экранах обзора, заставило его позабыть о молитве. Кругом расстилался безбрежный космос, усыпанный звёздами, будто ладонь Бога-сеятеля бросила горсть туда – горсть сюда. Величественная картина, побуждающая задуматься о приоритете вечного над суетным… Но ненадолго, ибо дела Бога – по крайней мере, в эти времена – вершатся руками смертных. Эскадра Земли прибыла к Чфе Вару свершить возмездие. Синхронно с «Максимом Каммерером» двигались три ГС-крейсера – по космическим масштабам, совсем рядом, но силуэты кораблей Джеронимо не различал, лишь свечение ускорителей. Ещё дальше – четыре светлых точки квадратом слева и четыре справа – тсетианские эсминцы. Вот те, что справа, сверкнули и поплыли, удаляясь, к яркой звёздочке – орбитальной станции противника. Четыре левых продолжали путь, а справа засверкали лазеры, красиво и безмолвно.
– Нас встречают. – Главнокомандующий любезно указал на быстро движущиеся звёздочки. – Чфеварские драккары.
Джеронимо важно кивнул. Он не отличил бы драккар от эсминца, даже увидев их рядом, не то что в сотнях километров, когда они выглядят, как белые точечки. Но не выставлять же себя невеждой!
Драккары стремительно приближались, точечки превратились в крошечные кораблики… уже не в крошечные! Металло-керамическая громада неслась чуть ли не в лоб, стреляя пеленой зелёного огня. Крейсер прыгнул вниз, и огонь прошелестел над рубкой, а драккар исчез где-то позади. Ему на смену летел второй…
– Не отвлекаемся, – напомнил Максимилиансен. – Больше энергии на дефлекторы, и вперёд.
Джеронимо не заметил, как исчезли тсетиане. У них была своя задача – нейтрализовать вторую орбитальную станцию. Четыре крейсера мчались в сильно разреженном строю, а драккары вились вокруг, словно надоедливые мухи, то и дело стреляя. Земляне до поры до времени не отвечали, отражая лёгкие залпы дефлекторами, а от сильных уворачиваясь. Но вот один из драккаров, пристрелявшись, опасно сел на хвост, и капитан Такаши скомандовал:
– Кормовая батарея, залп на поражение.
На экране были видны лучи, протянувшиеся к вражескому драккару, а в следующую минуту он вспыхнул и обратился в белое облачко. И тут же остальные мошки отпрянули, принялись лихорадочно маневрировать.
– Планета, – показал Максимилиансен.
Зелёно-голубой шарик, медленно растущий в диаметре и слегка смещающийся от левого угла: кардиналу уже объяснили, что крейсеры движутся не по прямой, а по более выгодной траектории. Увлёкшись созерцанием планеты, Джеронимо чуть не пропустил появление сторожевиков.
Сторожевики, неповоротливые, но обладающие большой огневой мощью, вышли на дистанцию поражения, и драккары оживились, полезли ближе, прикрываемые их огнём.
– Убрать помеху, – распорядился главнокомандующий.
Полоса лазерных сполохов. Нет – четыре полосы. Крейсеры били прямо по курсу, освобождая себе дорогу, не более того. Два сторожевика не успели среагировать, остальные торопливо шарахнулись прочь. «Максим Каммерер», не сворачивая, краем задел облако раскалённых газов, образовавшееся на месте одного из сторожевиков.
Планета притягивала взгляд. Голубое, наверное – океаны, а зелёное? Леса? Неужели она вся в лесах? Не может быть. Языки сероватой облачности, будто клочья шерсти.
Драккары сообща подобрались к какому-то крейсеру с левого борта и снесли ему ускорители. Тот плюнул плазмой в ответ, зелёный вихрь слизнул с ближайшего драккара все надстройки.
– «Дарт Вейдер» подбили, – отметил Такаши. – Наказать?
Главнокомандующий согласно кивнул. «Максим Каммерер» выстрелил несколько раз.
– Что за «Дарт Вейдер»? – нахмурился кардинал. – Разве в эскадре есть такой корабль?
– «Анакин Скайуокер», – бросил Максимилиансен.
– Вот так его и называйте, – сделал замечание церковник. – Незачем вслух поминать тьму.
– Вы мне тут ещё диспут устройте в бою! – разозлился старик. – Я буду звать свои корабли так, как мне удобнее! А вы можете заткнуть уши, коли не нравится.
Один наглый драккар, оплавленный снаружи, дрейфовал, больше не пытаясь огрызаться, второй разлетелся на куски.
