Катрин, Арно, Жиль, Мишель, Эрменгарда и Филипп спустились в подвал. Матье Готерен уже потерял надежду выйти оттуда живым, поэтому, увидев племянницу, решил, что он уже умер и попал в Рай. Позже освобождённый Матье посмеивался над своими страхами.
— Вы уж извините, но когда я узрел Катрин и этого юного графа, похожего на архангела, то решил, что скоро мне придётся беседовать со Святым Петром. Но, к моему огромному облегчению, я ещё долго не покину прекрасную Бургундию. Вот что, когда я поправлюсь, то приглашаю всех отпраздновать мое выздоровление. Ничего нет прекраснее осенних виноградников и лесов Бургундии. Аромат грибов, виноградные листья, похожие на витраж, лиловые гроздья винограда. Что может быть прекраснее этого?
— Не думала, что в моё отсутствие ты стал поэтом, дядя Матье.
— Я вдохновлён самой жизнью, дражайшая племянница. Я постоянно ворчал, возмущался, выражал своё недовольство, не понимая, как прекрасна моя жизнь. Я не ценил простейших радостей. Как велик Господь, создавший столь совершенный мир. И как глуп был я, брюзжащий по любому поводу. Я тратил свою жизнь на ерунду, корпел над счётами, отчётами, стал преуспевающим торговцем. Нет, я всегда умел наслаждаться жизнью, но теперь я жажду испытать весь спектр эмоций, которые отмерила мне жизнь.
— Успокойся, дядя, — нежно утешала Катрин, — со временем ты поймёшь, что твоя жизнь вне опасности и перестанешь быть таким жадным до каждой мелочи нашего бытия. Всё будет хорошо. А вот от прогулки по нашему винограднику я не откажусь. Надеюсь, что когда ты поправишься, мы ещё застанем разноцветные виноградные листья. Это воистину настоящее произведение искусства. А золотисто-изумрудные холмы Бургундии! А голубая лента речки Сюзон, в чьих водах отражается розовый закат. Как же я скучала по краю моей юности. Ты, Жиль, был прав, когда ностальгировал по своей родной Бретани.
— Когда мы шли вместе с Арно на гору Пюи-де-Дом, я также остро, почти до боли ощущал совершенство окружающего мира. Тогда вокруг нас летали лесные птицы, кружили стрекозы, чьи тела казались выточенными из горного хрусталя, по скалам скакали резвые козочки. И я заметил, что подобная роскошь доступна, как королям, так и вилланам. Помнишь ли ты это, Арно?
— Я помню наш путь довольно смутно, — пожал Арно смуглыми плечами.
Тут к всеобщему удивлению Матье затянул хриплым голосом популярную в те времена песенку школяров:
— От монарха самого
до бездомной голи —
люди мы, и оттого
все достойны воли,
состраданья и тепла
с целью не напрасной,
а чтоб в мире жизнь была
истинно прекрасной.
Граф де Шароле звонко расхохотался.
— А ты, суконщик, судя по всему, парень не промах. С тобой можно иметь дело. Только что ты собирался составлять перечень своих грехов для Святого Петра, а теперь распеваешь крамольные песенки. Но не бойся. Никто так не любит хорошие шутки, праздники и поэзию так, как я. Я и сам пишу стихи и новеллы.
Катрин с большим удивлением смотрела на сына своего смертельного врага. Почему-то она считала Филиппа серьёзным и мрачным человеком, но он оказался вполне легкомысленным, образованным и весёлым юношей. Трудновато ей будет убивать его отца и не думать о сыне, который оказал ей услугу. Нехорошо как-то получается. Филипп спас жизнь её дяди, а она лишит его самого дорогого человека.
Позже счастливый, довольный и обласканный Матье задремал, убаюканный надеждами о счастливом будущем. Тогда Катрин осторожно притворила дверь и спустилась вниз, туда, где томились похитители в ожидании решения своей участи. Её спутники последовали за Катрин.
— Можете увести этих душегубцев, — вальяжно велел Филипп.
— О, Ваше Сиятельство, неужели вы желаете, чтобы мы все умерли от любопытства? — выразила всеобщее мнение толстая графиня де Шатовиллен.
— Да, — вмешалась Катрин, в чьём голосе была смесь медовой сладости и лязга оружия, — я хочу знать причины этого злодейства и ненависти этой девицы ко мне. Я вижу её в первый раз и не сделала этой особе абсолютно ничего плохого.
— Хорошо, — я тебе скажу, — прошипела Амандина, — ты всё узнаешь. Это ты и только ты столкнула меня в эту клоаку. Это ты, смазливая шлюшка, отобрала у меня любимого мужчину. С тех самых пор моя жизнь превратилась в Ад.
— Ты соображай, что говоришь, — возмутилась Катрин.
— Я-то всё соображаю. Я была совсем малышкой, когда умерли мои родители. Их имущество прибрал к рукам брат моего папаши, ставший моим опекуном. Есть такая порода людей, что пристанет к их липким и загребущим дланям, уже не отлипнет. Вот так я стала приживалкой в своём родном доме. Всё бы ничего, но когда мне исполнилось двенадцать лет, дядя стал на меня заглядываться. А потом я была дурой. Я позволила себя соблазнить Этьену де Шансен, — при этих словах алые губы Катрин забавно округлились, вызвав злую усмешку негаданной соперницы, — да, я была твоей предшественницей. Я на что-то надеялась. А потом он влюбился в тебя и бросил меня. Тогда мой дядя, решив, что раз я стала доступной женщиной, то мне нечего терять, залез на меня. Это продолжалось ровно две недели. Вначале я хотела покончить с собой, но этот старый ублюдок уверял, что каждый раз будет последним. А потом он стал приводить своих друзей, которые платили ему деньги за пару часиков развлечения. А потом он продал меня Жако Морскому. Что я только не испытывала там. Кто только не побывал в моей постели. Я даже пристрастилась к вину. Втихомолку, разумеется. Хозяин таверны бил тех девушек, которые напивались на работе. Но без этого никак нельзя было прожить в таверне Жако и не сойти с ума. Если бы не ты, то я сейчас была бы любимой женщиной Этьена и не прошла бы через горе, позор и надругательства, — устало заключила несчастная проститутка.
— Ты думай, девка, что говоришь? — возмутилась Эрменгарда. — Катрин такая же жертва как ты. Уж как она плакала, когда Этьен планировал жениться на Элоди, а затем на Клотильде. А после Клотильды была Маргарита, а затем Анна. Потом он решил жениться на Беатрис, но все они от него сбежали в Овернь. И вот теперь он женится на девице с чужим приплодом, затребовав за это фантастическую сумму. Мне жалко тебя. Но виноваты в твоём несчастье твой дядя, его приятели, Жако Морской и твой ненаглядный Этьен.
Лицо достойной дамы побагровело за время её бурной речи. А вот нежные золотистые щёчки Катрин предательски порозовели. Ведь она была ненамного лучше этой озлобленной Амандины, когда обвинила во всём своих соперниц и обратила их в цветы, лишив счастливого будущего. Так же, как и Амандина, Катрин винила во всём соперниц, не желая признать очевидного. А вот порывистая и честная Эрменгарда сразу уловила суть проблемы. Второй раз за этот год Катрин, словно заглядывала в искажённое зеркало, отражавшее её душу. И ей очень не нравилось увиденное.
— Ради мести ты решила убить моего дядю? — спокойно спросила Катрин.
— Да не собиралась я его убивать, — ответила Амандина, — просто так сложилось. Одинокий мужчина пришёл в таверну выпить, я его утешила, потом он меня выкупил. И тут я узнала, что он твой дядя. И тогда я решила, что будет только справедливо, если я займу твоё место, раз уж ты заняла моё. Я решила стать женой твоего дяди, уважаемой женщиной и хозяйкой в этом доме. А Матье ответил, что никогда не женится на шлюхе. И стало мне так обидно. То же мне принц крови нашёлся! Вот Этьен завтра женится на потаскухе герцогского сынка. Вот мне и показалось забавным представиться любовницей графа де Шароле. Но одним всё, а другим ничего.
Катрин умоляюще посмотрела на Филиппа, чьё лицо казалось, высеченным из гранита.
— Молю вас, Ваше Сиятельство, проявите милосердие к несчастной страждущей душе. Я больше, чем уверена, что эта женщина всё осознала.
— Скажи, Катрин, а если я проявлю доброту, то могу рассчитывать на ответный жест? — серьёзно спросил Филипп.
— Я буду всегда упоминать самого великодушного принца христианского мира в своих молитвах.
— Что же, пока мне придётся довольствоваться этим. Я помилую эту девицу и её сообщников, но я хочу сыграть весёлую шутку и попрошу вас быть зрителями.
Прода от 03.09.2025, 13:18
Этьен де Шансен не стремился связать свою судьбу с брошенной любовницей наследника Бургундии. Просто так получилось, что неудачи, словно заразная болезнь преследовали достойного наследника древнего и знатного рода. Он не особо огорчился исчезновению своей первой невесты, Элоди де Шатовиллен. В глубине души Этьен обрадовался этому, что ему не придётся идти к алтарю с этой чопорной и вздорной особой, похожей на только что пойманную форель. Но его властный отец постоянно твердил, что невеста должна принадлежать к знатной фамилии, имеющей связи при дворе, должна принести большое приданое, присоединить к их родовым угодьям обширные земли и плодородные виноградники. Духовная начинка будущей невестки весьма мало интересовала Анри де Шансена. Его любимым словосочетанием было «добросердечная и благонравная супруга». Но, по мнению Анри де Шансена, на некоторые недостатки вполне можно было закрыть глаза в обмен на солидный довесок. Анри де Шансен был типичным помещиком, увлечённым хозяйством превыше всего, рачительным до скупости, аккуратным до педантичности. Присуща была ему и мелочность. Из него получился бы неважный солдат и скверный придворный. Но, восседая в своём кресле, как на троне, Анри де Шансен занимал место, предопределённое для него с рождения. Он считал, что женщин необходимо воспитывать, как собак, лошадей и овец. Из злонравной девчонки можно вылепить добрую и послушную супругу, но из малого клочка земли не скроишь богатого поместья. Свою скупость и страсть к стяжательству Анри де Шансен весьма ловко скрывал. Ему бы следовало родиться в семье купца, тогда бы он достиг настоящих высот в торговле. Но аристократическое происхождение диктовало определённые правила поведения. Над скупцами, равно как и над транжирами, посмеивались. Потому Анри де Шансен окружил себя показной роскошью, не жалея средств на создание позолоченной ширмы, скрывающей оловянную изнанку. В его доме было всего вдоволь: скамьи из золотистого дуба, покрытые дорогим сукном, яркие гобелены, дорогие манускрипты, которые были призваны не заполнить пробелы в образовании главы семейства, но создать у гостей мнение о его начитанности, одеяния из переливающегося шёлка для его жены и дочерей. Этьен был любимцем отца. Анри не жалел денег на его наряды, образование и некоторые мелкие прихоти. Отец мечтал, что красивый, щеголеватый и сообразительный сын сделает блестящую карьеру придворного и найдёт жену, которая приумножит богатство и славу родового имени. На мелкие увлечения сына пожилой аристократ закрывал глаза. Какая разница, скольких дижонских прелестниц Этьен осчастливит своим вниманием, если его женой станет богатая, добродетельная и плодовитая девушка из знатной семьи. Но когда сын всерьёз увлёкся красивой племянницей суконщика, Анри впервые всерьёз обеспокоился. Больше всего он боялся, что Этьен решит сломать свою жизнь из-за мимолётного каприза. Слов нет, девица весьма хороша и скорее всего искушена в альковных утехах, но этими пленительными дарами Амура можно наслаждаться и без брачных планов. Подобно большинству людей средневековой эпохи, господин де Шансен считал брак сделкой между двумя семьями. А какой толк Этьену от красоты его будущей избранницы?
Когда сын завел речь, что не может и не хочет обвенчаться на Элоди, потому что у него есть другая особа на примете, Анри де Шансен рассвирепел, хотя уже несколько месяцев ожидал нечто подобное. В отличие от Изабеллы де Монсальви, он не стал устраивать скандалов, а спокойно поговорил со своим сыном.
— Мой мальчик, — сказал дворянин с наигранной печалью, — мне прискорбно слышать о том, что ты ценишь мои усилия не больше изношенного упланда. Я устроил твой брак с родовитой и богатой девушкой, получившей прекрасное воспитание. Элоди выполнит свой долг супруги. Я уже говорил с ней. Да, характер у неё достаточно строптивый и своевольный, но такая супруга не будет роптать, если ты наградишь её наследником и будешь коротать ночи со своей восхитительной любовницей. Зачем жертвовать богатством ради любви, если можно совместить оба блага? Взгляни на нашего герцога. Он относится с огромным уважением к своей супруге, Маргарите Баварской, но даже хронисты потеряли счёт числу его любовниц. И не тебе рушить вековые устои.
— Но император Юстиниан вступил в брак с блудницей, и из неё получилась весьма достойная императрица.
— Это было в другой стране с другими обычаями, — отрезал Анри де Шансен. Он не очень любил, когда кто-то намекал на его невежество.
— А другой император, который в то время ещё был наследником византийского трона взял в жёны дочь трактирщика, которую полюбил с первого взгляда. Даже в нашей стране подобные вещи случались, правда, очень давно. Король франков Хильперик женился на своей наложнице Фредегонде. А ведь она была простой служанкой. Если прислужница смогла стать королевой, то почему бы дочери ювелира и племяннице суконщика не стать супругой простого дворянина? Пропасть между нами не так уж и велика, — с затаённой надеждой произнёс Этьен. Тут отец семейства понял, что пришла пора переходить от нежных увещеваний к серьёзным угрозам.
— Если ты решил взять пример с древних королей и императоров, то будь добр сам зарабатывать себе на праздное времяпровождение. Я лишу тебя наследства. Нужен ли ты будешь своей Изольде с пустыми карманами? Но, — тут Анри решил подсластить пилюлю, — если же ты, Этьен, будешь покорным сыном, то ты сможешь баловать и нежить свою любовницу на приданое невесты, — при этих словах пожилой мужчина цинично улыбнулся, — так ты сумеешь сохранить всё блага, а в противном случае ты потеряешь всё. Ах да, — как бы между прочим обронил Анри, — ежели хочешь полюбоваться на свою предыдущую пассию, то можешь наведаться в таверну Жако Морского. Теперь смазливая Амандина греет постели мужчинам, чьи ночи одиноки, а кошельки страдают от избытка монет. Я попробовал её единожды. Могу похвалить твой безупречный вкус. Девица неплохо сложена и знает, как разжечь огонь в чреслах мужчин в возрасте. Я остался доволен, может быть, как-нибудь вместе туда наведаемся, — при этих словах кавалер де Шансен скабрёзно ухмыльнулся, — Жако прекрасно подбирает своих девочек. У него есть товар и арсенал на любой даже самый придирчивый и взыскательный вкус. Думаю, что прекрасная Катрин стала бы неплохим приобретением для его коллекции. Но думаю, что ты проявишь благоразумие, чтобы и дальше единолично наслаждаться обществом твоей золотоволосой чаровницы.
Посмеиваясь Анри вышел, оставив своего изнеженного и слабохарактерного сына совершенно разбитым, опустошённым, сломленным и покорным воле сурового и непреклонного родителя. Во время визитов к невесте Этьен был похож на телёнка, которого ведут на убой. Видя такое отчаяние сына, Анри почти пожалел о своей резкости, понимая, что своими угрозами и речами о борделе уже хватил через край. Но иногда стоит проявить излишнюю жестокость для дальнейшего счастья.
Этьен всё время опасался, что Катрин узнает правду от госпожи де Шатовиллен, которая обладала бесцеремонным характером, невероятно длинным языком и любила смаковать, как вкуснейшие яства, так и свежие сплетни.
