- Тебе надо выспаться сегодня. Корвалол есть?.. Прими на ночь.
- Валокордин в холодильнике стоит… - ответила она слабо. – Только от него я не проснусь завтра на работу…
- Тебе бы отгул взять.
- Нет, я справлюсь… Отпрошусь пораньше, чтобы съездить в больницу…
- Я с тобой поеду.
- Спасибо…
Виолетта уже ознакомилась с причудами рабочего дня преподавателей. Занятия у них были два-три раза в неделю, большую часть работы они делали наедине с собой, часто – дома. Сергей же намеренно приходил работать на кафедру, чтобы потом пойти с ней погулять.
- Я переоденусь…
Сергей дождался, пока Вика впустит его в гостиную этой чисто женской квартирки. Такой чистой. Небогатой… Но кто сейчас мог похвастаться особым богатством?.. Все же двушка – результат предприимчивости матери, сумевшей улучшить жилищные условия несколько лет назад. У Вики хотя бы есть своя комната, она же гостиная. Очень миленькая.
Время текло, вареное и бездарное. Телевизор воспринимался плохо, Вика сидела на диване молчаливая и потерянная. Он – возле нее.
- Уже полдесятого. Может, спать лучше ляжешь?.. – предложил Сергей.
- Да… Да, ты прав… И тебе надо ехать, а то поздно уже…
- Ничего… - ответил он. – Давай я тебе еще чаю сделаю и поеду?..
Когда Сергей вернулся в комнату с чашкой, он обнаружил, что Вика вконец расквасилась. Она рыдала в бесконечном отчаянии, взъерошенная, с опухшими губами и дрожащими руками.
- Что ты?.. – Сергей поставил чашку на столик и вновь сел рядом.
- Прости…
- Все в порядке, врач же сказал…
- Я знаю… Просто… я так испугалась… Я не знаю, как выдержу, если…
- Никаких «если». С ней ничего не случится, слышишь?.. Полежит немного, подлечится… Вика… Ну, Вика… Из больницы люди выходят и живут долго и счастливо, поверь мне…
Он говорил спокойно, гладя ее по голове, и ничто не выдавало, что для него самого это место представлялось парком ужасов и смерти.
- Я с тобой… Ты не одна, я всегда рядом, - в этот кризисный – хотя и не столь уж кризисный теперь момент – он вдруг начал делать далекоидущие посулы, удивляясь, сколь уверенно и легко они ему давались. И он не лицемерил.
- Правда?..
- Конечно. Ты стала мне очень дорога… И даже больше. По-моему, я влюбился в тебя.
- И я в тебя тоже…
Это было самое настоящее признание, объяснение. Все, что ей необходимо было сейчас услышать, он дал ей. И искренность, охватившая его, не требовала проверок и слишком уж умных рассуждений. Он думал только о ней все это время. Почему же это не любовь? Да, это она самая.
Они еще о чем-то говорили, пока их не сразило взаимное молчание. Сергей почувствовал, что Вика проваливается в сон, сидя в его руках. Он аккуратно высвободил ее из объятий и положил под голову декоративную подушку, коих тут было в изобилии.
Оглядевшись в поисках постельных принадлежностей, которые она, видимо, убирала, складывая утром диван, на котором сейчас уснула, Сергей решил, что оные, наверняка, лежат именно в ящике под этим самым диваном. Беспокоить Вику он не хотел и потому принес со стоявшей в другой комнате кровати одеяло и укрыл ее, после чего удалился спать в одиночестве, обнимая подушку. Было уже поздно ехать домой, и он совсем не хотел ее бросать. Ему ли не понимать, что она сейчас чувствовала?..
Он проснулся позже нее, чувствуя, что безнадежно помял рубашку. Одеяло вернулось на место и очень кстати: было прохладно. Значит, Вика уже встала и обнаружила его здесь.
Он вышел на кухню и встретил там совсем другую девушку: улыбающуюся, спокойную, которая вовсю готовила завтрак. Она накормила его перед тем, как должна была отправиться на работу, а он – домой. Сегодня занятий у него не было.