– Дайте связь с «Вейдером», – потребовал Ларс.
На одном из нижних экранов возникла сердитая и решительная женщина с толстой пшеничной косой, уложенной вокруг головы наподобие короны. Джеронимо настолько не ожидал увидеть ничего подобного, что невольно уронил челюсть.
– Ткаченко, доложите состояние.
– Два носовых ускорителя потеряны, – недовольно сообщила женщина. – Других проблем нет. Можем продолжать операцию.
Ларс отрывисто кивнул и отключился. Взгляд его упал на растерянную физиономию кардинала, и он ухмыльнулся. Василиса Ткаченко могла бы стать легендой флота, если бы захотела. Но она предпочитала делать своё дело и помалкивать о себе. На вопрос, кто капитан «Вейдера», знающие честно отвечают: Вася Ткаченко. И ни у кого не возникает сомнений, что этот Вася – суровый мужик, как и подобает космическому волку. А потом сталкиваются с Васей лицом и лицу, и челюсти отваливаются.
– Проколы. – Пришёл доклад наблюдателей. – Три прокола. И четыре с другой стороны.
Дед кинул взгляд на экран, оценивая локализацию проколов.
– Ну и чёрт с ними, – решил он. – Успеваем.
Планета была огромной. В разрывах облачности – зелень, синие нитки рек. А на ночной стороне пятнышками огней выделялись города.
– Работаем по целям, – распорядился Ларс. – «Вейдер» и «Шепард». Остальные прикрывают.
Два крейсера двинулись ближе к планете, а два оставшихся пошли вдоль, сохраняя высоту и постреливая по сторожевикам и шустрым драккарам, опасающимся подбираться близко и пытающимся лупить исподтишка.
– Корабли, прошедшие ГС-переход, идентифицированы. Три линкора с Мересань и четыре симелинских фрегата. Идут сюда. Быстро идут.
– Пока дойдут, дело сделаем, – проворчал дед. – Мересань и Симелин… Список врагов расширяется. Однако любопытно, где Гъде – пардон за каламбур.
– Ещё один прокол, командующий.
Ларс не стал слушать. Кораблём больше, кораблём меньше…
– «Максим Каммерер», мы контролируем обе орбитальные станции. – На экране связи возник тсетианский капитан. – У вас есть около двадцати минут, дольше не продержимся, нас отожмут. Вы готовы?
– «Анакин Скайуокер» и «Джон Шепард» у планеты.
Две орбитальные станции – гордость Чфе Вара. Одна держит северное полушарие, другая – южное. Мышь мимо не проскользнёт. А если случайный корабль и просочится ненароком, мощные генераторы электромагнитного импульса вырубят и связь, и компьютеры. И все управляющие цепи в любой заданной области. Захватить станции нереально: на их стороне и сильное вооружение, и запароленность всего, что только возможно. Но всё это – теория. Земные крейсеры прошли к планете, минуя станции, завязшие в бою с тсетианами. Как только это случилось, часть эсминцев нырнула в «мёртвую зону», недоступную для обстрела, и подошла вплотную к станциям, высадив десантные группы. Нагромождение паролей оказалось бессильно перед хакерскими бригадами – непременными участниками всех военных операций Тсеты. Стремительное проникновение в центральный зал – бойцы расчистили дорогу, хакеры воткнулись в систему, принялись пробивать каналы, искать угрозы, разбираться с управлением. Нападающих было слишком мало, чтобы удерживать станцию всерьёз и надолго – схлопнутые переборки просто-напросто отсекли их от основной массы чфеварцев, но рано или поздно те найдут способ либо продавить силой, либо пролезть. Времени было совсем немного.
– Опознан тип последнего корабля, командующий. Это хантский дредноут.
– Хант? – удивился Джеронимо Натта. – За кого он намерен сражаться?
– Ни за кого, – буркнул Ларс. – Это же хант! Посмотреть припёрся.
– Даём электромагнитный импульс по поверхности, – предупредил тсетианин. – Уберитесь с луча. Десять… девять… восемь…
Крейсеры подались в стороны, расходясь, а вот один из драккаров, не ведая, подставился – и, лишившись контроля над реактором, почти сразу вспыхнул.
– Не вижу никакого луча, – сказал Джеронимо.
– Он невидимый.
