Звучало безобидно. Но если Уйефаль собирается так добавить очков к своей репутации, то затея дохлая.
— Это не моя затея, — недовольно сказал крыс — Это решение старых кошёлок из материкового Управления. Держи рот на замке если не хочешь что б тебе изменили воспоминания. Эти не будут жалеть твои бракованые мозги. У них свои грязные секретики и что бы скрыть их они с лёгкостью отправят тебя в палату к мамаше. Не задавай вопросов про Либнис и не говори ей ничего. Она будет думать, что тебе поправили память. И лучше вообще не общайся и не приближайся к ней, поняла?
Пэлла кивнула.
Ей, в общем то до магии Либнис дела не было. По важности это стояло между вопросом как какают киты и зачем местные суслики издают по осени такое громкое и противное пищание.
— И ещё одно условие - не шатайтесь по улице ночами.
Он что-то завязал на пальце у неё. Какую-то нить.
— Ваши примитивные человеческие мозги не смогут скрыть не одной тайны. Эта паутина не даст менталистам увидеть этот разговор, показавая им ложные воспоминания вместо истинных. Не вздумайте снимать и теребить её, пока она не срастётся с вашей кожей. Пока вы сами не растлеплете, никто не узнает про это соглашение. На этом всё.
Он действительно тот час изчез. Она это сразу ощутила. Пэлла оказалась в полной тишине и одиночестве.
Убедившись что в её руки не навтыкали каких нибудь иголок от капельниц, она тут же отправилась вслепую изучать палату наощупь.
Палата оказалась двухместной с пустой соседней койкой. И тут Пэлла вспомнила, чем грозят травмы роговицы. И поняла что её малейшее неосторожное движение, возможно, отправит кропотливую работу местных хирургов к бесам.
Персонал данной больницы был крайне бестолков. У неё ведь написано в медкарте «не дружит с головой» (если перевести с научных терминов на человеческий). Неужели нельзя было привязать её к кровати?
Если бы Уйефаль не сказал об операции, она бы развязала к чертям бинты и попыталась бы слинять домой, что бы не провести последний выходной в палате. Жива - значит здорова - это её кредо.
Глупость и безответственность. И со стороны отдела безопасности при Управлении, и со стороны больницы, и особенно - со стороны одной больной на голову мадамы которая медленно ползла обратно к койке.
Забравшись обратно, она занялась более безопасным для себя вредительством - осторожно потыкала нить, которую Уйефаль повязал ей на палец. Ощущалось как выпуклый нарост на коже, который инстинкты потребовали немедленно поковырять, но она удержалась.
Ещё хотелось немедленно открыть окно, что бы выветрить стойкий крысиный дух. Запах Уйефаля - она знала и её предупреждали - содержал феромоны, вызывающие безотчётный страх и тревогу, а так-же очень яркие ночные кошмары с сонным параличём вприкуску.
Но она передумала лезть к окну. Мало что ли рисковала? Не маленькая - полежит и поскучает. Спать Пэлла не рискнула потому что во время кошмара она могла и резко дёрнуться, и свалиться с кровати.
Она думала о высоком и крутила у себя в голове разнузданную эротику с разными придумаными персонажами. Помогало и бодрило. Так развлекалась она пока не услышала оживлённый топот в коридоре больнице.
Судя по всему настало утро.
— Я же сказала положить всех в одну палату и поставить наблюдать санитарку! — Кричала женщина — А вы мало того что всей сменой смотрели сериалы пока больные разбегались как умертвия недоучки-некроманта, так ещё и не проверяли их ночью!
— Так никто же не умер. Вы поколдуете и всё заживёт.
— На мои услуги вы будете скидываться со своей зарплаты! Нас четверо, на стотысячный город, разрываемся между инфарктниками и прочими желающими откинуть ласты вот прямо щас. А вы не справились с ожогами двадцати пациэнтов! Чудом, что к утру всего двое повторно пострадавших. На месте ваших хирургов я бы вас обоссала!
— Так здесь нету, больших палат-то. Тут раньше была инфекционка.
— Вторая пустая операционная вам на что? Что б вы там сношались?
