- Ты что, не веришь слову капитана МВД? – всерьез возмутился он, и я почувствовала, как воздух зарядился его обидой и раздражением.
- Простите! Верю! Просто я обжигалась о такие предложения, вот и сказала глупость.
- Так ты согласна? – ничего не ответив на мои мольбы о прощение, спросил он.
- Да! – ответила я счастливая, не верящая своему везенью.
- Завтра с утра оформим увольнительную по собственному желанию. Ты добровольно поступила на службу и имеешь право прервать её в любой момент.
- Хорошо! – послушно ответила я и стеснительно улыбнулась.
- Вот и славно!
Он вновь поцеловал меня, только в этот раз его поцелуй был глубже и как-то проникновеннее. Я закрыла глаза, чувствуя, как возбуждение охватывает всю мою плоть. Его левая рука проникла в мои собранные волосы, и заколка упала на пол, но никто из нас не обратил на это внимания. Мы оба горели страстью. Он приподнял меня и усадил на свой стол. Не стесняясь, я хватала его за шею, щёки, сжимала китель на его спине, трогала его грудь. Раздевала его. Я хотела познать его всего! Он же сжимал мою грудь под расстёгнутой униформой. И целовал. Страстно и глубоко меня целовал.
«Давай-ка снимем с тебя брючки!» – вдруг сказал он, намекая на то, что мне надо приподнять ягодицы, чтобы он помог мне оголить их. Страстное желание пробило низ моего живота точно током! Я понимала, что мы в казарме и что так нельзя, но я хотела его. И я позволила ему сделать то, что он желал. Обняв его таз ногами, я получала его в себя, испытывая одновременно и небольшую боль, и большое удовольствие. Он же вёл себя, точно лютый волк, добравшийся до своей жертвы. И мне нравилось это! Получив оргазм, он опустил голову мне на плечо и тяжело дыша, сказал, что об этом никто никогда не должен знать. Услышав эти слова, я вдруг пришла в себя, решив, что предложение, сделанное им до секса, было всего лишь уловкой. Капканом на меня. Чувство обиды и боли сковало мне грудь. «Это ж надо быть такой наивной дурой!» - возненавидела я себя.
- Отпустите меня! Я хочу уйти! – сказала я ему, стараясь скорее свести ноги и, одевшись, убежать от него, от своей глупости, от этого стыда.
- Ты заколку забыла! – наклонился он к полу и услужливо вручил мне её в руки.
- Спасибо! – ответила я, выхватив заколку и, поспешно бросившись к двери.
- Жду тебя на рассвете! – вдруг выкрикнул капитан.
- Ждёте? – обернулась я, уже почти закрыв за собою дверь.
- Ну, мы же договорились!
- Я думала…
- Что ты думала?
- Нет, нет, ничего! – почувствовала я себя ещё глупее за то неверие ему, которое только что испытала. – До завтра! – я выбежала в коридор и просто шла по нему, не останавливаясь, стараясь не думать о том, какая я стала закомплексованная и недоверчивая. И счастливая…
Перед тем, как отправиться спать, я запорхнула, словно бабочка в регистратуру, и, несмотря на то, что там уже было закрыто, оставила заявление об увольнение в ящичке на двери. «Утром откроют и сразу же одобрят!» - подумала я, довольная своей практичностью.
Придя в спальный зал, я наспех сбросила форму и легла в постель. Под одеялом у себя на койке в многолюдном зале – как иронично, но это было единственное место уединения, где я могла расслабиться и просто побыть собой. Подумать. Погрустить. Поплакать. Порадоваться чему-то. Я выдохнула и сжала рукой подушку, приготовившись к спокойному сну. «Утром! Утром всё изменится! Я уеду из этого ада! Я буду учиться в академии, и у меня будет любимый!» - слегка прослезилась я, думая об этом, и боясь сглазить саму себя. «Какой же он красивый! И хороший! Но мне так не может повезти! Или может? Я заслужила капельку счастья!» - продолжала я размышлять про себя. Свернувшись калачиком, я чуть поджала ножки, довольно улыбаясь, вспоминая его ласки, и его доброе отношение ко мне. Почти проваливаясь в сон, я вспоминала его лицо и руки.
Внезапно я почувствовала, как с меня сползает одеяло. Резко очнувшись от сладостной дремоты, я приподнялась и увидела то, чего боялась все последние часы. На краю моей койки сидела Морской котик. Она игриво стягивала с меня одеяло и угрожающе улыбалась.
- Ну, здравствуй подруга! Откуда пришла? Говорят, у тебя тут защитник великий завёлся, который, правда, скоро уедет, и останешься ты тут одна одинёшенька.
- Кто говорит?
- Так девочки мои! – она махнула головой в сторону, где в темноте я рассмотрела силуэты её прихвостней.
- Оставь меня в покое! Ты и Шустрый получили по заслугам, вот и всё!
- По заслугам? Ты знаешь, что такое дисциплинарный батальон на севере страны? Я себе на исправительных работах руки едва не отморозила. А Шустрый так вообще на гауптвахте сидел – в помещение вроде тюрьмы для военнослужащих. А всё благодаря тебе!
- Вы оружие украсть хотели и человека подставить!
- Не человека, а Бугая! У которого ещё и брат старшина! Уж он-то постарался, чтобы мы там время хорошо провели! Кстати, говорят, Бугая ты тоже подставила. Предположу, что он не будет прочь объединиться с нами, чтоб наказать тебя!
- Не угрожай мне! Я не боюсь тебя! – блефовала я, почти трясясь с тревоги.
- А то что? Тебя твой любовник защитит? – расхохоталась она и все её приспешники. – Да он тебя поматросил и бросил!
- Я завтра уезжаю вместе с ним! Покидаю это место беспредела и зла! – вдруг сорвалась я, задетая словами о том, что капитан лишь позаигрывал со мной. Мне вдруг захотелось доказать всему миру, что это не так! Что я не кукла, которую, наигравшись, выбрасывают! Что я стою гораздо большего! Любви! Уважения! Преданности!
- Слышь, ты! – схватила она меня за руку и грубо потянула на себя. – Ты что решила, что можешь нагадить и свалить? Я карьеру военную строить хотела, а теперь у меня выговор с занесением в дело, и я никогда не поднимусь выше, чем сейчас.
- Ты это обжаловать можешь!
- Ах, обжаловать? А ну-ка иди сюда! – она схватила меня за волосы и стащила с койки.
Разозлившись, я вцепилась пальцами в её шею и стала давить. Она ударила меня стопой в колено, за то и сама получила кулаком в бок. Морской котик была сильна, и, вновь схватив меня за волосы, она намеревалась повалить меня на пол и избить ногами. Но я к этому времени тоже подкачалась и научилась боевому сражению, поэтому устояла и в ответ начала лупить её руками по грудной клетке и лицу.
- Отпусти её, Морской котик! – вдруг встала на мою защиту Отвёртка, поднявшая вместе с собой ещё пару девчат.
- Ты? Ты чего, Отвёртка? Мы ж с тобой друзья-товарищи? Ты что против меня бунт подняла? Да как ты смеешь? – остолбенела от неожиданности Морской котик и отошла от меня на пару шагов, ближе к Отвёртке.
- Смею! Мы теперь на её стороне! Оставь её в покое, я не шучу! Иначе начнётся сейчас потасовка и нас сержанты разнимать будут! А так как ты только с наказания, да и запись у тебя в личном деле, первым делом тебе снова и достанется!
- Ладно! Но, вот что послушай, - обратилась Морской котик ко мне, - уедешь завтра, мы с Шустрым твою Ледышку изведём. Я знаю, что ты её защищаешь! Уедешь – я тебе обещаю, что сделаю её своей подстилкой! – она запрыгнула к себе на койку и все разошлись по местам. Осталась только я. Снова одна, со своими мыслями в голове! Со своей судьбой, которой всё-таки не суждено было стать чуточку счастливее. Я не могла оставить Ледышку одну в этой стае гиен, ведь она напоминала мне меня: потерявшая ребёнка, бездомная, попользованная мужчиной. Мне не хотелось плакать, мне хотелось кричать! До утра заснуть я не смогла, а когда наступил рассвет, ещё до сигнала о подъеме, я отправилась в регистратуру и порвала заявление об увольнение. Мне было приказано остаться, и мне пришлось исполнить.
Глава 31 - Чувство мести
- Почти светает… - произнесла майор печальным тоном, с глазами полными грусти и отчаянья, глядящими куда-то в пустоту.
- Да, мы просидели с Вами всю ночь!
- Жаль, не провели! – попыталась пошутить она в своём флиртующем стиле. Только взгляд её так и не оторвался от пустоты, а голос оставался всё таким же печальным.
Я горько сглотнул, испытывая жалость к этому взгляду:
- Вам подлить ещё виски?
- Чего ты спрашиваешь, лейтенант?
- Да просто вспомнилось, как у Вас разболелась голова от выпитого алкоголя в офисе кинологического центра одним поздним вечером. Вот, и подумалось, может Вам всё-таки хватит?
- Дорогой, - засмеялась она и «вернулась» ко мне своим обычным живым взглядом, - голова болит у женщины не от виски, а от жизненных неурядиц, запитых им. А неурядицы нам создаёте вы, мужчины. Наливай и слушай дальше!
Порвав заявление об увольнение у двери регистратуры, я сильно зажмурила глаза, сжав обрывки бумажки у сердца. Я отпускала свою мечту и своего капитана, и мне было больно. Затем я, было, ступила обратно в спальный зал, но по дороге встретила его, идущего на встречу со мной у той самой регистратуры. Он холодно прошёл мимо меня к уголку ожидания, дабы нечаянные глаза, что есть у стен, не заметили, что мы более близки, чем кажемся.
- Откроется через 10 минут. Подадим твоё заявление и уедем. Машина уже ждёт! – раскомандовался он, сев в кресло ожидания и сняв фуражку.
- Я не смогу поехать с Вами, - скрепя сердце, произнесла я.
- Снова не веришь моему слову? Или у тебя женские дни, влияющие на смену настроения? – грубо спросил он, покраснев от возмущения и недовольства.
- Нет, дело не в этом! Просто я… не хочу! - почему-то мой язык не повернулся рассказать об угрозах Морского котика – истинной причине отказа.
- Ясно! - ответил он и, одев фуражку, вновь прошёл мимо меня к лестничной площадке. – Удачи тебе! Прощай! – сказал он прежде, чем сбежать вниз по лестнице.
Я смотрела ему вслед и слёзы текли по моим щекам. Мне так хотелось побежать за ним, крепко-крепко обнять его спину и сказать «прости, прости!». А когда он простил бы меня, спрятаться в его объятьях от всей жестокости этого мира, и уехать с ним далеко-далеко. Но я не могла! Я была нужна Ледышке. И вдруг я перестала кого-либо бояться! Взамен страху пришло желание мстить за то, что потеряла шанс на счастье; за спину любимого, уезжающего от меня навсегда.
Вернувшись в спальный зал, я заползла под одеяло на койке, где только недавно мечтала о том, как буду счастлива в своей новой жизни, и о том, что больше никогда не вернусь в это постельное укрытие. Я горько заплакала, крепко закрыв ладонью рот, чтобы никто не слышал моих всхлипов. Сама не заметив, как уснула, я вздрогнула от сигнала подъема, прозвучавшего почти что сразу. Я чувствовала себя простуженной, поэтому отпросилась у командира, поднимающего нас, в мед. пункт, понимая что тренировка на морозе явно не поспособствует улучшению моего здоровья.
- Вы слышали, девочки, у неё горло болит! – стебалась надо мной Морской котик, надевая форму. – Интересно, простуда ли это или глубокая любовь капитана МВД? – поиздевалась она надо мной, чем вызвала глумливые смешки своих приспешниц.
- Послушай меня, - подошла я к ней вплотную жутко злая, - теперь я здесь главная! Ещё один лишний комментарий и спать ты будешь на койке у входа в зал, где сифонит из-под двери всю ночь! Это ясно?
Все в зале затихли, а кто-то даже и одеваться перестал, ошарашенный моим всегласным заявлением.
- Что? – удивлённо переспросила Морской котик, совершенно не ожидавшая от меня такой реакции.
- Именно то, что ты слышала! Меня ещё до поступления на службу один гнида предупредил, что эта казарма место гнилое, а уж тут тем более научили, что оно похоже на тюрьму с преступниками и дедовщиной!
Морской котик была настолько поражена моими словами и гневом в глазах и голосе, что ничего не ответив, просто лупала глазами до тех пор, пока не поступил приказ построиться.
Армейский врач сказала, что я не больна, и что в следующий раз меня ожидает выговор за преднамеренное отклонение от служебных обязанностей. Никто не знал, что творится в моей душе, лишь я одна понимала, что моя болезнь называется «разбитое сердце». Но это и не должно было никого касаться!
Придя в столовую, я не желала общения, и села за отдельный стол. Аппетита у меня совсем не было, но в армии, как ты и сам знаешь, нужны силы для физических тренировок и для умственных задач по военной тактике и стратегии.
Я глядела на рядовых в столовом зале и ощущала ненависть, - жгучую, ярую. Тем днём я ненавидела их всех! Даже Ледышка, приветливо помахавшая мне, раздражала, как огонь по коже. Дело было не в том, что я осталась из-за неё! Дело было в разбитых мечтах и утерянной любви, которая у меня могла бы быть. Могла бы… но вместо этого я вновь сидела в этой проклятой столовой, средь шума голосов и звона армейской посуды.
Майор сделала большой глоток виски:
«Дай-ка закурить, лейтенант!»
Я передал ей сигарету, которую поджёг зажигалкой, а затем и сам затянул самокрутку. Она курила молча, а рука, держащая сигарету, слегка тряслась. Я смотрел на её губы, глаза, скулы, нос – красивое лицо, и не понимал, почему она не могла быть счастлива. Она была старше меня на двадцать лет, ведь ей было около сорока пяти, и я находил её поистине роскошной. В ней чувствовалась сила и женская выносливость, и это не могло не привлекать! Но если будучи её личным секретарём, я не задумывался, откуда в ней эти качества, то слушая её историю начал понимать, что их подарила ей жизнь. Подарила или, скорее, навязала.
Она затушила сигаретный бычок и продолжила рассказ:
Внезапно и совершенно бесцеремонно ко мне подсела Морской котик.
- Свали отсюда! Я не желаю сейчас перепалок! – «отрезала» я ей.
- По хахалю скучаешь?
- Свали, я сказала!
- Ладно, я вот зачем к тебе подсела: предложение есть! Мы с тобой получаемся обе лидеры, каждая со своей группой поддержки. Два женских лидера в одной казарме существовать не может. Предлагаю побороться за первенство!
- Я не собираюсь с тобой драться!
- Так и мне проблемы с командирами ни к чему! Я предлагаю соревнования по стрельбе и на подтягивание на турниках! Та, кто из нас наберёт больше баллов, останется лидером, а та, кто проиграет – будет спать на позорной койке у двери, как ты и хотела утром.
- Согласна! Только как мы с тобой эти соревнования устроим?
- Заявление подать надо в регистратуру, о том, что мы потренироваться хотим, чтобы повысить эти навыки. Тогда разрешат и на стадион пройти, и на стрельбище. С собой каждая возьмёт по свидетелю. По рукам?
- По рукам! Только до соревнований, чтоб никаких выходок. Временный мир!
- Согласна.
Морской котик отсела, и я смогла дообедать наедине со своими мыслями.
Соревноваться с ней я не боялась. Мне даже хотелось этого! Я жаждала битвы с ней! Хотела мести и «поиметь» её прилюдно. Такой вот приказ моего сердца, который нетерпелось исполнить.
Глава 32 - Соревнования за лидерство
На поданное Морским котиком заявление вскоре пришёл ответ. Нам забронировали стрельбище и стадион через десять дней, и мы могли спокойно провести своё маленькое соревнование за первенство, о котором командиры ничего бы и не узнали.