Ларсу как раз казалось, будто он видит – на самой грани зрения – призрачный луч, бьющий вниз, и там, внутри атмосферы, растекающийся мерцающей паутиной по целям. Причуды стариковского мозга? Волнами гасли огни городов на теневой стороне, попадая в паутину. То ли видимое, то ли невидимое мерцание исчезло, и в ту же минуту тсетианин сообщил:
– Выключили. Можно атаковать.
«Джон Шепард» и «Анакин Скайуокер» медленно шли вдоль загибающейся поверхности Чфе Вара, выпуская ракеты одну за другой: четыре – «Шепард», и четыре – «Вейдер». Ларс был уверен, что ядерные заряды попадут, куда нужно: вся электронная начинка противовоздушной обороны сожжена. Джеронимо подался вперёд, не отрывая глаз от вспучивающихся огненных пузырей на тёмной стороне планеты. Карающая длань Бога тяжела, но справедлива. Каждому воздастся полной мерой, по делам его и помыслам.
«Максим Каммерер» тряхнуло, и у Джеронимо лязгнули зубы. Дефлектор в конце концов просел. Такаши уводил крейсер из перекрестья лазеров трёх драккаров – навстречу мересанцу, который был уже совсем рядом, – теряя отваливающееся на ходу топливохранилище.
– Выполнено, – доложила Вася Ткаченко.
– Готово, – почти одновременно с ней произнёс капитан «Шепарда».
– Уходим, – тут же распорядился Максимилиансен. – У всех есть расчёт прокола?
Тсетианские эсминцы-точечки покидали орбитальные станции, превращались на лету в радужные пятнышки. Разноцветное полотнище, объявшее «Анакин Скайуокер», было видно гораздо лучше. «Максим Каммерер» выстрелил последние несколько раз – кажется, в кого-то попал, – и тоже исчез в сиянии радуги.
Эл Танг Ри куталась в белую шаль, словно мёрзла. Выжженный изнутри, бесполезный ноутбук лежал на столе закрытый. Планетной компьютерной сети больше не существовало. Совсем недавно ожило радио – чей-то голос жаловался на то, что радиоактивные осадки могут погубить плантации эсфе. Она так и не знала бы до сих пор, что происходит на её планете, если бы не уцелевшие корабли.
Так что сейчас Юри Тиккинен был курсантом десантной школы при Академии космоса. Он проучился полгода, имел неплохие успехи и, хотя сознавал, что до настоящего спеца ему пока далеко, день десантника считал своим профессиональным праздником. Гульнул на празднике, и вон что вышло. Водка, казавшаяся безобидной, после смешения с пивом ударила в голову, а худой очкастый лох, хвостатый гомик в нелепой жилетке, точно так же выглядевший безобидным, швырнул Юри в фонтан, а вслед за ним покидал туда всех его товарищей, не вынимая из другой руки мороженого. Но самое ужасное случилось потом. Явилась полиция, и Юри с друзьями оказались кругом виноваты: нарушили общественный порядок, осквернили фонтан, оскорбили уважаемых иностранцев, устроили драку… Полицейский стращал курсантов дипломатическим скандалом и тюрьмой, да так убедительно, что они сочли за счастье заплатить огромный штраф и безропотно подписали протокол. А утром начальник курса притащил их за шкирку к проректору, и тот разве что головы незадачливым курсантам не поотрывал. Это же надо было так влипнуть!
Юри ещё не подозревал, как он в действительности влип. Разнос кончился, и четверо курсантов с мокрыми задами были моральным пинком отправлены на занятия. Они едва успели переодеться в десантные костюмы и бежали бегом, чтобы не опоздать в зал к появлению сурового инструктора.
Инструктор, на секунду застыв в дверях, смерил взглядом шеренгу будущих бойцов, одобрительно кивнул и вошёл. Вот тут душа у Юри ушла в пятки: за спиной инструктора маячил давешний гомик с белым хвостом, и с ним ещё пятеро – все в тёмных очках. Нашли? Явились отомстить? У парня заныло под ложечкой.
– Вы проучились полгода, – сказал инструктор. – Смею надеяться, чему-то научились. Далеко не всему! Но на ваши базовые навыки уже можно класть новые приёмы. И сегодня вам выпал шанс, который не выпадал до сих пор ни одному курсанту…
Юри не слушал. Он не отрывал глаз от белохвостого, пытаясь понять, узнал тот его или нет. Сейчас, в отличие от вчерашнего, Юри смотрел трезвым взглядом, и до него дошло то, чего он вчера не заметил: все эти хмыри носят тёмные очки вовсе не для понту. Вот один из них усмехнулся, шепнув что-то другому, тот тихо заржал в ответ, мелькнули клыки. Это же шитанн! Юри холодным потом покрылся, сообразив, что наехал вчера на вампиров, которым голыми руками вырвать из твоей груди сердце и сожрать у тебя на глазах – как в два пальца высморкаться.