И к ней в палату ворвалась Гсили - демонический медик. Вместе с медсестрой и блеющим медбратом.
Она пронеслась как ветер, обхватила голову Пэллы.
— Пэлла, девочка. Тебе глазки вчера лечили. Полежи тут до полудня спокойно, не двигаясь, а то они выпадут. А если снимешь бинты, то укатятся. Придут мои коллеги и всё поправят. Хорошо, ласточка моя?
— Ага, — серъёзно сказала Пэлла.
Чё бы им не укатиться то?
Женщина вручила ей конфету, бутылку витаминного раствора и погладила по голове.
— Чего у тебя так мышатиной-то пахнет? Фу! Поставте больничные мышеловки. Упаси вас Тьма понапихать в палату дешёвых прищепок как в прошлый раз. Я их вам на пальцы одену!
Гсили не знала что такое профессиональная солидарность. Наверное, все здесь узнали, что их лечат идиоты. Но демоны никогда не прикрывали косяки коллег и не понимали зачем это делают люди. Веселей всем навтыкать.
Пэлла отвинтила крышку и попробовала раствор: горький, грейпфрутовый. Прямо как она любила. Может совпадение, а может Гсили запомнила как она при ней пыталась махнуться с соседом по палате и обменять сладкий персиковый на кислый гранатовый. Помнит же она её имя, хотя в Управлении они не пересекались вот уже шесть лет.
Пэлла тоже запомнила имя, голос и манеру речи демоницы сохранившей ей руку от обморожения.
Увы, но поймать Гсили и вручить ей хотя-бы коробку конфет - задача из разряда невыполнимых.
Нет, она сказала тогда «спасибо», но хотелось вручить что-то более существенное.
Но ничего - жизнь долгая. Тётенька с острова ещё долго не уедет. Пэлла наполнилась решимостью.
А Гсили громко чихнула в коридоре.
У демоницы холодок по шее пробежал.
— У вас ещё и сквозняк тут гуляет! Лишу зарплаты, премии! Сопляки недоношеные!
Через минут двадцать суета улеглась.
Пэлла вновь увязла в эротических фантазиях, прерываемых лишь на походы в туалет по маленькому. По-большому запретила здоровенная санитарка, угрожая клизмой.
Её страдания прервала Рёна. Видимо демоницу с материка подрядили помогать в экстренной ситуации. Слыханое ли дело на тихом острове - такие страсти и несколько десятков пострадавших?
Пэлла не слышала и не помнила ничего подобного.
— Ух, я вас нашла. Мне точно влетит за фаворитизм. Ну как вам на вкус последние минуты жизни сапёра? Ой, извините, — стушевалась Рёна. Пэлла не обиделась. Ха-ха, смешная шутка. Но роль сапёра всё же досталась Либнис.
— Ярко и громко. И недолго. Не успела распробовать, — ответила Пэлла.
— Хорошо что не успели. Будь вы в сознании больно бы было. Я пришла вас долечивать. Всего полчасика и можете идти домой. Больничный выписать не могу, увы. Придётся идти на работу, — сказала Рёна.
— Прям не денёчка? — Хитро спросила Пэлла — А как же моральная травма?
— Теперь прорабатывается только в нерабочее время, кроме прямого насилия. Все взяли моду лечить психику неделями. Прыгнет кто-то с крыши и треть района на работу не явится, — неодобрительно сказала демоница.
— А вы медик? — Спросила Пэлла.
— Ага, имею лицензию. Можешь посмотреть…вернее пощупать. Но и посмотреть тоже сможешь, но после лечения. Тебе вшили протез роговицы, твоя родная приказала долго жить. Сейчас прирастим и уверяю - ты не заметишь разницы.
— Мне стало интересно, — сказала Пэлла — А почему нельзя создать магические протезы, которые сами бы прирастали? Это наивно?
Рёна села рядом с ней, сунула прохладную карточку с ребристой поверхностью ей в руки.
