Я и Бугай также были приглашены и разместили нас вместе с остальными рядовыми в конце одного из столов.
– Извини! Был не прав! Я сам надумал, что ты девственна.
– Это так важно для тебя?
– Нет. Просто я тебя люблю! Хочу, чтобы ты вышла за меня! – сказал мне Бугай на полном серьёзе.
– Не самое подходящее время для таких признаний, – растерявшись, ответила я.
– Как скажешь! Ещё вернёмся к этому! – он долил мне в стакан ягодного лимонада и незаметно приобнял за талию.
– Похоже, парень был сильно в вас влюблён! – перебил я рассказ майора, отвлекшись на перекур.
– Похоже! – кокетливо ответила она, нелепо рассеявшись. – Но я же женщина! Сама не знаю, что хочу! И любви, и страсти, и друга, и члена покрепче.
Её слова пробили моё тело током и вызвали внезапно вставшее желанье.
– Так ты будешь слушать или займёмся чем поинтересней? – заигрывая, она села мне на колено со стаканом виски, и продолжила:
Случилось так, что напротив нас за параллельным столом сидел тот хищный офицер, почти не сводивший с меня жестоких, но пленяющих глаз. Участвуя в застолье, он говорил лишь с теми, кто был рядом, ни разу не улыбнувшись и не проявив эмоций. Я старалась не смотреть на него, но меня так тянуло делать это. В какой–то из тостов, он позволил себе недопустимое – приподнять бокал в намёке, что пьёт за меня! Я ответила смущённой улыбкой, выражая благодарность.
– Он смотрит на тебя весь вечер! А теперь ещё и пьёт за тебя! – сомкнув ладонь в кулак, сказал Бугай!
– Это просто вежливость!
– Нет! Просто он считает, что раз может приказать, то ты исполнишь!
– Вы все так считаете! – ответила я, готовая исполнить все приказы офицера.
На следующий день настало время отрабатывать грехи за мой длинный язык и желание помочь Ледышке. Был мой внеочередной наряд на кухне, да и в столовой, в знак наказания от командира.
– И это–то после праздничного застолья? – испуганно спросил я, представляя объём работы. – Надеюсь, Вам кто–то был назначен в подмогу?
– Тебе меня жалко, лейтенант? – по–прежнему флиртуя, спросила майор.
– Жалко, я ведь тоже служил! А ещё мне жарко. Вы не могли бы пересесть с моего колена обратно на стул? – жутко возбуждённый видом на её декольте, попросил я.
– А что же нам мешает выпустить твой и мой пыл наружу? А помню–помню, твоя далёкая возлюбленная и мой муж, не так ли?
– Совершенно верно! Очередная разборка с Вашим супругом мне не к чему! И да, я бы хотел оставаться верен любимой девушке.
– Верен! – захохотала она, сойдя с моего колена, – Ты уже ей изменил со мной, если ты забыл! Какие же вы все мужики... одинаковые и странные: самое забавное, что эта твоя девица, не больше, чем фантом, которого ты видел-то пару раз в своей жизни.
– Но это не значит, что я хочу повстречаться с Вами, а потом уйти к ней! Ведь в этом будут замешаны чувства всех нас троих! – ответил я, обмахивая шею воротником вспотевшей рубашки.
– А, да ты боишься влюбиться в меня? Или, что я влюблюсь в тебя так беззаветно, что не отпущу к ненаглядной? А может, ты переживаешь, что она не примет тебя попользованного?
– Мне кажется, Вам в этот вечер хватит пить!
– А мне кажется, что тебе надо перестать быть таким чопорным и серьёзным! – весело засмеялась она. – Я заигрываю с тобой, шутя! Не переживай! Твоя уже поруганная честь более не пострадает.
– Спасибо! – коротко ответил я на её колкость. – Так что было дальше с Вашим дежурством в столовке?
– Нас было четверо убирающих столовую и занимающихся кухней. Двое из верной «бригады» Морского котика. Одна из них, задира, ко мне она не лезла, а вот мою сослуживицу то и дело подкалывала за неумение обращаться со столовыми приборами и за неуклюжесть, ведь та чуть ли не роняла собранную со столов посуду, которую несла на мытьё. Я старалась не реагировать на это, ведь, в конце концов, я не нанималась в армию защитницей всех, не умеющих постоять за себя, девиц, а ещё большие проблемы с командирами за словесные разборки мне были ни к чему. Я занималась своими заданиями: помогала разгрузить столы, мыла посуду, натирала пол. В конце смены я была жутко грязная, вымотанная и, наверняка, ещё и растрёпанная. «Скорей бы в душевую и спать!» – молилась я про себя, разминая уставшие мышцы спины.
Внезапно в столовую вошёл капитан МВД, тот самый хищник, что запал мне в душу. А может и куда пониже души, – рассмеялась майор и, кокетливо прикусив нижнюю губу, продолжила:
– Вы что–то желаете перекусить? – спросила прихвостень Морского котика, эротично протирая тряпкой буфетную стойку.
– Молодая особа, Вы рядовой, а не моя знакомая! Вас не учили, как надо приветствовать старшего по званию? – «отрезал» ей офицер, чем доставил мне необычайное удовольствие.
Бросив тряпку, рядовая выправила осанку и, отдав ему честь, извинилась. На самом деле, мы все последовали её примеру.
Капитан подошёл ко мне и строго сказал:
– Пройдёмте со мной, рядовая! Я хотел бы отдельно обсудить Вашу дисциплину и то, что случилось вчера на поле.
Заинтригованная и слегка напуганная неожиданным событием, я ответила ему: «Так точно!», ведь в армии так заведено: Приказано? Исполнить!
Я следовала за ним по коридорам казармы и любовалась широкой спиной с великолепной осанкой; уверенной и решительной походкой; военной привычкой держать руки по швам, а кисти сжимать в кулаки. На нём была фуражка и форма, которая сидела как влитая, подчёркивая мужскую талию и плечи. «Какой статный мужчина!» – восхищалась им я, испытывая жуткий позор и стыд за свой неопрятный, усталый вид. Шагая за ним, я наспех поправляла волосы и отряхалась, пытаясь привести свою внешность хотя бы чуточку в приличное состояние.
Мы шли по командирскому корпусу и остановились возле одного из гостевых кабинетов. Он открыл дверь ключом и галантно пропустил меня вперёд себя. От волнения мои колени, словно вибрировали, а руки поледенели. Я пыталась скрыть от него учащённое дыхание и дрожащую челюсть. Он встал передо мной: высокий, сильный, мужественный. Я не могла назвать его красивым, но то, чего у него было не отнять – волевого серьёзного лица со слегка прищуренными хищными глазами под широкими чёрными бровями. Я смотрела в эти глаза и отчего–то слегка его боялась, точно я маленькая мышь перед могучим горным орлом. Я всё гадала, что же он скажет. Я не понимала какое ему было дело до всего произошедшего на стадионе, но ожидала, что он отругает меня. Однако я была уже не настолько наивной, чтоб не понимать мужского интереса к понравившейся женщине. Но я была обычный рядовой, а он капитаном МВД! К тому же у нас была большая разница в возрасте. Чем–то серьёзным тут пахнуть не могло, а вот то, что он бы захотел поиметь меня, как красивый трофей, казалось весьма реальным. Я стояла и заранее думала, как ответить на его приставания: с одной стороны мне было жутко любопытно, ведь «настоящего» мужчины у меня не было, и я желала его. С другой стороны, мне было страшно, стыдно и обидно за себя. Он не говорил ни слова и просто пронизал меня взглядом. Странное чувство жалости к себе, как к его жертве, когда мы в этом кабинете один на один, заставило меня отвернуть от него лицо. И тут он снял фуражку и заговорил:
– У меня есть для тебя подарок! – он полез в нагрудный карман своего кителя.
– Подарок? – удивлённо переспросила я, но вспомнив, что говорю со старшим по званию, переменила тон на официальный: Так точно, капитан! Благодарю Вас!
– Перестань! – ухмыльнулся он, и я впервые увидела нежные уголки улыбающихся губ и добрые морщинки у глаз. – Это неофициальная беседа! Забудь, что мы в армии. Я здесь не служу. Я представляю МВД, и ты для меня сейчас прекрасное юное создание, а не «шероховатый» рядовой.
Я улыбнулась ему, смущённо опустив глаза. «Какое там прекрасное?! Нечёсаная и грязная – настоящая Золушка из сказки!» – пробурчала я сама про себя.
Он достал небольшую прямоугольную коробочку тёмно–синего цвета, с какой–то золотой надписью на ней, и сказал: «Открой!».
Я открыла футляр и обнаружила в нём компактную серебряную ручку, лежащую в чёрном бархатном держателе. Я вытащила её, и посмотрела на капитана:
– Она очень красива! Но за что этот подарок?
– Так на дворе новогодние праздники! Мы в казарме, и другого подарка у меня для тебя нет. Однако эта ручка была подарена мне моим старшиной, когда я окончил армию с отличием. Он сказал мне: «Пусть она приносит тебе счастье, и когда–нибудь ты будешь подписывать ей важные документы!». Он верил в меня, и оказался прав. Я дослужился до капитана МВД, но и это ещё не конец! Я мечтаю о больших высотах, и я очень люблю собак, и когда–нибудь открою свой кинологический центр.
– Я желаю Вам удачи! – ответила я, не зная, что ещё добавить.
– А я желаю, чтобы эта ручка теперь приносила удачу тебе! А ещё, ты отлично показала себя в соревнованиях на стадионе, да и я навёл справки о твоих блестящих успехах на военной учёбе. Уверен, что ты окончишь армию, как минимум, сержантом. Только послушай мой совет: переходи потом в полицейское право или дипломатию! В будущем я смогу помочь тебе с работой в МВД. Для такой умной и красивой девушки как ты, там гораздо больше условий для роста и развития.
Я снова смущённо улыбнулась, глядя в пол, и прошептала ему «спасибо». Я заметила, как по–мужски сексуально и непринуждённо он забросил кисть руки в левый карман брюк, а затем его тело стало надвигаться на меня. Подняв глаза, я обнаружила его лицо прямо у своего, а губы в паре миллиметров от моих. Я закрыла глаза и насладилась поцелуем, который он мне подарил. От него пахло приятным холодным одеколоном, а вкус поцелуя был крепким, как этот вот виски! – подняла майор стакан в руке и допила до дна терпкий напиток, а её выражение лица передавало ностальгию, что женщина может испытать от некогда тёплых воспоминаний любви. Мне взгрустнулось от этого взгляда, и я поддерживающе сжал губы.
– Допей со мной! Почему я пью одна? – внезапно раскритиковала она меня.
И я допил до дна и свой виски, ведь мне было приказано исполнить.
Выйдя из кабинета офицера, я всё ещё ощущала, как трясутся мои колени, а по телу бегает нервная дрожь. Только это было сладкое чувство: волнение от внезапного свидания с мужчиной, который нравится. Да, он мне очень нравился, и я позволила себе тайком улыбнуться и прижать его подарок к груди, прежде чем пройти по коридору к выходу во двор казармы.
– А что там с поцелуем? Было ли продолжение?
– Лейтенант! Ты меня удивляешь! Высокоморального тебя интересуют такие пошлые детали? – подтрунивала надо мной майор.
– Деталей не надо, только сам факт, дабы избежать недопонимания в Вашем дальнейшем рассказе.
– Нет, капитан повёл себя крайне учтиво, как и должен вести себя офицер с женщиной. После поцелуя он галантно отошёл, освобождая мне путь к выходу.
Далее я вышла во двор. Уже давно стемнело, и было морозно настолько, что под ногами не хрустел, а трещал только выпавший снег. Я торопилась до своего корпуса, спрятав голову в куртку, словно страус. Вдруг кто–то резко и крепко схватил меня за руку и рванул в сторону, да так, что я слегка поскользнулась на ровной земле. Это был Бугай, начавший тянуть меня в сторону их «курильни», позади корпуса.
– Отпусти меня! – вырывалась я.
– Пошли! Пошли! – тянул он меня за собой.
Когда мы дошли до места «курильни», он открыл заднюю дверь корпуса и втолкнул меня внутрь.
– Что ты творишь? – разозлилась я на лестничной площадке.
– Это ты что творишь? Что ты в командирском корпусе делала?
– А ты следишь за мной?
– Я за тобой на кухню пришёл, а там курица одна мне прокудахтала, что за тобой тот капитан МВД захаживал, и увёл тебя к себе.
– И что? Он мне выговор сделать хотел по поводу происшествия на стадионе.
– Не морочь мне голову! – крепко схватил он меня за плечи и оскалил зубы, точно голодный волк.
– Мне больно и страшно! Отпусти меня сейчас же, иначе я буду кричать!
Бугай ослабил хватку и отступил на два шага.
– Что у тебя в руке? – заметил он подаренную ручку в футляре.
– Ничего! Это тебя не касается!
– А ну–ка дай сюда! – он схватил меня за кисть руки, в которой я держала подарок. Я сжала футляр ещё сильней и стала сопротивляться его напору. – Дай сюда, я сказал!
Выкрутив мне запястье, Бугай добился, чего хотел. Он вытащил ручку из футляра и поднял её на тусклый голубоватый свет от лампы, освещающий лестничную площадку корпуса.
– Дорогая именная цаца! Это он тебе подарил, да?
– Отдай! Это моё! – я потянулась за своим подарком, забыв про боль в выкрученной кисти.
Бугай же оттолкнул меня плечом, всё ещё разглядывая ручку:
– Это я возьму себе!
– Ты не посмеешь! Это моё!
– Цыц! С тобой сейчас тоже разберусь! – рявкнул он на меня и убрал ручку во внутренний карман «афганки». – Значит, спишь с ним, и за это подарки получаешь?
Я промолчала, разгневанная его поведением и не желающая ничего объяснять.
– Спишь с ним, я спросил тебя? – прикрикнул он.
Я не хотела отвечать и попыталась уйти, поднявшись по лестнице наверх, но он схватил меня за талию и вернул на площадку.
– Почему ты так себя ведёшь? Так, словно вернулся тот Бугай, который вызывал у меня отвращение до момента, когда стал моим защитником, надёжным и понимающим? – разочарованно спросила я.
– Да потому что я ненавижу, когда меня предают! Особенно бабы! Как моя мать – пьянчушка, предавшая меня мальчишкой. Я вижу в тебе то же предательство, только вместо бутылки, член того офицера в руках! – разъярённо ответил он и снова оскалил зубы.
– Дай мне уйти, пожалуйста! Мне страшно!
– Значит ты, шлюха, не спишь со мной, потому что, видите ли, в казарме грязно и постыдно, а сама бегаешь к капитану ноги расставлять? Видимо его статус перебивает анти–гигиену этого места, так?
– Я не спала с ним!
– Что ты врёшь мне? Не спала она! Ты мне уже про девственность наврала, и про ребёнка скрыла! А теперь из меня идиота сделать хочешь?
– Между нами ничего не было! Это правда! – испуганно оправдывалась я.
– Тогда к чему ему подарки тебе дарить?
– Он просто с праздником поздравил!
– Ах, с праздником? А что ж не весь отряд? Не всех девчонок и ребят? А лишь тебя одну? Провинившуюся на стадионе, которую он отчитать позвал?
– Я … Я не знаю!
– Иди сюда! – Он резко притянул меня к себе и начал беспорядочно и грубо целовать мои губы, так, что его зубы ударяли о мои. Я пыталась оттолкнуть его, но он держал меня очень крепко, прижимая к себе одной рукой. Другой же он лапал меня за ягодицы, а я чувствовала, как стоит его пенис, трущийся об меня.
– Отпусти, сейчас же! – закричала я, сумев на минуту вырваться.
Он толкнул меня к стене и взял рукой за горло.
– Извини! Был не прав! Я сам надумал, что ты девственна.
– Это так важно для тебя?
– Нет. Просто я тебя люблю! Хочу, чтобы ты вышла за меня! – сказал мне Бугай на полном серьёзе.
– Не самое подходящее время для таких признаний, – растерявшись, ответила я.
– Как скажешь! Ещё вернёмся к этому! – он долил мне в стакан ягодного лимонада и незаметно приобнял за талию.
– Похоже, парень был сильно в вас влюблён! – перебил я рассказ майора, отвлекшись на перекур.
– Похоже! – кокетливо ответила она, нелепо рассеявшись. – Но я же женщина! Сама не знаю, что хочу! И любви, и страсти, и друга, и члена покрепче.
Её слова пробили моё тело током и вызвали внезапно вставшее желанье.
– Так ты будешь слушать или займёмся чем поинтересней? – заигрывая, она села мне на колено со стаканом виски, и продолжила:
Случилось так, что напротив нас за параллельным столом сидел тот хищный офицер, почти не сводивший с меня жестоких, но пленяющих глаз. Участвуя в застолье, он говорил лишь с теми, кто был рядом, ни разу не улыбнувшись и не проявив эмоций. Я старалась не смотреть на него, но меня так тянуло делать это. В какой–то из тостов, он позволил себе недопустимое – приподнять бокал в намёке, что пьёт за меня! Я ответила смущённой улыбкой, выражая благодарность.
– Он смотрит на тебя весь вечер! А теперь ещё и пьёт за тебя! – сомкнув ладонь в кулак, сказал Бугай!
– Это просто вежливость!
– Нет! Просто он считает, что раз может приказать, то ты исполнишь!
– Вы все так считаете! – ответила я, готовая исполнить все приказы офицера.
Глава 25 - Дежурство в столовой
На следующий день настало время отрабатывать грехи за мой длинный язык и желание помочь Ледышке. Был мой внеочередной наряд на кухне, да и в столовой, в знак наказания от командира.
– И это–то после праздничного застолья? – испуганно спросил я, представляя объём работы. – Надеюсь, Вам кто–то был назначен в подмогу?
– Тебе меня жалко, лейтенант? – по–прежнему флиртуя, спросила майор.
– Жалко, я ведь тоже служил! А ещё мне жарко. Вы не могли бы пересесть с моего колена обратно на стул? – жутко возбуждённый видом на её декольте, попросил я.
– А что же нам мешает выпустить твой и мой пыл наружу? А помню–помню, твоя далёкая возлюбленная и мой муж, не так ли?
– Совершенно верно! Очередная разборка с Вашим супругом мне не к чему! И да, я бы хотел оставаться верен любимой девушке.
– Верен! – захохотала она, сойдя с моего колена, – Ты уже ей изменил со мной, если ты забыл! Какие же вы все мужики... одинаковые и странные: самое забавное, что эта твоя девица, не больше, чем фантом, которого ты видел-то пару раз в своей жизни.
– Но это не значит, что я хочу повстречаться с Вами, а потом уйти к ней! Ведь в этом будут замешаны чувства всех нас троих! – ответил я, обмахивая шею воротником вспотевшей рубашки.
– А, да ты боишься влюбиться в меня? Или, что я влюблюсь в тебя так беззаветно, что не отпущу к ненаглядной? А может, ты переживаешь, что она не примет тебя попользованного?
– Мне кажется, Вам в этот вечер хватит пить!
– А мне кажется, что тебе надо перестать быть таким чопорным и серьёзным! – весело засмеялась она. – Я заигрываю с тобой, шутя! Не переживай! Твоя уже поруганная честь более не пострадает.
– Спасибо! – коротко ответил я на её колкость. – Так что было дальше с Вашим дежурством в столовке?
– Нас было четверо убирающих столовую и занимающихся кухней. Двое из верной «бригады» Морского котика. Одна из них, задира, ко мне она не лезла, а вот мою сослуживицу то и дело подкалывала за неумение обращаться со столовыми приборами и за неуклюжесть, ведь та чуть ли не роняла собранную со столов посуду, которую несла на мытьё. Я старалась не реагировать на это, ведь, в конце концов, я не нанималась в армию защитницей всех, не умеющих постоять за себя, девиц, а ещё большие проблемы с командирами за словесные разборки мне были ни к чему. Я занималась своими заданиями: помогала разгрузить столы, мыла посуду, натирала пол. В конце смены я была жутко грязная, вымотанная и, наверняка, ещё и растрёпанная. «Скорей бы в душевую и спать!» – молилась я про себя, разминая уставшие мышцы спины.
Внезапно в столовую вошёл капитан МВД, тот самый хищник, что запал мне в душу. А может и куда пониже души, – рассмеялась майор и, кокетливо прикусив нижнюю губу, продолжила:
– Вы что–то желаете перекусить? – спросила прихвостень Морского котика, эротично протирая тряпкой буфетную стойку.
– Молодая особа, Вы рядовой, а не моя знакомая! Вас не учили, как надо приветствовать старшего по званию? – «отрезал» ей офицер, чем доставил мне необычайное удовольствие.
Бросив тряпку, рядовая выправила осанку и, отдав ему честь, извинилась. На самом деле, мы все последовали её примеру.
Капитан подошёл ко мне и строго сказал:
– Пройдёмте со мной, рядовая! Я хотел бы отдельно обсудить Вашу дисциплину и то, что случилось вчера на поле.
Заинтригованная и слегка напуганная неожиданным событием, я ответила ему: «Так точно!», ведь в армии так заведено: Приказано? Исполнить!
Глава 26 - Подарок наудачу
Я следовала за ним по коридорам казармы и любовалась широкой спиной с великолепной осанкой; уверенной и решительной походкой; военной привычкой держать руки по швам, а кисти сжимать в кулаки. На нём была фуражка и форма, которая сидела как влитая, подчёркивая мужскую талию и плечи. «Какой статный мужчина!» – восхищалась им я, испытывая жуткий позор и стыд за свой неопрятный, усталый вид. Шагая за ним, я наспех поправляла волосы и отряхалась, пытаясь привести свою внешность хотя бы чуточку в приличное состояние.
Мы шли по командирскому корпусу и остановились возле одного из гостевых кабинетов. Он открыл дверь ключом и галантно пропустил меня вперёд себя. От волнения мои колени, словно вибрировали, а руки поледенели. Я пыталась скрыть от него учащённое дыхание и дрожащую челюсть. Он встал передо мной: высокий, сильный, мужественный. Я не могла назвать его красивым, но то, чего у него было не отнять – волевого серьёзного лица со слегка прищуренными хищными глазами под широкими чёрными бровями. Я смотрела в эти глаза и отчего–то слегка его боялась, точно я маленькая мышь перед могучим горным орлом. Я всё гадала, что же он скажет. Я не понимала какое ему было дело до всего произошедшего на стадионе, но ожидала, что он отругает меня. Однако я была уже не настолько наивной, чтоб не понимать мужского интереса к понравившейся женщине. Но я была обычный рядовой, а он капитаном МВД! К тому же у нас была большая разница в возрасте. Чем–то серьёзным тут пахнуть не могло, а вот то, что он бы захотел поиметь меня, как красивый трофей, казалось весьма реальным. Я стояла и заранее думала, как ответить на его приставания: с одной стороны мне было жутко любопытно, ведь «настоящего» мужчины у меня не было, и я желала его. С другой стороны, мне было страшно, стыдно и обидно за себя. Он не говорил ни слова и просто пронизал меня взглядом. Странное чувство жалости к себе, как к его жертве, когда мы в этом кабинете один на один, заставило меня отвернуть от него лицо. И тут он снял фуражку и заговорил:
– У меня есть для тебя подарок! – он полез в нагрудный карман своего кителя.
– Подарок? – удивлённо переспросила я, но вспомнив, что говорю со старшим по званию, переменила тон на официальный: Так точно, капитан! Благодарю Вас!
– Перестань! – ухмыльнулся он, и я впервые увидела нежные уголки улыбающихся губ и добрые морщинки у глаз. – Это неофициальная беседа! Забудь, что мы в армии. Я здесь не служу. Я представляю МВД, и ты для меня сейчас прекрасное юное создание, а не «шероховатый» рядовой.
Я улыбнулась ему, смущённо опустив глаза. «Какое там прекрасное?! Нечёсаная и грязная – настоящая Золушка из сказки!» – пробурчала я сама про себя.
Он достал небольшую прямоугольную коробочку тёмно–синего цвета, с какой–то золотой надписью на ней, и сказал: «Открой!».
Я открыла футляр и обнаружила в нём компактную серебряную ручку, лежащую в чёрном бархатном держателе. Я вытащила её, и посмотрела на капитана:
– Она очень красива! Но за что этот подарок?
– Так на дворе новогодние праздники! Мы в казарме, и другого подарка у меня для тебя нет. Однако эта ручка была подарена мне моим старшиной, когда я окончил армию с отличием. Он сказал мне: «Пусть она приносит тебе счастье, и когда–нибудь ты будешь подписывать ей важные документы!». Он верил в меня, и оказался прав. Я дослужился до капитана МВД, но и это ещё не конец! Я мечтаю о больших высотах, и я очень люблю собак, и когда–нибудь открою свой кинологический центр.
– Я желаю Вам удачи! – ответила я, не зная, что ещё добавить.
– А я желаю, чтобы эта ручка теперь приносила удачу тебе! А ещё, ты отлично показала себя в соревнованиях на стадионе, да и я навёл справки о твоих блестящих успехах на военной учёбе. Уверен, что ты окончишь армию, как минимум, сержантом. Только послушай мой совет: переходи потом в полицейское право или дипломатию! В будущем я смогу помочь тебе с работой в МВД. Для такой умной и красивой девушки как ты, там гораздо больше условий для роста и развития.
Я снова смущённо улыбнулась, глядя в пол, и прошептала ему «спасибо». Я заметила, как по–мужски сексуально и непринуждённо он забросил кисть руки в левый карман брюк, а затем его тело стало надвигаться на меня. Подняв глаза, я обнаружила его лицо прямо у своего, а губы в паре миллиметров от моих. Я закрыла глаза и насладилась поцелуем, который он мне подарил. От него пахло приятным холодным одеколоном, а вкус поцелуя был крепким, как этот вот виски! – подняла майор стакан в руке и допила до дна терпкий напиток, а её выражение лица передавало ностальгию, что женщина может испытать от некогда тёплых воспоминаний любви. Мне взгрустнулось от этого взгляда, и я поддерживающе сжал губы.
– Допей со мной! Почему я пью одна? – внезапно раскритиковала она меня.
И я допил до дна и свой виски, ведь мне было приказано исполнить.
Глава 27 - Вечерний спор
Выйдя из кабинета офицера, я всё ещё ощущала, как трясутся мои колени, а по телу бегает нервная дрожь. Только это было сладкое чувство: волнение от внезапного свидания с мужчиной, который нравится. Да, он мне очень нравился, и я позволила себе тайком улыбнуться и прижать его подарок к груди, прежде чем пройти по коридору к выходу во двор казармы.
– А что там с поцелуем? Было ли продолжение?
– Лейтенант! Ты меня удивляешь! Высокоморального тебя интересуют такие пошлые детали? – подтрунивала надо мной майор.
– Деталей не надо, только сам факт, дабы избежать недопонимания в Вашем дальнейшем рассказе.
– Нет, капитан повёл себя крайне учтиво, как и должен вести себя офицер с женщиной. После поцелуя он галантно отошёл, освобождая мне путь к выходу.
Далее я вышла во двор. Уже давно стемнело, и было морозно настолько, что под ногами не хрустел, а трещал только выпавший снег. Я торопилась до своего корпуса, спрятав голову в куртку, словно страус. Вдруг кто–то резко и крепко схватил меня за руку и рванул в сторону, да так, что я слегка поскользнулась на ровной земле. Это был Бугай, начавший тянуть меня в сторону их «курильни», позади корпуса.
– Отпусти меня! – вырывалась я.
– Пошли! Пошли! – тянул он меня за собой.
Когда мы дошли до места «курильни», он открыл заднюю дверь корпуса и втолкнул меня внутрь.
– Что ты творишь? – разозлилась я на лестничной площадке.
– Это ты что творишь? Что ты в командирском корпусе делала?
– А ты следишь за мной?
– Я за тобой на кухню пришёл, а там курица одна мне прокудахтала, что за тобой тот капитан МВД захаживал, и увёл тебя к себе.
– И что? Он мне выговор сделать хотел по поводу происшествия на стадионе.
– Не морочь мне голову! – крепко схватил он меня за плечи и оскалил зубы, точно голодный волк.
– Мне больно и страшно! Отпусти меня сейчас же, иначе я буду кричать!
Бугай ослабил хватку и отступил на два шага.
– Что у тебя в руке? – заметил он подаренную ручку в футляре.
– Ничего! Это тебя не касается!
– А ну–ка дай сюда! – он схватил меня за кисть руки, в которой я держала подарок. Я сжала футляр ещё сильней и стала сопротивляться его напору. – Дай сюда, я сказал!
Выкрутив мне запястье, Бугай добился, чего хотел. Он вытащил ручку из футляра и поднял её на тусклый голубоватый свет от лампы, освещающий лестничную площадку корпуса.
– Дорогая именная цаца! Это он тебе подарил, да?
– Отдай! Это моё! – я потянулась за своим подарком, забыв про боль в выкрученной кисти.
Бугай же оттолкнул меня плечом, всё ещё разглядывая ручку:
– Это я возьму себе!
– Ты не посмеешь! Это моё!
– Цыц! С тобой сейчас тоже разберусь! – рявкнул он на меня и убрал ручку во внутренний карман «афганки». – Значит, спишь с ним, и за это подарки получаешь?
Я промолчала, разгневанная его поведением и не желающая ничего объяснять.
– Спишь с ним, я спросил тебя? – прикрикнул он.
Я не хотела отвечать и попыталась уйти, поднявшись по лестнице наверх, но он схватил меня за талию и вернул на площадку.
– Почему ты так себя ведёшь? Так, словно вернулся тот Бугай, который вызывал у меня отвращение до момента, когда стал моим защитником, надёжным и понимающим? – разочарованно спросила я.
– Да потому что я ненавижу, когда меня предают! Особенно бабы! Как моя мать – пьянчушка, предавшая меня мальчишкой. Я вижу в тебе то же предательство, только вместо бутылки, член того офицера в руках! – разъярённо ответил он и снова оскалил зубы.
– Дай мне уйти, пожалуйста! Мне страшно!
– Значит ты, шлюха, не спишь со мной, потому что, видите ли, в казарме грязно и постыдно, а сама бегаешь к капитану ноги расставлять? Видимо его статус перебивает анти–гигиену этого места, так?
– Я не спала с ним!
– Что ты врёшь мне? Не спала она! Ты мне уже про девственность наврала, и про ребёнка скрыла! А теперь из меня идиота сделать хочешь?
– Между нами ничего не было! Это правда! – испуганно оправдывалась я.
– Тогда к чему ему подарки тебе дарить?
– Он просто с праздником поздравил!
– Ах, с праздником? А что ж не весь отряд? Не всех девчонок и ребят? А лишь тебя одну? Провинившуюся на стадионе, которую он отчитать позвал?
– Я … Я не знаю!
– Иди сюда! – Он резко притянул меня к себе и начал беспорядочно и грубо целовать мои губы, так, что его зубы ударяли о мои. Я пыталась оттолкнуть его, но он держал меня очень крепко, прижимая к себе одной рукой. Другой же он лапал меня за ягодицы, а я чувствовала, как стоит его пенис, трущийся об меня.
– Отпусти, сейчас же! – закричала я, сумев на минуту вырваться.
Он толкнул меня к стене и взял рукой за горло.
