Уже ничему не удивляясь, Отмеченный многих узнавал, его тоже приветствовали, он кивал в ответ. Да, со многими личностями из ближайшего окружения Темной Эф он раньше встречался, некоторые ему помогали, даже подвергались риску из-за него. Благодарен был Хана им за это. Помнил он и услуги, оказанные ему приближенными Королевы, и свой долг перед самой Высокотронной, да сгуститься Мрак ей в помощь!
А сейчас что они здесь делают? Немалое войско к битве готово, не из-за него ли в том числе, Отмеченного? Не он ли одна из причин? Вон Руди, сняв шлем с рыжей башки, рукой махнул, приветствуя! Излечился-таки, пройдоха, ничто его не берет! Фаина, стоявшая у самого трона и что-то говорившая Темной Эф, зацепила его взглядом и кивнула головой в балаклаве, держа в руке нордский черненый шлем с маленькими рожками. Огромный черноволосый Лохмач оскалился дружелюбно, рядом тихо стоял Лихо Окаянное. Глаз не видно, длинной челкой прикрылся, но опасен, пуще змеи опасен, даже на расстоянии ощущается!
По другую руку от Королевы стояла ее верная помощница, обладательница вызывающе надменной красоты. Поговаривали, что она была одной из лучших учениц самой Ирмы Габровской, принадлежавшей старейшему клану Семиклонских ведьм, известных своей сильнейшей черной магией. Волосы у нее уложены уроборосом, символом вечности и бесконечности, змеиной мудрости. Абсолютно невозмутимо стоит, жвачку жует, только скулы играют.
Прелюбодей Нахалк, извечный победитель женщин, сколько судеб погубил, скольким жизнь испортил, не сосчитать, потряхивает черной гривой волос, играет мышцами рельефными, скалит зубы в ухмылке циничной. Ничто этого демона не берет, ни время, ни недуги. Спину щит прикрывает, как панцирь черепаху, поверх щита пересекаются в ножнах кривые клычи, богато инкрустированные, с золотой насечкой, даже крестовина золотая. К поясному ремню слева прикреплен чехол с полуметровыми джеридами, арабскими дротиками. Стоит Нахалк, придерживает за узду коня верного. Не зря этот ловелас все восточное любит, несомненно, и в нем самом турецкие предки проглядывают.
Чуть позади Темной Эф на смоляном горячем жеребце, из ноздрей которого пар валит, восседает один из ведущих Темников. Это сам Постоянный Советник тьмы по делам в Европе господин Визард. Тоже известная в определенных кругах своей свирепостью личность. Из-под плаща бликует чернотой, как змеиная чешуя, арабская кольчуга, легкая и заговоренная. В ней он неуязвим. На поясе свернулся коварный вутц, удобная рукоять с накладками из кости, в виде головы кобры, результат работы то ли сирийских, то ли индийских мастеров. Такую саблю-пояс и подобные ей англичане в свое время называли belt sword. Без гадалки ясно – сей субъект напичкан смертельными железками словно акулья пасть зубами. На нем пара больших «Гиббенов», лучших профессиональных метательных ножей, отбалансированных для «молоткового» хвата, а также различные сюрикены и бритвы. И, конечно, в складках плаща, в потайных карманах, на ременных креплениях над юфтевыми высокими берцами прячутся смертоносные сюрпризы для врагов.
Если бы не существовала и строго не соблюдалась традиция ведения великих битв между Светом и Тьмой без применения огнестрела, как современного, так и архаичного, Темник, не колеблясь, вооружился бы каким-нибудь гранатометом, а сейчас ему арбалетом приходится обходиться. Немало в рядах стояло лучников и арбалетчиков, копьеметателей и умельцев обращаться с пращами. Много было прибывших из других стран с оружием чужестранным.