– Для вас, недоучек, – инструктор сурово припечатал своих подопечных, – пригласили зарубежных специалистов, которые любезно согласились поучить вас бою, как союзников в нынешней войне. Надеюсь, что вы не опозоритесь перед ними. – Взгляд его стал ещё более грозным, и Юри невольно опустил глаза: он-то уже опозорился. – Итак, – инструктор перешёл на хантский, – разрешите представить вам ваших временных инструкторов. Аддарекх Кенцца, младший командир элитной боевой группы…
Белохвостый шагнул вперед, и тренированный взор Юри, более не затуманенный алкоголем, уловил смертельную грацию его движения. Каким же идиотом надо было быть, чтобы обозвать эту машину смерти гомиком! Может, он и впрямь гомик, про шитанн ходили всякие слухи, ну и хрен бы с ним – зачем же в лоб такое бросать, рисковать башкой?
– Зигленк Арранц…
Ещё один подтянутый тигр – нет, скорее лев, с такой-то гривой, – шевельнув ухом, встал рядом с командиром. Поистине: то, что они вчера никого не убили – не иначе как приступ милосердия. Могли бы сломать пьяным мальчишкам шеи, и дело с концом.
– Мы к вам ненадолго, – с лёгкой усмешкой промолвил Аддарекх Кенцца, – поэтому учить будем интенсивно. Мне понадобится мальчик для битья. – Усмешка шитанн стала шире, и Юри внезапно показалось, что она адресована лично ему. – Я имею в виду, кто-то, на ком я буду показывать приёмы. Ты! – Палец упёрся Юри в грудь. – Думаю, ты для этой цели неплохо подойдёшь.
Конечно, шитанн его узнал! Он-то не был пьян вчера. Юри слышал, что вампиры вообще не пьют спиртное. И, видимо, правильно делают. Юри дал себе зарок: если он переживёт этот день, то пить больше не станет.
Операция у Чфе Вара стала для Джеронимо Натта первым сражением. Боевым крещением, как говорят вояки, хотя сам кардинал избегал нецелевого употребления названий церковных таинств.
Перед сражением он решил, что будет поддерживать эскадру молитвой. Но захватывающее действо, разворачивающееся на экранах обзора, заставило его позабыть о молитве. Кругом расстилался безбрежный космос, усыпанный звёздами, будто ладонь Бога-сеятеля бросила горсть туда – горсть сюда. Величественная картина, побуждающая задуматься о приоритете вечного над суетным… Но ненадолго, ибо дела Бога – по крайней мере, в эти времена – вершатся руками смертных. Эскадра Земли прибыла к Чфе Вару свершить возмездие. Синхронно с «Максимом Каммерером» двигались три ГС-крейсера – по космическим масштабам, совсем рядом, но силуэты кораблей Джеронимо не различал, лишь свечение ускорителей. Ещё дальше – четыре светлых точки квадратом слева и четыре справа – тсетианские эсминцы. Вот те, что справа, сверкнули и поплыли, удаляясь, к яркой звёздочке – орбитальной станции противника. Четыре левых продолжали путь, а справа засверкали лазеры, красиво и безмолвно.
– Нас встречают. – Главнокомандующий любезно указал на быстро движущиеся звёздочки. – Чфеварские драккары.
Джеронимо важно кивнул. Он не отличил бы драккар от эсминца, даже увидев их рядом, не то что в сотнях километров, когда они выглядят, как белые точечки. Но не выставлять же себя невеждой!
Драккары стремительно приближались, точечки превратились в крошечные кораблики… уже не в крошечные! Металло-керамическая громада неслась чуть ли не в лоб, стреляя пеленой зелёного огня. Крейсер прыгнул вниз, и огонь прошелестел над рубкой, а драккар исчез где-то позади. Ему на смену летел второй…
– Не отвлекаемся, – напомнил Максимилиансен. – Больше энергии на дефлекторы, и вперёд.
Джеронимо не заметил, как исчезли тсетиане. У них была своя задача – нейтрализовать вторую орбитальную станцию. Четыре крейсера мчались в сильно разреженном строю, а драккары вились вокруг, словно надоедливые мухи, то и дело стреляя. Земляне до поры до времени не отвечали, отражая лёгкие залпы дефлекторами, а от сильных уворачиваясь. Но вот один из драккаров, пристрелявшись, опасно сел на хвост, и капитан Такаши скомандовал:
– Кормовая батарея, залп на поражение.
