Помимо этого женщина обожала турецкие сериалы. Они быстро нашли общий язык, и так вышло, что у Ясении было много точек соприкосновения как с отцом, так и с матерью ребят.
— Это был хороший вечер, — едва волоча ногами, девушка и её компания вышли за территорию приюта. Она устала, но чувствовала себя при этом очень легко. Благие дела придают силы. — Спасибо, что разрешили поучаствовать.
— Присоединяйся почаще, Ясения, — Дмитрий Александрович протяну ладонь новобранцу и пожал её.
— Обязательно! — Широкая улыбка украсило её лицо. — Была рада с вами познакомиться.
— И мы, — Екатерина Петровна коснулась плеча Сенечки. — Ждем тебя в гости. Посмотрим с тобой «Черную любовь», а то мои домочадцы вечно отказываются.
— Потому что ты её уже сто раз смотрела. — Закатила глаза Лиза.
— А я с тобой от начала до конца смотрел. — Искоса глядя на жену, признался глава семейства. — И второй раз я уже не осилю.
— Ты — настоящий герой, пап, — Елисей похлопал отца по плечу. — Я провожу тебя?
Ясения показала ключи от машины, улыбнувшись. Она прекрасно провела время в компании своего друга, и не хотела расставаться, но заставлять парня потом самостоятельно добираться домой было непростительным для неё шагом.
— Я могу подбросить тебя, если хочешь.
— О, времена! О, нравы! — Трагичный голос разразился в воздухе, а в след за ним послышался смех. Лиза похвально погладила себя по груди.
— В современном мире женщины слишком много на себя берут, — Елисей отобрал ключи от машины у подруги и легонько подтолкнул её к транспортному средству. — Я провожу тебя до своего дома.
— Оригинально.
— Но когда-нибудь мне все-таки представиться возможность довести тебя до дверей твоего дома.
— Главное до безумства не доведи, и тогда все успеешь. — Она изобразила улыбку на своем лице, пытаясь скрыть смущение за глупыши шутками.
Хлопнув дверью на переднем сидении и пристегнув себя ремнями безопасности, молодые люди помахали стоявшим улыбающимся провожающим рукой и тронулись с места. На фоне играли драконы, рассказывающие о своих мечтах, а в голове Ясении роем клубились мысли. Она пыталась запомнить каждый момент в сегодняшнем вечере. И слишком глубоко погрузившись, Сенечка стала улыбаться, что заметил и рядом сидящий парень.
— Чему ты улыбаешься? — Спросил он, бросая короткие взгляды на девушку.
— Вспомнила, как лайка Лекса тебя уронила, пытаясь облизать.
— Эта девочка любит поцелуи, — усмехнулся Елисей.
— Жаль, что глаза не умеют фотографировать. — Вздохнула Ясения. — Я бы весь сегодняшний вечер, не переставая, фотографировала.
— Все твои фотографии сохранились в памяти. Я, например, навсегда запомню, как ты, мадам белоручка, позеленела от собачих какашек. Или как завизжала, когда Шерлок тебя обрызгал.
— Тогда я напомню тебе, что кое-кто случайно наступил на шланг.
— И облил сестру ледяной водой. — Подхватил Елисей, весело хохоча. Девушка повернулась корпусом к нему, чувствуя виском прохладу кожаного салона.
— Хорошо, что Лизка тебя не поколотила.
— Мне не привыкать. — Машина с ребятами повернула в сторону элитного поселка, где жила Ясения.
— Мне казалось, что едем тебя провожать. — Она указала пальцем на двухэтажные дома по обе стороны от них.
— Так и есть. Здесь маленькая Рублевка, а через пару километров наш поселок.
— Маленькая Рублевка? — Она впервые слышала о таком произволе своего района. — Почему так?
— В Москве — Рублевка, а у нас её мини-версия. — Пожал плечами парень, сворачивая к поселку и проезжая знак. — А моя семья живет в Семёнках. Третий дом от начала.
Девушка с интересом выглянула в окно. Первые два дома были картонными копиями друг друга, но вот третий, — олицетворение дома мечты. Двухэтажный коттедж белого цвета, оббитый сайдингом, по стенам которого разместился настоящий сад. Хозяйка этого дома бережно относилась к своему жилищу. Большие клумбы стоят почти по всему периметру, лишь один небольшой участок был предназначен для машины. Вьюны по углам и море роз, хризантем, ромашек и других цветов, названия которых юная девушка не знала.
— Вот это мой дом. — Блестящие восторженные глаза Ясении встретились с парнем. — Чувствую, если ты с таким восторгом смотришь на фасад дома, то внутри просто потеряешь сознание. — Он постучал пальцами по рулю, заглушив машину. — А уж моя-то комната тебе, как я понимаю, не понравится.
— Интересные ты прогнозы составил, мистер всезнайка. — Ясения вышла из машины, чтобы воочию разглядеть произведение искусства.
— Просто моя комната — единственное место, которого не касалась мамина рука. И она совсем отличается от всего этого. — Елисей вышел следом за Сенечкой, с ключами от машины.
Облокотившись на дверцу, точно так же, как и хозяйка авто, он покосился на Ясению, наблюдая за ней. Ему нравилась смотреть на неё, любоваться аккуратными чертами лица, замечать эмоции. Девушка казалась для него головоломкой. И несмотря на её не всегда тактичную прямолинейность, он много не мог подметить. А вот так, стоять рядом с девушкой, аромат которой напоминал Новый год из-за ноток мандарина в парфюме, он мог угадывать её. Предугадывать черты характера, манеру поведения и даже статус по её незаметным движениям.
— Ты любуешься мной? — Поймав в свой капкан взгляд карих глаз, спросила с улыбкой Ясения.
— Да. — Фраза, сказанная в шутку была парирована серьезным ответом, от которого щеки девушки в мгновение стали пунцовыми. — Мне нравится твое смущение.
— Мне пора, — окончательно смутившись, потому что после своего ответа Елисей лишь ещё больше стал пялиться на Сенечку, ведь его веселила эта милая её сторона. — До встречи.
— До завтра, — пальцами он коснулся кончиков волос девушки.
По приезду домой Ясения услышала разговор в столовой, — время было около девяти, а в её семье садились ужинать строго в шесть, лишь только если отец задерживался, то задерживалось и начало ужина. Когда уставшая, но счастливая красавица зашла в столовую, она увидела маму и папу, мирно беседующих о своем, временами улыбаясь. Заметив старшего ребёнка, папа протянул руку, подзывая подойти ближе.
— Добрый вечер, — девушка с начала поцеловала папу, потом маму, а после села на рядом стоящий стул.
— Добрый, дочка. Рассказывай, как тебе занятие волонтерством?
— Мне понравилось, — Ясения немного вжала голову в плечи, чувствуя, что она лыбится во все свои тридцать два зуба. — Познакомилась с родителями Лизы. Очень достойные люди.
— Вижу, что вся сияешь, — теплая ладонь матери коснулась тыльной стороны ладони девушки. — Если ты так сдружились с Лизой, то пригласи девочку и её родителей к нам.
— Розочка, — папа ласковым взглядом прошелся на своим женщинам, — я не против. Вижу, в каком приподнятом настроении вернулась наша дочь, но на этой неделе не удастся.
— Да, я помню. Олег и Марина придут к нам завтра.
— Олег и Марина? — Переспросила Ясения.
— Милославские. — Пояснила мать. — Те самые, с кем на каникулах мы полетим в Альпы.
— А, — промычала Ясения. — А у нас есть что-нибудь перекусить?
Вчера писала я стихи,
Сегодня разорвала их в клочья.
Добавила последние штрихи,
Убирая точки. Ставлю двоеточия.
Эти строки были о тебе.
О цвете глаз, о сладостных губах,
Улыбающихся птице в небе.
Как жаль! Явление твое приносит крах.
Ты разбиваешь моё сердце,
Чтобы снова склеить раны.
Ты запираешь на ночь дверцы,
Чтобы никто не увидал обмана.
Osolio
«Вчера я была в восторге от того, каким большим сердцем ты обладаешь. Твои большие глаза смотрят с любовью на каждого ушастого проказника, лишенного любви хозяина. Глядя на тебя и твою семью, я понимаю, — эти животные не обделены, ведь их любят такие прекрасные люди, как ты, твоя мама и папа, а так же волшебная Лиза.