Дротики, бумеранги, испанские навахи, встречались среди клинкового оружия и экзотические «Фламберги», выделяющиеся своей спесивой и высокомерной вероломностью. Боевые топоры, ассегаи, различные пики и алебарды, бердыши и эспонтоны, палаши и булавы, да всего не перечислишь! Понаторела сила из мрака и многими другими придумками убивать! Вот и выстроились напичканные смертью многотысячные цепи и колонны звероподобных бойцов, стоят и ждут появления «Самого Люци», его повеления всех по ту сторону рвать и уродовать, ломать и крушить!
Посвященные в ратное дело справедливо отмечают преимущество холодного оружия перед огнестрельным. Нет, конечно, не у людей так считается, и Фаина как-то при случае объяснила Отмеченному причину этого. Мастеров загонять пули и снаряды обратно в стволы, их посылавшие, с обеих сторон хватает. Искажать траекторию, изворачиваться, взрывать еще в полете, другим словом, манипулировать смертоносной сталью вообще многие могут. Раньше любой леший мог пулю «без промаха» подарить приглянувшемуся охотнику. Летела та, заговоренная, в жертву безошибочно, разила точно в цель.
А вот, к примеру, меч! Он является как бы продолжением воина, частью его, им владеть может только хозяин и никто больше! Поэтому сечи и происходят секирами да топорами, а не пистолетиками, беспомощными для данной аудитории!
Отмеченный смотрел на Темную Эф, на ее окружение, поэтому заметил, как она вдруг
подняла голову, прислушалась и мановением руки прекратила все движения и разговоры. Воинство окаменело. Через минуту стоявший недалеко от Королевы кряжистый Злобдей, повелитель подземных кладбищенских корневищ, сам похожий на корень огромного спиленного дуба, распахнул обычно прикрытые корой вежды и утробно заревел в сторону света. Тотчас рев подхватили сотни завров и ящеров, громко зашипели пиявозмеи, заклацали в промежутках между огненными факелами и клубами удушливого дыма драконы. Глухой рокот волной покатился по бесчисленным рядам черных воителей, уходя в далекую глубину от пограничной линии, десятки тысяч глоток вооруженных убийц издавали радостно-свирепое рычание, предшествующее бою.
Странно, даже в этом масштабном шуме Хана услышал грозное урчание Чела. Подхватил его на руки и на рысье ухо приказал отправиться домой, охранять там порядок.
Не кошачье это дело в мясорубках участвовать. Хватает людей в железе, гигантских тварей бронированных, которые вооружены и защищены, слава Вечному Мраку, нешуточно. Чел понял и, спрыгнув с рук, исчез.
Думммм! Содрогнулась земля так мощно, что все притихли. Потом, предвестником катаклизма, волной по ней прошла дрожь. Смешались цепи, поломались некогда ровные линии войска, многие попадали, конское ржание смешалось с паническими воплями многих тысяч темных и возмущенным ревом зауроподов.
Королева послала стоявших по обе стороны ближайших клевретов наводить порядок. Мимо рядов, где стоял Отмеченный, пронеслись на конях Визард и Нахалк, настегивая плетьми коней и наймитов, а также нерадивых бойцов, тем самым прекращая сумятицу. В другую сторону помчались Лихо и Восточный ракшаса.
На стороне Света что-то происходило. Сначала, как будто облако, очень похожее на густой туман, опустилось на ту сторону, не торопясь расползлось на многие километры, захватывая новые и новые территории, пока вся, насколько хватало взгляда, та сторона
не поглотилась этой, напоминающей вату, субстанцией. Огромные, белесые полупрозрачные острые лучи, возникшие из тумана, неспешно исследовали границу, невидимой стеной разделяющую Тень и Свет, словно пробуя на прочность эту незримую преграду.