На прощание она горячо поблагодарила его и нежно поцеловала. А он подумал, что в ее глазах он рыцарь лишь потому, что ей ничего не известно о том, как трудно было ему заснуть из-за обуревающих его мыслей и порывов, далеких от ее мамы.
Маргарита Владиславовна была спасена. Оказалось, что причина болезни весьма банальна – она отказалась от проверенных лекарств, увлекшись «правильными и натуральными» препаратами, о которых вычитала в журнале. Женщина получила от врача весьма строгий наказ не злоупотреблять отныне методами народной медицины и новую схему лечения.
Виолетта оправилась от случившегося и ходила весьма бодрая и веселая. Грели ли ей душу признание в любви, взаимность, которая была теперь открыта, как книга, для них обоих? А что могло греть ее больше!..
C Сергеем же эти дни обошлись более жестко. Высказав совершенно искренне то, что у него было в тот вечер на сердце, он очень скоро почувствовал себя неуютно.
Когда он обнимал ее теперь, то особенно остро ощущал, что хочет близости. Он уверял себя, что прошло еще слишком мало времени после того, как мать ее попала в больницу, что сейчас не тот момент.
Но это не помогало. Он дожил до 28 лет и вдруг понял, что не умеет уговаривать. Ему никогда не приходилось этого делать. Раньше все складывалось само собой, и вот он оказался в той неловкой ситуации, когда все зависит лишь от него. Какая неприятность…
Он хотел пригласить ее к себе домой на свой день рождения, но язык его словно онемел, и он решил скрыть наличие такого дня. Но Вика непостижимым образом обо всем прознала. Тогда он отделался фразой о том, что никогда не празднует…
Она подарила ему чудесный шарф, на котором ему захотелось повеситься, хотя он и изумлялся, как она сделала его сама так скоро. Она лишь улыбнулась: она любит вязать. Она умолчала, что, заканчивая его, не спала почти всю ночь.
Наконец провода в голове Сергея замкнулись настолько, что он понял, что не может переносить присутствие своей девушки рядом. Он отговорился от свиданий на ближайшую неделю под предлогом огромной работы, а сам сидел допоздна на кафедре, лицезрея монитор освободившегося компьютера. Он переводил в электронный формат наброски статьи, все еще поражаясь, насколько плохо идет в этот раз мысль.
Его терзали приступы негодования, а иногда – раздражения на грани ненависти. Кажется, он исчерпал все свои благородные качества. Почему он думал, что сможет строить отношения в подобном духе? Что это вообще за отношения?!
Как просто казалось со стороны – пригласить ее и все. Но как он мог это сделать?.. Она же не подавала никаких знаков в нужном направлении!.. А если она откажется?.. Как вообще это сформулировать?.. Почему все не может просто взять и произойти? Что скрывается в этих чертовских глазах? Такая доброта к миру и преданность, какие она выказывает, они реальны вообще? Или все это один большой обман?.. Он не видел еще ни одного ангела в женском обличии, их просто не существовало!..
Сергей презирал себя и начинал, кажется, презирать Вику. Какой же он идиот! Куда он дал себя втянуть? Да сам влез, маразматик раннеспелый!.. Ух, разбить бы себе башку, да он ей зарабатывает…
С такими мыслями Шлепцов вылез на улицу прямо под мокрый снег и вдруг его окликнули. Он повернулся и в вечерних сумерках разглядел фигурку Виолетты, дрожащую от холода на крыльце университета.
- Вика?.. Что ты здесь делаешь?.. – опешил он.
- Сережа, привет… Я ждала тебя… Извини, я знаю, что ты занят сейчас.
- Ну, что ты… Я… Это так неожиданно… Но я очень рад тебя видеть, - проговорил он. Она подошла близко.
- Просто… Я хотела убедиться, что все в порядке… У меня сердце немножко не на месте. Мне показалось, что ты расстроен чем-то. Это так глупо, наверное…
- Нет… Нет, я ничем не расстроен. Это не глупо… Я сам виноват. Я должен был к тебе зайти, повидать тебя хоть минутку, - его руки обняли ее за плечи, и он ощутил тепло и умиротворение.
- Я… я люблю тебя… - произнесла она.
- И я тебя тоже, крошечка, - он улыбнулся и поцеловал ее. Внезапно его отпустило и жизнь показалась хорошей.
Такой хорошей, что, едва успев вылезти из-под ста рефератов, которые ему сдали на проверку в этот четверг, он позвал ее к себе.
- Если это не нарушит твоих планов на сегодня, - добавил он.
Он ответила не сразу. Ее что-то смутило. И она попросила, чтобы он отложил свое приглашение на другой день. А он перенес это легче, чем думал.
Если честно, он пока не успел проанализировать случившееся. В пятницу у него было заседание кафедры, которое затянулось из-за обсуждения новых методических материалов, затем подошли студенты, жаждущие получить советы по докладам для конференции молодых ученых.
В восемь вечера нагруженный письменными работами Сергей обосновался в незанятой преподавательской комнате с твердым намерением разделаться хотя бы с четвертью из них.
- Войдите, кофе кончился, чая нет, - кинул он, отвечая на стук в дверь.
- Это я…
- Вика?.. – Сергей выпрямился на диване, на котором до этого небрежно развалился, и взглянул на нее сквозь стекла очков. – Ты еще здесь так поздно?..
- Завтра же суббота, - ответила она. – Можно я присяду на минутку?
- Хоть на сто часов, - он сдвинул с дивана работы, которые были повсюду, и она устроилась рядом, сложив руки на коленях.
- Я так рад тебя видеть.
- Я тоже. Я подумала… что обидела тебя вчера… когда отказалась.
- Обидела?.. Нет, это не так. Я понимаю, что это было неожиданно и без предупреждения…
- Как-то нехорошо получилось… Я действительно… - она говорила сбивчиво. – Просто… Я хотела объяснить…
Он увидел, что она пошла красноватыми пятнами, и слегка смешался.
- Тебе не нужно ничего объяснять, - он взял ее за руку.
- Нет, я хочу… Понимаешь… - она вздохнула и сжала его ладонь. – Для меня это непросто, понимаешь… Хотя я…
Он совсем ничего не понимал. Более того, эти бессвязные потуги начали наводить его на пугающие мысли, а когда она окончательно сбилась и закрыла лицо руками, он поспешил обнять ее:
- Вика, послушай. Ты ни в чем не виновата… Мы… Все можно преодолеть. Я готов подождать… Если… Ну, черт возьми… - он почувствовал, что ему передалось ее смятение, и он сам, словно девушка, перед большим шагом. – Если у тебя был какой-то неудачный опыт или что-то в этом духе, я…
- Да не было у меня никакого опыта! – выпалила наконец она.
Перед Сергеем упали стены, а воздух показался чистым и прозрачным. И это все!..
- Так… это небольшая проблема, - проговорил он. – Да и вообще не проблема…
- Мне так стыдно…
- Нет… Это не стыдно. Хотя я не думал об этом, и вообще раньше как-то… - он прикусил язык, чтобы не наговорить лишнего. – Если ты пока не готова – нестрашно. Я подожду, - он хотел добавить «немного», но остановился.
Он был такой милый, но она и не знала, чего это ему стоило в последние дней десять.
- Я готова. Я… просто смутилась вчера.
- Ну… так это отлично… - он запнулся. – Так… если ты не занята, мы можем… Я уже закончил. Я все равно домой собирался.
- Хорошо…
- Только соберу эту гадость, - он взглянул на горы рефератов, понимая, что это не очень согласуется с тем, что он с ними закончил. Но ее это волновало не больше, чем его самого.
Всю дорогу они без устали болтали и смеялись.
- Добро пожаловать… Если увидишь носки, сделай вид, что не обратила на них внимания, ладно?.. – он скинул пакет с рефератами прямо на пол. – Есть хочешь?..
- Я поела…- она огляделась. – Можно я руки помою?..
Сергей умылся и пригладил волосы на кухне. Ну, он-то всегда готов. Обычно… Из ванной она вышла довольно скоро.
- Здесь я живу… Чем богат, тем и рад, - он продемонстрировал ей единственную комнату и улыбнулся.
В углу умещалась кровать. Напротив дивана стоял телевизор, а у окна красовался заваленный книгами и бумагами письменный стол. У противоположной стены смиренно обрел свое пристанище шкаф.
- Уютно, - ответила она, и, когда он очень жарко поцеловал ее, сердце прыгнуло к горлу, а руки вцепились в его рубашку так, что ему пришлось мягко разжать их.
- Все поправимо, не забывай об этом, - шепнул он ей.
В голове было немного туманно, но туман этот был приятным. Затем сон, который прерывался явью. Они обнимались и снова засыпали.
Вику разбудил солнечный свет, который проникал через хлипкие занавески. Сергея рядом не было. Впрочем, куда он денется из собственной квартиры…
Пока она искала, что на себя накинуть, с кухни донесся крик. Вика не поняла, почему Сергей призывает «стеганый халат», и вышла к нему в трусах и блузке.
Сергей метался над плитой с тряпкой.
- Что случилось? – спросила она.
- Ты проснулась? – он повернулся. – А я хотел сварить кофе в постель в лучших традициях… А потом засмотрелся в окно, и, короче, все убежало… Надо было растворимый делать.
- Ты так только размазываешь. Дай мне, пожалуйста, - она отобрала у него тряпку и начала вытирать сама. – Это все равно очень мило…
- Конечно. «Дорогая! Кофе на плите!.. Вытри, пожалуйста».
Виолетта рассмеялась. Она промыла тряпку в раковине и вытерла плиту по второму разу. Сергей стоял в трениках и майке, и ее взгляд остановился на татуировке на его руке.
- Кстати, что ты маме сказала? – поинтересовался Сергей.
- Я ей позвонила перед тем, как поднялась к тебе в преподавательскую. Сказала, что, возможно, переночую у подруги.
- А ты сказала, что у самой симпатичной подруги?..
- Хватит… Хватит меня смешить!.. Иначе я икать начну. А можно что-нибудь поесть?
- Давай посмотрим, - Сергей открыл холодильник, где гордо обосновалась коробка с куриными яйцами, полупустой пакет молока и остатки майонеза в банке. – Еще что-то в морозилке должно быть… - он дернул примерзшую дверцу, на полу остались кусочки льда. – Пельмени. Самый лучший завтрак. Прости, я не успел сходить в магазин… Если б я знал, что ты придешь, - он увидел, что Вика давится со смеху, подбирая с пола льдинки. Как будто хозяйственный рефлекс у нее работал в любой ситуации. – Я бы предложил тебе омлет, но я его обычно сжигаю, а на вторую половину он сырой. Что ты смеешься?.. Размышляешь, почему я еще не умер от голода?..
- Примерно… примерно об этом. Садись, я сама все сделаю.
Сергей послушно опустился на табуретку.
- Сковородка там… Ножи, вилки… Тарелки там, - указал он, видя, что она суетится в поисках посуды. – Я на самом деле удивительно живучий. Ты бы видела, чем я питался, когда диссертацию заканчивал.
- Фартук есть?
- Не… Давай я тебе что-то другое дам надеть, а то испачкаешь блузку, - он вернулся с футболкой, которая оказалась для нее симпатичным платьем. – Мой организм отвык от нормальной еды. Может начаться аллергическая реакция. Но это не из-за тебя.
- Не начнется, - заверила Вика.
Завтрак был окончен. Организм Сергея сделался довольным, и он настоял на том, что сам вымоет посуду. После чего они вернулись в спальню.
- Что будем делать? – спросил он, отодвигая штору и щурясь от солнца. – Хочешь, в парке погуляем, раз такая погода хорошая?..
Он подошел к ней и поцеловал.
В парк они не пошли, да и вообще никуда не пошли.
Суббота незаметно стала клониться к вечеру, и Вика вдруг встала и засобиралась. Как ни уговаривал ее Сергей остаться, она сказала, что должна быть сегодня дома. Он с большой грустью отпустил ее и взял обещание позвонить, когда она разберется с опасениями мамы.
«Что же там за мать», - еще раз подумал он, раз все это время девушка просила не звонить ей, и он покорно слушался. Благо они могли легко общаться на работе, или же она звонила ему сама.
- Валокордин в холодильнике стоит… - ответила она слабо. – Только от него я не проснусь завтра на работу…
- Тебе бы отгул взять.
- Нет, я справлюсь… Отпрошусь пораньше, чтобы съездить в больницу…
- Я с тобой поеду.
- Спасибо…
Виолетта уже ознакомилась с причудами рабочего дня преподавателей. Занятия у них были два-три раза в неделю, большую часть работы они делали наедине с собой, часто – дома. Сергей же намеренно приходил работать на кафедру, чтобы потом пойти с ней погулять.
- Я переоденусь…
Сергей дождался, пока Вика впустит его в гостиную этой чисто женской квартирки. Такой чистой. Небогатой… Но кто сейчас мог похвастаться особым богатством?.. Все же двушка – результат предприимчивости матери, сумевшей улучшить жилищные условия несколько лет назад. У Вики хотя бы есть своя комната, она же гостиная. Очень миленькая.
Время текло, вареное и бездарное. Телевизор воспринимался плохо, Вика сидела на диване молчаливая и потерянная. Он – возле нее.
- Уже полдесятого. Может, спать лучше ляжешь?.. – предложил Сергей.
- Да… Да, ты прав… И тебе надо ехать, а то поздно уже…
- Ничего… - ответил он. – Давай я тебе еще чаю сделаю и поеду?..
Когда Сергей вернулся в комнату с чашкой, он обнаружил, что Вика вконец расквасилась. Она рыдала в бесконечном отчаянии, взъерошенная, с опухшими губами и дрожащими руками.
- Что ты?.. – Сергей поставил чашку на столик и вновь сел рядом.
- Прости…
- Все в порядке, врач же сказал…
- Я знаю… Просто… я так испугалась… Я не знаю, как выдержу, если…
- Никаких «если». С ней ничего не случится, слышишь?.. Полежит немного, подлечится… Вика… Ну, Вика… Из больницы люди выходят и живут долго и счастливо, поверь мне…
Он говорил спокойно, гладя ее по голове, и ничто не выдавало, что для него самого это место представлялось парком ужасов и смерти.
- Я с тобой… Ты не одна, я всегда рядом, - в этот кризисный – хотя и не столь уж кризисный теперь момент – он вдруг начал делать далекоидущие посулы, удивляясь, сколь уверенно и легко они ему давались. И он не лицемерил.
- Правда?..
- Конечно. Ты стала мне очень дорога… И даже больше. По-моему, я влюбился в тебя.
- И я в тебя тоже…
Это было самое настоящее признание, объяснение. Все, что ей необходимо было сейчас услышать, он дал ей. И искренность, охватившая его, не требовала проверок и слишком уж умных рассуждений. Он думал только о ней все это время. Почему же это не любовь? Да, это она самая.
Они еще о чем-то говорили, пока их не сразило взаимное молчание. Сергей почувствовал, что Вика проваливается в сон, сидя в его руках. Он аккуратно высвободил ее из объятий и положил под голову декоративную подушку, коих тут было в изобилии.
Оглядевшись в поисках постельных принадлежностей, которые она, видимо, убирала, складывая утром диван, на котором сейчас уснула, Сергей решил, что оные, наверняка, лежат именно в ящике под этим самым диваном. Беспокоить Вику он не хотел и потому принес со стоявшей в другой комнате кровати одеяло и укрыл ее, после чего удалился спать в одиночестве, обнимая подушку. Было уже поздно ехать домой, и он совсем не хотел ее бросать. Ему ли не понимать, что она сейчас чувствовала?..
Он проснулся позже нее, чувствуя, что безнадежно помял рубашку. Одеяло вернулось на место и очень кстати: было прохладно. Значит, Вика уже встала и обнаружила его здесь.
Он вышел на кухню и встретил там совсем другую девушку: улыбающуюся, спокойную, которая вовсю готовила завтрак. Она накормила его перед тем, как должна была отправиться на работу, а он – домой. Сегодня занятий у него не было.
На прощание она горячо поблагодарила его и нежно поцеловала. А он подумал, что в ее глазах он рыцарь лишь потому, что ей ничего не известно о том, как трудно было ему заснуть из-за обуревающих его мыслей и порывов, далеких от ее мамы.
Глава 16. «Если свет, который в тебе, - тьма, то какова тогда тьма?..» (Евангелие от Матфея 6:23)
Маргарита Владиславовна была спасена. Оказалось, что причина болезни весьма банальна – она отказалась от проверенных лекарств, увлекшись «правильными и натуральными» препаратами, о которых вычитала в журнале. Женщина получила от врача весьма строгий наказ не злоупотреблять отныне методами народной медицины и новую схему лечения.
Виолетта оправилась от случившегося и ходила весьма бодрая и веселая. Грели ли ей душу признание в любви, взаимность, которая была теперь открыта, как книга, для них обоих? А что могло греть ее больше!..
C Сергеем же эти дни обошлись более жестко. Высказав совершенно искренне то, что у него было в тот вечер на сердце, он очень скоро почувствовал себя неуютно.
Когда он обнимал ее теперь, то особенно остро ощущал, что хочет близости. Он уверял себя, что прошло еще слишком мало времени после того, как мать ее попала в больницу, что сейчас не тот момент.
Но это не помогало. Он дожил до 28 лет и вдруг понял, что не умеет уговаривать. Ему никогда не приходилось этого делать. Раньше все складывалось само собой, и вот он оказался в той неловкой ситуации, когда все зависит лишь от него. Какая неприятность…
Он хотел пригласить ее к себе домой на свой день рождения, но язык его словно онемел, и он решил скрыть наличие такого дня. Но Вика непостижимым образом обо всем прознала. Тогда он отделался фразой о том, что никогда не празднует…
Она подарила ему чудесный шарф, на котором ему захотелось повеситься, хотя он и изумлялся, как она сделала его сама так скоро. Она лишь улыбнулась: она любит вязать. Она умолчала, что, заканчивая его, не спала почти всю ночь.
Наконец провода в голове Сергея замкнулись настолько, что он понял, что не может переносить присутствие своей девушки рядом. Он отговорился от свиданий на ближайшую неделю под предлогом огромной работы, а сам сидел допоздна на кафедре, лицезрея монитор освободившегося компьютера. Он переводил в электронный формат наброски статьи, все еще поражаясь, насколько плохо идет в этот раз мысль.
Его терзали приступы негодования, а иногда – раздражения на грани ненависти. Кажется, он исчерпал все свои благородные качества. Почему он думал, что сможет строить отношения в подобном духе? Что это вообще за отношения?!
Как просто казалось со стороны – пригласить ее и все. Но как он мог это сделать?.. Она же не подавала никаких знаков в нужном направлении!.. А если она откажется?.. Как вообще это сформулировать?.. Почему все не может просто взять и произойти? Что скрывается в этих чертовских глазах? Такая доброта к миру и преданность, какие она выказывает, они реальны вообще? Или все это один большой обман?.. Он не видел еще ни одного ангела в женском обличии, их просто не существовало!..
Сергей презирал себя и начинал, кажется, презирать Вику. Какой же он идиот! Куда он дал себя втянуть? Да сам влез, маразматик раннеспелый!.. Ух, разбить бы себе башку, да он ей зарабатывает…
С такими мыслями Шлепцов вылез на улицу прямо под мокрый снег и вдруг его окликнули. Он повернулся и в вечерних сумерках разглядел фигурку Виолетты, дрожащую от холода на крыльце университета.
- Вика?.. Что ты здесь делаешь?.. – опешил он.
- Сережа, привет… Я ждала тебя… Извини, я знаю, что ты занят сейчас.
- Ну, что ты… Я… Это так неожиданно… Но я очень рад тебя видеть, - проговорил он. Она подошла близко.
- Просто… Я хотела убедиться, что все в порядке… У меня сердце немножко не на месте. Мне показалось, что ты расстроен чем-то. Это так глупо, наверное…
- Нет… Нет, я ничем не расстроен. Это не глупо… Я сам виноват. Я должен был к тебе зайти, повидать тебя хоть минутку, - его руки обняли ее за плечи, и он ощутил тепло и умиротворение.
- Я… я люблю тебя… - произнесла она.
- И я тебя тоже, крошечка, - он улыбнулся и поцеловал ее. Внезапно его отпустило и жизнь показалась хорошей.
Такой хорошей, что, едва успев вылезти из-под ста рефератов, которые ему сдали на проверку в этот четверг, он позвал ее к себе.
- Если это не нарушит твоих планов на сегодня, - добавил он.
Он ответила не сразу. Ее что-то смутило. И она попросила, чтобы он отложил свое приглашение на другой день. А он перенес это легче, чем думал.
Если честно, он пока не успел проанализировать случившееся. В пятницу у него было заседание кафедры, которое затянулось из-за обсуждения новых методических материалов, затем подошли студенты, жаждущие получить советы по докладам для конференции молодых ученых.
В восемь вечера нагруженный письменными работами Сергей обосновался в незанятой преподавательской комнате с твердым намерением разделаться хотя бы с четвертью из них.
- Войдите, кофе кончился, чая нет, - кинул он, отвечая на стук в дверь.
- Это я…
- Вика?.. – Сергей выпрямился на диване, на котором до этого небрежно развалился, и взглянул на нее сквозь стекла очков. – Ты еще здесь так поздно?..
- Завтра же суббота, - ответила она. – Можно я присяду на минутку?
- Хоть на сто часов, - он сдвинул с дивана работы, которые были повсюду, и она устроилась рядом, сложив руки на коленях.
- Я так рад тебя видеть.
- Я тоже. Я подумала… что обидела тебя вчера… когда отказалась.
- Обидела?.. Нет, это не так. Я понимаю, что это было неожиданно и без предупреждения…
- Как-то нехорошо получилось… Я действительно… - она говорила сбивчиво. – Просто… Я хотела объяснить…
Он увидел, что она пошла красноватыми пятнами, и слегка смешался.
- Тебе не нужно ничего объяснять, - он взял ее за руку.
- Нет, я хочу… Понимаешь… - она вздохнула и сжала его ладонь. – Для меня это непросто, понимаешь… Хотя я…
Он совсем ничего не понимал. Более того, эти бессвязные потуги начали наводить его на пугающие мысли, а когда она окончательно сбилась и закрыла лицо руками, он поспешил обнять ее:
- Вика, послушай. Ты ни в чем не виновата… Мы… Все можно преодолеть. Я готов подождать… Если… Ну, черт возьми… - он почувствовал, что ему передалось ее смятение, и он сам, словно девушка, перед большим шагом. – Если у тебя был какой-то неудачный опыт или что-то в этом духе, я…
- Да не было у меня никакого опыта! – выпалила наконец она.
Перед Сергеем упали стены, а воздух показался чистым и прозрачным. И это все!..
- Так… это небольшая проблема, - проговорил он. – Да и вообще не проблема…
- Мне так стыдно…
- Нет… Это не стыдно. Хотя я не думал об этом, и вообще раньше как-то… - он прикусил язык, чтобы не наговорить лишнего. – Если ты пока не готова – нестрашно. Я подожду, - он хотел добавить «немного», но остановился.
Он был такой милый, но она и не знала, чего это ему стоило в последние дней десять.
- Я готова. Я… просто смутилась вчера.
- Ну… так это отлично… - он запнулся. – Так… если ты не занята, мы можем… Я уже закончил. Я все равно домой собирался.
- Хорошо…
- Только соберу эту гадость, - он взглянул на горы рефератов, понимая, что это не очень согласуется с тем, что он с ними закончил. Но ее это волновало не больше, чем его самого.
Всю дорогу они без устали болтали и смеялись.
- Добро пожаловать… Если увидишь носки, сделай вид, что не обратила на них внимания, ладно?.. – он скинул пакет с рефератами прямо на пол. – Есть хочешь?..
- Я поела…- она огляделась. – Можно я руки помою?..
Сергей умылся и пригладил волосы на кухне. Ну, он-то всегда готов. Обычно… Из ванной она вышла довольно скоро.
- Здесь я живу… Чем богат, тем и рад, - он продемонстрировал ей единственную комнату и улыбнулся.
В углу умещалась кровать. Напротив дивана стоял телевизор, а у окна красовался заваленный книгами и бумагами письменный стол. У противоположной стены смиренно обрел свое пристанище шкаф.
- Уютно, - ответила она, и, когда он очень жарко поцеловал ее, сердце прыгнуло к горлу, а руки вцепились в его рубашку так, что ему пришлось мягко разжать их.
- Все поправимо, не забывай об этом, - шепнул он ей.
В голове было немного туманно, но туман этот был приятным. Затем сон, который прерывался явью. Они обнимались и снова засыпали.
Вику разбудил солнечный свет, который проникал через хлипкие занавески. Сергея рядом не было. Впрочем, куда он денется из собственной квартиры…
Пока она искала, что на себя накинуть, с кухни донесся крик. Вика не поняла, почему Сергей призывает «стеганый халат», и вышла к нему в трусах и блузке.
Сергей метался над плитой с тряпкой.
- Что случилось? – спросила она.
- Ты проснулась? – он повернулся. – А я хотел сварить кофе в постель в лучших традициях… А потом засмотрелся в окно, и, короче, все убежало… Надо было растворимый делать.
- Ты так только размазываешь. Дай мне, пожалуйста, - она отобрала у него тряпку и начала вытирать сама. – Это все равно очень мило…
- Конечно. «Дорогая! Кофе на плите!.. Вытри, пожалуйста».
Виолетта рассмеялась. Она промыла тряпку в раковине и вытерла плиту по второму разу. Сергей стоял в трениках и майке, и ее взгляд остановился на татуировке на его руке.
- Кстати, что ты маме сказала? – поинтересовался Сергей.
- Я ей позвонила перед тем, как поднялась к тебе в преподавательскую. Сказала, что, возможно, переночую у подруги.
- А ты сказала, что у самой симпатичной подруги?..
- Хватит… Хватит меня смешить!.. Иначе я икать начну. А можно что-нибудь поесть?
- Давай посмотрим, - Сергей открыл холодильник, где гордо обосновалась коробка с куриными яйцами, полупустой пакет молока и остатки майонеза в банке. – Еще что-то в морозилке должно быть… - он дернул примерзшую дверцу, на полу остались кусочки льда. – Пельмени. Самый лучший завтрак. Прости, я не успел сходить в магазин… Если б я знал, что ты придешь, - он увидел, что Вика давится со смеху, подбирая с пола льдинки. Как будто хозяйственный рефлекс у нее работал в любой ситуации. – Я бы предложил тебе омлет, но я его обычно сжигаю, а на вторую половину он сырой. Что ты смеешься?.. Размышляешь, почему я еще не умер от голода?..
- Примерно… примерно об этом. Садись, я сама все сделаю.
Сергей послушно опустился на табуретку.
- Сковородка там… Ножи, вилки… Тарелки там, - указал он, видя, что она суетится в поисках посуды. – Я на самом деле удивительно живучий. Ты бы видела, чем я питался, когда диссертацию заканчивал.
- Фартук есть?
- Не… Давай я тебе что-то другое дам надеть, а то испачкаешь блузку, - он вернулся с футболкой, которая оказалась для нее симпатичным платьем. – Мой организм отвык от нормальной еды. Может начаться аллергическая реакция. Но это не из-за тебя.
- Не начнется, - заверила Вика.
Завтрак был окончен. Организм Сергея сделался довольным, и он настоял на том, что сам вымоет посуду. После чего они вернулись в спальню.
- Что будем делать? – спросил он, отодвигая штору и щурясь от солнца. – Хочешь, в парке погуляем, раз такая погода хорошая?..
Он подошел к ней и поцеловал.
В парк они не пошли, да и вообще никуда не пошли.
Суббота незаметно стала клониться к вечеру, и Вика вдруг встала и засобиралась. Как ни уговаривал ее Сергей остаться, она сказала, что должна быть сегодня дома. Он с большой грустью отпустил ее и взял обещание позвонить, когда она разберется с опасениями мамы.
«Что же там за мать», - еще раз подумал он, раз все это время девушка просила не звонить ей, и он покорно слушался. Благо они могли легко общаться на работе, или же она звонила ему сама.