Сегодня ты мне снова приснился. Мы плавали на рыбацкой лодке по Волге. Вокруг нас беспорядочно галдели на перебой чайки. Ты держал весла, словно штурвал, неся ответственность не только за себя, но и за меня. Мы плыли долго, не замечая времени.
Мне было спокойно и хорошо. Я чувствовала себя счастливой.
Спасибо тебе».
Ясения отложила шариковую ручку, на кончике которой улыбалась страшная мордочка верблюда. Это был шутливый подарок братика, который она с радостью прикрепляла к каждой ручке. В её мыслях было сложно разобраться: через три недели начнутся первые экзамены, и она уже во всю готовилась, но это так сильно раздражало её, ведь этот факт не позволял ей полностью раствориться в друзьях и своей новой жизни.
Сегодня была суббота. Дождь непрерывно барабанил по карнизу, оставляя неприятный осадок внутри. Прислуга на кухне во всю готовилась к предстоящему ужину, мама копошилась вместе с ними, а отец с братом закрылись в его кабинете. Ясениии ничего не оставалось, как беспомощно бродить по холодным коридорам, в поисках пристанища.
Ожидание тяготило. Оно всегда приносит неудобства. Узел в животе с каждой минутой стягивался все сильнее, заставляя беспомощное сердце колотиться, протестуя ему. Ясения не знала, чего боялась, но страх застыл в её жилах.
— Дочка! — Роза Михайловна вышла из кухни, вытирая вафельным полотенцем руки. — У нас артишоки закончились.
— Пошли Альбину.
— Она занята. — Женщина порылась в сумке, что видела в так называемой прихожей по правую руку от неё, достала оттуда банковскую карту и вручила Сенечке. — Съезди, прошу тебя.
— На улице ливень, — запротестовала она, на что Роза сняла её пальто с вешалки и бросила в дочь.
— Не сахарная, иди!
Девушка с грустью взглянула на погоду за окном, обреченно вздохнула и, нацепив на себя пальто, вышла из дома. Дождь усиливался, а до магазина нужно было ехать минут десять. Ясения зашла в гараж, открыла дверцу машины и обомлела. В салоне остался приятный аромат парфюма Елисея. Казалось, что кожа сидения запомнила даже то, как он располагался в нём. Девушка села за руль, оказавшись в коконе. Она хотела ещё больше укутаться, вернуться во вчерашний вечер, когда она любовалась его сосредоточенным лицом, за его красивыми руками, которые потом преследовали её во сне. Она смотрела на Елисея, как на произведение искусства. Ему оставалось повесить только табличку «Руками не трогать».
Машина выехала с подъездной дорожки, немного вязнув в земле. Из колонок играл альтернативный рок. Постукивая тонкими пальцами по деревянному покрытию руля, Ясения подпевала солисту, чувствуя умиротворение. На мгновение она выбросила из головы всех, даже непрошеного и не покидающего её гостя. Сенечка всегда растворялась в песнях, представляла себя на сцене. Все внимают каждое её слово, аплодируют, — есть только она.
Продуктовый магазин, в который отправила её мама, находился в торговом центре на первом этаже. Оставив авто на подземной парковке, Ясения забежала внутрь магазина. Артишоки прятались в нижнем ящике, от чего девушке пришлось нагнуться, чтобы выбрать продукты посвежее. Набрав целый целлофановый пакет, Сенечка резко вытянулась, ударяя чью-то руку, которая держала апельсины. Пакет выпал из руки, а апельсины посыпались на голову Ясении. Закричав от неожиданности, она развернулась цепляясь взглядом с ошарашенными зелеными глазами Стаса. Парень был в растерянности, но узнав Ясению, он едва мог сдержать улыбку.
— Вот так встреча! — Не удосужившись собрать рассыпанные им фрукты, Стас развернулся и пошел вдоль стеллажей с пряностями.
И без того отвратительный день был дополнен еще одной причиной плохого настроения. Стас, как она заметила, имел свойство появляться из ни откуда. И это её, признаться, пугало.
— Вот же ж гад! — Выплюнула девушка, собирая апельсины.
— Девушка, — женщина лет сорока выросла перед Сенечкой. — Вам придется купить товар.
— Простите? — Она застыла с немного мятым апельсином в руках. — Но не я их уронила.
— Кроме вас здесь никого нет.
— Сейчас нет, но минутой ранее был!
Это было несправедливо. Она буквально слышала ехидный смех недруга между стеллажами. Не было проблемы в том, чтобы купить эти апельсины, но уступать в этому негодяю она не желала. Ссориться с администратором времени не было, от чего она просто отдала пакет с этими злосчастными цитрусами женщине.
— Оставьте на кассе, я сейчас подойду.
Около мясного отдела стоял Стас. Он наблюдал за раздосадованной Ясенией с легкой улыбкой. Милославский, завороженно, любовался девушкой, хоть и не хотел. Он не искал с ней встреч, но почему-то всегда натыкался на нее. То в институте решит пойти короткой дорогой и увидит Сенечку за разговором со Смирновыми, то поедет домой и на одном и том же светофоре схлестнется с ней взглядами, то листая ленту в социальной сети увидит невзначай ее профиль. И сегодня, застав её в интересной позе, он просто на мгновение завис. Потом стал набирать первые попавшиеся фрукты, впервые чувствуя потерянность. И он никак не ожидал, что Ясения резко разогнется, сшибая его вытянутую руку. Но Стаса позабавила эта ситуация, особенно в тот момент, когда девушку пыталась пристыдить администратор магазина. Ему понравилась её злость. И он с нетерпением ждал скорой встречи.
Пока Стас исподтишка наблюдал за Ясенией, девушка неспешно прошла к кассе, послушно встала в очередь к той женщине, куда положили её апельсины. Вернее, не её, а чокнутого Стаса, который непонятно по каким причинам оказался с ней в одном месте и в одно время. Она разглядывала полки возле кассы с разными вкусностями, удерживая себя, чтобы не купить отраву для её кожи, — у девушки с детства была битва с шоколадом. Она его поглощала, а тот, в свою очередь, оставлял белые бляшки на её теле. Кто-то втиснулся между ней и мужчиной с наполненной до краев корзиной, который стоял впереди.
— Молодой человек! — Возмущённо произнесла она. Почему этот день был таким скверным с самого утра? — Имейте совесть.
— У меня её нет, — знакомый голос распалил спящих бабочек в животе девушки. — Как, в прочем, и сердца.
Парень обернулся, сверкнув зубами и оголяя белоснежные зубы. Елисей набрал целую кучу сладостей, по всей видимости, не оставив остальным покупателем ни конфетки. Ясения прищурилась, хватая его за курку, чуть двигая к себе ближе.
— Ты — борец с аллергией?
— А? — Его взгляд скользнул по сухим приоткрытым губам девушки, снова находя её глаза. Подошла его очередь, но вместо того, чтобы выложить продукты на кассу, он сделал шаг назад и грациозно взмахнув руками, заставил зардеться девушку. — Мадам белоручка, прошу вас.
— Что ты делаешь?
— Иди, со мной долго будут возиться.
Ясения оплатила товар, запихивая артишоки в сумку шоппер. Когда карта коснулась терминала, кассирша вдруг опомнилась. Она потянулась за апельсинами, заставляя девушку сжать челюсть.
— Это тоже ваше.
— Не моё. — Насупилась названная мадам белоручка. — Но вы мне их присвоили.
— Я оплачу, — вступился Елисей. — Пробейте их в мой чек.
— Не надо, мистер всезнайка, — прошептала она. — Один придурок из рассыпал, а все спихнули на меня.
— Я покупаю шоколадки соседским детям. Захвачу и апельсины.
— Но…
Елисей больше не стал слушать препирательства подруги. Он оплатил свои продукты и с большими пакетами подошел к ожидающей его Ясении. Девушка прислонилась к холодной стене, прижимая к груди шоппер. Она злым взглядом буровила ни в чем неповинного друга.
— Зачем ты купил их? — Немного грубо спросила Сенечка. — Я не из-за отсутствия денег отказывалась это делать. Из принципа.
— Это был хороший вечер, — едва волоча ногами, девушка и её компания вышли за территорию приюта. Она устала, но чувствовала себя при этом очень легко. Благие дела придают силы. — Спасибо, что разрешили поучаствовать.
— Присоединяйся почаще, Ясения, — Дмитрий Александрович протяну ладонь новобранцу и пожал её.
— Обязательно! — Широкая улыбка украсило её лицо. — Была рада с вами познакомиться.
— И мы, — Екатерина Петровна коснулась плеча Сенечки. — Ждем тебя в гости. Посмотрим с тобой «Черную любовь», а то мои домочадцы вечно отказываются.
— Потому что ты её уже сто раз смотрела. — Закатила глаза Лиза.
— А я с тобой от начала до конца смотрел. — Искоса глядя на жену, признался глава семейства. — И второй раз я уже не осилю.
— Ты — настоящий герой, пап, — Елисей похлопал отца по плечу. — Я провожу тебя?
Ясения показала ключи от машины, улыбнувшись. Она прекрасно провела время в компании своего друга, и не хотела расставаться, но заставлять парня потом самостоятельно добираться домой было непростительным для неё шагом.
— Я могу подбросить тебя, если хочешь.
— О, времена! О, нравы! — Трагичный голос разразился в воздухе, а в след за ним послышался смех. Лиза похвально погладила себя по груди.
— В современном мире женщины слишком много на себя берут, — Елисей отобрал ключи от машины у подруги и легонько подтолкнул её к транспортному средству. — Я провожу тебя до своего дома.
— Оригинально.
— Но когда-нибудь мне все-таки представиться возможность довести тебя до дверей твоего дома.
— Главное до безумства не доведи, и тогда все успеешь. — Она изобразила улыбку на своем лице, пытаясь скрыть смущение за глупыши шутками.
Хлопнув дверью на переднем сидении и пристегнув себя ремнями безопасности, молодые люди помахали стоявшим улыбающимся провожающим рукой и тронулись с места. На фоне играли драконы, рассказывающие о своих мечтах, а в голове Ясении роем клубились мысли. Она пыталась запомнить каждый момент в сегодняшнем вечере. И слишком глубоко погрузившись, Сенечка стала улыбаться, что заметил и рядом сидящий парень.
— Чему ты улыбаешься? — Спросил он, бросая короткие взгляды на девушку.
— Вспомнила, как лайка Лекса тебя уронила, пытаясь облизать.
— Эта девочка любит поцелуи, — усмехнулся Елисей.
— Жаль, что глаза не умеют фотографировать. — Вздохнула Ясения. — Я бы весь сегодняшний вечер, не переставая, фотографировала.
— Все твои фотографии сохранились в памяти. Я, например, навсегда запомню, как ты, мадам белоручка, позеленела от собачих какашек. Или как завизжала, когда Шерлок тебя обрызгал.
— Тогда я напомню тебе, что кое-кто случайно наступил на шланг.
— И облил сестру ледяной водой. — Подхватил Елисей, весело хохоча. Девушка повернулась корпусом к нему, чувствуя виском прохладу кожаного салона.
— Хорошо, что Лизка тебя не поколотила.
— Мне не привыкать. — Машина с ребятами повернула в сторону элитного поселка, где жила Ясения.
— Мне казалось, что едем тебя провожать. — Она указала пальцем на двухэтажные дома по обе стороны от них.
— Так и есть. Здесь маленькая Рублевка, а через пару километров наш поселок.
— Маленькая Рублевка? — Она впервые слышала о таком произволе своего района. — Почему так?
— В Москве — Рублевка, а у нас её мини-версия. — Пожал плечами парень, сворачивая к поселку и проезжая знак. — А моя семья живет в Семёнках. Третий дом от начала.
Девушка с интересом выглянула в окно. Первые два дома были картонными копиями друг друга, но вот третий, — олицетворение дома мечты. Двухэтажный коттедж белого цвета, оббитый сайдингом, по стенам которого разместился настоящий сад. Хозяйка этого дома бережно относилась к своему жилищу. Большие клумбы стоят почти по всему периметру, лишь один небольшой участок был предназначен для машины. Вьюны по углам и море роз, хризантем, ромашек и других цветов, названия которых юная девушка не знала.
— Вот это мой дом. — Блестящие восторженные глаза Ясении встретились с парнем. — Чувствую, если ты с таким восторгом смотришь на фасад дома, то внутри просто потеряешь сознание. — Он постучал пальцами по рулю, заглушив машину. — А уж моя-то комната тебе, как я понимаю, не понравится.
— Интересные ты прогнозы составил, мистер всезнайка. — Ясения вышла из машины, чтобы воочию разглядеть произведение искусства.
— Просто моя комната — единственное место, которого не касалась мамина рука. И она совсем отличается от всего этого. — Елисей вышел следом за Сенечкой, с ключами от машины.
Облокотившись на дверцу, точно так же, как и хозяйка авто, он покосился на Ясению, наблюдая за ней. Ему нравилась смотреть на неё, любоваться аккуратными чертами лица, замечать эмоции. Девушка казалась для него головоломкой. И несмотря на её не всегда тактичную прямолинейность, он много не мог подметить. А вот так, стоять рядом с девушкой, аромат которой напоминал Новый год из-за ноток мандарина в парфюме, он мог угадывать её. Предугадывать черты характера, манеру поведения и даже статус по её незаметным движениям.
— Ты любуешься мной? — Поймав в свой капкан взгляд карих глаз, спросила с улыбкой Ясения.
— Да. — Фраза, сказанная в шутку была парирована серьезным ответом, от которого щеки девушки в мгновение стали пунцовыми. — Мне нравится твое смущение.
— Мне пора, — окончательно смутившись, потому что после своего ответа Елисей лишь ещё больше стал пялиться на Сенечку, ведь его веселила эта милая её сторона. — До встречи.
— До завтра, — пальцами он коснулся кончиков волос девушки.
По приезду домой Ясения услышала разговор в столовой, — время было около девяти, а в её семье садились ужинать строго в шесть, лишь только если отец задерживался, то задерживалось и начало ужина. Когда уставшая, но счастливая красавица зашла в столовую, она увидела маму и папу, мирно беседующих о своем, временами улыбаясь. Заметив старшего ребёнка, папа протянул руку, подзывая подойти ближе.
— Добрый вечер, — девушка с начала поцеловала папу, потом маму, а после села на рядом стоящий стул.
— Добрый, дочка. Рассказывай, как тебе занятие волонтерством?
— Мне понравилось, — Ясения немного вжала голову в плечи, чувствуя, что она лыбится во все свои тридцать два зуба. — Познакомилась с родителями Лизы. Очень достойные люди.
— Вижу, что вся сияешь, — теплая ладонь матери коснулась тыльной стороны ладони девушки. — Если ты так сдружились с Лизой, то пригласи девочку и её родителей к нам.
— Розочка, — папа ласковым взглядом прошелся на своим женщинам, — я не против. Вижу, в каком приподнятом настроении вернулась наша дочь, но на этой неделе не удастся.
— Да, я помню. Олег и Марина придут к нам завтра.
— Олег и Марина? — Переспросила Ясения.
— Милославские. — Пояснила мать. — Те самые, с кем на каникулах мы полетим в Альпы.
— А, — промычала Ясения. — А у нас есть что-нибудь перекусить?
Глава 4
Вчера писала я стихи,
Сегодня разорвала их в клочья.
Добавила последние штрихи,
Убирая точки. Ставлю двоеточия.
Эти строки были о тебе.
О цвете глаз, о сладостных губах,
Улыбающихся птице в небе.
Как жаль! Явление твое приносит крах.
Ты разбиваешь моё сердце,
Чтобы снова склеить раны.
Ты запираешь на ночь дверцы,
Чтобы никто не увидал обмана.
Osolio
«Вчера я была в восторге от того, каким большим сердцем ты обладаешь. Твои большие глаза смотрят с любовью на каждого ушастого проказника, лишенного любви хозяина. Глядя на тебя и твою семью, я понимаю, — эти животные не обделены, ведь их любят такие прекрасные люди, как ты, твоя мама и папа, а так же волшебная Лиза.
Сегодня ты мне снова приснился. Мы плавали на рыбацкой лодке по Волге. Вокруг нас беспорядочно галдели на перебой чайки. Ты держал весла, словно штурвал, неся ответственность не только за себя, но и за меня. Мы плыли долго, не замечая времени.
Мне было спокойно и хорошо. Я чувствовала себя счастливой.
Спасибо тебе».
Ясения отложила шариковую ручку, на кончике которой улыбалась страшная мордочка верблюда. Это был шутливый подарок братика, который она с радостью прикрепляла к каждой ручке. В её мыслях было сложно разобраться: через три недели начнутся первые экзамены, и она уже во всю готовилась, но это так сильно раздражало её, ведь этот факт не позволял ей полностью раствориться в друзьях и своей новой жизни.
Сегодня была суббота. Дождь непрерывно барабанил по карнизу, оставляя неприятный осадок внутри. Прислуга на кухне во всю готовилась к предстоящему ужину, мама копошилась вместе с ними, а отец с братом закрылись в его кабинете. Ясениии ничего не оставалось, как беспомощно бродить по холодным коридорам, в поисках пристанища.
Ожидание тяготило. Оно всегда приносит неудобства. Узел в животе с каждой минутой стягивался все сильнее, заставляя беспомощное сердце колотиться, протестуя ему. Ясения не знала, чего боялась, но страх застыл в её жилах.
— Дочка! — Роза Михайловна вышла из кухни, вытирая вафельным полотенцем руки. — У нас артишоки закончились.
— Пошли Альбину.
— Она занята. — Женщина порылась в сумке, что видела в так называемой прихожей по правую руку от неё, достала оттуда банковскую карту и вручила Сенечке. — Съезди, прошу тебя.
— На улице ливень, — запротестовала она, на что Роза сняла её пальто с вешалки и бросила в дочь.
— Не сахарная, иди!
Девушка с грустью взглянула на погоду за окном, обреченно вздохнула и, нацепив на себя пальто, вышла из дома. Дождь усиливался, а до магазина нужно было ехать минут десять. Ясения зашла в гараж, открыла дверцу машины и обомлела. В салоне остался приятный аромат парфюма Елисея. Казалось, что кожа сидения запомнила даже то, как он располагался в нём. Девушка села за руль, оказавшись в коконе. Она хотела ещё больше укутаться, вернуться во вчерашний вечер, когда она любовалась его сосредоточенным лицом, за его красивыми руками, которые потом преследовали её во сне. Она смотрела на Елисея, как на произведение искусства. Ему оставалось повесить только табличку «Руками не трогать».
Машина выехала с подъездной дорожки, немного вязнув в земле. Из колонок играл альтернативный рок. Постукивая тонкими пальцами по деревянному покрытию руля, Ясения подпевала солисту, чувствуя умиротворение. На мгновение она выбросила из головы всех, даже непрошеного и не покидающего её гостя. Сенечка всегда растворялась в песнях, представляла себя на сцене. Все внимают каждое её слово, аплодируют, — есть только она.
Продуктовый магазин, в который отправила её мама, находился в торговом центре на первом этаже. Оставив авто на подземной парковке, Ясения забежала внутрь магазина. Артишоки прятались в нижнем ящике, от чего девушке пришлось нагнуться, чтобы выбрать продукты посвежее. Набрав целый целлофановый пакет, Сенечка резко вытянулась, ударяя чью-то руку, которая держала апельсины. Пакет выпал из руки, а апельсины посыпались на голову Ясении. Закричав от неожиданности, она развернулась цепляясь взглядом с ошарашенными зелеными глазами Стаса. Парень был в растерянности, но узнав Ясению, он едва мог сдержать улыбку.
— Вот так встреча! — Не удосужившись собрать рассыпанные им фрукты, Стас развернулся и пошел вдоль стеллажей с пряностями.
И без того отвратительный день был дополнен еще одной причиной плохого настроения. Стас, как она заметила, имел свойство появляться из ни откуда. И это её, признаться, пугало.
— Вот же ж гад! — Выплюнула девушка, собирая апельсины.
— Девушка, — женщина лет сорока выросла перед Сенечкой. — Вам придется купить товар.
— Простите? — Она застыла с немного мятым апельсином в руках. — Но не я их уронила.
— Кроме вас здесь никого нет.
— Сейчас нет, но минутой ранее был!
Это было несправедливо. Она буквально слышала ехидный смех недруга между стеллажами. Не было проблемы в том, чтобы купить эти апельсины, но уступать в этому негодяю она не желала. Ссориться с администратором времени не было, от чего она просто отдала пакет с этими злосчастными цитрусами женщине.
— Оставьте на кассе, я сейчас подойду.
Около мясного отдела стоял Стас. Он наблюдал за раздосадованной Ясенией с легкой улыбкой. Милославский, завороженно, любовался девушкой, хоть и не хотел. Он не искал с ней встреч, но почему-то всегда натыкался на нее. То в институте решит пойти короткой дорогой и увидит Сенечку за разговором со Смирновыми, то поедет домой и на одном и том же светофоре схлестнется с ней взглядами, то листая ленту в социальной сети увидит невзначай ее профиль. И сегодня, застав её в интересной позе, он просто на мгновение завис. Потом стал набирать первые попавшиеся фрукты, впервые чувствуя потерянность. И он никак не ожидал, что Ясения резко разогнется, сшибая его вытянутую руку. Но Стаса позабавила эта ситуация, особенно в тот момент, когда девушку пыталась пристыдить администратор магазина. Ему понравилась её злость. И он с нетерпением ждал скорой встречи.
Пока Стас исподтишка наблюдал за Ясенией, девушка неспешно прошла к кассе, послушно встала в очередь к той женщине, куда положили её апельсины. Вернее, не её, а чокнутого Стаса, который непонятно по каким причинам оказался с ней в одном месте и в одно время. Она разглядывала полки возле кассы с разными вкусностями, удерживая себя, чтобы не купить отраву для её кожи, — у девушки с детства была битва с шоколадом. Она его поглощала, а тот, в свою очередь, оставлял белые бляшки на её теле. Кто-то втиснулся между ней и мужчиной с наполненной до краев корзиной, который стоял впереди.
— Молодой человек! — Возмущённо произнесла она. Почему этот день был таким скверным с самого утра? — Имейте совесть.
— У меня её нет, — знакомый голос распалил спящих бабочек в животе девушки. — Как, в прочем, и сердца.
Парень обернулся, сверкнув зубами и оголяя белоснежные зубы. Елисей набрал целую кучу сладостей, по всей видимости, не оставив остальным покупателем ни конфетки. Ясения прищурилась, хватая его за курку, чуть двигая к себе ближе.
— Ты — борец с аллергией?
— А? — Его взгляд скользнул по сухим приоткрытым губам девушки, снова находя её глаза. Подошла его очередь, но вместо того, чтобы выложить продукты на кассу, он сделал шаг назад и грациозно взмахнув руками, заставил зардеться девушку. — Мадам белоручка, прошу вас.
— Что ты делаешь?
— Иди, со мной долго будут возиться.
Ясения оплатила товар, запихивая артишоки в сумку шоппер. Когда карта коснулась терминала, кассирша вдруг опомнилась. Она потянулась за апельсинами, заставляя девушку сжать челюсть.
— Это тоже ваше.
— Не моё. — Насупилась названная мадам белоручка. — Но вы мне их присвоили.
— Я оплачу, — вступился Елисей. — Пробейте их в мой чек.
— Не надо, мистер всезнайка, — прошептала она. — Один придурок из рассыпал, а все спихнули на меня.
— Я покупаю шоколадки соседским детям. Захвачу и апельсины.
— Но…
Елисей больше не стал слушать препирательства подруги. Он оплатил свои продукты и с большими пакетами подошел к ожидающей его Ясении. Девушка прислонилась к холодной стене, прижимая к груди шоппер. Она злым взглядом буровила ни в чем неповинного друга.
— Зачем ты купил их? — Немного грубо спросила Сенечка. — Я не из-за отсутствия денег отказывалась это делать. Из принципа.