Постепенно туман стал рассеиваться, лучи преобразовались в пирамиды, выросли в размерах, заледенели кристаллами-кинжалами, тысячами направленными на Тьму. Между ними исчезающий туман стал постепенно приоткрывать, сначала, многие тысячи ног ратников, обутых в бутурлуки, сабатоны, сапоги в металлической чешуе, ботильоны и крепкие берцы, потом и самих воев, спокойных и уверенных, мощно и крепко стоявших на земле в заблестевших на солнце кольчугах и брониках. От сияния их доспехов стало еще светлее, многие тысячи лучей отражались от лат, щитов, мечей и шеломов, ярко били в сторону темноты. Великое множество могучих витязей противостояло темной стороне. Они стояли в ожидании битвы, широкоплечие, бородатые, с тяжелым спокойным взглядом.
Многослойными рядами выделялись лучники с дальнобойными, с рост человека, луками. Через определенные интервалы на белых конях восседали воины, державшие хоругви.
Навершии знамен играли золотом. Ледяные пирамиды вобрали в себя весь туман, еще больше увеличились в размерах, трансформировались в тараны с острыми гранеными шипами на торцах. За их кристальным блеском было не скрыть – они для врага чрезвычайно опасны и угрожающе направлены в сторону черного войска.
Туман исчез полностью, стали отчетливо видны ратники, как с той, так и с другой стороны. Теперь можно было различить даже лица находившихся напротив их. Хана в некотором замешательстве узнал в рядах врагов своих, Була и его команду.
Парни вооружены мечами, в руках каплевидные щиты с умбонами, с изображением Всадника, поражающего змия на красном поле, с бронзированным узорчатым орнаментом по краям. Один из них держал пращу. Хана узнал Дуче. Рядом с ним – рослый Лафет, тут же и девица, Фрезой кличут. Эта-то здесь к чему? Что, без нее не обойтись? Не могли дома запереть?
Совсем рядом сплоченно стояли серьезные ребята Рукопашника и Шведа. На белом коне в центре этой молодежной группировки возвышался крепкий седобородый старик. Ясно! Хранитель Ставр, собственной персоной.
Слева от него распложилась дружина Пыхало, румянощекие парни, на деревенской сметане и молоке взращенные, в руках палицы и арбалеты. Привлекал внимание и Охребетье! Видел Хана, как он, шутя, поднимал вилами полкопны сена за раз, вилы под спецзаказ ему кузнец выковал, широченные, на пять зубьев блестящих. Вот и здесь он с этими верными вилами стоит, оторопь на врагов наводит. Рядышком лучший друг его, Леворукий. Везде они вместе, хоть огород городить, хоть ворота воротить. Шабашники, что с них взять! Леворукий – мастер по срубам, причем, очень хороший. Несмотря на отсутствие правой руки, он левой делает лучше и быстрее, чем любой другой двумя. Два друга у Леворукого, это Охребетье и родной топор, под хозяина заточенный.
Таким топором не каждый сработать сможет, а уж если вогнал его хозяин острием в колоду, намучаешься вытаскивать.
– Нож потеряешь – здоровье потеряешь! Топор потеряешь – жизнь потеряешь!
Не раз так повторял Леворукий, вот и здесь он с топором своим, бугрится мощный бицепс мастера по рубке стволов. Смотрит пытливо на противную сторону взглядом профессионального лесоруба, вон их собралось сколько! Колышется лес копий и голов вражьих, есть, где разгуляться опытному рубаке.
Тут же, к досаде своей, узнал он и Клима Рагулина, жили рядом, уважали друг друга. Как же так? Рядом с Климом воин с повадками профессионала, это, конечно, Петр. Тоже из Хранителей, фигура известная. Ох, непростые ребята, не из пехоты. Таких не сломишь, на фу-фу не возьмешь. Били они в той жизни различных беспредельщиков, с Подковы гостей непрошенных, разметают и здесь, на поле брани.
Стояли десятки стройных шеренг монахов и исихастов в белых одеяниях, главным оружием которых была молитва. Но и меч уверенно держали их крепкие руки, это – оплот Светлого Воинства, вот и сейчас тысячи их молили Создателя о победе над нечистью.
