– Вы не имели право вешать их на нас! И запрещать мне поступать, держа в няньках и рабынях!
– Так, прошу пройти на завтрак! – подошёл к нам капитан, а я так и не успела выяснить, какой именно благодарности ждала от меня мать.
«Какой Вы галантный!» – подхалимничала она, проходя в столовый зал.
– Смотри без глупостей! – зашипел на меня будущий супруг. – Чтоб без скандалов в общественном месте!
– Так точно! – съязвила я от вредности.
Услужливая работница отеля пожелала приятного завтрака и указала рукой на «шведский стол», приняв с нас фишки. Мы выбрали столик отдельно от техника и, взяв подносы, отправились за едой. Мама наложила целую гору всего, что только было предоставлено гостям: омлет, геркулесовую кашу, фрукты и овощи, колбасную и сырную нарезки, булки намазанные маслом, сосиски и йогурт. Мы с капитаном сделали себе по бутерброду и взяли по омлету. Из напитков все предпочли по чашечке кофе. Когда мы уселись, мать сразу завязала разговор с будущим зятем:
– Вы, значит, планируете своё дело открыть?
– Да, центр кинологии.
– И много он принесёт денег?
– Достаточно, чтобы ваша дочь вела достойную жизнь.
– А её семья?
– Не понял, простите!
– Так дочка моя не сирота! У неё есть родители и братья с сёстрами, которым она должна помогать! Я и муж не успеваем и за детьми смотреть, и работать. Мы выбрали в ущерб себе заботу о потомстве, и получаем копейки от социальных служб. Наш старший сын помогает, работая на фабрике. А как же дочь сумеет нам помочь, после того, как вы откроете этот свой центр?
– А как вы помогли дочери выбраться в люди, чтобы в дальнейшем она поддержала всех вас? – не отрываясь от разделывания омлета, спросил капитан мою мать на полном серьёзе.
Оплошность мамы была в том, что она не знала о скупой натуре моего избранника. Моя непутевая родительница начала знакомство с зятем с самого болезненного, и он стойко отстаивал свои, пока ещё потенциальные, доходы. Я наслаждалась своим присутствием при этой остросюжетной сцене, ехидно подхихикивая про себя. Главное, что я молчала и не спорила, как мой любимый и приказал! За меня это делал он сам!
– Вы верите в Бога, капитан?
– Смотря для чего нужна моя вера.
– По Божьему закону дети должны помогать родителям!
– Так Ваша дочь помогала заботой о младших. Или в святых писаниях упоминается о денежной поддержке?
– Правильно ли я Вас понимаю, офицер, но Вы не позволите будущей супруге обеспечивать свою семью?
– После замужества её семьей стану я, и нам тоже необходимы деньги на разогрев домашнего очага. Простите, но в финансовой помощи я вынужден Вам отказать!
– Что ж! Вы меня неприятно удивили, хотя у столичного населения свои «холодные» понятия о жизни и родителях, – раздосадованная отказом вымолвила мать.
– Давайте на чистоту! Дочь для Вас своего рода бизнес, с которого вы хотите иметь прибыль, но чтобы иметь прибыль, в дело надо вложиться. Вашего вложения не было, а значит и процент Вам не получать!
– Но мы содержали её все 18 лет!
– Судя по Вашим же словам, это делала социальная служба.
– Вы просто не знаете мою бесноватую дочь! Мы терпели её, а могли бы отдать в детский дом, где она все эти годы мучала бы других!
– А Вы сами верите в Бога? – недовольно спросил капитан, глядя ей прямо в глаза.
Мать замешкалась, не зная, что ответить и куда деть бесстыжие глаза, но наглость одержала вверх над совестью:
– Ну, хоть с трудоустройством моего семнадцатилетнего сына Вы сможете помочь?
– Боюсь, что у парня в силу возраста отсутствует как высшее образование, так и служебный опыт. Он может связаться со мной, когда получит одно из двух, а лучше оба, а также, когда обеспечит себя жильём в столице.
– Вся ясно! – запихав в рот остатки еды, встала мать из–за стола. – Хоть с парой сотен в честь нашего знакомства Вы готовы поделиться?
– Вы только что благополучно их доели! – ответил капитан, намекая на то, что эти деньги он уже пожертвовал ей, угостив недешёвым завтраком.
– Знаете, капитан, моя дочь ещё та мерзавка! Она бросила меня, свою мать, без помощи с одиннадцатью детьми и нездоровым мужем! Она подвела фермера, который без её поддержки не потянул вести хозяйство! Она оставила пчеловода, который приютил её и умер в одиночестве…
– Как в одиночестве? Как умер? – вскочила и я из–за стола и перебила её болтовню. – Его же дочь забрала!
– Да, только он и дня не протянул в госпитале для маразматиков. Она привезла его тело обратно и похоронила на нашем кладбище.
Я закрыла лицо руками и горько заплакала. Возлюбленный встал и заключил меня в свои объятья.
– Так вот, капитан, она и Вас бросит! – равнодушная к моей печали, продолжила мама свои стервозные предсказания.
– Прошу, оставьте нас! – сказал он ей, и, приложившись губами к моей голове, стал гладить по спине, пытаясь успокоить.
Когда мать покинула столовую, капитан отвёл меня в номер. Я рыдала навзрыд и ничего не хотела, кроме того, чтобы лежать, уткнувшись лицом в подушку. Он оставил меня одну на несколько минут, а затем вернулся со стаканом, на четверть наполненным виски. «Выпей!» – скомандовал он мне, насильно усадив на кровати. Ранее не пробовавшая крепкие спиртные напитки, я словно обожглась, сделав первый глоток. Капитан протянул мне половинку абрикоса и заставил выпить всё до конца. Я исполнила приказ и крепко уснула, расслабившись и «потупев» от крепости напитка.
Глава 51 - Невесёлое дежавю
Должна признаться, лейтенант, что легче мне от посещения родного города не стало. Встреча с матерью, братом и фермером ещё больше омрачили мои и без того неприятные воспоминания из прошлого. А кончина приёмного отца – пчеловода и вовсе расстроила меня. План капитана, по которому я должна была очиститься от тягот и невзгод прошедших дней, не сработал. Но он хотел как лучше для нас обоих. Любимому казалось, что, отомстив фермеру и поставив на место мать, я смогу писать будущее с ним с чистого листа, но он не учёл, что боль от предательства родителя и от потери дитя со временем притупляется, но не отпускают никогда. И именно эта боль переродила меня в ту, которой я стала.
Я, конечно же, посетила кладбище, посадив у могилы пасечника люпин, который так любили его пчелы. Попрощавшись с единственным человеком, что был добр ко мне в этом городе, я вернулась в столицу.
Остаток месяца я провела в мегаполисе, болтая с Отверткой втихую от капитана, встречаясь с друзьями из академии, читая книги, заимствованные из библиотеки и просто наслаждаясь теплом летнего солнца.
Весь отпуск мой офицер потратил на планирование центра кинологии, а выйдя на работу, стал и вовсе редко появляться дома, готовясь к важной командировке и продолжая разрабатывать бизнес–план для своего центра. Зато пехотинец всё чаще баловал меня своим вниманием! Он приглашал в кафе, в парки, на пляжи. Дарил любовные открытки и стихи. За крупные подарки мне приходилось ругать его, ведь брать их я не считала себя в праве, кроме того, мой капитан мгновенно бы заметил новые духи или букет цветов, стоящий в вазе. Но мне было приятно внимание влюблённого в меня друга, и я симпатизировала его добродушной, чувственной натуре.
– Как жаль, что я не художник! Написал бы твой портрет! – сказал он мне как–то раз, разлёгшись на траве в зелёном парке и глядя в голубое небо.
– Мда, всё-таки ты меня удивляешь своей романтичной душой! – игриво рассмеялась я. – Мне казалось, такие парни уже преданы забвению!
– О, нет! Такими нас, мужчин, делает женская красота, и она никогда не канет в лету! А ты божественно прекрасна!
– Перестань! – расхохотавшись, я шутливо толкнула пехотинца в плечо.
– Я уже пригнал трейлер с автофирмы и готов отправиться в путешествие в следующий понедельник! Ты со мной?
– Сказала же, что меня никто не отпустит! – повторилась я, сменив веселье на небольшую грусть, ведь мне так хотелось поехать.
– Что ж, очень жаль! Может тогда, увидимся в воскресенье? Благословишь меня в дорогу дружественным поцелуем в щёку?
– Ой, а давай я тебе сейчас уже пожелаю хорошего пути, поскольку на выходные у нас с женихом намечено светское мероприятие, на котором я обязана присутствовать! – сказала я, улыбаясь, и послала ему воздушный поцелуй.
– Женихом? Он сделал тебе предложение? – привстал с травы пехотинец.
– Да, сделал.
– А где же помолвочное кольцо?
– Капитан считает, что бессмысленно покупать два кольца по одному и тому же поводу. У нас будут только обручальные кольца!
– А как же он тогда тебе предложение сделал?
– Устно.
– Неинтересно и скупо, – справедливо раскритиковал он моего избранника. – Я бы встал на колено и преподнёс тебе самое красивое бриллиантовое кольцо в красной коробочке!
– Кольцо не самое главное в жизни! – погладила я ладонью его щёку в благодарность за приятные слова.
– А что главное?
– Стабильность, безопасность, надёжность!
– А как же любовь?
– И она тоже! – решила я не разочаровывать восторженного юношу своей приземлённостью. Конечно, любовь имела значение, но когда тебе двадцать, а ты уже познала как это – быть бездомной, беззащитной и преданной людьми, романтика стоит не на первом месте в списке пожеланий к личностным качествам будущего мужа. После того, как капитан проявил понимание и заботу во время поездки в родные пенаты, я более не сомневалась, что выйду за него. Стабильность, безопасность, надёжность – он давал мне самое главное в жизни!
– Желаю тебе счастья! – досадно промолвил пехотинец. – А до понедельника я всё же подожду твоего согласия на путешествие! Вдруг мой амур окажется сильней амура твоего офицера, и приведёт тебя ко мне в уютный трейлер.
– Битва амуров? Это что–то новенькое! – заулыбалась я.
– Нет, всё же я тебя нарисую! Твоя улыбка бесподобна! Как мне иначе прожить без неё две недели в отъезде?
– Так нарисуй, если хочешь! – расхохоталась я.
А в выходные у нас был запланирован вечерний приём у юриста–майора, куда мне не хотелось идти от слова «ну совсем»! Как объяснил мне капитан, ему не хватало денег на вложение в кинологический центр, и нужен был ещё один деловой партнёр. Он по–прежнему «стоял» за самым крупным взносом и начальство над центром оставалось за ним. Однако небольшое покровительство извне ему бы вовсе не помешало, и, надо же, юрист решила помочь моему бедному офицеру, пригласив к себе в гости обеспеченных знакомых. Авось кто бы и заинтересовался идеей и вложился в неё! Я не желала, чтобы капитан шёл туда один – алкоголь, неизвестные знакомые, в том числе и женского пола, – вот я и отправилась вместе с ним, «наступив» себе на горло.
Не скажу, что фуршет был роскошным, скорее, много крепких напитков для серьёзных мужчин и изобилие канапе под шампанское для возвышенных дам. Гостей в её огромной пятикомнатной квартире было около шестнадцати. Мы с капитаном пришли посередине мероприятия, и минут через пятнадцать хозяйка дома наконец–то уважила нас своим приветствием.
– Какое на Вас простенькое, но симпатичное платье! Сами шили? – спросила она меня, пытаясь намекнуть на некачественный пошив и отсутствие вкуса, хотя платье было дорогим, в очередной раз арендованным капитаном из магазина вечерней одежды.
– А у Вас простенький, но милый стол! Сами готовили? – съязвила я в ответ.
Юрист закатила глаза, ничего не ответив, а мой возлюбленный деликатно кашлянул, испытав дискомфорт от нашей "высокоинтеллигентной" перепалки.
– Если позволите, капитан, я познакомлю Вас с присутствующими господами! – протянула она стакан виски моему мужчине. Он же по–джентльменски подал ей руку, а мне сказал осмотреться вокруг и пообщаться с женской половиной гостей.
Атмосфера в квартире была достаточно приятной, но не столь деловой, сколько расслабляющей. Приглушённый свет и тихая музыка располагали для дружелюбных диалогов и завязывания новых знакомств.
– Какая леди! – восторженно поцеловал мне руку знакомый подполковник.
– А я всё думаю, неужели приём пройдёт без Вашего участия! – не удержалась я от невинного сарказма в его сторону.
Он хитроумно улыбнулся и, взяв с блюда канапе с лососем, поднёс его прямо к моим губам.
– Отведайте! К тому же ротик будет занят вкусной закуской! – взаимной колкостью ответил мне подполковник.
– Благодарю, но я могу и сама! – переняла я шпажку из его рук и изящно вкусила канапе в один заход.
Похотливый мужчина смотрел на меня заведённым взглядом и голодно сглатывал слюни во рту.
– А могу я пригласить Вас сыграть в бильярд в гостиной комнате? – решил он скрасить мне вечер светскими забавами.
– Почему бы и нет! Только Вам придётся научить меня играть!
– С удовольствием! – взял он мою руку под локоть и повёл за собой.
Проходя другие комнаты, я вглядывалась в гостей, в поисках капитана, и наконец, увидела его, окруженного дамами и господами, пьющего коньяк или виски и весело смеющегося. Рядом стояла юрист, наигранно хохоча ему в такт и склоняя голову на его плечо.
«Омерзительно! – подумала я про себя, стараясь обуздать чувство ревности и злости. – Всё как тогда, на юбилее подполковника! Я с ним, а он с ней! Дежавю!»
Мы вошли в просторную гостиную комнату, в которой размещался бильярдный стол, большой диван и барная стойка. На диване сидели две, увлечённые беседой девушки, а юный парень мешал себе напиток, одновременно комментируя их разговор.
Подполковник выбрал два кия, висевших у стены на специальном стенде и мы подошли к бильярдному столу. Светло–зелёный он отдавал запахом сукна и ароматом дуба. У нашего борта располагался жёлтый шар, а у борта напротив – пирамида из белых шаров.
– Ну что ж, начнём урок! – протянул он мне кий. – Вы никогда не играли?
– Нет! Хотя в казарме, где я служила, был бильярд. Только его всегда занимали парни.
Подполковник понимающе усмехнулся и наклонился к столу.
– Главное, всегда прицеливаться на тот угол, который кажется Вам правильным: когда Вы смотрите на шар и будто видите, где ему место! – резко и решительно он ударил концом кия по жёлтому шару и тот, разбив пирамиду, загнал сразу две цели по лункам. – Попробуйте забить любой!
Я наклонилась и посмотрела на шары.
– Вон тот, что посередине! Но ему подходят обе крайние лунки! В какую мне бить? – спросила я подполковника.
– Почувствуйте сам стол, сукно, по которому идёт игра. Представьте, что это танцплощадка, где Вы кружите в вальсе, позабыв обо всём.
Его голос звучал мягко и обволакивающе. Он успокаивал меня и словно затуманивал рассудок, расслабляя его, как тот виски, что дал мне капитан в отеле.
«Наклонитесь ниже и прогните спину! – его дыхание стало чуть учащённым, когда он положил мне ладнонь на поясницу, а затем мягко перевёл её на мою руку, держащую кий, – Постарайтесь рассчитать силу удара, следуя интуиции. Не напрягайте руки – они задают ритм Вашего танца!».
