И, чем сильнее было это желание, тем меньше войта заботило, к чему это может привести. Наконец, он не выдержал и, после очередного выпада провёл ответный удар – отрок ещё не успел отскочить и находился достаточно близко от противника, настолько, клинок Догдара мог в два счёта раскроить его надвое, словно топор – сухую щепку. Догдар и сам ожидал такого исхода, но отрок оказался проворнее, чем он думал и, ловко парировав удар войта, остановил его меч на полпути. Раздался глухой звон стали; Догдар в страхе отпрянул, словно бы коснулся рукой пламени, но уже через мгновение занёс меч над головой для нового удара, к которому отрок не был готов. Стальное лезвие рассекло собою воздух, в шаге от отрока – заметив движение, он отступил на шаг и не прогадал: не сделай он этого, лежал бы сейчас с пробитым черепом. Но, избежав смертельного удара, он только ещё больше разозлил своего противника. Отбросив страх, он не стал отступать и снова взмахнул мечом. Удар пришёлся снизу, отрок уловил стремительное скольжение стали в прохладном воздухе и инстинктивно парировал атаку Догдара, но сила его чья сила? Отрока? Догдара? Удара? оказалась больше, чем был в состоянии выдержать тонкий клинок. Столкнувшись с клинком войта, меч стражника выгнулся и надломился у самой рукояти. Проводив взглядом упавшее остриё, отрок посмотрел сначала на рукоять, оставшуюся у него в руку, руке затем – на Догдара. Воин сразу поймал этот взгляд, ничего не выражающий кроме страха. Встревоженный, растерянный, отрок стоял, опустив руки, и покорно ждал своей смерти. Догдар смерил его оценивающим взглядом, довольно ухмыльнулся, но сделать ничего не успел, потому уже через несколько мгновений после того, как от атаки Догдара меч отрока предательски разломился, за него вступились остальные стражники. Догдар был немного раздосадован, но воспринял этот жест как должное и застыл в ожидании атаки. Однако, к великому его удивлению, бой начался гораздо быстрее, нежели рассчитывал Догдар: стразу два стражника выступили ему навстречу, держась по бокам от воина, и одновременно нанесли удар. Атаку одного из них воин успел отразить, а вот второго – не успел. Меч удачливого стражника угодил Догдару в бок и, пробив кожу, остановился у самых рёбер, если били в бок, то задеть легкие сложно, если только у противника не высоко подняты руки. Хотя, я не специалист.. при этом, не задев лёгкие. Но лишние пробелы даже это незначительное повреждение заставило, вскрикнув от боли, деепричастие означает добавочное действие – то есть здесь повреждение вскрикнуло от боли? предусмотрительно отступить назад на два шага. Стражники моментально отреагировали на этот жест и приблизились к Догдару ровно на столько, на сколько он отдалился от них, не дав ему таким образом возможности получить хоть какое-либо преимущество. Он ждал, что они нападут сразу, но стражники не торопились: они как будто знали, что жертва уже обречена, а значит, не стоит беспокоиться понапрасну. Тем более, что беспокоиться сейчас нужно было Догдару, а не им.
- Лучше сдайся, пока мы тебя к Смертушу не отправили! – вяло произнёс один из стражников и разразился громким смехом. Сейчас он явно ощущал своё явное превосходство над Догдаром, и это позволяло ему так развязно вести себя перед ним. Его поддерживали остальные стражники, думая, что вместе смогут заставить свою жертву сдаться. Так полагали они, но только не Догдар. Ему, напротив, показалось, что ситуация ещё не настолько печальна, чтобы сдаваться. Ведь гораздо лучше побороться за победу, если она ещё не отдана противнику.
Он ничего не ответил стражникам, предпочитая действовать мечом. Новенький, ещё не потёртый меч в его руках снова бросился в атаку: стремительным выпадом Догдар вспорол одному стражнику живот. Он был настолько расслаблен, что в минуту опасности даже не был готов отступить, или парировать атаку. Его обмякшее тело камнем свалилось на обагрившуюся кровью траву, и в этот момент стражники обступили Догдара. Он едва успел высвободить меч из тела мёртвого стражника, как на него обрушился целый град ударов. Они сыпались и сверху, и сбоку, и сзади, но Догдар умудрялся искусно от них укорачиваться, чем чрезвычайно сильно злил стражников. Они усиливали свой напор: удары становились чаще и, как казалось, сильнее, и Догдар уже не мог с той же ловкостью от них ускользать. На его теле появились раны, однако, не они его беспокоили, а то обстоятельство, что стражники, в конце концов, могут просто добить его, когда тот выдохнется настолько, что у него уже больше не останется сил, чтобы защищаться. Нужно поскорее выбираться из засады, пока стражники не добили его. Но как это сделать, если он до сих пор мог только защищаться? Размышлять над этим вопросом Догдару не пришлось – решение ему подсказали стражники. А точнее, тот холёный чернобровый сотник, который натравил на Догдара своих солдат. Непонятно почему, он вдруг решил прервать резню.
- Стойте! Остановитесь! – прозвучал сквозь шум битвы его властный сильный голос. Воины, в том числе и сам Догдар, растерянно опустили мечи и с недоумением уставились в ту сторону, откуда доносился голос сотника. Его лицо было спокойно и неподвижно, хищные чёрные глаза, сливавшиеся с бровями, не отрываясь, смотрели на Догдара.
- Похоже, наш юнец не так прост! Он хорошо обращается с мечом, и не побоялся выйти против сотни вооружённых до зубов опытных воинов. Такому воину не пристало умирать в кровавой неравной резне. Выходи сюда, юнец и сразись со мной, если не боишься!
Его голос звучал как вызов, но он ничуть не напугал Догдара:напротив, не хватает пробела в ту минуту он даже обрадовался этому предложению и с радостью принял его.
- Нет! Я готов! – Догдар решительно тряхнул золотыми кудрями.
- Расступитесь! Пропустите мальца!
Стражники, окружавшие Догдара, суетливо стали отходить назад, освобождая место для решающей схватки. Когда всё было готово, бойцы вышли на середину импровизированной арены, их мечи свободно болтались в руках. Но едва они сблизились, стальные лезвия поднялись вверх, враждебно сверкая.
- Не думай, юнец, что это будет лёгкая битва, - прошептал сотник. Догдар не придал его словам значения. Промолчал. Сотника это несколько расстроило: он рассчитывал, по крайней мере, хоть на какую-то реакцию. Он недовольно поморщился и сделал стремительный выпад, надеясь, что Догдар всё ещё будет расслаблен и не сможет отразить его. Но осторожный воин в позолоченных доспехах не оправдал его ожиданий, блокировав стремительный бег его клинка. Сотник отступил, надеясь перевести дух перед следующей атакой. Но Догдар не дал ему этого сделать, сделав ответный выпад, который сотник парировал ловко и стремительно, и тут же отступил, чтобы уже через мгновение атаковать снова. Видя движение его клинка, Догдар пустился в ответную атаку. Секунда: их мечи скрестились, наполнив окружающее весёлым звоном, разошлись, натужно проскрежетав. Ещё секунда, и клинки снова скрестились, с силой ударившись друг о друга, чтобы снова разойтись.
Догдар занёс меч над головой и нанёс противнику сильный рубящий удар. Сотник сразу заметил его и ускользнул от удара, отступив назад на два шага. Догдар не растерялся и ударил сбоку, не заметив, что сотник тоже занёс меч для удара. Их клинки сошлись в одной точкой, с силой ударившись друг об друга. Сила эта оказалась столь велика, что клинок Догдара выгнулся, но не треснул. А клинок сотника даже не шелохнулся.
Под звон мечей воины разошлись; Догдар отошёл чуть подальше, чем обычно. Сотник, остановившись на своём обычном месте, внимательно и настороженно наблюдал за каждым его движением. Он не зря опасался молодого противника: почти не обращая внимания на противника, Догдар вознёс меч над головой, сжимая его рукоять обеими руками, а затем шагнул в сторону противника. В следующую секунду он развернулся всем телом и рассёк воздух мечом. Атака была стремительной, но сотник успел вовремя подставить клинок и парировать удар воина. Мечи содрогнулись во второй раз, наполнив окружающее глухим звоном. Следующая атака была ещё большей по силе – клинки сошлись у самых рукоятей, но ни один из них не достиг цели, и тогда Догдар продолжил атаковать противника, один за одним нанося сокрушительные удары, так что сотник едва успевал их парировать. От напряжения его лицо вытянулось и стало походить на высохший от изнуряющей жары лист, а Догдар всё не унимался. Его не пугали ни звон стали, ни искры, сыпавшиеся на сражавшихся…
Догдар ударил в очередной раз, рука сотника, сжимавшая клинок, поднялась вверх, чтобы отразить атаку, но секундой раньше клинок Догдара косым лучом скользнул по груди сотника. Добрая сталь, добытая в глубинах Драконовых Скал, сделала своё дело, пробив металлический панцирь и на том месте, где прошёл Догдаров клинок, выступила кровь и густой алой струйкой стала растекаться по стальным пластинам доспехов. Почувствовав боль, сотник посмотрел вниз, на секунду задержал взгляд на кровоточащей ране, затем медленно поднял глаза на Догдара и он увидел его лицо. Напряжённое, с бугрившимися под кожей венами, бледной кожей, плотно сжатыми губами, и взглядом, пронзающим до самых костей. Его трудно было разглядеть сразу, он прятался за густыми бровями, от напряжения сошедшимися у переносицы. Чёрные глаза сливались с ними, но их блеск, недоверчивый, озлобленный, и какой-то дикий, нельзя было не заметить даже в темноте. Вот и Догдар уловил этот блеск, и в тот же миг его словно бы поразила стрела меткого лучника, и в тот же миг он ощутил всё, сокрытое в этом взгляде. Всю ярость, всю ненависть и злобу, таящуюся в нём. И сразу же Догдар ощутил нестерпимый холод, как будто его окатили с ног до головы водой из ключа. К счастью, это длилось не долго. Но, когда Догдар пришёл в себя, его ждал новый страх: сотник, который до последнего момента стоял неподвижно, вдруг набросился на него с мечом. А поскольку противники находились друг от друга на расстоянии удара, Догдар не успел ни отскочить, ни парировать удар. Клинок впился в его тело, словно коготь сокола, пронзающий плоть ещё живой жертвы. Догдар почувствовал боль, которая заставила его сражаться – уже через мгновение его рука, сжимавшая клинок, инстинктивно подалась вперёд для атаки. Стражник не был готов к этому стремительному выпаду; клинок Догдара второй раз вспорол ему грудь, но на этот раз прикосновение холодной стали оказалось смертельным: остриё клинка вонзилось в самое сердце стражника, остановив его навсегда. Оно уже не билось, когда сотник с неподвижным лицом и остекленевшим взглядом рухнул на землю, выронив обагрённый кровью клинок. Догдар растерянно посмотрел на растянувшееся перед ним тело, затем обвёл взглядом стражников. Несколько минут они стояли, неподвижные, встревоженные, и беспрерывно перешёптывались. Наконец, один из них выступил из толпы и, поравнявшись с Догдаром, произнёс.
- Это была честная победа. Ты можешь идти.
Сказав это, стражник вернулся к остальным, после чего кольцо стражников стало распадаться, и уже через несколько минут у дворца не осталось ни одного стражника. Всё это время Догдар стоял неподвижно и не смел проронить и звука, и только сейчас решился подойти к раненой эльфийке.
- Спасибо, что помог, Орлин! – сквозь зубы процедил он, косясь на Орлина, который всё это время не нашёл сил даже спрыгнуть на траву. – Без тебя бы я нипочём не справился!
- Я не смог, прости… - потупив взор, ответил коротышка.
- Не смог?! А ты хоть понимаешь, что я только чудом живым выбрался из этой схватки? Их была целая дюжина против меня одного! Что тебе помешало помочь мне? Может, ты испугался? Что ж, тогда дальше нам не по пути!
- Нет! Прости, Догдар! Я просто растерялся… Больше такого не повторится. Давай-ка лучше осмотрим её, - побледневший Орлин указал на девушку.
Они присели на траву и принялись критически оглядывать тело эльфийки. При первом взгляде показалось, что она пришла сюда случайно. На ней была только безрукавка из мягкой кожи и кожаные же шортики. Всё это теперь превратилось в жалкие лохмотья, из-под которых на нежной оливковой коже проступали царапины. Кое-где виднелись и раны – не смертельные, но глубокие, при одном только прикосновении к которым девушка вздрагивала.
- Раны глубокие, но не смертельные, - заметил Орлин. – Нужно перевязать её, пока не поздно. Чего смотришь? Рви лохмотья! – крикнул он на Догдара. – Да не бойся, не бойся! Она тебе потом ещё спасибо скажет, - усмехнулся гном, следя за тем, с какой осторожностью Догдар дотрагивается до изорванных и перепачканных кровью легкомысленных одежд незнакомки.
- Всё. Достаточно. Давай сюда!
Догдар молча протянул гному рваные лоскутки. А кожу не очень то легко порвать.. Гном посмотрел на него неодобряюще, но всё-таки взял добычу и начал осторожно перевязывать девушку.
- Спокойно, сейчас всё сделаем… - то и дело повторял он, когда она морщилась, вздрагивала и кричала при малейшем прикосновении к ране. – Спокойно…
Наблюдая за Орлином со стороны, Догдар не переставал удивляться его хладнокровию, ведь временами девушка кричала так, что невозможно было слушать без содрогания. Но гном будто и не замечал всего этого, а продолжал заниматься своим делом – так быстро и умело, что на время Догдар даже успокоился. Но тревога вернулась, когда Орлин внезапно произнёс:
- Ну, вот и всё…
- Что – всё? – с тревогой спросил Догдар.
- Да не беспокойся ты! – Орлин широко улыбнулся. – Всё в порядке будет с твоей красавицей! Но сейчас нам нужно унести её отсюда.
- Ты прав! – поспешил согласиться Догдар. Почему-то у него даже не возникло мысли бросить девушку здесь одну. Его даже не испугало то обстоятельство, что она, пока ещё совершенно беспомощная, будет им обузой в этом и без того нелёгком и чрезвычайно опасном предприятии. Нести девушку он поручил Орлину, сам же шёл впереди. Само собой разумеется, горожане, благодаря которым путники проникли во дворец, уже давно ушли вперёд, так что они здесь одни, а вот стражники – на каждом шагу. Это не пугало воинов, иначе они бы не решились пробраться во дворец, но, чтобы выбраться из него живыми, они должны быть очень осторожны.
В коридоре, по которому они шли, было темно и пустынно, как будто путники попали не во дворец, а в пещеру, где не живёт никто, кроме прожорливых крыс, жуков, что питаются плесенью и дракона, что стережёт несметные сокровища. Тишину заглушал звук их шагов и протяжные стоны эльфийки. Догдар то и дело поворачивал голову в её сторону – проверял, всё ли в порядке. А потом не выдержал и заговорил:
- Как твоё имя?
Девушка повела длинными роскошными ресницами, после чего произнесла слабым голосом.
- Неясыть, только зачем я вам нужна?
- Как – зачем? – удивился Догдар.
- Зачем вы спасли меня?
- Почему ты спрашиваешь?
Догдар и Орлин искренне недоумевали, почему этот вопрос возник в голове юной эльфийки. Неужели она предпочла бы умереть от мечей кровожадных стражников, чем быть спасённой? Многие, павшие в кровавой схватке со стражниками, всей душой жаждали оказаться на её месте.
-Почему ты спрашиваешь?
- Вам что-то нужно от меня, правда? Но не надейтесь, что я расскажу вам, где спрятан Собиратель Сил. Можете прямо сейчас бросить меня здесь, потому что я только обуза для вас.
- Лучше сдайся, пока мы тебя к Смертушу не отправили! – вяло произнёс один из стражников и разразился громким смехом. Сейчас он явно ощущал своё явное превосходство над Догдаром, и это позволяло ему так развязно вести себя перед ним. Его поддерживали остальные стражники, думая, что вместе смогут заставить свою жертву сдаться. Так полагали они, но только не Догдар. Ему, напротив, показалось, что ситуация ещё не настолько печальна, чтобы сдаваться. Ведь гораздо лучше побороться за победу, если она ещё не отдана противнику.
Он ничего не ответил стражникам, предпочитая действовать мечом. Новенький, ещё не потёртый меч в его руках снова бросился в атаку: стремительным выпадом Догдар вспорол одному стражнику живот. Он был настолько расслаблен, что в минуту опасности даже не был готов отступить, или парировать атаку. Его обмякшее тело камнем свалилось на обагрившуюся кровью траву, и в этот момент стражники обступили Догдара. Он едва успел высвободить меч из тела мёртвого стражника, как на него обрушился целый град ударов. Они сыпались и сверху, и сбоку, и сзади, но Догдар умудрялся искусно от них укорачиваться, чем чрезвычайно сильно злил стражников. Они усиливали свой напор: удары становились чаще и, как казалось, сильнее, и Догдар уже не мог с той же ловкостью от них ускользать. На его теле появились раны, однако, не они его беспокоили, а то обстоятельство, что стражники, в конце концов, могут просто добить его, когда тот выдохнется настолько, что у него уже больше не останется сил, чтобы защищаться. Нужно поскорее выбираться из засады, пока стражники не добили его. Но как это сделать, если он до сих пор мог только защищаться? Размышлять над этим вопросом Догдару не пришлось – решение ему подсказали стражники. А точнее, тот холёный чернобровый сотник, который натравил на Догдара своих солдат. Непонятно почему, он вдруг решил прервать резню.
- Стойте! Остановитесь! – прозвучал сквозь шум битвы его властный сильный голос. Воины, в том числе и сам Догдар, растерянно опустили мечи и с недоумением уставились в ту сторону, откуда доносился голос сотника. Его лицо было спокойно и неподвижно, хищные чёрные глаза, сливавшиеся с бровями, не отрываясь, смотрели на Догдара.
- Похоже, наш юнец не так прост! Он хорошо обращается с мечом, и не побоялся выйти против сотни вооружённых до зубов опытных воинов. Такому воину не пристало умирать в кровавой неравной резне. Выходи сюда, юнец и сразись со мной, если не боишься!
Его голос звучал как вызов, но он ничуть не напугал Догдара:напротив, не хватает пробела в ту минуту он даже обрадовался этому предложению и с радостью принял его.
- Нет! Я готов! – Догдар решительно тряхнул золотыми кудрями.
- Расступитесь! Пропустите мальца!
Стражники, окружавшие Догдара, суетливо стали отходить назад, освобождая место для решающей схватки. Когда всё было готово, бойцы вышли на середину импровизированной арены, их мечи свободно болтались в руках. Но едва они сблизились, стальные лезвия поднялись вверх, враждебно сверкая.
- Не думай, юнец, что это будет лёгкая битва, - прошептал сотник. Догдар не придал его словам значения. Промолчал. Сотника это несколько расстроило: он рассчитывал, по крайней мере, хоть на какую-то реакцию. Он недовольно поморщился и сделал стремительный выпад, надеясь, что Догдар всё ещё будет расслаблен и не сможет отразить его. Но осторожный воин в позолоченных доспехах не оправдал его ожиданий, блокировав стремительный бег его клинка. Сотник отступил, надеясь перевести дух перед следующей атакой. Но Догдар не дал ему этого сделать, сделав ответный выпад, который сотник парировал ловко и стремительно, и тут же отступил, чтобы уже через мгновение атаковать снова. Видя движение его клинка, Догдар пустился в ответную атаку. Секунда: их мечи скрестились, наполнив окружающее весёлым звоном, разошлись, натужно проскрежетав. Ещё секунда, и клинки снова скрестились, с силой ударившись друг о друга, чтобы снова разойтись.
Догдар занёс меч над головой и нанёс противнику сильный рубящий удар. Сотник сразу заметил его и ускользнул от удара, отступив назад на два шага. Догдар не растерялся и ударил сбоку, не заметив, что сотник тоже занёс меч для удара. Их клинки сошлись в одной точкой, с силой ударившись друг об друга. Сила эта оказалась столь велика, что клинок Догдара выгнулся, но не треснул. А клинок сотника даже не шелохнулся.
Под звон мечей воины разошлись; Догдар отошёл чуть подальше, чем обычно. Сотник, остановившись на своём обычном месте, внимательно и настороженно наблюдал за каждым его движением. Он не зря опасался молодого противника: почти не обращая внимания на противника, Догдар вознёс меч над головой, сжимая его рукоять обеими руками, а затем шагнул в сторону противника. В следующую секунду он развернулся всем телом и рассёк воздух мечом. Атака была стремительной, но сотник успел вовремя подставить клинок и парировать удар воина. Мечи содрогнулись во второй раз, наполнив окружающее глухим звоном. Следующая атака была ещё большей по силе – клинки сошлись у самых рукоятей, но ни один из них не достиг цели, и тогда Догдар продолжил атаковать противника, один за одним нанося сокрушительные удары, так что сотник едва успевал их парировать. От напряжения его лицо вытянулось и стало походить на высохший от изнуряющей жары лист, а Догдар всё не унимался. Его не пугали ни звон стали, ни искры, сыпавшиеся на сражавшихся…
Догдар ударил в очередной раз, рука сотника, сжимавшая клинок, поднялась вверх, чтобы отразить атаку, но секундой раньше клинок Догдара косым лучом скользнул по груди сотника. Добрая сталь, добытая в глубинах Драконовых Скал, сделала своё дело, пробив металлический панцирь и на том месте, где прошёл Догдаров клинок, выступила кровь и густой алой струйкой стала растекаться по стальным пластинам доспехов. Почувствовав боль, сотник посмотрел вниз, на секунду задержал взгляд на кровоточащей ране, затем медленно поднял глаза на Догдара и он увидел его лицо. Напряжённое, с бугрившимися под кожей венами, бледной кожей, плотно сжатыми губами, и взглядом, пронзающим до самых костей. Его трудно было разглядеть сразу, он прятался за густыми бровями, от напряжения сошедшимися у переносицы. Чёрные глаза сливались с ними, но их блеск, недоверчивый, озлобленный, и какой-то дикий, нельзя было не заметить даже в темноте. Вот и Догдар уловил этот блеск, и в тот же миг его словно бы поразила стрела меткого лучника, и в тот же миг он ощутил всё, сокрытое в этом взгляде. Всю ярость, всю ненависть и злобу, таящуюся в нём. И сразу же Догдар ощутил нестерпимый холод, как будто его окатили с ног до головы водой из ключа. К счастью, это длилось не долго. Но, когда Догдар пришёл в себя, его ждал новый страх: сотник, который до последнего момента стоял неподвижно, вдруг набросился на него с мечом. А поскольку противники находились друг от друга на расстоянии удара, Догдар не успел ни отскочить, ни парировать удар. Клинок впился в его тело, словно коготь сокола, пронзающий плоть ещё живой жертвы. Догдар почувствовал боль, которая заставила его сражаться – уже через мгновение его рука, сжимавшая клинок, инстинктивно подалась вперёд для атаки. Стражник не был готов к этому стремительному выпаду; клинок Догдара второй раз вспорол ему грудь, но на этот раз прикосновение холодной стали оказалось смертельным: остриё клинка вонзилось в самое сердце стражника, остановив его навсегда. Оно уже не билось, когда сотник с неподвижным лицом и остекленевшим взглядом рухнул на землю, выронив обагрённый кровью клинок. Догдар растерянно посмотрел на растянувшееся перед ним тело, затем обвёл взглядом стражников. Несколько минут они стояли, неподвижные, встревоженные, и беспрерывно перешёптывались. Наконец, один из них выступил из толпы и, поравнявшись с Догдаром, произнёс.
- Это была честная победа. Ты можешь идти.
Сказав это, стражник вернулся к остальным, после чего кольцо стражников стало распадаться, и уже через несколько минут у дворца не осталось ни одного стражника. Всё это время Догдар стоял неподвижно и не смел проронить и звука, и только сейчас решился подойти к раненой эльфийке.
- Спасибо, что помог, Орлин! – сквозь зубы процедил он, косясь на Орлина, который всё это время не нашёл сил даже спрыгнуть на траву. – Без тебя бы я нипочём не справился!
- Я не смог, прости… - потупив взор, ответил коротышка.
- Не смог?! А ты хоть понимаешь, что я только чудом живым выбрался из этой схватки? Их была целая дюжина против меня одного! Что тебе помешало помочь мне? Может, ты испугался? Что ж, тогда дальше нам не по пути!
- Нет! Прости, Догдар! Я просто растерялся… Больше такого не повторится. Давай-ка лучше осмотрим её, - побледневший Орлин указал на девушку.
Они присели на траву и принялись критически оглядывать тело эльфийки. При первом взгляде показалось, что она пришла сюда случайно. На ней была только безрукавка из мягкой кожи и кожаные же шортики. Всё это теперь превратилось в жалкие лохмотья, из-под которых на нежной оливковой коже проступали царапины. Кое-где виднелись и раны – не смертельные, но глубокие, при одном только прикосновении к которым девушка вздрагивала.
- Раны глубокие, но не смертельные, - заметил Орлин. – Нужно перевязать её, пока не поздно. Чего смотришь? Рви лохмотья! – крикнул он на Догдара. – Да не бойся, не бойся! Она тебе потом ещё спасибо скажет, - усмехнулся гном, следя за тем, с какой осторожностью Догдар дотрагивается до изорванных и перепачканных кровью легкомысленных одежд незнакомки.
- Всё. Достаточно. Давай сюда!
Догдар молча протянул гному рваные лоскутки. А кожу не очень то легко порвать.. Гном посмотрел на него неодобряюще, но всё-таки взял добычу и начал осторожно перевязывать девушку.
- Спокойно, сейчас всё сделаем… - то и дело повторял он, когда она морщилась, вздрагивала и кричала при малейшем прикосновении к ране. – Спокойно…
Наблюдая за Орлином со стороны, Догдар не переставал удивляться его хладнокровию, ведь временами девушка кричала так, что невозможно было слушать без содрогания. Но гном будто и не замечал всего этого, а продолжал заниматься своим делом – так быстро и умело, что на время Догдар даже успокоился. Но тревога вернулась, когда Орлин внезапно произнёс:
- Ну, вот и всё…
- Что – всё? – с тревогой спросил Догдар.
- Да не беспокойся ты! – Орлин широко улыбнулся. – Всё в порядке будет с твоей красавицей! Но сейчас нам нужно унести её отсюда.
- Ты прав! – поспешил согласиться Догдар. Почему-то у него даже не возникло мысли бросить девушку здесь одну. Его даже не испугало то обстоятельство, что она, пока ещё совершенно беспомощная, будет им обузой в этом и без того нелёгком и чрезвычайно опасном предприятии. Нести девушку он поручил Орлину, сам же шёл впереди. Само собой разумеется, горожане, благодаря которым путники проникли во дворец, уже давно ушли вперёд, так что они здесь одни, а вот стражники – на каждом шагу. Это не пугало воинов, иначе они бы не решились пробраться во дворец, но, чтобы выбраться из него живыми, они должны быть очень осторожны.
В коридоре, по которому они шли, было темно и пустынно, как будто путники попали не во дворец, а в пещеру, где не живёт никто, кроме прожорливых крыс, жуков, что питаются плесенью и дракона, что стережёт несметные сокровища. Тишину заглушал звук их шагов и протяжные стоны эльфийки. Догдар то и дело поворачивал голову в её сторону – проверял, всё ли в порядке. А потом не выдержал и заговорил:
- Как твоё имя?
Девушка повела длинными роскошными ресницами, после чего произнесла слабым голосом.
- Неясыть, только зачем я вам нужна?
- Как – зачем? – удивился Догдар.
- Зачем вы спасли меня?
- Почему ты спрашиваешь?
Догдар и Орлин искренне недоумевали, почему этот вопрос возник в голове юной эльфийки. Неужели она предпочла бы умереть от мечей кровожадных стражников, чем быть спасённой? Многие, павшие в кровавой схватке со стражниками, всей душой жаждали оказаться на её месте.
-Почему ты спрашиваешь?
- Вам что-то нужно от меня, правда? Но не надейтесь, что я расскажу вам, где спрятан Собиратель Сил. Можете прямо сейчас бросить меня здесь, потому что я только обуза для вас.