— Ага. Если не знать магию, — со смешком сказала Рёна — Лампа накаливания выделяет тепло пока подключена к розетке, а магия излучает энергию, которая может изменять и трансформировать человеческие клетки. Магия весьма своевольна - она может решить тебя переплавить по своему образу, а может - уничтожить, потому что ты ей не понравился. На самом деле такие протезы есть, которые сами прирастают, но они только для демонов. С людьми же приходиться работать лично, что бы энергия самовольно не решила преобразить человека в демона или не убила его. Если честно - смертей довольно много. Да и куча новоявленых демонов никому не нужна.
Рёна замолчала, а потом сказала, как будто смущённо:
— Я именно так стала демоном. Мать принесла домой магический артефакт, решив, что это металлолом. А на следующее утро у всей моей семьи пошла кровь из ушей и глаз. И они умерли. Все одиннадцать человек. Одна я осталась жива. Артефакт правда был мощный - боевое оружие. Роговица-протез не идёт ни в какое сравнение так что не пугайся раньше времени. Магической энергии в протезах - крохотный мизер способный ну разве что немного поврежить близлежайшие ткани. И то только «самоприрастающий» протез, как ты выразилась.
Пэлла подумала, что во время взрыва её так-то неплохо накрыло магией или чем там швырялась Либнис. Ей же это ничем не грозит?
Да и сломаный артефакт переданый Уйефалем теперь беспокоил.
— А допустим, — спросила Пэлла — мне в руки попал демонический артефакт. Например, переданый моим попечителем. Он сказал, что артефакт защитного свойства. Его излучение опасно?
Всё равно она засветит артефакт перед журналистами.
Рёна шумно выдохнула.
— Любой артефакт опасен для человека который стал владельцем и для окружающих. Если не зачарован на крови человека который собирается его носить. Их изготавливают на заказ и за очень дорого…Возможно, на него взглянуть? Хотя, я не вижу на вас опасного магического излучения. И не думаю, что Байэ?дре позволил бы протащить на остров неименной артефакт.
— А, он со мной. Он спас меня от взрыва и сломался.
Пэлла вытащила его из под подушки и передала в руки Рёне.
Она присвиснула после недолгово изучения.
— Какая жалость, что он безнадёжно испорчен! Денжищи тут не хилые! Это работа божественного клана змей. Он был зачарован на вашей крови, определённо. Но лучше от него избавиться - сломаные артефакты часто превращаются в вампиров. Хотя этот ведёт себя прилично. Но Уйефаль? Серьёзно? Он же нищий изгой! У него конечно есть богатый дружок из фазанов, но клан змей Уйефаля не переваривает. Он им какую-то гадость сделал и теперь затихарился здесь, под крылышком Байэ?дре. Они бы точно ничего по его заказу делать не стали. А артефакт точно не пострадал бы при таком маленьком взрыве. Больше похоже, что его сломали магическим оружием.
Рёне снова замолчала, а потом вернула ей артефакт и похлопала по голове.
— Но это ваши вопросы с попечителем. Даже если это Уйефаль. Я могу лишь сказать, что артефакт не опасен и пока что - не вампир. Но всё таки лучше его выкинуть, а ещё лучше - отдать Байэ?дре, что б он его окончательно уничтожил.
— Спасибо. Вы меня успокоили, — поблагодарила Пэлла.
— Ну что? Приступим к лечению? — Хлопнула в ладоши Рёна.
Новая роговица благополучно приросла к глазу и Пэлла наконец смогла размотать бинты и почесать лицо. И засесть в туалете по большому. Ей стоило избавиться от балласта прежде чем общаться с местной прессой.
Но сначала - она проигнорирует наказ Уйефаля не контактировать с Либнис. Ей же нужно обьяснить ей, что с этого дня они не должны общаться. Иначе Либнис может снова нарисоваться на её пороге.
Она нашла её в соседней палате. Либнис уже собирала вещи. Увидев Пэллу она сделала виноватое выражение лица.
В этой палате тоже висел острый мышинный дух. Хотя - вероятно, скорее - крысинный.
Либнис почти сразу выпалила, едва увидев её:
— Пэлла, я не могу пока что с тобой общаться!
— А? Ну ладно, — отреагировала Пэлла.