На экране были видны лучи, протянувшиеся к вражескому драккару, а в следующую минуту он вспыхнул и обратился в белое облачко. И тут же остальные мошки отпрянули, принялись лихорадочно маневрировать.
– Планета, – показал Максимилиансен.
Зелёно-голубой шарик, медленно растущий в диаметре и слегка смещающийся от левого угла: кардиналу уже объяснили, что крейсеры движутся не по прямой, а по более выгодной траектории. Увлёкшись созерцанием планеты, Джеронимо чуть не пропустил появление сторожевиков.
Сторожевики, неповоротливые, но обладающие большой огневой мощью, вышли на дистанцию поражения, и драккары оживились, полезли ближе, прикрываемые их огнём.
– Убрать помеху, – распорядился главнокомандующий.
Полоса лазерных сполохов. Нет – четыре полосы. Крейсеры били прямо по курсу, освобождая себе дорогу, не более того. Два сторожевика не успели среагировать, остальные торопливо шарахнулись прочь. «Максим Каммерер», не сворачивая, краем задел облако раскалённых газов, образовавшееся на месте одного из сторожевиков.
Планета притягивала взгляд. Голубое, наверное – океаны, а зелёное? Леса? Неужели она вся в лесах? Не может быть. Языки сероватой облачности, будто клочья шерсти.
Драккары сообща подобрались к какому-то крейсеру с левого борта и снесли ему ускорители. Тот плюнул плазмой в ответ, зелёный вихрь слизнул с ближайшего драккара все надстройки.
– «Дарт Вейдер» подбили, – отметил Такаши. – Наказать?
Главнокомандующий согласно кивнул. «Максим Каммерер» выстрелил несколько раз.
– Что за «Дарт Вейдер»? – нахмурился кардинал. – Разве в эскадре есть такой корабль?
– «Анакин Скайуокер», – бросил Максимилиансен.
– Вот так его и называйте, – сделал замечание церковник. – Незачем вслух поминать тьму.
– Вы мне тут ещё диспут устройте в бою! – разозлился старик. – Я буду звать свои корабли так, как мне удобнее! А вы можете заткнуть уши, коли не нравится.
Один наглый драккар, оплавленный снаружи, дрейфовал, больше не пытаясь огрызаться, второй разлетелся на куски.
– Дайте связь с «Вейдером», – потребовал Ларс.
На одном из нижних экранов возникла сердитая и решительная женщина с толстой пшеничной косой, уложенной вокруг головы наподобие короны. Джеронимо настолько не ожидал увидеть ничего подобного, что невольно уронил челюсть.
– Ткаченко, доложите состояние.
– Два носовых ускорителя потеряны, – недовольно сообщила женщина. – Других проблем нет. Можем продолжать операцию.
Ларс отрывисто кивнул и отключился. Взгляд его упал на растерянную физиономию кардинала, и он ухмыльнулся. Василиса Ткаченко могла бы стать легендой флота, если бы захотела. Но она предпочитала делать своё дело и помалкивать о себе. На вопрос, кто капитан «Вейдера», знающие честно отвечают: Вася Ткаченко. И ни у кого не возникает сомнений, что этот Вася – суровый мужик, как и подобает космическому волку. А потом сталкиваются с Васей лицом и лицу, и челюсти отваливаются.
– Проколы. – Пришёл доклад наблюдателей. – Три прокола. И четыре с другой стороны.
Дед кинул взгляд на экран, оценивая локализацию проколов.
– Ну и чёрт с ними, – решил он. – Успеваем.
Планета была огромной. В разрывах облачности – зелень, синие нитки рек. А на ночной стороне пятнышками огней выделялись города.
– Работаем по целям, – распорядился Ларс. – «Вейдер» и «Шепард». Остальные прикрывают.
Два крейсера двинулись ближе к планете, а два оставшихся пошли вдоль, сохраняя высоту и постреливая по сторожевикам и шустрым драккарам, опасающимся подбираться близко и пытающимся лупить исподтишка.
– Корабли, прошедшие ГС-переход, идентифицированы. Три линкора с Мересань и четыре симелинских фрегата. Идут сюда. Быстро идут.
– Пока дойдут, дело сделаем, – проворчал дед. – Мересань и Симелин… Список врагов расширяется. Однако любопытно, где Гъде – пардон за каламбур.
– Ещё один прокол, командующий.
Ларс не стал слушать. Кораблём больше, кораблём меньше…
– «Максим Каммерер», мы контролируем обе орбитальные станции. – На экране связи возник тсетианский капитан. – У вас есть около двадцати минут, дольше не продержимся, нас отожмут. Вы готовы?
– «Анакин Скайуокер» и «Джон Шепард» у планеты.
Две орбитальные станции – гордость Чфе Вара. Одна держит северное полушарие, другая – южное. Мышь мимо не проскользнёт. А если случайный корабль и просочится ненароком, мощные генераторы электромагнитного импульса вырубят и связь, и компьютеры. И все управляющие цепи в любой заданной области. Захватить станции нереально: на их стороне и сильное вооружение, и запароленность всего, что только возможно. Но всё это – теория. Земные крейсеры прошли к планете, минуя станции, завязшие в бою с тсетианами. Как только это случилось, часть эсминцев нырнула в «мёртвую зону», недоступную для обстрела, и подошла вплотную к станциям, высадив десантные группы. Нагромождение паролей оказалось бессильно перед хакерскими бригадами – непременными участниками всех военных операций Тсеты. Стремительное проникновение в центральный зал – бойцы расчистили дорогу, хакеры воткнулись в систему, принялись пробивать каналы, искать угрозы, разбираться с управлением. Нападающих было слишком мало, чтобы удерживать станцию всерьёз и надолго – схлопнутые переборки просто-напросто отсекли их от основной массы чфеварцев, но рано или поздно те найдут способ либо продавить силой, либо пролезть. Времени было совсем немного.
– Опознан тип последнего корабля, командующий. Это хантский дредноут.
– Хант? – удивился Джеронимо Натта. – За кого он намерен сражаться?
– Ни за кого, – буркнул Ларс. – Это же хант! Посмотреть припёрся.
– Даём электромагнитный импульс по поверхности, – предупредил тсетианин. – Уберитесь с луча. Десять… девять… восемь…
Крейсеры подались в стороны, расходясь, а вот один из драккаров, не ведая, подставился – и, лишившись контроля над реактором, почти сразу вспыхнул.
– Не вижу никакого луча, – сказал Джеронимо.
– Он невидимый.
Ларсу как раз казалось, будто он видит – на самой грани зрения – призрачный луч, бьющий вниз, и там, внутри атмосферы, растекающийся мерцающей паутиной по целям. Причуды стариковского мозга? Волнами гасли огни городов на теневой стороне, попадая в паутину. То ли видимое, то ли невидимое мерцание исчезло, и в ту же минуту тсетианин сообщил:
– Выключили. Можно атаковать.
«Джон Шепард» и «Анакин Скайуокер» медленно шли вдоль загибающейся поверхности Чфе Вара, выпуская ракеты одну за другой: четыре – «Шепард», и четыре – «Вейдер». Ларс был уверен, что ядерные заряды попадут, куда нужно: вся электронная начинка противовоздушной обороны сожжена. Джеронимо подался вперёд, не отрывая глаз от вспучивающихся огненных пузырей на тёмной стороне планеты. Карающая длань Бога тяжела, но справедлива. Каждому воздастся полной мерой, по делам его и помыслам.
«Максим Каммерер» тряхнуло, и у Джеронимо лязгнули зубы. Дефлектор в конце концов просел. Такаши уводил крейсер из перекрестья лазеров трёх драккаров – навстречу мересанцу, который был уже совсем рядом, – теряя отваливающееся на ходу топливохранилище.
– Выполнено, – доложила Вася Ткаченко.
– Готово, – почти одновременно с ней произнёс капитан «Шепарда».
– Уходим, – тут же распорядился Максимилиансен. – У всех есть расчёт прокола?
Тсетианские эсминцы-точечки покидали орбитальные станции, превращались на лету в радужные пятнышки. Разноцветное полотнище, объявшее «Анакин Скайуокер», было видно гораздо лучше. «Максим Каммерер» выстрелил последние несколько раз – кажется, в кого-то попал, – и тоже исчез в сиянии радуги.
Эл Танг Ри куталась в белую шаль, словно мёрзла. Выжженный изнутри, бесполезный ноутбук лежал на столе закрытый. Планетной компьютерной сети больше не существовало. Совсем недавно ожило радио – чей-то голос жаловался на то, что радиоактивные осадки могут погубить плантации эсфе. Она так и не знала бы до сих пор, что происходит на её планете, если бы не уцелевшие корабли.