Но самое большое впечатление производил Храм! У одних он вызывал благоговейный восторг, у других дикий ужас! Он вырастал вдали из самой гущи крещеного воинства, как бы помогая Светлой Силе, давая ей опору и являясь вечным символом Православия Русского.
Огромные белые колонны уходили высоко в небо, терялись в заоблачье, угадывались купола, от которых исходил золотистый свет, иногда доносился мелодичный торжественно-призывный звон колоколов. В эти минуты затихал жаворонок, резвившийся в высоте, стихал стрекот кузнечиков, жужжание шмелей, и только теплый ветер трепал бороды, обдувал строгие лица витязей, играл полотнищами стягов и хоругвей.
А Храм мощно и незыблемо опирался остовом колонн на землю. Казалось, вот-вот шагнет он на полчища супостатов, и полягут многие тысячи с темной стороны, и не спасут их все эти завры и другие чудища! Мелкими сошками они измеряются в масштабах Величия Православного Храма!
Хана опять стал ощущать душевный раздрай! С одной стороны были те, кто ему помогал, кому он был благодарен, он и сам сейчас на этой стороне, на стороне Мглы и Мрака, да погаснут все факелы мира! Но напротив его стояли люди, которых он уважал. Да! Эти люди были из той никчемной жизни, пустяшной и плохонькой! Но они почему-то жили и радовались этой жизни, находили что-то хорошее для себя, дружили и поддерживали, как могли, друзей своих. Умели и делиться тем немногим хорошим, что имели сами, хотя имели-то с рыбью ногу! Их поступки иногда потрясали его, он не мог понять, расшифровать механизм, подвигающий на бескорыстие или доброту не только к самим себе, но и к совершенно бесполезным субъектам. А ведь взамен, чаще всего, не получали абсолютно ничего! Спасенный бомж, например. Если бы не буловцы, забили бы его подкованные хмыри насмерть, а они спасли мужика, да еще денег немного дали, еды купили. А Клим, бросившийся на помощь Вратарю, не думавший в это время о себе!
А похищение Фрезы бандой, возглавляемой двумя младшими «булыжниками»! Он сам тогда, не раздумывая, решил помочь парням со своего района. Хана вспомнил, как откликнулись все на помощь в поисках сестры Дуче, примчались сельские, десятка три крепких ребят во главе с Пыхало! Да что говорить, он с тем же Пыхало без всяких колебаний взялся прошерстить всю Подкову, со всеми ее сарайками и криминальными закутками. Сразу заподозрил, без печально известной всем семейки здесь не обошлось.
Отвлекся Хана и, не сопротивляясь, наоборот, с удовольствием, уплыл в воспоминания о тех насыщенных, но таких светлых днях в его жизни. Вот он с сельскими бок о бок стоит против того же бывшего дружбана Булыги с его корешами, несмотря на их заточки, топоры и приправу Булаха, не побоявшись мести злопамятных подлецов.
~
В то самое время в городе многочисленная команда Рукопашника искала Фрезу везде, где только можно, подключили знакомых из полиции. Бул с друзьями прочесывали родной район, Клим помогал, чем мог, опрашивал знакомых, всем показывал фото девушки. И тут появился Вратарь, он уверенно указал на Подкову. Не зря же он был архонтом, а те сразу демонов определяют и продавшихся им тоже видят насквозь.
Взвыв от гнева, два десятка парней тотчас устремились в этот рассадник криминала, прибыли в самое время. Сельские ножей не держали, но драться умели, некоторые привезли цепи, почти все имели ремни с пряжками и немало звездочек и якорей отпечатали свой автограф на филейных частях блатных. «Подкованных» было больше, поднаторевшие в разборках и по-волчьи остервенелые, они били кастетами, напропалую махали дубинками и ножами. Досталось многим сельским, к счастью, не в смысле пациентов реанимации. Хана и Пыхало рубились в первых рядах, поэтому тоже вдоволь заполучили порезов и прочих шишек-банок! Неизвестно, чем бы все закончилось, но тут в толпу «подкованных» яростно врезались тренированные парни Була. Лафет, будучи вне себя, тут же с ходу нокаутировал Булыгу, да так, что у того даже сандалии слетели. Улетел Булыга в одну сторону, его устрашающий кастет в другую, штиблеты – в третью.
А сейчас что они здесь делают? Немалое войско к битве готово, не из-за него ли в том числе, Отмеченного? Не он ли одна из причин? Вон Руди, сняв шлем с рыжей башки, рукой махнул, приветствуя! Излечился-таки, пройдоха, ничто его не берет! Фаина, стоявшая у самого трона и что-то говорившая Темной Эф, зацепила его взглядом и кивнула головой в балаклаве, держа в руке нордский черненый шлем с маленькими рожками. Огромный черноволосый Лохмач оскалился дружелюбно, рядом тихо стоял Лихо Окаянное. Глаз не видно, длинной челкой прикрылся, но опасен, пуще змеи опасен, даже на расстоянии ощущается!
По другую руку от Королевы стояла ее верная помощница, обладательница вызывающе надменной красоты. Поговаривали, что она была одной из лучших учениц самой Ирмы Габровской, принадлежавшей старейшему клану Семиклонских ведьм, известных своей сильнейшей черной магией. Волосы у нее уложены уроборосом, символом вечности и бесконечности, змеиной мудрости. Абсолютно невозмутимо стоит, жвачку жует, только скулы играют.
Прелюбодей Нахалк, извечный победитель женщин, сколько судеб погубил, скольким жизнь испортил, не сосчитать, потряхивает черной гривой волос, играет мышцами рельефными, скалит зубы в ухмылке циничной. Ничто этого демона не берет, ни время, ни недуги. Спину щит прикрывает, как панцирь черепаху, поверх щита пересекаются в ножнах кривые клычи, богато инкрустированные, с золотой насечкой, даже крестовина золотая. К поясному ремню слева прикреплен чехол с полуметровыми джеридами, арабскими дротиками. Стоит Нахалк, придерживает за узду коня верного. Не зря этот ловелас все восточное любит, несомненно, и в нем самом турецкие предки проглядывают.
Чуть позади Темной Эф на смоляном горячем жеребце, из ноздрей которого пар валит, восседает один из ведущих Темников. Это сам Постоянный Советник тьмы по делам в Европе господин Визард. Тоже известная в определенных кругах своей свирепостью личность. Из-под плаща бликует чернотой, как змеиная чешуя, арабская кольчуга, легкая и заговоренная. В ней он неуязвим. На поясе свернулся коварный вутц, удобная рукоять с накладками из кости, в виде головы кобры, результат работы то ли сирийских, то ли индийских мастеров. Такую саблю-пояс и подобные ей англичане в свое время называли belt sword. Без гадалки ясно – сей субъект напичкан смертельными железками словно акулья пасть зубами. На нем пара больших «Гиббенов», лучших профессиональных метательных ножей, отбалансированных для «молоткового» хвата, а также различные сюрикены и бритвы. И, конечно, в складках плаща, в потайных карманах, на ременных креплениях над юфтевыми высокими берцами прячутся смертоносные сюрпризы для врагов.
Если бы не существовала и строго не соблюдалась традиция ведения великих битв между Светом и Тьмой без применения огнестрела, как современного, так и архаичного, Темник, не колеблясь, вооружился бы каким-нибудь гранатометом, а сейчас ему арбалетом приходится обходиться. Немало в рядах стояло лучников и арбалетчиков, копьеметателей и умельцев обращаться с пращами. Много было прибывших из других стран с оружием чужестранным.
Дротики, бумеранги, испанские навахи, встречались среди клинкового оружия и экзотические «Фламберги», выделяющиеся своей спесивой и высокомерной вероломностью. Боевые топоры, ассегаи, различные пики и алебарды, бердыши и эспонтоны, палаши и булавы, да всего не перечислишь! Понаторела сила из мрака и многими другими придумками убивать! Вот и выстроились напичканные смертью многотысячные цепи и колонны звероподобных бойцов, стоят и ждут появления «Самого Люци», его повеления всех по ту сторону рвать и уродовать, ломать и крушить!
Посвященные в ратное дело справедливо отмечают преимущество холодного оружия перед огнестрельным. Нет, конечно, не у людей так считается, и Фаина как-то при случае объяснила Отмеченному причину этого. Мастеров загонять пули и снаряды обратно в стволы, их посылавшие, с обеих сторон хватает. Искажать траекторию, изворачиваться, взрывать еще в полете, другим словом, манипулировать смертоносной сталью вообще многие могут. Раньше любой леший мог пулю «без промаха» подарить приглянувшемуся охотнику. Летела та, заговоренная, в жертву безошибочно, разила точно в цель.
А вот, к примеру, меч! Он является как бы продолжением воина, частью его, им владеть может только хозяин и никто больше! Поэтому сечи и происходят секирами да топорами, а не пистолетиками, беспомощными для данной аудитории!
Отмеченный смотрел на Темную Эф, на ее окружение, поэтому заметил, как она вдруг
подняла голову, прислушалась и мановением руки прекратила все движения и разговоры. Воинство окаменело. Через минуту стоявший недалеко от Королевы кряжистый Злобдей, повелитель подземных кладбищенских корневищ, сам похожий на корень огромного спиленного дуба, распахнул обычно прикрытые корой вежды и утробно заревел в сторону света. Тотчас рев подхватили сотни завров и ящеров, громко зашипели пиявозмеи, заклацали в промежутках между огненными факелами и клубами удушливого дыма драконы. Глухой рокот волной покатился по бесчисленным рядам черных воителей, уходя в далекую глубину от пограничной линии, десятки тысяч глоток вооруженных убийц издавали радостно-свирепое рычание, предшествующее бою.
Странно, даже в этом масштабном шуме Хана услышал грозное урчание Чела. Подхватил его на руки и на рысье ухо приказал отправиться домой, охранять там порядок.
Не кошачье это дело в мясорубках участвовать. Хватает людей в железе, гигантских тварей бронированных, которые вооружены и защищены, слава Вечному Мраку, нешуточно. Чел понял и, спрыгнув с рук, исчез.
Думммм! Содрогнулась земля так мощно, что все притихли. Потом, предвестником катаклизма, волной по ней прошла дрожь. Смешались цепи, поломались некогда ровные линии войска, многие попадали, конское ржание смешалось с паническими воплями многих тысяч темных и возмущенным ревом зауроподов.
Королева послала стоявших по обе стороны ближайших клевретов наводить порядок. Мимо рядов, где стоял Отмеченный, пронеслись на конях Визард и Нахалк, настегивая плетьми коней и наймитов, а также нерадивых бойцов, тем самым прекращая сумятицу. В другую сторону помчались Лихо и Восточный ракшаса.
На стороне Света что-то происходило. Сначала, как будто облако, очень похожее на густой туман, опустилось на ту сторону, не торопясь расползлось на многие километры, захватывая новые и новые территории, пока вся, насколько хватало взгляда, та сторона
не поглотилась этой, напоминающей вату, субстанцией. Огромные, белесые полупрозрачные острые лучи, возникшие из тумана, неспешно исследовали границу, невидимой стеной разделяющую Тень и Свет, словно пробуя на прочность эту незримую преграду.
Постепенно туман стал рассеиваться, лучи преобразовались в пирамиды, выросли в размерах, заледенели кристаллами-кинжалами, тысячами направленными на Тьму. Между ними исчезающий туман стал постепенно приоткрывать, сначала, многие тысячи ног ратников, обутых в бутурлуки, сабатоны, сапоги в металлической чешуе, ботильоны и крепкие берцы, потом и самих воев, спокойных и уверенных, мощно и крепко стоявших на земле в заблестевших на солнце кольчугах и брониках. От сияния их доспехов стало еще светлее, многие тысячи лучей отражались от лат, щитов, мечей и шеломов, ярко били в сторону темноты. Великое множество могучих витязей противостояло темной стороне. Они стояли в ожидании битвы, широкоплечие, бородатые, с тяжелым спокойным взглядом.
Многослойными рядами выделялись лучники с дальнобойными, с рост человека, луками. Через определенные интервалы на белых конях восседали воины, державшие хоругви.
Навершии знамен играли золотом. Ледяные пирамиды вобрали в себя весь туман, еще больше увеличились в размерах, трансформировались в тараны с острыми гранеными шипами на торцах. За их кристальным блеском было не скрыть – они для врага чрезвычайно опасны и угрожающе направлены в сторону черного войска.
Туман исчез полностью, стали отчетливо видны ратники, как с той, так и с другой стороны. Теперь можно было различить даже лица находившихся напротив их. Хана в некотором замешательстве узнал в рядах врагов своих, Була и его команду.
Парни вооружены мечами, в руках каплевидные щиты с умбонами, с изображением Всадника, поражающего змия на красном поле, с бронзированным узорчатым орнаментом по краям. Один из них держал пращу. Хана узнал Дуче. Рядом с ним – рослый Лафет, тут же и девица, Фрезой кличут. Эта-то здесь к чему? Что, без нее не обойтись? Не могли дома запереть?
Совсем рядом сплоченно стояли серьезные ребята Рукопашника и Шведа. На белом коне в центре этой молодежной группировки возвышался крепкий седобородый старик. Ясно! Хранитель Ставр, собственной персоной.
Слева от него распложилась дружина Пыхало, румянощекие парни, на деревенской сметане и молоке взращенные, в руках палицы и арбалеты. Привлекал внимание и Охребетье! Видел Хана, как он, шутя, поднимал вилами полкопны сена за раз, вилы под спецзаказ ему кузнец выковал, широченные, на пять зубьев блестящих. Вот и здесь он с этими верными вилами стоит, оторопь на врагов наводит. Рядышком лучший друг его, Леворукий. Везде они вместе, хоть огород городить, хоть ворота воротить. Шабашники, что с них взять! Леворукий – мастер по срубам, причем, очень хороший. Несмотря на отсутствие правой руки, он левой делает лучше и быстрее, чем любой другой двумя. Два друга у Леворукого, это Охребетье и родной топор, под хозяина заточенный.
Таким топором не каждый сработать сможет, а уж если вогнал его хозяин острием в колоду, намучаешься вытаскивать.
– Нож потеряешь – здоровье потеряешь! Топор потеряешь – жизнь потеряешь!
Не раз так повторял Леворукий, вот и здесь он с топором своим, бугрится мощный бицепс мастера по рубке стволов. Смотрит пытливо на противную сторону взглядом профессионального лесоруба, вон их собралось сколько! Колышется лес копий и голов вражьих, есть, где разгуляться опытному рубаке.
Тут же, к досаде своей, узнал он и Клима Рагулина, жили рядом, уважали друг друга. Как же так? Рядом с Климом воин с повадками профессионала, это, конечно, Петр. Тоже из Хранителей, фигура известная. Ох, непростые ребята, не из пехоты. Таких не сломишь, на фу-фу не возьмешь. Били они в той жизни различных беспредельщиков, с Подковы гостей непрошенных, разметают и здесь, на поле брани.
Стояли десятки стройных шеренг монахов и исихастов в белых одеяниях, главным оружием которых была молитва. Но и меч уверенно держали их крепкие руки, это – оплот Светлого Воинства, вот и сейчас тысячи их молили Создателя о победе над нечистью.
Но самое большое впечатление производил Храм! У одних он вызывал благоговейный восторг, у других дикий ужас! Он вырастал вдали из самой гущи крещеного воинства, как бы помогая Светлой Силе, давая ей опору и являясь вечным символом Православия Русского.
Огромные белые колонны уходили высоко в небо, терялись в заоблачье, угадывались купола, от которых исходил золотистый свет, иногда доносился мелодичный торжественно-призывный звон колоколов. В эти минуты затихал жаворонок, резвившийся в высоте, стихал стрекот кузнечиков, жужжание шмелей, и только теплый ветер трепал бороды, обдувал строгие лица витязей, играл полотнищами стягов и хоругвей.
А Храм мощно и незыблемо опирался остовом колонн на землю. Казалось, вот-вот шагнет он на полчища супостатов, и полягут многие тысячи с темной стороны, и не спасут их все эти завры и другие чудища! Мелкими сошками они измеряются в масштабах Величия Православного Храма!
Хана опять стал ощущать душевный раздрай! С одной стороны были те, кто ему помогал, кому он был благодарен, он и сам сейчас на этой стороне, на стороне Мглы и Мрака, да погаснут все факелы мира! Но напротив его стояли люди, которых он уважал. Да! Эти люди были из той никчемной жизни, пустяшной и плохонькой! Но они почему-то жили и радовались этой жизни, находили что-то хорошее для себя, дружили и поддерживали, как могли, друзей своих. Умели и делиться тем немногим хорошим, что имели сами, хотя имели-то с рыбью ногу! Их поступки иногда потрясали его, он не мог понять, расшифровать механизм, подвигающий на бескорыстие или доброту не только к самим себе, но и к совершенно бесполезным субъектам. А ведь взамен, чаще всего, не получали абсолютно ничего! Спасенный бомж, например. Если бы не буловцы, забили бы его подкованные хмыри насмерть, а они спасли мужика, да еще денег немного дали, еды купили. А Клим, бросившийся на помощь Вратарю, не думавший в это время о себе!
А похищение Фрезы бандой, возглавляемой двумя младшими «булыжниками»! Он сам тогда, не раздумывая, решил помочь парням со своего района. Хана вспомнил, как откликнулись все на помощь в поисках сестры Дуче, примчались сельские, десятка три крепких ребят во главе с Пыхало! Да что говорить, он с тем же Пыхало без всяких колебаний взялся прошерстить всю Подкову, со всеми ее сарайками и криминальными закутками. Сразу заподозрил, без печально известной всем семейки здесь не обошлось.
Отвлекся Хана и, не сопротивляясь, наоборот, с удовольствием, уплыл в воспоминания о тех насыщенных, но таких светлых днях в его жизни. Вот он с сельскими бок о бок стоит против того же бывшего дружбана Булыги с его корешами, несмотря на их заточки, топоры и приправу Булаха, не побоявшись мести злопамятных подлецов.
~
В то самое время в городе многочисленная команда Рукопашника искала Фрезу везде, где только можно, подключили знакомых из полиции. Бул с друзьями прочесывали родной район, Клим помогал, чем мог, опрашивал знакомых, всем показывал фото девушки. И тут появился Вратарь, он уверенно указал на Подкову. Не зря же он был архонтом, а те сразу демонов определяют и продавшихся им тоже видят насквозь.
Взвыв от гнева, два десятка парней тотчас устремились в этот рассадник криминала, прибыли в самое время. Сельские ножей не держали, но драться умели, некоторые привезли цепи, почти все имели ремни с пряжками и немало звездочек и якорей отпечатали свой автограф на филейных частях блатных. «Подкованных» было больше, поднаторевшие в разборках и по-волчьи остервенелые, они били кастетами, напропалую махали дубинками и ножами. Досталось многим сельским, к счастью, не в смысле пациентов реанимации. Хана и Пыхало рубились в первых рядах, поэтому тоже вдоволь заполучили порезов и прочих шишек-банок! Неизвестно, чем бы все закончилось, но тут в толпу «подкованных» яростно врезались тренированные парни Була. Лафет, будучи вне себя, тут же с ходу нокаутировал Булыгу, да так, что у того даже сандалии слетели. Улетел Булыга в одну сторону, его устрашающий кастет в другую, штиблеты – в третью.