Причину для расставания с переодическим товарищем она не смогла придумать. Хорошо что переодический товарищь сделал первый шаг. Крыс, вчера, вероятно заглянул и к ней.
— Ты не обижаешься? — Спросила Либнис.
— Нет. Мы ж итак не виделись целых пол-года. И пока тебя не было рядом, я вспоминала нашу дружбу с ностальгией. И чем дольше тебя не было рядом, тем теплей были мои чувства. Я хочу вернуть это.
— Да иди ты! Я же серьёзно! — И обиделась и рассмеялась Либнис. В этом была вся Пэлла - полное нежелание с кем-то общаться.
— Да ладно. Ты итак скоро свалишь отсюда по программе «открытый мир» и мы не сможем видеться. Считай что мы заранее разъехались.
— И даже не спросишь, почему? — Вздохнула Либнис.
— Ты ввязалась в какое-то мутное дело и тебя хотели подорвать. И теперь нам нельзя дружиться, что бы я не была впутана в твои мутные дела. Не то что бы я тебя кидаю, но с острова мне деваться некуда и я хочу вести здесь тихую, мирную жизнь. Нам не по пути, босс — ответила Пэлла, почесав нос.
— Говоришь, как будто я из мафии какой-то, — пряча глаза, сказала Либнис.
— Да чёрт тебя знает.
— Тогда увидемся когда-нибудь потом? — Улыбнувшись, спросила Либнис.
— Ага, я не прощаюсь. Когда-нибудь увидемся, — кивнула Пэлла, выходя из палаты. Потом вернулась и сказала:
— Береги себя. И всех там убей, — напутствовала она.
— Я не мафия! — Крикнула Либнис вслед.
Что ж, раз свершилось трогательное прощание, она отправится домой.
Пэлла выглянула в окно. Журналюги дежурили около входа. Стоило напомнить им, что преследование и препятствование свободному перемещению карается законом.
Ладно бы они просто стояли, но санитарка жаловалась, что всех выходящих они хватали за руки или одежду и окружали, не давая пройти.
Ещё они были не местные. Приехали с материка. Демоны или люди это были - неизвестно.
Пэлла не представляла сонных тетерь с местного телеканала, привыкших освещать остросюжетную бытовую поножовщину и торжественные спасения котов с городских тополей, в роли агрессивных журналюг. Если б они повели себя настолько нагло по отношению к местным, им бы запросто потом устроили тёмную.
Было возмутительно ещё и то, что рядом с журналюгами стояла знакомая демоница из отдела безопасности, Киилбрис. Она не спешила разогнать всю эту братию, хотя в её обязанности входила защита населения. Вместо этого, она подпирала столб.
Пэлла приосанилась. Если битвы не избежать - она примет её с достоинством.
Пэлла запихала в пакет одежду в которой была на празднике и которая была безнадёжно испорчена вылитым на неё антисептиком. И отправилась к журналистам в больничной казённой пижаме, пообещав кастелянше вернуть её в следующие выходные.
Куртки у неё не было. Она осталась где-то в гардеробе столовой. А на улице прохладно. Но она вообще никогда ничем не болела, поэтому не парилась.
Она вышла из больницы и направилась к воротам. Киилбрис махнула в её сторону рукой. Эй, она сдала её сейчас что-ли? Журналисты тут же побежали на неё как стадо взбесившихся поросей из открывшегося загона.
— Вы Пэлла Карвалс? — Задали ей вопрос, ткнув в лицо микрофоном.
— Да, — спокойно ответила Пэлла, отодвигая пальцем посторонний предмет от лица.
Журналисты наперебой заголдели, задавая вопросы. Из этого галдежа она ничего не поняла, поэтому молчала. И так пару минут. Со стороны она смотрелась очень высокомерно. Она была бы точь в точь как гламурная сучка из сериалов, которую обступили папарацци, если бы не мятая больничная пижама и пакетик в руке. Колхозная сучка получалась. Почуствуй себя звездой, называется.
Они всё галдели и галдели. И она решила не дожидаться пока их посетит мысль говорить поочереди и решила громко намекнуть:
