Король тоже по-своему прав, игра с ценами поднимет его авторитет, люди будут благодарны ему за снижение цен на хлеб весной, а он сумеет пополнить казну. Будет чем отблагодарить верных вассалов, послуживших на этой войне, и себе, само собой, останется.
– А что с налогами в Райроне? – Майнор прямо посмотрел на среднего брата, только что вернувшегося с войны. – Их повысили?
– Я оставил налоги прежними, – ответил Идвар неспешно.
– Прежними? Почему? Их надо было наказать! – Майнор швырнул смятую салфетку. – Ты как всегда, ей-богу! Неужели сам не мог додуматься до простого, Идвар? Это же просто! Всё у тебя, как всегда, не слава богу!
Аэлла почувствовала, как отяжелели руки на столешнице. Он кричал на него...
– Если королю будет угодно, он своим указом повысит налоги в Райроне, или это сделает граф Лайден...
– Когда это ещё будет? Это должен был сделать ещё ты! Причём тут Лайден? Ты всё время ищешь крайних...
Аэлла глянула на короля, ждала, что он остановит Майнора, остановит эту ссору, но король больше был занят куриной ногой, чем тем, что происходит между сыновьями. Своё мнение по этому вопросу он уже высказал.
– Никаких крайних я не ищу, у меня была совсем другая задача...
– Да брось ты! – отмахнулся небрежно Майнор от брата. – Ничего другого от тебя ждать не приходится, в делах государства ты ничего не смыслишь. Думаю, граф в Райроне сориентируется, окажется поумнее, чем... – Замолчал, отворачиваясь.
Аэлла исподлобья следила за ним. Он не нравился ей даже уже хотя бы этим. И ещё. Он сильно был похож на своего отца, только ещё более вспыльчивый, раздражительный. Такой же длинный, худощавый, как король, но чего-то ему не хватало, чтобы рождать те же чувства, что появлялись при взгляде на короля. В короле угадывалась скрытая сила, в Майноре – нет, эту силу он хотел показать своими действиями, поступками, этими нелепыми придирками.
– Давайте, послушаем княжну, что она об этом думает? – это спросил король Эдуор, глянул Аэлле в лицо, и все последовали его примеру. Ждали её ответа.
Аэлла невольно выпрямилась, убрала ладони со столешницы, чтобы не выдать волнения.
– Вообще-то, летом прошли сильные дожди, многие поля смыло, не думаю, что это разумно – повышать налоги... Рачительный хозяин этого не сделает... И я... – Король перебил её с улыбкой:
– Другого ответа от тебя мы и не ждали.
Конечно же, он имел в виду то, что она княжна Райрона, поэтому всегда будет за свои земли и за свой народ. Майнор же подумал про другое:
– Женщины ничего не смыслят в государственных делах...
Аэлла сузила глаза, глядя на него. Он её раздражал своей самоуверенностью. Заговорили про другое, но она продолжала смотреть на Майнора. Потом перевела глаза на его жену, сидящую рядом. Она тоже была моложе мужа лет на десять, может, даже была ровесницей Аэллы или чуть моложе. Лет восемнадцать, не больше. Она была симпатичной, и в отличие от всех миропольцев светлокожей и светловолосой, даже светлее Аэллы. Может, она была с северных земель, даже севернее Райрона, может быть, с графства Солк, там все такие. Голубые глаза, мелкие черты лица, капризно поджатые губы.
Каково же в таком возрасте знать, что ты – потенциальная королева? Твой муж – Майнор, будущий король огромного и богатого королевства, всей вот этой земли... Она станет матерью Майнора и, возможно, Мирона, а может, и не одного. От всего этого можно возгордиться, и превратиться в напыщенную самоуверенную особу. Такой она, наверное, и была.
Аэлла хорошо помнила, что чувствовала, когда впервые увидела её, входящей в зал под руку с мужем, с высоко поднятой головой, высокомерным взглядом. Она была беременной и, судя по всему, уже на порядочном сроке, живот под широким платьем был уже большим. Майнор заботливо усаживал её за стол, улыбался ей, и она принимала это как должное. Аэлла даже уловила в разговоре её имя. Вэлия.
Чтобы унять раздражение, Аэлла снова принялась за яблоко, чистила кожуру дрожащими пальцами. К этому времени ужин уже закончился, королева с сыном ушли, слуги убирали некоторые блюда, появились музыканты, зазвенела музыка, каждый занялся своим делом. Король и Мирон покинули стол, Идвар разговаривал с невесткой, точнее, она сама что-то говорила ему, а он слушал. Они стояли у колонны в зале. Короля отвлекли экстренным письмом из какого-то княжества. А Майнор неожиданно подсел к Аэлле, близко, спросил тихо:
– Как вам Мирополь, княжна?
Аэлла пожала плечами и ответила:
– Красиво, очень красиво...
Ей не хотелось разговаривать с ним, она волновалась, и пальцы дрожали, не желая слушаться.
– Ваш отец развязал эту войну, столько людей погибло, а вы живая, сидите с нами за одним столом, ешьте, пьёте... улыбаетесь...
– Что вы хотите? – Она в упор посмотрела ему в тёмные глаза.
– За всё надо платить. Ты так не думаешь? – перешёл вдруг на «ты» и ждал ответа.
– Ваш отец, король, даровал мне жизнь. Я не понимаю ваших претензий... господин Майнор. – Добавила его официальный титул, чтобы сохранять положенную дистанцию.
– Это несправедливо. Твой отец – предатель...
– Моего отца уже нет в живых... – она перебила его сквозь зубы.
– Но ты-то жива. Тебя стоило бы казнить... казнить ещё там, в Райроне...
– Ваш отец простил меня... – Она шептала ему в лицо, сопротивляясь, нет, она не собирается терпеть, как это делает Мирон.
– А зря! Моя бы воля, я бы не позволил тебе жить, жить бок о бок... Это всё наш Идвар, он мягкотелый, жалостливый, привёз тебя сюда...
– Извините... – она перебила его и, бросив неочищенное яблоко и нож, поднялась на ноги, но Майнор задержал её за запястье, заставил опять сесть.
– Сядь. И прекрати это всё, ты знаешь, с кем ты разговариваешь? Что ты себе позволяешь? – Он выкручивал её запястье. – Посмотри на себя. Так не ходят порядочные девушки...
Аэлла нахмурилась, мельком глянула на себя. К ужину она оделась так, как хотела. На ней было бархатное темно-синее платье с широким декольте от плеча до плеча, открывающее шею, ключицы, верх груди, и рукава всего лишь до половины предплечья. Конечно, в Мирополе таких платьев она не видела, поэтому за ужином ловила на себе осуждающие взгляды женщин и любопытные – мужчин. Что за нравы? Прячут тело женщин, а мужчины заводят любовниц на стороне, об этом ей Эл рассказала от служанок сегодня только. Всё это их приличие местное показное!
– Вы делаете мне больно... – шепнула она сквозь зубы ему в лицо, пытаясь освободить руку. – Чего вы хотите от меня?
– Тебе сохранили жизнь, за это надо расплатиться, это будет справедливо...
Он отпустил её запястье и скользнул ладонью ей на бедро, впился пальцами. Аэлла аж шарахнулась в сторону, вскинулась на ноги и, не помня себя от возмущения, дала Майнору пощёчину. В этот момент музыканты как раз закончили одну мелодию, и в установившейся тишине пощёчина эта прозвучала довольно громко. Все замерли, слуги тихо отступили в тень, а члены королевской семьи обернулись.
Аэлла с трудом поджала дрожащие губы, заговорила быстро срывающимся голосом:
– Может, это считается нормой у вас, извините, я не позволю... так... – Глянула в лицо короля: – Ваше величество, вы обещали мне покровительство сегодня утром, я же в гостях у вас, по вашим словам... – Перевела глаза на лицо Майнора, уже стоящего рядом, он глядел полуприщуренными глазами. – Извините... – Опустила голову, поджимая губы.
Все ждали реакции короля, накажет ли он виновницу унижения наследника? Король заговорил:
– Она первый день здесь и многого ещё не знает, мы простим это недоразумение на первый раз... – Майнор при этих словах поджал губы, быстро глянул в лицо жены. Король усмехнулся вдруг беззлобно. – Представляю, что было в Райроне с нашим Идваром...
– Его я чуть не убила ножом... – шепнула Аэлла.
– Да? – Король вдруг расхохотался, качнулся назад. – А что ж помешало? Это было бы интересно... – Опять засмеялся.
Аэлла покачала головой в бессилии, чувствуя, как от обиды начинают скапливаться слёзы.
– Извините, мне нехорошо, спасибо за ужин...
Бросилась к себе, но ушла недалеко, спряталась в каком-то полутёмном переходе и расплакалась. Её так ещё ни разу не унижали. И это король, это его наследник? Да он при жене готов забраться под юбку! Ещё какие-то претензии, обиды...
Аэлла села на подоконник небольшого окна в переходе, прислонилась затылком к холодному витражному стеклу. Украдкой стирала слёзы со щёк. Сердце разрывалось от боли и тоски. Где её отец? Где Айрил? Где её Райрон, родной и любимый? Как же хочет она домой!
Она так ушла в себя, что не уловила лёгких шагов по коридору. Это был Мирон Идвар. Тут же нашёл её в полумраке, подошёл близко, постарался обнять плачущую, прижать к себе, успокоить. Но Аэлла выставила локти в стороны, мешая ему, сопротивляясь, быстро и зло заговорила в лицо:
– Почему?.. Почему ты позволяешь им издеваться над собой? Почему ты ведёшь себя так? – Она даже перешла на «ты», выплёскивая на него одного всю свою обиду и раздражение на всех.
Идвар пожал плечами, отвечая:
– Я уже привык к этому с самого детства... Я пытался, но надо мной либо смеялись, либо наказывали...
Она приблизила к нему лицо, зло выговаривая сквозь зубы, даже слёзы на глазах высохли:
– Так нельзя, Идвар, так нельзя жить... Чем ты хуже своего брата? Почему ты позволяешь ему кричать на тебя? Почему он ведёт себя так?
– Он – Майнор...
– Плевать! Ты командуешь армией, ты защищаешь страну, ты его охраняешь и без тебя он – никто! Он не имеет права так вести себя!
Идвар придвинулся ещё ближе.
– Аэлла, милая, у нас такие порядки, ни ты, ни я, никто не в праве их изменить, пойми это... Он всегда будет выше меня...
– Мне не нравятся такие порядки. Это жестоко. Несправедливо. Нечестно. Один отец не может так по-разному относиться к своим сыновьям... Надо бороться с этим...
– Если бы я боролся, я бы уже давно сошёл с ума...
Она пристально поглядела на него и отвернулась.
– Как тебя устроили? Что сказал король?
– Нормально. – Она качнула головой. – Он желает выдать меня замуж, только ещё не решил, за кого, а пока я буду жить здесь... – Она опять подняла лицо и глянула снизу вверх.
– Замуж? – Идвар был неприятно удивлён.
– Он хочет поскорее отдать меня в другой род, сделать женой другого человека, чтобы я быстрее забыла отца и Райрон... – Она вздохнула. – Мне придётся подчиниться... – Идвар скривился при этих словах, как от неожиданной головной боли. – Иди к ним, тебя потеряют, будут задавать вопросы, ты ведь этого не хочешь? А что, если увидят нас вместе, или слуги донесут?
– Здесь редко кто ходит...
– Всё равно. Иди. Иди, Идвар...
– Что он хотел от тебя?
– Пытался залезть под юбку, предлагает стать его любовницей...
Мирон нахмурился с болью и тревогой, шепнул:
– А ты?
– Хватит уже с меня... – Она глянула исподлобья. Идвар помолчал немного.
– Ты сделала то, чего никто ни разу не делал, ты этим даже отца удивила. Будь осторожна, Олдер злопамятен, не оставайся с ним наедине, спиной не поворачивайся... Береги себя, Аэлла, пожалуйста, услышь меня... Мирополь – не Райрон, здесь ты чужая, никто не заступится за тебя... Это опасно... А моё слово здесь, в этой семье, не стоит и гроша... Я не хочу, чтобы тебе сделали больно, не хочу, чтобы обижали... Но и ты будь внимательна... Прошу тебя... – Глаза его горели в полумраке живым огнём, он вкладывал в каждое слово настоящие чувства, он был искренен с ней.
– Иди, Идвар, пожалуйста...
– А ты?
– Я пойду к себе... Не бойся за меня, я сумею за себя постоять... – Вздохнула, спрыгивая с подоконника. – Иди...
* * * * *
– Я просмотрел все отчёты о Райронской войне, поговорил с герцогом Вальденом. – Король смотрел в окно из своего кабинета – солара, обняв себя за плечи, длинные пальцы тонули в мягком мехе белок. Идвар следил за отцом глазами. – Вообще-то, ты действовал правильно... по большей части... – Обернулся вдруг, зубчатый венец блеснул золотом в его подёрнутых сединой волосах. – Герцог, конечно, не всё одобрил, но я посчитал, что ты, Мирон, был прав, добился успеха в кампании...
Идвар помолчал, хвалили его не часто. Но это был самый лучший момент для просьб, и он попросил:
– Я хотел бы сменить своего советника, сменить герцога Вальдена... – Под суровым взглядом короля он смутился, и даже голос дрогнул, стал тише. – Я прошу вас, мой король, сменить советника...
– Почему?
– Во время похода у нас возникли разногласия, мы даже поспорили. Я не хочу такого советника. Он спорит со мной, обсуждает мои решения, он не выполняет мои приказы...
– Остынь! – резко оборвал его король. – На то он и советник!
– Извините, мой король, я увлёкся...
– Увлёкся. – Согласно кивнул головой, помолчал, потом спросил: – И кого ты вместо него предлагаешь?
Идвар пожал плечами.
– Мне всё равно, но лучше кого-нибудь из опытных...
– Я подумаю... – Король Эдуор кивнул.
Они помолчали. Через время король опять заговорил:
– С Райрона идут нехорошие новости, там не спокойно. Я получаю письма от графа Лайдена. Впрочем, лучше сам прочитай, так будет быстрее... – Он протянул пергаментное письмо Мирону.
Идвар быстро пробежал его глазами, выхватывая основное: «Налоги подняты вдвое... Пленные приведены к присяге... Начались бунты, постоянно возникают сопротивления, очаги неповиновения вспыхивают во всех землях княжества... Меры силовые не приносят существенных перемен... Гарнизон, оставленный в Райроне, поделён на части и разослан отрядами в опорные города, но этого мало... Несколько местных аристократов приговорены к казни, но и это не привело к каким-либо переменам... Нужны войска, рыцари...»
Идвар свернул письмо, глядя на короля.
– Что думаешь об этом? Ты там был...
Мирон пожал плечами:
– Надо идти на примирение с населением... искать пути примирения...
– С чернью? – Король удивлённо хмыкнул. – Причём тут народ? Это всё местная аристократия, её надо было казнить, а не брать в плен, как это сделал ты...
– Аристократы, что попали в плен, приведены были к присяге, ещё при мне. Если сейчас они против, их надо судить по законам, да и...
– Это любому ясно! – перебил его король резко. – Да и что я говорю с тобой, ты ничего не понимаешь в этом! Это дела государственные, тебя никто и никогда этому не учил. Ничего дельного ты сказать не можешь. Это надо же, заявить такое – «идти на примирение с населением»! Черни как раз всё равно, кто правит в стране, один, другой... Всё от местных богачей... Проклятая страна! Столько проблем от одного княжества... Если это всё не успокоится, ты поедешь туда с войсками, как карательная армия, и выжгешь всё огнём...
– Это не выход...
Король удивлённо приподнял брови, пристально уставившись в лицо Идвара.
– С каких это пор Мирон советует королю? Может, в вопросах войны я бы и послушал тебя, но тут... – Усмехнулся небрежно, отворачиваясь к окну, давая понять, что больше слушать его не намерен. Но Идвар набрался смелости и предложил:
– А что с налогами в Райроне? – Майнор прямо посмотрел на среднего брата, только что вернувшегося с войны. – Их повысили?
– Я оставил налоги прежними, – ответил Идвар неспешно.
– Прежними? Почему? Их надо было наказать! – Майнор швырнул смятую салфетку. – Ты как всегда, ей-богу! Неужели сам не мог додуматься до простого, Идвар? Это же просто! Всё у тебя, как всегда, не слава богу!
Аэлла почувствовала, как отяжелели руки на столешнице. Он кричал на него...
– Если королю будет угодно, он своим указом повысит налоги в Райроне, или это сделает граф Лайден...
– Когда это ещё будет? Это должен был сделать ещё ты! Причём тут Лайден? Ты всё время ищешь крайних...
Аэлла глянула на короля, ждала, что он остановит Майнора, остановит эту ссору, но король больше был занят куриной ногой, чем тем, что происходит между сыновьями. Своё мнение по этому вопросу он уже высказал.
– Никаких крайних я не ищу, у меня была совсем другая задача...
– Да брось ты! – отмахнулся небрежно Майнор от брата. – Ничего другого от тебя ждать не приходится, в делах государства ты ничего не смыслишь. Думаю, граф в Райроне сориентируется, окажется поумнее, чем... – Замолчал, отворачиваясь.
Аэлла исподлобья следила за ним. Он не нравился ей даже уже хотя бы этим. И ещё. Он сильно был похож на своего отца, только ещё более вспыльчивый, раздражительный. Такой же длинный, худощавый, как король, но чего-то ему не хватало, чтобы рождать те же чувства, что появлялись при взгляде на короля. В короле угадывалась скрытая сила, в Майноре – нет, эту силу он хотел показать своими действиями, поступками, этими нелепыми придирками.
– Давайте, послушаем княжну, что она об этом думает? – это спросил король Эдуор, глянул Аэлле в лицо, и все последовали его примеру. Ждали её ответа.
Аэлла невольно выпрямилась, убрала ладони со столешницы, чтобы не выдать волнения.
– Вообще-то, летом прошли сильные дожди, многие поля смыло, не думаю, что это разумно – повышать налоги... Рачительный хозяин этого не сделает... И я... – Король перебил её с улыбкой:
– Другого ответа от тебя мы и не ждали.
Конечно же, он имел в виду то, что она княжна Райрона, поэтому всегда будет за свои земли и за свой народ. Майнор же подумал про другое:
– Женщины ничего не смыслят в государственных делах...
Аэлла сузила глаза, глядя на него. Он её раздражал своей самоуверенностью. Заговорили про другое, но она продолжала смотреть на Майнора. Потом перевела глаза на его жену, сидящую рядом. Она тоже была моложе мужа лет на десять, может, даже была ровесницей Аэллы или чуть моложе. Лет восемнадцать, не больше. Она была симпатичной, и в отличие от всех миропольцев светлокожей и светловолосой, даже светлее Аэллы. Может, она была с северных земель, даже севернее Райрона, может быть, с графства Солк, там все такие. Голубые глаза, мелкие черты лица, капризно поджатые губы.
Каково же в таком возрасте знать, что ты – потенциальная королева? Твой муж – Майнор, будущий король огромного и богатого королевства, всей вот этой земли... Она станет матерью Майнора и, возможно, Мирона, а может, и не одного. От всего этого можно возгордиться, и превратиться в напыщенную самоуверенную особу. Такой она, наверное, и была.
Аэлла хорошо помнила, что чувствовала, когда впервые увидела её, входящей в зал под руку с мужем, с высоко поднятой головой, высокомерным взглядом. Она была беременной и, судя по всему, уже на порядочном сроке, живот под широким платьем был уже большим. Майнор заботливо усаживал её за стол, улыбался ей, и она принимала это как должное. Аэлла даже уловила в разговоре её имя. Вэлия.
Чтобы унять раздражение, Аэлла снова принялась за яблоко, чистила кожуру дрожащими пальцами. К этому времени ужин уже закончился, королева с сыном ушли, слуги убирали некоторые блюда, появились музыканты, зазвенела музыка, каждый занялся своим делом. Король и Мирон покинули стол, Идвар разговаривал с невесткой, точнее, она сама что-то говорила ему, а он слушал. Они стояли у колонны в зале. Короля отвлекли экстренным письмом из какого-то княжества. А Майнор неожиданно подсел к Аэлле, близко, спросил тихо:
– Как вам Мирополь, княжна?
Аэлла пожала плечами и ответила:
– Красиво, очень красиво...
Ей не хотелось разговаривать с ним, она волновалась, и пальцы дрожали, не желая слушаться.
– Ваш отец развязал эту войну, столько людей погибло, а вы живая, сидите с нами за одним столом, ешьте, пьёте... улыбаетесь...
– Что вы хотите? – Она в упор посмотрела ему в тёмные глаза.
– За всё надо платить. Ты так не думаешь? – перешёл вдруг на «ты» и ждал ответа.
– Ваш отец, король, даровал мне жизнь. Я не понимаю ваших претензий... господин Майнор. – Добавила его официальный титул, чтобы сохранять положенную дистанцию.
– Это несправедливо. Твой отец – предатель...
– Моего отца уже нет в живых... – она перебила его сквозь зубы.
– Но ты-то жива. Тебя стоило бы казнить... казнить ещё там, в Райроне...
– Ваш отец простил меня... – Она шептала ему в лицо, сопротивляясь, нет, она не собирается терпеть, как это делает Мирон.
– А зря! Моя бы воля, я бы не позволил тебе жить, жить бок о бок... Это всё наш Идвар, он мягкотелый, жалостливый, привёз тебя сюда...
– Извините... – она перебила его и, бросив неочищенное яблоко и нож, поднялась на ноги, но Майнор задержал её за запястье, заставил опять сесть.
– Сядь. И прекрати это всё, ты знаешь, с кем ты разговариваешь? Что ты себе позволяешь? – Он выкручивал её запястье. – Посмотри на себя. Так не ходят порядочные девушки...
Аэлла нахмурилась, мельком глянула на себя. К ужину она оделась так, как хотела. На ней было бархатное темно-синее платье с широким декольте от плеча до плеча, открывающее шею, ключицы, верх груди, и рукава всего лишь до половины предплечья. Конечно, в Мирополе таких платьев она не видела, поэтому за ужином ловила на себе осуждающие взгляды женщин и любопытные – мужчин. Что за нравы? Прячут тело женщин, а мужчины заводят любовниц на стороне, об этом ей Эл рассказала от служанок сегодня только. Всё это их приличие местное показное!
– Вы делаете мне больно... – шепнула она сквозь зубы ему в лицо, пытаясь освободить руку. – Чего вы хотите от меня?
– Тебе сохранили жизнь, за это надо расплатиться, это будет справедливо...
Он отпустил её запястье и скользнул ладонью ей на бедро, впился пальцами. Аэлла аж шарахнулась в сторону, вскинулась на ноги и, не помня себя от возмущения, дала Майнору пощёчину. В этот момент музыканты как раз закончили одну мелодию, и в установившейся тишине пощёчина эта прозвучала довольно громко. Все замерли, слуги тихо отступили в тень, а члены королевской семьи обернулись.
Аэлла с трудом поджала дрожащие губы, заговорила быстро срывающимся голосом:
– Может, это считается нормой у вас, извините, я не позволю... так... – Глянула в лицо короля: – Ваше величество, вы обещали мне покровительство сегодня утром, я же в гостях у вас, по вашим словам... – Перевела глаза на лицо Майнора, уже стоящего рядом, он глядел полуприщуренными глазами. – Извините... – Опустила голову, поджимая губы.
Все ждали реакции короля, накажет ли он виновницу унижения наследника? Король заговорил:
– Она первый день здесь и многого ещё не знает, мы простим это недоразумение на первый раз... – Майнор при этих словах поджал губы, быстро глянул в лицо жены. Король усмехнулся вдруг беззлобно. – Представляю, что было в Райроне с нашим Идваром...
– Его я чуть не убила ножом... – шепнула Аэлла.
– Да? – Король вдруг расхохотался, качнулся назад. – А что ж помешало? Это было бы интересно... – Опять засмеялся.
Аэлла покачала головой в бессилии, чувствуя, как от обиды начинают скапливаться слёзы.
– Извините, мне нехорошо, спасибо за ужин...
Бросилась к себе, но ушла недалеко, спряталась в каком-то полутёмном переходе и расплакалась. Её так ещё ни разу не унижали. И это король, это его наследник? Да он при жене готов забраться под юбку! Ещё какие-то претензии, обиды...
Аэлла села на подоконник небольшого окна в переходе, прислонилась затылком к холодному витражному стеклу. Украдкой стирала слёзы со щёк. Сердце разрывалось от боли и тоски. Где её отец? Где Айрил? Где её Райрон, родной и любимый? Как же хочет она домой!
Она так ушла в себя, что не уловила лёгких шагов по коридору. Это был Мирон Идвар. Тут же нашёл её в полумраке, подошёл близко, постарался обнять плачущую, прижать к себе, успокоить. Но Аэлла выставила локти в стороны, мешая ему, сопротивляясь, быстро и зло заговорила в лицо:
– Почему?.. Почему ты позволяешь им издеваться над собой? Почему ты ведёшь себя так? – Она даже перешла на «ты», выплёскивая на него одного всю свою обиду и раздражение на всех.
Идвар пожал плечами, отвечая:
– Я уже привык к этому с самого детства... Я пытался, но надо мной либо смеялись, либо наказывали...
Она приблизила к нему лицо, зло выговаривая сквозь зубы, даже слёзы на глазах высохли:
– Так нельзя, Идвар, так нельзя жить... Чем ты хуже своего брата? Почему ты позволяешь ему кричать на тебя? Почему он ведёт себя так?
– Он – Майнор...
– Плевать! Ты командуешь армией, ты защищаешь страну, ты его охраняешь и без тебя он – никто! Он не имеет права так вести себя!
Идвар придвинулся ещё ближе.
– Аэлла, милая, у нас такие порядки, ни ты, ни я, никто не в праве их изменить, пойми это... Он всегда будет выше меня...
– Мне не нравятся такие порядки. Это жестоко. Несправедливо. Нечестно. Один отец не может так по-разному относиться к своим сыновьям... Надо бороться с этим...
– Если бы я боролся, я бы уже давно сошёл с ума...
Она пристально поглядела на него и отвернулась.
– Как тебя устроили? Что сказал король?
– Нормально. – Она качнула головой. – Он желает выдать меня замуж, только ещё не решил, за кого, а пока я буду жить здесь... – Она опять подняла лицо и глянула снизу вверх.
– Замуж? – Идвар был неприятно удивлён.
– Он хочет поскорее отдать меня в другой род, сделать женой другого человека, чтобы я быстрее забыла отца и Райрон... – Она вздохнула. – Мне придётся подчиниться... – Идвар скривился при этих словах, как от неожиданной головной боли. – Иди к ним, тебя потеряют, будут задавать вопросы, ты ведь этого не хочешь? А что, если увидят нас вместе, или слуги донесут?
– Здесь редко кто ходит...
– Всё равно. Иди. Иди, Идвар...
– Что он хотел от тебя?
– Пытался залезть под юбку, предлагает стать его любовницей...
Мирон нахмурился с болью и тревогой, шепнул:
– А ты?
– Хватит уже с меня... – Она глянула исподлобья. Идвар помолчал немного.
– Ты сделала то, чего никто ни разу не делал, ты этим даже отца удивила. Будь осторожна, Олдер злопамятен, не оставайся с ним наедине, спиной не поворачивайся... Береги себя, Аэлла, пожалуйста, услышь меня... Мирополь – не Райрон, здесь ты чужая, никто не заступится за тебя... Это опасно... А моё слово здесь, в этой семье, не стоит и гроша... Я не хочу, чтобы тебе сделали больно, не хочу, чтобы обижали... Но и ты будь внимательна... Прошу тебя... – Глаза его горели в полумраке живым огнём, он вкладывал в каждое слово настоящие чувства, он был искренен с ней.
– Иди, Идвар, пожалуйста...
– А ты?
– Я пойду к себе... Не бойся за меня, я сумею за себя постоять... – Вздохнула, спрыгивая с подоконника. – Иди...
* * * * *
Глава 21
– Я просмотрел все отчёты о Райронской войне, поговорил с герцогом Вальденом. – Король смотрел в окно из своего кабинета – солара, обняв себя за плечи, длинные пальцы тонули в мягком мехе белок. Идвар следил за отцом глазами. – Вообще-то, ты действовал правильно... по большей части... – Обернулся вдруг, зубчатый венец блеснул золотом в его подёрнутых сединой волосах. – Герцог, конечно, не всё одобрил, но я посчитал, что ты, Мирон, был прав, добился успеха в кампании...
Идвар помолчал, хвалили его не часто. Но это был самый лучший момент для просьб, и он попросил:
– Я хотел бы сменить своего советника, сменить герцога Вальдена... – Под суровым взглядом короля он смутился, и даже голос дрогнул, стал тише. – Я прошу вас, мой король, сменить советника...
– Почему?
– Во время похода у нас возникли разногласия, мы даже поспорили. Я не хочу такого советника. Он спорит со мной, обсуждает мои решения, он не выполняет мои приказы...
– Остынь! – резко оборвал его король. – На то он и советник!
– Извините, мой король, я увлёкся...
– Увлёкся. – Согласно кивнул головой, помолчал, потом спросил: – И кого ты вместо него предлагаешь?
Идвар пожал плечами.
– Мне всё равно, но лучше кого-нибудь из опытных...
– Я подумаю... – Король Эдуор кивнул.
Они помолчали. Через время король опять заговорил:
– С Райрона идут нехорошие новости, там не спокойно. Я получаю письма от графа Лайдена. Впрочем, лучше сам прочитай, так будет быстрее... – Он протянул пергаментное письмо Мирону.
Идвар быстро пробежал его глазами, выхватывая основное: «Налоги подняты вдвое... Пленные приведены к присяге... Начались бунты, постоянно возникают сопротивления, очаги неповиновения вспыхивают во всех землях княжества... Меры силовые не приносят существенных перемен... Гарнизон, оставленный в Райроне, поделён на части и разослан отрядами в опорные города, но этого мало... Несколько местных аристократов приговорены к казни, но и это не привело к каким-либо переменам... Нужны войска, рыцари...»
Идвар свернул письмо, глядя на короля.
– Что думаешь об этом? Ты там был...
Мирон пожал плечами:
– Надо идти на примирение с населением... искать пути примирения...
– С чернью? – Король удивлённо хмыкнул. – Причём тут народ? Это всё местная аристократия, её надо было казнить, а не брать в плен, как это сделал ты...
– Аристократы, что попали в плен, приведены были к присяге, ещё при мне. Если сейчас они против, их надо судить по законам, да и...
– Это любому ясно! – перебил его король резко. – Да и что я говорю с тобой, ты ничего не понимаешь в этом! Это дела государственные, тебя никто и никогда этому не учил. Ничего дельного ты сказать не можешь. Это надо же, заявить такое – «идти на примирение с населением»! Черни как раз всё равно, кто правит в стране, один, другой... Всё от местных богачей... Проклятая страна! Столько проблем от одного княжества... Если это всё не успокоится, ты поедешь туда с войсками, как карательная армия, и выжгешь всё огнём...
– Это не выход...
Король удивлённо приподнял брови, пристально уставившись в лицо Идвара.
– С каких это пор Мирон советует королю? Может, в вопросах войны я бы и послушал тебя, но тут... – Усмехнулся небрежно, отворачиваясь к окну, давая понять, что больше слушать его не намерен. Но Идвар набрался смелости и предложил:
